Протоіерей Павелъ Троцкій – Пламенная любовь ко Христу свв. Мучениковъ (Поучительное чтеніе въ память свв. мучч. Александра и Антонины).

«Когда война противъ насъ сдѣлалась открытою, – говоритъ церковный историкъ, очевидецъ мученичества христіанъ конца третьяго и начала четвертаго вѣка, епископъ Евсевій, – тогда невозможно пересказать словомъ, сколько и какихъ мучениковъ Христовыхъ пришлось намъ видѣть во всѣхъ городахъ и странахъ!». (Цер. Ист. Стр. 433). «Мы видѣли тогда дивное рвеніе, истинно божественную силу и бодрость вѣрующихъ во Христа Божіи Едва произносимъ былъ приговоръ надъ одними, тотъ часъ съ разныхъ сторонъ прибѣгали предъ лицо судіи другіе и исповѣдывали себя христіанами, вовсе не безпокоясь объ ужасахъ и многообразныхъ видахъ пытокъ. Непоколебимо сохраняй дерзновеніе вѣры въ Бога всяческихъ, съ радостью, съ улыбкою и благодушіемъ принимая окончательный приговоръ смертный, они до послѣдняго издыханіи возносили къ Богу всяческихъ пѣснопѣнія и благодареніи. Дивны, безъ сомнѣнія, и эти; но еще удивительнѣе тѣ, которые, прославившись богатствомъ, благородствомъ, достоинствомъ, краснорѣчіемъ и философіей, всему этому предпочли истинное благочестіе и вѣру въ Господа нашего Іисуса Христа» (стр. 441). «Такъ то великіе Христовы мученики просіяли славою во всей вселенной, вездѣ приводили въ справедливое изумленіе очевидцевъ своего мужества и явили въ себѣ ясные знаки истинно Божественной и неизреченной силы Спасителя нашего», заключаетъ свое сказаніе о мученикахъ свеего времени упомянутый нами церковный историкъ Евсевій (стр. 450).

Дивное рвеніе къ мученичеству показали и воспоминаемые 10 іюня Церковью святые мученики Антонина и Александръ, хотя они страдали можно сказать, и не въ самый разгаръ мученичества, а уже къ концу гоненій на христіанъ, при императорѣ Максиминѣ, въ 313 году, когда уже занималась заря лучшихъ временъ дла христіанства, съ воцареніемъ равноапостольнаго имцератора Константина. На западѣ, гдѣ царствовалъ Константинъ тогда уже было спокойно; а на востокѣ гдѣ царствовалъ тиранъ, величайшій ненавистникъ и врагь всакаго добра Макснмннъ, по временамъ въ разныхъ мѣстахъ вспыхивало еще гоненіе, въ угоду этому кесарю, благодари его жестокосерднымъ правителямъ областей. Такимъ правителемъ въ Малой Азіи, при императорѣ Максимннѣ, былъ нѣкій Фистъ.

Молодая христіанка Антонина, родомъ изъ города Кродамна почему-то обратила на себя особенное вниманіе малоазійскихъ язычниковъ. По всей вѣроятности, она выдавалась между христіанами и благородствомъ, и образованіемъ, и особеннымъ благочестіемъ. Антонину представили Фисту. – Антонина! Обратился къ ней Фистъ съ ласковымъ словомъ: я хотѣлъ бы поставить тебя, какъ умную благородную, честную и цѣломудренную дѣвицу, жрицей нашей богини Артемиды, – желалъ бы я тебя сдѣлать и полновластною правительницею всего моего дома. – Антонина на это ничего не отвѣчала а погомъ сказала: ты, Фистъ обѣщаешь мнѣ суетное богатство, пожелай лучше вѣчныхъ сокровищъ, которыя можешь получить чрезъ вѣру въ Госиода моего Іисуса Христа. – Да сохранятъ меня боги отъ того, чтобы я увѣровалъ въ такого Бога, или лучше человѣка, Который былъ распятъ на крестѣ; возразилъ ей Фистъ, – Напрасно, отвѣчала Антонина; справедливо, что Христосъ нашъ былъ распятъ на крестѣ и быль положенъ во гробъ, но Онъ воскресъ въ третій день и теперь возсѣдаетъ на небѣ одесную Бога Отца. Боги твои – бѣсы: продолжала съ негодованіемъ Антонина; въ нихъ нѣтъ никакой силы; отъ нихъ не можетъ быть никакой помощи. Не выдержалъ Фистъ такого явнаго оскорбленія отечественнымъ богамъ отъ молодой христіанки и приказалъ тутъ же бить ее по щекамъ. – Клянусь тебѣ богами, продолжалъ во гнѣвѣ оскорбленный Фистъ: если ты не исполнишь царскаго повелѣнія, то я тебѣ подвергну жесточайшимъ наказаніямъ; велю отвести тебя въ блудный домъ, чего вы, христіанки такъ боитесь, и наконецъ велю сжечь тебя; вотъ тебѣ оставляю три дня для размышленія. Знай, что многіе изъ вашихъ сначала тоже самое говорили, что и ты, а потомъ все-таки одумались и сдѣлали то, что слѣдуетъ, – Дѣлай со мной, что тебѣ угодно, сказала Антонина. – Вслѣдъ затѣмъ четыре воина отвели святую въ темницу.

Фистъ, между тѣмъ, приказалъ начальнику тюремничной стражи обходиться съ узницею какъ можно снисходительнѣе и ласками убѣждать ее оставить христіанство; ибо извѣстно, говорилъ онъ, какъ упорно христіане держатся своей вѣры. Начальникъ такъ и поступалъ; онъ неоднократно обращался къ Антонинѣ съ ласковымъ словомъ, иредставляя ей на видъ, къ чему можетъ повести ея упорство. Антонина все время молчала на его увѣщанія. Цѣлые три дня днемъ и ночью она молилась Госиоду и не принимала никакой пищи; наконецъ, на четвертый день, рѣшилась нѣсколько подкрѣпить себя пищею и сномъ. Дано было приказаніе опять привести Антонину на судъ къ Фисту.

Укрѣпленная Господомъ на предстоящій ей подвигъ, она явилась предъ Фиста съ улыбкою на устахъ, – Чего ты смѣешься Антонина? замѣтилъ ей Фистъ. – Я оттого смѣюсь, отвѣчала святая, что предвижу твое посрамленіе. За такую смѣлую укоризну разгнѣванный Фистъ приказалъ бить ее бичами. Такъ какъ Антонина и теперь не переставала укорять Фиста, называя его беззаконникомъ, окаяннымъ кровопійцею и пp., то онъ, еще больше разсердившись, прпказалъ отправить на блудное поруганіе. Отвели Антонину въ уединенную комнату. Сидя въ уединеніи она молится пламенно, чтобы Господь, ими же вѣсть судьбами, спасъ ее отъ ужаснаго поруганія. И молитва ея была услышена: по указанію свыше, нашелся между христіанами самоотверженный молодой воинъ Александръ, который рѣшился, съ опасностью собственной жизни, выручить цѣломудренную дѣву христіанку отъ грозившаго ей позора. Скрывая свое христіанство, Александръ явился къ Фисту и испросилъ у него позволенія войти къ Антонинѣ, будто бы, для того, чтобы уговорить ее къ отреченію отъ Христа. – А если я не успѣю этого сдѣлать, тогда сдѣлаешь съ нею, что тебѣ будетъ угодно. – Вошелъ къ Антонинѣ Александръ и бросился къ ея ногамъ. Господь меня послалъ къ тебѣ, раба Божія Антонина, чтобы я сохранилъ тебя отъ позора. Вотъ тебѣ моя хламида; одѣвайся въ нее, прикрой ею свое лицо и спасайся отсюда; а встрѣтишь игемена, наклони голову, и, махая рукою, говори: «дѣлай что хочешь, дѣлай что хочешь», а между тѣмъ сама иоскорѣе уходи. – Такъ она и сдѣлала и по милости Божіей осталась неузнанной. Узнавши о мнимомъ выходѣ Александра отъ Антонины,

Фистъ распорядился послать къ ней въ комнату четырехъ воиновъ, но воины, къ удивленію своему, вмѣсто Антонины нашли Александра. – Гдѣ же та женщина, которая здѣсь была? сирашивали воины. – Догадавшись сейчасъ же въ чемъ дѣло, они поспѣшили представить Александра Фисту. – Что это ты сдѣлалъ? Какъ ты осмѣлился нарушить приказаніе. Гдѣ же та христіанка къ которой ты былъ посланъ? Александръ молчитъ. Не надѣясь получить отъ него скоро отвѣта, Фистъ приказалъ повѣсить Александра и бить его немилосердно. При этой пыткѣ продолжали допрашивать Александра: гдѣ та женщина, къ которой онъ вчера входилъ? Александръ поднявши глаза къ небу, съ страдальческими вздохами ко Господу, продолжалъ все молчать. Послѣ пытки приказали было отвести Александра въ темницу, а тѣмъ временемъ разыскивать Антонину всюду. Чрезъ пять дней привели Александра въ судилище. Фистъ опять сталъ его допрашивать: не одумался ли онъ на счетъ привязанности къ христіанству и гдѣ теперь Антонина? Александръ отвѣчалъ на все это молчаніемъ. А между тѣмъ вдругъ входитъ въ судилище и сама Антонина, досихъ поръ никѣмъ не розысканная. Любовь ко Христу, желаніе мученичества соревнованіе къ мученическимъ подвигамъ Александра не давали ей покоя; ничто не могло ее удержать, и она сама поспѣшнла на судилище. Удивился Фистъ такой нечаянности и вмѣстѣ съ тѣмъ былъ очень взволнованъ тѣмъ, что съ вызывающимъ видомъ предстала предъ нимъ та, которая до сихъ поръ такъ издѣвалась надъ его мучительскою властью. Сейчасъ же было приказано ее повѣсить и пытать. – Принесите вмѣстѣ съ Александромъ хотя теперь жертву богамъ, и вы будите пощажены, сказалъ Фистъ какъ будто смягчившись. – Нѣтъ такихъ мукъ, которыми бы насъ принудили отречься отъ нашей вѣры, отвѣчали почти въ одинъ голосъ Антонина и стоявшій тутъ Александръ. – Послѣ такого отвѣта, Фистъ приказалъ имъ обоимъ отсѣчь руки. Отсѣкли имъ руки; но страдальцы Христовы не падали духомъ. До крайности разгнѣванный стойкостью юныхъ христіанъ и вмѣстѣ съ тѣнь своею неудачею, Фистъ приказалъ наконецъ выкопать глубокій ровъ и приготовить тамъ костеръ для сожженія непокорныхъ.

А между тѣмъ пока все это приготовлялось, мучениковъ продолжали истязать нобояим и огнемъ, – между прочимъ, ихъ ребра опаляли горящими свѣчами. Мученики и въ такихъ страшныхъ пыткахъ не переставали укорять своего мучителя. Отъ такихъ укоризнъ и до того уже разгнѣванный Фистъ все болѣе и болѣе раздражался: торопилъ прислугу какъ можно поскорѣе приготовлять костерь; кромѣ того, для усиленіи пламени костра, онъ велѣлъ въ зажженныя во рву дрова бросить смолы, да и самыхъ мучениковъ обмазать смолою. Такъ и было сдѣлано: изъязвленныхъ, изможденныхъ, обмазанныхъ смолою мучениковъ, бросили въ пылающій во рву костеръ. Когда все тамъ нерегорѣло, Фистъ въ заключеніе приказалъ и самый ровъ засыпать землею, чтобы христіане не могли собрать и костей мучениковъ. А христіане между тѣмъ все-таки собрали остатки отъ этихъ мучениковъ; эти св. остатки впослѣдствіи были принесены въ Царьградъ, въ монастырь Максимовъ, и были тутъ долго предметомъ благоговѣйнаго чествованія христіанъ.

Чему удивляться намъ, братіе христіане, въ приведенномъ нами разсказѣ о мученичествѣ Антонины и Александра? Добровольной ли ихъ рѣшимости и рвенію къ мученичеству, – необычйной-ли ихъ терпѣливости и твердости духа въ мученіихъ, – или высокой нравственной цѣломудренности ихъ душъ? И то и другое и третье поразительны. А въ основѣ всего была у нихъ удивительная пламениая любовь ко Христу, Которымъ они жили, къ Которому они стремились всѣмъ своимъ существомъ. «Бывшіе съ нами, блаженные мученики, писалъ изъ темиицы мученикъ епископъ того времени Филеасъ, ни мало не думая, возводили око своей души прямо къ Владыкѣ всѣхъ Христу Богу и, мысленно рѣшившись на смерть за благочестіе, твердо стояли на своемъ призваніи». «Кто ны разлучитъ отъ любви Божіей», восклицали они съ Апостоломъ, – «скорбь ли, или тѣснота, или гоненіе, или гладъ, или нагота, или бѣда или мечь» (Рим. 8, 35)! и шли на смерть съ бладодатною улыбкою и святою пѣснью, въ чаяніи соединиться со Христомъ и жить въ Немъ во вѣки вѣчные.

А мы, братіе, такъ ли любимъ Господа нашего Іисуса Хрпста, чтобы и пострадать за Него, насъ ради пострадавшаго, – чтобы хотя малѣйшую жертву любви принести Ему, безмѣрно насъ возлюбившему? Не жизни Онъ нынѣ требуетъ отъ насъ въ жертву Себѣ, а только того, чтобы мы не портили и не губили нашей жизни грѣхами и пороками, вредящими даже нашей временной жизни. Онъ требуетъ отъ насъ только того, чтобы мы укрѣплялись и возвышаясь духовно, были достойными Его чадами, сопричастниками вѣчной Его славы. Онъ требуетъ отъ насъ только послушанія Его святымъ законамъ, ради нашего же блага временнаго и вѣчнаго. Поревнуемъ же, братіе, поревнуемъ и мы насколько возможно, той крѣпкой, какъ смерть, любви ко Господу святыхъ мучениковъ, какую проявили юные святые мученики Христовы Александръ и Антонина! Аминь.

 

«Кіевскія Епархіальныя Вѣдомости». 1898. Ч. Неофф. № 11. С. 463-468.

 

*    *    *

Тропарь гл. 1: Сопряженiе святое мученикъ да воспоется,/ со славнымъ Александром Антонина всечестная./ Любовiю бо и вѣрою благочестною просiявше въ подвизѣхъ священныхъ,/ простираютъ свѣтлости любовiю взывающимъ:/ слава укрѣпльшему вы, слава Вѣнчавшему,// слава дѣйствующему вами всѣмъ исцѣленiя.

Кондакъ гл. 2: Иже о Христѣ духовныя единокровники/ и в путѣхъ благочестiя единомысленники,/ богомудраго Александра со Антониною ублажимъ./ Страданiя бо тѣхъ и язвы,/ яко мvро благовонное воспрiятъ тѣхъ Прославивый,// яко благоволи.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: