Протоіерей Павелъ Матвѣевскій – Сошествіе Св. Духа (Дѣян. 2, 1-13).

У древнихъ израильтянъ праздникъ пятьдесятницы или седмицъ былъ однимъ изъ трехъ главнѣйшихъ (Исх. 23, 14. 16. 17). Пятьдесятый день по исшествіи изъ Египта былъ ознаменованъ Синайскимъ законодательствомъ, которое положило основаніе церковному и гражданскому устройству народа, избавившагося отъ рабства. Съ этимъ воспоминаніемъ, по заповѣди Моѵсея, было соединено также благодарственное прославленіе Господа Бога за окончаніе жатвы, которая, обыкновенно, начиналась послѣ перваго дня опрѣсноковъ (Исх. 23, 16. Лев. 23, 10. 11. Втор. 16, 9). А посему въ праздникъ пятьдесятницы въ храмѣ іерусалимскомъ, между многочисленными жертвами благодаренія, всесожженія и о грѣхѣ (Лев. 23, 18. 19. Числ. 28, 27-30), съ особымъ обрядомъ движенія вверхъ, внизъ и по странамъ свѣта, были приносимы два вислыхъ хлѣба, приготовленныхъ изъ новой муки (Лев. 23, 17. 20). Этотъ праздникъ былъ торжественный и радостный (Втор. 16, 11); на него охотно стекались въ Іерусалимъ не только жители Палестины, но и іудеи, жившіе въ разсѣяніи въ равныхъ странахъ свѣта (Дѣян. 2, 5. 9-11. 20, 16).

Ветхозавѣтные праздники пасхи и пятьдесятницы получили въ церкви Христовой иное значеніе. Какъ наша Пасха Христосъ, закланный за насъ (1 Кор. 5, 7), сдѣлался для насъ истиннымъ Агнцемъ, непорочнымъ и чистымъ, предназначеннымъ еще прежде созданія міра (1 Петр. 1, 19. 20) быть жертвою умилостивленія въ крови Его чрезъ вѣру (Римл. 3, 25), такъ и вмѣсто обрядоваго закона, имѣвшаго тѣнь будущихъ благъ, а не самый образъ вещей (Евр. 10, 1), даннаго на Синайской горѣ, мы получили законъ духа жизни во Христѣ Іисусѣ, освободившій насъ отъ работы грѣху и смерти (Римл. 8, 2). Ветхій законъ былъ дѣтоводителемъ ко Христу, а по пришествіи вѣры мы уже не подъ руководствомъ дѣтоводителя (Гал. 3, 24. 25), и тотъ же Отецъ небесный, Который далъ и Ветхій, и Новый завѣты, когда пришла полнота времени (4, 4), послалъ въ сердца вѣрующихъ Духа Сына Своего, вопіющаго: Авва, Отче! (ст. 6). По выраженію св. Григорія Богослова, «пятьдесятый день евреи чтутъ, чтимъ и мы, подобно какъ чтимъ и иное что-нибудь, у евреевъ совершаемое образно, а у насъ возобновленное таинственно»{1}. Св. Левъ Великій еще яснѣе развиваетъ знаменованіе дня пятьдесятницы: «пятьдесятый отъ воскресенія Христова день содержитъ въ себѣ великія таинства Ветхаго и Новаго завѣтовъ. Онъ ясно свидѣтельствуетъ о томъ, что благодать была предвозвѣщена закономъ, а законъ восполненъ посредствомъ благодати. Ибо какъ нѣкогда, по избавленіи еврейскаго народа, въ пятьдесятый день послѣ закланія агнца, былъ данъ законъ на горѣ Синайской: такъ и послѣ страданій Христа, послѣ того, какъ сей истинный Агнецъ Божій былъ умерщвленъ, въ пятьдесятый день по воскресеніи Его, Духъ Святый сошелъ на Апостоловъ и на вѣрующій народъ, дабы всякъ позналъ, что Ветхій Завѣтъ служилъ приготовленіемъ къ Евангелію, и что Завѣтъ Новый установленъ тѣмъ же Духомъ, которымъ утвержденъ и Ветхій»{2}.

Еще задолго до пришествія въ міръ Спасителя, Пророкъ Іоиль, утѣшая народъ свой надеждою на преизобильныя блага временъ Мессіи, говорить отъ лица Божія: излію отъ Духа Mоего на всякую плоть и будутъ пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцамъ вашимъ будутъ сниться сны, и юноши ваши будутъ видѣть видѣнія, и также на рабовъ и на рабынь въ тѣ дни излію отъ Духа Моего (2, 28. 29). И другіе Пророки многократно представляли благодать Святаго Духа подъ образомъ воды, утоляющей духовную жажду, возстановляющей и обновляющей ослабѣвшія силы души человѣческой{3}. А святая гора Сіонъ и градъ Іерусалимъ въ пророческихъ видѣніяхъ изображаются средоточіемъ, откуда исходитъ законъ и слово Господне (Ис. 2, 3) для всего міра и гдѣ всѣ народы, научившись путямъ Божіимъ, обрѣтаютъ спасеніе (Іоил. 2, 32).

Это спасительное сошествіе Святаго Духа, возсозидающаго духовную жизнь человѣчества, предвозвѣщенное Пророками, обѣтовано Господомъ Іисусомъ Христомъ ученикамъ Его въ послѣдней прощальной бесѣдѣ съ ними. Оставляя Своихъ сущихъ въ мірѣ (Іоан. 13, 1) среди опасностей всякаго рода, лицомъ къ лицу съ злобными врагами и погрязшими во тьмѣ заблужденій язычниками, Онъ желалъ преподать будущимъ продолжателямъ Евангельской проповѣди самое дѣйствительное утѣшеніе въ скорбной разлукѣ, самое надежное укрѣпленіе въ тяжкихъ трудахъ и самое лучшее ободреніе въ грядущихъ гоненіяхъ со стороны противниковъ святой истины. Онъ обѣщалъ Апостоламъ другаго Утѣшителя, Который пребудетъ съ ними во вѣкъ, Духа истины (Іоан. 14, 16. 17), Духа Святаго, Который научитъ ихъ всему и напомнитъ имъ все, что Онъ самъ говорилъ имъ (ст. 26), наставитъ ихъ на всякую истину и возвѣститъ имъ будущее (16, 13). Предъ Своимъ вознесеніемъ на небо, Онъ заповѣдалъ Апостоламъ не отлучаться изъ Іерусалима, но ждать исполненія обѣтованія о сошествіи Святаго Духа: необоримая ни для какихъ враждебныхъ прираженій, сила Святаго Духа одна только и могла некнижныхъ и простыхъ (Дѣян. 4, 13) галилейскихъ рыбарей сдѣлать способными проповѣдать Евангеліе всѣмъ народамъ вселенной. Вы, говорилъ имъ Божественный Учитель, примете силу, когда сойдетъ на васъ Духъ Святый, и будете Мнѣ свидѣтелями въ Іерусалимѣ и во всей Іудеѣ и Самаріи, и даже до края земли (Дѣян. 1, 4. 8. Лук. 24, 47. 49). Это обѣтованіе должно было исполниться, по ясному слову Господа, чрезъ нѣсколько дней (Дѣян. 1, 5).

Апостолы, обрадованные обѣтованіемъ Святаго Духа{4}, возвратившись съ горы Масличной, взошли въ горницу{5}, гдѣ и пребывали въ молитвѣ и моленіи, приготовляясь къ великому событію. Съ ними была также и Пресвятая Дѣва Марія съ нѣкоторыми благочестивыми женами и сродниками Господа по плоти. Прошло девять дней радостныхъ ожиданій, единодушныхъ, усердныхъ молитвъ Отцу небесному. Насталъ празднственный день пятьдесятницы, напоминавшей Израилю Синайское законодательство. Ожидало ли святое общество «Сіонянъ», что этотъ торжественный день будетъ священнымъ днемъ огненнаго крещенія ихъ Духомъ Святымъ (Дѣян. 1, 5)?

Грозно и величественно было сошествіе Бога на гору Синайскую: при наступленіи утра, говоритъ св. Писатель, были громы и молніи и густое облако надъ горою, и трубный звукъ весьма сильный, и вострепеталъ весь народъ, бывшій въ станѣ; гора Синай вся дымилась отъ того, что Господь сошелъ на нее въ огнѣ; и восходилъ отъ нея дымъ, какъ дымъ изъ печи, вся гора сильно колебалась, и звукъ трубный становился сильнѣе и сильнѣе (Исх. 19, 16. 18. 19). Бурными и потрясающими знаменіями сопровождалось и сошествіе Святаго Духа на Апостоловъ. Былъ третій часъ дня{6}, и внезапно сдѣлался шумъ съ неба, какъ бы отъ несущагося сильнаго вѣтра, и наполнилъ весь домъ, гдѣ они находились. «Не безъ причины, замѣчаетъ св. Іоаннъ Златоустъ, устроено то, что это совершилось въ третьемъ часу: когда показывается блескъ свѣта, тогда люди еще не заняты бываютъ хлопотами объ обѣдѣ, тогда ясный день, тогда всѣ на площади»{7}, а по сему могло быть достаточное число свидѣтелей; бурное же дыханіе какъ бы несущагося сильнаго вѣтра внушало Апостоламъ, по толкованію того же св. Отца, что «имъ ничто не въ состояніи будетъ противиться, но что они развѣютъ, какъ прахъ, всѣхъ своихъ противниковъ»{8}. Шумъ бури, сосредоточившейся надъ зданіемъ, гдѣ находились Апостолы, долженъ былъ привлечь вниманіе народа и обнаружить предъ всѣми то великое событіе, которое, полагая начало церкви Христовой, имѣло всемірное значеніе.

За самъ слѣдовало видимое явленіе Святаго Духа: явились бывшимъ въ Сіонской горницѣ раздѣляющіеся языки, какъ бы огненные, и почили по одному на каждомъ изъ нихъ. По объясненію св. Отцевъ, Духъ Святый явился въ видѣ языковъ «по сродству съ Словомъ»{9}: «Онъ совѣченъ Сыну, и языкъ имѣетъ великое сродство съ словомъ, а слово Отца есть Сынъ, и такъ какъ существо Духа и Сына едино, то тотъ же Духъ долженствовалъ явиться въ языкѣ»{10}. Посылая Апостоловъ на проповѣдь, Господь Іисусъ Христосъ наставлялъ ихъ: когда будутъ предавать васъ, не заботьтесь, какъ или что сказать, ибо въ тотъ часъ дано будетъ вамъ, что сказать, ибо не вы будете говоритъ, но Духъ Отца вашего будетъ говорить въ васъ (Матѳ. 10, 19. 20); отходя же къ Отцу Своему, Господь возвѣщалъ Своимъ ученикамъ, что Святый Духъ научитъ ихъ всему и наставитъ ихъ на всякую истину (Іоан. 14, 26. 16, 13). Теперь настало это время, – и Святый Духъ самымъ видимымъ знаменіемъ показывалъ Апостоламъ, что Онъ, вѣщая устами галилейскихъ рыбарей, могъ явить ихъ «премудрыми ловцами»{11}, уловившими вселенную.

Святый Духъ сошелъ въ видѣ огненныхъ языковъ, по толкованію св. Отцовъ, потому что «Богъ есть невещественный, неизреченный и невидимый огнь, по свидѣтельству Павла: Богъ нашъ есть огнь поядающій (Евр. 12, 29)»{12}. Въ свойствѣ огня св. Іоаннъ Златоустъ находитъ подобіе благодати, не только преисполнившей Апостоловъ, но сдѣлавшей каждаго изъ нихъ неизсякаемымъ источникомъ Духа Святаго: «огонь, сколько бы кто ни захотѣлъ зажечь отъ него свѣтильниковъ, нисколько не уменьшается; такъ было тогда и съ Апостолами: посредствомъ огня не показывалось лишь обиліе благодати, а каждый получилъ (неизсякаемый) источникъ Духа, какъ и самъ Христосъ сказалъ, что вѣрующіе въ Него будутъ имѣть источникъ воды, текущій въ животъ вѣчный (Іоан. 4, 14)»{13}. Наконецъ огонь имѣетъ свойство очистительное, – а таково дѣйствіе Святаго Духа на душу человѣческую: Онъ нисшелъ на Апостоловъ въ огнѣ, чтобы, по выраженію св. Отца, возжечь въ нихъ духовную ревность къ правдѣ, «возжечь духовный огонь противъ самихъ себя – и чтобы они сами пламенемъ покаянія попалили свои грѣхи»{14}. Хотя Духъ единъ и тойжде (1 Кор. 12, 11), но Онъ явился въ видѣ раздѣленныхъ языковъ, какъ изъясняетъ св. Григорій Богословъ, «по причинѣ разныхъ дарованій»{15}. Впрочемъ, Божіяго никто не знаетъ, кромѣ Духа Божія (1 Кор. 2, 11). «Да не подумаетъ кто-либо, скажемъ словами св. Льва Великаго, что въ томъ, что было видимо тѣлесными очами, явилось самое Божественное существо Святаго Духа. Онъ, по естеству Своему, будучи невидимъ, подобно Отцу и Сыну, явилъ только свойство Своего служенія и дѣйствія въ такихъ знакахъ, въ какихъ Самъ восхотѣлъ, а то, что собственно принадлежитъ до существа Его, сокрыто въ Его Божествѣ, потому что взоръ человѣческій, какъ не можетъ зрѣть Отца и Сына, такъ не можетъ видѣть и Святаго Духа»{16}.

Что чувствовали св. Апостолы при озареніи ихъ ума и сердца просвѣтительнымъ дѣйствіемъ Святаго Духа, вѣдомо имъ самимъ. По замѣчанію духоносныхъ мужей, Святый Духъ «едва только коснется, научаетъ умъ, и одно Его прикосновеніе есть уже наученіе, поелику Онъ, какъ скоро озаритъ духъ, тотчасъ и измѣняетъ его, внезапно отвергаетъ то, что было, внезапно даетъ то, чего не было. О, каковъ Зиждитель сей Духъ!»{17}. «Какъ скоро познаютъ все преподаваемое тамъ, гдѣ наставникъ самъ Богъ! Когда Духъ истины дышетъ, идѣже хотеть (Іоан. 3, 8), тогда не нужно истолкованія, не нужно навыка, не нужно времени для наученія»{18}.

Исполнившись Святаго Духа, всѣ начали говоритъ на иныхъ языкахъ, какъ Духъ давалъ имъ провѣщаватъ. Апостолы говорили на иныхъ языкахъ о великихъ дѣлахъ Божіихъ. Святый Духъ внушалъ имъ высокія мысли о предметахъ Божественныхъ, уяснялъ неясное приводилъ на память забытое, дополнялъ въ сознаніи ихъ отрывочное обширнѣйшими знаніями и влагалъ въ уста ихъ такія выраженія, которыя вполнѣ соотвѣтствовали мыслямъ и знаніямъ, озарившимъ Богопросвѣщенный умъ ихь, выраженія изъ иныхъ языковъ и нарѣчій, на которыхъ они до сего времени не говорили. Сколько чудный даръ языковъ былъ необходимъ для вселенскихъ проповѣдниковъ, показали ближайшія послѣдствія Сіонскаго событія. Сильный шумъ надъ зданіемъ, гдѣ находились Апостолы, привлекъ вниманіе народа. По случаю праздника Пятьдесятницы въ Іерусалимѣ, находились іудеи, люди набожные, изъ pasныхъ странъ свѣта: тамъ были парѳяне, мидяне, ѳламиты, жители Месопотаміи, Палестины, Каппадокіи, Понта, Асіи, Фригіи, Памфиліи, Египта, Ливіи, и пришедшіе изъ Рима, не только іудеи, но и прозелиты, т.-е. обращенные изъ язычества. Толпа любопытныхъ окружила Апостоловъ, и какъ всѣ удивились, когда каждый слышалъ ихъ говорящихъ его нарѣчіемъ! Слыша плавную рѣчь на иностранныхъ языкахъ и нарѣчіяхъ изъ устъ галилеянъ, которые, обыкновенно, и на своемъ отечественномъ языкѣ выражались не вполнѣ безупречно (Матѳ. 26, 73), чужеземцы въ изумленіи говорили между собою: сіи говорящіе не всѣ ли Галилеяне? Какъ же мы слышимъ каждый собственное нарѣчіе, въ которомъ родились, – слышимъ ихъ нашими языками говорящихъ о великихъ дѣлахъ Божіихъ?.. Что это значитъ? Не только рѣчь, но и самый предметъ рѣчи были необычны: «они не просто говорили, но говорили нѣчто дивное, и потому справедливо зти люди недоумѣвали, такъ какъ никогда еще не было ничего подобнаго»{19}. Между тѣмъ люди легкомысленные, и, быть можетъ, іерусалимляне, для которыхъ разговоръ на непонятныхъ имъ чужестранныхъ языкахъ могъ казаться скорѣе безпорядочнымъ шумомъ, чѣмъ разумною рѣчью, говорили съ насмѣшкою: они напились сладкаго вина. «Сколько нужно наглости, сколько нечестія, сколько безстыдства, чтобы необыкновенный даръ языковъ считать дѣломъ опьяненія!» замѣчаетъ св. толковникъ. Теперь было вовсе не время для молодого вина, потому что была Пятьдесятница... Но гдѣ господствуетъ наглость, тамъ заботятся лишь о томъ, чтобы что-нибудь сказать, – не о томъ, чтобы сказать что-нибудь разумное, а лишь бы что-нибудь сказать; чтобы ввести въ заблужденіе слушателей и показать, что Апостолы дѣйствительно пьяны, все приписываютъ качеству вина, котораго еще не могло быть»{20}. Впрочемъ, такое наглое обвиненіе могло соблазнить многихъ, не привыкшихъ разсуждать здраво и осмотрительно, а посему Апостолъ Петръ, служившій «устами» и истолкователемъ «всѣхъ» Апостоловъ{21}, возвысилъ голосъ и произнесъ первую проповѣдь, въ которой, отвергнувъ неумѣстное обвиненіе, показалъ въ славномъ событіи дня Пятьдесятницы исполненіе древнихъ пророчествъ и завершеніе того великаго дѣла спасенія людей, которое исполнилъ на землѣ распятый и воскресшій Господь Іисусъ Христосъ. Слѣдствіемъ вдохновенной проповѣди Апостола Петра было то, что въ тотъ день присоединилось къ обществу вѣрующихъ около трехъ тысячъ душъ.

Такъ гора Сіонъ, на которую древніе израильтяне смотрѣли, какъ на гору Божію, гору святую и домъ Божій{22}, для новозавѣтной Церкви сдѣлалась наслѣдницею умноженныхъ даровъ благодати Святаго Духа. По изображенію церковныхъ пѣсней, отъ «Духа источника, пришедшаго на землю», потекли «огненныя рѣки» благодати и «утѣшительный Духъ, отъ Апостольскихъ ликовъ наченній, отъ тѣхъ по причастію вѣрнымъ благодать простре», такъ что «раздаяніемъ огненныхъ языковъ всѣ призваны въ соединеніе»{23}. Съ настоящаго дня, по выраженію св. Отца, «рѣки чудесныхъ дарованій и потоки благословеній начали орошать пустынную и безплодную вселенную; съ настоящаго дня міръ сталъ оглашаться проповѣдію Евангельскою, и при сіяніи огненныхъ языковъ сдѣлались ясными и слова Господа господей и Его повелѣнія, имѣющія силу просвѣтить и научитъ умъ и разрушить владычество грѣха. Во всемъ мірѣ, на всѣхъ языкахъ исповѣдуется и славится единый Богъ, Отецъ и Сынъ и Святый Духъ, – и знаменіе, явившееся въ видѣ огненномъ, и нынѣ продолжается въ дѣйствіи и служеніи»{24}.

 

Протоіерей Павелъ Матвѣевскій.

 

«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1888. № 23. С. 607-612.

 

{1} Твор. св. Отц. Москва, 1844 г. т. 4, стр. 10.

{2} Христ. Чт. 1838 г., ч. 2, стр. 176.

{3} Ис. 12, 3. 44, 3. 55, 1. 3. 58, 11. Іев. 36, 25. 26.

{4} Служб. Вознесенія, тропарь.

{5} Въ книгѣ Дѣяній сказано, что Апостолы по возвращеніи съ горы Вознесенія взошли въ горницу – εἰς τὸ ὑπερῷον – гдѣ и пребывали (1, 13). Въ церковныхъ пѣснопѣніяхъ эта горница представляется на Сіонѣ (служба Пятид. утр. кан. 1. п. 8. троп. 2. кан. 2. и. 5. ирмосъ), почему пребывавшіе въ ней называются «Сіонянами» (кан. 2, п. 6. троп. 2.).

{6} Евреи считали день, обыкновенно, отъ всхода до заката солица и со времени плѣна вавилонскаго раздѣляли его на 12 частей (Дан. 4, 16. 5, 5), такъ что 3 часъ (ср. Матѳ. 20, 3) соотвѣтствовалъ нашему 9 утра, конецъ 6-го (Матѳ. 20, 5. Іоан. 19, 14) – полдню, и 11-й (Матѳ. 20, 6. Марк. 15, 34) – концу дня, когда работы прекращались и начинался вечеръ (ср. Іоан. 1, 40. 4, 52. Дѣян. 3, 1. 10, 3).

{7} Бесѣд. на кн. Дѣяніе Апост. Саб. 1856 г. ч. 1, стр. 93.

{8} Тамъ же, стр. 78.

{9} Выраженіе св. Грягорія Богослова. Твор св. Отц. Москва, 1844 г. т. 4, стр. 17.

{10} Толкованіе св. Григорія Двоеслова. Христ. Чт. 1839 г. ч. 2, стр. 208.

{11} Тропарь Пятьдесятывцы.

{12} Толкованіе св. Григорія Богослова (Твор. св. Отц. т. 4, стр. 17) и св. Григорія Двоеслова (Христ. Чт. 1839 г. ч. 2, стр. 207).

{13} Бесѣд. на кн. Дѣяній А пост. ч. 1, стр. 77.

{14} Толкованіе св. Григорія Двоеслова. Христ. Чт. 1839 г. ч. 2, стр. 213. См. также толкованіе св. Григорія Богослова. Твор. св. Отц. т. 43 стр. 17.

{15} Твор. св. Отц. т. 4, стр. 17.

{16} Христ. Чт. 1838 г. ч. 2, стр. 178.

{17} Св. Григорій Двоесловъ. Христ. Чт. 1839 г. ч. 2, стр. 217.

{18} Св. Левъ Великій. Христ. Чт. 1838 г. ч. 2, стр. 177.

{19} Толкованія св. Іоанна Златоуста. Бесѣд. на кн. Дѣяній Апост., ч. 1, стр. 80.

{20} Тамъ же, стр. 75, 80, 81.

{21} Тамъ же, стр. 81.

{22} Псал. 2, 6. 9, 12. 73, 2. 75, 3. 98, 2. 131, 13. 145, 10. Ис. 2, 3. 8, 18. 14, 32. 24, 23. 35, 10. Іер. 8, 19. Іоил. 3, 21. Мих. 4, 2,

{23} Служб. Пятьдес. веч. стих. на стиховнѣ 2, тр., сѣдал. по 2 каѳ. на кондакъ.

{24} Выраженія св. Льва Великаго. Христ. Чт. 1838 г., ч. 2, стр. 177, 182.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: