Сергѣй Васильевичъ Кохомскій – О почитаніи Божіей Матери.
Почитаніе Божіей Матери укоренилось въ глубинѣ русской народной души и какъ бы слилось съ духовнымъ существомъ народа. Наименованія Царицы небесной, Матушки, Заступницы, Пречистой только въ слабой степени выражаютъ то восторженное умиленіе, которое русскіе люди питаютъ къ Пресвятой Дѣвѣ. Праздники, въ честь Ея установленные, почитаются великими, иконы Ея, прославленныя чудесами, привлекаютъ къ себѣ безчисленное множество богомольцевъ, проливающихъ предъ ними потоки слезъ. Не напрасно вся русская земля называлась въ старину домомъ Богородицы. И врагъ русской вѣры, желая нанести ей тягчайшее оскорбленіе и внести свою «мерзость запустѣнія» въ самое святое святыхъ народной души, не нашелъ ничего болѣе подходящаго къ своей цѣли, какъ устроить (неудавшійся) взрывъ иконы Божіей Матери[1].
Если мы зададимся вопросомъ, откуда началось почитаніе и прославленіе Богоматери, то скоро остановимся мыслію на евангельскомъ повѣствованіи о томъ, какъ посланъ былъ отъ Бога къ Дѣвѣ ангелъ Гавріилъ и какъ онъ, вошедіпи къ Ней, сказалъ: «радуйся, благодатная! Господь съ Тобою; благословенна Ты между женами» (Лук. 1, 26-28)! Вотъ, кто первый прославилъ Дѣву Назарета; мы только повторяемъ Ей «архангельскій гласъ»; въ почитаніи Ея мы слѣдуемъ за посланникомъ небесъ. – И вообще мы никого изъ людей не прославляемъ, не получивши о томъ указанія свыше. Было въ русской землѣ не мало людей, стяжавшихъ себѣ извѣстность святою жизнію и почившихъ въ надеждѣ славы вѣчной; но доселѣ молитвенно прославлять ихъ мы не дерзаемъ; мы ждемъ голоса съ небесъ, ждемъ знаменій, чрезъ которыя Самъ Богъ открылъ бы ихъ прославленіе и указалъ бы намъ почитать ихъ, какъ святыхъ. Вслѣдъ за архангеломъ Гавріиломъ первою изъ людей прославила Божію Матерь праведная Елисавета, при входѣ Ея воскликнувшая громкимъ голосомъ: «благословенна Ты между женами! – пришла Матерь Господа моего ко мнѣ» (42-43). Въ этомъ есть предуказаніе на то, что чтить Богоматерь будутъ преимущественно женщины и въ особенности матери. Кто, какъ не онѣ, должны прославлять это единственное и священнѣйшее материнство, чрезъ которое на землѣ явился Тотъ, Кто утѣшаетъ имущыя во утробѣ (Ис. 40, 11), подавая имъ надежду, что онѣ раждаютъ дѣтей не для смерти, но для вѣчной жизни? Къ кому прибѣгать имъ за помощью въ страданіяхъ рожденія и въ трудахъ воспитанія, какъ не къ Той, Которая Сама, подобно имъ, была матерью?
Отвѣчая на привѣтствіе Елисаветы, Пресвятая Дѣва, въ пророческомъ прозрѣніи, сказала знаменательныя слова: «отнынѣ будутъ ублажать Меня всѣ роды, – сотворилъ Мнѣ величіе Сильный» (ст. 48-49). Эти слова должны заградить уста всякому, кто сталъ бы недоумѣвать о великомъ изобиліи похвалъ, воздаваемыхъ Богоматери, или возражать противъ преизбытка приносимыхъ Ей славословій. Надъ Нею должно осуществиться все то, что у пророковъ и самомъ Евангеліи (ст. 54, гл. 2, ст. 32) говорится о славѣ Израиля и ветхозавѣтной церкви, такъ какъ именно въ Ней и чрезъ Нее исполнилось назначеніе израильскаго народа произвести благословенный Плодъ, породить Христа, во спасеніе всѣхъ народовъ земли. Посему, нѣкоторые прообразы и пророчества, по первоначальному ихъ смыслу относимые къ ветхозавѣтной церкви Божіей, съ полнымъ основаніемъ относятся христіанскими толковниками къ Дѣвѣ Маріи, къ этой чудной отрасли царственнаго рода Давидова, которая осуществила собою историческое призваніе дома Израилева. Такъ слова псалмопѣвца: предста царица одесную Тебе (44, 10) объясняются и о церкви народа Божія, и о Божіей Матери (то же самое должно сказать и о Гедеоновомъ «рунѣ»).
Материнство Божіей Матери, какъ драгоцѣннымъ перломъ, украшено Ея дѣвствомъ. Обыкновенно материнство есть послѣдствіе страсти, хотя и законной, но все же низменной; только у Богоматери оно было сверхъестественной наградой святости и чистоты. Конечно, Ея примѣръ недостижимъ для подражанія, но тѣмъ не менѣе Она явила міру высочайшее начало подвига, воздержанія и цѣломудрія и научила смотрѣть на дѣторожденіе, какъ на Божій даръ, увѣнчивающій не похоть, а добродѣтель. Христіане чтутъ Ее, именно какъ Пречистую Матерь, и чѣмъ сильнѣе бушуетъ море страстей, чѣмъ чаще буря желаній и волненіе похотей разбиваютъ утлую ладью мирнаго счастія, тѣмъ привлекательнѣе сіяетъ въ небесной высотѣ образъ Матери-Дѣвы.
Величіе и слава Божіей Матери не такъ привлекали бы къ Ней сердца, если бы они не соединялись съ тѣмъ, что, по-видимому, составляетъ ихъ противоположность, съ смиреніемъ рабы Господней, съ уничиженіемъ бѣдной невѣсты бѣднаго ремесленника, не нашедшей Себѣ мѣста въ обители (Лук. 2, 7), положившей благословенный Плодъ Своего чрева въ ясли вертепа. Величіе само по себѣ можетъ только удивлять, но въ соединеніи съ уничиженіемъ и страданіемъ оно умиляетъ, Божію Матерь дѣлаетъ радостію скорбящихъ, утѣхою страждущихъ, тѣмъ болѣе что въ Ея страданіяхъ, въ «оружіи», коюрое пронзило Ея душу, совмѣстилась сила самыхъ тяжкихъ скорбей, какія только извѣстны въ человѣчествѣ. И вотъ къ Ней подъемлются взоры и простираются руки всѣхъ, въ чью душу проникаетъ «оружіе» земныхъ печалей (какъ это изображается на иконѣ – «всѣхъ скорбящихъ Радость»).
Заступничество Богоматери за людей предъ Божественнымъ Сыномъ, составляющее предметъ сладостной вѣры для рода христіанскаго, началось еще во время евангельское и началось такъ знаменательно и поучительно, что мы вникнемъ въ него старательнѣе и разсмотримъ его подробнѣе. Евангелистъ Іоаннъ, повѣствуя о бракѣ въ Канѣ Галилейской, говоритъ: «Мать Іисуса была тамъ, былъ также званъ Іисусъ и ученики Его на бракъ» (2, 1-2). Присутствіе Божіей Матери на бракѣ и дѣятельное участіе Ея въ устроеніи брачнаго пира указываетъ въ Ней попечительницу и покровительницу брачнаго союза, въ которомъ заключается корень всѣхъ прочихъ союзовъ и привязанностей, какіе только соединяютъ людей. Свадебный пиръ по обычаю евреевъ продолжался 7 дней; находясь на немъ съ самаго начала (еще раньше, чѣмъ приглашенъ былъ сюда Божественный Сынъ Ея), Богоматерь все время принимала къ сердцу заботы жениха о томъ, чтобы отовсюду приходившіе посѣтители и поздравители не получали отказа въ угощеніи. Это указываетъ на Нее, какъ на помощницу и заступницу христіанъ особенно въ тѣхъ житейскихъ попеченіяхъ, которыми по необходимости опутана бываетъ наша земная жизнь, и полное отрѣшеніе отъ которыхъ представляется дѣломъ чрезмѣрно возвышеннымъ и недостижимымъ. Можетъ быть, душа Богоматери, полная благости, неоднократно во время брака въ Канѣ имѣла случай огорчаться тѣмъ, что женихъ и его родственники, устроившіе брачный пиръ, встрѣчали при этомъ затрудненія отъ бѣдности, которую они терпѣли. Наконецъ дошло до того, что совсѣмъ не стало вина. Тогда Пресвятая Дѣва, заступница рода человѣческаго въ его немощахъ и тревогахъ, защитница и утѣшительница бѣдности и безпомощности, приблизилась къ Своему Сыну и обратилась къ Нему съ тихими словами: вина не имутъ. Это было первое заступленіе Богоматери предъ Сыномъ и Богомъ, заступленіе за неимущихъ, заступленіе въ дѣлѣ житейскомъ и земномъ. Здѣсь ясно обозначилась будущая слава Богоматери, какъ «пристанища житейскихъ плаваній». Какъ отвѣтилъ Богочеловѣкъ на предстательство Своей Матери? Онъ сказалъ: «что Мнѣ и Тебѣ, жено? Еще не пришелъ часъ Мой» (ст. 4). Если бы этими словами Господь хотѣлъ выразить отказъ въ ожидаемой отъ Него помощи, тогда за ними не послѣдовало бы чуда, тогда Богоматерь не усмотрѣла бы въ нихъ того, что Ей было желательно, не усмотрѣла бы готовности распоряжаться и дѣйствовать въ устраненіе бѣды, о которой Она только что повѣдала Своему Сыну; тогда Она не сказала бы слугамъ: «что скажетъ Онъ вамъ, то сдѣлайте» (ст. 5). Если же слова Іисуса къ Матери не выражаютъ отказа, то что иное могутъ они заключать въ себѣ, какъ не объясненіе, почему доселѣ Христосъ былъ какъ бы равнодушенъ къ горю жениха и тревогѣ Своей Матери, почему доселѣ Онъ какъ бы не замѣчалъ, что они вина не имутъ? Эти слова представляютъ именно объясненіе, почему часъ совершенія чуда доселѣ не приходилъ, почему онъ приходитъ только теперь, когда явилось предстательство Матери. Выраженіе: что есть Мнѣ и Тебѣ? указываетъ на нѣкоторое отсутствіе общенія или единства между Сыномъ и Матерію. Въ то время какъ Богоматерь поглощена была заботами о свадебномъ пирѣ, Божественный Сынъ Ея созерцалъ въ умѣ Своемъ предлежащее Ему дѣло искупленія людей, путь страданій и смерти, воскресенія и прославленія; совершивъ этотъ путь, Искупитель имѣлъ пріобрѣсти вѣрующимъ въ Него блага не временныя, а вѣчныя, не пищу тлѣнную, но пищу, «пребывающую въ жизнь вѣчную» (6, 27), не то питье, послѣ котораго человѣкъ вжаждется паки (4, 13), но то питье, которое сдѣлается въ немъ источникомъ воды, текущія въ животъ вѣчный (ст. 14). Посему отвѣтъ Іисуса Христа Пресвятой Дѣвѣ можетъ быть изъяснительно изложенъ такъ: Твоя душа занята временнымъ, сердце исполнено попеченій благихъ и чистыхъ, но земныхъ. Я не могу раздѣлять съ Тобою печалей вѣка сего, когда на сердцѣ у Меня лежитъ другое. Между Нашими душами и попеченіями мало общаго: вотъ, почему доселѣ Твоей заботѣ не соотвѣтствовало Мое дѣйствіе, и Я былъ безучастенъ Твоей тревогѣ; вотъ, почему доселѣ не наступалъ часъ проявленія Моей чудодѣйственной силы, и почему онъ наступаетъ только теперь, когда Ты явилась предстательницей за неимущихъ...
Все сказанное даетъ ясно попять, что Божія Матерь является нашей благодѣтельнѣйшей предстательницей особенно въ тѣхъ случаяхъ, когда мы, не отклоняясь отъ исканія царствія Божія и правды его (Матѳ. 6, 33), ищемъ въ то же время исхода изъ временныхъ затрудненій, полагаемыхъ на нашемъ земномъ путями такими невзгодами, какъ бѣдность, сиротство, болѣзнь и т. под. Всѣ неимущіе и страждующіе видятъ въ Ней свое прибѣжище и питаютъ неложную надежду, что найдутъ у Нея снисхожденіе къ своей немощи, вслѣдствіе которой они тяготятся своимъ крестомъ и ищутъ избавленія отъ страданій, вмѣсто того, чтобы, по заповѣди Христа, радоваться земнымъ напастямъ въ надеждѣ небесной награды (Матѳ. 5, 11-12). Наша отечественная Церковь обладаетъ величайшимъ сокровищемъ въ видѣ неописаннаго множества явленныхъ иконъ Божіей Матери.
Наконецъ, разсматривая евангельскія основанія почитанія и молитвеннаго призыванія Богоматери, нельзя обойти молчаніемъ того, что произошло при крестѣ Господа Іисуса Христа. «Іисусъ, увидѣвъ Матерь и ученика, тутъ стоящаго, котораго любилъ, говоритъ Матери Своей: Жено! се, сынъ Твой! Потомъ говоритъ ученику: се, Матерь твоя! И съ этого времени ученикъ сей взялъ Ее къ себѣ» (Іоан. 19, 26-27). Обыкновенно говорятъ, что Іисусъ Христосъ словами. сказанными съ креста къ Пресвятой Дѣвѣ и ап. Іоанну, поручилъ Свою Матерь попеченіямъ ученика, котораго Онъ любилъ. Такое толкованіе этихъ словъ имѣетъ, по-водимому, то достоинство, что соотвѣтствуетъ ближайшему послѣдствію ихъ: отъ того часа поятъ ю ученикъ во свояси. Но въ этомъ ближайшемъ послѣдствіи словъ Христовыхъ могло не выразиться значеніе ихъ во всемъ его объемѣ. Въ самомъ дѣлѣ, Христосъ не только ученику сказалъ: «се, Матерь твоя!» – повелѣвая этимъ Іоанну относиться къ Дѣвѣ Маріи, какъ подобаетъ сыну относиться къ матери, – но и Ей сказалъ: се, сынъ Твой! – призывая и Ее относиться къ Іоанну, какъ къ сыну, дѣлать для него все, что подобаетъ матери дѣлать для сына. Такимъ образомъ, значеніе сказаннаго съ креста углубляется: Христосъ Своими словами даетъ Своей Матери новаго сына, а любимому ученику новую мать. Нѣкогда Господь говорилъ ученикамъ Своимъ, что кто ради Его лишится отца или матери или сына или дщери, тотъ и въ будущемъ вѣкѣ наслѣдуетъ вѣчную жизнь, и въ семъ вѣкѣ, въ настоящей жизни, пріиметъ другихъ отцевъ и матерей, дѣтей, братьевъ и сестеръ (Марк. 10, 29-30). Наступило время для Его Матери лишиться Своего единственнаго Сына, восходящаго, идѣже бѣ прежде (Іоан. 6, 62); посему и Ей подобало пріять новое чадо или новыхъ чадъ. Первымъ усыновляется Ей Іоаннъ потому, что онъ одинъ изъ всѣхъ учениковъ Христовыхъ предстоитъ кресту, первенствуя въ любви и мужествѣ; но и другіе ученики, которыхъ Господь возлюбилъ до конца (13, 1), не лишаются этого усыновленія, но принимаютъ въ немъ участіе по той мѣрѣ, насколько пребываютъ въ любви Христовой (15, 10). Такъ усыновляются Божіей Матери всѣ истинно вѣрующіе во Христа, для того чтобы всѣ они составляли одну семью и были по истинѣ братьями Христа (Рим. 8, 29; Евр. 2, 17).
С. Кохомскій.
«Руководство для сельскихъ пастырей». 1898. Т. 2. № 21. С. 89-95.
[1] По нынѣ, ежегодно 8 марта по ст. ст. Русская Церковь торжественно воспоминаеть чудесное спасеніе иконы «Знаменіе-Курско-Коренной» отъ революціонеровъ-террористовъ въ 1898 г. – ред.
