Протоіерей Петръ Смирновъ – Поученіе въ недѣлю 25-ю по Пятидесятницѣ.
«И кто есть ближній мой?» (Лук. 10, 29).
Есть преданіе о святомъ апостолѣ Іоаннѣ Богословѣ: когда онъ дожилъ до глубокой старости, такъ что самъ не могъ уже ходить въ церковныя собранія, а носили его туда; то онъ часто говорилъ одни и тѣ же слова: «дѣти, любите другъ друга»... «Что ты повторяешь одно и то же?» спросили его. Апостолъ отвѣтилъ: «это самая необходимая заповѣдь Христова; кто ее исполнитъ, тотъ исполнитъ весь законъ».
Тотъ же святый Апостолъ въ первомъ соборномъ посланіи учитъ, что безъ любви къ ближвему не можетъ быть и любви къ Богу. Это святое чувство возникаетъ въ насъ, и воспитывается, и упражняется въ свойственныхъ ему дѣйствіяхъ, при посредствѣ любви къ ближнему. «Бога никто никогда не видѣлъ, учитъ святой Апостолъ; если мы любимъ другъ друга, то Богъ въ насъ пребываетъ; и любовь Его совершенна есть въ насъ» (1 пос. 4, 12). «Кто говоритъ: я люблю Бога, а брата своего ненавидятъ, тотъ лжецъ; ибо нелюбящій брата своего, котораго видитъ, какъ можетъ любить Бога, Котораго не видитъ» (ст. 20)?
Понятна теперь важность вопроса: кто же есть ближній мой? О комъ я долженъ заботиться? На комъ я долженъ оказывать свою любовь къ самому Господу Богу, въ Которомъ вся моя жизнь и все спасеніе мое?
Есть двѣ крайности въ рѣшеніи этого вопроса. Законь Христовъ одинаково предостерегаетъ насъ отъ той и другой и указуетъ намъ вѣрный путь къ исполненію этой важнѣйшей заповѣди.
Въ одну крайность вдалась большая часть Евреевъ во время земной жизни Господа Спасителя. Они почитали своими ближними только своихъ единоплеменниковъ и по отношенію къ другимъ народамъ, которые большею частію были враждебны, позволяли себѣ, даже считали для себя обязательнымъ, нарушать заповѣдь о любви къ ближнему. Противъ этой крайности въ особенности направлена Господомъ Спасителемъ слышанная нынѣ вами притча о благодѣтельномъ Самарянинѣ. Въ ней Господь показалъ, что ближнимъ должно почитать каждаго человѣка, къ какому бы народу онъ ни принадлежалъ. Для Самарянина Іудей былъ чужой человѣкъ, даже болѣе – врагъ, потому что Евреи съ презрѣніемъ относились къ Самарянамъ и много дѣлали имъ зла. Однако Самарянинъ не затруднился этимъ, а оказалъ самое нѣжное и живое участіе къ его горю и, сколько только могъ, позаботился о немъ. Иди и ты твори такожде, сказалъ Господь законнику и всѣмъ намъ: видишь нужду ближняго, помоги не разбирая, кто онъ, родной или чужой, единоземецъ или иноплеменникъ, другъ или врагъ. Но есть и другая крайность, къ сожалѣнію, такъ часто въ послѣднее время встрѣчающаяся во взаимныхъ отношеніяхъ многихъ людей, именующихся христіанами. Увлекаясь какъ будто любовію ко всѣмъ, они уже не дѣлаютъ никакого различія между своимъ и чужимъ, даже болѣе – чужому усерднѣе служатъ, чѣмъ своему родному. Нѣтъ, братіе, этого христіанская любовь не требуетъ. Научись любить всѣхъ, и начинай съ тѣхъ, кого тебѣ Господь особенно указалъ; затѣмъ постепенно, при помощи Божіей, распространяй твое сердце для любви.
Прежде всего, какъ только являемся на свѣтъ Божій, срѣтаетъ насъ любовь родителей и родственниковъ. Вотъ первые наши ближніе: отецъ и мать, братья, сестры, въ послѣдствіи собственныя дѣти, кому Богъ ихъ даруетъ, и другіе родственники. Ихъ прежде всѣхъ указуетъ намъ природа и заповѣдь Божія. Кто не чтитъ родителей, не любитъ брата, сестру, не печется о своихъ домашнихъ, тотъ, какъ учитъ Апостолъ, вѣры отрекся и хуже язычника (1 Тим. 5, 8). Посторонній не поспѣшитъ съ своею помощію къ тѣмъ вдовамъ и сиротамъ, о коихъ знаетъ, что близкіе у нихъ люди достаточные. Значитъ, когда лишаемъ ихъ своей помощи, мы въ тоже время лишаемъ ихъ и милости другихъ людей и оставляемъ ихъ совершенно безпомощными и безпріютными. За близкими родными идутъ не столь близкіе, однако же члены того же рода, далѣе товарищи и сверстники по возрасту, ученію, службѣ, далѣе сограждане, соотечественники, единоплеменные народы, наконецъ все человѣчество. Другія еще болѣе священныя узы возлагаетъ на насъ святая вѣра. Въ Церкви вторая и еще болѣе родственная для насъ семья: здѣсь мы родились для новой, духовной, вѣчной жизни; здѣсь получаемъ всѣ силы и средства ко спасенію; здѣсь за насъ молятся и будутъ молиться. Если бы и всѣ забыли насъ на землѣ, Церковь никогда не забудетъ насъ. И здѣсь царствуетъ тотъ же законъ постепенности. Сперва сумѣй горячо и искренно полюбить ближайшихъ къ тебѣ – отца духовнаго, воспріемниковъ отъ купели крещенія, родной приходскій храмъ, и расширяй свою любовь далѣе и далѣе, пока не достигаешь того совершенства, чтобы каждаго ближняго, кто бы онъ ни былъ, возлюбить, яко самъ себе. Теперь посмотримъ, не бываетъ ли у насъ нарушеній этихъ основныхъ законовъ въ дѣйствіяхъ любви.
Кто самый ближній къ человѣку? Безъ всякаго сомнѣнія, мужъ или жена. Здѣсь не полагается никакой грани или степени родства: мужъ и жена одна плоть, одинъ человѣкъ. Поэтому прежде всего и болѣе всѣхъ изъ людей должно любить того друга, союзъ съ которымъ утвержденъ печатію свыше. Но какъ дерзко и жестоко нѣкоторые мужья обращаются съ своими женами и какъ будто чувствуютъ себя еще въ правѣ!.. Самый ближній человѣкъ – и болѣе всѣхъ терпитъ обидъ! Бѣдная женщина покоя не знаетъ отъ грубаго мужа, особенно если онъ предается еще несчастной слабости: мало того, что онъ при всѣхъ поноситъ ее безстыдными ругательствами, онъ еще бьетъ ее такъ, что она бѣжитъ изъ дома и ищетъ пріюта и защиты у чужихъ людей. Такія дикія выходки звѣрской жестокости, къ прискорбію, не рѣдкость въ простомъ крестьянскомъ быту. Но и люди, довольно высоко стоящіе и по-видимому образованные, не позволяютъ ли себѣ въ тѣсномъ семейномъ кружкѣ многаго такого, чего никакъ не допустили бы въ другомъ мѣстѣ? Чрезвычайно любезные и вѣжливые среди людей болѣе или менѣе знакомыхъ, они тотчасъ измѣняютъ видъ и являются крайне суровыми и ворчливыми, какъ только переступаютъ порогъ роднаго дома. Да, здѣсь все простятъ, жаловаться не будутъ, и некому пожаловаться, кромѣ Бога. Итакъ ты пользуешься беззащитнымъ положеніемъ жены, чтобы выражать на ней всѣ дурныя стороны твоего права и, можетъ быть, вымѣщать на ней всѣ непріятности, получаемыя со стороны. Нѣтъ, если кого надобно беречь, покоить и любить, то прежде всѣхъ ту, которая безраздѣльно, ввѣрилась намъ и забыла для насъ своего отца и мать, и которую беречь и любить мы особенно обязались предъ лицемъ Бога и Церкви. Бываютъ конечно печальныя явленія и наоборотъ, т. е. кровныя оскорбленія мужьямъ со стороны женъ, особенно въ послѣднее шатающееся время. Это еще хуже.
Возьмемь другой примѣръ: такъ часто слышатся нынѣ жалобы на дерзкое и грубое обращеніе дѣтей съ родителями, отказъ имъ въ помощи. Какъ не боятся Бога люди, такъ поступающіе! Послѣ неразрывнаго супружескаго союза, родители самые близкіе къ намъ люди. Въ равной съ ними степени родства Церковь поставляетъ только родство наше съ нашими собственными дѣтьми. Слышится нерѣдко, что нѣжные и заботливые о своихъ собственныхъ дѣтяхъ люди являются холодными и невнимательными къ своимъ отцу и матери: заботой о дѣтяхъ какъ бы вытѣсняется въ ихъ сердцѣ попеченіе о родителяхъ. Справедливо ли это? Тѣ, т. е. родители, ранѣе всѣхъ намъ стали близкими: имъ мы обязаны жизнію, уходомъ среди безпомощнаго младенчества, воспитаніемъ, самыми средствами жизни, обязаны въ такой мѣрѣ, что, какія бы жертвы для нихъ ни дѣлали, все-таки не можемъ дать имъ того, что они намъ дали. Есть русская пословица, въ которой прекрасно опредѣлены взаимныя отношенія дѣтей и родителей. Питать и покоить родителей, говоритъ она, значитъ платить долгъ, воспитывать дѣтей – давать въ долгъ. Если теперь поставить рядомъ эти двѣ обязанности, то пожалуй болѣе правъ на наше вниманіе и попеченіе будетъ на сторонѣ родителей, такъ какъ прежде надо самому расплатиться съ долгомъ, а потомъ уже одолжать другихъ. Дѣти своими нуждами должны напоминать намъ тѣ нужды, въ которыхъ мы сами нѣкогда были въ своемъ дѣтствѣ, и никакъ не отдалять мыслей нашихъ отъ родителей, а напротивъ, обращать нашу заботу къ нимъ. Не управленныя въ началѣ должнымъ образомъ, дѣйствія любви могутъ приводить къ гибельнымъ извращеніямъ и въ дальнѣйшихъ ея областяхъ. Есть люди, которымъ все чужое мило и дорого, а свое родное – противно. Всѣ свои сокровища, а за ними сердце они туда переносятъ. О, какъ много страждетъ общее благо отъ этихъ извращеній человѣческаго чувства! Аминь.
Слова и рѣчи настоятеля С.-Петербургскаго Исаакіевского каѳедрального собора. Ч. II. Изд. 2-е дополн. Спб. 1887. С. 111-115.
