Замѣтка: Пасхальные часы.
Въ слѣдъ за необыкновенно торжественною и радостною пасхальною утренею, на которой св. церковь даетъ намъ созерцать воскресеніе Христово, разрушеніе ада. умерщвленіе смерти и изведеніе изъ темницъ адскихъ всѣхъ истинно вѣровавшихъ въ Господа Іисуса, – на которой она заповѣдуетъ намъ очистить наши чувства и узрѣть самаго Господа Іисуса Христа, блистающаго неприступнымъ свѣтомъ воскресенія, и даетъ предвкусить еще здѣсь на землѣ безконечнорадостное начало иного житія вѣчнаго, и тѣмъ вноситъ въ душу нашу такой неизрѣченный восторгъ, такую полноту радости, какую могутъ ощущать только небожители, – въ слѣдъ за этою утренею совершаются пасхальные часы. Они такъ же торжественны и радостны, какъ и пасхальная утреня, и тоже по своему составу и порядку не походятъ ни на какіе часы въ цѣломъ году.
Они совершаются въ слѣдующемъ порядкѣ: въ началѣ часа троекратно поется радостная пѣснь: «Христосъ воскресе изъ мертвыхъ, смертію смерть поправъ. и сущимъ во гробѣхъ животъ даровавъ»; – она указываетъ на начало и источникъ настоящей нашей радости. Потомъ поется трижды же: «Воскресеніе Христово видѣвше, поклонимся святому Господу Іисусу, единому безгрѣшному... Ты бо еси Богъ нашъ, развѣ Тебе иного не знаемъ, имя Твое именуемъ» и пр. Чудная пѣснь эта, возбуждая въ насъ благоговѣйное поклоненіе Господу Іисусу Христу, напоминаетъ намъ слова апостола Павла о неизрѣченномъ Его истощаніи ради насъ и о послѣдующемъ за тѣмъ Божественномъ превознесеніи Его, – «да о имени Іисусовѣ, всяко колѣно поклонится небесныхъ и земныхъ и преисподнихъ» (Фил. 2, 2-11). Въ благоговѣйномъ умиленіи и восторгѣ мы созерцаемъ Божественное величіе нашего Спасителя и покланяемся Ею святому воскресенію.
Послѣ троекратнаго пѣнія этой чудной молитвы поется пѣснь, въ которой указывается намъ на тѣ минуты, когда ангелъ Бонсій возвѣстилъ св. Женамъ Міроносицамъ въ первый разъ радостную вѣсть о воскресеніи Господа Іисуса. Онѣ, предварившія утро и нашедшія камень отваленнымъ отъ гроба, услышали отъ Ангела: «Того, кто пребываетъ во свѣтѣ присносущномъ, что вы ищете между мертвыми, какъ простого человѣка? Видите вы эти погребальныя пелены; ступайте скорѣе, идите и проповѣдуйте міру, что воскресъ Господь, умертвивши смерть, – потому что Онъ – Сынъ Бога, спасающаго родъ человѣческій». Но воспоминаніе о гробѣ наводитъ радующееся сердце наше на чудное созерцаніе, какъ Господь Своею смертію разрушилъ силу адову, какъ Онъ, Всемогущій, воскресъ какъ побѣдитель смерти и ада, какъ привѣтствовалъ женъ Мѵроносицъ своимъ вседѣйствующимъ словомъ «радуйтесь», какъ даровалъ миръ или умиротворилъ апостоловъ, и всѣмъ намъ, падшимъ сынамъ Адама, далъ воскресеніе. «Аще и во гробъ снизшелъ еси, безсмертне, но адову разрушилъ еси силу, и воскреслъ еси, яко побѣдитель, Христе Боже, женамъ Мѵроносицамъ вѣщавый: радуйтеся, и Твоимъ апостоломъ миръ даруяй, падшимъ подаяй воскресеніе».
Но и этихъ спасительныхъ плодовъ воскресенія для вѣрующаго сердца нашего какъ бы недостаточно. Нашими очищенными чувствіями мы зримъ Господа, не только среди твердынь ада, Имъ разрушенныхъ, не только созерцаемъ Его на землѣ возвѣстившимъ радость женамъ Мѵроносицамъ и подавшимъ миръ ученикамъ Своимъ; – мы созерцаемъ Его въ раю съ разбойникомъ и на престолѣ со Отцемъ и св. Духомъ, и радостно исповѣдуемъ Его Божественное вездѣсущіе. «Во гробѣ плотски (т. е. плотію), во адѣ же съ душою, яко Богъ; въ рай же съ разбойникомъ и на престолѣ былъ еси Христе, со Отцемъ и Духомъ, – вся исполняяй, неописанный». Въ то время когда Онъ покоился тѣломъ своимъ во гробѣ, въ то самое время духомъ Своимъ Онъ былъ во адѣ, какъ Богъ всесильный, и разрушилъ тамъ державу смерти и ада, – былъ и въ раю съ разбойникомъ, по неложному Своему слову: «аминь глаголю тебѣ, днесь со Мною будеши въ раи» (Лук. 23, 43); – былъ и на престолѣ со Отцемъ Своимъ и св. Духомъ, какъ Единосущный и Сопрестольный Богъ. Радость наша достигаетъ богословскаго созерцанія и окриляетъ вѣру нашу возможнымъ пониманіемъ и исповѣданіемъ Таинъ Божіихъ. Такъ святая и чистая радость съ одной стороны возводитъ умъ нашъ къ дивнымъ созерцаніямъ и къ постиженію глубочайшихъ Таинъ вѣры, съ другой сама питается и укрѣпляется этими чудными созерцаніями. Это не то, что шумная земная радость, не рѣдко отуманивающая нашъ разумъ и утомляющая наши силы.
Послѣ этихъ чудныхъ созерцаній и воспоминаній, на которыя навелъ насъ гробъ Господень, мы обращаемся къ Господу Іисусу и предъ Его лицемъ исповѣдуемъ, какъ для насъ содѣлался дорогъ и прекрасенъ этотъ гробъ Его – источникъ нашего воскресенія. «Яко живоносецъ, яко рая краснѣйшій, во истину и чертога всякаго царскаго показася свѣтлѣйшій, Христе, гробъ Твой – источникъ нашего воскресенія». Во истину Онъ для насъ живоносецъ, во истину Онъ прекраснѣе рая, свѣтлѣе всякаго царскаго чертога, – потому что Онъ – источникъ нашего воскресенія.
Затѣмъ обращаемся мы съ молитвою къ Той, которая содѣлалась освященнымъ Божественнымъ селеніемъ Всевышняго; потому что чрезъ нее дарована радость всѣмъ, кто подобно архангелу Гавріилу взываетъ Ей: «благословенна Ты въ женахъ, Всенепорочная Владычица».
Послѣ этого поется 40 разъ: «Господи помилуй», – и окончаніе часа.
Вотъ составъ и содержаніе пасхальныхъ часовъ. По сосодержанію своему они совершенно соотвѣтствуютъ той торжественности и тому радостному настроенію, которыми проникнута вся пасхальная служба; но по составу своему они совершенно отличаются и отъ обыкновенныхъ часовъ, которые читаются въ храмѣ.
Часами обыкновенно называются такія краткія молитвословія церковныя, въ которыхъ церковь сосредоточиваетъ наше вниманіе на одномъ какомъ-нибудь событіи священномъ, совершившемся именно въ тотъ или другой часъ съ Господомъ Іисусомъ Христомъ или со св. апостолами, какъ провозвѣстниками Евангелія. Такъ на первомъ часѣ она представляетъ намъ праведника, который рано утромъ вставалъ на молитву и умолялъ Отца Небеснаго, какъ Царя своего и Бога, заутра услышать гласъ его. «Заутро услыши гласъ мой, Царю мой и Боже мой!» взывалъ этотъ праведникъ. Если мы вспомнимъ, что Господь нашъ Іисусъ Христосъ иногда цѣлыя ночи проводилъ въ молитвѣ напр, на горѣ во время Преображенія, или въ саду Геѳсиманскомъ, – если вспомнимъ, что и псалмопѣвецъ Давидъ рано утромъ возставалъ для такой молитвы предъ Богомъ; то увидимъ, что св. церковь научаетъ этими примѣрами посвящать раннее утро на молитву къ Богу и начинать день нашъ испрошеніемъ благословенія отъ Отца Небеснаго на наши денныя труды и занятія. Въ одномъ изъ псалмовъ этого часа (Пс. 100) представленъ для насъ въ образецъ праведникъ, проводящій весь день по закону Божію среди дома своего, или среди домашнихъ ежедневныхъ трудовъ и занятій.
Въ третій часъ, соотвѣтствующій нашему девятому часу, св. церковь воспоминаетъ сошествіе святаго Духа на апостоловъ, совершившееся въ день Пятидесятницы именно въ этотъ часъ (Дѣян. 2, 15). Въ одномъ изъ псалмовъ этого часа изображается крайняя потребность и необходимость въ обновленіи Духомъ святымъ для человѣка зачатаго въ беззаконіяхъ и рожденнаго въ грѣхахъ матерью его. «Сердце чисто созижди во мнѣ Боже», взываетъ падшій человѣкъ, «и духъ правъ обнови въ утробѣ моей. Не отвержн мене отъ лица Твоего, и духа Твоего святаго не отъими отъ мене» (Пс. 50, 14. 15).
Въ шестый часъ св. церковь напоминаетъ намъ распятіе Господа Іисуса Христа на крестѣ пригвоздившаго на немъ дерзновенный адамовъ грѣхъ. Въ одномъ изъ псалмовъ этого часа (Пс. 90) изображается многообразное попеченіе Отца Небеснаго о томъ, кто живетъ подъ покровомъ Всевышняго, – и среди самыхъ ужасовъ смерти. Псаломъ этотъ ближайшимъ образомъ относится, безъ всякаго сомнѣнія, къ Господу Іисусу Христу, Которому послѣ страшныхъ страданій на крестѣ предстояло проходить долиною смерти.
Девятый часъ напоминаетъ намъ смерть Господа нашего Іисуса Христа за насъ на крестѣ. Онъ принесъ Себя въ искупительную жертву за грѣхи наши и тѣмъ удовлетворилъ правосудіе Отца Небеснаго. «Милость и истина срѣтостѣся, правда и миръ облобызастѣся», такъ въ одномъ изъ псалмовъ этого часа изображается это примиреніе Отца Небеснаго съ согрѣшившими людьми (Пс. 84, 11).
Вы видите такимъ образомъ, что каждый часъ въ церковномъ Богослуженіи, напоминаетъ намъ одно какое-нибудь важное событіе, относящееся къ жизни, страданію, и смерти Господа Іисуса Христа, или на сошествіе св. Духа на апостоловъ. Каждое изъ этихъ событій св. церковь сопровождаетъ, такъ сказать, и уясняетъ чтеніемъ трехъ псалмовъ, затѣмъ читаетъ тропарь и кондакъ праздника или дня, и, между ними краткія новозавѣтныя молитвословія: «Святый Боже», «Пресвятая Троице», «Отче нашъ», и за тѣмъ 40 разъ «Господи помилуй», молитву къ Господу Іисусу Христу: «на всякое время и на всякій часъ на небеса и на землѣ, покланяемому и славимому», – и наконецъ заключительную молитву часа. Т. е. св. церковь въ извѣстные часы дня, въ которые совершались тѣ или другія важнѣйшія событія съ Господомъ Іисусомъ Христомъ, желаетъ воспроизвести въ нашемъ сердцѣ эти событія, приближаетъ нашу душу къ нимъ и заставляетъ насъ присутствовать при этомъ событіи и въ умиленіи сердца возсылать къ Отцу Небесному наши краткія новозавѣтныя молитвы, преисполненныя упованіемъ на Него и выражающія нашу дѣтскую преданность Ему, и не умолкаетъ твердить одну нашу мольбу: «Господи помилуй».
Таковы по содержанію и составу своему часы, совершающіеся въ обыкновенное время.
Царскіе часы, совершающіеся только два раза въ году, именно наканунѣ Рождества Христова и Богоявленія Господня, и называющіеся такъ потому, что въ древности ивъ Греціи и у насъ на св. Руси при нихъ присутствовали Государи, имѣютъ и сходство съ обыкновенными часами, и большое отличіе отъ нихъ. Сходство въ томъ, что на каждомъ часѣ читаются три псалма, на каждомъ часѣ читаются краткія новозавѣтныя молитвословія, выражающія наше сыновнее дерзновеніе предъ Отцемъ Небеснымъ, читается 40 разъ «Господи помилуй», «Иже на всякое время», и заключительная молитва часа. Разница въ томъ, что изъ обыкновенныхъ псалмовъ часа читается только одинъ а два другіе – пророческіе, относящіеся къ тому дню, въ который совершаются часы; послѣ псалмовъ поются особыя стихиры, относящіяся къ этому дню; затѣмъ на каждомъ часѣ особое пророческое, особое апостольское и евангельское чтеніе, потомъ тропарь и кондакъ. Такимъ составомъ и содержаніемъ царскихъ часовъ св. церковь желаетъ внушить намъ, чтобы мы въ каждый часъ устремляли вниманіе наше на приготовленіе къ тому великому празднику, наканунѣ котораго совершаются эти часы, что для уясненія всего смысла и значенія этихъ праздниковъ она какъ бы призываетъ для насъ въ вертепъ Виѳлеемскій наканунѣ Рождества Христова, или на рѣку Іорданъ наканунѣ крещенія Господня, – и древнихъ пророковъ, и апостоловъ и евангелистовъ, – и влагаетъ въ сердца и въ души наши молитвенныя слова, соотвѣтственныя тому или другому празднику. Здѣсь частныя оттѣнки каждаго часа какъ бы поглощаются однимъ общимъ отблескомъ того или другаго великаго праздника, наканунѣ котораго совершаются эти часы, и только подробности этого дня глубоко напечатлѣваются въ сердцѣ нашемъ.
Часы великаго пятка во многомъ сходные по своему составу съ царскими часами, сосредоточиваютъ все вниманіе наше на великихъ событіяхъ этаго дня – на крестныхъ страданіяхъ и смерти Господа Іисуса Христа. Псалмы Давидовы, стихиры, пророческія, апостольскія и евангельскія чтенія уясняютъ для насъ смыслъ и значеніе этихъ крестныхъ страданій и смерти Господа за насъ грѣшныхъ, и возбуждаютъ въ сердцахъ нашихъ чувство глубочайшаго благоговѣнія и смиренія предъ Нимъ.
Не таковы по своему составу часы пасхальные.
Они. воиервыхъ, не читаются, а поются, и это безъ сомнѣнія потому, что радость и благодушіе любитъ именно выражаться пѣніемъ: «благодушествуетъ ли кто», говоритъ св. апостолъ Іаковъ, «да поетъ» (5, 13); на этомъ же безъ сомнѣнія основаніи св. церковь на пасхальной службѣ ничего не читаетъ, кромѣ апостольскаго и евангельскаго чтенія, а все поетъ.
Далѣе, все вниманіе наше сосредоточивается на воскресшемъ Господѣ и на Его живоносномъ гробѣ безъ различія часовъ и времени; мы ежеминутно жаждемъ зрѣть Его, поклоняться Ему, единому безгрѣшному, поклоняться Его воскресенію и славословить Его; мы не можемъ оторвать очей и сердца нашего отъ Его живоноспанаго гроба; и воспоминая подробности хожденія св. Женъ Мѵроносицъ ко гробу и радостную вѣсть, возвѣщенную имъ отъ Ангела, восхваляемъ въ умиленіи сердецъ самый гробъ Господень, и исповѣдуемъ Божественное вездѣсущіе Господа, какъ Бога вся исполняющаго и неописаннаго. И все это св. церковь выражаетъ радостными нашими пѣснопѣніями и славословіями. Ни псалмовъ Давидовыхъ, ни пророческихъ, ни апостольскихъ, ни евангельскихъ чтеній, – ни даже краткихъ новозавѣтныхъ молитвословій, ни даже молитвы Господней, свидѣтельствующей о нашемъ усыновленіи Отцу небесному она не положила. И не положила безъ сомнѣнія потому, что она желаетъ, чтобы мы очищенными нашими чувствами сами созерцали воскресшаго Господа, и отъ избытка сердечной радости немолчно славословили Его.
Въ третьихъ, всѣ часы пасхальные, какъ первый, такъ и третій, и шестый и девятый составлены неизмѣнно по одному и тому же образцу и ничѣмъ не отличаются одинъ отъ другаго, такъ что и не различить, который именно часъ поется. Это – указаніе на начало иного житія вѣчнаго, – какъ выражается св. церковь. Тамъ на небѣ нѣтъ счета нашихъ земныхъ дней и часовъ; тамъ радость и блаженство льются неизчерпаемымъ потокомъ и ощущаются всѣми небожителями ясно и опредѣленно, но нѣтъ числа и счета этому блаженству.
Но при всемъ томъ, въ четвертыхъ, св. церковь оставила и на пасхальныхъ часахъ нѣчто изъ того, что бываетъ и на обыкновенныхъ, и на такъ называемыхъ царскихъ часахъ, – это именно оставила 40 разъ «Господи помилуй». Какъ на пасхальной утрени она оставила великую ектенію, опустивши и шестопсалміе, и «Богъ Господь» и каѳизмы, и полѵелей; – такъ и на пасхальныхъ часахъ она опустила всѣ псалмы, всѣ новозавѣтныя краткія молитвословія, оставила даже молитву Господню, а удержала 40 разъ «Господи помилуй». Причина этому, безъ сомнѣнія, таже самая, по которой она удержала и великую ектенію на пасхальной утрени. Она хочетъ этимъ научить насъ, что настоящая наша радость о воскресеніи Господа Іисуса Христа, столь торжественная и всеобъемлющая, не есть радость мечтательная, – что она ощущается нами здѣсь на землѣ среди нашихъ ежедневныхъ нуждъ и потребностей, – что мы радостно празднуемъ только еще начало иного житія вѣчнаго, – что только тамъ на небѣ нѣтъ конца и предѣловъ этой радости; – нѣтъ ни скорби, ни болѣзни, ни печали, ни воздыханія.
«Тверскія Епархіальныя Вѣдомости». 1884. № 8. Ч. Неофф. С. 225-233.
См. также: