Новосвмуч. пресв. Философ Орнатский – Слово в неделю мясопустную, о Страшном суде.

«Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на Престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов по левую.

Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира; ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне».

Тогда праведники скажут Ему в ответ: «Господи! Когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? Или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?» Царь скажет им в ответ: «истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне».

Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: «идите от Меня, проклятые в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо Я алкал, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня, был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня».

Тогда и они скажут Ему в ответ: «Господи, когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе?» Тогда скажет им в ответ: «истинно говорю Вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне». И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную. (Мф. 25, 31-46)

Так изображается в ныне чтенном Евангелии последний суд Божий над людьми при кончине мира, окруженного всем воинством небесным, во мгновение ока предстанут все люди: и умершие естественною смертью и унесенные болезнями, убитые на войне и утонувшие в море, самоубийцы и убитые злодеями, растерзанные зверями и погибшие от разъяренных стихий, мужчины и женщины, дети и старцы, и услышат одни – грозное слово и проклятия другие – призвание в Царство Небесное. И, о какие восхитительные и вместе ужасные зрелища откроются тогда взору людей! Тогда праведники просветятся как солнце в Царствии Отца их и услышат неизреченные глаголы, которых нелеть есть человеку глаголати, а грешники испытают все ужасные последствия праведного гнева Божия.

Разсмотрим тщательнее последния, и держа их всегда в памяти на будущее время, в остаток дней наших, поспешим истинным покаянием, верою и любовию загладить свои беззакония, чтобы избегнуть нам ужасного гнева Божия.

В тот день, когда мертвые услышат глас Сына Божия и услышавши, оживут… и изыдут сотворшие благая в воскресение живота, и сотворшие злая, в воскресение суда (Иоан. 5, 29) в этот сокрытый от нас день небеса убо с шумом мимо идут, стихии же сжигаемые разорятся, земля же и яже на ней дела сгорят (2 Петр. 3, 10). Так самый внешний мир, по слову Премудрого, споборет тогда со своим Творцом на безумных. Вещи неодушевленные, которые делали мы орудием своих страстей, и которые, по словам апостола Павла, воздыхали в чаянии избавления от постыдной неволи, тогда восстанут на нас в свою очередь. Небо свиется как свиток; солонце, коего светом мы недостойно пользовались, померкнет, как бы не желая сиять на преступления, звезды исчезнут, как бы желая показать, что довольно были они свидетелями страстей беззаконных, земля, объятая пламенем, сгорит, как бы желая освободиться от скверны, которой не может более носить; море изсохнет ужаснувшись, восколеблется, изсохнет, исчезнет; словом, весь мир, вещает Премудрый, возстанет на отмщение поруганной славы Господа: споборет же с Ним мир на безумныя (Премуд. ц. Солом. 5, 20).

Но эти, так сказать, внешние ужасы – ничто в сравнении с теми, которые мрачной тучей поднимутся против нас из глубины нашей забывчивой, но тогда вдруг просветлевшей, памяти. Тогда все содеянные нами и давно забытые уже преступления предстанут пред нами и во всем их множестве и богопротивности будут свидетельством нашего нечестия и не только преступления содеянные, но и те, которые были нами только задуманы, даже неосторожные слова наши и злые помышления, которым мы по греховной привычке не придавали никакого значения, и те предстанут пред нами своей чередой.

И, о если бы они угнетали только нашу совесть, нет! Они будут видимы для всех. Все собравшиеся пред Судией люди: и праведные, и грешные, и наши родители, и родственники, и хорошие знакомые, и чужие люди, – все увидят нас уже не благодетелями, какими мы были только на словах, а черствыми себялюбцами, не открытыми и честными в своей невинной простоте, а хитрыми лицемерами, ловко прикрывавшими свои грехи, – не людьми веры и благочестия, но ханжами или неверующими, и, словом, все увидят нас во всей нашей преступности пред людьми и перед Богом. Посудите же, какой стыд должен объять нас, когда сокровеннейшие помышления, которых мы стыдились наедине с собою, будут открыты для нежно любящих родителей – коварство любимой жены, – для обманутого мужа, и наоборот, – подлости подчиненных – для доверчивых начальников, своекорыстие общественных деятелей – в глазах людей, считавших их своими благодетелями.

Посудите же, какой вместе ужас должен объять нас тогда при одном только сознании, что все наши грехи, как одно тяжелое преступление, стоят перед всевидящим оком грозного Судии и призывают на нас Его проклятие. Но вот уже и призвали, ибо слышится уже Его грозные глас: идите от Мене проклятии в огонь вечный. И все множество грешников, страдающих, тем более что все будут знать преступления друг друга, все их множество, как один человек, пойдет в муку вечную. Идут сии в муку вечную

А в это же время праведные, быть может, родители грешников, их жены, дети, слуги, наследуют жизнь вечную и увы! Не в состоянии будут не только помочь, но даже подать слово утешения своим несчастным близким. И хотя бы грешники взывали о помощи, не подобно евангельскому богачу, к Аврааму, отцу верующих, но к своим отцам по плоти, то и они будут не в состоянии омочить свой перст и охладить язык их, страждущих в пламене, ибо пропасть великая будет разделять их (Лук. 16. 24-26).

Таково будет угнетенное сознанием своей греховности, – очевидности ее для всех – тяжестью в проклятия Божия, разлукою навеки с дорогими лицами, – таково будет состояние душ отверженных! По истине: тут будет плач…

Углублять свой умственный взор далее? Проникать ли в ту бездну мук безконечных, которая предназначена для грешных и в святом Писании называется различно: то геенною, то озером огненным (Апок. 19, 20), то тьмою кромешною (Мф. 22, 13), то адом (Пс. 9, 18)? Но какой ум человеческий в состоянии изобразить вечные мучения грешников, находящихся под страшным игом проклятия Творца, вдали от всего доброго, в сообществе дьявола и аггелов его, – там, где огонь неугасает и червь не усыпает! Тут будет плач и скрежет зубом (Мф. 18, 12).

И никто из нас, православные, да не осмелится сомневаться, по выходе из этого святого храма, как это часто бывает в наше время, – все ли будет так действительно, как сказано, и даже подобает ли нам быть судимыми или нет в последний день.

Чаем воскресения мертвых, чаем пришествия Господня, открытая нам в Евангелии, а скорее небо и земля прейдут, чем окажется ложным хотя одно слово, содержащееся в этой божественной книге.

Итак, какой ответ дадим Господу в день Страшного Его пришествия, ибо прежде, чем будем осуждены, мы будем спрошены.

О, конечно, мы не будем безмолвствовать пред Ним и скажем… но что скажем мы в свою пользу?

Ученые нашего времени без сомнения скажут, что им в конце концов обязано было современное человечество успехами своего образования и утонченных нравов, справедливостью общественных отношений, своим владычеством над природой, познанием ее законов, образа ее действий, пространства небес, естества возвышающихся над нами светил небесных и прочее. Мы, – скажут они, – своим трудом, в течение целой жизни приковывавшим нас к одному месту, мы своими открытиями и изобретениями подняли человечество на всю подобающую ему высоту и, без сомнения, подняли бы его еще выше, если бы Тебе, Господи, не угодно было положить конец нашей жизни.

А за ними – и представители так называемых прикладных знаний: литераторы и художники, воспитатели и учители, судьи и чиновники и все практические деятели в свою очередь поставят себе в заслугу то, что одни из них усердно распространяли научные открытия, здравые мысли и утонченные вкусы среди общества посредством печати и художественных произведений, другие – что они воспитывали в уважении к ним молодое поколение, те – что они вырабатывали лучшие формы общежития и судоустройства, иные, наконец, что они приспособляли научные открытия к практической жизни, обращая их на пользу всем, строили железные дороги, телеграфы и прочее.

Не умолчат и люди торговые и скажут, что они увеличивали и улучшали производство товаров и пользовались всеми средствами для скорейшего и, по возможности, дешевого снабжения ими всех классов общества, преимущественно же богатых; а так как торговля давала нам большие средства к жизни, то, скажут, часть их мы уделяли в пользу благотворительных учреждений, за что сами получали похвалы и награды.

Не будут безмолвствовать и рабочие люди и все – и разного рода ремесленники, и слуги, и чернорабочие коротко скажут, что они ежедневно с утра до ночи трудились в поте лица, хотя и при этом едва-едва успевали зарабатывать себе и своим семействам кусок хлеба на всяк день.

Так представители всех сословий и классов общества практического девятнадцатого века поставят себе в заслугу то, что все они в конце концов трудились на пользу общую, ибо каждый радел о своих выгодах, а из выгод частных лиц слагается выгода общественная. Но, православные, удовлетворим ли мы этим ответом Господа? – Нет! Ибо, – скажет Он, – вы трудились и за то получили свою награду. В поте лица своего вы ели хлеб свой? Так, ибо не трудившийся да не яст! И вот вы трудились и были сыты.

Но вы хотите войти в Царствие. Чем же, скажите, вы заслужили оное? Вы исчерпали глубины премудрости человеческой, но она – ничто в сравнении с Моим всеведением; вы стяжали себе великие богатства на земле, но и всех их недостаточно для выкупа одной души нераскаянного грешника; вы понастроили удобных путей сообщения и грандиозных зданий, но не построили башни до небес, чтобы по ней взойти в Царствие. – Кто имеет веру, тот спасется (Мк. 16, 16). Где же вера ваша в Отца Небесного? Известны ли сердцу вашему чистые излияния любви и приверженности к вашему Создателю и Отцу? Где благочестие на все полезное? Где страх Божий и ожидание Его праведного Суда? – И скажем ли, осмелимся ли сказать, что мы достаточно веровали? Увы! Если и скажем это, то Господь посрамит нас вопросом: а где плоды вашей веры, где дела любви и милосердия к ближним? Раздирались ли сердца ваши жалостью при виде несчастного, коему могли вы помочь? Сострадали ли вы бедным? Вы видели алчущих – накормили ли их, – жаждущих – напоили ли? Ах, вы не были настолько богаты, чтобы помочь им! Но обласкали ли вы сиротку, пригрели ли в рубища одетого, больного и в темнице посетили ли? Вы, говорите, веровали в Отца Небесного и любили Его, но почему же вы не любили Его детей, своих братьев – ближних? Или довольно одного – любить Бога? Но кто говорит, что он любит Бога, а в то же время брата своего ненавидит, тот лжец (1 Иоан. 4, 20).

Так, братие, ни глубокая ученость, никакое уменье, ни даже трудолюбие не оправдают нас пред Богом на Страшном Суде, если мы не будем жить по вере в Бога, сопровождая ее любовию к ближним. Вера же в Бога это есть более непоколебимая и живая уверенность в существовании Личного Триединого Бога, Творца, Искупителя и Мздовоздателя, чем наша уверенность в собственном своем бытии, более сладостная, чем питание для человека, умирающего с голоду, или сердечное утешение для истерзанного горем, – более постоянная, чем желание человеком добра себе самому. Сравниваю чувство веры с сими присущими человеку чувствованиями, желая сказать, что вера и сих даже постоянных чувствований тверже, желаннее, благотворнее. Кто приобрел себе столь непоколебимую веру, кто и в горе – за утешением, и в радости – с просьбою новых радостей прибегает к ней, с тем Бог всегда и везде. И посмотрите, как осуществляет человек верующий закон любви Божественной в жизни.

Вот он, верный раб, всех любящий и ненавидимый только закоренелыми грешниками, по естественному отвращению упорного зла от добра. В каждый миг настоящего он живет добром, он не помыслит злом даже на недруга, все ему друзья и находят в нем утешение и поддержку, всегда он бодр и деятелен, доволен немногим, всем слуга, в общественной жизни лучший сосед, в государственной – честный гражданин, в семейной – верный муж, добрый отец, покорный сын, нежно любящая мать. Нужда и горе в настоящей жизни его, как и всякого человека, тревожат, но лишь на миг, ибо с бодрою верою скоро выходит он из затруднений, он утешает себя будущею наградою в Царстве любвеобильного Отца, на Него все его неложные упования, в Нем находит он свое утешение. Оттого на всех делах его почиет благословение Божие и неоскудевающая любовь, почерпаемая им из неиссякаемого источника, от Бога, придает всей его жизни умилительную привлекательность. Удивительно ли, что и на Страшном Суде Господь поставит его одесную Себя?..

Будем же, братие, возгревать в себе веру и любовь к Богу и ближним, стремясь сами и других примером своим увлекая к совершенству, как Отец наш Небесный совершен есть! Тогда и мы не с грешниками станем ошуюю в день судный, а вместе с праведниками услышим сей вожделенный глас: Приидите благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира. Аминь.

 

«Санкт-Петербургский Духовный Вестник». 1895. № 5.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: