Проф. Алексѣй Аѳанасьевичъ Дмитріевскій – «Благодать святого огня» на Живоносномъ Гробѣ Господнемъ въ великую субботу.

«Нынѣшнее празднованіе св. огня при Гробѣ Господнемъ, пишетъ покойный, проф. А. А. Олесницкій, отличается въ высшей степени народнымъ характеромъ. Оно исключительно принадлежитъ Іерусалиму и нигдѣ болѣе не повторяется, точно, такъ же, какъ не повторялись внѣ Іерусалима праздники ветхозавѣтнаго огня. Зато въ Іерусалимѣ и Палестинѣ этотъ праздникъ, принадлежитъ не православному только населенію: въ немъ принимаютъ участіе всѣ мѣстные жители, не исключая и мусульманъ, въ особенности тѣ, которые имѣютъ въ Палестинѣ какую-нибудь собственность. Семейный очагъ не мыслимъ безъ согрѣвающаго и освѣщающаго элемента; а этотъ послѣдній источается для всей Палестины отъ Святого Гроба. Это чувствуетъ все населеніе, и не можетъ не чувствовать, потому что Палестина питается почти только тѣми дарами, которые приносятся ей поклонниками Св. Гроба изъ Европы. Такимъ образомъ, праздникъ Гроба Господня есть праздникъ счастія и. благосостоянія страны. Неудивительно послѣ этого, что мѣстные жители имѣютъ цѣлый кругъ, поучительныхъ сказаній о св. огнѣ и его чудесныхъ свойствахъ, что въ обстоятельствахъ, сопровождающихъ освященіе огня, его цвѣтѣ, яркости и проч. народъ видитъ, признаки счастливаго и несчастливаго лѣта, плодородія или голода, войны или мира, – что ко дню освященія огня въ Іерусалимъ стекаются несмѣтныя толпы изъ окрестныхъ селъ и городовъ, жаждущія лично прочитать свою, судьбу, начертанную на скрижали Св. Гроба.

Литанію великой субботы, для полученія «благодати святого огня», проф. А. А. Олесницкій называетъ «торжествомъ освященія огня при Гробѣ Господнемъ» и начало появленія этого торжества относитъ ко временамъ ветхозавѣтнымъ, ко построенію Соломонова храма въ Іерусалимѣ, когда на приготовленныя жертвы палъ съ неба огонь, который постоянно потомъ поддерживался священниками. «Если небесный огонь, какъ знакъ промыслительной заботливости небеснаго Отца, согрѣвалъ своею теплотою ветхозавѣтный Іерусалимъ, то онъ не могъ угаснуть, говоритъ названный профессоръ, для Іерусалима новозавѣтнаго и продолжаетъ доселѣ утѣшать собою любящихъ градъ Царя Великаго и Его святыню. Только свой очагъ огонь имѣетъ нынѣ не среди опустошенныхъ дворовъ Соломонова храма, а въ святилищѣ новозавѣтномъ, въ вещественномъ ковчегѣ Новаго Завѣта – Гробѣ Господнемъ. Какъ ветхозавѣтный огонь разгорался особенно во дни великихъ жертвоприношеній, такъ и новозавѣтный св. огонь разгорается въ день великой новозавѣтной Жертвы, когда воспѣвается Церковью красное Солнце правды, зашедшее во Гробъ, чтобы возсіять изъ него свѣтоноснымъ днемъ воскресенія. Нѣкогда ираздникъ огня при Гробѣ Господнемъ соединялся непосредственно съ пасхальною заутренею, по вслѣдствіе нѣкоторыхъ безпорядковъ, случавшихся при этомъ торжествѣ, по требованію мѣстной власти, онъ былъ перенесенъ къ предшествующему дню».

«По своему началу новозавѣтный праздникъ огня восходитъ къ первымъ вѣкамъ христіанства. По свидѣтельству историка Евсевія, поводомъ къ его установленію послужило чудо, совершившееся при патріархѣ Нарциссѣ, когда, при недостаткѣ масла, налитая въ лампады силоамская вода была зажжена сошедшимъ съ неба чуднымъ огнемъ и горѣла, какъ елей, во все продолженіе пасхальной службы». О древности обычая въ Іерусалимѣ поддерживать неугасимый огонь во Св. Гробѣ свидѣтельствуетъ и знатная западная паломница ІV вѣка Сильвія Аквитанская. «Въ девятый же часъ (что мы называемъ вечерня), пишетъ эта паломница, всѣ собираются въ Воскресеніе, зажигаются всѣ лампады и свѣчи и дѣлается большой свѣтъ. А огонъ не приносится извнѣ, но подается изъ внутренности пещеры, гдѣ денно и нощно горитъ неугасимая лампада, т. е. внутри преграды». За древность этого обряда можетъ говорить также, между прочимъ, и тотъ знаменательный фактъ, что доселѣ во всѣхъ храмахъ православнаго Востока въ пасхальную заутреню, предъ началомъ ея, совершается настоятелемъ храма раздача молящимся огня, который возжигается отъ неугасимой лампады за св. престоломъ. Настоятель, облаченный въ свѣтлыя ризы, становится въ царскихъ дверяхъ съ пѣніемъ стиха: «Пріидите пріимите свѣтъ отъ невечерняго Свѣта и прославите Бога, воскресшаго изъ мертвыхъ», и, держа зажженную свѣчу, а архіерей дикирій, приглашаетъ молящихся возжигать отъ его огня свои свѣчи. Въ практикѣ латинской церкви соблюдается въ этотъ день чинъ освященія восковыхъ свѣчъ, имѣющій несомнѣнно нѣкоторую связь съ этимъ праздникомъ св. огня.

Въ великую субботу около 9½ час. утра въ патріархіи совершается полная литургія этого дня въ церкви св. царей Константина и Елены. На этой литургіи обязательно присутствуютъ патріархъ, всѣ архіереи и клирики патріархіи и тѣ немногіе изъ богомольцевъ, которые пожелали бы пріобщиться въ этотъ день Св. Христовыхъ Таинъ. Но многочисленнымъ монастырямъ Св. Града и въ храмѣ Св. Троицы на русскихъ постройкахъ литургія совершается также порану, такъ какъ всѣ, не только богомольцы пришельцы издалека, но даліе и постоянные обитатели Іерусалима, проживающіе многіе годы и видѣвшіе уже неоднократно церемонію полученія огня въ великую субботу, стараются въ этотъ день не сидѣть дома, но быть непремѣнно, если не въ самомъ Святогробскомъ храмѣ, гдѣ царятъ духота, тѣснота и давка отъ массы богомольцевъ, желающихъ хотя бы издали «однимъ глазкомъ» увидѣть что-нибудь изъ этой единственной и своеобразной церемоніи, то, во всякомъ случаѣ, въ мѣстахъ по близости къ Святогробскому храму. Вся площадь передъ храмомъ, кровли храма, Аврааміевскаго монастыря, Геѳсиманскаго подворья, храма св. апостола Іакова и прилегающихъ къ нему другихъ сосѣднихъ зданій и въ этотъ день, какъ и въ великій четвертокъ, переполняются народомъ. Теперь, правда, нѣтъ здѣсь той тѣсноты, какая царитъ въ названный день, такъ какъ большинство богомольцевъ находится внутри храма, но зато въ этой толпѣ можно видѣть множество любопытствующихъ иностранцевъ – иновѣрцевъ и даже мусульманъ обывателей. Наблюдать картину неподдѣльнаго восторга разноплеменнаго и разнохарактернаго народа, переполняющаго Святогробскій храмъ въ этотъ день, въ первый моментъ послѣ полученія страстио желанной и съ великимъ напряженіемъ нервовъ ожидаемой «благодати святого огня», его возбужденіе, доходящее до изступленія, для всѣхъ вѣрующихъ и невѣрующихъ людей представляетъ не только весьма интересное, но и единственное въ своемъ родѣ зрѣлище. Картина эта трудно поддается описанію обычнаго пера, но кто ее имѣлъ случай видѣть хотябы то и одинъ только разъ, у того она потомъ глубоко запечатлѣвается въ памяти на всю жизнь. Неудивительно посему, что у всѣхъ путешественниковъ, побывавшихъ въ Іерусалимѣ и имѣвшихъ случай провести здѣсь день великой субботы, непремѣнно одно изъ первыхъ мѣстъ отводится въ ихъ замѣткахъ описанію религіозной церемоніи этого святого дня. Къ сожалѣнію, всѣ писатели обращаютъ вниманіе главнымъ образомъ лишь на внѣшнія картины повышеннаго біенія народнаго пульса въ этотъ знаменательный день, а не на самый церковный обрядъ и его уставную послѣдовательность. Мы лично желали бы поэтому обратить вниманіе нашихъ читателей главнымъ образомъ па эту церковную сторону описываемой церемоніи, съ одной стороны, а съ другой, показать, какъ далеко современное велико-субботнее торжество Сіонской церкви отошло отъ подобнаго же глубокой христіанской древности торжества, изложеннаго въ Святогробскомъ Типиконѣ 1122 года, изданномъ въ свѣтъ г. Пападопуло-Керамевсомъ, при содѣйствіи Императорскаго Православнаго Палестинскаго Общества, и описаннаго нѣсколько иначе нашимъ паломникомъ XII в. игуменомъ Даніиломъ.

И по Типикону, и по словамъ нашего паломника, обрядъ этотъ входилъ въ составъ чина вечерняго великосубботняго богослуженія. «И яко бысть 8 часъ дне, пишетъ игуменъ Даніилъ, и начаша вечернюю пѣти на гробѣ горѣ попове правовѣрніи, и черноризци, и вси духовніи мужи, и пустынници мнози ту бяху... И яко начаша чести пареміи тоя субботы великіа, на первихъ пареми изиде епископъ съ дьякономъ изъ великаго олтаря и приде къ дверемъ гробнымъ и позрѣ въ Гробъ сквозѣ крестець дверей тѣхъ, и не узрѣ свѣта въ Гробѣ, и възвратися опять; и яко начаша чести 6 паремію, тотъ же епископъ пріиде къ дверемъ гробнымъ и не видѣ ничтоже. И тогда вси людіе възпиша съ слезами «Киріе, елейсонъ», еже есть «Господи, помилуй». И яко бысть 9-му часу минувшю и начаша пѣти пѣснь проходную «Господеви поимъ»... и тогда внезаапу восія свѣтъ святый во Гробѣ святѣмъ, изиде блистаніе страшно и свѣтло изъ Гроба Господня Святаго. И пришедъ епископъ съ 4-рми діяконы, отверзе двери гробныя и взята свѣщу у князя того у Балдвина (Балдуина), и тако вниде въ Гробъ и вожже свѣщу княжю первѣе отъ свѣта того святаго... и отъ того вси свои свѣщи въжгохомъ, а отъ нашихъ свѣщь вси людіе вожгоша свои свѣщи, по всей церкви другъ отъ друга вожгоша свѣщи... И отъ того святаго свѣта вжигаютъ кандила въ своихъ церквахъ и канчивають пѣніе вечернее дома; а въ велицѣй церкви у Гроба Господня, сами попове едини, безъ людій канчивають пѣніе вечернее».

Въ настоящее время полученіе «благодати святаго огня» на Живописномъ Гробѣ Господнемъ превратилось въ простой религіозный обрядъ или вѣрнѣе въ спеціальную святогробскую литанію, не стоящую уже ни въ какой связи съ вечернимъ велико субботнимъ богослуженіемъ и въ слабой степени лишь нѣкоторыми своими подробностями напоминающую объ этой своей связи въ древнее время. Вотъ какъ это, «торжество освященія огня» или, какъ его чаще называютъ богомольцы, «полученіе благодати святого огня» совершается нынѣ въ Святогробскомъ храмѣ.

Рано утромъ въ великую субботу вводится внутрь Святогробскаго храма усиленный нарядъ турецкаго войска, который, по издавна утвердившемуся здѣсь обычаю, составляетъ неотъемлемую принадлежность всякаго богослуженія послѣднихъ дней страстной седьмицы, въ виду громаднаго стеченія въ храмѣ народа. Войска, для поддержанія необходимаго порядка среди богомольцевъ и чтобы давать свободную дорогу патріарху и его клирикамъ, консуламъ и ихъ свитамъ, а также участникамъ въ литаніи, разставляются въ нѣкоторыхъ мѣстахъ храма въ одну линію, а вокругъ кувуклія и отъ сего послѣдняго по пути до алтаря Воскресенія даже въ два ряда. Оставляются свободными отъ народа лишь дорожки отъ входныхъ дверей къ камню мѵропомазанія, отсюда къ кѵвуклію и до южной двери алтаря храма Воскресенія, отъ кувуклія къ алтарю Воскресенскаго храма и къ сѣверной двери его алтаря. Распорядителями въ данномъ случаѣ являются патріаршіе драгоманы (лица, назначенныя для сношеній съ правительственными чинами турецкой администраціи) греческій и армянскій. Что касается вновь пришедшаго въ храмъ народа, ему теперь предоставляется возможность заполнять въ немъ все пространство, какое остается незанятымъ и свободнымъ отъ посѣтителей, наиболѣе усердныхъ и живо интересующихся предстоящимъ невиданнымъ зрѣлищемъ, а потому еще съ кануна субботы, а иногда и раньше обрекшихъ себя на подвигъ суроваго бдѣнія и истиннаго столпничества, подъ опасеніемъ потерять съ усиліями добытую удобную позицію. Храмъ къ полудню переполняется до одуряющей тѣсноты и, въ буквальномъ смыслѣ этого слова, сверху до низу. Богомольцы и зрители занимаютъ не только ложи въ верху ротонды, балконы, мѣста на Голгоѳѣ и въ предѣлѣ армянскомъ, но даже всѣ карнизы на окнахъ и всѣ уступы и углы стѣнъ, по-видимому, совершенно не приспособленные въ обычное время для зрителей. Въ это время, по всей справедливости можно говорить о храмѣ, что въ немъ «негдѣ яблоку упасть».

По мѣрѣ приближенія часа, когда должна начаться ожидаемая церковная литанія, волнующаяся народная масса становится все болѣе и болѣе нервною, нетерпѣливою, и все рѣзче и неблагочиннѣе проявляетъ свою религіозную возбужденность. Для сдерживанія ея въ это время уже не хватаетъ у блюстителей порядка словъ убѣжденій и повелительныхъ запрещеній, но имъ волею неволею приходится нерѣдко прибѣгать къ несоотвѣтствующимъ святости мѣста и торжественности минуты физическимъ мѣрамъ воздѣйствія на нее и иногда даже суровымъ, включительно до употребленія въ дѣло курбача или плетки, которою запасаются на этотъ случай офицеры наряда, кавасы и другіе блюстители порядка въ храмѣ...

Около 2 часовъ пополудни греческій патріархъ, въ сопровожденіи клириковъ патріархіи и епископовъ-синодаловъ, шествуетъ въ Святогробскій храмъ въ обычной торжественной для подобныхъ случаевъ обстановкѣ. Патріархъ, пройдя храмъ святого апостола Іакова, направляется прямо черезъ южную дверь въ алтарь храма Воскресенія, гдѣ уже собрались и находятся въ ожиданіи его прихода всѣ іерусалимскіе клирики. За православнымъ патріархомъ тотчасъ же вступаютъ въ храмъ въ такой же торжественной обстановкѣ патріархъ армянскій съ своимъ клиромъ и, наконецъ, абунъ и клиръ коптовъ и іаковитовъ, занимая въ храмѣ имъ принадлежащія мѣста. Нѣсколько минутъ спустя по приходѣ вь храмъ, изъ свиты армянскаго патріарха отдѣляются одинъ архіерей, патріаршій драгоманъ и два клирика изъ свиты коптскаго и яковитскаго абуна по два клирика отъ каждаго вѣроисповѣданія, идутъ въ алтарь храма Воскресенія и цѣлуютъ руку православнаго патріарха, въ знакъ почтенія къ православному патріарху и въ силу данныхъ Омаромъ-ибн-Хатапомъ и его преемниками привилегій православнымъ грекамъ, какъ господствующему вѣроисповѣданію въ Святогробскомъ храмѣ. Этимъ вмѣстѣ съ тѣмъ и дается знать православному патріарху, что время совершенія литаніи для полученія «благодати святого огня» уже приспѣло.

Патріархъ облачается въ бѣлыя одежды во весь свѣтлѣйшій санъ. Съ нимъ одновременно надѣваютъ на себѣ такія же облаченія 12 архимандритовъ и четыре діакона. Изъ алтаря потомъ выходятъ по-парно клирики въ бѣлыхъ стихаряхъ съ 12 хоругвями съ изображеніемъ страстей Христовыхъ и Его славнаго Воскресенія, за ними клирики съ репидами и животворящимъ крестомъ, далѣе 12 священниковъ по-парно, потомъ четыре діакона тоже по-парно, причемъ два послѣдніе изъ нихъ предъ патріархомъ держатъ въ рукахъ въ серебряной подставкѣ пуки свѣчей для удобнѣйшей передачи «святого огня» въ народъ и, наконецъ, патріархъ съ. жезломъ въ правой рукѣ. По благословеніи патріарха, пѣвчіе и все духовенство, при пѣніи: «Воскресеніе Твое, Христе Спасе, ангели поютъ на небеси, и насъ на земли сподоби чистымъ сердцемъ Тебе славити», идутъ изъ храма Воскресенія къ кувуклію и троекратно его обходятъ. Послѣ третьяго обхожденія, патріархъ, духовенство и пѣвчіе остановливаются съ хоругвеносцами и крестносцемъ противъ Св. Живоноснаго: Гроба и поютъ вечерній гимнъ: «Свѣте тихій», напоминающій о томъ, что эта литанія нѣкогда входила въ составъ чина вечерняго богослуженія. Окончивъ гимнъ, духовенство и всѣ участвующіе въ литаніи удаляются въ алтарь храма Воскресенія, а патріархъ, ставъ предъ дверями Св. Гроба, при помощи діаконовъ, снимаетъ съ себя митру, саккосъ, омофоръ и палицу и остается лишь въ подризникѣ, епитрахили, поясѣ и поручахъ. Драгоманъ вслѣдъ затѣмъ снимаетъ печати и шнуры съ двери Св. Гроба и впускаетъ внутрь его патріарха, имѣющаго въ рукахъ упомянутые пуки свѣчей. За нимъ тотчасъ идетъ внутрь кувуклія одинъ армянскій архіерей, одѣтый въ священныя одежды и имѣющій также въ рукахъ подобные же пуки свѣчей, для скорѣйшей передачи святого огня народу черезъ южное отверстіе кувуклія въ придѣлѣ Ангела. Близъ отверстій кувуклія совнѣ, по сторонамъ его сѣверной и южной, съ тою же цѣлью стоятъ по одному клирику въ красномъ одѣяніи.

По входѣ въ Св. Гробъ, двери его тотчасъ же закрываются. Армянскій архіерей остается въ придѣлѣ Ангела близъ упомянутаго южнаго отверстія въ немъ, тогда какъ патріархъ идетъ дальше къ ложу Спасителя и, преклонивъ колѣна, со слезами молится Господу Спасителю о томъ, чтобы Онъ обновилъ неизреченнымъ Своимъ благоутробіемъ и свѣтомъ познанія Своего просвѣтилъ язычниковъ, пребывающихъ во мракѣ, и чрезъ Свое сошествіе во адъ небесная, земная и преисподняя исполнилъ бы свѣта; чтобы сей раздаваемый свѣтъ отъ свѣтоноснаго Его Гроба вѣрнымъ послужилъ даромъ освященія, исцѣленіемъ отъ болѣзней, демонамъ ужасомъ, и чтобы Спаситель благословилъ и освятилъ благочестиво къ нему прикасающихся, и даровалъ бы имъ ходити во свѣтѣ заповѣдей Его, какъ сынамъ свѣта.

Моментъ этотъ, послѣ вступленія въ Живоносный Гробъ православнаго патріарха и армянскаго архіерея, когда за ними закроются двери его, по истинѣ захватывающій и въ своемъ родѣ единственный. Въ храмѣ, послѣ невообразимыхъ шума и суеты, воцаряется гробовая тишина. Мысль и взоръ молящихся устремляются проникнуть въ сокровенную глубину этой драгоцѣнной христіанской Святыни, погруженной во мракъ, съ затаеннымъ, далеко не суетнымъ, желаніемъ хотя бы и отчасти приподнять для себя завѣсу загадочной тайны явленія святого огня на тридневномъ ложѣ Спасителя... Съ трепетомъ и замираніемъ сердца ожидаютъ всѣ находящіеся въ храмѣ вожделѣннаго момента перваго появленія святого огня изъ Св. Гроба. Въ томительномъ ожиданіи минуты для нихъ кажутся часами, а четверть часа или двадцать минутъ вышеуказанной горячей молитвы патріарха у ложа Спасителя – даже цѣлою вѣчностью... Посему лишь только, среди этой напряженной тишины, какъ бы оцѣпенѣвшей въ своемъ благоговѣйномъ ужасѣ народной толпы, съ колокольни Воскресенскаго храма раздастся оглушительный трезвонъ «во вся тяжкая», и изъ отверстій сѣвернаго и южнаго кувуклія появятся первые пуки свѣчей съ ярко пылающимъ огнемъ, который въ одно мгновеніе ока моремъ разливается по всему обширному пространству храма, какъ изъ груди тысячи богомольцевъ вырывается невольный востороженный крикъ радости и неподдѣльнаго восторга... Каждый изъ паломниковъ, держа въ своей рукѣ связку изъ 33 свѣчей{1}, по числу лѣтъ жизни нашего Спасителя, спѣшитъ въ духовномъ веселіи возжечь ихъ отъ первоисточника свѣта, каковымъ являются прежде всего нарочито назначенные для сего клирики – изъ православнаго и армянскаго духовенства, стоящіе близъ сѣвернаго и южнаго отверстій кувуклія и первыми получающіе изъ Св. Гроба «св. огонь». Изъ многочисленныхъ ложъ, съ оконъ и карнизовъ стѣнъ спускаются на веревкахъ подобные же пуки восковыхъ свѣчъ, такъ какъ и зрители, занимающіе мѣста вверху храма, стремятся тотчасъ же пріобщить себя той же «благодати». Пуки свѣчей, поднимаясь вверхъ быстро, обливаютъ стоящимъ внизугорячимъ воскомъ и осыпаютъ огненными искрами, падающими съ ихъ бумажныхъ фитилей. Огонь носится по различнымъ направленіямъ храма, низпадаетъ цѣлыми каскадами и извивается змѣевидными зигзагами. И въ одно мгновеніе, говоря языкомъ церковной пѣсни: «вся исполнишася свѣта: небо и земля и преисподняя», храмъ Воскресенія и его алтарь съ непостижимою быстротою озаряются новоявленнымъ свѣтомъ, который для сего отъ Живоноснаго Гроба передается скевофилаксу свяѣогробскимъ клирикомъ, стоящимъ у сѣвернаго окна кувуклія. То же самое можно наблюдать и въ мѣстахъ Святогробскаго храма, принадлежащихъ армянамъ.

Восторгъ богомольцевъ-туземцевъ, теперь уже ничѣмъ и никѣмъ не сдерживаемый, не имѣетъ себѣ предѣла. Протяжное крикливое «Киріе, елейсонъ» смѣняется радостными восклицаніями о преимуществахъ вѣры православной и разнообразными благопожеланіями по адресу всевозможныхъ лицъ, къ кой къ теперь всецѣло направлены народныя симпатіи. Неистовый стонъ и крики радости внутри храма передаются наружу уличной толпѣ, стоящей близъ храма, и далеко разносятся по стогнамъ и закоулкамъ города. Монахи и рѣзвые мальчуганы-феллахи, съ нарочито для сего приспособленными фонарями, разбѣгаются по разнымъ улицамъ, чтобы засвѣтить огонь въ храмахъ и домахъ. Назначенные скороходы отправляются въ Виѳлеемъ и лавру пр. Саввы Освященнаго, чтобы и въ этихъ мѣстахъ освѣтить обитателей новымъ свѣтомъ. Зажигаются «св. огнемъ» костры на площади предъ входомъ въ Святогробекій храмъ и по улицамъ Іерусалима и ярко пылаютъ эти костры весь вечеръ до пасхальной заутрени, собирая вокругъ себя толпы празднично настроеннаго народа...

Зри полученіи «благодати», отъ умиленія и восторга многіе плачутъ слезами радости, а туземцы, наиболѣе экзальтированные и возбужденные, «св. огнемъ», опаляютъ себѣ лобъ, голову, руки, грудь, берутъ его въ ротъ и даже тушатъ пуки свѣчей у себя на груди... Долго, однако, эти свѣчи въ рукахъ богомольцевъ не горятъ, ихъ обыкновенно скоро тушатъ особыми бумажными, нарочито для сего изготовленными, колпачками, наполненными ватою. Это дѣлается съ тою цѣлью, чтобы сохранить себѣ на память о своемъ паломничествѣ самыя свѣчи, имѣющія, по народному убѣжденію, къ тому же и значеніе предохранительныхъ талисмановъ отъ разныхъ болѣзней и во время сильной грозы. Храмъ наполняется поэтому удушливымъ смрадомъ и густымъ дымомъ. Въ храмѣ воцаряется такая невыносимая жара, что со многими слабонервными и болѣзненными богомольцами дѣлаются иногда головокруженія и обморки, такъ что ихъ замертво выносятъ изъ толпы на свѣжій воздухъ...

Когда первыя минуты народнаго восторга пройдутъ и ослабѣютъ, изъ кувуклія появляется усталый и блѣдный патріархъ, имѣя въ рукахъ по пуку горящихъ свѣчей, зажженныхъ во Св. Гробѣ. Моментъ этотъ многими ожидается съ нетерпѣніемъ, и въ храмѣ снова раздаются такіе неистовые вопли, и царитъ такое возбужденное оживленіе, что никакія человѣческія усилія уже рѣшительно не могутъ сдержать ихъ. Пламенные энтузіасты, прорываясь чрезъ цѣпь охраняющихъ проходы солдатъ, или даже вскакивая на плечи богомольцевъ, по головамъ послѣднихъ устремляются къ патріарху, чтобы поцѣловать его руку, край подризника и зажечь свою свѣчу отъ огня его свѣчей. И тутъ уже для нихъ не страшны ни приклады турецкихъ солдатъ, ни курбачъ ихъ офицеровъ, которыми эти послѣдніе, не разбирая ни праваго ни виноватаго, помахивая направо и налѣво, пытаются, водворить въ храмѣ порядокъ и спасти отъ натисковъ бушующей толпы утомленнаго только что пережитыми душевными волненіями патріарха. Нерѣдко мускулистые сильные феллахи прямо вырываютъ патріарха изъ рукъ толпы и спѣшно относятъ его на своихъ плечахъ въ алтарь. Здѣсь клирики привѣтствуютъ патріарха съ полученіемъ «благодати» возжигаютъ свои свѣчи отъ его огня, если только имъ не удалось возжечь свою свѣчу отъ огня архимандрита-скевофилакса.

Разоблачившись въ алтарѣ, патріархъ, въ сопровожденіи свиты, отправляется въ патріархію на отдыхъ. Богомольцы быстро покидаютъ храмъ, чтобы дать себѣ отдыхъ отъ понесенныхъ двухдневныхъ трудовъ и подкрѣпиться пищею... Лица у каждаго изъ нихъ оживленныя, радостныя, настроеніе приподнятое, праздничное. При встрѣчахъ они поздравляютъ другъ друга «съ праздникомъ» и «съ полученіемъ благодати», бережно неся на русскія постройки въ фонарикѣ «святой огонь», чтобы потомъ повезти на свою родину и тамъ въ храмѣ отъ него возжечь свѣчу и пріобщить, такимъ образомъ, и всѣхъ своихъ присныхъ той же духовной радости.

Екклисіархи провѣтриваютъ храмъ отъ смрада и дыма, подготовляя его къ нощному торжественному пасхальному богослуженію. Послѣдними покидаютъ храмъ измученные турецкіе солдаты, чтобы имѣть смѣну для предстоящаго ночного богослуженія, также многочисленнаго по количеству молящихся.

Съ удаленіемъ изъ храма православныхъ богомольцевъ, совершаютъ литаніи съ круговымъ обхожденіемъ кувуклія армяне, а послѣ нихъ копты и іаковиты.

Въ храмѣ Воскресенія очередной архіерей совершаетъ литургію св. Василія Великаго. Служба эта, за отсутствіемъ молящихся въ храмѣ, удалившихся на отдыхъ, не отличается особенною торжественностію въ Іерусалимѣ, но въ градскихъ и монастырскихъ храмахъ православнаго Востока она обставляется такою помпою и такими любопытными подробностями, какихъ не знаетъ нашъ Типиконъ. Служба эта даже получила здѣсь наименованіе «перваго Воскресенія». Особенности этого богослуженія вполнѣ оправдываютъ усвояемое ему наименованіе.

На вечерни читаются только три пареміи: первая изъ книги Бытія, вторая изъ книги Исходъ и третья изъ пророка Даніила. Послѣ стиховъ: «Господа пойте», читается апостолъ, и тотчасъ вмѣсто аллилуія поютъ стихъ: «Воскресни, Боже, суди земли». Въ это время священникъ, одѣтый въ бѣлыя одежды, отворяетъ царскія двери, выходитъ изъ алтаря, имѣя вь рукахъ корзину съ дафнами и живыми цвѣтами, и, разбрасывая по церкви зелень, привѣтствуетъ богомольцевъ словами: «Христосъ воскресе», на что послѣдніе отвѣчаютъ: «Воистину воскресе». На колокольнѣ храма въ это время раздается торжественный трезвонъ не только «во вся камбаны», но даже въ «древа тяжкая», въ «била» и «клепала», усугубляемый ударами въ мѣдные тазы и барабаны и пальбою изъ ружей. При чтеніи евангелія, полагается на аналоѣ икона Воскресенія. Вмѣсто «Видѣхомъ свѣтъ истинный» поется стихъ: «Помяни, Благоутробне, и насъ, якоже помянулъ еси разбойника во царствіи небеснѣмъ». Литургія оканчивается возгласомъ: «Воскресый изъ мертвыхъ Христосъ истинный Богъ нашъ».

Вечеромъ «Дѣянія апостольскія»{2} въ храмахъ не читаются, и богомольцы являются прямо къ пасхальной утрени, которая предваряется обычнымъ канономъ великой субботы.

 

Проф. А. Дмитріевскій. «Благодать святого огня» на Живоносномъ Гробѣ Господнемъ въ великую субботу. Спб. 1908. Изъ «Сообщен. Импер. Прав. Палест. Общества», 1909 г., Т. XX, вып. 2

 

{1} Чтобы не растерять въ толпѣ народа эти свѣчи, ихъ доржатъ прикрѣплешший къ рукѣ на ленточкахъ.

{2} Въ древности кромѣ Дѣяній, читалось также слово блаж. Григорiя Антiохийскаго (†593), которое начинается «Славенъ и сей». См.: «Статьи по литургикѣ» проф. М. Скабаллановича. Кiевъ 1915. С. 8. Пер. съ греч.. архим. Амвросiемъ (Погодинымъ) въ «Проповеди святителя Софронiя, Патрiарха Iерусалимскаго». Jordanville 1988. С. 160-170. Ред.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: