Святитель Фотій Великій, Исповѣдникъ и патріархъ Константинопольскій.
Святѣйшій Фотій, патріархъ Константинопольскій, дважды занимавшій вселенскій патріаршій престолъ (858-867 и 878-886 г.), принадлежитъ къ числу наиболѣе великихъ и славныхъ іерарховъ Православной Греко-Восточной церкви. Онъ знаменитъ своею и пастырско-общественною, и богословско-литературною дѣятельностью. Первая проявилась, главнымъ образомъ, въ его защитѣ свободы и независимости Православной Греко-Восточной церкви отъ притязаній на господство и отъ завоевательныхъ стремленій римскихъ папъ IX вѣка, желавшихъ и на Востокѣ отвоевать себѣ новыя и не извѣстныя прежде права власти и главенства, коими они отчасти уже пользовались тогда на Западѣ. Поводомъ вмѣшаться въ дѣла византійской церкви для папъ послужила борьба двухъ мѣстныхъ партій, одна изъ которыхъ состояла изъ сторонниковъ низложеннаго патріарха Константинопольскаго Игнатія (847-858 и 867-878 г.), а другая соединялась вокругъ его преемника по каѳедрѣ – патріарха Фотія. Воспользовавшись этою борьбою для своихъ цѣлей, римскіе папы (Николай I, Іоаннъ VIII, Мартинъ II и Адріанъ III) стали энергично проводить и въ отношеніи церкви Константинопольской идею вселенскаго господства римскаго престола и, въ гордомъ сознаніи высокаго значенія папства, требовали патріарховъ Игнатія и Фотія къ себѣ на судъ, отвергли законность избранія на каѳедру патріарха Фотія, хотя оно состоялось вполнѣ канонически, не признавали дѣйствительными Константинопольскіе соборы, противодѣйствовавшіе папской политикѣ, и вообще обнаружили стремленіе властвовать въ дѣлахъ византійско-восточной церкви такъ же, какъ они господствовали въ дѣлахъ церкви западной. Но патріархъ Фотій, отличавшійся глубокимъ и живымъ умомъ, неутомимой энергіей и твердою непоколебимою волей, понялъ опасность, грозившую восточной церкви со стороны римской куріи, и, во всеоружіи своей энциклопедической учености и административно-дипломатической проницательности, выступилъ на защиту Православія отъ незаконныхъ притязаній Рима. Эта защита оказалась спасительной для Востока: папская гордыня была обличена Фотіемъ, а восточная церковь и греко-славянскій міръ были избавлены отъ тираннической власти Рима, отъ измѣны святой Православной вѣрѣ и отъ гибели эллинско-византійской культуры. Въ этомъ – первая великая заслуга патріарха Фотія
Вторая великая заслуга Фотія, какъ патріарха, состоитъ въ томъ, что онъ много содѣйствовалъ распространенію христіанства среди языческихъ народовъ. При его архипастырскомъ руководствѣ, византійскіе миссіонеры распространили свѣтъ христіанства въ Ассиріи, Болгаріи, Моравіи, Россіи и отчасти въ Арменіи. Въ частности, славянскій первоучитель святый Кириллъ былъ ученикомъ Фотія, когда этотъ былъ еще свѣтскимъ человѣкомъ и преподавалъ философію въ высшемъ Константинопольскомъ учебномъ заведеніи, находившемся въ Магнаврѣ, а въ званіи патріарха Фотій положилъ начало обращенію славянъ во Христу Спасителю и содѣйствовалъ возникновенію славянской образованности въ переводѣ священныхъ книгъ на славянскій языкъ. Справедливо поэтому мы, русскіе, вмѣстѣ съ другими славянскими православными народами почитаемъ патріарха Фотія началовождемъ христіанскаго просвѣщенія нашего. Кромѣ того, о Россахъ Фотій сохранилъ для науки первыя историческія свѣдѣнія въ своихъ бесѣдахъ, произнесенныхъ по поводу ихъ нашествія на Константинополь въ 860 году, и поэтому есть первый нашъ историкъ, написавшій первую и достовѣрную страницу русской исторіи.
Изъ другихъ пастырскихъ дѣяній патріарха Фотія слѣдуетъ отмѣтить благоустройство различныхъ сторонъ внутренней церковной жизни православнаго Востока, исполненное имъ съ великою для Церкви пользою. Таковы, прежде всего, его труды по устройству византійскаго богослуженія, выразившіеся, въ развитіи упорядоченіи дидактическаго и поэтическаго его элементовъ, или богослужебнаго проповѣдничества и богослужебнаго пѣснопѣнія (Η. Ѳ. Красносельцевъ, Патріархъ Фотій и византійское богослуженіе его времени. Одесса 1892). Такова, далѣе, его административно-юридическая дѣятельность, блестяще выразившаяся въ составленіи замѣчательнаго памятника каноническаго права, такъ называемаго Номоканона въ ХІV титулахъ, получившаго широкое употребленіе на Востокѣ съ десятаго вѣка и не потерявшаго своего значенія и до настоящаго времени (Іеромонахъ Каллистъ, Номоканонъ святаго Фотія. Москва 1899). Таковы и его труды по благоустройству монашеской жизни въ византійско-восточной церкви, направленные къ тому, чтобы возможно болѣе приблизить современное монашество къ его основнымъ идеаламъ, и проявившіеся въ составленіи соотвѣтствующихъ наставленій и соборныхъ правилъ. Такова, наконецъ, его блестящая ораторско-проповѣдническая дѣятельность; поражающая необыкновенною силою краснорѣчія, глубиною и богатствомъ мысли и образцовою ея передачею въ словѣ убѣдительномъ и величественномъ.
Что же касается вообще учено-литературной дѣятельности патріарха Фотія, то исторія византійской литературы, въ періодъ времени отъ императора Юстиніана (527-565 г.) до паденія Византіи (1453 г.), не знаетъ другого имени, равнаго имени Фотія по своему значенію для науки. Патріархъ Фотій былъ величайшимъ свѣтиломъ греческой учености и образованности. Въ оцѣнкѣ его необыкновенной эрудиціи и геніальности одинаково сходятся писатели и древніе, и новые, и друзья его, и враги. Такъ, одинъ изъ упорныхъ враговъ патріарха Фотія – Никита, епископъ Пафлагонскій, писатель Х-го вѣка, слѣдующимъ образомъ отзывается о Фотіи: «Фотій, пишетъ онъ, въ отношеніи мудрости и благоразумія считался способнѣйшимъ изъ всѣхъ занимающихся государственными дѣлами; по уму и знаніямъ онъ не только превосходилъ всѣхъ своихъ современниковъ, но могъ равняться и съ древними мудрецами, потому что все способствовало ему – природныя дарованія, прилежаніе и богатство, благодаря которому къ нему стекались всякія книги» (Migne, Patrologia graeca, t. CV, p. 510). Другой врагъ Фотія, католическій аббатъ Jager, такъ восхваляетъ его: «Фотій, говоритъ онъ, обладалъ многоразличными знаніями во всѣхъ областяхъ науки: въ поэзіи, философіи, богословіи и церковномъ правѣ. Онъ проникалъ въ тайны одной науки и испытывалъ глубину другой съ одинаковою проницательностью; надѣленный неутомимою ревностью къ занятіямъ, онъ прочиталъ и тщательно изучилъ все» (Histoire de Photius, patriarche de Constantinople, p. 394). Еще болѣе лестные отзывы о знаніяхъ Фотія и его глубокой учености даютъ писатели, къ нему расположенные. Греческій ученый Константинъ Икономосъ, обозрѣвая сочиненія Фотія, восклицаетъ: «Какой морской потокъ учености! Кто ни прочтетъ его «Μυριόβιβλος» (Bibliotheca), всякій приходитъ въ изумленіе, видя мужа съ обширнѣйшимъ и необыкновеннымъ образованіемъ, глубокаго историка, грамматика, географа, лѣтописца, археолога, литератора, остроумнаго критика. Если прочесть другія его сочиненія и особенно письма, то удивишься философу, математику и краснорѣчивому оратору. Но что же сказать о его глубокихъ знаніяхъ въ законовѣдѣніи, въ государственныхъ дѣлахъ и о знанія всѣхъ дѣлъ, касающихся Церкви? Ты его найдешь образованнѣйшимъ и – главное – священнѣйшимъ хранителемъ благочестія» (Περί των Ο' (LXX) ερμηνευτῶν τῆς Παλαιᾰς Διαθήκης, τομ. IV, σελ. 753). Подобный же отзывъ объ учености патріарха Фотія дѣлаетъ новѣйшій англійскій церковный историкъ J. Carivithen (Βαλέττα, Έπιστολαι Φωτίου, προλεγόμενα, σελ. 119).
Справедливость отзывовъ различныхъ писателей о необыкновенной учености патріарха Фотія вполнѣ подтверждается его сочиненіями, сохранившимися до нашего времени. Эти сочиненія многочисленны и разнообразны. По содержанію ихъ можно раздѣлить на слѣдующія группы: 1) сочиненія догматико-экзегетическія, къ которымъ относятся: «Амфилохіи» и отрывки изъ объясненій на отдѣльныя книги и тексты Священнаго Писанія; 2) догматико-полемическія, а именно: обличительныя посланія противъ латинянъ, противъ новыхъ манихеевъ или павликіанъ, противъ иконоборцевъ и монофизитовъ; 3) каноническія: Номоканонъ въ XIV титулахъ и отдѣльныя разъясненія по частнымъ каноническимъ вопросамъ; 4) критико-библіографическія: «Миріовивлосъ» иля «Библіотека», самый большой изъ трудовъ Фотія; 5) наконецъ, патріарху Фотію принадлежатъ сочиненія историческія, гомилетическія, церковныя пѣснопѣнія и стихотворенія, изъ коихъ только немногія извѣстны въ печати. Въ указанныхъ сочиненіяхъ патріарха Фотія рѣшаются вопросы догматическаго, нравственнаго, историческаго, философскаго, каноническаго и экзегетическаго характера, а равно сообщаются свѣденія по математикѣ, физикѣ, астрологіи, медицинѣ, филологіи и другимъ отраслямъ знанія. Такимъ образомъ, вполнѣ справедливо патріархъ Фотій почитается знаменитѣйшимъ представителемъ византійско-восточнаго образованія; своею энциклопедическою ученостью онъ, дѣйствительно, превосходилъ всѣхъ образованныхъ мужей не только IX вѣка, коему усвояется въ исторіи литературы названіе Фотіевой эпохи, но и послѣдующаго времени.
Въ виду великихъ и разнообразныхъ васлугъ затріарха Фотія для Православной Греко-Восточной церкви и въ виду святой и богоугодной его жизни, Греческая церковь со времени его блаженной кончины въ IX вѣкѣ причислила его къ лику святыхъ и чтить его, какъ святаго отца Православной Восточной Церкви, съ того времени непрерывно вплоть до нашихъ дней. Между тѣмъ, западные ученые, занимавшіеся исторіею раздѣленія церквей, держатся мнѣнія, что Греческая церковь привнала патріарха Фотія святымъ только въ наше время. Кардиналъ Гергенрётеръ, написавшій трехтомный трудъ о патріархѣ Фотій, сдѣлалъ даже попытку обосновать это мнѣніе на свидѣтельствахъ, по его представленію, историческихъ и, принявъ за таковыя собственныя догадки и измышленія, съ авторитетностью однако заявляетъ, что его положеніе о позднемъ признаніи патріарха Фотія святымъ Греко-Восточной церкви покоятся на твердыхъ научныхъ данныхъ («Photius, Patriarch von Konstantinopel», Band II, s. 718-720). Мнѣніе Гергенрётера было принято и другими западными учеными, такъ что является теперь общераспространеннымъ на Западѣ: даже въ замѣчательной «Исторіи византійской литературы» извѣстнаго Мюнхенскаго профессора Карла Крумбахера прямо заявляется, что патріархъ Фотій былъ признанъ греками святымъ въ 1869 году (Geschichte der byzantinischen Litteratur, 2. Auflage München 1897, s. 517 и 679). Но тѣ историческія свидѣтельства, на которыхъ Гергенрётеръ основываетъ свою мысль о позднемъ признаніи Фотія святымъ, совершенно несостоятельны и вовсе не пригодны для научнаго обоснованія этого положенія. Гергенрётеръ, прежде всего, ссылается на византійскаго стихотворца ХІІ-го вѣка Константина Манасси, назвавшаго Фотія злодѣемъ (κακούργος), и отсюда замѣчаетъ, что въ XII вѣкѣ греки еще не признавали Фотія святымъ... Но Гергенрётеръ упустилъ изъ виду, что Манасси былъ льстивѣйшій слуга при дворѣ византійскаго иимператора Мануяла Компина (1143-1180 г.), гдѣ господствовало сильное желаніе признать власть римскаго папы и надъ византійскою церковью; значитъ, Манасси указаннымъ непочтительнымъ выраженіемъ патріархѣ Фотія, прославившемся своею борьбою съ римскою куріей за независимость восточной церкви, просто хотѣлъ угодить двору и въ частности привлечь къ себѣ расположеніе тогдашней императрицы, по происхожденію итальянки. Затѣмъ, Гергенрётеръ ссылается на византійскаго писателя XIV-го вѣка Никифора Григору, назвавшаго Фотія честолюбцемъ и похитителемъ патріаршаго Константинопольскаго престола, и отсюда дѣлаетъ выводъ, что и въ XIV вѣкѣ Фотій въ восточйой церкви не былъ извѣстенъ, какъ святой. Но и здѣсь ученый католическія авторъ не пожелалъ отыскать истинную причину нерасположенія Григорій къ патріарху Фотію. А нерасположеніе это вытекало изъ того, что православная церковь, столпомъ коей былъ Фотій, осудила Григору, какъ еретика, и анафематствовала его, хотя и анонимно, въ Сѵнодикѣ Православія, гдѣ однако прославляется и Фотій, и самый ненавистный для Григоры врагъ его святый Григорій Палама, митрополитъ Ѳессалоникійскій (Ѳ. И. Успенскій, Сѵнодикъ въ недѣлю Православія, Одесса 1893, стр. 34-36). Наконецъ, Гергенрётеръ утверждаетъ, что и въ XV вѣкѣ Фотій не былъ извѣстенъ, какъ святой, потому что одинъ современный грекъ, Григорій Мамма, именующійся патріархомъ, пишетъ слѣдующее: «правда, объ этомъ сказалъ патріархъ Фотій, но имѣй въ виду, что онъ не находится въ числѣ святыхъ, хотя и жилъ одновременно съ Игнатіемъ; послѣдній находится въ числѣ святыхъ и память его отмѣчается въ синаксаряхъ 23 октября, а Фотій совершенно не считается въ сонмѣ святыхъ» (Migne, Patrologia graeca, t. 160, стр. 76). Но Гергенрётеръ опять не принялъ во вниманіе, что этотъ Григорій Мамма вовсе не былъ патріархомъ православныхъ грековъ ХV вѣка, но былъ патріархомъ существовавшаго тогда въ Константинополѣ общества греко-уніатовъ, и что, поэтому, онъ, отвергнувъ святость Фотія, выразилъ въ своихъ словахъ лишь взглядъ уніатовъ и католиковъ, а вовсе не православныхъ христіанъ, которые не только никогда не признавали Мамму своимъ патріархомъ, но и принудили его оставить Константинополь и удалиться въ Римъ, гдѣ онъ и скончался въ званіи уніатскаго патріарха.
Въ противоположность западнымъ ученымъ, утверждающимъ, во главѣ съ Гергенрётеромъ, что патріархъ Фотій признанъ святымъ Греческой церкви только въ текущемъ столѣтіи, ученые греческіе категорически говорятъ, что Фотій признается святымъ отцемъ Православной Греко-Восточной церкви съ девятаго вѣка, когда онъ жилъ и скончался, и съ тою времени и до нынѣ память его непрерывно чтится въ этой церкви. Первый опытъ научно раскрыть и доказать древность почитанія Фотія, какъ святаго отца Православной Греко-Восточной церкви, сдѣлалъ недавно профессоръ С.-Петербургскаго университета, извѣстный греческій ученый А. И. Пападопуло -Керамевсъ, помѣстившій объ этомъ обстоятельную статью на греческомъ языкѣ въ Мюнхенскомъ журналѣ «Вуzantinische Zeitschrift» (VIII, 647-671), которая полностью перепечатана и въ офиціальномъ изданіи Константинопольской патріархіи «Εκκλησιαστική Αλήθεια» за 1899 годъ{1}. По сообщенію г. Пападопуло-Керамевса, память патріарха Фотія, какъ святаго отца Церкви, была въ древности записана въ сѵнаксаряхъ церкви Константинопольской, архіепископомъ коей онъ былъ. Запись имени патріарха Фотія встрѣчается въ сѵнаксаряхъ подъ 6 днемъ февраля мѣсяца, что ясно указываетъ на день блаженнаго его успенія о Господѣ. Кончина патріарха Фотія произошла въ мѣстѣ его изгнанія – въ монастырѣ των Ἀρμενιανῶν или Ἀρμονιανῶν, называемомъ также монастыремъ Βόρδονος или Γόρδονος, положеніе коего теперь неизвѣстно. Патріархъ Фотій имѣлъ тогда почти столѣтній возрастъ, потому что онъ родился не въ 827 году, какъ думаетъ Гергенрётеръ, и не въ 820 году, какъ полагаютъ другіе историки, а гораздо раньше; объ этомъ можно заключить изъ того, что иконоборческій соборъ 815 года предалъ анаѳемѣ за иконопочитаніе и Фотія, и его родителей: разумѣется, Фотій долженъ былъ имѣть въ это время отъ 10 до 15 лѣтъ, чтобы подвергнуться вмѣстѣ со своими родителями столь тяжкому осужденію, которое однако онъ въ зрѣломъ возрастѣ вмѣнялъ себѣ въ славу. Мощи патріарха Фотія, послѣ его кончины, были перенесены въ Константинополь, какъ свидѣтельствуютъ четыре достовѣрныхъ византійскихъ историка, и положены здѣсь въ храмѣ пророка и предтечи Христова Іоанна, который нѣкогда былъ приходскимъ храмомъ, а при Фотіи сдѣланъ храмомъ основаннаго имъ женскаго монастыря въ мѣстности Μερδοσάγγαρι, называвшагося монастыремъ τῆς Ἐρημίας или Ἠρεμίας. Перенесеніе мощей Фотія состоялось тотчасъ послѣ его блаженной кончины, по просьбѣ народа и клира Константинопольскаго. Это объясняется прежде всего тѣмъ, что при мощахъ блаженно-почившаго патріарха совершались чудеса, а затѣмъ память его была весьма жива въ Константинополѣ и пріятна народу. Помимо того, что Фотій дважды занималъ Константинопольскую патріаршую каѳедру, онъ и по жизни своей былъ исполненъ многихъ добродѣтелей, которыя признавались за нимъ и друзьями его, и врагами. Онъ былъ весьма милостивъ къ бѣднымъ и нищимъ и прославленъ великими апостольскими трудами. Весьма замѣчательнымъ дѣломъ патріарха Фотія было и то, что онъ на Константинопольскомъ соборѣ 879-880 года, признаваемомъ иногда на Востокѣ восьмымъ вселенскимъ, соединилъ съ восточною церковью почти совсѣмъ отпавшую отъ единства съ нею церковь римскую. Наконецъ, Константинопольскій народъ и клиръ хранили живую память и о чудесномъ спасеніи Фотіемъ столицы отъ грознаго на нее нашествія россовъ въ 860 году, быстро отступившихъ отъ Константинополя по молитвѣ сего патріарха предъ чудотворной иконой Богоматери. Посему, когда Фотій скончался и былъ прославленъ чудесами, жители Константинополя признали великимъ для себя счастьемъ возможно скорѣе возвратить изъ изгнанія прославленныя мощи - патріарха и положить ихъ въ угодномъ ему мѣстѣ, дабы этимъ освятить свой городъ, а самимъ сдѣлаться причастниками благодати, и чудесъ святаго мужа. А что мощи патріарха Фотія были прославлены чудесами, – объ этомъ сохранилось, вполнѣ достовѣрное свидѣтельство святаго Василія, архіепископа Ѳессалоникійскаго, бывшаго ученикомъ великаго византійскаго подвижника ІХ-го вѣка, святаго Евѳимія Новаго Ѳессалоникійскаго. Въ житіи сего Евѳимія, составленномъ святымъ Василіемъ въ самомъ концѣ ІХ-го или въ началѣ Х-го вѣка, находится слѣдующее мѣсто: «По кончинѣ блаженнаго Меѳодія, при коемъ проклята была гнусная ересь иконоборцевъ, патріархомъ Константинополя, сдѣлался священный Игнатій. Такъ, какъ онъ терпѣлъ много притѣсненій отъ царскихъ вельможъ, то, утомившись безполезною борьбою съ неизлѣчимо-болящими, добровольно отрекся, отъ престола и захотѣлъ лучше бесѣдовать съ Богомъ, безмолвствуя въ своей обители. Блаженный Игнатій управлялъ церковію только десять лѣтъ. Въ то время разнесся слухъ, что этотъ іерархъ изгнанъ изъ церкви противъ его воли. Посему многіе отдѣлились отъ его преемника (Фотія), и въ церкви происходило тогда много соблазновъ, несмотря на то, что новый патріархъ, былъ православный и сіялъ всѣми, добродѣтелями. Говорю о блаженномъ Фотіи, который своимъ ученіемъ просвѣтилъ концы вселенной и въ юности, много пострадалъ за поклоненіе святымъ иконамъ, жизнь котораго была дивна, а кончина ззасвидѣтельствована отъ Бога чудесами» (Аѳонскій Патерикъ. Ч. II. стр. 257. Москва 1897 г).
Вскорѣ по кончинѣ блаженнаго Фотія 13-го февраля 897 года наступила недѣля Православія, въ которую надлежало, по обычаю, возгласить въ храмѣ святой Софіи Сѵнодикъ Православія. И вотъ, въ то время какъ въ храмѣ монастыря τῆς Ἐρημίας, у мощей Фотія, совершались чудеса и народъ приходилъ сюда для поклоненія святителю, на богослуженіи въ храмѣ святой Софіи, въ присутствіи императора Льва Мудраго и всего византійскаго сѵнклита, вмѣстѣ съ Сѵнодикомъ было также возглашено: «Игнатію и Фотію, православнымъ и великимъ патріархамъ, вѣчная память», и еще: «Все написанное и сказанное противъ святыхъ патріарховъ Германа, Тарасія, Никифора и Меѳодія, Игнатія, Фотія... анаѳема» (Ѳ. И. Успенскій, Сѵнодикъ въ недѣлю Православія, стр. 9-10). Тогда же было постановлено, какъ свидѣтельствуетъ преданіе византійскихъ сѵнаксарей, чтобы ежегодно 6-го февраля, въ память и вѣчную славу знаменитаго патріарха, въ монастырѣ τῆς Ἐρημίας, гдѣ почивали святыя мощи Фотія, совершался такъ-называемый σύναξις, т. е. торжественное празднество съ божественной литургіей и литаніей; эта литанія (религіозная процессія) совершалась утромъ до литургіи и въ ней, по указанію устава, участвовалъ клиръ Святой Софіи или Великой церкви, откуда собственно и начиналась литанія, направлялась на форумъ города, гдѣ совершалось общее молитвословіе, и шла потомъ къ монастырю τῆς Ἐρημίας, въ которомъ уже и заканчивалось торжество литургіей и прочимъ богослуженіемъ. Можно предполагать, что тогда было составлено и особое въ честь Фотія богослужебное чинопослѣдованіе, по обычаю византійской церкви въ подобныхъ случаяхъ; однако до сего времени оно не найдено; очень возможно, что оно погибло вмѣстѣ съ монастыремъ Ἐρημίας во время латинскаго господства въ Константинополѣ (1204-1261 г.). При всемъ томъ несомнѣнно, что постановленіе Константинопольской церкви относительно богослуженія въ честь патріарха Фотія относится къ древнѣйшему времени. Свидѣтельство объ этомъ встрѣчается въ томъ уставѣ Великой Церкви, который былъ вновь разсмотрѣнъ и дополненъ между 950-956 годами по приказанію императора Константина VII Порфирогенета (912-959 г.) и списокъ котораго былъ найденъ г. Пападопуло-Керамевсомъ въ кодексѣ № 40 библіотеки Іерусалимскаго монастыря святаго Креста (Α. Παπαδόπουλος-Κεραμεύς, Ίεροσολυμιτική Βιβλιοθήκη, τ. III, σ. 89, 90, 435). Подъ 6 днемъ февраля мѣсяца въ этомъ уставѣ помѣщено слѣдующее: «Память иже во святыхъ отца нашего и архіепископа Константинопольскаго Фотія; совершается же въ честь него торжество въ храмѣ святаго Пророка и Крестителя Іоанна, находящемся въ мѣстности Ἐρημίας; по утру выходить процессія (ή λιτή) изъ Великой Церкви, идетъ на Форумъ и, послѣ обычныхъ здѣсь молитвъ, совершается торжество въ указанномъ храмѣ».
Такимъ образомъ, древній уставъ Константинопольскихъ церквей, Сѵнодикъ Православія и святый Василій, архіепископъ Ѳессалоникійскій, вполнѣ авторитетно свидѣтельствуютъ о томъ, что еще въ древности, начиная съ IX вѣка, Фотій признавался святымъ отцемъ Православной Греко-Восточной церкви. Но эти свидѣтельства можно дополнить и другими данными подобнаго рода. Такъ, жившій немного послѣ Фотія, Ареѳа, архіепископъ Кесарійскій (родился въ 860 году), въ объ армянахъ, хранящемся въ рукописи подъ № 441 въ Московской Сѵнодальной библіотекѣ, сказавъ о томъ, что многіе великіе мужи и прежде него поучали истинамъ благочестія, многихъ изъ невѣрныхъ обратили на путь правый и за это удостоились блестящихъ вѣнцовъ и знаменитыхъ похвалъ, послѣ этого пишетъ такъ: «Съ ними же – вчера и прежде священный по роду, болѣе же священный по мудрости, какъ божественной, такъ и человѣческой. Кто это? – Фотій, нынѣ обитающій на святыхъ небесахъ». Затѣмъ, въ надгробномъ словѣ патріарху Евѳимію († 5 августа 917 года), произнесенномъ тѣмъ же архіепископомъ Ареѳою и также хранящемся въ числѣ рукописей Московской Сѵнодальной библіотеки подъ № 441, ораторъ, сравнивая почившаго святителя съ различными святыми и исповѣдниками православной вѣры, указываетъ въ числѣ ихъ и Фотія, знаменитаго, какъ онъ говоритъ, по тѣмъ преслѣдованіямъ, какимъ онъ подвергался, и прославленнаго послѣ своей кончины. Далѣе, когда на Константинопольскомъ соборѣ 920 года, состоявшемся при патріархѣ Николаѣ Мистикѣ (901-907 и 911-925 г.) и при участіи легатовъ Римскаго папы Іоанна X по поводу четвертаго брака императора Льва Мудраго, былъ составленъ такъ называемый «томъ единенія», съ осужденіемъ четвертаго брака, то въ немъ не забыли упомянуть и имя Фотія, какъ святаго и какъ законнаго патріарха. По смерти же патріарха Николая Мистика въ 925 г., когда имя его было занесено въ упомянутый «томъ», опять возглашено было прежде установленное церковное прославленіе патріарха Фотія; то же самое было сдѣлано и тогда, когда скончался патріархъ Стефанъ II (925-926) и преемникомъ его избранъ патріархъ Трифонъ (Zachariae, Jus graeco-romanum, t. III, p. 227-233). Наконецъ, нужно сказать, что, кромѣ 6-го февраля, когда совершалось богослуженіе въ честь Фотія, и кромѣ недѣли Православія, когда Фотій всенародно ублажался въ Великой Церкви, съ 920 года было узаконено, чтобы ежегодно въ мѣсяцѣ іюлѣ совершался праздникъ, такъ называемый «Единеніе Великой Церкви» (Ένωσις τῆς Μεγάλης Ἐκκλησίας), во время котораго, при возглашеніи «тома единенія», ублажался вмѣстѣ съ другими святыми патріархами и Фотій; это торжество совершалось въ теченіе почти двухъ столѣтій. При посредствѣ «тома единенія» святость патріарха Фотія признавалась въ теченіе десятаго вѣка всею православною каѳолическою церковію, въ единствѣ съ коей тогда пребывалъ и патріархъ римскій. Самъ патріархъ Николай Мистикъ въ письмахъ своихъ, записанныхъ имъ во время патріаршества, называлъ Фотія «святѣйшимъ патріархомъ, среди архіереевъ Божіихъ величайшимъ и знаменитымъ, своимъ во Святомъ Духѣ отцемъ, человѣкомъ Божіимъ и великимъ въ дѣлахъ Божіихъ и человѣческихъ» (Migne, Patrologia graeca, t. CXI, p. 36, 37, 365). Существовали и иконы патріарха Фотія, какъ свидѣтельствуетъ копія его изображенія, сохранившаяся въ кодексѣ съ его сочиненіемъ «Амфилохіи», находящемся въ библіотекѣ великой лавры святаго Аѳанасія на горѣ Аѳонѣ. Этотъ кодексъ относится къ X вѣку. Патріархъ Фотій изображенъ здѣсь сидящимъ на апостольскомъ престолѣ, одѣтымъ въ архіерейское облаченіе, имѣющимъ вокругъ головы ореолъ святости – вѣнецъ славы и благословляющимъ правою рукою Кизическаго митрополита Амфилохія.
Какимъ великимъ уваженіемъ и честью пользовался святый Фотій въ Греко-Восточной церкви въ ХII вѣкѣ, объ этомъ убѣдительно говоритъ то обстоятельство, что отцы большаго Константинопольскаго собора 1156 г. въ своихъ догматическихъ опредѣленіяхъ, по поводу словъ, читаемыхъ на литургіяхъ Василія Великаго и Іоанна Златоуста: «Ты ecи приносяй и приносимый», основывались на сочиненіяхъ патріарха Фотія (Migne, Patrologia graeca, t. CXL, p. 173). Характерно и слѣдующее событіе. Между 1169 и 1176 годами, при вселенскомъ патріархѣ Михаилѣ Анхіалѣ, въ Константинополь прибыли изъ Рима послы съ цѣлью возбудить дѣло о соединеніи церквей. Современный византійскій императоръ Мануилъ Комнинъ (1143-1180), въ силу брачнаго родства и политической дружбы съ франками, былъ очень расположенъ къ дѣлу соединенія церквей и, всѣми способами стремясь достигнуть цѣли, предложилъ наконецъ вопросъ на обсужденіе патріарха и его сѵнода. Патріархъ и его сѵнодъ рѣшили это дѣло отрицательно, въ виду упорнаго домогательства со стороны римскихъ пословъ признанія и на Востокѣ главенства папы, причемъ въ своемъ рѣшеніи основывались главнымъ образомъ на сочиненіяхъ и дѣяніяхъ патріарха Фотія. По поводу сѵнодальнаго постановленія императоръ имѣлъ большой разговоръ съ патріархомъ Михаиломъ, записанный въ одномъ кодексѣ лавры святаго Аѳанасія на Аѳонѣ (I, 120) и ясно указывающій на великій церковно-практическій авторитетъ патріарха Фотія въ церкви византійско-восточной.
Но оставимъ дѣянія соборовъ и писанія патріарховъ православной каѳолической церкви, въ которыхъ содержатся ясныя указанія на то, что память патріарха Фотія преемственно чтилась на Востокѣ со времени его блаженной кончины, и перейдемъ теперь къ свидѣтельствамъ другого рода, именно литургическимъ, которыя содержатъ въ себѣ литургическое преданіе чести, издревле воздававшейся этому блаженному мужу. Постановленіе устава Великой Церкви на 6 день февраля, приведенное выше, подвергалось съ теченіемъ времени нѣкоторымъ измѣненіямъ, но по существу своему всегда оставалось въ силѣ, какъ объ этомъ свидѣтельствуютъ многочисленные и разновременные списки литургическихъ уставовъ, хранящіеся нынѣ въ различныхъ библіотекахъ Востока и главнымъ образомъ въ монастыряхъ святой горы Аѳонской. Греческій монахъ Никодимъ Агіорить въ своемъ Сѵнаксарѣ, составленномъ на основаніи аѳонскихъ рукописей и употребляющемся въ настоящее время въ греческихъ храмахъ на богослуженіяхъ, приводитъ слѣдующее церковное постановленіе подъ 6 днемъ февраля: «Память иже во святыхъ отца нашего Фотія, архіепископа Константинополя, въ честь коего церковное торжество (σύναξις) совершается въ храмѣ честнаго Предтечи и Крестителя Іоанна, находящемся въ мѣстности Ἠρεμίας» (Συναξαριστής τῶν δώδεκα μηνῶν τοῦ ἐνιαυτοῦ, τ. I, σ. 443. Άθήνησι 1868). Другой Сѵнаксарь, называемый Synaxarium Claromontansum или Synaxaire de Sirmond, относящійся къ концу XI или началу ХII вѣка и находящійся въ королевской библіотекѣ въ Берлинѣ (№ 1622), содержитъ въ себѣ слѣдующее постановленіе: «6 февраля. Память святаго Варсонофія и иже во святыхъ отца нашего архіепископа Константинопольскаго Фотія; торжество его совершается въ храмѣ святаго Пророка и Крестителя Іоанна, находящемся въ мѣстности Ἐρημίας» (Acta Sanctorum, augustus, tom. I, p. 112. Parisiis 1867). Подобное же постановленіе находится въ Сѵнаксарѣ написанномъ въ 1295 году и нынѣ находящемся въ Московской Сѵнодальной библіотекѣ подъ № 354 (листъ 227). Въ другомъ рукописномъ Сѵнаксарѣ отъ ХIII вѣка, находящемся въ Императорской публичной библіотекѣ въ Петербургѣ подъ № 231, на листѣ 166 находится слѣдующее мѣсто: «Въ тотъ же день (6 февраля) память иже во святыхъ отца нашего Фотія, архіепископа Константинополя. Фотій, умирая, сказалъ: «я не страшусь, потому что къ смерти приготовился». Совершается его торжество въ храмѣ святаго Пророка и Крестителя Іоанна, находящемся въ мѣстности Ἠρεμίας». Въ такомъ же родѣ приводится постановленіе и въ новѣйшей греческой Четьи-Минеѣ, составленной Константиномъ Дукакисомъ; здѣсь Фотій именуется «треблаженнымъ и священноименнымъ іерархомъ, великимъ и славнѣйшимъ отцемъ Церкви и учителемъ, исповѣдникомъ вѣры и равноапостольнымъ» (Μέγας Συναξαριστής, τ. II, Έν Άθήναις, 1890, σελ. 99-100). Наконецъ, и въ славянскихъ сѵнаксаряхъ имя патріарха Фотія указывалось въ числѣ святыхъ, память коихъ празднуется 6 февраля. Такое упоминаніе о патріархѣ Фотіи встрѣчается, напримѣръ, въ тѣхъ славянскихъ сѵнаксаряхъ, которые находятся въ библіотекѣ Московской духовной академіи (см. анонимное сочиненіе «О жизни и трудахъ Никодима Святогорца». Москва. 1865, стр. 30). Къ сожалѣнію, эти славянскіе сѵнаксари до сего времени еще не описаны и поэтому нѣтъ возможности прослѣдить, съ какого именно времени и какъ въ русскихъ прологахъ и сѵнаксаряхъ отмѣчалась и прославлялась память великаго отца и учителя Греко-Восточной церкви патріарха Фотія.
Кромѣ свидѣтельствъ, заключающихся въ литургическихъ сѵнаксаряхъ разныхъ эпохъ, имѣются и другія весьма важныя литургическія свѣдѣнія о непрерывномъ церковномъ воспоминаніи патріарха Фотія, какъ святаго отца Греко-Восточной церкви. Памяти великихъ и славныхъ отцевъ или мучениковъ, которыя вызывали совершеніе особыхъ церковныхъ службъ, обозначались преимущественно на литургическихъ книгахъ и въ частности въ мѣсяцесловахъ при Евангеліяхъ и Апостолахъ. Многочисленные ихъ списки содержатъ въ себѣ и имя патріарха Фотія подъ 6 февраля, съ указаніемъ евангельскаго или апостольскаго чтенія, которое надлежало исполнить на праздникъ святаго въ Великой Церкви. Такъ, въ пергаменномъ Евангеліи, написанномъ въ X или XI вѣкѣ и находящемся въ Императорской публичной библіотекѣ въ С.-Петербургѣ (I № 3 – LVI), повелѣвается, чтобы священникъ, совершающій литургію въ праздникъ патріарха Фотія, прочиталъ народу Евангеліе, назначенное на 3 сентября, т. с. на праздникъ священномученика Анѳима Никомидійскаго. То же самое чтеніе указывается и въ слѣдующихъ рукописныхъ Евангеліяхъ: 1) библіотеки Таврической духовной семинаріи, отъ XI вѣка (Записки Императорскаго Русскаго археологическаго, общества за 1886 г., т. І, стр. 125 и 136), 2) библіотеки Московской духовной академіи, отъ XII вѣка (Арх. Сергій, Полный мѣсяцесловъ Востока, т. 2, стр. VIII и 32. Москва 1876), 3) библіотеки Кіевской духовной академіи, отъ того же вѣка (тамъ же), и 4) библіиотеки Святогробскаго подворья въ Константинополѣ, отъ того же вѣка (Έλλην. Φιλολογ. Σύλλογος έν К-πόλεις, τ. II, σ. 63). Одинъ греческій Апостолъ отъ XI вѣка, хранящійся въ греческой церкви святаго Іоанна Предтечи въ городѣ Керчи, содержитъ указаніе, чтобы 6 февраля, въ праздникъ патріарха Фотія, на божественной литургіи читалось то же апостольское чтеніе, которое назначено на праздникъ святаго Меѳодія исповѣдника и архіепископа Константинопольскаго (Записки Императорскаго Русскаго Археологическаго общества, т. I, стр. 175).
Изъ приведенныхъ свидѣтельствъ можно видѣть, какъ несправедливы западные писатели, утверждающіе, будто патріархъ Константинопольскій Фотій признанъ Православною Греко-Восточною церковію святымъ лишь въ позднѣйшее время. Въ своемъ ослѣпленіи они даже не замѣчаютъ или не хотятъ замѣтить и того, что и въ латинскихъ церквахъ, въ періодъ времени отъ 880 года и до половины ХII столѣтія, память Константинопольскаго патріарха Фотія была окружена особымъ уваженіемъ и благоговѣніемъ. Въ этомъ нѣтъ ничего удивительнаго, если принять во вниманіе, что послѣ Константинопольскаго собора 879-880 года между патріархами Рима, Константинополя, Александріи, Антіохіи и Іерусалима установилось братское единомысліе въ ученіи и взаимныхъ сношеніяхъ, поскольку Римская церковь, при православныхъ своихъ папахъ, соблюдала постановленія этого собора. А затѣмъ, древніе латинскіе номоканоны сохранили въ себѣ ясныя свидѣтельства касательно высокаго уваженія къ патріарху Фотію и со стороны Рима. Такъ, пресвитеръ-кардиналъ Ѳеодотъ (Densdedit) въ своемъ номоканонѣ римской церкви, посвященномъ папѣ Виктору III (1086-1087), въ нѣкоторомъ родѣ смѣется надъ считающими направленный противъ Фотія соборъ 869-870 года восьмымъ вселенскимъ, замѣчая, что таковымъ его признаютъ только сами устроители собора (Deusdedit, Collectio canonum e codice Vaticano, edita Pio Martinucci, Venetiis 1869, p. 1). Другой латинскій номоканонъ, называемый «Decretum Sancti Ivonis, Carnotensis episcopi» и бывшій въ употребленіи у епископовъ Галліи съ конца XI вѣка, содержитъ въ четвертой своей книгѣ слѣдующее мѣсто: «Глава 76. Константинопольскій соборъ, устроенный противъ Фотія, не должно принимать. Папа Іоаннъ VIII – патріарху Фотію: Тотъ соборъ, который былъ созванъ въ Константинополѣ противъ Фотія, мы признаемъ недѣйствительнымъ и совершенно уничтожили (delevimus), какъ по другимъ причинамъ, такъ и потому, что папа Адріанъ не подписался на немъ. – Глава 77. О томъ же. Іоаннъ папа – апокрисіаріямъ своимъ: Скажите, что тѣ соборы, которые были устроены при Адріанѣ противъ Фотія въ Римѣ или въ Константинополѣ, мы признаемъ недѣйствительными и уничтожаемъ изъ числа святыхъ соборовъ» (S. Ivonis opera omnia, edidit J.-P. Migne, Parisiis 1855, p. 285). Такимъ образомъ, почти до конца ХІІ-го вѣка Римская церковь признавала неправильнымъ соборъ 869-870 года, устроенный противъ Фотія, а считала восьмымъ вселенскимъ соборъ 879-880 года, которымъ Фотій и на Западѣ былъ признанъ вполнѣ каноническимъ патріархомъ, освященнымъ божественною благодатію мужемъ, отцемъ и пастыремъ церкви Греко-Восточной Православной. Значеніе этого собора было такъ велико на Западѣ, что его каноны въ древнихъ латинскихъ номоканонахъ считались обязательными, какъ это видно изъ втораго правила VII книги (гл. 149) того же Decretum’а Карнотенскаго епископа Ивона (стр. 581).
Въ виду этихъ свидѣтельствъ, изъ коихъ ясно видно, что и въ римской церкви, въ теченіе болѣе двухъ вѣковъ послѣ кончины патріарха Фотія, существовало уваженіе къ памяти и дѣламъ этого святаго отца Православной церкви, – непонятнымъ представляется то, что и теперь находятся на Западѣ люди, которые всѣми силами стараются, при посредствѣ своихъ сочиненій, изгладить блаженную его память, свято хранимую въ Православной Греко-Восточной церкви. Таковымъ полезно напомнить слѣдующія слова премудраго царя Соломона: Тогда станетъ въ дерзновеніи мнозѣ праведникъ предъ лицемъ оскорбившихъ его и отметающихъ труды его. Видящій смятутся страхомъ тяжкимъ, и ужаснутся о преславномъ спасеніи его. И рекутъ въ себѣ кающеся, и въ тѣснотѣ духа воздыхающе: сей бѣ, его же имѣхомъ нѣкогда въ посмѣхъ, и въ притчу поношенія. Безумніи, житіе его вмѣнихомъ неистово и кончину его честну: како вмѣнися въ сынѣхъ Божіихъ и въ святыхъ жребій его есть? Убо заблудихомъ отъ пути истиннаю и правды свѣтъ не облиста намъ (Премудр. Солом. 5, 1-6).
И. Византийскій.
«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1900, № 5. С. 193-201.
{1} Статья г. Пападопуло-Керамевса озаглавливается такъ: «Ο πατριάρχης Φώτιος ώς πατήρ άγιος της Ορθοδόξου Καθολικής Εκκλησίας».
⸭ ⸭ ⸭
Тропарь свт. Фотію, гласъ 4-й:
Я́ко апо́столовъ единонра́вный/ и вселе́нныя учи́тель,/ Влады́ку всѣ́хъ, Фо́тіе, моли́,/ ми́ръ вселе́ннѣй дарова́ти// и душа́мъ на́шимъ ве́лію ми́лость.
Инъ тропарь, гласъ 5-й:
Му́дрости яви́тель свѣ́телъ бы́въ,/ Правосла́вiя побо́рникъ яви́лся еси́ богоутвержде́нъ,/ отце́въ добро́то, Фо́тіе вели́кій./ Ты́ бо ересе́й лю́тыхъ шата́нiе столпопису́еши,/ Восто́ка боже́ственное облиста́ніе,/ Це́ркве свѣ́тлосте,// ю́же сохрани́, о́тче, неколе́блему.
Кондакъ, гласъ 8-й:
Це́ркве свѣти́льникъ свѣтоза́рнѣйшій и правосла́вныхъ путево́ждь боже́ственнѣйшій,/ да увѣнча́ется ны́нѣ пѣ́сненными цвѣ́ты,/ богогла́сная цѣвни́ца Ду́ха, крѣпча́йшій ересе́й противобо́рникъ,// ему́же зове́мъ: ра́дуйся, Фо́тіе всече́стне.
Величаніе:
Величаемъ тя, святителю отче Фотіе, и чтемъ святую память твою, ты бо молиши за насъ Христа Бога нашего.
Припѣвы на 9 пѣсни канона святителю:
Величай, душе моя, во іерарсѣхъ пресвѣтлаго свѣтильника.
Величай, душе моя, украсившаго Церковь Христову.
См. также:
Проф. Иванъ Игнатьевичъ Малышевскій – Патріархъ Фотій.
Николай Николаевичъ Воейковъ – Св. Патріархъ Фотій по новѣйшимъ изслѣдованіямъ.
Къ вопросу о чествованіи памяти патріарха Константинопольскаго Фотія.
Служба святителю Фотію Великому, патріарху Константинопольскому, Исповѣднику.
