Иеромонахъ Алексій (Виноградовъ) – «Родословное древо» по памятникамъ христіанской иконографіи.
Всѣ народы и племена, на какой бы низкой степени культуры ни стояли, питаютъ и обнаруживаютъ къ семейному союзу особенное почтеніе и благоговѣніе. Издревле у народовъ, хранящихъ въ чистотѣ патріархальный, семейный бытъ, отецъ семейства и мать, родоначальникъ, даже кормилица и воспитатели дѣтей почитаются высоко; первому отцу человѣчества, прародителю, въ различныхъ религіяхъ естественныхъ воздается особенный культъ, существуютъ изображенія его, которымъ воздаются божескія почести. Въ государствахъ съ сильнымъ развитіемъ и преобладаніемъ семейно-родовыхъ союзовъ, и на главу верховной власти переносятся функціи и власть, свойственныя отцу естественнаго семейства, родоначальнику, которыя еще болѣе расширяются признаніемъ въ немъ Божественнаго права и полномочія. Христіанская Церковь въ лицѣ Государя чтитъ помазанника Божія, непосредственное орудіе Провидѣнія о ввѣренномъ народѣ. Вслѣдствіе такого кореннаго и общечеловѣческаго взгляда получаютъ важность и значеніе тѣ памятники искусства, въ которыхъ естественное и церковно-гражданское родство находятъ свое олицетвореніе. Въ Западной, Восточной и Русской церкви есть немало этого рода художественныхъ памятниковъ изъ которыхъ одни представляютъ родословное древо Iисуса Христа, другіе подъ тою же формою «древа» изображаютъ родословіе князей, царей и императоровъ. Къ первой категоріи относятся замѣчательные памятники западной иконографіи, описанные Дидрономъ, именно:
1) «Древо Іессея» – живопись на стеклѣ въ Маинцскомъ соборѣ XIII вѣка{1}.
2) Родословное древо святой Анны, матери Приснодѣвы Маріи{2}.
3) Родословное древо предковъ Іисуса Христа на фрескахъ Пармскаго баптистерія{3}.
4) На ряду съ «родословнымъ древомъ» предковъ Іисуса Христа и Пресв. Дѣвы Маріи, расширяемымъ присоединеніемъ тѣхъ или другихъ подробностей съ поучительною цѣлью, въ Христіанской Русской иконографіи есть другой видъ этого древа, имѣющій священное значеніе; это – родословное древо князей и царей, встрѣчающееся, въ нѣкоторыхъ монастыряхъ и храмахъ на фрескахъ, иконахъ иди въ синодикахъ. Къ сожалѣнію, до сихъ поръ мы не имѣемъ; подробныхъ свѣдѣній объ этомъ иконографическомъ сюжетѣ, по разнымъ варіантамъ, а потому ограничиваемся для примѣра описаніемъ только двухъ; одинъ имѣемъ въ синодикѣ новоіерусалимскаго монастыря, хранящемся въ его библіотекѣ; другой – на фрескѣ Ильинской церкви въ гор. Ярославлѣ.
Синодикъ принадлежалъ государынѣ великой княжнѣ царевнѣ Татьянѣ Михайловнѣ; рисунокъ слегка раскрашенный писанъ ея рукою{4}. Вотъ описаніе его:
Изображено дерево съ расходящимися въ двѣ стороны вѣтвями, въ листьяхъ котораго расположены великіе князья и цари въ слѣдующемъ порядкѣ:
Фреска, находящаяся надъ крыльцомъ паперти Ильинской церкви въ г. Ярославлѣ, по времени написанія XVII стол., имѣетъ слѣдующія особенности:
I. Внизу картины, посреди ея, представленъ великій князь Владиміръ лежащимъ на землѣ; въ одной рукѣ у него держава, въ другой скипетръ, головою обращенъ влѣво отъ зрителя. За колѣнами князя произрастаетъ древо, средній, стволъ котораго заканчивается въ верхушкѣ опрокинутой внизъ царской короной, а въ ней помѣщено нѣсколько едва оперившихся птенцовъ, съ троерогими гребешками на головкахъ. Посрединѣ ствола сидятъ два царя, одинъ надъ другимъ: вверху Михаилъ Ѳеодоровичъ, внизу – царь Іоаннъ, отъ которыхъ расходятся по обѣ стороны вѣтви съ цвѣтами. На каждомъ изъ цвѣтовъ изображены по поясъ остальные цари и князья. По обѣимъ сторонамъ древа представлены еще двѣ пальмы и за ними стоятъ князья: направо – св. Борисъ, влѣво – св. Глѣбъ. На верху зеленыхъ пальмъ видны опрокинутые княжескіе вѣнцы; вокругъ же деревьевъ обвиты тонкіе свитки, надписи въ нихъ стерлись. Отъ Царя Іоанна идутъ по сторонамъ двѣ вѣтви съ слѣдующими князьями и надписями:
а) Въ направленіи къ св. Борису – царь Василій и царевичъ Петръ Петровичъ.
б) Въ Направленіи къ св. Глѣбу – царевичъ Димитрій Іоанновичъ, царевичъ Александръ Петровичъ и великій князь Петръ Алексѣевичъ. Отъ Михаила Ѳеодоровича идутъ вѣтви съ слѣдующими лицами:
а) Въ направленіи къ. св. Борису – царь Алексій Михайловичъ, царевичъ Симеонъ Алексѣевичъ и царь Іоаннъ Алексѣевичъ.
б) Въ направленіи къ св. Глѣбу – царь Ѳеодоръ Алексѣевичъ, царевичъ Алексѣй Алексѣевичъ и царь Петръ Алексѣевичъ.
II. Посреди картины, надъ упомянутой выше короной съ птенцами, видимъ свитокъ; въ немъ надпись: «родъ правыхъ благослови».
Надъ древомъ св. Бориса въ перспективной дали, на золеной луговинѣ, изображено множество бѣлыхъ птицъ (голубей), надъ которыми паритъ одноглавый орелъ съ короною на головѣ; вверху надпись: «уповающій на Господа окрыляваютъ и потекутъ».
Надъ древомъ св. Глѣба, на зеленомъ полѣ, представлена битва. Св. Георгій Побѣдоносецъ, на конѣ, поражаетъ чудовищнаго дракона; войска непріятелей разсѣеваются, одни воины скачутъ на лошадяхъ, другіе попадали на землю мертвыми. Надпись надъ всѣмъ: «пожену враги моя... » (остальныя буквы стерты отъ времени).
III. Надъ самымъ родословнымъ древомъ паритъ двуглавый орелъ съ большими крыльями, по обѣимъ его сторонамъ изображены Іисусъ Христосъ и Божія Матеръ. На груди орла представленъ св. Георгій побѣдоносецъ, поражающій змія. Надъ орломъ три короны, въ когтяхъ у него дискъ луны съ продолговатымъ въ ней лицомъ человѣка. Надпись подъ ногами орла: «и луна подъ ногами его». Изъ клювовъ двуглаваго орла выходятъ узкіе свитки съ надписями. По направленію къ Іисусу Христу, обратными буквами написано: «очи мои выну ко Господу»; по направленію къ Богородицѣ обыкновенная надпись: «очи мои выну къ Госпожѣ...». Іисусъ Христосъ, благословляющій обѣими руками, изображенъ по поясъ въ солнечномъ кругѣ, плавающемъ въ облакахъ. Надписсь на верху: «въ солнцѣ положи селеніе свое». Надъ этими словами въ свиткѣ – облака, изъ которыхъ простерта десница, держащая вѣнецъ; по сторонамъ его еще два вѣнца. Божія Матерь изображена также по поясъ въ кругѣ, на облацѣхъ; надъ нею свитокъ, слова стерлись. Надъ свиткомъ, изъ облаковъ простерта шуйца, около нея – семь звѣздъ. Богоматерь представлена молящеюся къ возлюбленному Сыну, съ воздѣтыми руками. Наконецъ, въ самомъ верху разсматриваемой картины, въ облакахъ, изображенъ крестъ еъ лучеобразнымъ сіяніемъ; по сторонамъ его слова: ІИХ. ХС. Подъ крестомъ и надъ главами орла – свитокъ, раздѣленный на три части, въ немъ написано: «въ семъ» «знаменіи» «повѣдается».
Замѣтимъ также, что у всѣхъ царей и князей родословнаго древа кругомъ головы обведены нимбы, какъ у святыхъ на иконахъ. Какое историческое значеніе имѣютъ эти нимбы и откуда они появились въ нашей иконографіи при изображеніи даже такихъ лицъ, которыя не канонизованы Церковью какъ святые? Насколько можно считать достовѣрными портреты на двухъ описанныхъ родословныхъ древахъ и какіе древніе памятники моги дослужить образцами при составленіи этихъ и другихъ подобныхъ сложныхъ сюжетовъ? – вопросы, на которые отвѣтить считаемъ немаловажнымъ дѣломъ{5}.
Обращаясь къ древне-византійскимъ и частію римскимъ памятникамъ, вліявшимъ въ общемъ и техникѣ на русскую иконографію{6} со времени принятія св. вѣры, находимъ... съ нимбами кругомъ головы слѣдующихъ лицъ: на древне-грецеской рѣзьбѣ изъ слоновой кости 1068 г.: императоръ римскій Романъ и его супруга Евдокія; на Византійскомъ ковчежцѣ XI в., хранящемся въ Московской патріаршей ризницѣ, – императоръ Константинъ Дука; тоже имѣютъ – императоръ Никифоръ Вотаніатъ и его супруга Марія; – императоръ Алексѣй Комнинъ, посвящающій свой трудъ Господу; на фрескѣ Софійскаго собора, нынѣ мечети, – императоръ Юстиніанъ колѣнопреклоняющійся предъ иконою Господа Іисуса. Въ Успенскомъ Московскомъ соборѣ хранится барельефная икона съ изображеніемъ Константина Великаго на конѣ и убивающаго дракона, а вдали – освобождаемая имъ женщина – Церковь и Имперія; икона эта, какъ видно до римской надписи на ней, посвящена народомъ римскимъ и сенатомъ изображенному на ней съ нимбомъ царственному герою, за дарованіе имъ мира обширной монархіи и свободы Христіанской Церкви. На рельефѣ, изображающемъ охоту императора Траяна на веиря, видимъ также нимбъ кругомъ головы, царственнаго охотника; голова статуи Юлія Цезаря въ Римѣ была украшена семью лучами, равносильными нимбу.
Что касается памятниковъ собственно древне-русскихъ, на которыхъ бы находились подобныя изображенія лицъ, то мы не имѣемъ ихъ въ значительномъ количествѣ. Только съ Московскаго періода, Великіе Князья и Цари сооружаютъ памятники, украшаемые изображеніями царственныхъ лицъ, до образцу Византіи. При Царѣ Ѳеодорѣ Іоанновичѣ въ первый разъ видимъ росписанныя стѣны грановитой палаты, на которыхъ были изображены лики россійскихъ державныхъ особъ: Св. Владиміра, Ярослава Мудраго, Всеволода І-го, Владиміра Мономаха, Георгія Долгорукаго, Св. Александра Невскаго, Даніила Московскаго, Іоанна Калиты, Димитрія Донскаго и его преемниковъ до самаго Ѳеодора І-го, подлѣ котораго, стоялъ у трона правитель Борисъ Годуновъ въ шапкѣ мурманкѣ и въ верхней златой одеждѣ на опашку. Въ золотой царицыной, палатѣ, бывшей нѣкогда святительской, на сводахъ, стѣнахъ и откосахъ оконъ, по золотому фону, написаны дѣянія святыхъ Равноапостольныхъ царя Константина и царицы Елены; – царицы Динаріи, дочери Иверскаго царя Александра, воевавшей съ персами; – Великой Княгини Ольги; соборъ противъ царя Ѳеодора иконоборца; синаксарь на недѣлю православія; лики святыхъ царицъ: Ирины, Ѳеодоры, Софіи и благовѣрныя Ольги; мѣстами – гербы и цвѣты. Въ Московскомъ Архангельскомъ соборѣ, служившемъ усыпальницею царей и великихъ князей, до сего времени надъ гробницею каждаго въ Бозѣ почившаго изъ нихъ изображены во весь ростъ ихъ фигуры-портреты. На саккосѣ-митрополита Фотія 1411 года вышиты шелками изображенія В. Князя Василія Димитріевича и В. Княгини Софіи. На рукописи Ново-іерусалимскаго монастыря, 1073 года, хранящейся нынѣ въ патріаршей библіотекѣ, изображены князья: Глѣбъ, Олегъ, Давидъ, Романъ, Ярославъ и жена Святослава; въ печатномъ Московскомъ апостолѣ 1564 г. помѣщена гравюра – портретъ царя Іоанна Васильевича. На одной изъ находокъ гор. Рязани – гривнѣ, изъ мусіи, находится изображеніе юнаго князя съ нимбомъ кругомъ головы и съ звѣздовиднымъ крестомъ въ лѣвой рукѣ, и т. д.
Нимбъ или сіяніе кругомъ головы на означенныхъ памятникахъ, встрѣчаемый не на всѣхъ, утрачивается со временемъ все болѣе и болѣе, такъ что въ концѣ XVIII ст., а тѣмъ болѣе въ XIX столѣтіи встрѣчается онъ уже рѣдко. Что касается сходства этихъ изображеній древнихъ князей и царей, то во многихъ случаяхъ на нихъ полагаться нельзя, такъ какъ наряду съ неловкостію техническою здѣсь нерѣдко господствуютъ вымыслы фантазіи. Тѣмъ не менѣе, распространеніе сего рода изображеній въ извѣстнаго рода хронологическомъ и генеалогическомъ порядкѣ и допущеніе ихъ въ число церковныхъ изображеній съ усвоеніемъ имъ нимба содѣйствовало не мало къ укрѣпленію въ народѣ уваженія и любви къ нимъ. Такъ воспитываюсь, съ религіознымъ чувствомъ и сознаніемъ, чувство уваженія и любви къ Государю. Связь народа Русскаго съ Верховною Властью еще болѣе утверждалась святою подвижническою жизнью Князей и Царей, которые живота своего не жалѣли для процвѣтанія и благоденствія государственнаго, мира и распространенія Христіанской вѣры и просвѣщенія. Таковы – равноапостольные В. Кн. Ольга и В. Кн. Владиміръ, Мудрый Ярославъ, благочестивый Мономахъ, страстотерпцы князья Борисъ и Глѣбъ, Михаилъ Ярославичъ Тверской и Михаилъ Черниговскій, убитый въ Угличѣ младенецъ Царевичъ Димитрій, Князья Ярославскіе; Василій и Константинъ, схимонахъ Ѳеодоръ съ чадами Давидомъ и Константиномъ, св. Александръ Невскій, въ схимѣ Алексій, и много другихъ лицъ, оставившихъ по себѣ въ лѣтописяхъ историческихъ и народной памяти неизгладимые образы и воспоминанія. Такая традиція и жизненность прошедшаго, помимо разнаго рода сказаній, житій, повѣствованій, стиховъ, духовнаго, историческаго или поэтическаго содержанія, поддерживались немало распространеніемъ родословныхъ, болѣе или менѣе систематическихъ сборниковъ, въ которыхъ говорилось о замѣчательныхъ лицахъ, ихъ жизни и дѣяніяхъ, о времени когда они жили, объяснялся такъ или иначе смыслъ государственной, церковной и семейной жизни, назначеніе человѣка съ точки зрѣнія закона нравственно-христіанскаго. Священная и церковная исторія и, въ связи съ ними – національная, русская, разсматриваются какъ неразрывное цѣлое. Художники иконописцы, какъ и образованные лѣтописцы и составители означеннаго рода письменныхъ памятниковъ, идутъ сомкнутымъ строемъ въ великомъ дѣлѣ воспитанія народнаго. Родословныя древа, лицевыя изображенія святыхъ, равно царственныхъ лицъ, наглядно воспроизводятъ и повторяютъ то, что даетъ письменный памятникъ или живое преданіе объ этихъ лицахъ.
А. Виноградовъ,
слушатель Института.
23 октября 1879 г.
Сборникъ Археологическаго Института. Кн. 3. Изданъ подъ редакціею Н. В. Калачова. Спб. 1880. С. 65-73.
{1} Композиція изображенія, лица, предметы и надписи здѣсь слѣдующія (A. N. Didron, Annales archéologiques, vol. XV, p. 355-357): въ нижней части росписаннаго въ окнѣ собора стекла, возлежитъ на праздничномъ ложѣ патріархъ Іессей; отъ него вырастаетъ таинственное древо, на которомъ разсажены въ симметрическомъ порядкѣ: царь и пророкъ Давидъ, мудрый царь Соломонъ и Пресвятая Дѣва Марія, предки по плоти Іисуса Христа. Слѣдующій стихъ, написанный надъ генеалогическимъ ложемъ Іессея, объясняетъ значеніе основной идеи изображенія: sic ⁞ Deus ⁞ ex ⁞ Jesse ⁞ cepit ⁞ carnaliter ⁞ esse. На верху стекла находится самъ Іисусъ Христосъ, надъ главою котораго парятъ семь Даровъ св. Духа въ формѣ семи голубей. На лѣвой и на правой сторонѣ родословнаго древа размѣщены пророки – духовные предки Христа, которые предсказали или предъизобразили воплощеніе Спасителя. Сюда относятся: Осія, Авдій, Ааронъ, Моисей, Амносъ, Наумъ, Захарія, Малахія.
{2} Живопись на стеклѣ въ капеллѣ св. Анны, въ храмѣ Др. Дѣвы, что въ Шалонѣ на Марнѣ (A. N. Didron, Annales archéologiques, vol. XV, р. 357-358). Капелла св, Анны, прекрасной церкви Щадонской Богоматери, имѣетъ три картины, писанныя на стеклѣ (verrières), въ стилѣ начала XIII столѣтія, изображающія жизнь матери Приснодѣвы и отчасти жизнь самой ея; здѣсь же помѣщается и родословное древо, въ слѣдующемъ видѣ: въ самой срединѣ сидитъ св. Анна, отъ нея идетъ это древо; слѣдуютъ затѣмъ праведный Іоакимъ, св. Іосифъ обрученникъ Цр. Дѣвы и – сама Она, держащая на рукахъ Іисуса и окруженная семью Духами подъ видомъ божественныхъ голубей, которые почіютъ на главѣ Спасителя, по пророчеству Исаіи (XI гл. 1-5). По боковой линіи изображены: слѣва – Клеопа и Марія cъ дочерью и зятемъ Алфеемъ; апостолы – св. Іаковъ младшій, св. Симонъ, св. Іуда и св. Іосифъ праведникъ (justus); справа – Саломія отъ дочери которой и зятя Зеведея родились апостолы: Іаковъ младшій и св. Евангелистъ Іоаннъ Богословъ. Въ самомъ же низу находятся: Исмерія, сестра св. Анны, св,. Елизавета и Захарій, отецъ и мать Іоанна Крестителя. Наконецъ, какъ бы въ самой глубинѣ корня дерева, находятся цари и пророки Давидъ и Соломонъ.
{3} A. N. Didron, Annales archéologiques, vol. XV. Стѣны баптистерія гор. Пармы украшены (по времени 1196 г.) изображеніемъ Родословной Іисуса Христа, заключающей въ себѣ не только предковъ его по плоти, но и тѣхъ святыхъ церкви ветхозавѣтной, которые полны были чаяніемъ обѣтованнаго Мессіи, пророчествовали о нёмъ, прообразовали его; сюда относится родословное древо патріарха,и его двѣнадцати сыновей, древо царственнаго патріарха Іессея, древо Пророковъ и соотвѣтствующіе имъ, по числу и великой могущественной проповѣди новозавѣтной, – двѣнадцать апостоловъ. Для всей вообще родословной и изображенныхъ предметовъ, лицъ, на стѣнахъ баптистерія, связующимъ звѣнонъ служитъ Богъ Отецъ, Продыслитель о мірѣ и человѣкѣ, представленный подъ видомъ ветхаго деньми, мудраго, милосердаго и праведнаго отца семейства, Владыки имъ насажденнаго и воздѣлываемаго чрезъ святыхъ слугъ виноградника. Любопытныя подробности относительно этого предмета, равно какъ и о другихъ сходныхъ изображеніяхъ, авторъ надѣется сообщить особо.
{4} Отличная копія хранятся въ Музеѣ Христ. древностей при Имп. Акаденіи Худ. въ C.-Петербургѣ.
{5} Разъяснение по этому вопросу находим у блаж. Симеона Солунского: «Что же касается до сияния в виде кружка, которое делается и на иконах Святых: то оно указывает на благодать, сияние и действенность в них безначального и безконечного Бога: так как они, быв укреплены и просвещены благодатию, начали брань и, успешно окончив ее, пребывают всегда с Богом, постоянно имея в себе Его благодать, которая, будучи божественною, не имеет ни начала, ни конца. Потому сияние и делается в виде круга, а на иконах Спасителя делается тройное, потому что Он есть един от Троицы, и в Нем – Отец и Дух Святый. Подобное изображение имеют и получившие архиерейскую благодать, как светоносную, равно и цари, как приявшие помазание на царство» (18-й ответ митр. Пентапольскому Гавриилу). Идея «богоизбранности» верховной власти выражена также в стенописи Архангельского собора Московского Кремля, где на фресках изображены московские великие и удельные князи, начиная с Ивана Калиты. Головы князей очерчены нимбом, хотя ни один из них, за исключением Дмитрия Донского, в действительности канонизирован не был. Хорошим примером правильного изображения царского миропомазания является ктиторская икона (ок. 1375) с фронтальным изображением императора Трапезунда Алексея III Великого Комнина и св. пророка Иоанна Крестителя, держащих в руках модель монастырского собора Дионисиатской обители на Афоне. Нимб у императора пурпурного цвета, в отличие от обычного для святых нимба золотого цвета у Предтечи. – ред.
{6} См. «Христианскіе древности и археологія». Ежемесячный журналъ. ред. В. Прохорова. Кн.1-12 (Спб. 1864-1865); И. Е. Забѣлинъ. Домашній бытъ Русскихъ Царей и Русскихъ Царицъ (М. 1862); И. М. Снегиревъ. Памятники Московской древности, съ присовокупленіемъ очерка монументальной исторіи Москвы и древних видовъ и плановъ древней столицы (М. 1842-45); Атласъ «Древностей и исторіи Россійскаго Государства», изданный по Высочайшему повелѣнію, съ рисунками академика Ѳ. Г. Солнцева (М. 1849-1853).
От Ред.:
«Древо Иессеево» («Корень Иессеев», «Лоза Иессеева») – иконографический сюжет, представляющий собой аллегорическое изображение родословия Иисуса Христа. Изображение «Древа» встречаются как в иконописном, так и в фресковом и мозаичном исполнении. Икона представляет лежащего на земле Иессея, из груди которого разрастается родословное древо с изображениями предков Христа. Появление композиции в виде «Древа» связывают со строками из книги Исайи: «И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его» (Ис. 11:1). Пророчество Исайи, ставшее основой иконографии Древа Иессева, традиционно толкуется как указание на грядущее явление Спасителя и разъяснение смысла служения Мессии как благого действия Премудрости Господней в мире.
Композиция демонстрирует преемственность Ветхого и Нового Заветов, опираясь на приведенное в Евангелии от Матфея родословие Иисуса Христа (Мф. 1:1-17).Возможно, что появление этого сюжета связано с полемикой против дуалистических ересей, отрицавших Ветхий Завет и ветхозаветных пророков. (Ив. Дуйчев. Древноезически мислители и писатели в старата българска живопис. София 1978. C. 13-14.). По мнению ряда исследователей, иконография «Древа» сложилась в западноевропейской искусстве (E. Mâle. L'art du XII siècle en France. Paris 1924). В. Н. Лазарев и др. считают, что тема получила развитие параллельно в искусстве Запада и Востока.
В XIII-XIV вв. сюжеть «Древо Иессеево» становится широко распространенной темой в росписях византийских храмов. Композиция обычно помещается на наружных стенах или в нартексе, где, как правило, располагаются циклы прообразовательного характера, «Страшный Суд», «Вселенские Соборы», а также портреты царей, ктиторов и местных святителей. В этом контексте «Древо Иессеево» отражает связь Ветхого и Нового Заветов, раскрывает в образах темы воплощения и спасительной жертвы Христа. В XIII в. становится обычным сочетание «Древа Иессеева» с портретами царей, епископов и ктиторов.
В начале XIV в. в искусстве Сербии по образцу «Древо Иессеева» была новая историческая композиция «Лоза Неманичей», представляющая родословное (генеалогическое) древо царствующей династии сербских королей. Родословная Неманичей подчеркивала тесную связь имперской идеи в Сербии с династической, что было чужым для Византии. Построение пообразцу родословия Xриста должно было подчеркнуть божественное происхождение власти Неманичей. Включение в данную композицию являлось автоматическим подтверждением легитимности власти даного сербского короля. Все представители этой династии, кроме Стефана Душана, были канонизированы после смерти, таким образом династия Неманичей стала «святородной». Ее представители воспринимались как избранники Божии – хранители и защитники Православной Веры, ведущие свой народ в Царстве Небесное. Впервые эта композиция появилась в задужбине короля Милутина – монастыре Грачаница (в церкви Богородицы, 1320-1321 гг.), свремением начала появлатся во фресках ряда монастырей и храмов, которым покровительствовала эта династия: комплекс Патриархии в городе Печ (ок. 1330 г.), Дечани (1335-1350 гг.) и др. Мотив Родословной Неманичей появлается в похвале и службе королю Милутину, где проводится прямая параллель между Xристом и родом Немани. Согласно исследователям, именно византийский мастер Феофан Грек, включая в начале XV в. композицию «Древа Иессеева» в стенопись галереи Благовещенского собора Московского Кремля, также стремился подчеркнуть избранность московской династии. См. Л. Б. Сукина. Генеалогия князей и царей в русской художественной культуре позднего Средневековья. // История и культура Ростовской земли. 2003. Ростов 2004. С. 366-375.
Древо Иессеево. Миниатюра из псалтири королевы Ингеборг. Ms 9/1695. fol. 14v (Музей Конде, Шантийи, Франция). Нач. XIII в.
Древо Иессеево. Рельефы фасада кафедрального собора в Орвието (Умбрия, Италия). 1321-1330 гг.
Древо Иессеево. Фреска м-ря св. Иоанна Лампадиста на Кипре. XV в.
Древо Иессеево. Русская икона. 1567/68 гг.
Древо Иессеево XVII в. Новгород (ЕМИИ)
Внизу расположена крупная фигура лежащего праотца Иессея, от которого вверх произрастает древо. На мощном стволе снизу вверх представлены предки Христа – царь Давид, царь Соломон и Богоматерь, происходящая из царского рода Давидова. Венчает древо фигура Христа в белом одеянии. Шестнадцать раскидистых ветвей с пышной листвой вмещают полуфигурные изображения ветхозаветных пророков со свитками: с левой стороны – Давида, Исайю, Моисея, Даниила, Михея, Захарию, Иакова и Гедеона, с правой – Соломона, Иезекииля, Наума, Аввакума, Иеремию, Иоиля, Софония и Иону. Слева под нижней ветвью присутствует поясняющая иконографию надпись: «Жезл ис корени Иессева и цвет от него Христос». (тут)
На иконостасе кафоликона мон-ря свт. Николая на о. Андрос, с левой стороны от Царских врат находится икона «Корень Иессеев», которая написана в XV в. Изначально икона была подарена знаменитым храмом Богородицы во Влахерне подворью обители свт. Николая в Константинополе. В 1453 г., когда Константинополь захватили турки, икону перевезли на о. Андрос. У ног Пресвятой Девы – пророк Иессей, отец царя Давида, из рода которого, согласно пророчествам, произошел Мессия. Из Иессея растет ствол, как из корня, с образом Господа и Богородицы; по обеим сторонам видны ветви, на которых – образы пророков предсказавших приход Христа. Греческое название иконы – «Мировлитиса» – с 1986 г. впервые начала мироточить икона. В греческой церкви праздник иконе «Мировлитиса» установлен 2/15 июля.
Неувядаемый Цвет (с праотцем Иессеем). Греческая икона, XVIII в.
Фреска монастырской трапезной м-ря Ватопед на Афоне. 1786 г.
«Лоза Неманичей» (родословное древо Неманичей). Фреска м-ря Печка Патриаршая, Сербия. ок. 1330 г.
«Древо Иессеево». Фреска нартекса ц. Вознесения в мон-ре Дечаны, Косово (1348-50 гг.).
«Лоза Неманичей» (Родословное древо Неманичей). Фреска на вост. стене притвора ц. Вознесения в мон-ре Дечаны, Косово (ок. 1347).
Родословное древо царя Давида. Книга Руфь. Лицевой Летописный свод. Кн. 2. Хронографический сборник. 9 об.(НИОР БАН). XVI в.
Основатель рода, Фарес, изображен лежащим в основании. Из него, словно из семени, вырастают ветви удивительного растения, в каждом завитке которого представлена полуфигура одного из членов рода. Венчает дерево Иессей, внук Руфи и Вооза. Сам царь Давид изображен в верхнем правом завитке. Очень остроумно и талантливо художники расположили текст так, чтобы вместе с миниатюрой он напоминал горшок с растением. (тут)
«Родословное древо русских князей и царей». Миниатюра из Синодика царевны Татианы Михайловны. 60-80-г гг. XVII в. (ГИМ. 80370. Воскр. № 66. Л. 56).
Икона «Похвала Владимирской иконе Божией Матери» – родословное древо царствующей династии Романовых-Рюриковичей в России. Иконописец Симона Ушаков. 1666 г. (ГТГ).
Как другой пример изображения царского родословия на Московской Руси послужит знаменитая икона «Похвала Владимирской иконе Божией Матери» («Древо Государства Российского», «Насаждение древа государства российского»), написанная для Троицкой церкви усадьбы Никитниковых в 1668 г. выдающимся русским иконописцем XVII в. Симоном Ушаковым. В центре композиции помещен лик Владимирской Богоматери – знамение особого заступничества Царицы Небесной над Москвой, кроме того Христос передает ангелам золотистый покров – знак особого благоволения к Руси. На иконе изображено ветвисте древо, прорастающе плодами трудов известных Русских святых, патриархов и царей из рода Романовых. Важно отметит что хотя икона эта восходит к сербским изображениям «Родословной Неманичей», но символизирует она собой духовное родство Русской земли, а не кровное. См. В. Г. Чубинская. Икона Симона Ушакова «Богоматерь Владимирская», «Древо Московского государства», «Похвала Богоматери Владимирской». (Опыт историко-культурной интерпретации). // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. 38 (1985). С. 290-308.
Древо Киево-Печерских святых. 1660-е гг. Из ц. Киево-Печерской иконы Б. М. г. Углича (УГИАХМ).
В собрании Угличского музея хранится памятник, представляющий несомненный интерес для специалистов, которые заняты изучением проблемы формирования иконографии софийного содержания. Речь идет об иконе «Древо Киево-Печерских святых», происходящей из ц. Благовещения 1744 г. и ориентировочно датированной кон. XVII – нач. XVIII в. Уникальность сюжета, художественные особенности, анализ которых обеспечен хорошей сохранностью произведения, и являются предметом настоящей статьи. Икона «Древо Киево-Печерских святых», подобно тематически родственному ей образу Симона Ушакова «Богоматерь Владимирская», представляет собой «сложное символико-аллегорическое построение, соединяющее элементы традиционной христианской иконографии с чертами нового, неортодоксального по сути светского мировоззрения». Весь средник ее занимает «древо», у подножия которого на фоне холмистого днепровского пейзажа с разбросанными на нем постройками и протянувшейся вдоль берега стеной Нижней лавры представлены преподобные Антоний и Феодосий. Выше корней ствол «древа» расходится в стороны шестью гибкими тонкими ветвями, каждая из которых, в свою очередь, имеет стебли, оканчивающиеся пестрыми листиками, бутонами и чашечками цветов с помещенными в них полуфигурами архиереев (слева) и схимомонахов (справа). Внутренние ветви, четырежды изгибаясь, образуют овалы, снизу вверх заполненные композициями – «Верхняя лавра», «Первые святые земли Русской», «Богоматерь с покровом в «сонме ангельских сил»» и «Христос с крестом на фоне славы, окруженной «Союзом любве связуеми апостоли»». Завершают сюжетный состав иконы две композиции по ее верхним углам – «Богоматерь, вручающая греческим строителям икону «Успение»» (слева) и «Апостол Андрей, утверждающий крест на киевских горах» (справа). Т-образный принцип размещения овалов в рассматриваемой иконе вполне может быть сопоставим с Т-образной формой египетского креста, который, по учению отцов христианской церкви, традиционно ассоциировался с Божественным Знамением в Судный День. Думается, форма выбрана не случайно, поскольку именно она обычно связывалась с крестом пустынника Антония Великого – тезоименитого святого основателя Киево-Печерской обители. Одним словом, в структуре иконы заложена идея символического претворения Т-образно расположенных овалов в форму Т-образно воплощенного креста с неизменными предстоящими, в роли которых в данном случае выступают «первоначальники российских иноков». В то же время отходящие от ствола «древа» ветви образуют причудливый рисунок, придающий кресту характер «процветшего». Это означает, что в иконе в единой предметной среде как бы совмещены два символа: «древо» как «прообраз южнорусской виноградной лозы» есть «древо жизни», тяготеющее к форме «процветшего креста», который, в свою очередь, в соответствии с представлениями средневекового человека также есть «древо жизни». Таким образом, перед нами икона, обладающая многослойной образной структурой, все значение которой до конца еще не определено. Вертикально построенные «по иерархическому принципу» композиции размещены на фоне двух пространственных зон – «низа» и «верха», т.е. «мира земного» и «мира небесного», причем границей двух миров служит двойной изгиб Днепра. «Низ» – это киевская земля с холмами и оврагами, со скудной растительностью и строениями Ближних и Дальних пещер. На ней, вернее сказать, на «поземе» стоят отцы Антоний и Феодосий. Их стройные фигуры, возвышаясь над землей и выходя за ее границу из «мира земного» в «мир небесный», как бы служат связующим звеном между ними. «Верх» – фон иконы, ее «небо». Здесь и Великая Церковь, храм, воплощающий идею иерархической лестницы, установленной Богом между небом и людьми, и первые святые Киевской Руси, Богоматерь, Христос, а также носители и проводники «Небесного Вертограда» в виде архиереев и схимомонахов. Таков набор софийных мотивов, определяющих сложное символико-аллегорическое построение этой иконы. (А. Н. Горстка. Об иконе «Древо Киево-Печерских святых» из Углича. // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник 1999. М. 2000. С. 300-314.).
Род царствия благословится. Фреска церкви Ильи Пророка я Ярославле. (1716).
Рельеф Древо Иессеево – родословное древо царствующей династии Багратионов (1784), обрамляющий более раннюю фигуру Богородицы Одигитрии (X в.). (Музей изобразительных искусств им. Шалвы Амиранашвили, Тбилиси, Грузия).
Генеалогическое древо династии грузинских царей Багратиони велось непосредственно от библейского царя и пророка псалмопевца Давида. Поэтому грузинские цари титуловались: «Иесиан-Давитиан-Соломониан-Панкратиани» (из рода Иессея, Давида, Соломона, Баграта), а внутри своего фамильного герба изображали арфу Давида, его пращи и вокруг них надписание 11-го стиха из 131-го псалма.
Рождество Христово с родословным древом Иисуса Христа. Икона в стиле украинского барокко пол. XVIII в. из Борисоглебской церкви на Подоле в Киеве. Нац. Киево-Печерский ист.-культ. заповедник. (тут) или (тут).