Древнее новолѣтіе 1 сентября.
Царский пир в Грановитой палате Московского Кремля. Миниатюра 1673 г.
Въ древней Руси «Новолѣтіе» справлялось 1 сентября. То былъ великій день церковнаго и гражданскаго торжества. Въ настоящее время сентябрь считается первымъ мѣсяцемъ церковнаго года.
До ХV столѣтія Новолѣтіе праздновалось 1 марта и на сентябрь перенесено по волѣ В. Кн. Василія Дмитріевича. Наши предки видѣли для этого основаніе въ В. Завѣтѣ. Въ сентябрѣ они полагали начало міра, начало новой жизни на землѣ послѣ потопа, сопровождавшееся особымъ благословеніемъ Божіимъ, наконецъ – дарованіе Синайскаго закона Боговидцу Моисею. Съ бытовой точки зрѣнія также не мало бы ло основаніи начинать новый годъ съ сентября. Августомъ заканчивалась деревенская страда: результатъ года для народа обозначался въ запасахъ на грядущій годъ: въ скирдахъ хлѣба, въ припасенномъ кормѣ для скота. Можно было вздохнуть съ облегченной грудью и, весело смотря на дары Божіи, возблагодарить Создателя и испросить Его благословенія на предстоящій отдыхъ. 1 сентября праздновалась память св. Симеона Лѣтопроводца.
Уже наканунѣ Новолѣтія, 31 августа, въ Москвѣ можно было наблюдать признаки наступающаго празднества. Изъ окрестныхъ городовъ и мѣстечекъ въ Москву собиралось много народа, чтобы посмотрѣть на «лѣтопровожденіе» или на «дѣйство многолѣтняго здоровья» и на свѣтлыя царскія очи. Москвичи собирали у себя родныхъ и гостей и поджидали новаго года 1 вмѣстѣ съ ними «до пѣтуховъ». «Посидѣлки» происходили не въ пиршествѣ, не въ праздныхъ разговорахъ, но тихо и скромно. Въ красномъ углу, въ божницахъ, сіяли св. иконы, ярко горѣли передъ ними восковыя свѣчи и теплились лампады.
Святѣйшій патріархъ служилъ наканунѣ Новаго года торжественную вечерню. Народъ стоялъ во время богослуженія съ зажженными свѣчами и усердно молился о грядущемъ «Новолѣтіи».
Тихо. Всѣ сидятъ по домамъ и ведутъ благочестивыя бесѣды. На улицахъ никого не видно. Сентябрьскій вечеръ наступаетъ скоро. Во всѣхъ домахъ – огни. Вдругъ среди глубокой тишины раздается грохотъ вѣстовой пушки. Далеко разносится звукъ колокола на Иванѣ Великомъ, дружно поддерживаемый звономъ со всѣхъ московскихъ колоколень... Нѣчто подобное происходитъ теперь у насъ въ первый день Пасхи. Минута торжественная: новый годъ наступилъ... Городскія ворота растворяются, какъ бы на встрѣчу дорогому гостю. Во всѣхъ церквахъ начинаются заутрени. Москвичи спѣшатъ потушить всѣ свѣчи, кромѣ лампадъ передъ св. иконами, и стремятся толпами въ храмы Божіи, чтобы встрѣтить новолѣтіе подъ ихъ святымъ покровомъ и посвятить Богу первые часы наступившаго лѣта. Но больше всего идутъ или въ Кремль или въ церковь Симеона Столпника, построенную Борисомъ Годуновымъ въ память его вѣнчанія на царство.
На утро новаго года совершалась патріархомъ ранняя литургія. Послѣ богослуженія начинался крестный ходъ. По выходѣ изъ западныхъ вратъ Успенскаго собора, патріархъ возглашалъ молитву «о еже благословити Господу вѣнецъ лѣта благостію Своею», послѣ чего крестный ходъ направлялся на Соборную площадь. Тамъ уже все было готово для совершенія «дѣйства». Противъ Краснаго крыльца, среди площади, устраивался обширный помостъ. Его огораживали кругомъ точеныя, расписанныя разноцвѣтными красками рѣшетки. Полъ устилался дорогими персидскими и турецкими коврами. Съ восточной стороны помоста ставили три аналоя. На одномъ изъ нихъ полагался образъ Симеона Лѣтопроводца. Предъ иконами въ серебряныхъ подсвѣчникахъ возжигались свѣчи. Посреди помоста ставился столецъ для освященія воды. Съ западной стороны находилось Государево мѣсто. Рѣзное, расписанное красками, высеребренное и вызолоченное – оно походило на тронъ или скорѣе – на пятиглавый храмъ. Большая глава посрединѣ и четыре малыхъ на углахъ, изъ слюды, сквозныя, увѣнчивались золочеными орлами. Подлѣ царскаго мѣста устраивалось патріаршее. Оно также было украшено дорогими персидскими коврами или серебрянымъ участкомъ (парчею).
Едва только выходилъ святѣйшій патріархъ на приготовленное мѣсто, окруженный сонмомъ духовенства, въ богатѣйшихъ облаченіяхъ, въ преднесеніи свв. иконъ, крестовъ и хоругвей, какъ изъ дворца, съ Благовѣщенской паперти открывалось, шествіе Государя.
Между тѣмъ Кремль задолго до царскаго выхода, наполнялся несмѣтнымъ множествомъ народа. Вокругъ помоста, на соборной площади размѣщались въ строгомъ порядкѣ служилые разныхъ чиновъ люди. Не даромъ иностранцы говорили, что нигдѣ дворъ не является въ такой красотѣ и порядкѣ, какъ въ Москвѣ. Между Благовѣщенскимъ и Успенскимъ соборами находились стольники младшихъ разрядовъ и дьяки всѣхъ приказовъ въ золотахъ, то-есть, въ золоченыхъ кафтанахъ. Отъ нихъ на площади – полковники, стрѣлецкія головы въ ферязахъ и въ турецкихъ кафтанахъ – бархатныхъ и въ цвѣтныхъ парчевыхъ. Между Архангельскимъ и Благовѣщенскимъ соборами становились стольники, дворяне и гости – также въ золотахъ. Между Архангельскимъ и Успенскимъ соборами – генералы, полковники и другія начальныя лица. Самый лучшій видъ открывался съ паперти Архангельскаго собора: тамъ, во время «дѣйства», присутствовали иноземные-послы, знатные иностранцы и представители разныхъ русскихъ областей. Въ заднихъ рядахъ размѣщались разныхъ чиновъ люди, бывшіе не въ золотахъ. За ними – стрѣльцы, въ цвѣтныхъ нарядахъ, ратнымъ строемъ, съ барабаны, съ ружьемъ и съ знамени. Наконецъ на кровляхъ церквей, на Ивановской колокольнѣ, по стѣнамъ, по всей площади – всенародное несмѣтное множество...
Несмотря на многолюдство, на площади – невозмутимая тишина. Всѣ съ нетерпѣніемъ ждутъ, когда торжественно загремитъ звонъ на Иванѣ Великомъ во всѣ колокола съ «реутомъ», возвѣщающій царскій выходъ... При звонѣ колоколовъ Великій Государь, поддерживаемый ближними стольниками и окруженный знатнѣйшими боярами, шествовалъ на свое мѣсто – и начиналось «дѣйство многолѣтняго здоровья». Прежде всего митрополиты, архіепископы, епископы и знатнѣйшее духовенство, по двое, подходили и кланялись царю и патріарху. Затѣмъ начинался молебенъ, послѣ котораго патріархъ осѣнялъ Государя крестомъ и «здравствовалъ» ему рѣчью, которая окончивалась словами:
«Дай Господи! Вы, Государь Царь и Великій князь всея Русіи самодержецъ здоровъ былъ съ своею Государынею Царицею и Великою Княгинею, а нашею Великою Государынею и съ своими государевыми благородными чады, съ царевичами и съ своими государевыми богомольцы съ преосвященными митрополиты и со архіепископы, и епископы, и съ архимадриты, и съ игумены; и со всѣмъ освященнымъ соборомъ, и съ бояры, и съ христолюбивымъ воинствомъ, и съ доброхоты и со всѣми православными Христіаны. Здравствуй, Царь Государь, нынѣшній годъ и впредь идущія многія лѣта въ родъ и во вѣки!».
Государь, благодаря за поздравленіе, отвѣтствовалъ краткою рѣчью.
Низко кланяясь, подходили по два въ рядъ и поздравляли Государя и патріарха сперва высшее духовенство, а затѣмъ бояре и всѣхъ чиновъ служилые люди.
Наконецъ, вся площадь, всѣхъ чиновъ люди, всѣ полки, всенародное множество, весь православный міръ разомъ, въ одно мгновеніе – ударяли челомъ въ землю и многолѣтсвовали царскому величеству. «Это была самая трогательная, самая величественная и поражающая картина благоговѣйнаго поклоненія вѣнценосцу!» – говорили иностранцы...
Въ заключеніе «дѣйства» Государь, приложившись ко кресту и принявъ благословеніе у патріарха, шествовалъ обратно. «Дѣйство» оканчивалось, и всенародное множество всколыхнувшись, расходилось – всѣ спѣшили къ божественной литургіи.
Вознеся молитву ко Всевышнему, царь, бояре и русскіе люди стремились ознаменовать первый день новаго года дѣлами милосердія. Народъ одѣляли деньгами, гостинцами, нишихъ – одеждой и обувью, посѣщали заключенныхъ въ тюрьмахъ, несчастныхъ и т. п.
***
Истекалъ 7207[1] годъ отъ сотворенія міра. Наканунѣ 1 сентября Москвичи готовились по старинѣ справлять новолѣтіе; какъ вдругъ приказъ – не править новолѣтія... «Огни гасить!» – раздалось въ 10 часовъ вечера... Москвичи недоумѣвали...
20 декабря раздался громкій барабанный бой. Народъ сзывали на Красную площадь для слушанія царскаго указа. Въ указѣ объявлялось, что христіанскому народу подобаетъ править новолѣтіе и вести счетъ годовъ отъ Рождества Христова. «Въ знакъ же того добраго начинанія, въ царствующемъ градѣ Москвѣ, послѣ должнаго благодаренія Богу и молебнаго въ церквахъ пѣнія, другъ друга поздравлять съ Новымъ годомъ; между тѣмъ по большимъ улицамъ, у нарочитыхъ домовъ, предъ воротами поставить нѣкоторыя украшенія отъ деревъ и вѣтвей сосновыхъ, еловыхъ и можжевеловыхъ, а какъ на Красной площади зажгутъ огненныя потѣхи и начнется пальба, по всѣмъ дворамъ палатныхъ, воинскихъ и купеческихъ людей стрѣлять изъ небольшихъ пушечекъ или изъ ружей троекратно и пускать ракеты; кромѣ того, гдѣ мѣсто позволитъ, зажигать по ночамъ съ 1 по 7 января костры и смоляныя бочки».
И пошелъ по Москвѣ большой говоръ и ропотъ...
– Чтой-то!? До чего дожили мы? Новый годъ съ Семена на Василья... статочное ли это дѣло?
– А куда же, братцы, куда же дѣлать лишніе-то четыре мѣсяца, отъ сентября-то до января? Къ какому-то году прикинуть ихъ?
– Нѣтъ, ты подумай о томъ, что это значитъ? Не антихристово ли время наступаетъ?
– Ишь-ты куда хватилъ! Великій Государь уму-разуму учитъ – велитъ начинать годъ отъ воплощенія Бога-Слова, когда спасеніе міру возсія, а онъ объ антихристѣ...
А еще большая борода...
– Да нынѣ, братцы, большія-то бороды «не въ авантажѣ...». Того и гляди – угодитъ въ Преображенскій, къ Князь-Кесарю...
Такъ волновались и спорили Москвичи, въ ожиданіи 1 января, и вотъ оно настало. Торжественный колокольный звонъ во всѣ сорокъ сороковъ Бѣлокаменной и оглушительный громъ пушекъ возвѣстили о новолѣтіи и – вмѣстѣ съ тѣмъ о новыхъ порядкахъ...
Свящ. М. I. Хитровъ
«Душеполезное чтеніе». 1895. № 9 (сентябрь).
[1] Это былъ 1699 годъ по новому счисленію.
См. другие материалы сайта:
