Святитель Игнатій (Брянчаниновъ) – О образѣ и подобіи Божіихъ въ человѣкѣ.

«Сотворимъ человѣка по образу Нашему и по подобію» (Быт. I, 26), таинственно совѣщавался въ Самомъ Себѣ и съ Самимъ Собою Богъ-Троица, предъ сотвореніемъ человѣка.

Человѣкъ – образъ и подобіе Бога. Богъ, неприступный въ величіи Своемъ, Богъ, превысшій всякаго образа, изобразился въ человѣкѣ, изобразился съ ясностію и славою. Такъ изображается солнце въ смиренной каплѣ воды. Существо человѣка, верховная его сила, которою онъ отличается отъ всѣхъ земныхъ животныхъ, которою онъ равенъ ангеламъ, духъ его, есть образъ существа Божія; свойства духа человѣческаго служатъ въ состояніи непорочности своей, подобіемъ свойствъ Бога, Который, начертавъ всемогущею десницею Свое подобіе на человѣкѣ, пребываетъ превыше всякаго подобія и сравненія.

Какое же превосходное, исполненное многообразнаго достоинства, многообразной красоты, существо – человѣкъ?!

Для него создана Создателемъ вся видимая природа; вся она назначена въ служеніе ему, вся она – его чудная обстановка.

Когда Создатель извлекалъ въ бытіе изъ ничтожества всѣ прочія творенія, – довольствовался тѣмъ, что произносилъ Свое всемогущее повелѣніе. Когда же восхотѣлъ навершить дѣло мірозданія сотвореніемъ изящнѣйшаго, совершеннѣйшаго созданія, – Онъ предваряетъ сотвореніе совѣщаніемъ.

Громадное вещество, въ его необозримомъ и неисчислимомъ разнообразіи, созданное прежде человѣка, было – скажемъ утвердительно, потому что скажемъ справедливо – созданіемъ приготовительнымъ.

Такъ земный царь устраиваетъ и украшаетъ великолѣпный чертогъ для того, чтобъ въ немъ поставить свое изображеніе.

Царь царей и Богъ боговъ приготовляетъ всю видимую природы, со всѣмъ ея убранствомъ, со всѣмъ зримымъ нами изумительнымъ великолѣпіемъ. Потомъ въ этотъ чертогъ поставляетъ, какъ конечную причину всего, Свой образъ.

По окончаніи мірозданія, предъ созданіемъ человѣка, Богъ осматриваетъ сотворенное Имъ, и находитъ его удовлетворительнымъ: «видѣ Богъ, яко добра» (Быт. I, 25).

По сотвореніи человѣка, снова Богъ осматриваетъ все сотворенное Имъ, и уже находитъ твореніе Свое изящнымъ, полнымъ, совершеннымъ: «и видѣ Богъ вся, елико сотвори: и се добра зѣло» (Быт. I, 31).

Человѣкъ! пойми твое достоинство.

Взгляни на луга и нивы, на обширныя рѣки, на безпредѣльныя моря, на высокія горы, на роскошныя древа, на всѣхъ звѣрей и скотовъ земныхъ, на всѣхъ звѣрей и рыбъ, странствующихъ въ пространствахъ воды, – взгляни на звѣзды, на луну, на солнце, на небо: это все – для тебя, все назначено тебѣ въ услуженіе.

Кромѣ видимаго нами міра, есть еще міръ невидимый тѣлесными очами, несравненно превосходнѣйшій видимаго. И невидимый міръ – для человѣка.

Какъ Господь почтилъ образъ Свой! какое предначерталъ ему высокое назначеніе! Видимый міръ – только предуготовительное преддверіе обители, несравненно великолѣпнѣйшей и пространнѣйшей. Здѣсь, какъ въ преддверіи, образъ Божій долженъ украситься окончательными чертами и красками, чтобъ получить совершеннѣйшее сходство съ своимъ всесвятѣйшимъ, всесовершеннѣйшимъ Подлинникомъ, чтобъ въ красотѣ и изяществѣ этого сходства войти въ тотъ чертогъ, въ которомъ Подлинникъ присутствуетъ непостижимо, какъ бы ограничивая Свою неограниченность, для явленія Себя Своимъ возлюбленнымъ, разумнымъ тварямъ.

Образъ Троицы-Бога – троица-человѣкъ.

Три лица въ троицѣ-человѣкѣ – три силы его духа, которыми проявляется существованіе духа. Мысли наши и духовныя ощущенія проявляютъ существованіе ума, который, проявляясь со всею очевидностію, вмѣстѣ пребываетъ вполнѣ невидимымъ и непостижимымъ.

Въ Священномъ Писаніи и въ писаніяхъ святыхъ Отцовъ иногда вообще душа называется духомъ, иногда называется духомъ отдѣльная сила души. Отцы называютъ эту силу души словесностію или силою словесности. Они раздѣляютъ ее на три частныя силы: умъ, мысль или слово и духъ. Умомъ они называютъ самый источникъ, самое начало и мыслей и духовныхъ ощущеній. Духомъ, въ частномъ значеніи, называется способность духовнаго ощущенія. Нерѣдко въ Отеческихъ писаніяхъ словесная сила или духъ называются умомъ; нерѣдко называются умами сотворенные духи. Цѣлое получаетъ имя отъ главной своей части.

Самое существо души нашей – образъ Бога. И по паденіи въ грѣхъ, душа пребываетъ образомъ! И вверженная въ пламень ада душа грѣшная, въ самомъ пламени ада, пребываетъ образомъ Божіимъ! Такъ научаютъ святые Отцы[1].

Воспѣваетъ святая Церковь въ своихъ пѣснопѣніяхъ: «Образъ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрѣшеній»[2].

Умъ нашъ – образъ Отца; слово наше (непроизнесенное слово мы обыкновенно называемъ мыслію) – образъ Сына; духъ – образъ Святаго Духа.

Какъ въ Троицѣ-Богѣ три Лица неслитно и нераздѣльно составляютъ одно Божественное Существо: такъ въ троицѣ-человѣкѣ три лица составляютъ одно существо, не смѣшиваясь между собою, не сливаясь въ одно лице, не раздѣляясь на три существа.

Умъ нашъ родилъ, и непрестаетъ рождать мысль; мысль родившись, непрестаетъ снова рождаться, и вмѣстѣ съ тѣмъ пребываетъ рожденною, сокровенною въ умѣ.

Умъ безъ мысли существовать не можетъ, и мысль – безъ ума. Начало одного непремѣнно есть и начало другой; существованіе ума есть непремѣнно и существованіе мысли.

Точно также духъ нашъ исходитъ отъ ума, и содѣйствуетъ мысли. Потому-то всякая мысль имѣетъ свой духъ, всякій образъ мыслей имѣетъ свой отдѣльный духъ, всякая книга имѣетъ свой собственный духъ.

Не можетъ мысль быть безъ духа; существованіе одной непремѣнно сопутствуется существованіемъ другаго. Въ существованіи того и другаго является существованіе ума.

Что – духъ человѣка? – Совокупность сердечныхъ чувствъ, принадлежащихъ душѣ словесной и безсмертной, чуждыхъ душамъ скотовъ и звѣрей.

Сердце человѣка отличается отъ сердца животныхъ духомъ своимъ. Сердца животныхъ имѣютъ ощущенія, зависящія отъ крови и нервъ, не имѣютъ ощущенія духовнаго – этой черты Божественнаго образа, исключительной принадлежности человѣка.

Нравственная сила человѣка – духъ его.

Нашъ умъ, слово и духъ, по единовременности своего начала, и по своимъ взаимнымъ отношеніямъ, служатъ образомъ Отца, Сына и Святаго Духа, совѣчныхъ, собезначальныхъ, равночестныхъ, единоестественныхъ.

«Видѣвый Мене, видѣ Отца», возвѣстилъ Сынъ: «Азъ во Отцѣ, и Отецъ во Мнѣ есть» (Іоанн. XIV, 9, 10). Тоже можно сказать о умѣ человѣческомъ и мысли его: умъ, невидимый самъ по себѣ, является въ мысли; ознакомившійся съ мыслію, ознакомился съ умомъ, произведшимъ эту мысль.

Господь наименовалъ Духа Святаго «Силою свыше» (Лук. XXIV, 49), «Духомъ Истины» (Іоанн. XIV, 17); Истина – Сынъ. Свойство силы имѣетъ и духъ человѣческій; онъ есть и духъ мыслей человѣка, истинны ли онѣ, или ложны. Онъ проявляется, и въ тайныхъ движеніяхъ сердца, и въ образѣ мыслей, и во всѣхъ дѣйствіяхъ человѣка. Духомъ человѣка вынаруживается и умъ его и образъ мыслей; духъ каждаго поступка вынаруживаетъ мысль, руководившую человѣка при поступкѣ.

Милосердый Господь украсилъ Свой образъ и подобіемъ Своимъ. Образъ Бога – самое существо души; подобіе – душевныя свойства.

Былъ новосотворенный образъ Божій – человѣкъ, подобно Богу, безконеченъ, премудръ, благъ, чистъ, нетлѣненъ, святъ, чуждъ всякой грѣховной страсти, всякаго грѣховнаго помышленія и ощущенія.

Искусный художникъ сперва изображаетъ форму, черты того лица, съ котораго снимаетъ портретъ. Изобразивъ съ точностію эти черты, онъ даетъ лицу, самой одеждѣ цвѣтъ и краски подлинника, тѣмъ усовершаетъ сходство. Богъ сотворивъ Свой образъ, украсилъ его Своимъ подобіемъ: свойственно образу Божію имѣть по всему сходство съ Богомъ. Иначе образъ былъ бы недостаточенъ, недостоинъ Бога, не выполнялъ своего назначенія, на соотвѣтствовалъ ему.

Увы! увы! Восплачьте небеса! восплачь солнце, восплачьте всѣ свѣтила, восплачь земля, восплачьте всѣ твари небесныя и земныя! восплачь вся природа! восплачьте святые Ангелы! Возрыдайте горько, неутѣшно! Облекитесь, какъ въ одежду, въ глубокую печаль! – Совершилось бѣдствіе, бѣдствіе, вполнѣ достойное назваться бѣдствіемъ: образъ Божій палъ.

Почтенный самовластіемъ отъ Бога, какъ однимъ изъ яркихъ, живыхъ цвѣтовъ Богоподобія, обольщенный ангеломъ, уже падшимъ, онъ сообщился мысли и духу темнымъ отца лжи и всякой злобы. Сообщеніе это осуществилъ дѣйствіемъ: разъединеніемъ съ волею Божіею. Этимъ отгналъ отъ себя Духа Божія, исказилъ Божественное подобіе, сдѣлалъ самый образъ непотребнымъ.

Живо и точно изобразилъ Екклезіастъ бѣдствія паденія: «развращенное», сказалъ онъ, «не можетъ исправится, и лишеніе не можетъ исчислитися» (Екклез. I, 15).

Разстройство образа и подобія удобно каждому усмотрѣть въ себѣ. Красота подобія, состоящая изъ совокупности всѣхъ добродѣтелей, осквернена мрачными и смрадными страстями. Черты образа лишены своей правильности, своего взаимнаго согласія: мысль и духъ борются между собою, выходятъ изъ повиновенія уму, возстаютъ противъ него. Самъ онъ – въ непрестанномъ недоумѣніи, въ омраченіи страшномъ, закрывающемъ отъ него Бога и путь къ Богу, святый, непогрѣшительный.

Ужаснымъ мученіемъ сопутствуется разстройство образа и подобія Божія. Если человѣкъ внимательно, въ уединеніи, въ теченіи значительнаго времени, постоянно будетъ смотрѣть въ себя: то онъ убѣдится, что это мученіе дѣйствуетъ непрерывно, – раскрывается и закрывается, смотря потому, много или мало заглушаетъ его развлеченіе.

Человѣкъ! твои развлеченія, твои увеселенія – обличители живущей внутри тебя муки. Ты ищешь заглушить ее чашею шумныхъ забавъ и непрерывнаго развлеченія. Несчастный! Едва выпадетъ для тебя минута трезвенія, какъ ты снова убѣждаешься, что мука, которую ты старался уничтожить развлеченіемъ, живетъ въ тебѣ. Развлеченіе служитъ для нея пищею, средствомъ укрѣпленія: отдохнувъ подъ сѣнію развлеченія, мука просыпается съ новыми силами. Она – свидѣтельство, живущее въ самомъ человѣкѣ, свидѣтельствующее ему о его паденіи.

Печатію, свидѣтельствомъ паденія запечатлѣно тѣло человѣка. Съ самаго рожденія своего оно во враждѣ, въ борьбѣ со всѣмъ окружающимъ, и съ самою живущею внутри его душею. Навѣтуютъ противъ него всѣ стихіи; наконецъ, утомленное внутренними и внѣшними бранями, поражаемое недугами, угнетаемое старостію, оно падаетъ на косу смерти, хотя и сотворено безсмертнымъ, – разсыпается въ прахъ.

И снова является величіе образа Божія! оно является въ самомъ паденіи его, въ способѣ, которымъ человѣкъ извлеченъ изъ паденія.

Богъ, однимъ изъ Лицъ Своихъ, воспріялъ на Себя образъ Свой: вочеловѣчился; Собою извлекъ его изъ паденія, возстановилъ въ прежней славѣ; возвелъ къ славѣ несравненно высшей, нежели та, которая была ему усвоена при сотвореніи.

Въ милости Своей праведенъ Господь. При искупленіи Онъ возвеличилъ образъ Свой болѣе, нежели при созданіи: человѣкъ не самъ себѣ изобрѣлъ паденіе, какъ изобрѣлъ его падшій ангелъ, – привлеченъ въ паденіе завистію, обманутъ зломъ, прикрывшимся личиною добра.

Всѣ Лица Троицы-Бога участвуютъ въ дѣлѣ вочеловѣченія, каждое въ свойствѣ Лица своего. Отецъ пребываетъ родившимъ и рождающимъ, Сынъ рождается, дѣйствуетъ Духъ Святый.

И здѣсь опять видно, какой точный образъ – человѣкъ Бога. Принимаетъ человѣчество Сынъ; чрезъ Него вся Троица-Богъ вступаетъ въ общеніе съ человѣкомъ. Мысль наша, чтобъ сообщиться съ человѣками, облекается въ звуки: невещественная – сопрягается съ веществомъ; чрезъ посредство ея входитъ въ общеніе духъ, является умъ.

Вочеловѣчился Сынъ – Божіе Слово, Божія Истина. Истиною исправлена, очищена наша мысль; нашъ духъ содѣлался способнымъ къ общенію со Святымъ Духомъ. Святымъ Духомъ оживленъ умерщвленный смертію вѣчною духъ нашъ. Тогда умъ вступилъ въ познаніе и видѣніе Отца.

Троица-человѣкъ исцѣляется Троицею-Богомъ: Словомъ исцѣляется мысль, переводится изъ области лжи, изъ области самообольщенія, въ область Истины; Духомъ Святымъ оживотворяется духъ, переводится изъ ощущеній плотскихъ и душевныхъ въ ощущенія духовныя; уму является Отецъ – и умъ содѣлываетея умомъ Божіимъ. «Умъ Христовъ имамы» (1 Кор. II, 16), говоритъ Апостолъ.

До пришествія Святаго Духа, человѣкъ, какъ мертвый духомъ, вопрошалъ: «Господи, покажи намъ Отца» (Іоанн. ХIV, 8). По принятіи Духа сыноположенія, ощутивъ сыновство свое, оживъ духомъ для Бога и спасенія, отъ дѣйствія Святаго Духа, онъ относится къ Отцу, какъ къ знаемому, какъ къ Отцу: «Авва Отче» (Рим. VIII, 15, 16)!

Въ купели крещенія возставляется падшій образъ, человѣкъ рождается въ жизнь вѣчную водою и духомъ. Отселѣ Духъ, отступившій отъ человѣка при паденіи его, начинаетъ соприсутствовать ему во время его земной жизни, исцѣляя покаяніемъ поврежденія, наносимыя человѣку грѣхомъ послѣ крещенія, и такимъ образомъ содѣлывая ему возможнымъ спасеніе, посредствомъ покаянія, до послѣдняго издыханія.

Красота подобія возстановляется Духомъ, какъ и образъ при крещеніи. Она развивается, усовершается исполненіемъ евангельскихъ заповѣдей.

Образецъ этой красоты, полнота этой красоты – Богочеловѣкъ, Господь нашъ Іисусъ Христосъ.

«Подражатели мнѣ бывайте, якоже и азъ Христу» (1 Кор. XI, 1), возвѣщаетъ Апостолъ, призывая вѣрныхъ къ возстановленію и усовершенію въ себѣ Божественнаго подобія, указывая на Священнѣйшій Образецъ совершенства новыхъ человѣковъ, возсозданныхъ, обновленныхъ искупленіемъ. «Облецытеся Господемъ нашимъ Іисусомъ Христомъ» (Рим. ХIII, 14).

Богъ-Троица, при искупленіи образа Своего – человѣка, далъ такую возможность къ преуспѣянію въ усовершеніи подобія, что подобіе обращается въ соединеніи образа съ Подлинникомъ, бѣдной твари съ всесовершеннымъ Творцемъ ея.

Дивенъ, чуденъ образъ Божій, тотъ образъ, изъ котораго свѣтитъ, дѣйствуетъ Богъ! Тѣнь Петра Апостола исцѣляла! Солгавшій предъ нимъ палъ внезапно мертвымъ, какъ солгавшій предъ Богомъ! Убрусцы и головныя повязки Апостола Павла совершали знаменія! Кости Елисея Пророка воскресили мертвеца, котораго тѣлу неосторожность погребателей допустила прикоснуться къ давно-покоившимся во гробѣ костямъ Духоносца!

Ближайшее подобіе, соединеніе, получается и, по полученіи, удерживается пребываніемъ въ евангельскихъ заповѣдяхъ. «Будите бо Мнѣ» заповѣдуетъ Спаситель ученикамъ Своимъ: «и Азъ въ васъ. Азъ есмъ лоза, вы же рождіе, и иже будетъ во Мнѣ, и Азъ въ немъ, той сотворитъ плодъ многъ» (Іоанн. ХV, 4, 5).

Блаженнѣйшее соединеніе доставляется, когда съ чистою совѣстію, очищаемою удаленіемъ отъ всякаго грѣха, точнымъ исполненіемъ евангельскихъ заповѣдей, христіанинъ пріобщается святѣйшаго тѣла Христова и святѣйшей Его крови, а вмѣстѣ и соединеннаго съ ними Божества Его. «Ядый Мою плоть», сказалъ Спаситель: «и піяй Мою кровъ во Мнѣ пребываетъ и Азъ въ немъ» (Іоанн. VI, 56).

Разумный образъ Божій! Разсмотри: къ какой славѣ, въ какому совершенству, къ какому величію ты призванъ, предназначенъ Богомъ!

Непостижимая премудрость Создателя предоставила тебѣ сдѣлать изъ себя то, что пожелаешь сдѣлать.

Разумный образъ Божій! Неужели ты не захочешь пребыть достойнымъ образомъ Божіимъ, захочешь исказить себя, уничтожишь подобіе, превратишься въ образъ діавола, низойдешь къ достоинству безсловесныхъ?

Не всуе излилъ Богъ свои блага, не напрасно совершилъ чудное мірозданіе, не тщетно почтилъ предварительнымъ совѣщаніемъ созданіе Своего образа, не безотчетливо Собою искупилъ его, когда онъ палъ! Во всѣхъ дарахъ Своихъ Онъ потребуетъ отчета. Онъ будетъ судить, какъ употреблены Его щедроты, какъ оцѣнено Его вочеловѣченіе, какъ оцѣнена кровь Его, пролитая за насъ при нашемъ искупленіи.

Горе, горе тварямъ, пренебрегшимъ благодѣяніями Бога, Создателя-Искупителя!

Огнь вѣчный, бездна огненная, зажженная давно, неугасимая, приготовленная для діавола и ангеловъ его, ожидаетъ образы Божіи, искаженные, содѣлавшіеся непотребными. Тамъ они будутъ горѣть вѣчно, не сгорать вѣчно!

Братія! Доколѣ мы странствуемъ на землѣ, доколѣ мы въ преддверіи къ вѣчности – въ этомъ видимомъ мірѣ – постараемся привести въ правильность черты образа Божія, напечатлѣннаго Богомъ на душахъ нашихъ, дать оттѣнкамъ и цвѣтамъ подобія красоту, живость, свѣжесть, – и Богъ, на испытаніи страшномъ, признаетъ насъ способными къ вступленію въ Его вѣчный, блаженный чертогъ, въ Его вѣчный день, въ Его вѣчный праздникъ и торжество.

Ободримся, маловѣрные! подвигнемся, лѣнивые! Подобострастный намъ человѣкъ, сперва въ омраченіи своемъ гонившій Церковь Божію, бывшій противникомъ, врагомъ Бога, столько исправилъ въ себѣ, по обращеніи своемъ, Богоданный Божественный образъ, столько усовершилъ подобіе, что съ дерзновеніемъ возвѣщаетъ о себѣ: «Живу не ктому азъ, но живетъ во мнѣ Христосъ!» (Галат. II, 20).

Никто да не усомнится въ истинѣ этого гласа! Этотъ гласъ былъ столько преисполненъ всесвятой Истины, столько содѣйствовалъ ему Духъ Святый, что на гласъ Павла воскресали мертвецы, демоны исходили изъ мучимыхъ ими людей, умолкали бѣсовскія прорицалища, враги Свѣта Божія лишались свѣта очей, язычники отвергли своихъ идоловъ, познали Христа – истиннаго Бога, и поклонились Ему. Аминь.

 

Сочиненія епископа Игнатія (Брянчанинова). Изд. 2-е. Томъ 2. Спб. 1886. С. 128-136.

 

[1] Святый Димитрій Ростовскій. Лѣтопись.

[2] Тропари по непорочномъ въ субботу, гласъ 5. Псалтырь съ возслѣдованіемъ.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: