Благословенія христіанства въ старости и въ смерти.

Переходя въ позднѣйшій возрастъ, когда жизнь человѣка ограничивается болѣе тѣснымъ кругомъ и когда большей части радостей этого міра приходится сказать послѣднее «прости», когда члены начинаютъ отказываться отъ услугъ и слабѣющія чувства напоминаютъ о приближеніи времени полнаго ихъ успокоенія, большая часть людей съ ужасомъ думаютъ о часѣ, когда дряхлая ихъ хижина совершенно распадется въ пыль. Многіе испытываютъ страхъ при мысли уже и о послѣдней ступени въ лѣстницѣ жизни. Они думаютъ только объ увѣчности тѣла, о неспособности къ наслажденіямъ, о разлукѣ, постоянно становящейся все болѣе и болѣе неизбѣжною. Между тѣмъ должно бы быть пріятно послѣ долгой напряженной дневной работы успокоиться и обозрѣть содержаніе, исторію ея. Чѣмъ тяжелѣе была работа, чѣмъ жарче грѣло солнце, тѣмъ отраднѣе закатъ его. Никакія воспоминанія не сладостны столь, какъ воспоминанія путешественника; никакія размышленія не плодовиты столь, какъ умный взглядъ на благодатные пути прошлаго, оставшіеся позади насъ, на горы чрезъ которыя мы перешли, на пустыни которыми прошли мы, на пропасти чрезъ которыя провела насъ вѣрная любящая рука Божія. Вожделѣнное чувство объемлетъ путника, когда онъ послѣ бѣдствій въ открытомъ бурномъ морѣ вступаетъ наконецъ въ тихую мирную гавань. Не менѣе осчастливливающее, но гораздо глубочайшее чувство и тогда наполняетъ человѣка, когда онъ, послѣ долгой и мучительной борьбы, съ очищенною вѣрою вступаетъ въ поздѣйшій и высшій возрастъ. Достигая его христіанинъ останавливается наконецъ на твердой почвѣ. Его вѣра очистилась въ плавильномъ горнѣ скорбей. Вѣчная любовь требовала отъ него все новыхъ и новыхъ жертвъ; воспитывающая, освящающая сила все — Святаго Духа проникала во внутреннѣйшее сердца и его жизнь; все шире и полнѣе сія сила очищала сердце до глубочайшихъ его основаній и весь человѣкъ наконецъ получалъ возможность быть тѣмъ, чѣмъ долженъ быть: онъ получалъ возможность любить Бога и только въ Немъ находить полное удовлетвореніе.

А представляетъ собою нѣчто достолюбезное утвердиться въ вѣрѣ. Не легко вѣдь достигнуть ея. А разъ увѣровавши столь трудно сохранить вѣрность до конца. Столь горько убѣждаться въ новомъ нарушеніи вѣрности и однакоже опять начинать сначала, видѣть свое бѣдное сердце постоянно вновь привязывающимся къ міру и его суетности и быть поставленнымъ въ необходимость снова и при кровавыхъ ранахъ его отрывать отъ нихъ: кто же при этой борьбѣ не унывалъ? Но для того, кто работалъ надъ собой, время высшаго возраста благословенно. Жестокая и горячая борьба съ грѣхомъ покончена; утомительная дневная работа приведена къ концу; міръ побѣжденъ, его радости болѣе не соблазняютъ, его огорченія болѣе не уязвляютъ; мужъ высшаго возраста обозрѣваетъ оставшуюся позади его жизнь, столь богатую очистительными опытами и напоминаніями о Божественныхъ заповѣдяхъ; онъ преклоняется предъ богатствомъ испытаннаго имъ милосердія Божія, споспѣшествовавшаго столь разнообразно его спасенію.

Жизненный кругъ съ наступленіемъ высшаго возраста правда все болѣе и болѣе съуживается. Жизнь замыкается въ кругъ сравнительно узкій и заключаетъ утомленнаго путника въ границахъ все тѣснѣйшихъ. Около становится тихо. Міръ удовольствій и блеска давнымъ давно оставленъ имъ позади, для его радостей его чувство умерло. Тѣ, которыхъ онъ любилъ на землѣ, тѣ уже давнымъ давно оторваны отъ его сердца; они подобно зернамъ покоятся въ темныхъ нѣдрахъ земли и ожидаютъ дня воскресенія. Съуживается и кругъ, въ которомъ двигались его мысли и чувства; ранѣе онъ искалъ міра, чтобы утишить глубокую страстную тоску сердца, не находящаго въ себѣ самомъ мира, питалъ свой духъ человѣческою наукой, образовывалъ искуствомъ; онъ странствовалъ по далекимъ землямъ, наблюдалъ людей и дѣла ихъ, входилъ съ людьми въ весьма сложныя отношенія; теперь онъ убѣдился, какъ много обманнаго было во всемъ этомъ, какъ много суетности. Отъ вещей внѣшнихъ теперь онъ обращается къ средоточному пункту, къ которому все сводится; его мыслями становятся мысли о небесной всѣхъ отчизнѣ, страстнѣйшія его желанія обращаются къ вѣчной родинѣ; его чувства выражаются въ словѣ: Желаніе имѣю разрѣшитися и со Христомъ быти. И когда теперь приходитъ Господь, когда настаетъ горькій часъ смертный, онъ застаетъ утомленнаго путника готовымъ; его душа оказывается созрѣвшею для небесной отчизны; у ней выросли крылья, на которыхъ она можетъ возлетѣть на небо, подобно тому какъ солнечный лучъ при концѣ дня возвращается къ своему первоисточнику.

Смертное ложе благочестиваго христіанина, блаженно умирающаго, представляетъ собою отрадное зрѣлище для ангеловъ и для людей; изъ всѣхъ чудесъ подъ солнцемъ ни одного нѣтъ, которое въ величіи и возвышенности походило бы на это. Послѣдняя борьба минула. Миръ Божій отражается въ блѣдныхъ, уже преображенныхъ чертахъ лица. Долгое, часто усѣянное столь многими тернами, жизненное странствованіе доведено до конца; еще одинъ взглядъ назадъ, на улетающую жизнь, на землю, уже окутывающуюся въ сумерки, приготовляющую теперь своему дитяти, котораго она носила и питала, мѣсто послѣдняго покоя. Отъ какой полноты сердца благодаритъ онъ Бога за все, что Онъ сдѣлалъ для него въ жизни! Теперь только понимаетъ онъ промышленіе о себѣ Божіе; только теперь онъ начинаетъ сознавать, съ какою вѣрностію Богъ взыскивалъ его при грѣхахъ и съ какимъ долготерпѣиіемъ медлилъ наказаніемъ за его претулленія! Какъ благословляетъ теперь онъ Бога за всѣ темные часы, какіе нѣкогда разстилались чрезъ его жизнь; какъ благодаритъ онъ Бога за бѣдственныя состоянія, за уничиженія, какія онъ терпѣлъ и какія ему причиняемы были, за горячія и тяжелыя испытанія, чрезъ которыя проведенъ; потому что всѣ труды и нужды были плодомъ Божественнаго промышленія объ его душѣ; оно-то устроило изъ нея храмъ Божій! Что было бы изъ него, если бы его жизненный путь пролегалъ лишь чистыми радостями и наслажденіями, если бы въ бѣдности этого міра не научился онъ познавать богатство Божественной благодати и милосердія? И однакоже какъ благость Божія украшала даже эту бѣдную, ничтожную земную жизнь! Какъ много солнечныхъ, блаженныхъ часовъ по милости Божіей имъ пережито въ ней; какъ много онъ испыталъ незаслуженной любви отъ людей; какъ много сладостныхъ утѣшеній получилъ изъ слова Божія; какъ много пережилъ священныхъ часовъ молитвы! Но память слабѣетъ; смерть распростираетъ свои объятія; образы жизни начинаютъ потухать; душу наполняютъ удивительныя предчувствія; могущественно она объемлется силами будущаго міра; набѣгаетъ тѣнь на свѣтлое лице умирающаго; ангелъ смерти началъ свое таинственное дѣло; освободившаяся душа улетаетъ изъ разоренной хижины; еще одно послѣднее побѣдное и прощальное слово и она отрѣшилась отъ тѣла, странническое свое платье она оставила.

Смерть сомкнула глаза утомленному путнику; корабль его жизни, хижина его тѣла разрушилась; узы, еще удерживавшія его здѣсь, долу, разрѣшились; темныя нѣдра земли приняли бренныя развалины тѣла; и жившій въ ономъ духъ сталъ предъ чудесной землей, предъ блестящими воротами инаго міра, своей небесной отчизны, гдѣ начинаетъ его обвѣвать небесный воздухъ и срѣтаютъ сонмы блаженныхъ духовъ и людей и гдѣ онъ какъ дитя при материнской груди успокоивается подъ сердцемъ Вѣчной Любви, отъ которой истекаютъ лишь слава и блаженство.

Въ темныхъ нѣдрахъ земли кончается исторія человѣка. Туда, внизъ, въ темное помѣщеніе, не проникаетъ жизнь съ ея заботами и безпокойствами. Тамъ нѣтъ болѣе ни любви, ни ненависти, ни страховъ. Неизвѣстны тамъ никакіе труды и работы, никакія удовольствія и страданія, никакія печали и сердечныя тревоги; не знаютъ тамъ горестей и надорванности сердца. Но когда отходятъ отъ земли люди доблестные, одаренные духовной крѣпостью, съ недюжинными нравственными качествами, ихъ отшествіе оставляетъ въ душахъ преданнихъ добру и истинѣ тяжелое чувство лишенія, утраты, осиротѣнія не личнаго, а какъ бы общественнаго, какъ будто у общества отъемлется одна изъ опоръ его. Смерть христіанина представляетъ собою именно такую утрату для общества. Удивительное явленіе она представляетъ собою; но удивительно очистительное, оплодотворяющее значеніе и жизни христіанина для міра.

 

«Ярославскія Епархіальныя Вѣдомости». 1899. № 19. Ч. Неофф. С. 289-293.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: