Павелъ Петровичъ Забѣлинъ – Иконописное изображеніе праздника Срѣтенія Господня (+Подборка икон).
Для иконописныхъ изображеній праздника Срѣтенія Господня евангеліе и преданіе церковное указываютъ два важнѣйшихъ момента. Первый моментъ – это принесеніе родителями впервые Богомладенца-Господа храма въ Его храмъ (Малах. 3, 1), для посвященія Его Богу, и пришествіе св. Дѣвы въ храмъ для очищенія Ея по закону Моисееву (Лук. 2, 22). Вторымъ моментомъ выдвигается главнымъ образомъ та мысль, что принесеніе въ храмъ Младенца Іисуса ознаменовалось торжественнымъ признаніемъ Его Мессіею или Спасителемъ, со стороны двухъ лицъ, чаявшихъ Утѣхи Израилевой: старца Симеона и Анны-пророчицы. Какой изъ этихъ моментовъ предпочтительнѣе и болѣе соотвѣтствуетъ сущности праздника, покажетъ изложеніе евангельскаго повѣствованія о событіи, послужившемъ основаніемъ для установленія Церковью самого праздника.
Главная мысль праздника Срѣтенія Господня, какъ и праздника Обрѣзанія, та, что Іисусъ Христосъ въ точности исполнилъ весь законъ (Лук. 2, 39), что надъ младенцемъ Іисусомъ совершенъ былъ въ сороковый день законный обрядъ (Лук. 2, 27), какъ предписано въ законѣ Господнемъ (Лук. 2, 23). Во исполненіе закона Пресвятая Дѣва, въ сороковый день по рожденіи Богомладенца, когда исполнились дни очищенія (Лук. 2, 22), явилась съ Іосифомъ въ Іерусалимскій храмъ, чтобы принести очистительную жертву и посвятить Своего Первенца Богу{1}. По закону очистительная жертва состояла изъ однолѣтняго агнца во всесожженіе и изъ молодого голубя или горлицы въ жертву за грѣхъ, а въ случаѣ бѣдности – только изъ двухъ горлицъ или изъ двухъ молодыхъ голубей{2}. Іосифъ и Пресвятая Дѣва Марія принесли эту послѣднюю жертву (Лук. 2, 24) и сверхъ того – пять священныхъ сиклей въ выкупъ за Богомладенца{3}.
Неповинная закону очищенія, чистѣйшая Богоматерь явилась во храмъ съ скромною очистительною жертвою и принесла Господу Божественнаго Агнца! Преданіе добавляетъ, что Матерь Божія, держа въ рукахъ Предвѣчнаго Младенца, колѣнопреклоненная, возносила Его къ Богу и говорила: «Се, о Превѣчный Отче, есть Сынъ Твой... Се плодъ утробы Моея... се Первенецъ Мой, но Твой Первѣйшій... Пріими воплощенное отъ Мене Твое Слово, пріими Твоего отъ Мене Сына!»{4}. Потомъ Она возложила Бога младенца на руки священнику Захаріи, какъ бы на руки Самаго Бога, и отдала пять священныхъ сиклей выкупа. Замѣчательно, что священникъ и пророкъ Захарія, родитель Іоанна Предтечи, какъ передаетъ преданіе, зная, что Матерь Божія и по рожденіи Спасителя прибыла Дѣвою, поставилъ Ее, руководимый Духомъ Святымъ, не на мѣстѣ очищающихся женъ, но на мѣстѣ дѣвицъ{5}. Вотъ, первый моментъ, который можно брать для образа Срѣтенія Господня. Очевидно, этотъ моментъ воспоминаетъ и наша св. Церковь, когда въ величаніи на сей день поетъ: Величаемъ Тя, Живодавче Христе, и чтемъ Пречистую Матеръ Твою, Ею же по закону нынѣ принеслся еси въ храмъ Господень. Итакъ: Богоматерь, по входѣ въ храмъ, въ глубоко молитвенномъ настроеніи, колѣнопреклоненная, посвящаетъ Младенца Своего Іисуса, вознося Его къ Богу и полагая на руки Захаріи. За Богоматерью старецъ Іосифъ съ двумя птенцами въ рукахъ... Пророкъ Захарія въ священническихъ одеждахъ принимаетъ на свои руки Богомладенца, а въ дали постороннія лица, бывшія въ то время при храмѣ.
Дальнѣйшій ходъ евангельскаго событія обнимается вторымъ моментомъ. Іосифъ и Пречистая Дѣва Марія были еще въ храмѣ, когда туда же пришелъ, по влеченію Духа Святаго, убѣленный сѣдинами старецъ Симеонъ. Онъ былъ мужъ праведный и благочестивый, имѣвшій живую вѣру въ грядущаго Искупителя и сдѣлавшійся избраннымъ сосудомъ Св. Духа: Духъ бѣ святъ въ немъ, говоритъ ев. Лука (Лук. 2, 25). Ему было обѣщано, что онъ не умретъ, пока своими глазами не увидитъ Искупителя. Приблизившись къ Пречистой Дѣвѣ, Симеонъ взялъ изъ Ея рукъ Новорожденнаго и, благословивъ Бога, въ священномъ восторгѣ воскликнулъ: нынѣ отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему съ миромъ... (Лук. 2, 29-32). Іосифъ же и Пресвятая Дѣва дивились сказанному (Лук. 2, 33). Послѣ того Симеонъ, возвращая Младенца въ руки Матери и благословляя Ее и Іосифа, провидя силою Св. Духа крестныя страданія Богочеловѣка и глубокую скорбь Его Пречистой Матери, предрекъ Ей: се лежитъ Сей на паденіе и на востаніе многимъ во Израили (Лук. 2, 34-35). Въ то время какъ Симеонъ Богопріимецъ бесѣдовалъ такъ съ Пресвятою Дѣвою, къ нимъ подошла св. Анна-пророчица и также начала, по внушенію Св. Духа, прославлять Божественнаго Младенца и благовѣствовать о Немъ всѣмъ, ожидавшимъ избавленія въ Іерусалимѣ (Лук. 2, 38). Отъ этой встрѣчи Господа въ храмѣ Симеономъ и Анною получилъ свое названіе и самый праздникъ. Святая Церковь въ своихъ пѣснопѣніяхъ также обращаетъ вниманіе на этотъ моментъ{6}. Вотъ почему встрѣча эта всегда служила для православныхъ художниковъ главнымъ и самымъ лучшимъ моментомъ для изображенія иконы Срѣтенія Господня.
Что касается изображенія другихъ лицъ, то о Богоматери съ Іосифомъ ев. Лука замѣчаетъ, что они въ это время дивились словамъ Симеона (2, 33), обращавшагося къ Іисусу не какъ къ обыкновенному младенцу, но какъ къ Богу. «Не старецъ Мене держитъ, но Азъ держу его: той бо отъ Мене отпущенія проситъ»{7}. О Симеонѣ мы уже замѣчали, что онъ былъ убѣленный сѣдинами старецъ и, по сказанію нѣкоторыхъ, жилъ 360 лѣтъ{8}. Изъ словъ его: Нынѣ отпущаеши можно заключить, что онъ преставился вскорѣ послѣ срѣтенія Господа въ храмѣ. Евангелистъ Лука умалчиваетъ о званіи Симеона. Основываясь на томъ, что онъ принялъ Младенца Іисуса на руки свои (Лук. 2, 28), какъ думаютъ для совершенія обряда посвященія Его Богу, и послѣ благословилъ Пресвятую Дѣву и Іосифа (Лук. 2, 34), полагаютъ, что Симеонъ былъ одинъ изъ священниковъ іерусалимскаго храма. Такъ думаютъ св. Аѳанасій Великій, св. Кириллъ Іерусалимскій и св. Епифаній{9}. Есть и въ церковной службѣ на праздникъ Срѣтенія Господня выраженія о праведномъ Симеонѣ, какъ лицѣ священномъ: «Священнаго священная Дѣва принесе во святилище святителю, простеръ же руцѣ Симеонъ пріятъ Сего радуяся»{10}. Если эго такъ, то въ такомъ случаѣ Симеонъ такъ же, какъ и Захарія, можетъ изображаться въ священническихъ одеждахъ{11}.
Обыкновенно ветхозавѣтные священники имѣли четыре одежды, сдѣланныя изъ лучшаго полотна{12}: надраги, хитонъ, поясъ и кидаръ. Надраги – это нижнее платье, прикрывавшее тѣло до колѣнъ{13}, ихъ снаружи не видно было. Хитонъ – въ родѣ нынѣшняго священническаго подризника, воротъ его стягивался снуркомъ. Поясъ завязывался крестомъ чрезъ плечи, какъ дѣлаютъ нынѣ діаконы во время литургіи послѣ Отче нашъ, только концы пояса висѣли до колѣнъ, а иногда даже до земли, почему для удобства во время священнодѣйствія набрасывались на лѣвое плечо. Кидаръ былъ въ родѣ митры, обвитой длинною тканью{14},
Лице праведнаго Симеона должно выражать благоговѣйный восторгъ и вдохновеніе. Онъ и въ храмъ пришелъ по вдохновенію отъ Св. Духа и вообще, по выраженію св. ев. Луки, Духъ бѣ Святъ въ немъ (Лук. 2, 25). И св. Церковь воспѣваетъ къ нему: веселися и ты, сгпарчв праведный{15}, или: простеръ же руцѣ Симеонъ пріятъ Сего радуяся{16}. О наружности св. Анны-пророчицы можно судить по тому уже, что опна была вдова лѣтъ 84-хъ, со времени своего вдовства не отходила отъ храма, постомъ и молитвою служа Богу день и ночь (Лук. 2, 37). Духъ Святый, приведшій Симеона въ храмъ, указалъ и св. Аннѣ въ младенцѣ Іисусѣ Христа Избавителя Израилева. Печать вдохновенія и восторженной радости лежала на ея старческомъ лицѣ.
Скажемъ еще нѣсколько словъ о древнихъ иконописныхъ изображеніяхъ Срѣтенія Господня, чтобы видѣть, съ какого времени и какъ пользовались указаннымъ выше матеріаломъ христіанскіе художники. Выходя изъ того, что праздникъ Срѣтенія Господня относится къ древнѣйшимъ праздникамъ христіанской Церкви, такъ какъ уже въ 4-мъ вѣкѣ онъ праздновался въ Іерусалимѣ такъ же торжественно, какъ Пасха, а отсюда очень рано перешелъ и къ другимъ церквамъ, – нужно полагать, что иконы Срѣтенія Господня относятся къ древнѣйшимъ памятникамъ христіанской иконографіи. Первое по древности изображеніе Срѣтенія Господня находится въ мозаикахъ тріумфальной арки въ Римѣ, въ церкви Маріи Великой, 5-го вѣка{17}. «Богоматерь въ роскошномъ костюмѣ, съ открытою головой{18}, держитъ на рукахъ младенца въ туникѣ; глава Младенца украшена нимбомъ, увѣнчаннымъ четвероконечнымъ крестомъ; по сторонамъ Богоматери крылатые ангелы-хранители. Іосифъ, въ короткой опоясанной туникѣ, обращаясь къ Богоматери, показываетъ на Анну-пророчицу, одѣтую въ широкую мантію и обращающуюся съ жестомъ къ Спасителю. Старецъ Симеонъ, позади Анны, согбенный, простираетъ впередъ руки, задрапированныя въ мантію, для принятія Младенца. За Симеономъ нѣсколько лицъ (священниковъ?) и зданіе, украшенное фронтономъ и означающее іерусалимскій храмъ». Что касается греческаго подлинника, то въ изображеніи Срѣтенія онъ также мало уклоняется отъ древняго преданія{19}. Храмъ и куполъ, подъ которымъ столъ и золотая кадильница. Св. Симеонъ Богопріимецъ принимаетъ на свои руки Младенца Іисуса Христа и благословляетъ Его. Со другую сторону стола Пресвятая Дѣва простираетъ къ Нему руки; позади Богоматери Іосифъ держитъ въ своей одеждѣ двухъ голубей; возлѣ него Анна-пророчица, указывающая на Христа; въ свиткѣ Анны написано: «Сей Младенецъ сотворилъ небо и землю». Между памятниками русскими съ изображеніемъ Срѣтенія первое по древности мѣсто принадлежитъ стѣнописямъ Спасо-Нередицкой церкви близъ Новгорода{20}. Чистый типъ византійскаго Срѣтенія остался здѣсь безъ всякихъ перемѣнъ; тотъ же жертвенникъ съ вратами, киворіемъ и закрытою книгою въ окладѣ; по правую сторону старецъ Симеонъ, согбенный, простираетъ руки, покрытыя его верхнею одеждою, къ Младенцу, одѣтому въ тунику и сидящему на рукахъ Богоматери. Младенецъ простираетъ руки къ Симеону. За Богоматерью Іосифъ съ клѣткою, въ которой три птички; за Симеономъ св. пророчица Анна. Можетъ быть менѣе блестящій по художественному замыслу греко-русскій православный типъ Срѣтенія несомнѣнно болѣе соотвѣтствуетъ духу Православной Церкви и русскому подлиннику. Срѣтеніе Господа нашего Іисуса Христа, говоритъ подлинникъ, пишется тако: «святилище предобре устроенное, въ святилищѣ пророкъ Симеонъ, одѣянъ въ священное одѣяніе; на главѣ митра двоерогая по ветхому закону, и съ нимъ іереи ветхозаконные по обычаю. А во святилищѣ за завѣсою кивотъ завѣта Господня, Пресвятая Дѣва Богородица пріиде во святилище и стоитъ по обычаю. Симеонъ встрѣтилъ Христа Спасителя и на руки своя принялъ. Симеонъ подобіемъ старъ, сѣдъ, брада и власы главные, аки Иліи пророка, риза празелень, исподъ лазорь; Превѣчнаго Младенца Господа нашего Іисуса Христа держитъ на рукахъ своихъ, а въ рукѣ свитокъ, и въ немъ написано: Нынѣ отпущаеши.., а за Пречистою стоятъ Іосифъ обручникъ и Анна-пророчица, дщерь Фануилева. Іосифъ держитъ два птенца бѣлы»{21}.
Сопоставляя между собою относящіеся къ Срѣтенію иконографическіе памятники, нельзя не видѣть, что изображеніе это, представляя много мелкихъ разностей, въ основѣ своей остается неизмѣннымъ. Явившись въ 5 вѣкѣ, оно, очевидно, очень рано получило и полную иконографическую опредѣленность. Что касается разностей въ русскихъ иконографическихъ памятникахъ, то въ этомъ случаѣ особенное вниманіе обращаетъ на себя то обстоятельство, что въ нѣкоторыхъ русскихъ памятникахъ 17 в. Срѣтеніе изображается вполнѣ въ православно-русской обстановкѣ. Не только ветхозавѣтный жертвенникъ получаетъ видъ престола съ евхаристическими сосудами, но и іерусалимскій храмъ замѣняется русскою церковью съ русскими главами. Правда, Богоматерь, Іосифъ, Симеонъ и Анна-пророчица почти всегда занимаютъ одни и то же мѣсто; положенія и типы этихъ лицъ довольно опредѣленны, но мастера живописцы (намѣренно или нѣтъ) пренебрегали историческимъ правдоподобіемъ. И русскій подлинникъ, какъ мы видѣли, рекомендуетъ поворотъ къ исторической обстановкѣ событія, предлагая описаніе нѣкоторыхъ частей іерусалимскаго храма и одеждъ первосвященника. Въ западныхъ иконописныхъ памятникахъ Срѣтенія тотъ же недостатокъ выступаетъ еще ярче и сильнѣе. Обстановка и нравы на многихъ иконахъ тамъ чисто европейскіе. Роскошныя палаты, дѣйствующія лица въ современныхъ художникамъ костюмахъ, мужчины – въ шапкахъ, а женщины – въ роскошныхъ платьяхъ и шляпкахъ. Спаситель изображается обнаженнымъ, Богоматерь съ непокрытой головой и распущенными волосами, Симеонъ – въ католической фелони, а иногда въ папской тіарѣ; позы лицъ не соотвѣтствуютъ достоинству сюжета{22}. Однимъ словомъ: священный характеръ такихъ изображеній совсѣмъ стушевывается, и Срѣтеніе утрачиваетъ подобающее ему величіе.
«Руководство для сельскихъ пастырей». 1899. Т. 1. № 5. С. 102-110.
{1} Исх. 13, 2.
{2} Лев. 12, 2-8.
{3} Исх. 34, 20; Числ. 18, 15-16.
{4} Четь-Мин. 2 февр.
{5} См. Четьи-Мин. 2 февр.
{6} См. тропарь и кондакъ праздника.
{7} См. Тихомирова «Жизнь Пресвятой Богородицы» ч. 1, стр. 60.
{8} См. Четь-Мин. 3 февр. Праведныхъ Симеона Богопріимца и Анну пророчицу св. Церковь воспоминаетъ на другой день праздника Срѣтенія Господня.
{9} См. Мансветова «Иконы Господскихъ праздниковъ» стр. 25.
{10} Стихира на литіи и др.
{11} Блаженный Ѳеодоритъ, Евфимій Зигабенъ не признаютъ Симеона принадлежащимъ къ священническому сословію.
{12} Лев. 6, 10; Іезек. 44, 17-18.
{13} Исх. 28, 42.
{14} Мансветова стр. 25.
{15} Тропарь на Срѣтеніе Господне.
{16} Изъ стихиры на литіи.
{17} Изображеніе это воспроизведено у Н. Покровскаго «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи» стр. 101.
{18} Хотя и у насъ появляются иконы, на которыхъ Божія Матерь изображается съ непокрытою главою или только немного прикрытою, но вообще это латинскій способъ изображенія Богоматери.
{19} Образцы указаны у Н. Покровскаго «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи» стр. 104-106.
{20} Фреска съ нея воспроизведена у Н. Покровскаго «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи» стр. 106, а также «Очерки памятниковъ православной иконографіи и искусства» его же стр. 273.
{21} См. «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи» Н. Покровскаго, стр. 109; и Мѣсяцесловъ святыхъ, вып. 6, стр. 21-22. Прибав. къ Тверск. Епарх. Вѣдом.
{22} О такихъ изображеніяхъ см. у Н. Покровскаго «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи» стр. 110-112.
Мозаика триумфальной арки базилики Санта Мария Маджоре в Риме. 432-440-е гг. Италия
Несохранившаяся фреска из церкви Спаса на Нередице близ Новгорода. 1199 г. Россия
Миниатюра Менология Василия II, 1-я четв. XI в. Библиотека Ватикана (Vat. gr. 1613), Рим
Миниатюра Евангелия из монастыря Дионисиат. XI в. Афон, Греция
Миниатюра Евангелия из Иверского монастыря. XI в. Афон, Греция
Мозаики в церкви Санта-Мария-ин-Трастевере в Риме. Пьетро Каваллини. Сер. XII в. Италия.
Фрагмен стстворки тетраптиха из мон-ря вмц. Екатерины на е. Кон. XII в.
Мозаики апсиды в базилике Санта Мария Маджоре в Риме. Якопо Торрити. 1296 г. Италия
Византийская миниатюра. XIII в. Афон, Греция
Фреска Успенского собора Протата в Карее на Афоне. Худож. Мануил Панселин. 1310 г.
Клеймо Васильевских врат Троицкого собора в Александрове. 1336 г.
Фреска церкви св. Монастырь Высокие Дечаны в Косове. До 1350 г.
Фреска церкви св. Димитрия Маркова мон-ря в Македонии. 3-я четв. XIV в.
Фреска церкви Успения на Волотовом поле близ Новгорода. 80-е гг. XIV в. (утрачена)
Византийская икона. Ок. 1400. (Византийский музей в Кастории, Греция)
Икона из праздничного чина иконостаса Успенского собора во Владимире. Мастерская Андрея Рублева. 1408 г. (ГРМ в Спб.)
Из праздничного яруса иконостаса собора Благовещенский собор Московского Кремля. 1410-е гг.
Икона из праздничного ряда иконостаса Троицкого собора Троице-Сергиевой Лавры. Мастерская Андрея Рублева 1425-27 гг.
Из иконостаса Спасо-Преображенского собораа в Твере. Сер. XV в. (ГРМ в СПб.)
Икона из иконостаса церкви Успения на Волотовом поле. 70-80-е годы XV в. (НГОМЗ)
Икона. XVII в. Афон, Греция
Икона из Толгского монастыря под Ярославлем. 1-я пол. XVII в. (ЯХМ)
Усложненная иконография Сретения Господня появляется в русском искусстве, вероятно, на рубеже XVI-XVII вв. Внизу слева изображен пророк Исайя, пишущий свои пророчества. Внизу справа помещено явление ангела Симеону, который, по преданию, переводил книгу Исайи для египетского царя Птолемея и усомнился в истинности слов пророка «се Дева во чреве примет». Ангел предсказал Симеону, что он не умрет до тех пор, пока «не увидит Христа Господня» В верхнем левом углу ангел с крестом в руках извещает Богоматерь о судьбе Ее Сына. Наверху в центре изображена Троица в иконографии «Отечество». Вверху справа помещено низвержение идолов, что является иллюстрацией к шестому икосу Акафиста Богоматери, повествующему о бегстве Святого семейства в Египет («идолы бо его (т.е. Египта), Спасе, не терпяще Твоея крепости, падоша...»). Внизу видна адская пасть с восстающими из нее праведниками и повергнутыми грешниками и дьяволом, что соответствует словам пророчества Симеона: «Се, лежит Сей на падение и восстание многих в Израиле…».
