Проф.-протоіерей Василій Прилуцкій – Благовѣщеніе Пресвятыя Богородицы въ памятникахъ церковной иконографіи (По поводу двухъ древнихъ изображеній, Благовѣщенія въ Кіево-Софійскомъ соборѣ).
И постоянный и случайный посѣтитель Кіево-Софійскаго собора не могутъ, конечно, не обратить вниманія на мозаическое изображеніе Благовѣщенія Пресвятой Богородицы, помѣщенное въ разъединенномъ видѣ по обѣимъ сторонамъ предалтарной арки собора. Это изображеніе, помимо того, что является рѣдкимъ памятникомъ мозаичнаго искусства у насъ на Руси, обращаетъ на себя вниманіе и по той обстановкѣ, въ какой представлена здѣсь Богоматерь, выслушивающая глаголы Божественнаго опредѣленія отъ явившагося къ ней архангела. Пресвятая Дѣва изображена за работой, съ веретеномъ въ одной рукѣ и куделькой пурпуровой пряжи въ другой. Такая композиція евангельскаго сюжета Благовѣщенія для нашего времени является далеко необычной; современная церковная живопись, насколько извѣстно, ее уже не повторяетъ. – Гораздо менѣе выгодное положеніе въ зрительномъ отношеніи занимаетъ другое древнее настѣнное изображеніе Благовѣщенія въ томъ же Кіево-Софійскомъ соборѣ. Разумѣемъ фресковое изображеніе Благовѣщенія, находящееся въ правомъ (первомъ отъ главнаго алтаря) придѣлѣ собора тоже на алтарной стѣнѣ. Здѣсь изображено Благовѣщеніе Пресвятой Богородицы въ двухъ композиціяхъ: по одной – явленіе архангела Пресвятой Дѣвѣ происходитъ у колодца, другая композиція воспроизводитъ явленіе архангела Богоматери уже въ храминѣ, въ тотъ моментъ, когда Пресвятая Дѣва занимается рукодѣльемъ. Вторая композиція по характеру своего сюжета сходствуетъ съ мозаическимъ изображеніемъ Благовѣщенія, почему мы остановимся на первой картинѣ, опять таки необычной для современной церковной иконографіи. Богоматерь представлена здѣсь стоящей между двухъ горныхъ утесовъ, въ правой рукѣ ея ведерко, которое она опускаетъ въ колодецъ. Въ верхнемъ (лѣвомъ) углу фрески изображенъ ангелъ по поясъ въ полукругѣ. Постановка корпуса Богоматери и жестъ лѣвой свободной руки выражаютъ изумленіе. Нѣсколько наклоненное положеніе головы (какъ бываетъ это у человѣка, прислушивающагося къ неожиданно раздавшимся звукамъ), а также выраженіе глазъ Богоматери показываютъ, что Она не видитъ архангела-благовѣстника, а только слышитъ его голосъ.
Вотъ два замѣчательныхъ по своей необычной композиціи изображенія Благовѣщенія, находяіціяся на стѣнахъ древней святыни Кіево-Софійскаго собора. Что за смыслъ этихъ изображеній, и откуда взяты художниками такія детали для передачи евангельскаго повѣствованія о Благовѣщеніи (Лук. 1, 26-38), которыя прямо изъ этого повѣствованія не вытекаютъ? Постараемся дать краткій отвѣтъ на этотъ вопросъ при помощи компетентныхъ изслѣдованій авторитетныхъ археологовъ{1}.
Современное изображеніе Благовѣщенія, на которомъ Богоматерь представляется или въ молитвенно-склоненномъ положеніи, или, чаще всего, читающей книгу (отъ чего такое изображеніе Благовѣщенія на техническомъ языкѣ иконописцевъ носитъ названіе: «Благовѣщеніе съ книгой»), заняло господствующее направленіе въ нашемъ иконографическомъ искусствѣ сравнительно съ недавняго времени, а именно – съ XVII вѣка. Такая композиція Благовѣщенія зародилась на Западѣ приблизительно въ XI-XII в., около XVI в. перешли въ Грецію, а затѣмъ и къ намъ на Русъ, встрѣчаясь въ греческихъ и русскихъ памятникахъ иконографіи только съ этого времени. До этого времени и византійская и русская иконографіи знали только два извода Благовѣщенія, помѣщенные и у насъ въ Кіево-Софійскомъ соборѣ, а именно: «Благовѣщеніе съ рукодѣльемъ» и «Благовѣщеніе у источника», или «Благовѣщеніе у кладязя». И то и другое изображенія Благовѣщенія имѣютъ за собою глубокую древность. Самое древнее изображеніе Благовѣщенія «съ рукодѣльемъ» относится къ пятому вѣку{2}. Начиная съ этого времени такой переводъ евангельскаго событія упрочивается какъ въ греческой, такъ затѣмъ и въ русской иконографіи, и памятниковъ его до нашего времени сохранилось достаточно. Богоматерь въ такой композиціи Благовѣщенія изображалась или съ нитью, ниспадающей изъ ея рукъ въ близъ стоящую корзину съ клубочками, или, какъ это можно видѣть и на мозаикѣ Кіево-Софійскаго собора, съ веретеномъ. Изображеніе Благовѣщенія въ такой композиціи иногда раздѣлялось на двѣ половины, такъ что кіево-софійская мозаика въ данномъ случаѣ не является исключительной. Такое раздѣльное изображеніе Благовѣщенія встрѣчается и въ миньятюрахъ{3} и въ стѣнной росписи. Нашъ русскій паломникъ XII в. игуменъ Даніилъ видѣлъ раздѣльное изображеніе благовѣщенія на алтарныхъ столпахъ іерусалимскаго храма Воскресенія. Вполнѣ правдоподобно предположеніе, что подобное размѣщеніе сюжета благовѣщенія послужило прототипомъ изображенія этого событія на царскихъ вратахъ, гдѣ въ большинствѣ случаевъ фигуры Богоматери и архангела помѣщаются раздѣльно на двухъ створкахъ дверей.
Вторая композиція Благовѣщенія – «на источникѣ», или «у кладязя», тоже весьма древняго происхожденія. Такихъ изображеній дошло до нашего времени тоже достаточное количество. По этому переводу Богоматерь представляется стоящею у источника, изображавшагося рѣдко въ видѣ ключа, бьющаго изъ скалы, а чаще въ видѣ колодца; (на нашихъ русскихъ иконахъ колодецъ иногда изображался съ деревяннымъ надъ нимъ срубомъ). Въ рукахъ у Богоматери или кувшинъ, или ведерко на веревкѣ, которое она опускаетъ въ колодезь. Архангелъ въ такой композиціи рѣдко писался предстоящимъ предъ св. Дѣвой; въ большинствѣ памятниковъ (какъ и на кіево-софійской фрескѣ) онъ изображенъ въ верхней части картины или слетающимъ съ облаковъ, или находящимся въ полукругѣ (символъ небеснаго свода). Такое положеніе архангела имѣетъ, какъ увидимъ ниже, свой особый смыслъ.
На чемъ же основывалось церковно-изографическое искусство, допуская описанную разработку евангельскаго сюжета? что лежало въ основѣ двухъ указанныхъ переводовъ одного и того же евангельскаго событія?
Строгое подчиненіе древнихъ иконописцевъ церковному контролю, установившимся церковнымъ воззрѣніямъ не подлежитъ сомнѣнію. Древніе греческіе и русскіе мастера всегда строго руководствовались извѣстными правилами, созданными подъ вліяніемъ церковныхъ воззрѣній на тотъ или иной изображаемый сюжетъ. Въ особенности догматическія вѣроопредѣленія эпохи вселенскихъ соборовъ оказали сильное вліяніе на церковное искусство, способствуя установленію особыхъ принциповъ, которымъ въ особенности строго слѣдовало восточно-византійское искусство, а за нимъ и наше русское, чего нельзя сказать объ искусствѣ западномъ. Съ теченіемъ времени основанныя на догматическихъ воззрѣніяхъ Церкви руководственныя начала церковно-изографическаго искусства были систематизированы, благодаря чему получились особые сборники, извѣстные подъ именемъ иконописныхъ подлинниковъ. Но подчиняясь догматическимъ вѣроопредѣленіямъ Церкви по своей принципіальной сторонѣ, древне-церковное искусство въ то же время проявляло свободу въ разработкѣ деталей сюжетовъ, при чемъ эта свобода не была произволомъ художника въ собственномъ смыслѣ, а также имѣла подъ собою нѣкоторую основу. Такой основой служили тѣ или иныя благочестивыя сказанія, которыя, какъ не противорѣчащія принципамъ вѣры, не встрѣчали для себя осужденія со стороны представителей Церкви. Подъ вліяніемъ такихъ благочестивыхъ сказаній складывались иногда цѣлые иконописные сюжеты, полная пригодность которыхъ для церковнаго обращенія была закрѣплена съ теченіемъ времени тѣми же иконописными подлинниками. Въ основѣ двухъ разобранныхъ нами композицій Благовѣщенія, по опредѣленію археологовъ{4}, помимо евангельскаго текста, сжато передающаго событіе Благовѣщенія, лежало благочестивое сказаніе о томъ же событіи, заимствованное изъ такъ называемаго прото-евангелія Іакова младшаго. При помощи этого сказанія легко объясняются всѣ детали разсмотрѣнныхъ изводовъ благовѣщенія. Вотъ передача этого сказанія. – Когда іудейскіе священники вознамѣрились соорудить новую завѣсу для іерусалимскаго храма, то рѣшили избрать для этой священной работы непорочныхъ дѣвицъ изъ племени Давидова. Вмѣстѣ съ призванными для указанной цѣли дѣвицами явилась и Пресвятая Дѣва Марія, которой первосвященникъ вручилъ пурпуръ, червленицу и другіе матеріалы, необходимые для изготовленія храмовой завѣсы. Марія въ домѣ Іосифа и приступила къ этой работѣ. Разъ она, оставивъ работу, вышла съ водоносомъ на источникъ. Въ это время она услышала гласъ: «радуйся, благодатная, Господь съ тобою!» Марія, съ недоумѣніемъ выслушавшая это привѣтствіе, не могла понять, откуда оно исходило, такъ какъ говорившаго ангела она не видѣла. Съ трепетомъ она возвратилась домой, поставила водоносъ на своемъ мѣстѣ и стала заниматься обычнымъ своимъ дѣломъ – прясть пурпуровую шерсть для завѣсы. Въ этотъ моментъ ангелъ Господень уже видимымъ образомъ предсталъ предъ Маріей и продолжалъ слова благовѣстія: «не бойся Марія ты обрѣла благодать у Бога...» и т. д.
Изложенное сказаніе вполнѣ объясняетъ намъ два вышеописанныя изображенія Благовѣщенія. То изображеніе, на которомъ явленіе ангела Богородицѣ представлено происходящимъ у источника, есть передача первой половины сказанія. Понятно теперь, почему Богоматерь по этой композиціи представлена какъ бы удивляющейся и прислушивающейся: она не видитъ ангела, а только слышитъ его голосъ. Для точной передачи сказанія на рисункѣ и ангелъ изображается не предстоящимъ Дѣвѣ, а вверху картины, какъ бы скрывающимся въ облакахъ. «Благовѣщеніе у источника», такимъ образомъ, есть передача того момента, который, по смыслу сказанія, предшествовалъ описываемому у евангелиста явленію архангела Пресвятой Дѣвѣ въ храминѣ. По этому изображеніе благовѣщенія у источника въ древности носило названіе «Предблаговѣщенія». Не вытекающія прямо изъ евангельскаго повѣствованія детали второй композиціи Благовѣщенія – «за рукодѣльемъ» – тоже объясняются приведеннымъ сказаніемъ. Эти детали стремятся передать ту мысль, что въ моментъ благовѣщенія Пресвятая Дѣва занималась изготовленіемъ матеріаловъ для храмовой завѣсы: пряла пурпуровую шерсть; отсюда – веретено и пурпуровая куделька въ рукахъ Богоматери.
Что изложенное сказаніе прото-евангелія Іакова младшаго, какъ не заключающее въ себѣ ничего еретическаго, пользовалось широкимъ распространеніемъ среди древнихъ христіанъ, а чрезъ то самое естественно могло оказать вліяніе на характеръ изображеній Благовѣщенія, за это говорятъ историческіе факты. Это сказаніе приводятъ въ своихъ словахъ на день Благовѣщенія многіе церковные проповѣдники (напр., Германъ, патріархъ цареградскій, Іаковъ кокиновафскій и др.). Въ лицевыхъ рукописныхъ изданіяхъ такихъ проповѣдей можно видѣть изображенія Благовѣщенія въ упомянутыхъ композиціяхъ. Русскій паломникъ XII вѣка игуменъ Даніилъ разсказываетъ, что ему въ Палестинѣ показывали пещеру, гдѣ жила Богоматерь и ткала червленицу, и гдѣ послѣдовало благовѣщеніе, а также источникъ, у котораго произошло первое благовѣщеніе. «И есть отъ града Назарета, яко дострѣлитъ добръ стрѣлецъ до кладязя того святого; у того бо кладязя первое бысть благовѣщеніе св. Богородицѣ отъ архангела; пришедши бо ей по воду, яко почерпе водоносы свои и возгласи ей ангелъ невидимо рече: радуйся, обрадованная Марія, Господь съ тобою. И обозрѣвъ Марія сюду и сюду, яко не видѣ никого же, токмо тамо гласъ слыщаше. И вземше водоносы свои идяше, дивящесь, въ умѣ своемъ рекуще: что се будетъ; гласъ сей слышахъ и никого же не видѣхъ. И пришедши въ Назаретъ въ домъ свой, постави водоносы свои, сѣдѣ на прежъ реченномъ мѣстѣ и нача скати кокинъ и тогда явися къ ней ангелъ и благовѣсти рождество Христово», – таковъ разсказъ Даніила. О благовѣщеніи у источника говорятъ наши Макарьевскія Четь-Минеи, Маргаритъ, а сказаніе прото-евангелія Іакова встрѣчается въ славянскихъ переводахъ. Слѣдовательно и у насъ на Руси были распространены сказанія о благовѣщеніи, составленныя на основаніи прото-евангелія, а въ зависимости отъ этого находили для себя широкое распространеніе двѣ разсматриваемыя композиціи Благовѣщенія.
Наконецъ, зависимость древняго перевода «Благовѣщенія у источника» отъ сказанія о благовѣщеніи, помѣщеннаго въ прото-евангеліи Іакова, можетъ быть подтверждена и тѣмъ фактомъ, что церковная иконографія воспроизводила и другіе сюжеты изъ этого источника. Примѣръ этого опять-таки можно видѣть въ древней стѣнной росписи Кіево-Софійскаго собора. Весь правый алтарь этого собора, гдѣ помѣщено и описанное нами «Благовѣщеніе у источника», росписанъ сценами изъ прото-евангелія. Здѣсь между прочимъ воспроизведена и упомянутая нами сцена врученія Богоматери іудейскимъ первосвященникомъ пурпура и шерсти для изготовленія завѣсы.
Современное изображеніе Благовѣщенія «съ книгой», вошедшее, какъ выше замѣчено, въ церковное употребленіе съ XVII в., въ основѣ нѣкоторыхъ своихъ деталей также имѣетъ благочестивое преданіе. Разумѣемъ лежащую предъ Богородицей раскрытую книгу, на которой иногда пишутся слова пророчества Исаіи: «се дѣва во чревѣ зачнетъ, и родитъ сына, и наречеши имя ему Эммануилъ» (Ис. 7, 14){5}. Церковное преданіе, лежащее въ основѣ такого способа изображенія Благовѣщенія Пр. Богородицы, записано Св. Димитріемъ Ростовскимъ въ его Четьихъ-Минеяхъ. По описанію св. отца, архангелъ предсталъ предъ св. Дѣвою въ храминѣ и засталъ Ее за чтеніемъ книжнымъ, «яко же и иконное изображеніе благовѣщенія явѣ показуетъ, изобразующи предъ нею положенную и къ чтенію разгбенную книжицу... и есть благочестивое благомысленныхъ разумѣніе, яко въ то время, когда имѣ прійти къ ней благовѣстникъ, (Пресвятая Дѣва) размышляла о словахъ Исаіи: се дѣва во чревѣ пріиметъ...»{6}. Такимъ образомъ, и новый переводъ благовѣщенія въ основѣ разработки своихъ деталей также имѣетъ благочестивое преданіе, стремившееся какъ бы восполнить повѣствованіе евангельскаго текста.
В. Пp. {=Василій Прилуцкій}
«Руководство для сельскихъ пастырей». 1908. Т. 1. № 12. С. 283-291.
{1} Настоящая замѣтка, не претендующая на самостоятельность, составлена на основанія двухъ выдающихся работъ нашнхъ археологовъ: «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи», Спб. 1892 г. Проф. Н. В. Покровскаго и «Русскія древности въ памятникахъ искусства», вып. IV, Спб. 1891, проф. Кондакова и гр. И. Толстого.
{2} Скульптура на миланскомъ саркофагѣ въ ц. св. Франческа V в.; мозаика въ ц. Маріи Великой въ Римѣ, тоже V в. На обоихъ памятникахъ Богоматерь изображена съ аттрибутами рукодѣлья, на первомъ памятникѣ съ веретеномъ въ рукѣ, на второмъ съ пурпуровой нитью, ниспадающей съ ея рукъ въ стоящую рядомъ корзину, наполненную клубочками.
{3} Напримѣръ, въ лицевомъ сирійскомъ евангеліи VI в. Здѣсь Благовѣщеніе раздѣлено на двѣ части: на одномъ листѣ изображена Богоматерь, на другомъ – архангелъ.
{4} Проф. Покровскій. Евангеліе въ памятникахъ иконографіи, стр. 24-29; проф. Кондаковъ и гр. Толстой. Русскія древности въ памятникахъ искусства, вып. IV, стр. 125.
{5} Такое именно изображеніе благовѣщенія предписывалось иконописнымъ подлинникомъ: архангелъ Гавріилъ стоитъ предъ Пречистою свѣтлымъ и веселымъ лицемъ, и благопріятною бесѣдою рекъ къ ней: радуйся обрадованная, Господь съ Тобою. Въ рукахъ имѣетъ скипетръ. Пречистая сидитъ, а предъ нею лежитъ книга, разогвутая, а въ ней написано: се дѣва во чревѣ зачнетъ и родитъ сына и наречеши имя ему Еммануилъ. (Подлин. изд. Филимонова, стр. 300-301)
{6} См. Четьи-Минеи св Димитрія Ростовскаго подъ 25 марта.
«Благовещение у кладезя». Фреска третьего регистра южной стены апсиды придела Иоакима и Анны Софийского Киевского собора. 40-е гг. XI в.
«Благовещение за прядением». Фреска нижнего регистра северной стены апсиды придела Иоакима и Анны. 40-е гг. XI в.
Мозаика на двух столбах Софийского Киевского собора, ок. 1040 г.
В «Киевском» изводе Благовещения «с рукодельем» – Дева Мария держит в руках веретено и прядет (красная пряжа, пришедшая из апокрифических рассказов), в «Московском» изводе прядут девы или одна дева, сидящие у ног Богородицы.
См. также: