Назиданіе для христіанъ, заимствуемое изъ событія введенія во храмъ Пресвятыя Богородицы и Ея пребыванія въ немъ.
Извѣстно (изъ церковнаго преданія), что праведные родители Божіей Матери, Іоакимъ и Анна, будучи долгое время бездѣтны, молили Бога даровать имъ дитя, и, если Богъ услышитъ молитву ихъ, обѣщали Ему посвятить его. Посвящаемые такимъ образомъ дѣти у древнихъ іудеевъ обыкновенно приводились въ храмъ, принимали благословеніе отъ священника, освящались жертвоприношеніями, и потомъ оставались до совершеннолѣтія на жительство при храмѣ, упражняясь тамъ, болѣе всего, въ молитвѣ, изученіи закона Божія и проч.{1}. Согласно съ этимъ благочестивымъ обычаемъ, и Пресвятая Дѣва отдана была своими родителями въ храмъ на служенію Богу. Это случилось по исполненіи Ей трехъ лѣтъ: «едва тріемъ лѣтомъ отъ рождества Ее совершихся», говоритъ преданіе, «введена бысть вь церковь Господню»{2}. Здѣсь встрѣтилъ Ее ликъ священниковъ, а первосвященникъ (который, по свидѣтельству того же преданія, былъ Захарія, отецъ Предтечи) торжественно благословилъ. И осталась Она жить, и жила неисходно до двѣнадцатилѣтняго возраста во храмѣ.
Какъ проводила Она здѣсь все это время? «Аще бы кто мя вопросилъ», говоритъ одинъ св. Отецъ{3}, «како время юностнаго вѣка Пречистая Дѣва препровождала? отвѣщалъ бы: Самому то Богу вѣстно, и Гавріилу Архангелу, неотступному хранителю Ея». Впрочемъ изъ преданія мы знаемъ, что вообще «житіе Ея во храмѣ было подвижнѣйшее». И въ самомъ «младомъ своемъ возрастѣ» Она отличалась такимъ строгимъ и высокимъ благочестіемъ, что всѣ знавшіе Ее и видившіе Ее подвиги «приходили въ удивлеиіс и ужасъ и сумнѣніе: что хощеть сіе быти»{4}?.. Непрестанная молитва, усердное и постоянное чтеніе писаній Божественныхъ, самый строгій постъ, дѣла милосердія, – вотъ особенно тѣ добродѣтели, въ которыхъ Она преуспѣвала и которыми, по выраженію церковныхъ пѣсней, «воспитала» Себя «предъ Господомъ», воспитала такъ, что достойно уготовила Себя въ «совершенный храмъ Совершенному Богу», или, какъ говоритъ св. Іоаннъ Дамаскинъ, «пресвѣтлому Царю пресвѣтлая палата создася»{5}.
Много назидательнаго представляетъ это дивное и знаменательное событіе въ жизни Божіей Матери, – Ея введеніе въ храмъ и Ея пробываніе въ немъ послѣ введенія. Именно: введеніе Ея въ ветхозавѣтный, іерусалимскій, храмъ, между прочимъ, научаетъ насъ, какъ усердно и мы должны посѣщать свои христіанскіе храмы; а Ея пребываніе въ немъ, – какъ благоговѣйно и богоугодно и мы должны вести себя, или находиться, присутствовать въ своихъ храмахъ.
I.
Прежде всего, нужно ли намъ посѣщать св. храмы, – ходить въ церковь Божію? Отвѣтъ можно предвидѣть всякому. «Если», говоритъ одинъ извѣстный пастырь – проповѣдникъ нашей церкви{6}, – если «для Той, Которая издѣтства была Сама храмомъ Духа Святаго, и за чиптоту души и тѣла удостоилась быть избранною въ селеніе Бога Слова, если для Ней, для Ея усовершенствованія нужно было долговременное пребываніе во храмѣ: то для насъ, коимъ издѣтства прилежитъ помышленіе на злое (Быт. 8, 21), кои окружены столькими опасностями, подлежимъ такимъ слабостямъ, для насъ посѣщеніе храмовъ Божіихъ должно быть» совершенно необходимо, неизбѣжно.
Первая и самая главная наша забота должна быть – о спасепіи души. Гдѣ же лучше заботиться объ этомъ, какъ не въ храмѣ Божіемъ? Если мы или не знаемъ, какъ спасти душу, или забываемъ о ея спасеніи; но здѣсь, въ храмѣ Божіемъ, непрестанно и напоминаютъ намъ о томъ, и учатъ насъ тому. Внѣ храма намъ многое препятствуетъ заботиться должнымъ образомъ о спасеніи души; но здѣсь и самое удобное мѣсто, и самое удобное время заниматься этимъ. Ты, напримѣръ, грѣшникъ (а кто изъ насъ можетъ себя назвать праведпикомъ?), и ищешь раскаянія во грѣхахъ, ищешь примиренія съ Богомъ и спасенія? Гдѣ же тебѣ лучше и легче найти это, какъ не въ храмѣ Господнемъ? Иди сюда, преклонись предъ милосердіемъ Божіимъ, – сокрушайся, плачь и, какъ мытарь евангельскій, изъ глубины души взывай: Боже, милостивъ буди мнѣ грѣшнику! И – выйдешь ты, какъ мытарь изъ храма Божія оправданнымъ, и омоютъ твои слезы отъ грѣховъ твою душу, и примирить тебя съ Собою Господь... Да! здѣсь очень кстати вспомнить объ этомъ мытарѣ евангельскомъ: гдѣ указываетъ ему Господь самый удобный путь покаянія и спасеніа? Въ церкви, въ храмѣ Божіемъ. «Входитъ онъ въ церковь» (говорится въ извѣстной притчѣ Спасителя о мытарѣ и фарисеѣ), но, какъ великій грѣшникъ, «несмѣетъ приблизиться къ святынѣ ея, ни воззрѣть на небо, біетъ себя въ перси, т. е. самъ себя осуждаетъ, смиряетъ, признаетъ достойнымъ наказанія, и произносятъ молитву покаянія: Боже, милостивъ буди мнѣ грѣшнику (Лук. 18, 13). Много ли онъ сдѣлалъ для своего спасенія? Но онъ уже спасенъ, какъ возвѣщаетъ Господь Сердцевѣдецъ и Судія: и сниде сей (изъ храма) оправданъ въ домъ свой{7}.
Кромѣ главнѣйшей заботы о спасеніи души, мало ли у насъ нуждъ разнаго рода, встрѣчающихся въ жизни, о которыхъ мы должны просить Бога, въ которыхъ должны прибѣгать къ Нему съ теплою молитвой! Гдѣ же опять намъ лучше просить и молиться, какъ не въ храмѣ Господнемъ? Печаль ли, напримѣръ, какая тѣснитъ грудь, точитъ сердце твое? – Иди скорѣе въ домъ Божій, въ святую церковь. Молись и молись предъ Милосердымъ; сколько здѣсь святыхъ иконъ Его!... Обратись и къ усердной Заступницѣ, Пресвятой Богородицѣ; предъ пречистымъ Ея образомъ повѣдай о своемъ горѣ, о своей печали. Обратись и къ святымъ угодникамъ Божіимъ; попроси и у нихъ помощи и заступленія. И – легко и отрадно будетъ у тебя на сердцѣ, когда ты выйдешь изъ храма; и свѣтло, какъ въ ясный день послѣ ненастья, станетъ на душѣ твоей!..
Откуда же, – отъ чего такое преимущественное значеніе храма, что въ немъ особенно подается благодать, особенно слышится наша молитва? – Отъ того, что «здѣсь благодатно присутствуетъ» Самъ Богъ; «а гдѣ Онъ благодатно присутствуетъ, тамъ и дѣйствуетъ благодатно и спасительно»{8}, – тамъ, поэтому доступнѣе къ Нему и наша молитва, – прямо ли къ Нему мы возносимъ ее, или, во имя Его, къ святымъ Его; тамъ Онъ скорѣе услышитъ ее и исполнитъ... Конечно, говоритъ одинъ учитель нашей церкви{9}, «Богъ вездѣсущъ, и потому неимѣетъ нужды въ храмѣ, который для Него всегда малъ и невмѣстителенъ. Но человѣкъ ограниченъ, и потому имѣетъ нужду въ ограниченномъ явленіи присутствія Божія. Богъ снисшелъ къ сей нуждѣ человѣка, – и благоволилъ быть храму, и даровалъ ему благодать особеннаго Своего присутствія». Да! это, между прочимъ, и даетъ великое значеніе храму, что «Самъ Богъ» былъ «первымъ создателемъ святаго храма»; что планъ «сего перваго храма (названнаго скиніею) принесенъ былъ съ небесъ»{10} и данъ Моѵсею (на горѣ Синайской)... Въ послѣдствіи, когда Соломонъ создалъ свой храмъ, «Богь сказалъ ему о его храмѣ: будутъ очи Мои ту, и сердце Мое во вся дни»{11}. Если же это было сказано о древнемъ, ветхозавѣтномъ храмѣ; то что можно сказать о храмѣ христіанскомъ, гдѣ приносится величайшая умилостивительная жертва – въ таинствѣ Тѣла и Крови Христовой? Изъ евангельскихъ сказаній извѣстно, что благоговѣйное прикосновеніе только къ ризамъ Спасителя изцѣляло многихъ больныхъ: «какихъ» же «благодатныхъ дѣйствій надобно ожидать отъ приближенія къ олтарю, на которомъ Христосъ Спаситель, въ Своемъ Тѣлѣ и Крови, живымъ и живоноснымъ присутствуетъ»{12}!...
Послѣ этого, очевидно, нехорошо дѣлаютъ тѣ, которые рѣдко ходятъ, или почти и вовсе не ходятъ въ церковь, – подъ разными предлогами, или и вовсе безъ всякихъ предлоговъ. Какъ много они теряютъ чрезъ это! Лишая сами себя благодати святаго храма, не отказываются ли они и отъ ближайшаго общенія въ немъ съ Самимъ Богомъ, отъ тѣснаго и живаго единеніи съ Тѣмъ, Который во храмѣ своемъ святтъмъ?...
«Но развѣ», скажетъ кто-вибудь, «нельзя молиться дома»? Кто говоритъ, что нельзя? Не только дома можно и должно молиться, но и вездѣ, равно какъ и всегда: желаю, учитъ Апостолъ, чтобы на всякомъ мѣстѣ произносили молитвы (1 Тим. 2, 8); непрестанно молитесь (1 Сол. 5, 18). Но вотъ что при этомъ нужно замѣтить: кто говоритъ, что можно молиться дома, и подъ этимъ предлогомъ не ходитъ въ церковь, тотъ едва ли захочетъ молиться и дома. Большею частію это говорятъ люди, которые ни дома, ни въ церкви, нигдѣ не молится... Молитва домашняя не можетъ не располагать и къ молитвѣ церковной. Кто охотно молится дома, тотъ еще охотнѣе пойдетъ молиться въ храмъ Божій; тотъ знаетъ, что храмъ святѣе дома, и потому домъ всегда готовъ оставить для храма...
«А какъ же», можетъ быть еще кто скажетъ, «древніе святые подвижники по нѣскольку лѣтъ жили въ пустыняхъ, не бывая въ храмахъ»? Но намъ ли равнять себя съ тѣми избранниками Божіими, которые, «въ совершенномъ удаленіи отъ міра, въ возможномъ отреченіи отъ всего чувственнаго, въ пустыняхъ и недоступныхъ мѣстахъ провождади равноангельскую жизнь, входили въ общеніе съ небесными силами, получали откровеніе вещей Божественныхъ, сподобились быть... духовными и Богоносными? При всемъ томъ», говоритъ одинъ учитель нашей церкви{13}, «и они», эти великіе избранники, «должны еще были пользоваться благодѣяніями храма Божія, именно – пріобщеніемъ Тѣла и Крови Христовой, какъ можно примѣчать особенно изъ того, что провидѣніе Божіе нерѣдко употребляло необычайныя, даже чудесныя, средства, чтобы доставить имъ сіе напутствіе предъ ихъ отшествіемъ въ вѣчность». Для примѣра можно указать на преподобную Марію египетскую, которой, какъ извѣстно изъ житія ея, и послѣ всѣхъ ея подвиговъ святости, при всемъ богатствѣ и обиліи въ ней даровъ духовныхъ, нуженъ былъ послѣдній даръ небесный, – причастіе святыхъ Христовыхъ Таинъ. Чтобы доставить ей, предъ блаженною кончиною ея, этотъ святѣйшій даръ, былъ посланъ къ ней Богомъ преподобный Зосима.
Нѣтъ, нужно, необходимо намъ, какъ можно усерднѣе, посѣщать святые храмы. Хорошо молиться и дома; но, при домашней молитвѣ, необходима и церковная, и послѣдняя имѣетъ преимущество предъ первою. Въ церкви мы молимся Богу всѣ вмѣстѣ (сколько насъ бываетъ тамъ); а это особенно Онъ любитъ, это особенно угодно и пріятно Ему: истинно говорю вамъ, – вотъ собственныя слова Спасителя, – что если двое изъ васъ согласятся на землѣ просить о всякомъ дѣлѣ; то чего бы ни попросили, будетъ имъ отъ Отца Моего небеснаго. Ибо гдѣ двое или трое собрани во имя Мое, тамъ Я посреди ихъ (Мат. 18, 19. 20). Въ церкви, если твоя молитва не дойдетъ до Бога, то другіе умолятъ Его за тебя. И потому, когда ты бываешь здѣсь, то никогда не забывай, что за тебя молятся вмѣстѣ съ тобою и другіе; и если на свою молитву не надѣешься, то утѣшайся мыслію, что, можетъ быть, Богъ услышитъ молитву другихъ, за тебя молящихся. Не забывай также и того, что, если у тебя не будетъ усердія къ молитвѣ, то въ церкви и оно можетъ легко родиться въ тебѣ: смотря на другихъ молящихся, и ты станешь молиться...
И такъ каждый приходи въ храмъ Господень, – приходи прилежно, съ усердіемъ, съ любовію. «Если» же, скажемъ словами, уже упомянутаго нами, учителя нашей церкви{14}, – если «ты забудешь посѣщать храмъ: то не будетъ ли справедливо, чтобы и онъ тебя забылъ, и чтобы не посѣтила тебя благодать его»?..
Обратимъ благоговѣйный взоръ на Пресвятую Дѣву – въ самый день введенія Ей во храмъ іерусалимскій. Какъ стремилась къ нему – къ дому Господню чистая и святая душа Ея! Какъ жаждала молитвеннаго общенія въ немъ съ Богомъ! Трилѣтствующая Богоотроковица, приведенная праведными своими родителями въ храмъ, быстро востекла, какъ говоритъ преданіе, по пятнадцати ступенямъ его, никѣмъ не поддерживаемая, но подкрѣпляемая силою благодати и воскрыляемая тою святою любовію и тѣмъ небеснымъ желаніемъ, о которыхъ пророкъ Давидъ говоритъ: коль возлюбленна селенія Твоя, Господи силъ! Желаетъ и скончавается душа моя (истомилась душа моя, желая) во дворы Господни: сердце мое и плоть моя вазрадовастася о Бозѣ живѣ (рвутся къ Богу живому. Пс. 83, 2. 3)!.. О, если бы и въ насъ, и къ каждомъ изъ насъ одинъ, слышимый нами, зовъ кь службѣ Божіей, – одинъ благовѣстъ возбуждалъ радостныя чувства, вызывалъ радостныя слова: возвсселихся о рекшихъ мнѣ: въ домъ Господень пойдемъ!..
II.
Какъ Пресвятая Дѣва, послѣ своего введенія во храмъ, проводила въ немъ время? Первымъ дѣломъ Ея здѣсь была молитва – самая усердная, самая прилѣжпая, непрестанная, неусыпная. Вотъ что говоритъ объ этомъ преданіе: «Пречистѣй Дѣвѣ, отъ времени введенія Ея, на всякъ часъ во внутренній олтарь обычно бѣ входити и молится»... И «въ дѣтствѣ и во младенчествѣ» Своемъ Она «отъ утра даже до третіяго часа дне стояше на молитвѣ; отъ девятаго часа паки начинаше свою молитву, отъ нея же не преставаше, дондеже являшеся Ей Ангелъ... День же отъ дне Ей растущей и крѣплящейся духомъ, умножашеся и молитва Ея... Въ большій возрастъ пришедши, болѣе упражняшеся и въ молитвѣ: нощи бо цѣлыя и множайшую часть дне въ неусыпной молитвѣ провождаше». Вообще можно сказать, что Пресвятая Дѣва, во время пребыванія своего во храмѣ, молилась не только «по вся дни», но и «на всякъ часъ прилѣжно»{15}.
Ходимъ и мы въ церковь за тѣмъ, чтобы молиться; намъ хорошо извѣстно, что Самъ Богъ называетъ храмъ домомъ молитвы: домъ Мой домъ молитвы есть (Ис. 56, 7. Лук. 13, 46). Ho – что сказать о нашей молитвѣ церковной? Ощущаемъ ли мы живѣйшую потребность для себя въ возможно-частомъ, ежедневномъ, безотлагательномъ и неопустительномъ совершеніи ея? «Какъ это возможно», скажутъ, – быть почти безвыходно, каждый день въ церкви? Когда же дѣлать дѣла домашнія? Когда заниматься дѣлами служебными»? Однако это было какъ-то возможно, и безъ требованія исполнялось въ началѣ христіанства: и пребывали всегда въ храмѣ, прославляя и благословляя Бога (Лук. 24, 53), говорится, напримѣръ, объ Апостолахъ, по вознесеніи Господнемъ на небо. О первенствующихъ христіанахъ, жившихъ послѣ временъ Апостольскихъ, тоже извѣстно, чго они очень часто собирались въ церковь на молитву, такъ что у нихъ почти все время, особенно днемъ, проходило въ молитвѣ. «Впрочемъ согласимся, что это – не для всѣхъ», – не для всѣхъ изъ нынѣшнихъ христіанъ. По крайней мѣрѣ не для всѣхъ ли и каждаго обязательна заповѣдь, которую Богъ изрекь еще въ ветхомъ завѣтѣ: помни день субботній, еже святити его (Исx. 20, 8)? «Дѣлайте ваши земныя дѣла во дни, которые вамъ для того предоставлены: шесть дней дѣлай, и сотвориши въ нихъ вся дѣла твоя» (–9). Но – седьмый день... Господу Богу твоему (–10). День воскресный, день освященный для праздника, или для поста, долженъ рѣшительно и вполнѣ принадлежать Богу и Его храму. По крайней мѣрѣ въ сей день... участвуйте, по возможности, во всякомъ богослуженіи храма»... Чтожъ, «если», напримѣръ, «и въ праздникъ къ утреннему богослуженію храма не пускаетъ насъ лѣность и сонъ, къ дневному – неумѣстное дѣло мірское, къ вечернему – опять мірское веселіе или лѣность, и отвычка»{16}: хорошо ли это? по христіански ли?..
Впрочемъ, если мы и бываемъ въ церкви (хотя въ нѣкоторые дни и при нѣкоторыхъ богослуженіяхъ), то какъ молимся тамъ? Усердно ли, со всѣмъ ли вниманіемъ ума, со всею ли теплотою и силою чувства сердечнаго? Если бы такъ было со всѣми молящимися! Но случается не то. Есть, напримѣръ, люди, которые считаютъ для себя достаточнымъ только бывать въ церкви, а какъ они молятся въ ней, объ этомъ мало думаютъ, или, пожалуй, думаютъ, что, какова бы ни была ихъ молитва, она угодна Богу... На видъ эти люди набожны, – становятся часто на колѣна, усердно дѣлаютъ земные поклоны, а между тѣмъ – не прочь и отъ того, чтобы посмотрѣть по сторонамъ, перейти на другое мѣсто, заговорить съ кѣмъ-нибудь и проч. Жалкое это моленіе! Кого же думаютъ обмануть имъ?. Бога ли, людей ли? Людей нѣкоторыхъ, можетъ быть, и обольститъ, и увлечетъ эта внѣшность, это призрачность благочестія; но Богъ ни поругаемъ, ни обманываемъ не бываетъ. Вотъ какой гнѣвъ и какое негодованіе изъявляетъ Онъ на тѣхъ, которые молятся только наружно, въ духѣ фарисейскомъ, но не христіанскомъ: приближаются Мнѣ людіе сіи усты своими, и устнами чтутъ Мя, сердце же ихъ далече отстоитъ отъ Мене: всуе же чтутъ Мя (Мат. 15, 8. 9)!
Есть также люди, которые, «пришедши на Богослуженіе, забывъ о Богѣ, которому предстоятъ, обращаются другъ къ другу, привѣтствуютъ» другъ друга, «вступаютъ въ разговоры о мірскихъ дѣлахъ. Думаютъ, что дѣло еще въ порядкѣ, когда говорятъ тихо: забываются иногда до того, что грѣховный шумъ празднословія сражается съ святыми звуками церковнаго чтенія и пѣнія» Еда домовъ не имате (1 Кор. 11, 22).? Можно отнестись къ такимъ мнимымъ молитвенникамъ храма съ этимъ упрекомъ Апостола. «Неужели у васъ нѣтъ домовъ, для вашихъ свиданій, привѣтствій, разговоровъ и споровъ»{17}?..
При всякой молитвѣ, – и при молитвѣ совершаемой нами въ храмѣ Божіемъ, мы обыкновенно осѣняемъ себя святымъ крестомъ. Этимъ, прежде всего, мы свидѣтельствуемъ предъ всѣми, во очію всѣхъ, что мы христіане, что мы вѣруемъ въ Господа Іисуса Христа и Его ученіе, Его святую Церковь; а потомъ этимъ выражаемъ нашу полную и глубокую увѣренность въ томъ, что все, о чемъ мы не помолимся, о чемъ ни попросятъ во имя Христа, распятаго за насъ на крестѣ, то Онъ сдѣлаетъ намъ (Іоан. 14, 13). Какое же, послѣ этого, высокое значеніе имѣетъ для христіанина крестное знаменіе! А между тѣмъ не случается ли иногда видѣть, какъ нѣкоторые изъ предстоящихъ въ храмѣ или вовсе не крестятся, или крестятся такъ, что ихъ крестъ вовсе не представляетъ истиннаго начертанія креста? Не хорошо это, – не благочестиво и крайне неразумно. Какъ будто можно оказывать такое преступное и невѣжественное равнодушіе къ величайшей святынѣ христіанской – кресту Господню! Какъ будто можно допускать мысль, – какъ нѣкоторыми тайно она допускается..., – что, полагая на себѣ правильно и какъ должно крестное знаменіе, мы можемъ унизать себя, сравнять себя съ толпою!.. Что сказать о такомъ христіанинѣ, который стыдится креста? Не есть ли его стыдъ – нѣкоторый знакъ отреченія отъ Самаго Христа? Пусть же онъ чаще вспоминаетъ и взвѣшиваетъ эти слова Спасителя: иже аще постыдится Мене... въ родѣ семъ прелюбодѣйнѣмъ и грѣшнѣмъ, и Сынъ человѣческій постыдится его, егда пріидетъ во славѣ Отца Своею, со Ангелы святыми (Марк. 8, 38). Не безполезно также для него знать, что говоритъ одинъ св. Отецъ{18}: «мнози... махающе по лицу своему рукою, творяще крестятся (показывая видъ, что крестятся), всуе труждаются: за неже не исправляютъ истово (какъ должно правильно) креста на лицѣ своемъ, тому бо маханію бѣси радуются...».
Молиться въ храмѣ Божіемъ надобно такъ, чтобы всѣ видѣли что мы стоимъ добрѣ, стоимъ со страхомъ предъ Тѣмъ, Кому молимся, и что молитва наша – христіанская, а не фарисейская, что мы сами – истинные христіане, крестившіеся во имя Отца и Сына и Святаго Духа...
О Пресвятей Дѣвѣ, во время пребыванія Ея въ іерусалимскомъ храмѣ, преданіе говоритъ, что въ остальное отъ молитвы время Она «поучалась въ святомъ писаніи, пребывала въ чтеніи книгъ Божественныхъ», какъ-то: закона Моѵсеева, псалмовъ Давидовыхъ и книгъ пророческихъ. Напримѣръ: по свидѣтельству того же преданія, предъ самимъ явленіемъ къ Ней Архангела-благовѣстннка, Она читала пророка Исаію, и размышляла о слѣдующихъ словахъ его книги: се Дѣва во чревѣ пріиметъ, и родитъ Сына, и нарекутъ имя Ему Еммануилъ (–7). Ревность Ея къ изученію слова Божія, святаго писанія равнялась Ея ревности къ молитвѣ. Цѣлые часы, «отъ третіяго», напримѣръ, «даже до девятаго часа, въ чтеніи книгъ божественныхъ упражняшеся»{19}. За то и знаніе Ея закона Господня, пріобрѣтенное по святомъ училищѣ Храма, было совершеннѣйшее, возможно – полное, – проникавшее всю пречистую душу Ея, всю всесвятую жизнь Ея...
Храмъ Божій и для насъ есть училище, гдѣ предлагаются намъ, для изученія и усвоенія, истины святой нашей вѣры. Въ службахъ церковныхъ содержится все наше православно-христіанское ученіе. И – какъ содержится? – Такъ, что намъ самимъ не нужно почти никакого труда раскрывать и выяснять его себѣ; оно предлагается намъ уже готовымъ, раскрытымъ и выясненнымъ въ чтеніяхъ, пѣніяхъ и, видимыхъ нами при каждомъ богослуженіи, священныхъ предметахъ и дѣйствіяхъ. Намъ остается только внимательно слушать чтенія и пѣнія, внимательно наблюдать за священными дѣйствіями и предметами, при совершеніи службъ церковныхъ, чтобъ учиться и выучиться урокамъ вѣры и благочестія христіанскаго.
Что же? – можемъ ли мы похвалиться своею внимательностію къ тому, что, напримѣръ, читаютъ и поютъ въ церкви? Едва ли, къ сожалѣнію! Иному какъ бы дѣла нѣтъ до этого: стоитъ онъ въ храмѣ Божіемъ – православномъ, какъ въ какомъ-нибудь иновѣрномъ, – стоитъ, скучаетъ, ждегь – не дождется, какъ бы выдти поскорѣе. И – выходить онъ изъ храма съ такою же пустою душою, какъ и входитъ въ него!.. «Что же намъ дѣлать», скажутъ, «когда мы не понимаемъ службъ церковныхъ, когда даже самый языкъ на которомъ онѣ совершаются, намь не понятенъ»? Никто никому не запрещаетъ изучать божественныя службы, – и не только ни кто и ничего не запрещаетъ, но даже все обязываетъ каждаго изъ насъ къ этому; иначе вправѣ ли мы называть себя христіанами православными, если не знаемъ своего богослуженія, не знаемъ и не разумѣемъ того, что читается и поется въ храмѣ? И какъ мы будемъ молиться вмѣстѣ съ Церковію, не понимая молитвъ Ея, заключающихся въ чтеніяхъ и пѣсняхъ Ея священныхъ? Безъ пониманія этихъ молитвъ, намъ предстоитъ и въ храмѣ молиться такъ же, какъ молились бы мы дома, т. е. частною, своею личною, одиночною молитвою, и не общественною, совокупною. Въ такомъ случаѣ зачѣмъ же и приходить туда? За тѣмъ, чтобы читать свои молитвенники (какъ это дѣлаютъ нѣкоторые, по подраженію иновѣрцамъ)? Но ихъ можно читать и дома... Указываютъ на непонятность нашего языка церковнаго. Тому онъ и непонятенъ, кто часто даже не можетъ читать на немъ... Изучайте его какъ должно, – и онъ окажется для насъ своимъ родныымъ». Отъ чего иногда и простой, необразованный человѣкъ лучше знаеть службу Божію, нежели человѣкъ образованный? – Отъ того, что онъ знаетъ священный, церковный языкь, и читаетъ на немъ книги священнаго содержанія...
И такъ, не отзываясь непониманіемъ, нужно внимательно слушать, что читается и поется въ церкви, – слушать не однимъ слухомъ, предаваясь часто умомъ и сердцемъ разсѣянію и скукѣ, но именно – всѣмъ сердцемъ, разумно и сознательно. Безъ этого никакая служба божественная не принесенъ намъ никакой духовной пользы, – и никогда не научиться намъ, чему учитъ святая вѣра наша, тамъ, гдѣ только и можно научиться этому, – въ храмѣ Господнемъ.
Не менѣе намъ нужно быть внимательными и къ тѣмъ священнымъ предметамъ и дѣйствіямъ, которыя мы видимъ при совершеніи службъ церковныхъ. Сколько и въ нихъ содержится назидательнаго для насъ! Сколько и изъ иихъ мы можемъ научиться высокимъ и таинственнымъ истинамъ вѣры, – научиться нагляднымъ образомъ, – такъ сказать осязательно! Вотъ, напримѣръ, святый алтарь: онъ представляетъ намъ самое небо. Вотъ святый престолъ: онъ служитъ образомъ небеснаго престола, на которомь Господь, носимый отъ херувимовъ и воспѣваемый отъ серафимовъ, открываетъ Свое величество. Вотъ священнослужители, предстоящіе престолу: облеченные въ священныя одежды, они изображаютъ намъ Ангеловъ, окружающихъ на небѣ престолъ Господа славы, а самъ главный священнодѣйствующій – Самаго Христа Спасителя. Вотъ отверзаются царскія двери: это знаменуетъ отверстіе предъ нами неба, заключеннаго нашими грѣхами. Вотъ съ молитвами нашими соединяется кажденіе предъ иконами: не служить ли это видимымъ знакомь восхожденія молитвъ нашихъ къ Богу? Вотъ кажденіе обращается къ народу: не сложить ли это видимымъ знакомь нисхожденія на насъ благодати Божіей?.. Можетъ ли все это проходить мимо нашего вшиванія? Можно ли не стараться уразумѣть, понять, осмыслить все это для себя? – Смотрѣть на все это, какъ на простую церемонію, какъ на простой обрядъ, ничего въ себѣ не содержащій, ничего собою не знаменующій? Въ такомъ случаѣ, опять, не изучить намъ нашей вѣры въ томъ святомъ училицѣ, куда мы ходимъ изучать ее, т. о. въ храмъ, – и мы напрасно, можно сказать, только ходили бы туда; потому что были бы не способными учениками, непонимающими даже того, чему учатъ намъ наглядно...
По свидѣтельству преданія, Пресвятая Дѣва, во время пребыванія Ея во храмѣ, «небеснымъ питаема была хлѣбомъ...: всегда бо являшеся Ей Алігелъ, отъ его же рукъ пищу взимати обыче»{20}. Понятно каждому, что «кто самъ печется о пищѣ, тотъ не требуетъ, чтобы пеклись о немъ Ангелы. Но кто постомъ смиряетъ душу (Пс. 34, 13) и умерщвляетъ плоть со страстьми и похотьми (Гал. 5, 25), тотъ», по одному прекрасному и премудрому замѣчанію{21}, тотъ «и самъ постепенио приближается къ безплотнымъ, и безплотные взаимно приближаются къ нему. И вотъ, чтобы подвигъ поста не вышелъ, такъ сказать, за предѣлы, полагаемые немощію тѣлесной природы, они по повелѣнію Божію, приходятъ иногда на помощь подвижнику – съ пищею». Такъ Ангелъ напиталъ пророка Илію, во время сорокадневнаго поста его на пути къ Хориву (1 Цар. 19, 14 и слѣд.). Такъ Ангелъ напиталъ пророка Даніила, послѣ шестидневнаго поста его во рвѣ львиномъ (Дан. 14, 31-34). Подобнымъ образомъ и къ Пресвятей Дѣвѣ являлся Ангелъ «приносяй пищу»{22}; и причина этому была – постъ, – великій, необыкновенный Ея постъ.
Съ постомъ ли приходимъ мы въ храмъ Божій на молитву! Скажутъ, что для поста есть свои особенныя времена въ году? Положимъ, что такъ; но какъ и всегда обойтись безъ него въ дѣлѣ молитвы? Какая безъ него можетъ быть молитва истинная, плодотворная, чистая и святая! И хотѣлось бы, можетъ быть, душѣ вознестись съ своими нуждами, съ своими желаніями въ міръ горній, на небо, но недопускаетъ до этого, влечетъ къ землѣ отягченная пресыщеніемъ плоть. И желалось бы, можетъ быть, помолиться Богу истинному, – живому, прмсносущему Духу, но трудно это для того, у кого, по выраженію Апостола, Богъ чрево (Филип. 3, 19)... Если, какъ сказано въ одной книгѣ ветхаго завѣта, благо молитва, то – молитва только съ постомъ (Тов. 12, 18); или, – какъ говоритъ одинъ святый отець{23}, – «добра есть молитва, аще же и постъ съ нею бываетъ».
Впрочемъ здѣсь надобно разумѣть не одинъ тѣлесный постъ. Другой св. отецъ{24} учить: «старайся болѣе сохранять постъ внутренняго человѣка, и предохранять себя отъ страстей. Сей постъ внутренняго человѣка особенно пріятенъ Богу, и вознаградить для тебя недостатокъ тѣлеснаго поста». Вотъ болѣе всего какой постъ намъ нужно стараться имѣть, когда мы посѣщаемъ храмы Божіи и присутствуемъ въ нихъ! Это, – по выраженію Церкви, «злыхъ отчужденіе, отлученіе похотей»; это – воздержаиіе души отъ всего нечистаго, страстнаго, порочнаго. И можно ли приносить съ собою въ такое святое мѣсто, какъ церковь, нечистоту грѣховную, скверну плоти и духа, прахъ и соръ изъ міра, который весь во злѣ лежитъ (1 Іоан. 5, 19)? И можно ли такъ нерадѣть о ней, о церкви Божіей (1 Кор. 11, 22), чтобы, и находясь въ ней, лицемъ къ лицу, такъ сказать, съ ея святынею, не удерживать себя отъ движеній и проявленій различныхъ страстей? Напримѣръ: развѣ иногда не входитъ, не вторгается сюда фарисейская гордость, которая неслышно, но внятно говоритъ другимъ: нѣсть, якоже прочіе человѣцы? Развѣ не раздаются иногда и здѣсь въ глубинѣ нашего сердца вопли зависти, желанія чего-нибудь чужаго? Бываетъ и то, что въ храмъ Божій «входятъ нѣкоторые... въ нечистотѣ дѣлъ безззаконныхъ, безъ сердечнаго раскаянія, безъ искренняго желанія исправленія»{25}... Не говоримъ о частомъ присутствіи вмѣстѣ съ нами въ храмѣ Божіемъ другихъ страстей, по-видимому мало преступныхъ, но все же грѣшныхъ, – не говоримъ о неразумной суетности, которая является сюда показывать убранство одежъ, пустомъ легкомысліи, которое позволяетъ себѣ здѣсь (какъ нѣчто невинное...) смѣхъ, шутки и проч. Дому Господшо подобаетъ святыня: зачѣмъ же, можно ли, не богопротивно ли вносить въ него грѣхъ въ различныхъ видахъ? И какъ послѣ этого мы можемъ думать, что Господь услышитъ нашу молитву, для которой мы и приходимъ, и собираемся въ домъ Его – святую церковь? Грѣшника Богъ не послушаетъ (Іоан. 9, 31)!..
Еще наконецъ можно указать на одну высокую добродѣтель въ Пресвятой Дѣвѣ, которою Она отличалась, во время пребыванія своего во храмѣ. Это была Ея безпримѣрная благотворительность, которая тѣсно связывалась съ Ея необыкновеннымъ постомъ. Именно: даже пищу, которую Ей приносили, Она отдавала нищимъ и страннымъ. «Прочистѣй Дѣвѣ», говоритъ преданіе, приносима была «обычная пища: но ту снѣдоху нищіи и странніи... Она же небеснымъ питаема была хлѣбомъ»{26}, Сама лишала себя пищи, – такъ что по повелѣнію Божію, долженъ былъ уже Ангелъ съ неба питать Ее, – себя лишала, а отдавала нищимъ и страннымъ!..
И при нашихъ храмахъ, во времена богослуженій, бываютъ почти всегда нищіе. Многіе по христіанскому обычаю подаютъ имъ милостыню. Прекрасный истинно христіанскій это обычай! Если мы ходимъ въ церковь молиться, то для успѣха нашей молитвы непремѣнно нужна милостыня. Ацгелъ гогорилъ нѣкогда Корнилію сотнику: молитвы твои и милостыни твои пришли на память предъ Богомъ (Дѣян. 10, 4). Вотъ какой тѣсный союзъ между тѣми и другими!.. Но нѣкоторые вовсе не хотятъ подавать милостыни. Напрасно. Какъ бы дурны ни были по нравственности и жизни многіе изъ нищихъ, – не наше дѣло судить ихъ. Мы должны только помнить и, по возможности, исполнять заповѣдь Господню: просящему у тебя дай (Мат. 5, 42); должны помнить и никогда не забывать того, что скажетъ нѣкогда на страшномъ судѣ Спаситель: истинно говорю вамъ: поелику вы сдѣлали сіе одному изъ братьевъ Моихъ меньшихъ (нищихъ называетъ Своими меньшими братьями!), сдѣлали Мнѣ (Мат. 25, 40). Св. Іоаннъ Златоустъ называетъ милостыню «царицею добродѣтелей», а «нищихъ, для милостыни сидящихъ предъ церковію, – продающими небо»{27}.
Вотъ, между прочимъ, что назидательнаго представляетъ событіе введенія во храмъ Пресвятыя Богородицы и – Ея пребыванія въ немъ послѣ введенія! Вотъ нѣсколько поучительныхъ уроковъ, которые мы можемъ извлечь для себя изъ этого, дивнаго и великаго въ дѣлѣ нашего спасепія, событія!
Воспользуемся хотя этими уроками и – приложимъ ихъ къ жизни. Они должны быть въ высшей степени благотворны для насъ: началомъ ихъ служитъ примѣръ и опытъ самой Матери Божіей; Она Сама дѣятельно прошла ихь въ томъ святомъ училищѣ, гдѣ съ трехъ лѣтъ воспитывалась предъ Господомъ... Научимся у Ней, такъ рано возлюбившей благолѣпіе и святыню дома Господня (Пс. 25, 8), – научимся любви и усердію къ храму Божію. Да подастъ Она, на дѣлѣ явившая, како подобаетъ въ дому Божію жижи, еже есть церковь Бога жива (1 Тим. 3, 15), – да подастъ намъ примѣрь должнаго, благоговѣйнаго, истинно христіанскаго присутствія и поведенія въ храмѣ, чтобы мы не оскорбляли, какъ это, къ несчастно, бываетъ съ нами, – не оскорбляли, а благословляли Бога въ церквахъ (Пс. 67, 27)!..
«Прибавленія къ Воронежскимъ Епархіальнымъ Вѣдомостямъ». 1871. № 22. С. 519-532.
{1} См. соч. Иннокентія, издан. «Москвит.» 1843 г. т. 2, стр. 310.
{2} См. Чет.-Мин. Ноябр. 21.
{3} Блажен. Іеронимъ. См. тамъ же.
{4} См. тамъ же.
{5} См. Чет.-Мин. Сент. 8.
{6} См. соч. Иннокентія... т. 2 стр. 318-320.
{7} См. Слов. и Рѣч. Филарета М. М. 1861 г. ч. 3 стр. 160.
{8} См. тамъ же.
{9} Слов. и Рѣч. ч. 2 стр. 40, 1848 г.
{10} См. тамъ же, стр. 14.
{11} См. тамъ же, стр. 15.
{12} Слов. и Рѣч., ч. 3 стр. 161.
{13} См. Тамъ же, ч. 2, стр. 43.
{14} См. Тамъ же, стр. 61.
{15} См. Чет.-Мин. Ноябр. 21.
{16} См. Слов. и Рѣч. ч. 2 стр. 43-44.
{17} См. тамъ же, стр. 73.
{18} См. Іоаннъ Златоустъ въ словѣ – о еже како... лице свое крестити крестообразно. {Прологъ, Апрѣля 18 числа.}
{19} См. Чет.-Мин. Ноябр. 21.
{20} См. Чет.-Мин. Ноябр. 21.
{21} См. Слов. и Рѣч. ч. 1 стр. 174.
{22} См. Чет.-Мин. Ноябр. 21.
{23} Ѳеод. Студит. Оглашен. 47.
{24} См. Преп. от. Варсануф. и Іоан. руковод. къ духовн. жизни. М. 1855 г., стр. 509.
{25} См. Сл. и Рѣч. ч. 2 стр. 73.
{26} См. Чет.-Мин. Ноябр. 21.
{27} Бес. 2 о покаян.
