Какъ учитъ святый Іоаннъ Златоустъ бороться со страстями и грѣховными привычками? (Чего недостаетъ въ современномъ духовномъ образованіи?).
На этотъ вопросъ – чего недостаетъ въ современномъ духовномъ образованіи – отвѣтъ можетъ быть очень простой: недостаетъ знанія святоотеческихъ твореній. Но эта фраза столь многообъемлюща, что ее можно замѣнить сильнѣйшею: не достаетъ опытности въ духовной жизни и, отсюда, знакомства со средствами борьбы съ грѣховными привычками. И, конечно, потеря эта нигдѣ такъ серьозно не отразилась, какъ въ образованіи пастырскомъ, ибо если, «и добрыя дѣла нуждаются въ постоянномъ руководствѣ», какъ говоритъ бл. Іеронимъ, то грѣшныя тѣмъ болѣе[1].
Унаслѣдовали мы это пренебреженіе къ святоотеческой литературѣ всецѣло отъ Запада. Наше школьное богословіе, взявшее ключъ разумѣнія (Лук. 11, 52), т. е. почитаемое обыкновенно лучшимъ выраженіемъ церковнаго ученія, оставило почти безъ вниманія рѣки воды живой, истекающія изъ писаній св. отцевъ только потому, кажется, что они считались излишними въ богословіи католическомъ, которое едва ли не большую охоту имѣло сближаться съ языческой философіей, чѣмъ съ святоотеческой литературой. Конечно, для католиковъ мало было интереса знакомиться и дорожить духовнымъ опытомъ св. отцевъ при существованіи индульгенцій и проч., однако, для православныхъ перестройка богословія въ отвлеченную схоластику, при полномъ почти оставленіи почвы, духа и содержанія святоотеческаго, оказалась потерею значительною. Здѣсь вспоминаются слова Христовы: премудрость Божія сказала: пошлю къ нимъ пророковъ и апостоловъ, и изъ нихъ однихъ убьютъ, а другихъ изгонятъ (Лук. 11, 49). О, если бы слѣдующій (50) страшный стихъ этого евангельскаго мѣста не подходилъ сюда же!
Но въ древней – святой Руси было иначе. Тогда «изборники» святоотеческихъ твореній – Маргариты, Златоструи были, можно сказать, единственнымъ чтеніемъ послѣ Св. Писанія. Въ особенности почитался св. Златоустъ:
Уже готовъ итти молиться
Да снидетъ тихъ грядущій сонъ
Бесѣды Златоуста онъ
Хотѣлъ закрыть,
описываетъ жизнь стариннаго русскаго священника поэтъ (И. Козловъ).
Отдѣльныя выдержки изъ твореній этого вселенскаго учителя я и свожу здѣсь вмѣстѣ для помощи въ практическихъ нуждахъ христіанской души и для составленія хоть приблизительнаго понятія о духовномъ сокровищѣ, лежащемъ у насъ подъ спудомъ[2].
О гордости. (Размышленіе о Божіихъ благодѣяніяхъ.) «Каждый изъ насъ ежечасно, сколько можетъ, да размышляетъ не только объ общихъ благодѣяніяхъ, ему самому оказанныхъ Богомъ, не только объ извѣстныхъ и явныхъ всѣмъ, но и о вѣдомыхъ ему одному и неизвѣстныхъ другимъ... это будетъ для насъ источникомъ дерзновенія предъ Богомъ, и вотъ какъ. Кто постоянно содержитъ въ умѣ и вѣрно сознаетъ свое ничтожество, а съ другой стороны – помышляетъ о неизреченномъ и безмѣрномъ человѣколюбіи Божіемъ,...тотъ смиряется душею, сокрушается сердцемъ укрощаетъ всякую гордость и надменіе, научается вести себя скромно, презирать славу настоящей жизни» (Томъ II, стр. 105).
(Любовь къ людямъ). «Гдѣ любовь, тамъ истребляется все злое, тамъ нѣтъ ни сребролюбія – корня золъ, ни корыстолюбія, ни гордости; ибо можетъ ли кто гордиться предъ человѣкомъ любимымъ? Ничто не дѣлаетъ столь смиреннымъ, какъ любовь. Существамъ любимымъ мы служимъ, какъ рабы, и не стыдимся, но еще благодаримъ ихъ за такое рабство» (II, 55).
(Размышленіе о смиреніи Господа I. Христа). Когда придетъ тебѣ на мысль удивляться своему смиренію, то представъ себѣ Господа своего, какъ Онъ уничижилъ Себя, – и ты не станешь больше удивляться себѣ самому, не станешь хвалить себя самого, но посмѣешься надъ собою» (I, 294).
(Не кичиться, а благодарить Бога). «Человѣкъ, ты высокоумствуешь? Для чего? Какая прибыль тебѣ, скажи мнѣ?... Развѣ въ тебѣ не такая же душа?... Но ты мудръ? Слѣдовательно, долженъ благодарить, а не надмеваться. Первая черта гордости есть неблагодарность (II, 287).
О сребролюбіи. (Желаніе богатства ненасытно и мучительно). «Ни бѣдность не раждаетъ печали, ни богатство – удовольствія; но то и другое зависитъ обыкновенно отъ нашего разсужденія. Начнемъ снизу и посмотримъ. Мусорщикъ скорбитъ и сѣтуетъ, что не свободенъ отъ своего, по-видимому, тягостнаго и безчестнаго занятія; но, если освободишь его отъ этого и доставишь ему достатокъ въ предметахъ необходимыхъ, онъ опять начнетъ скорбѣть о томъ, что не имѣетъ болѣе необходимаго; если доставить ему больше, онъ захочетъ имѣть вдвое и потому будетъ печалиться не менѣе прежняго; если дашь ему вдвое или втрое, онъ опять будетъ скорбѣть, что не имѣетъ гражданскаго званія; если доставишь ему и это, онъ будетъ почитать себя несчастнымъ, что не принадлежитъ къ первымъ гражданамъ; получивъ и это достоинство, будетъ сѣтовать о томъ, что онъ не начальникъ; когда сдѣлается начальникомъ, – о томъ, что не надъ цѣлымъ народомъ; когда надъ цѣлымъ народомъ, – о томъ, что не надъ многими народами; когда надъ многими народами, – о томъ, что не надъ всѣми; когда сдѣлается главнымъ правителемъ, станетъ опять скорбѣть, что онъ не царь; если сдѣлается царемъ, – о томъ, что не одинъ; если будетъ одинъ, – о томъ, что не царствуетъ также надъ варварами и надъ всею вселенною; еслибы надъ всею вселенною, – о томъ, почему и не надъ другимъ міромъ? Такимъ образомъ, замыслы его, простираясь въ безконечность, никогда не дозволятъ ему быть счастливымъ» (II, 219).
«Не крайнее ли это безуміе-трудиться и заботиться, чтобы и при жизни истощаться отъ трудовъ и по смерти терпѣть невыносимыя наказанія и мученія, тогда какъ надлежало бы и здѣсь наслаждаться благоденствіемъ, (ибо ничто не доставляетъ столько удовольствія, какъ милостыня при чистой совѣсти), и по отшествіи въ другую жизнь, тамъ избавиться отъ всѣхъ золъ и достигнуть безчисленныхъ благъ» (I, 200).
(Милостыню принимаетъ Самъ Господь). «Выраженіе: алчуща Мя видѣсте и не напитасте, представляетъ четыре побужденія къ милостынѣ: достоинство просящаго, – ибо просящій есть Господь; – потребность нужды, – ибо Онь алчетъ; – легкость подаянія, – ибо Онъ проситъ напитать Его и требуетъ только хлѣба, а не наслажденій; – и величіе воздаянія, ибо за эту милость Онъ обѣщаетъ царство» (II, 288).
«Когда нужно тебѣ напитать, то Онъ Самъ не щадитъ даже собственнаго тѣла; когда нужно тебя напоить, то Онъ не щадитъ и не жалѣетъ собственной крови, а ты не даешь ни хлѣба, ни чаши воды? (II, 288). «Ибо Я не требую крови, но холодной воды»[3] (I, 42).
(Безъ милосердія невозможно спасеніе). «Тотъ, кто не творитъ милостыни, непремѣнно долженъ погибнуть. Ибо, если и въ дѣлахъ житейскихъ никто для себя одного не живетъ, но всякій, и художникъ, и воинъ, и земледѣлецъ, и купецъ, посвящаютъ себя занятіямъ для пользы и выгоды общественной; то тѣмъ болѣе должно быть сіе исполняемо въ дѣлахъ духовныхъ. Въ семь-тο особенно и состоитъ жизнь; напротивъ, кто живетъ только для самаго себя, а о всѣхъ прочихъ нерадитъ, тотъ лишній, тотъ не человѣкъ, а извергъ рода человѣческаго. Что же будетъ, скажешь, если я свое оставлю, а о чужомъ буду заботиться? Нѣть; не можетъ быть, чтобы тотъ, кто старается о другихъ, въ то же время не старался о себѣ. Ибо кто заботится о благосостояніи другихъ, тотъ никого не оскорбитъ, о всѣхъ станетъ болѣзновать, всѣмъ по силѣ своей будетъ помогать, ни у кого ничего не станетъ отнимать, не будетъ лихоимствовать, ни лжесвидѣтельствовать, воздерживаться отъ всякаго порока, будетъ хранить всякую добродѣтель» (II, 155).
(То, что мы сверхъ нужды употребляемъ на себя, дѣлается для насъ чужимъ). «Не говори же: я издерживаю свое и наслаждаюсь своимъ; это не твое, а чужое. Говорю: чужое, потому что ты самъ такъ хочешь. Богъ желаетъ, чтобы то, что вручено тебѣ для братій, сдѣлалось твоимъ; чужое дѣлается твоимъ, когда ты употребляешь его на другихъ; а когда невоздержно употребляешь на себя, тогда твое дѣлается чужимъ. Ты не имѣешь состраданія и говоришь, что по праву употребляешь свое только для своего наслажденія; посему я говорю, что оно чужое» (II, 5).
(Чтеніе Писаній). «Кто удаляется отъ горней славы и любви къ небу, тотъ обращается къ благамъ настоящимъ и дѣлается ихъ рабомъ и плѣнникомъ. Отчего же, скажешь, мы стремимся къ нимъ? Отъ того, что не слишкомъ стремитесь къ благамъ небеснымъ. А отъ чего это происходитъ? Отъ нерадѣнія. А нерадѣніе откуда? Отъ неразумія, отъ того, что останавливаетесь на благахъ настоящихъ и не хотите тщательно изслѣдовать существо вещей. Отъ чего же опять это происходитъ? Отъ того, что не читаете Писаній, не бесѣдуете съ мужами святыми, а ищете общества людей порочныхъ» (II, 361).
(Страсть эта развивается изъ подражанія) «Если хотите, я скажу, откуда возникло это зло... Люди, какъ скоро видятъ свѣтлые домы, множество полей, толпы слугъ, серебрянные сосуды, большое собраніе одеждъ – всячески стараются имѣть еще больше, такъ что первые бываютъ причиною этого зла для вторыхъ, эти для послѣдующихъ» (I, 39).
(Видъ милосердія). «...Опять вы не хотите? Сдѣлайте же иначе. Есть много бѣдныхъ мужей и женъ; поставьте правиломъ, чтобы всегда кто-нибудь изъ нихъ былъ у васъ, пусть хотя стражемъ дома будетъ бѣдный!!... (II, 78).
(Ради нашего спасенія Богъ попускаетъ людямъ нужду и бѣдствія). «Онъ оставляетъ его бѣдствовать въ нищетѣ для того, чтобы и онъ стяжалъ великую награду за терпѣніе, и ты милостынею пріобрѣлъ себѣ дерзновеніе... Прославь и Господа своего за то, что Онъ, ради тебя и твоего спасенія, попустилъ этому человѣку жить въ бѣдности» (I, 74-5).
О гнѣвѣ. (Память о своихъ грѣхахъ). «Если ты будешь постоянно содержать въ памяти грѣхи свои, то никогда не будешь злопамятотвовать на ближняго, – не говорю: если ты будешь только сознавать, что ты грѣшникъ; это не столько можетъ смирить душу, сколько самые грѣхи, исчисляемые порознь». (II, 26). «Какъ же мы смягчимъ свой гнѣвъ?... Если помыслимъ о своихъ собственныхъ грѣхахъ и о томъ, сколько мы виновны предъ Богомъ; если помыслимъ, что враждою мы доставляемъ радость діаволу, этому врагу, этому истинному врагу нашему, ради котораго мы наносимъ обиду своему ближнему» (II, 382).
(Вмѣсто вражды сердце должно наполниться чувствомъ состраданія къ слабости ближняго, который «не выдержалъ»). «Чѣмъ кто болѣе оскорбляетъ, тотъ тѣмъ болѣе слабь» (II, 136).
(Враги – благодѣтели). «Богъ ничего такъ не ненавидитъ и не отвращается, какъ человѣка злопамятнаго и постоянно питающаго въ душѣ своей вражду къ ближнимъ... Не будемъ же думать, будто мы, прощая ближнему, ему оказываемъ благодѣяніе, или великую милость; нѣтъ, мы сами тогда, получаемъ благодѣяніе, сами для себя извлекаемъ отсюда великую пользу... Покажемъ такое благорасположеніе къ врагамъ, какъ бы они были истинными нашими благодѣтелями. Ибо, если будемъ вести себя внимательно, то не столько пользы намъ принесутъ люди, искренна къ намъ расположенные и всячески старающіеся угождать намъ, сколько наша благорасположенность къ врагамъ» (I, 159).
(Страхъ). «Почему мы не подвергаемся этой страсти, когда укоряютъ насъ начальствующіе?... Почему и рабы, получая отъ насъ тысячи укоризнъ, все это переносятъ въ молчаніи? Не потому ли что и они связаны узами страха? Такъ и ты помысли о страхѣ Божіемъ, о томъ, что Самъ Богъ тогда уничижаетъ тебя, повелѣвая тебѣ молчать, и ты все будешь переносить кротко. Скажи нападающему на тебя: что я могу тебѣ сдѣлать? Нѣкто иной удерживаетъ мою руку и языкъ мой» (I, 46).
(Кротость Христова). «Когда ты... станешь приходить въ гнѣвъ и ярость, то вспомни кротость Христову и тотчасъ сдѣлаешься тихимъ и кроткимъ» (I, 118).
(Не довольно ли прочихъ огорченій?). Не довольно намъ другихъ душевныхъ тревогъ, возбуждающихся безъ всякой причины, какъ то: неумѣстныхъ пожеланій, огорченій, сѣтованій и тому подобнаго; надобно еще умножить ихъ новыми?... Положимъ себѣ закономъ не оскорбляться». (II, 136).
О прелюбодѣяніи. (Храненіе взора). «Чтобы кто не сказалъ: какая бѣда, если я посмотрю, но не буду увлеченъ страстію? – то Онъ угрожаетъ наказаніемъ и за самое воззрѣніе, дабы ты, слишкомъ понадѣявшись на себя самаго, не впалъ такимъ образомъ послѣ въ грѣхъ... Господь говоритъ: не прелюбодѣйствуй глазами, тогда не будешь прелюбодѣйствовать и сердцемъ... Иже воззритъ, ко еже вожделѣніи, т. е. кто взглянетъ для того, чтобы усладить взоръ свой» (II, 177).
(Воспитаніе любви къ красотѣ духа). «Когда увидишь кроткаго и благонравнаго человѣка, то подивись лучше ему, нежели красивому лицомъ; и если замѣтишь, что кто нибудь, безъ огорченія переноситъ напрасныя обиды, то съ удивленіемъ вмѣстѣ и возлюби его, хотя бы онъ былъ и старецъ» (I, 366).
(Зрѣніе Креста). «Постоянно имѣй предъ глазами своими лучезарный Крестъ, и ты останешься чистымъ отъ грѣховъ въ это время... Крестъ, зримый предъ глазами, тотчасъ отгоняетъ всякое порочное пожеланіе» (II, 353).
(Серьозныя христіанскія занятія). «Не могу, скажешь, не смотрѣть на нее, будучи увлекаемъ страстію? Займись полезными предметами: читай книги, заботься о своихъ нуждахъ, ходатайствуй, защищай обижаемыхъ, молись, размышляй о будущемъ» (I, 365).
(Милость Божія). «Устыдимся преизобильной благодати, данной намъ отъ Бога, и обуздаемъ всѣ плотскія страсти, чтобы... удостоиться намъ великихъ вѣнцовъ» (I, 133)[4].
О зависти. (Завистнику невозможно спасеніе). «Можетъ быть, кто нибудь скажетъ, легко порицать зависть, надобно знать, какъ избавиться отъ этой болѣзни; какъ же можемъ освободиться отъ сего порока? Когда помыслимъ, что входить въ царствіе небесное не позволено какъ блуднику, такъ и завистнику, и притомъ послѣднему гораздо болѣе, нежели первому. А теперь зависть не считаютъ и порокомъ» (I, 208).
Ты не убиваешь: да ты дѣлаешь многе еще хуже убійства, когда напримѣръ желаешь, чтобы братъ твой потерпѣлъ безчестіе, когда со всѣхъ сторонъ разставляешь ему сѣти... досадуешь, что онъ угоденъ Господу вселенной» (I, 37).
(Дарованія людямъ даны Богомъ). «Чему, скажи мнѣ, ты завидуешь? Тому ли, что братъ твой получилъ духовное дарованіе?.. ты враждуешь противъ Того, Кто даровалъ ему. Видишь-ли, до чего простирается зло?» (II, 71).
О злословіи. (Оно разноситъ скрытую въ насъ нечистоту). «У тебя нечисты мысли? Пусть же по крайней мѣрѣ будутъ чисты твои уста; не выноси вонъ этой грязи» (II, 201).
О тщеславіи. (Оно лишаетъ насъ воздаянія). Тебѣ воздаютъ честь? Отвергни ее, зная, что она дѣлаетъ тебя должникомъ. Никто не воздаетъ тебѣ чести? Должно радоваться этому: ибо между прочимъ Богъ поставитъ тебѣ на видъ и то, что ты пользовался честію» (I, 158). «Не они будутъ судить насъ въ послѣдній день, а Тотъ, Кто вѣрно знаетъ наше сокровенное» (Тамъ же).
Объ уныніи. «При каждомъ бѣдствіи не печалься о томъ, что случилось, а благодари за то, что не случилось» (II, 217). Лишаетъ ли насъ Богъ имущества, Онъ беретъ Свое... Но ты хотѣлъ бы навсегда удержать то, что имѣешь? Это свойственно неблагодарному и незнающему, что у него все чужое, а не свое» (II, 4).
Общее примѣчаніе. «Когда ты увидишь какое-либо случившееся затрудненіе, то молись Богу: это единственный и самый лучшій способъ ибавиться отъ случающихся съ нами бѣдствій» (I, 155). «Хотя бы мы были тысячекратно любомудрыми, хотя бы были крѣпче и сильнѣе всѣхъ, но если не будетъ Его содѣйствія, мы не въ состояніи будемъ переносить даже малаго искушенія» (II, 256).
Читатель Златоуста.
Что дѣлать, если исповѣдующійся не сознается во грѣхѣ?
Безъ сомнѣнія, возможны такіе случаи въ родѣ человѣческомъ, когда исповѣдникъ по ложному стыду скрываетъ свой грѣхъ отъ духовника. Что тогда дѣлать?
Нижеприводимое мѣсто изъ одной аскетической книги можетъ разрѣшить это непріятное для обѣихъ сторонъ положеніе.
«Авва Пименъ сказалъ: если человѣкъ согрѣшитъ, и будетъ отрекаться, говоря: я не грѣшенъ; – не обличай его: иначе отнимешь у него расположеніе (къ добру). Если же скажешь ему: не унывай, братъ, и не отчаивайся, но остерегайся впередъ, – чрезъ это возбудишь душу его къ покаянію» (Древній Патерикъ, 2 Аѳ. изд., 176).
М.
«Волынскія Епархіальныя Вѣдомости». 1906. № 9-10. Ч. Неофф. С. 319-326.
[1] Годъ тому назадъ автору этихъ строкъ привелось быть у редактора извѣстныхъ «Троицкихъ листковъ». Преосвящ. Никонъ высказывалъ м. п. сожалѣніе по поводу печальнаго положенія нашихъ молодыхъ пастырей, какъ духовниковъ и проповѣдниковъ: своего духовнаго опыта не имѣютъ, а съ святоотеческими твореніями не знакомы.
[2] Выдержки берутся изъ собранія поученій Златоуста, составлен. С. Дерябинымъ, 3 изд. цѣна двухъ болын. томовъ около 3 р. – По Типикону толк. Златоуста полагается читать въ церкви, на утрени (Гл. 10).
[3] Чтобы послѣднія слова, приведенныя безъ контекста, не возбуждали сомнѣній насчетъ напр: мученичества, провожу другое мѣсто: «Жизнь христіанина должна быть исполнена кровопролитія, готовности пролить собственную кровь. Посему будемъ проливать собственную кровь, когда нужно за Христа, съ такимъ усердіемъ, какъ будто бы мы проливали воду... и свергать съ себя плоть... какъ будто бы мы снимали одежду» (I, 96).
[4] Ближайшимъ образомъ здѣсь говорится о той милости Божіей, что сердце наше – обитель Христа и Духа святаго, но, мнѣ думается, можно сказать на основаніи этихъ словъ, что вообше радость о множествѣ милостей Божіихъ къ намъ способна выталкивать изъ сердца радости плотскія.