Сергѣй Кутеповъ – Мелхиседекъ царь Салимскій и его прообразовательное значеніе.
Въ свѣтломъ сонмѣ ветхозавѣтныхъ мужей особенное вниманіе обращаетъ на себя Мелхиседекъ, царь Салимскій и священникъ Бога Всевышняго.
При чтеніи XIV гл. кн. Бытія, гдѣ содержится его исторія, нетрудно замѣтить, что Мелхиседекъ исключительная личность, что съ нею соединена какая-то тайна, придающая особый интересъ и величіе самой личности. Но разсматриваемые и внѣ таинственнаго значенія Мелхиседекъ, равно какъ и вся его исторія представляютъ обильный матеріалъ для глубокихъ разсужденій.
Прежде всего поразительно то обстоятельство, что между хананеянами, преданными идолопоклонству и ужасающимъ порокамъ, живетъ царь, не имѣющій ничего общаго съ нечестивыми соотечественниками. Этотъ царь вмѣстѣ съ тѣмъ и священникъ[1], который знаетъ и чтитъ единаго истиннаго Бога. Отецъ вѣрующихъ, праведный Авраамъ, относится къ нему съ большимъ уваженіемъ: даетъ ему десятину и принимаетъ отъ него благословеніе.
Вслѣдствіе такой важности личности Мелхиседека исторія его привлекала вниманіе многихъ. А такъ какъ свѣдѣнія объ этомъ великомъ мужѣ, переданныя намъ Бытописателемъ, отрывочны и сжаты, то нисколько, конечно, неудивительно, если исторія его подвергалась различнымъ недоумѣніямъ, перетолкованіямъ и даже отрицанію истинности ея.
Раціоналисты, напримѣръ, считаютъ всю исторію Мелхиседека за разукрашенную сагу или просто за миѳъ[2]. Основанія, по которымъ оспаривается ими историческая достоверность повѣствованія о Мелхиседекѣ, выходятъ изъ предвзятаго мнѣнія, именно изъ отрицанія сверхъестественнаго воздѣйствія Бога на человѣчество и въ частности на народъ израильскій. Между тѣмъ какъ отрицать этого не возможно, утверждать – необходимо.
Человѣкъ обладаетъ свободою выбора между добромъ и зломъ. Какъ существо несовершенное, онъ можетъ уклоняться отъ своего предназначенія иногда по упорству своего сердца, а иногда противъ желанія: бываютъ, по-крайней мѣрѣ, ошибочныя сужденія и, какъ слѣдствіе ихъ, противозаконныя дѣйствія. Человѣкъ въ данномъ случаѣ дѣлаетъ не то, что хорошо и чего онъ желаетъ, а наоборотъ, чего онъ не желаетъ, то и совершаетъ (Римл. VII, 18-24).
Устранить всѣ эти разнообразныя несовершенства однообразные законы природы безсильны. Нужно особенное, сверхъестественное вмѣшательство... оно, дѣйствительно, и бываетъ.
Въ частности по отношенію къ израильскому народу отрицаніе сверхъестественнаго промышленія влечетъ за собою невозможность объяснить знаніе евреями истиннаго Бога и правильнаго пониманія творенія неба и земли, существованія среди израильтянъ возвышеннаго нравственнаго ученія о правосудіи и святости человѣка. Невозможно объяснить всего этого потому, что евреи, были окружены язычниками и, какъ народъ чувственный, легко подчинялись вліянію ихъ.
Несостоятельность доводовъ раціоналистовъ противъ истинности исторіи о Мелхиседекѣ освобождаетъ насъ отъ принятія ихъ мнѣнія, а характеръ книги Бытія, книги чисто исторической заставляетъ признать повѣствованіе о Мелхиседекѣ именно исторіей. Боговдохновенный Моѵсей, при написаніи своихъ книгъ, имѣлъ въ виду, между прочимъ, сообщить читателямъ точныя и опредѣленныя свѣдѣнія о Богѣ и мірѣ. Этой задачи онъ не выполнилъ бы, если бы на ряду съ дѣйствительными фактами сообщалъ бы вымышленные, никогда не совершавшіеся и выдавалъ бы ихъ за происшедшія событія. Поэтому, несомнѣвно, онъ передавалъ, сообразно съ своей задачей, только то, что на самомъ дѣлѣ было, а о томъ, что могло произойти, онъ не говорилъ, какъ о происшедшемъ. Отсюда – повѣствованіе о Мелхиседекѣ исторія, а не сага или миѳъ. Содержаніе же XIV гл. кн. Бытія точностью и ясностью изложенія доказываетъ, что автору ея хорошо были извѣстны мѣстности и личности, о которыхъ идетъ рѣчь въ этой главѣ. Быть можетъ, Бытописатель имѣлъ подъ руками письменное изложеніе исторіи Мелхиседека и помѣстилъ эту исторію безъ особыхъ прибавленій и измѣненій въ своей книгѣ, къ каковому предположенію склоняются очень многіе ученые[3].
Какъ бы то, впрочемъ, ни было, библейское сказаніе о Мелхиседекѣ не сага или миѳъ, а исторія. Въ этомъ не можетъ быть ни малѣйшаго сомнѣнія, особенно послѣ того, какъ историческая достовѣрность переданнаго въ ХІV гл. подтвердилась ассирійскими надписями. Ассирійскій монархъ Ассурбанипалъ, отожествляемый съ Сарданапаломъ, разсказываетъ, что въ 2280 г. до Р. Хр. царь Еламскій Кудуръ-Нанхуди напалъ на вавилонянъ, разбилъ ихъ. Въ довершеніе бѣдъ, причиненныхъ Вавилоніи, онъ захватилъ съ собою изображеніе богини Нана. Послѣ этой побѣды ассирійскій завоеватель много лѣтъ держалъ въ подчиненіи вавилонянъ. Очень можетъ быть, что Кедорлаомеръ или по чтенію LXX толковн. Ходорлогоморъ, глава союзныхъ съ нимъ царей (Быт. XIV, 1), есть потомокъ Кудуръ-Нанхуди. Такимъ образомъ повѣствованіе, подвергавшееся сомнѣнію или даже совершенному отрицанію со стороны раціоналистовъ, при свѣтѣ новѣйшихъ открытій и изслѣдованій получаетъ большую силу достовѣрности[4].
Если исторія Мелхиседека дѣйствительное событіе, а онъ – историческая личность, то само собой возникаетъ вопросъ, кто былъ Мелхиседекъ?
Какъ въ древнее, такъ и въ новѣйшее время много было высказано предположеній, разнообразныхъ до противоложности, о личности знаменитаго ветхозавѣтнаго мужа. Такъ, ученые раввины, напр. Іоанаѳанъ, полагали, что Мелхиседекъ есть родоначальникъ Симъ, который еще 150 лѣтъ могъ жить одновременно съ Авраамомъ[5] (сн. Быт. XI, 10 и дал.). По мнѣнію блаженнаго Іеронима, Мелхиседекъ – Христосъ[6]. Еретики[7] – мелхиседекіане, напр. Даміанъ, равно и въ позднѣйшее время нѣкоторые изъ христіанъ тоже считали его за Сына Божія[8]. Нѣкто Іераксъ египтянинъ утверждалъ, что онъ (Мелхиседекъ) есть Духъ Святый или, по-крайней мѣрѣ, какой-нибудь небесный духъ[9]. Оригенъ и Дидимъ подъ именемъ Мелхиседека разумѣли ангела[10]. Нѣмецкій ученый Клоппенбургъ видѣлъ въ немъ «безпорочно, непосредственно отъ Бога происшедшаго человѣка»[11].
Вотъ взгляды важнѣйшихъ толковниковъ и ученыхъ на личность Мелхиседека, о другихъ же, менѣе извѣстныхъ, мы не упоминаемъ, напр., о мнѣніи Діонисія Пиктовійскаго, по которому Мелхиседекъ – человѣкъ съ небеснымъ тѣломъ. Не будемъ мы и разбирать всѣхъ этихъ мнѣній. Остановимся только на болѣе распространенныхъ и тѣмъ самымъ какъ бы напрашивающихся на разборъ. Однимъ изъ такихъ мнѣній является мнѣніе Іеронима, Даміана и нѣкоторыхъ христіанъ. Оно, очевидно, не можетъ быть принято, какъ несогласное съ содержаніемъ VII гл. посланія къ евреямъ, гдѣ св. ап. Павелъ говоритъ о Мелхиседекѣ, какъ прообразѣ Христа: взглядъ же на Мелхиседека, какъ на Сына Божія, совершенно уничтожаетъ прообразъ (прообразовать самого себя нельзя). Особенно при такомъ взглядѣ становится непонятнымъ 3 ст., который такъ читается: «Безъ отца, безъ матери, безъ родословія, не имѣющій ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божію, пребываетъ священникъ навсегда».
Несостоятельно также и предположеніе раввиновъ, будто Мелхиседекъ есть Симъ. Противъ него говоритъ, во-первыхъ, уже невѣроятность сближенія именъ. Въ самомъ дѣлѣ, что же общаго и похожаго въ именахъ Симъ и Мелхиседекъ? Во-вторыхъ (что особенно важно) въ VII гл. посланія къ евреямъ св. апостолъ совсѣмъ не упоминаетъ о Симѣ, ни тѣмъ болѣе не называетъ его царемъ и первосвященникомъ; напротивъ, ясно указываетъ на то, что Мелхиседекъ былъ другого рода, а не того, какого былъ Авраамъ, Левій и, слѣдовательно, Симъ.
Вѣроятно, Мелхиседекъ происходилъ отъ ханаанскихъ народовъ, аммореевъ, жившихъ въ Палестинѣ и былъ такимъ образомъ хамитянинъ и хананеянинъ. Большинство ученыхъ, дѣйствительно, такъ и думаетъ[12], соглашаясь въ этомъ случаѣ съ мнѣніемъ блаж. Ѳеодорита, который предполагаетъ, что «Мелхиседекъ происходилъ отъ народовъ, жившихъ въ Палестинѣ: ибо у нихъ былъ и царемъ и первосвященникомъ»[13]. Доказавъ, что исторія Мелхиседека дѣйствительное происшествіе, а онъ самъ историческое лице, мы теперь изложимъ самую исторію его. Она содержится въ XIV гл. 18-24 ст. кн. Бытія. По тѣсной связи, которая усматривается между первыми семнадцатью стихами и послѣдующими, необходимо прослѣдить содержаніе первыхъ стиховъ. Безъ предварительнаго анализа первой половины XIV гл., вводящей насъ въ исторію царя Салимскаго, послѣдняя не будетъ такъ понятна и ясна.
Послѣ того, какъ племянникъ Авраама Лотъ отдѣлился отъ своего дяди, онъ избралъ мѣстомъ жительства для себя нижнюю часть долины Іорданской. Здѣсь находились пять городовъ: Содомъ, Гоморра. Севоимъ, Адма и Бела[14]. Цари этихъ городовъ во главѣ съ Содомскимъ составили между собой союзъ. Двѣнадцать лѣтъ они были въ подчиненіи у Кедорлаомера. На 13 году содомитяне возмутились и задумали отложиться отъ еламитянъ. Тогда Кедорлаомеръ рѣшился усмирить непокорныхъ. Пригласивъ трехъ царей: сенаарскаго, елласарскаго и гоимскаго, онъ двинулся противъ пяти союзныхъ царей. Но прежде, чѣмъ вступить въ бой съ ними, Кедорлаомеръ разбилъ рефаимовъ, зузимовъ и др. народовъ (Быт. XIV, 5-6), затѣмъ повернулъ назадъ, завоевалъ и занялъ всѣ мѣстности амоликитянъ и аммореевъ (7 ст.). Наконецъ, устремился на содомскаго и другихъ царей. Войска враждебныхъ сторонъ выстроились въ боевомъ порядкѣ въ долинѣ Сиддимъ, гдѣ и произошла между ними битва[15]. Кедорлаомеръ и его союзники разбили на голову своихъ враговъ. Цари содомскій и гоморскій, спасаясь отъ преслѣдованія, въ страхѣ попадали въ смоляныя ямы; спасшіеся скрылись въ горахъ. Побѣдители забрали все имущество побѣжденныхъ. Между прочимъ, въ число захваченныхъ въ плѣнъ попалъ Лотъ вмѣстѣ съ своимъ богатствомъ. Объ этомъ сообщено было Аврааму. Онъ поспѣшимъ освободить изъ плѣна своего племянника. Съ тремя стами восемнадцатью рабовъ, Мамріемъ аммореяниномъ, двумя братьями Мамрія, Авраамъ погнался за завоевателями, настигъ ихъ при Данѣ[16], сразился съ ними, одержалъ побѣду и возвратилъ все захваченное ими, равно какъ племянника Лота, женщинъ и народъ (16 ст.). Освободителя страны отъ иноземцевъ торжественно встрѣтилъ царь Содомскій въ долинѣ Шаве (впослѣдствіи называемой царской долиной) и просилъ отдать ему возвращенныхъ плѣнныхъ, имущество же, отнятое у непріятелей, предлагалъ удержать у себя. Пo праву побѣдителя Авраамъ могъ считать все возвращенное своею собственностью. Царь Содомскій сознаетъ это и въ видѣ уже милости проситъ возвратить ему только людей. Что же Авраамъ? Да онъ, имѣющій право на все, не беретъ себѣ ничего; и на просьбу царя содомскаго отвѣчаетъ: «поднимаю руку мою къ Господу Богу всевышнему, Владыкѣ неба и земли[17], что даже нитки и ремня отъ обуви не возьму изъ всего твоего, чтобы ты не сказалъ: я обогатилъ Аврама; кромѣ того, что съѣли отроки, и кромѣ доли, принадлежащей людямъ, которые ходили со мною; Аверъ, Эшколъ и Мамрій пусть возьмутъ свою долю» (Быт. XIV, 22-24).
Другая встрѣча, сопровождавшаяся весьма замѣчательными обстоятельствами, была сдѣлана Аврааму Мелхиседекомъ, царемъ салимскимъ. Чувствуя уваженіе и благодарность къ избавителю Аврааму, Мелхиседекъ выноситъ хлѣбъ и вино, предлагаетъ[18] ихъ Аврааму, благословляетъ праотца и произноситъ при этомъ знаменательныя слова: «благословенъ Аврамъ отъ Бога всевышняго, Владыки неба и земли; и благословенъ Богъ всевышній, который предалъ враговъ твоихъ въ руки твои» (Быт. XIV, 19-20).
Желая съ своей стороны отблагодарить первосвященника-царя за полученное отъ него благословеніе и за прославленіе Бога, Авраамъ даетъ ему десятую часть изъ отнятой у непріятеля военной добычи[19] (20 ст. ср. Евр. VII, 4). Вотъ существенное содержаніе исторіи Мелхиседека. Что касается другихъ мѣстъ Священнаго Писанія (Пс. СХ, 4; Евр. V, 6-10; VI, 20; VII, 1-11, 15, 17), гдѣ упоминается о Мелхиседекѣ, то онъ выставленъ здѣсь, какъ прообразъ Мессіи, великаго Первосвященника и Царя.
Изложенная нами исторія сама собою, такъ сказать, намѣчаетъ тѣ пункты, на которыхъ преимущественно мы должны остановиться. Это, во-первыхъ, имя царя салимскаго – Мелхиседекъ. Оно, видимо, состоитъ изъ melech и cedek. Словомъ melech въ древности назывались люди, стоящіе во главѣ правленія городовъ[20]. Въ разсмотрѣнной XIV гл. Быт. имя melech дано собравшимся для битвы правителямъ въ долинѣ Сиддимъ. Melech есть собственно абстрактное имя и значитъ – господство, управленіе, іn concreto значитъ-господинъ, а cedek – правда. Слѣдовательно, имя нашего правителя салимскаго (Melchicedek) въ переводѣ на русскій языкъ есть царь правды (rех justitiae), а по мѣсту жительства (салимъ значитъ миръ), царь мира. Трудно съ безусловною опредѣленностью сказать, что это неотъемлимое ли имя царей салимскихъ, какъ, напр., имена – Фараонъ, Птоломей, Авимелехъ, или оно однажды было дано какому-нибудь царю, прославившемуся справедливостью, затѣмъ навсегда было удержано за царями салимскими, или имъ выражается только желаніе справедливаго правленія, или же, наконецъ, это имя одного салимскаго царя, современника Авраама. Большая часть толковниковъ утверждаетъ, что имя Melchicedek принадлежитъ только одному царю. При этомъ ученые предполагаютъ, что Мелхиседекъ получилъ это имя отъ своихъ подданныхъ за правосудное и счастливое управленіе; оно было для него почетнымъ именемъ, наподобіе, напр., имени Августа[21]. Быть можетъ, Melchicedek было имя послѣ данное нашему царю-первосвященнику, подобно тому, какъ Abram (собственно высокій отецъ) впослѣдствіи было перемѣнено на Abraham (отецъ множества), Iacov было измѣнено въ Israel (борецъ съ Богомъ). Послѣ разсмотрѣнія имени переходимъ къ резиденціи Мелхиседека.
Какой городъ нужно разумѣть подъ Салимомъ и гдѣ искать его, на этотъ счетъ высказано было довольно много мнѣній, подъ-часъ неопредѣленныхъ и нерѣшительныхъ, а иногда даже и противорѣчивыхъ. Такъ, преосвящ. Филаретъ, видимо, колеблется въ указаніи мѣстонахожденія Салима: «Салимомъ», пишетъ онъ[22], «иногда называется Іерусалимъ (Пс. LXXV, 3). Впрочемъ, есть и другой Салимъ, близь Енона» (Іоан. III, 23). Блаж. Іеронимъ въ одномъ изъ своихъ сочиненій[23] говоритъ, что подъ Салимомъ нужно разумѣть Іевусъ или Іерусалимъ, первоначально называвшійся Салимомъ, въ другомъ же сочиненіи, на основаніи раввинскаго преданія, онъ утверждаетъ, что Салимъ находился вблизи Скиѳополя, гдѣ въ его время показывали развалины дворца Мелхиседека. Послѣдняго мнѣнія держится еще Эвальдъ, Крамеръ и другіе[24]. Предполагаемый ими городъ лежалъ на пути изъ Дамаска въ Египетъ и, следовательно, довольно далеко къ сѣверу. Очевидно, что такое мнѣніе расходится съ библейскими данными, такъ какъ несомнѣнно встрѣча Мельхиседека съ Авраамомъ произошла гдѣ-нибудь по близости къ Іерусалиму.
Нѣкоторые видятъ въ городѣ въ которомъ царствовалъ Мелхиседекъ, Салимъ близь Енона, гдѣ крестилъ Іоаннъ Предтеча; другіе, основываясь на разсказѣ Евсевія о торжественномъ угощеніи Авраама въ Аргаризинѣ, заимствованномъ имъ изъ Евполема, доказываютъ, что встрѣча произошла на горѣ Гаризимѣ, такъ какъ самое это названіе есть Гаръ-Гаризимъ[25]...
Насколько всѣ эти догадки несостоятельны, настолько основательно мнѣніе, по которому Салимъ есть первоначальное имя Іерусалима. Такъ думаютъ Іосифъ Флавій, а вслѣдъ за нимъ Ириней, Евсевій Кесарійскій, Винеръ, Герцогъ, Д. П. Лопухинъ и весьма много другихъ древнихъ и новыхъ писателей[26]. Что подъ Салимомъ нужно разумѣть Іевусъ впослѣдствіи Іерусалимъ, ручательствомъ за это можетъ послужить свидельство Псалмопѣвца, который называетъ Іерусалимъ Салимомъ (Пс. LXXV, 3), да и царь содомскій встрѣтилъ Авраама и возвращенныхъ имъ плѣнниковъ въ долинѣ Schave (Шаве) – ровная долина, позднѣе – царская (emek-hamelech).
Іерусалимъ, называвшійся Іевусомъ, а еще ранѣе – Салимомъ, впослѣдствіи сталъ извѣстенъ подъ именемъ именно Іерусалима; это было обычнымъ его названіемъ. Производить его всего удобнѣе и правильнѣе отъ irusch (владѣніе, мѣсто) и schalem или schalom (миръ). Не такъ правдоподобно предположеніе, что Iruschalem образовалось изъ ir и schalem (безопасный городъ или точнѣе – городъ мира, безопасности) съ соединительнымъ «вавъ».
Страннымъ и почти невѣроятнымъ съ перваго взгляда представляется знаніе и исповѣданіе Мелхиседекомъ единаго истиннаго Бога, Творца неба и земли[27], когда извѣстно изъ Библіи о хананеянахъ, среди которыхъ онъ жилъ, какъ объ идолопоклонникахъ и вообще порочныхъ людяхъ (напр., Іез. XVI, 49-50). Они не только не знали Іеговы, но не старались искать Его. Вмѣсто единаго истиннаго Бога хананеяне, особенно жители долины Сиддимъ, поклонялись многимъ богамъ и согласны были, кажется, сказать блаженны тѣ народы, у которыхъ боговъ полны огороды. По своей слѣпотѣ они извратили нравственныя понятія до невозможности, и то, что въ высшей степени безнравственно, у нихъ считалось во всякомъ случаѣ дѣломъ естественнымъ и дозволеннымъ. Нечестіе ихъ, а съ тѣмъ вмѣстѣ отдаленіе отъ Бога постепенно увеличивались. Всевѣдущій и всеблагій Богъ видитъ, что опасность грозитъ Аврааму потерять или, по-крайней мѣрѣ, исказить вѣру. Посему, желая сохранить ее (вѣру), Іегова выводитъ праотца изъ земли Халдейской. Ко времени Іисуса Навина, когда этотъ вождь израильскаго народа вступилъ въ землю Ханаанскую, онъ былъ свидѣтелемъ самаго гнуснаго идолослуженія халдеевъ[28]. И вотъ между развращенными-то хананеянами живетъ такой ревностный чтитель Бога истиннаго, отъ котораго нисколько не усумнился принять благословеніе отецъ вѣрующихъ Авраамъ.
Естественно спросить, откуда могъ взяться исповѣдующій Бога истиннаго, другими словами, – какъ при нечестіи соотечественниковъ могли являться люди благочестивые, какъ, напр., Мелхиседекъ? При отвѣтѣ на этотъ вопросъ нужно имѣть въ виду время, протекшее отъ призванія Авраама до исхода израильтянъ изъ Египта. По общепринятому счисленію время это равно 645 лѣтъ. Отсюда понятно, что въ такой значительный промежутокъ хананеяне могли дойти до глубокаго паденія въ нравственномъ отношеніи. Дѣло въ томъ, что въ своемъ нечестіи они шли прогрессивно, пока, наконецъ, достигли предѣла, дальше котораго нельзя было идти. Мелхиседекъ же жилъ въ то время, когда они не были такъ нечистивы, какъ впослѣдствіи. Очень можетъ быть, что въ его время еще совершенно не исчезли монотеистическія религіозныя представленія, а напротивъ, живо сохранялись у нѣкоторыхъ, какъ, напр., у того же Мелхиседека, Мамрія аммореянина и другихъ. Мѣра амморейскихъ грѣховъ еще не исполнилась (Быт. ХV, 16). А если такъ, то между ханаанскими племенами могло еще сохраниться благочестіе. При Валаамѣ языческіе народы были не менѣе развращены, однако онъ зналъ истиннаго Бога, равно и при Іовѣ, – жившемъ въ землѣ Уцъ. При томъ Мелхиседекъ могъ жить нѣсколько времени при Ноѣ, послѣпотопная жизнь котораго считается сотнями лѣтъ (350 л. сн.: Выт. IX, 28; XII, 4). Нельзя, конечно, отрицать при объясненіи неприкосновенности вѣры въ Бога особаго промышленія Божія, извѣстнаго подъ именемъ сверхъестественнаго водительства, о тѣхъ, у которыхъ она сохранилась, напр., объ Авраамѣ, Мелхиседекѣ, Мамріи[29]. Почему не всѣ, а только нѣкоторые удостоены были особой милости Божіей, рѣшенія этого вопроса нужно искать въ нравственной распущенности отверженныхъ, – въ томъ, что они прежде оставили Его.
Кромѣ имени Мелхиседека, его вѣры въ единаго Бога, нельзя обойти молчаніемъ того, въ какомъ отношеніи царь Салимскій стоялъ къ Аврааму, и приносилъ ли онъ (Мелхиседекъ) хлѣбъ и вино въ жертву, или же они были просто съѣдены возвратившимися съ побѣды?
На первый вопросъ мы уже имѣли случай отвѣчать, – именно мы указали на то, что Мелхиседекъ при встрѣчѣ Авраама предложилъ ему хлѣбъ и вино, благословилъ его. Авраамъ, признавая его священникомъ Бога всевышняго, принимаетъ отъ него благословеніе, считаетъ его большимъ себя, а потому даетъ ему десятину изъ добычи. Что касается того, приносилъ ли Мелхиседекъ въ жертву хлѣбъ и вино, то прежде всего замѣтимъ, что вопросъ этотъ неоднакратно поднимался и неодинаково рѣшался. Одни, напр. преосвящ. Филаретъ, рѣшаетъ его въ отрицательномъ смыслѣ, утверждая, что Мелхиседекъ названъ священникомъ (въ XIV гл. Бытія) ради благословенія Авраама, а не отъ жертвоприношенія, котораго онъ не совершалъ[30]. Другіе, напротивъ, склоняются къ тому, что Мелхиседекъ принесъ въ жертву хлѣбъ и вино[31]. Послѣднее мнѣніе имѣетъ за собой основанія. Въ пользу его говоритъ значеніе слова cohen. Cohen – форма «калъ» отъ неупотребительнаго cohan, что значитъ – служить, проходить службу, завѣдывать – въ формѣ «піэль» это слово (cohen) означаетъ проходить священническое служеніе (Исх. ХХVIII, 41; Іез. XXIV, 13; 1 Парал. V, 86) и обозначается имъ собственно служитель, который исполняетъ священническія обязанности, особенно – приноситъ жертву Богу. Итакъ вполнѣ естественно предположеніе, что Мелхиседекъ сперва принесъ часть хлѣба и вина въ жертву, какъ дань благодарности Богу, подателю славной побѣды, остальнымъ же предложилъ возвратившимся съ побѣды подкрѣпить себя.
Личность Мелхиседека особенно важна для насъ, какъ прообразъ Іисуса Христа, о чемъ и скажемъ. Еще въ Ветхомъ Завѣтѣ благочестивые іудеи смотрѣли на Мелхиседека, какъ на прообразъ Христа (Пс. СІХ, 4). Въ Новомъ же Завѣтѣ св. апостолъ Павелъ во всемъ сказанномъ боговдохновеннымъ Моѵсеемъ о Мелхиседекѣ и недосказанномъ[32] видитъ образъ будущаго.
Имя царя салимскаго, его званіе, – все это по апостолу полно таинственности. Мы уже видѣли, что Melchicedek значитъ царь правды, резиденція – Салимъ (миръ) характеризуетъ его, какъ царя мира. Какъ первый, такъ и послѣдній эпитеты во всей силѣ приложимы, конечно, къ Мессіи, который называется солнцемъ правды (Мал. IV, 2), царемъ праведнымъ (Зах. IX, 9) и княземъ мира (Ис. IX, 9). Но Мелхиседекъ былъ не только царемъ, а и первосвященникомъ, и въ этомъ случаѣ опять знаменуетъ Архіерея великаго Сына Божія (Евр. IV, 14). Уже въ Ветхомъ Завѣтѣ Псалмопѣвецъ въ священническомъ достоинствѣ Мелхиседека усматривалъ прообразъ первосвященства Іисуса Христа, говоря: «Ты священникъ во-вѣкъ по чину Мальхиседека» (Пс. СІХ, 4). Что здѣсь пророкъ Давидъ обращается именно къ Мессіи, а не къ какому-нибудь другому лицу, это ясно безъ доказательствъ. Довольно упомянуть о томъ, что никакой человѣкъ не можетъ быть названъ священникомъ во вѣкъ, и Самъ Христосъ Спаситель относилъ СІХ псаломъ къ Себѣ (Матѳ. XXII, 41-46; Марк. XII, 36; Лук. XX, 42), къ Мессіи же относили его свв. апостолы (Дѣян. II, 34-36; Евр. I, 13; VII, 17, 21, 24 и 25) и древніе іудеи[33]. Вмѣстѣ съ царе-пророкомъ Давидомъ ап. Павелъ раскрываетъ прообразовательное значеніе Мелхиседека и при томъ съ большею ясностью и полнотою (Евр. V, 5-6; VII, 2-10); у него мы встрѣчаемся съ объясненіями, почему Іисусъ Христосъ названъ первосвященникомъ по чину Мелхиседека, чего у пр. Давида совсѣмъ нѣтъ. Въ числѣ объясненій выставлено необыкновенное сочетаніе двухъ служеній (царскаго и первосвященническаго) въ одномъ лицѣ (Евр. VII, 1-2). Соединеніе по-истинѣ невиданное и неслыханное! Правда, нѣкоторые, напр. царь Озія, пытались присвоить себѣ первосвященническія права, но были наказываемы (Озія, напр., былъ пораженъ проказою 2 Пар. XXVI, 16, 18-19). Только Мелхиседекъ былъ законнымъ царемъ и священникомъ и прообразовалъ собою Іисуса Христа – истиннаго Царя-Первосвященника.
Другая черта изъ исторіи Мелхиседека, на которой останавливается ап. Павелъ, – молчаніе Бытописателя объ отцѣ и матери, началѣ и концѣ жизни Мелхиседека (3-4 ст.). Все это опущено боговдохновеннымъ Моѵсеемъ не случайно или въ силу необходимости (напр., по незнанію авторомъ родителей), а намѣренно[34], чтобы, по выраженію апостола, вполнѣ уподобить его (Мелхиседека) Сыну Божію (Евр. VII, 3), чтобы нагляднѣе представить въ немъ образъ Христа, Который по своей человѣческой природѣ есть «ἀπάτωρ», а по своей божеской «ἀμήτωρ». Быть можетъ, Бытописатель имѣлъ указаніе свыше относительно извѣстій о Мелхиседекѣ; предположеніе вѣроятное для вѣрующаго въ боговдохновенность священныхъ писателей.
Наконецъ, послѣднее апостольское объясненіе, почему Іисусъ Христосъ названъ первосвященникомъ во вѣкъ по чину Мелхиседека, кратко можно формулировать такъ: Мелхиседекъ, благословивъ Авраама, въ лицѣ его благословилъ всѣхъ сыновъ Левіиныхъ, а такъ какъ безъ всякаго прекословія меньшее отъ большаго благословляется (7 ст.), то онъ и предъизобразилъ собою священство Христово превосходнѣйшее священства левитскаго, ветхозавѣтнаго (6-10 ст.)[35].
Таково прообразовательное значеніе Мелхиседека. Весьма многіе[36] въ жертвѣ его изъ хлѣба и вина видятъ образъ Евхаристіи. Черты общія между первою и послѣднею, дѣйствительно, замѣчаются. Какъ для Евхаристіи веществомъ служитъ хлѣбъ и вино, такъ и Мелхиседекъ принесъ въ жертву Богу эти, а не другія вещества. Жертва была принесена имъ для выраженія благодарности Богу за дарованную побѣду. Равнымъ образомъ и Евхаристія есть, между прочимъ, жертва хвалебная и благодарственная. Далѣе, какъ съ жертвою царя салимскаго соединены были слова благословенія Аврааму, такъ и отъ святой литургійной жертвы изливается благословеніе на все христіанство. Какъ хлѣбъ и вино тѣлесно подкрѣпили возвратившихся побѣдителей, такъ и хлѣбъ и вино, претворенныя въ тѣло и кровь Христовы, питаютъ и укрѣпляютъ тѣло и особенно душу вкушающихъ ихъ.
Такимъ образомъ, при взглядѣ на Мелхиседека, какъ на прообразъ Христа, нельзя не согласиться съ тѣмъ, что онъ во-истину есть великій мужъ въ ряду тоже великихъ ветхозавѣтныхъ праведниковъ, – онъ великій изъ великихъ. Никто не можетъ сравняться съ нимъ ни изъ царей, ни изъ пророковъ и священниковъ. Соломонъ и Давидъ, Моѵсей, Ааронъ, – всѣ эти свѣтила теряютъ свой блескъ или, по крайней мѣрѣ, тускнѣютъ при сравненіи съ болѣе яркимъ свѣтомъ – Мелхиседекомъ. «Видите», закончимъ словами св. апостола, «какъ великъ тотъ, которому и Авраамъ патріархъ далъ десятину изъ лучшихъ добычъ своихъ» (Евр. VII, 4).
Сергѣй Кутеповъ.
«Орловскія Епархіальныя Вѣдомости». 1892. № 40. Отд. Неофф. С. 1175-1194.
[1] Въ древности съ царскимъ достоинствомъ соединялось первосвященническое. Но первосвященство Мелхиседека нисколько не подобно тому же званію языческихъ царей, а напротивъ, отлично отъ него. Въ противномъ случаѣ нечего было бы Бытописателю дѣлать замѣчаніе, что Мелхиседекъ былъ священникъ, когда это ясно было бы само по себѣ. Далѣе, Авраамъ, какъ извѣстно, совершалъ священнодѣйствія, однако не названъ священникомъ.
[2] L. Reinke, Beiträge zur erklärung des alten Testamentes, enthaltend elf Abhandlungen Band 8. Abhandlung über Melchisedek.
[3] Astruc, Eichhorn, de Wette (Einleitung, § 150), Tuch (Genesis), Ewald (Geschichte, 1, § 120), Lengerke (Kenaan, s. 232), Stahelin (Kritische Unlters, s. 45), Knobel (Genesis).
[4] Библейская исторія при свѣтѣ новѣйшихъ изслѣдованій и открытій А. П. Лопухина, т. I, по изд. 1889 г., стр. 268.
[5] Библейско-біографич. словарь Ө. И. Яцкѣвича и П. Я. Благовѣщенскаго, т. II, Спб. 1849 г., стр. 203. Опытъ библейскаго словаря собственныхъ именъ прот. П. Солярскаго, Спб., по изд. 1881 г., стр. 588. Записки на кн. Бытія архим. Филарета, ч. 2, изд. 2. Спб. 1819, стр. 123.
[6] Hieronymi Epistulae 216.
[7] О нихъ говоритъ св. Епифаній въ Adv. haeres, lib. LV.
[8] Библ. ист. А. П. Лопухина, т. I, стр. 275.
[9] Записки на кн. Бытія архим. Филарета, стр. 123 и Библ.-біогр. словарь Яцкѣвича и Благовѣщенскаго, стр. 203.
[10] Hieronymi Epistulae ad. Evang. Cp. Библ.-біогр. словарь Яцкѣвича и Благовѣщенскаго, стр. 203 и Библ. ист. А. П. Лопухина, стр. 275.
[11] Cloppenburg, Syntagia disp. Select., р. 649.
[12] Опытъ библ. слов. прот. П. Солярскаго, т. 2, стр. 588. Записки на кн. Бытія архим. Филарета, , стр. 123.
[13] Quaest. LXIV in Genes., гдѣ онъ пишетъ. И Корнелій въ объясненіи XIV, 18 Бытія совершенно вѣрно замѣчаетъ: «правдоподобно, что Мелхиседекъ не Симъ, а какой-нибудь изъ царей ханаанскихъ, который жилъ благочестиво и свято между нечестивыми хананеянами, такъ (думаютъ) Ѳеодоритъ, Евсевій и отчасти древніе, ибо генеологія Сима проводится въ Бытіи... Хамъ съ своими занялъ Ханаанскую землю, въ которой былъ Салимъ, царемъ котораго былъ Мелхиседекъ, слѣдовательно, самъ онъ былъ хамитянанъ и хананеянинъ, но не Симъ».
[14] О географическомъ положеніи этихъ городовъ и другихъ встрѣчающихся намъ мѣстностей см. въ Библ. истор. Лопухина, т. I, гл. XIII, въ Зап. на кн. Бытія, ч. 2, стр. 119-123 стр. и въ общеизвѣстныхъ учебникахъ по Св. Писанію, Хераскова, напр. объясн. XIV гл. Бытія.
[15] На мѣстѣ долины Сиддимъ находится теперь Мертвое море. Долина эта изобилуетъ множествомъ смоляныхъ ямъ (Быт. ХII, 10). Вѣроятно, царь содомскій и его союзники возлагали большія надежды на смоляныя ямы, такъ какъ онѣ могли, дѣйствительно, препятствовать успѣху войны противниковъ. Но дѣло вышло такъ, что рыли яму другимъ, а сами въ нее попали...
[16] Это не городъ Лаисъ (Іис. Нав. XIX, 47, Суд. XVIII, 29), переименованный впослѣдствіи въ Данъ, по имени сына Іакова Дана. Такого города Моѵсей не могъ знать. Поэтому подъ Даномъ нужно разумѣть что-то другое, что именно? На это даетъ отвѣтъ Іосифъ Флавій, видя въ немъ одинъ изъ источниковъ Іордана.
[17] Выраженіе это тождественно съ словами: «клянусь Богомъ всевышнимъ». Поднятіе руки къ небу древній (Втор. ХХХII, 40; Дан. XII, 7; Дан. X, 5) и сохранившійся у насъ доселѣ обрядъ клятвы. Поднятіемъ руки клянущійся какъ бы призываетъ Бога во свидѣтеля. Обрядъ весьма знаменательный!
[18] «Предложитъ ему», замѣчаетъ св. Іоаннъ Златоустъ, ибо онъ былъ священникъ Бога вышняго». Бесѣды на кн. Бытія. Пер. съ греч. Спб. дух. акад., ч. ІІ. 1852 г., стр. 310. Бесѣда 36.
[19] Насколько въ древности былъ распространенъ этотъ обычай, см. въ Библ. ист. Лопухина, т. I, стр. 276-277.
[20] L. Reinke, Beiträge zur erklärung des alten Testamentes, 13. 8. Abhandlung über Melchisedek.
[21] Ibidem. Кстати замѣтить, что имя Melchicedek соотвѣтствуетъ имени большинства магометанскихъ князей – rex justus (царь справедливый), а также – имени царя іерусалимскаго Adonicedek (господинъ правосудія, Іис. X, 1, 3).
[22] Зап. на кн. Бытія, ч. 2, стр. 123.
[23] Hieronymi Epistulae 73. G. B. Winter, Biblisches Real-Wörterbuch, Lpz., 1848. Bd. 2, s. 49. Cp. Биб. ист. Лопухина, т. I, стр. 274.
[24] G. B. Winter, Biblisches Real-Wörterbuch, s. 49.
[25] Биб. ист. Лопухина, т. I, стр. 274.
[26] Antiquit, lib. I, cap. 2, гдѣ онъ пишетъ, т. е. Салимъ позднѣе стали называть Іерусалимъ. G. B. Winter, Biblisches Realwörterbuch, s. 49; Herzog-Plit, Realencyclopädie, Lpz., 1881, s. 525; Биб. ист. Лопухина, стр. 274.
[27] Знаніе Мелхиседекомъ Высочайшаго Существа, какъ Бога и Творца неба, и земли – фактъ неоспаримьй. Это наглядно видно изъ XIV Быт. и изъ CX, 3 Пс., VІІ Евр., гдѣ Мелхиседекъ представленъ, какъ прообразъ Миссіи, истиннаго Царя справедливости и мира, и какъ священникъ всевышняго Бога.
[28] Подр. о религіозно-нравственномъ состояніи халдеевъ, см. въ Библ. ист. Лопухина, т. I, гл. XIII.
[29] Мелхиседекъ почиталъ Бога истиннаго не подъ именемъ Іеговы, а подъ именемъ Элъ или Элъ Эліонъ, что въ существѣ дѣла все равно, такъ какъ Элъ Мелхиседекъ почиталъ того же Бога истиннаго, Которому покланялся Авраамъ.
[30] Зап. на кн. Бытія, ч. 2, стр. 123.
[31] Библ.-біогр. словарь Яцкѣвича и Благовѣщенскаго, стр. 252; Библ. ист. Лопухина, т. I, стр. 272; творенія блаж. Ѳеодорита, епископа Кипрскаго, ч. 3, М. 1856 г., стр. 260. Доказательно это мнѣніе раскрывается у L. Reinke, Abhandlung über Melchisedek.
[32] Разумѣемъ недоуменіе о родѣ, началѣ и концѣ жизни Мелхиседека и т. д.
[33] Православно-догматическое Богословіе митр. Макарія, т. 2, по изд. 1883 г., стр. 47.
34 См. Зап. на кн. Бытія, ч. 2, стр. 128 и L. Reinke, Abhandlung über Melchisedek.
35 См. толкованія на это мѣсто св. Златоуста (Слово противъ іудеевъ, VIII, п. 5, 6, стр. 628-636, въ т. III, твор. этого отца по русск. пер.), св. Епифанія (Haeres. Melchisedecian, LV), блаж. Августина (De doctrina Christiana, IV, cap. 21), блаж. Ѳеодорита (In Genes, quaest., 64), см. также слово о Богословіи св. Григорія Богослова, IV (въ твор. св. отц. III, стр. 102).
36 Іустинъ муч. (Dial. cum Triph.), Евсевій (Demonstr. Evang., lib. V, cap. 3) Іоаннъ Златаустъ (Бесѣды на кн. Бытія 35 и 36 по перев. Петерб. дух. акад., стр. 291 и 311), Амросій (De fide, 1. 3. с. 11, 88), Епифаній (loc. cit.), блаж. Іеронимъ (Quaest. hebr. in Gen.) и дргіе.
