Николай Николаевичъ Щегловъ – Почему благочестивые страдаютъ вмѣстѣ съ нечестивыми?

Всякій разъ, когда постигаетъ ту или другую страну какое-либо общественное бѣдствіе, естественно, само собою возникаетъ вопросъ, почему подвергаются этому бѣдствію совершенно одинаково, безъ всякаго различія какъ добрые люди, такъ и злые, какъ благочестивые, такъ и нечестивые. Нѣтъ ничего страннаго и непонятнаго для вѣрующаго и мыслящаго, что бѣдствіямъ и несчастіямъ подвергаются люди грѣшные. Грѣшники сами на себя, такъ сказать, накликиваютъ ихъ, они сами себѣ создаютъ ихъ. Такъ какъ въ мірѣ все течетъ и совершается по волѣ Божіей; такъ какъ эта воля есть воля праведная и святая, то, конечно, она должна карать грѣшниковъ за ихъ преступленія, за ихъ противленіе и неповиновеніе себѣ: по дѣламъ ихъ должно быть это имъ. Но за что при этомъ страдаютъ люди праведные и святые, напрягающіе всѣ усилія свои къ тому, чтобы согласовать всѣ желанія и поступки свои съ волею Божіею? Если грѣшники своими поступками вызываютъ гнѣвъ и ярость Божію, то праведники должны вызывать своимъ образомъ жизни и поведеніемъ милость, любовь и расположеніе Божіе. Если грѣшники, поэтому, должны страдать и бѣдствовать за свою преступную жизнь, то праведники, наоборотъ, должны благоденствовать и наслаждаться за свою праведную жизнь. Такъ, казалось, должно было бы быть съ точки зрѣнія разума человѣческаго. Такъ, по его мнѣнію, должна была бы относиться правда Божія къ людямъ.

Но не такъ бываетъ при общественныхъ бѣдствіяхъ. Постигаютъ ли извѣстный районъ бѣдствія физическія или гражданскія, жертвами ихъ являются одинаково какъ праведные, такъ и неправедные. Поражаетъ ли извѣстную мѣстность градъ, или засуха, или наводненіе, они, обыкновенно, не выдѣляютъ при этомъ полей людей благочестивыхъ отъ полей людей нечестивыхъ. Вторгается ли непріятель въ извѣстный городъ или извѣстное селеніе съ оружіемъ въ рукахъ, онъ, обыкновенно, безъ разбору поражаетъ своихъ враговъ, нисколько не соображаясь съ ихъ образомъ жизни. Гдѣ же, спрашивается, причина одинаково грознаго и карательнаго отношенія божественнаго Провидѣнія къ людямъ, по-видимому, діаметрально противоположнаго образа жизни? На размышленіе объ этомъ вопросѣ навело насъ бѣдствіе, постигшее многія губерніи нашего отечества, благодаря неурожаю. Нѣтъ, конечно, никакого сомнѣнія, что не только въ цѣлыхъ этихъ губерніяхъ, не только въ цѣлыхъ уѣздахъ, но и въ отдѣльныхъ селахъ и деревняхъ есть люди весьма различные по образу жизни своей. Есть между ними люди угодные Богу и есть противные Ему. Есть между ними ревностные посѣтители храмовъ Его и есть такіе, которые систематичиски уклоняются отъ посѣщенія ихъ. Есть заботящіеся о благолѣпіи ихъ и есть не заботящіеся объ этомъ и т. п. А между тѣмъ поля всѣхъ ихъ одинаково были поражены или вредными морозами или знойною засухою, вслѣдствіе чего поля всѣхъ ихъ оказались одинаково безплодными, а гумна и закромы – одинаково пустыми. Въ чемъ заключается причина этого? спрашиваемъ опять.

Было время, когда люди не знали никакихъ бѣдствій и золъ, ни физическихъ, ни гражданскихъ. Въ то время не былъ вѣдомъ имъ и грѣхъ. Такое совпаденіе отсутствія съ одной стороны этихъ бѣдствій и золъ, а съ другой – грѣха не случайно. Связь между ними причинная. Одно изъ нихъ есть порожденіе другого. «Это, что ты послушалъ голоса жены твоей, сказалъ Господъ Адаму, и ѣлъ отъ древа, о которомъ Я заповѣдалъ тебѣ, сказавъ: не ѣшь отъ него, проклята земля за тебя; со скорбію будешь питаться отъ нея во всѣ дни жизни твоей; терніе и волчцы произраститъ она тебѣ» (Быт. 3, 17. 18). Непослушаніе человѣка всесвятой и всеправедной волѣ Божіей – вотъ гдѣ корень и причина его бѣдствій физическихъ и всякихъ другихъ. Съ тѣхъ поръ, какъ появилось это непослушаніе и какъ произнесенъ этотъ первый судъ надъ человѣкомъ вмѣсто благословенія Божія, надъ землею стало тяготѣть проклятіе. Повелитель и воздѣлыватель ея, до того времени получавшій отъ занятія ею только удовольствія и наслажденія, теперь сталъ испытывать скорбь и печали. Земля, произраставшая прежде только сѣмена и плоды, теперь стала произрастать и тернія и волчцы. Итакъ грѣхъ, противленіе человѣка волѣ Божіей есть причина появленія на землѣ бѣдствій и несчастій. Не было грѣха, не было и бѣдствій и несчастій. Появился грѣхъ, появились и бѣдствія и несчастія. Бѣдствія и несчастія, сопутствовавшія грѣху при самомъ появленіи его на землѣ, продолжали во все время многовѣковой жизни человѣческой и продолжаютъ доселѣ сопутствовать ему, какъ вѣрныя дѣтища его. Но кто изъ всѣхъ прежде жившихъ или теперь живущихъ на землѣ можетъ сказать, что онъ чуждъ грѣха, что онъ «всецѣло исполняетъ волю Божію, что онъ дѣлаетъ только то, что повелѣваетъ божественный законъ, или что жизнь его есть воплощеніе этого закона? Кто бо чистъ будетъ отъ скверны; никтоже, аще и единъ день житіе его на земли (Іов. 14, 4. 5). Аще речемъ, яко грѣха не имамы, себе прелщаемъ и истины нѣсть въ насъ (Первое посл. Іоанна 1, 8).

Отсюда ясно видно, что и тѣ, которыхъ считаютъ людьми праведными и святыми, не чужды грѣха, что праведность и святость ихъ относительна и условна, а не безотносительна и абсолютна. Праведные люди такъ же, какъ и грѣшные преступали и преступаютъ волю Божію, только преступленія ихъ малы и случайны и происходятъ отъ немощи человѣческой, а не отъ духа гордыни и сознательнаго противленія волѣ Божіей. Какъ у грѣшниковъ сумма худыхъ дѣлъ значительно превосходитъ сумму добрыхъ, такъ у праведниковъ наоборотъ. Но все-таки и они не свободны отъ грѣховъ. Поэтому, когда, по поводу опустошенія Рима варварами, предводительствуемыми Аларихомъ, нѣкоторые съ недоумѣніемъ вопрошали, почему при этомъ общественномъ бѣдствіи пострадали не злые только люди, но и добрые, то отвѣтъ на это блаж. Августина былъ таковъ: «хотя добрые далеко отстоятъ отъ злодѣевъ, людей распутныхъ и нечестивыхъ, однако они не настолько признаютъ себя чуждыми проступковъ, чтобы не считать себя недостойными потерпѣть даже временныя бѣдствія. Каждый, хотя бы ведущій и похвальную жизнь, въ нѣкоторыхъ случаяхъ поддается плотской наклонности если не къ безмѣрнымъ злодѣяніямъ, не къ крайнему распутству и не къ мерзости нечестія, то по крайней мѣрѣ къ нѣкоторымъ грѣхамъ или рѣдкимъ, или столько же частымъ, сколько малозначительнымъ» (О градѣ Божіемъ кн. I, гл. 9). Такъ какъ люди добрые и праведные не свободны отъ грѣховъ, то нѣтъ ничего страннаго и удивительнаго, что и они подвергаются общественнымъ бѣдствіямъ на ряду съ людьми злыми и грѣшными. Грѣхъ одинаково присущъ и добрымъ и злымъ (хотя какъ мы сказали выше, далеко не въ одинаковой мѣрѣ); почему же не подвергаться имъ одинаково, не говоримъ, бѣдствіямъ вообще, но временнымъ бѣдствіямъ? Свойство грѣховъ людей добрыхъ и праведныхъ таково, что возмездіемъ за нихъ скорѣе должны быть наказанія именно временныя, а не вѣчныя. Грѣхи ихъ не велики и не многочисленны. Поэтому и наказанія за нихъ должны быть малы и непродолжительны. А временныя бѣдствія и несчастія сравнительно съ вѣчными именно таковы. Поэтому, если на первый, поверхностный взглядъ казалось, что образъ жизни людей добрыхъ и праведныхъ дисгармонируетъ съ общественными бѣдствіями, что онъ долженъ былъ бы застраховывать ихъ отъ этихъ бѣдствій, то при болѣе внимательномъ отношеніи къ разсматриваемому нами вопросу рѣшеніе его представляется совершенно въ обратномъ видѣ. Образъ жизни людей добрыхъ и праведныхъ именно таковъ, что требуетъ наказаній для себя здѣшнихъ, временныхъ. Малымъ проступкамъ ихъ естественно соотвѣтствуютъ малыя наказанія.

Люди эти подвергаются здѣсь тѣмъ или другимъ испытаніямъ и наказаніямъ для того, чтобы предстать на судъ Всевышняго болѣе чистыми, чтобы тамъ дать отвѣтъ въ меньшемъ числѣ преступленій своихъ.

Впрочемъ, люди добрые и праведные, подлежа отвѣтственности за свои малые грѣхи, подлежатъ въ то же время отвѣтственности и за большіе грѣхи своихъ ближнихъ, если они относятся къ нимъ не такъ, какъ должно. Индифферентное, а тѣмъ болѣе корыстное, основывающееся на личныхъ временныхъ и матеріальныхъ расчетахъ отношеніе ихъ къ порочной жизни грѣшниковъ дѣлаетъ ихъ до нѣкоторой степени виновными въ такой ихъ жизни. Если люди добрые, видя великія и возмутительныя преступленія своихъ ближнихъ, не отверзаютъ устъ своихъ съ цѣлію обличенія ихъ, опасаясь, какъ бы самимъ имъ не пришлось поплатиться за это, какъ бы имъ самимъ изъ-за этого не лишиться тѣхъ выгодъ и удобствъ жизни настоящей, которыми они пользуются, то они въ такомъ случаѣ сами дѣлаются виновными въ тѣхъ преступленіяхъ. Кто знаетъ, можетъ быть ихъ грозное слово обличенія или кроткое слово увѣщанія и наставленія заставило бы преступниковъ опомниться, покаяться въ своихъ грѣхахъ и начать новую, богоугодную жизнь? Этого рода виновность людямъ благочестивымъ весьма ясно приписываетъ блаж. Августинъ также въ своемъ сочиненіи «О градѣ Божіемъ». «Легко ли найти, спрашиваетъ онъ тамъ, такого человѣка, который къ тѣмъ людямъ, изъ-за отвратительной гордости, распущенности и жадности, изъ-за омерзительныхъ неправдъ и нечестія которыхъ Богъ, какъ и предсказалъ съ угрозою, стираетъ земли (Исаія гл. 24), – относился бы такъ, какъ слѣдуетъ къ нимъ относиться, – жилъ съ ними такъ, какъ съ такими слѣдуетъ жить? Отъ того, чтобы ихъ научить, усовѣстить, а иногда обличить и сдержать извѣстными мѣрами, но большей части неумѣстно воздерживаются: то трудъ такой кажется тяжелымъ, то мы стѣсняемся оскорбить ихъ въ лице, то избѣгаемъ вражды, чтобы они не помѣшали и не повредили намъ въ этихъ временныхъ вещахъ, къ пріобрѣтенію которыхъ еще стремится наша жадность или потери которыхъ боится наша слабость». Нѣсколько ниже продолжаетъ такъ: «грѣшно то, когда сами ведущіе жизнь отличную и отвращающіеся отъ дѣлъ людей дурныхъ, снисходительно относятся къ чужимъ грѣхамъ, отъ которыхъ должны были бы отъучать, или которые должны были бы обличать, относятся снисходительно потому, что боятся оскорбленій со стороны дурныхъ людей, боятся вреда въ тѣхъ видахъ, которыми они сами, какъ добрые и невинные, пользуются дозволительнымъ образомъ, но съ большимъ наслажденіемъ, чѣмъ слѣдовало бы это тѣмъ, которые странствуютъ въ этомъ мірѣ и имѣютъ предъ собою награду вышней отчизны (О градѣ Божіемъ кн. I, гл. 9). Такимъ образомъ людямъ добрымъ и праведнымъ приходится страдать за грѣхи ближнихъ своихъ, если они относились къ нимъ не надлежащимъ образомъ. Но страданіямъ ихъ за это, они подвергаются, по мнѣнію блаж. Августина, временнымъ, а не вѣчнымъ. «Хотя добрымъ, говоритъ онъ, и не нравится жизнь злыхъ и хотя они не подвергнутся съ послѣдними тому осужденію, которое такимъ готовится послѣ этой жизни, однако такъ какъ они щадятъ достойные осужденія грѣхи ихъ, то по справедливости подвергаются вмѣстѣ съ ними временнымъ наказаніямъ, хотя въ вѣчности наказаны не будутъ. Терпя вмѣстѣ съ ними божественныя наказанія, они по справедливости вкушаютъ горечь этой жизни, такъ какъ, любя сладость ея, не захотѣли сдѣлать ее горькою грѣшникамъ».

Итакъ, людямъ добрымъ и благочестивымъ приходится отвѣчать и за свои личные грѣхи и за грѣхи ближнихъ своихъ.

 

Н. Щ.

 

«Руководство для сельскихъ пастырей». 1892. Т. 1. № 12. С. 328-334.

 

См. также:

Архіепископъ Іаковъ (Вечерковъ) – Слово на день святыхъ мучениковъ Бориса и Глѣба.

Нравственное значеніе страданій, невинныхъ – въ особенности.

Неравный жребій человѣковъ на землѣ уравнивается на небѣ.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: