Въ Святую Ночь
Слава въ вышнихъ Богу, и на земли миръ.
Вечеръ... Въ небѣ вечернемъ звѣзды блещутъ. Тихо мерцаютъ онѣ надъ землей. Словно пѣснь вечернюю Свѣту невечернему въ небѣ поютъ: «Слава въ вышнихъ Богу».
Слышится пѣснь виѳлеемская въ тишинѣ ночной, и славословитъ Господа небо и молчитъ, и замерла, и затихла, и внемлетъ земля – «и на земли миръ»...
Надъ необъятными снѣжными полями, надъ тихимъ селомъ, надъ затихающимъ городомъ раздается въ эту святую ночь и понесется къ небу колокольный звонъ. Къ небу... къ звѣздамъ... Молитва земли... И въ этотъ часъ таинственный, святой, душа трепещетъ предъ небомъ таинственнымъ, далекимъ...
Огонекъ лампады предъ иконой, – и миръ и тишина въ душѣ. Устала она въ суетѣ, изнемогла въ печаляхъ, и въ эту ночь святую она усталая, печальная, миръ и радость находитъ во Христѣ. Огонекъ лампады икону озаряетъ. Звѣзда въ небѣ вечернемъ зажглась, какъ въ ту далекую виѳлеемскую ночь. И въ душѣ огонекъ, отъ нея зажженный теплится, разгорается, горитъ... И что-то тихо коснулось души, неслышно пронеслось надъ душою, тихое, нѣжное, какъ вѣяніе ангельскихъ крыльевъ въ виѳлеемскую ночь. «Христосъ рождается».
Онъ рождается, рождается вновь въ эту ночь, снова приходитъ на землю снисшедшій съ небесъ Іисусъ. Но не въ ясляхъ виѳлеемскихъ – въ сердцѣ нашемъ хочетъ родиться вновь Господь. Сердце наше? Что Ему оно-сердце грѣшное, тьмою сокрытое? И смѣемъ ли мы принести Ему, Небесному, дары земные, сердце грѣшное? И что Ему нашъ такой ничтожный даръ? О нѣтъ, Ему дорогъ онъ, нашъ даръ смиренный, Ему дорого наше сердце грѣшное. Ради него пришелъ Онъ на землю, чтобъ насъ вознести до небесъ. Закхей! Нынѣ въ дому твоемъ подобаетъ Ми быти – и въ домѣ Закхея Христосъ. Средь тишины святой ночи голосъ, болѣе тихій, болѣе ласкающій, чѣмъ эта тишина, прозвучитъ, быть можетъ и въ нашей душѣ: «Нынѣ въ дому твоемъ – въ душѣ твоей – подобаетъ Ми быти». Но готова ли ты душа? готова ли къ срѣтенію Его? Въ одеждѣ бѣлой, со свѣтильникомъ горящимъ, свѣтлая дѣва готова ли она къ срѣтенію Его? Ахъ, какъ часто земля шептала ей о земномъ, а небо было далеко отъ нея. Земля пѣла ей пѣсни земныя, и пѣсни ангеловъ съ небесъ долетали до нея. Но почему тоскуетъ она на землѣ? Почему тосковала порою такъ глубоко, рвалась, стремилась куда-то, искала такъ страшно чего то и не знала – чего? Въ Рождественскую ночь, въ эту святую ночь, быть можетъ, пойметъ она, чего искала и не находила среди земли. Въ эту ночь Христосъ вновь зоветъ ее, – и затоскуетъ она по небесной отчизнѣ средь жизни земной и пойметъ при тихомъ мерцаніи виѳлеемской звѣзды о чемъ плачетъ, тоскуя здѣсь на землѣ. Колоколъ гудитъ. Колоколъ зоветъ. Вѣсть радостная пронесется надъ землей, и сердце человѣка стремится къ Богу и преклоняется, и трепещетъ, и любитъ.
Радуется оно въ эту радостную ночь, слыша вѣсть радостную: «Христосъ рождается». «Днесь Богъ на землю пріиде, и человѣкъ на небеса взыде». «Всяческая днесь радости исполняются: Христосъ родися отъ Дѣвы». «Всяческой днесь радости исполняются: Христосъ родися въ Виѳлеемѣ». Радуется сердце, радуется церковь, и радости полны пѣсни и хваленія ея: и возрадуется земля. Но звѣзда въ небѣ горитъ, звонъ колокольный къ небу несется. А она, душа бѣдная, душа грѣшная, она – на землѣ. И груститъ душа въ эту свѣтлую, въ эту радостную ночь, свѣтлой грусти по кебу полна.
Скорбитъ, что далеко отошла она въ жизни земной отъ отчизны небесной, что на чужбинѣ блуждаетъ она. Радуется, такъ какъ слышитъ вновь въ эту ночь зовъ Отчій. Скорбитъ, что далеко она отъ Христа. Радуется, что близъ нея Христосъ. «Христосъ рождается» и на землѣ въ душѣ въ ту ночь святую – миръ.
Л. Ч.
«Владимирскія Епархіальныя Вѣдомости». 1913. № 51-52. О. Неофф. С. 1060-1061.
