Иванъ Василевичъ Баженовъ – Св. Пророкъ Іона (Память 22 сентября по ст. ст.).
По изображенію въ церковныхъ пѣснопѣніяхъ, Іона былъ «пророкъ великій» (кан. служб. 22 сент. 5 п. 2 ирм.), «пророкъ Божій чистымъ сердцемъ» (стихир. 4 гл. подоб.), «пророкъ языкомъ велегласенъ отъ Бога устроенъ» (кан. 1 п. 3 ирм.), «боговидный былъ образъ и премѣрное сподобился преобразити Христово воскресеніе» (кан. 1 п. 2 ирм.). Священное Писаніе не сообщаетъ подробностей о жизни и дѣятельности этого пророка, кромѣ того только, что самъ онъ излагаетъ о себѣ въ своей пророческой книгѣ и о своемъ посольствѣ въ Ниневію. Еврей, чтитель Господа Бога небесъ (Іон. 1, 9), Іона былъ сынъ Амаѳіинъ, происходилъ, какъ видно изъ 4 книги Царствъ (14, 25), изъ Геѳаховера, города въ колѣнѣ Завулоновомъ въ Нижней Галилеѣ, и извѣстенъ былъ своимъ пророчествомъ о возстановленіи предѣловъ Израиля «отъ входа въ Емаѳъ до моря пустыни», до тѣхъ границъ, какія были во время Давида и Соломона. Осуществленіе этого пророчества падаетъ на время царствованія израильскаго царя Іеровоама II, но пророчество это было произнесено, вѣроятно, еще при отцѣ его, царѣ Іоасѣ (858-842 г. до Р. Хр.), и такимъ образомъ Іона былъ однимъ изъ древнѣйшихъ пророковъ Израиля. Къ этому-то времени слѣдуетъ относить пророческое служеніе Іоны въ царствѣ Израильскомъ и посольство его въ Ниневію, изображаемое имъ самимъ. Въ священной книгѣ этого иророка, въ ряду многихъ носителей Откровеній Божіихъ выдѣляющагося по необычайной миссіи проповѣднической и приключеніямъ жизни, живо представлены главнѣйшія, остающіяся неизгладимыми изъ памяти со временъ школьной скамьи, черты содержанія: посольство Іоны съ проповѣдыо къ ниневитянамъ, отказъ пророка отъ этого назначенія съ бѣгствомъ на кораблѣ отъ лица Господня въ Ѳарсисъ и наказаніе непослушнаго Іоны чрезъ поверженіе по жребію въ бушующее море и послѣдовавшее поглощеніе пророка китомъ великимъ; по услышаніи молитвы Іоны къ Богу объ избавленіи отъ смерти, вторичное повелѣніе ему идти въ Ниневію и затѣмъ замѣчательный успѣхъ его проповѣди здѣсь; послѣ Божія помилованія раскаявшихся въ своемъ нечестіи ниневитянъ вразумленіе самаго пророка Іоны въ Промыслѣ Божіемъ по отношенію къ язычникамъ. Изъ множества вопросовъ, возбуждаемыхъ по внимательномъ прочтеніи книги пророка Іоны, мы въ настоящій разъ остановимся на рѣшеніи лишь двухъ небезъ интереспыхъ вопросовъ: 1) почему пророкъ Іона сначала не хотѣлъ по повелѣнію Божію идти съ проповѣдію въ Ниневію? и 2) чѣмъ объясняется необычайный успѣхъ его проповѣди среди развращенныхъ ниневитянъ?
I.
Когда грѣхи и нечестіе ниневитянъ, умножаясь все болѣе и болѣе, достигли крайней степени и громко, безъ словъ вопіяли на небо о достойномъ возмездіи, Распорядитель жизпн народовъ послалъ раба Своего Іону въ Ниневію затѣмъ, чтобы возвѣстить жителямъ ея, что злодѣянія и беззаконія ихъ дошли до Бога, т. е. вызываютъ отомщеніе свыше (Быт. 10, 4). Ниневія во времена пророческаго служенія Іоны представляла собою столичный городъ обширнаго и могущественнаго царства ассирійскаго. Она лежала на восточномъ берегу Тигра, при сліяніи его съ р. Ликомъ, близъ нынѣшняго города Моссула. По свидѣтельству книги Бытія (10, 11-12) и по разуму древнихъ толкователей, Ниневія основана Ассуромъ, сыномъ патріарха Сима; по объясненіемъ новѣйшихъ толкователей, основаніе ей положилъ тотъ-же Нимродъ, которымъ основанъ Вавилонъ. По свидѣтельству правдиваго халдейскаго историка Бероза, начало и возвышеніе ассирійской монархіи съ столицею Ниневіею, получившею свое названіе въ память о благоукрасителѣ ея царѣ Нинѣ, мужѣ Семирамиды, слѣдуетъ возводить къ 1278 г. до Р. Хр.; по Геродоту же, оно восходитъ къ 1250 г. и слѣдовательно ко временамъ Судей Израильскихъ. Процвѣтая, какъ столица ассирійской монархіи болѣе 500 лѣтъ, Ниневія стала затѣмъ приходить въ упадокъ вслѣдствіе недовольства и возмущенія народовъ, покоренныхъ ассирійскими царями, и нравственнаго упадка и слабости собственныхъ правителей; нѣкоторыя области стали отпадать и образовывались новыя царства. Впрочемъ, исторія этого времени темна до начала VIII в. до Р. Хр. До распаденія ассирійской монархіи на разный государства, мы имѣемъ изъ Священнаго Писанія свѣдѣнія только о жизни и нравахъ ниневитянъ и о временномъ предотвращеніи угрожавшей имъ гибели по суду Божію. Будучи городомъ обширнѣйшимъ, простиравшимся въ окружности болѣе на 90 верстъ и въ діаметрѣ на 30 в. (Іон. 3, 3), и вмѣстѣ многолюднѣйшимъ – свыше 600 тысячъ человѣкъ, по скольку въ немъ было болѣе 120.000 однихъ малыхъ дѣтей (4, 11), Ниневія, и по множеству великолѣпныхъ дворцовъ, и по безпримѣрной величинѣ и крѣпости своихъ стѣнъ, могла хвалиться собою, какъ единственный въ древности городъ, которому не было подобнаго (Іоан. 1, 2; 3, 2). Городъ этотъ обладалъ несмѣтными богатствами вслѣдствіе своего выгоднаго въ торговомъ отношеніи мѣстоположенія, частію же вслѣдствіе блестящихъ военныхъ успѣховъ. Но при всемъ могуществѣ и славѣ Ниневіи, среди изобилія и богатства, нравы жителей ея были совершенно испорчены. По одному властолюбію и жадности къ завоеваніямъ ассиріяне безъ всякихъ законныхъ поводовъ нападали на сосѣдніе народы и въ частности на израильтянъ, опустошали ихъ земли, а жителей убивали или уводили въ плѣнъ и отягощали невыносимыми работами. При своемъ многобожіи ассиріяне (у нихъ было 12 главныхъ, боговъ) отличались великимъ нравственнымъ развращеніемъ; такъ среди ниневитянъ господствовали нечестіе, страсть къ волшебству и гаданіямъ, чрезмѣрная роскошь, развратъ, освящаемый религіей, вѣроломство, насилія, убійства, грабительства и всякіе пороки (Іон. 1, 2; Наум. 2, 8-13; 3, 1-7, 19; Соф. 2, 13-15). Такое нечестіе и развращеніе, наконецъ, требовали праведнаго суда Божія.
Но Господь Богъ не желаетъ смерти грѣшниика и прежде обнаруженія Своего гнѣва на нечестивыхъ предостерегаетъ ихъ отъ гибели различными способами, дабы вразуиить виновныхъ, наставить на путь истинный (Іез. 2, 5; 33, 7-11). Такъ Онъ поступилъ и въ отношеніи развращенныхъ ниневитянъ, для вразумленія и исправленія ихъ по благости Своей, избравъ пророка Іону органомъ предвозвѣщенія грознаго суда свыше. Но Іона, вмѣсто того, чтобы идти съ проповѣдью покаянія въ Ниневію, рѣшился, уклоняясь отъ исполненія воли Божіей, отправиться въ Ѳарсисъ, знаменитую торговую финикійскую колонію на югѣ Испаніи, и, прибывши на западный берегъ Средиземнаго моря, въ портовомъ городѣ Іоппіи сѣлъ за извѣстную плату на финикійскій корабль и поплылъ въ Ѳарсисъ. Почему же пророкъ Іона не хотѣлъ исполнить поведѣнія Іеговы идти съ проповѣдью къ нечестивымъ ниневитянаыъ?
Своимъ бѣгствомъ отъ лица Господня въ Ѳарсисъ, быть можетъ, не хотѣлъ ли пророкъ выразить то, что исполненіе возлагаемаго Богомъ порученія крайне для него затруднительно, превышаетъ немощныя личныя силы и способности? Ниневія была очень велика и славна, а жители крайне нечестивы; какъ же, думалъ Іона, идти въ такой городъ къ грознымъ завоевателямъ съ проповѣдыо о гнѣвѣ Божіемъ?! Сознаніе немощности своей или недостоинства выражали (правда, на словахъ) многіе ветхозавѣтные праведники при призваніи ихъ на какое-либо важное служеніе, напр., пророкъ Моѵсей (Исх. 3, 11), Гедеонъ (Суд. 6, 15) (Іерем. 1, 6) и др. Но по примѣру такихъ избранниковъ Іона долженъ бы быть увѣренъ въ томъ, что Господь Богъ на него не возложитъ порученія свыше силъ человѣческихъ, что для осуществленія чрезвычайной миссія пророки истинные получаютъ помощь и охрану свыше, вообще совершаютъ свое великое служеніе при содѣйствіи всесильной благодати Божіей. Между тѣмъ пророкъ Іона не ссылался на свою немощность и не желалъ просить помощи огь Іеговы, а «бѣжалъ отъ лица Господня»: онъ рѣшился лучше быть добровольнымъ изгнанникомъ изъ той земли, которая считалась мѣстомъ особеннаго присутствія Божія, чѣмъ по повелѣніж Господа идти туда, куда не хотѣлось. Хорошо зная, что поспѣшнымъ бѣгствомъ въ Ѳарсисъ невозможно скрыться отъ вездѣсущаго Бога Іеговы, Іона, по-видимому, полагалъ, что за предѣлами Палестины онъ уже не пророкъ и что въ чуждой землѣ, куда онъ бѣжитъ, Іегова царь Израилевъ болѣе не обременитъ его обязанностями пророка и, быть можетъ, останется безнаказаннымъ неповиновеніе его волѣ Божіей. При такомъ объясненіи поступка пророка Іоны слѣдовало бы предположить, что онъ зараженъ былъ свойственнымъ нѣкоторымъ евреямъ предразсудкомъ, будто Іегова покровительствуетъ и открываетъ Свою волю избранникамъ только въ Своей землѣ израильской (ср. 1 Цар. 26, 19). Не придавая значенія изложеннымъ догадочнымъ объясненіямъ, толкователи указываютъ другіе болѣе устойчивые мотивы, по которымъ пророкъ Іона рѣшился удалиться изъ земли Израильской въ видахъ освобожденія отъ Божія обязательства.
Когда, по вторичному повелѣнію Іеговы, послѣдовавшему по чудесномъ освобожденіи отъ чрева китова, Іона прибылъ въ Ниневію и затѣмъ увидѣлъ, что Ниневія, которой возвѣщено было наступленіе чрезъ сорокъ дней кары отъ Бога, не была разрушена, а помилована за глубокое раскаяніе ея жителей, тогда онъ въ досадѣ и печали за несбыточность своего ожиданія, такъ дерзнулъ оправдывать свою попытку бѣжать отъ лица Господня. «О, Іегова! Не это ли думалъ я, когда еще былъ на землѣ своей (въ Палестинѣ)? Потому-то я и бѣжалъ въ Ѳарсисъ: ибо я зналъ, что Ты Богъ человѣколюбивый и милосердый, долготерпѣливый, мвогомилостивый и жалѣешь дѣлать зло» (Іон. 4, 2). «Прозря хотящее на языки быти Владыки спасительное, блаженне осіяніе, бѣжиши отъ лица Вседержителя; сокрываяся, мудре, спасущихся божественныя проповѣди», такъ изъясняетъ святая Церковь поведеніе пророка Іоны (служб. 22 сентября 2 стихир. 4 гл.). Такъ пророкъ Божій опасался, что Іегова Господь по великому Своему милосердію помилуетъ нечестивыхъ ниневитянъ, если они въ страхѣ и трепетѣ предъ державнымъ Его гнѣвомъ принесутъ искреннее раскаяніе въ своихъ грѣхахъ. Если же грозное пророческое слово не сбудется, тогда Іона въ глазахъ язычниковъ, слышавшихъ угрозу погибелью, могъ оказаться обманщикомъ, ложнымъ пророкомъ, который напрасно устрашалъ ниневитянъ прещеніями Божіими, и честь его, какъ пророка Іеговы, будетъ унижена въ глазахъ иноплеменниковъ. Даже болѣе того, – язычники и сами ниневитяне будутъ издѣваться не только надъ личностію пророка Іоны, но въ ихъ глазахъ и ссобенно среди израильтянъ можетъ подвергнуться нареканію, уничиженію даже самое имя Бога Израилева. «Человѣколюбца вѣдый Владыку, (Іона) не терпяше пророческа дара зрѣти укоряема: тѣмъ отлагаше Божіе повелѣніе, бѣжа, богоглаголиве» (кан. 4 п. 3 ирм.). «Не терпя зрѣти людей Твоихъ отпаденія, Іоно богоглаголиве, тѣмъ и бѣжати производивъ, китомъ ять былъ еси, погребеніе тридневное, блаженне, прообразуя Христово» (кан. 4 п. 2 ирм.). И вотъ, ревнуя о собственной чести, чести истиннаго пророка и вмѣстѣ о славѣ Іеговы, Іона рѣшился въ представленіи возможности отмѣны кары ниневитянамъ по Его милосердію уклониться отъ проповѣди въ Ниневіи.
Пророкъ Іона имѣлъ въ виду и то обстоятельство, что ассиріяне тогда уже достаточно заявили себя, какъ политическіе враги народа Божія. По свойственному ассиріянамъ властолюбію и жадности къ завоеваніямъ, они часто безъ всякихъ законныхъ поводовъ нападали на сосѣдніе народы и на израильтянъ, – изъ которыхъ, напр., царь Ахавъ былъ данникомъ ассирійскаго царя Асаркабала, царь Іиуй и ранѣе ассирійскаго плѣна ѣздилъ въ Ниневію съ данью, и не безъ основанія пророкъ Осія (за 800 лѣтъ до Рождества Христова) называетъ ассирійскаго царя «царемъ-забіякой» (5, 13). Зная и видя коварныя и хищническія намѣренія ассиріянъ, съ одной стороны, и пламенно любя свое отечество и народъ израильскій, съ другой, – пророкъ Іона въ ревности о благѣ и цѣлости своего отечества естественно желалъ, чтобы ниневитяне были непремѣнно постигнуты достойной за ихъ нечестіе карой отъ Іеговы, а подобное желаніе погибели врагамъ народа Божія было свойственно ветхозавѣтнымъ людямъ (псалмы проклинательные). Проповѣдь Іоны ниневитянамъ о покаяніи можетъ отвратить угрожающую Ниневіи погибель, и тогда пощаженные ассиріяне будутъ имѣть возможность причинять много бѣдствій израильтянамъ. Въ виду этого-то пророкъ Божій, какъ израильтянинъ, рѣшительно воспротивился приказанію Іеговы возвѣстить слово покаянія тѣмъ, которые вскорѣ же могутъ сдѣлаться не только страшнымъ бичомъ народа израильскаго, но даже послужить къ совершенной погибели его.
Но ниневитяне были не политическими только, но и религіозными врагами народа Божія, которые своимъ нечестіемъ могли способствовать развращенію Израиля и послѣдующему паденію его царства. Отсюда происходила еще Моисеемъ предписанная нелюбовь къ язычникамъ и отчужденіе, причемъ послѣдніе въ представленіи евреевъ считались отверженными у Бога и должны подлежать гнѣву Его, между тѣмъ еврейскій народъ былъ въ особенномъ попеченіи Іеговы. Какъ состоявшіе въ завѣтѣ съ Богомъ, народъ избранный, хранитель богооткровеннаго закона и вѣчныхъ божественныхъ обѣтованіи о спасеніи всего человѣчества, евреи не могли не видѣть и не сознавать своего предпочтенія Богомъ предъ всѣми остальными народами міра, какъ въ томъ убѣждали ихъ и различныя историческія событія. Горделивое сознаніе своего превосходства надъ язычниками современенъ привело евреевъ къ тому, что они стали обѣтованія Божія и милости присвоять исключительно себѣ, безъ всякой мысли о своемъ достоинствѣ, на основаніи лишь своей принадлежности къ избранному народу. Что касается язычниковъ, то Израиль, не безъ презрѣнія смотрѣвшій на нихъ, не усвоялъ имъ право на участіе въ Божіихъ обѣтованіяхъ о спасеніи, и язычники, по воззрѣнію израильтянъ, должны погибнуть, какъ не принадлежавшіе къ племени избраннаго народа. Этотъ ложный, односторонній образъ и направленіе мыслей относительно язычниковъ и въ частности ниневитянъ довольно таки укоренились въ еврейскомъ народѣ уже ко временамъ пророка Іоны, и нельзя не думать, что послѣдній, какъ природный членъ своего народа и сынъ своего времени, вполнѣ раздѣлялъ этотъ же взглядъ. Подъ вліяніемъ такого предубѣжденія пророкъ Божій Іона ревниво опасался ущерба великихъ преимуществъ Израиля предъ язычниками-ниневитянами въ томъ случаѣ, если послѣ его проповѣди они обратятся къ истинному Богу и будутъ помилованы, – подобно Израилю получатъ благословеніе отъ Господа и сдѣлаются какъ бы равноправными съ тѣми членами царства Божія. Потому-то пророкъ Іона не желалъ спасенія врагамъ Божіимъ и не хотѣлъ быть проповѣдникомъ покаянія для нечестивыхъ жителей Ниневіи.
Такъ, въ личности пророка Іоны, «при всей его ревности о чести пророка и славѣ Іеговы», обнаружились свойственныя ветхозавѣтному человѣку эгоистическое настроеніе, духъ любомстительности, нелюбви къ врагамъ язычникамъ и въ особенности одностороннее, узкое представленіе о царствѣ Божіемъ. Между тѣмъ Богъ, Который въ качествѣ всемірнаго Царя и Владыки не хотѣлъ оставить Себя несвидѣтельствованнымъ (Дѣян. 14, 17) и для язычниковъ, нарочито Іонѣ, какъ представителю горделиваго своимъ избраніемъ народа еврейскаго, назначилъ чрезвычайную миссію съ цѣлію разубѣдить лучшихъ въ Израилѣ и чрезъ нихъ весь еврейскій народъ въ ихъ заблужденіяхъ относительно язычниковъ, разсѣять сложившееся предубѣжденіе о послѣднихъ, показать фактически способность ниневитяпъ и вообще языческихъ народовъ къ воспріятію и усвоенію Божественныхъ истинъ, открываемаго въ Израилѣ спасенія и чрезъ то предуказать возможность принятія и ихъ въ царство Божіе.
II.
Дерзнувшій воспротивиться волѣ Іеговы относительно исполненія выше указанной миссіи, пророкъ Іона былъ достаточно вразумленъ чрезъ постигшее его наказаніе – вверженіе по жребію въ пучину Средиземнаго моря и послѣдовавшее поглощеніе чудовищемъ – китомъ (1-2 гл. Іон.). Послѣ чудеснаго избавленія отъ смерти во чревѣ китовомъ Іона, согласно вторичному повелѣнію Божію, отправился въ Ниневію возвѣстить ея жителямъ о страшной карѣ за великое свое развращеніе. И вотъ, со времени самаго вступленія въ этотъ царственный городъ, никому неизвѣстный пророкъ Израильскій сталъ проходить по разнымъ улицамъ и площадямъ и, пользуясь удобными мѣстами, останавливаясь лишь на короткое время, по всему своему пути грозно и велегласно возвѣщалъ во всеуслышаніе: «Еще сорокъ дней, и Ниневія будетъ разрушена» (3, 3-4). Грозная проповѣдь Іоны, быстро разнесшаяся по всей обширной столицѣ, произвела, – вопреки всякому ожиданію пророка, рѣшительное, благое дѣйствіе на сердца ниневитянъ.
Съ ясностію сознавши все безобразіе своего поведенія, они глубоко вняли проповѣди посланника Іеговы, увѣровали въ истинность вѣщаній его, съ одной стороны, въ непреложность исполненія угрозы Божіей – въ случаѣ своей нераскаянности, а съ другой – въ милосердіе Божіе, могущее пощадить ихъ отъ погибели, если принеcутъ искреннее раскаяніе въ своихъ великихъ грѣхахъ, навлекшихъ на нихъ праведный судъ неба. Обреченные на погибель, ниневитяне съ перваго же дня проповѣди Іоны назначили всеобщій постъ и, облекшись во вретища, стали оглашать воздухъ громкими воплями сердечнаго сокрушенія о грѣхахъ своихъ и мольбы къ Богу о помилованіи. Подвиги всенароднаго покаянія раздѣлилъ даже самъ царь Ниневіи, который не только подтвердилъ своимъ согласіемъ народное постановленіе о постѣ, но еще приказалъ распространить воздержаніе отъ пищи и на домашнихъ животныхъ. Искренность своего покаянія ниневитяне засвидѣтельствовали исправленіемъ поведенія: пораженные страхомъ грядущаго гнѣва Божія, всѣ они и каждый отъ пути грѣха и беззаконія обратились на путь добра, каждый пересталъ творить неправды и насилія, въ надеждѣ этимъ смиреніемъ и отвращеніемъ отъ грѣховъ умилостивить Господа, дабы Онъ, умоленный, преклонилъ Свой гнѣвъ на милость. «Какая разительная перемѣна въ жизни роскошныхъ и сластолюбивыхъ ниневнтянъ, какое стройное покаяніе, какая мудрая совокупная скорбь и какое чудное зрѣлище должна была представлять въ это время пышная Ниневія!» – восклицаетъ цо этому поводу св. Василій Великій. И Богъ, увидѣвши такое вразумительное дѣйствіе угрозъ Своихъ чрезъ пр. Іону, отмѣнилъ приговоръ на нечестивыхъ ниневитянъ (3, 5-10). Въ виду того, что такое покаяніе въ развращенныхъ ниневитянахъ является крайне необычайнымъ, даже поразительнымъ явленіемъ, возбуждается вопросъ: чѣмъ объясняется столь быстрое благое воздѣйствіе проповѣди Іониной на сердца ниневитянъ, этотъ неожиданный полный успѣхъ проповѣди?
Обращая вниманіе прежде всего на самую личность пр. Іопы, мы видимъ, что уже появленіе такого именно вѣстника грозы небесной не могло не произвести благопріятнаго впечатлѣнія на ниневитянъ. Это былъ чужеземецъ, который безъ всякихъ личныхъ побужденій явился въ славную столицу, прибылъ сюда изъ отдаленной Галилеи, отстоявшей отъ Ниневіи на 1.500 верстъ, презрѣвши всякія путевыя затрудненія и разныя опасности. Онъ, видимо, нисколько не заинтересованъ ничѣмъ житейскимъ, никакими отдѣльными личностями, хотя бы и высшихъ классовъ. Безъ всякаго лицепріятія и пристрастія къ сильнымъ міра сего, безъ всякой корысти этотъ совершенно посторонній мужъ смѣло, съ полною свободою разоблачаетъ постыдныя дѣянія ниневитянъ, обличаетъ явные и сокровенные грѣхи и преступленія ихъ. Мало того, онъ съ великою убѣжденностію и твердою увѣренностію возвѣщаетъ отъ лица всемогущаго Господа совершенную погибель великолѣпной столицѣ, имѣющую наступить въ точно опредѣленное время, именно чрезъ 40 дней. Удивительное безкорыстіе и нелицепріятіе такого вдохновеннаго обличителя, открытое презрѣніе имъ всякихъ личныхъ опасностей, самая строгая опредѣленность времени, назначеннаго для жизни и смерти ниневитянъ – были совершенно чужды многочисленнымъ въ Ниневіи прорицателямъ и волшебникамъ языческимь и тѣмъ ярче выдѣляли этого таинственнаго проповѣдника иноземца. Заинтересовавшись столь рѣдкостною личностію, слушатели грозныхъ предвѣщаній не могли не пожелать знать о происхожденіи и занятіяхъ Іоны. Въ отвѣтъ на любопытные разспросы, вполнѣ естественные со стороны ниневитянъ, пророкъ не могъ безъ сердечнаго сокрушенія не повѣдать имъ о приключеніяхъ своихъ въ наказаніе за ослушаніе волѣ Божіей, именно – какъ о страшной бурѣ морской, утихшей тотчасъ же по вверженіи его, какъ преступника, въ морскія пучины, о поглощеніи морскимъ чудовищемъ, такъ и о чудесномъ своемъ спасеніи чрезъ изверженіе на землю невредимымъ послѣ трехдневнаго пребыванія во чревѣ чудовища. Въ этомъ интересномъ разсказѣ Іоны, свидѣтельствовавшемъ о чрезвычайномъ призваніи свыше, открыто предъ слушателями звучалъ неподдѣльный тонъ и искренность, которые не могли остаться незамѣчениыми. Справедливость этихъ разсказовъ удостовѣряла и самая стоустая молва о чудесномъ избавленіи нѣкоего корабля отъ опасности потопленія послѣ того, какъ еврей Іона былъ выброшенъ съ море, а молва эта путемъ торговыхъ сношеній легко къ этому времени могла достигнуть Ниневіи и быстро распространиться среди обитателей ея. И если послѣдніе вообще относились съ великимъ уваженіемъ ко всякимъ своимъ прорицателямъ, то тѣмъ болѣе съ благоговѣніемъ они теперь взирали на этого чужеземца, котораго не могли принять иначе, какъ чрезвычайнаго посланника Неба.
Сильное впечатлѣніе, которое произвела на развращенныхъ ниневитянъ проповѣдь пророка Іоны, сдѣлается для насъ еще болѣе потятнымъ, если принять во вниманіе религіозное настроеніе ихъ. Нельзя отрицать, что всѣмъ языческимъ религіямъ древняго Востока присущъ былъ особенный страхъ предъ нѣкіимъ невидимымъ Высочайшимъ Существомъ; хотя язычники не вѣдали, Кто это, каковъ этотъ Богъ, но въ душѣ своей смутно, глухо предчувствовали, что Онъ есть и является мздовоздаятелемъ (ср. Евр. 11, 6). Сама восточная, по себѣ величественная и роскошная, природа съ яснымъ чуднымъ небомъ, украшеннымъ различными свѣтилами, съ этими окружавшими человѣка благотворными стихіями не только вызывала въ ниневитянахъ благоговѣйную созерцательность и поклоненіе – съ одной стороны, а съ другой – страхъ предъ грозными и разрушительными явленіями природы, но и возбуждала въ ихъ сознаніи идею Верховнаго Существа, царящаго надъ всѣми языческими богами. Этотъ-то Богъ, хотя неясно сознаваемый ниневнтянами, могъ быть чувствуемъ въ тайнѣ въ глубинѣ сердецъ ихъ.
Далѣе, какъ показываютъ употреблявшіеся у ассиріянъ молитвенные гимны и заклинательныя формулы, въ ассирійской религіи несомнѣнно существовала вѣра въ первобытный грѣхъ съ карательными его послѣдствіями, и лучшимъ изъ ниневитянъ было присуще сознаніе собственнаго ничтожества и необходимости смиренія и покаянія предъ Вседержителемъ. Вообще же ассиріянамъ, какъ потомкамъ благочестиваго патріарха Сима, не чужда была вѣра въ Бога, какъ Творца и Промыслителя вселенной. И вотъ эту-то вѣру, хотя довольно помраченную языческими вѣрованіями, пороками и нечестіемъ, пробудилъ въ ниневитянахъ пр. Іона своимъ мощнымъ, убѣжденнымъ словомъ, безстрашно возвѣщая, что величайшая гибель грозитъ имъ отъ лица Іеговы, того Всемогущаго и истиннаго Бога еврейскаго, великая слава Котораго издавна и далеко была распространена и среди язычниковъ, несомнѣнно и въ самой Ниневіи. Теперь, подъ обаяніемъ таинственной личности чужеземца пророка и грозныхъ предвозвѣщеній его отъ лица еврейскаго Бога, обитатели ассирійской столицы живо могли себѣ представить всю несомнѣнную и ужасающую погибель свою, судя по тому, что нѣкогда этотъ Іегова многократно открывалъ Себя Владыкою всѣхъ народовъ, единымъ Всемогущимъ Богомъ. Въ самомъ дѣлѣ, и среди ассиріянъ вѣдь живы были всесвѣтныя преданія о томъ, какъ Богъ еврейскій поразилъ египтянъ чудесными казнями, какъ потопилъ фараоновы полчища въ волнахъ Чермнаго моря, а евреевъ провелъ чрезъ него какъ по сушѣ и одинаково чрезъ р. Іорданъ предъ вступленіемъ въ землю Ханаанскую, а затѣмъ по вселеніи сюда сколь всесильнымъ чуднымъ покровителемъ Онъ является для слабаго по себѣ еврейскаго народа.
Такому общему, а теперь болѣе ясному представленію о Богѣ, возбудившему благоговѣніе къ Нему и проповѣднику Іонѣ, весьма много способствовали и тѣ служившія видимо къ удостовѣрепію чрезвычайнаго свыше посольства этого проповѣдника необыкновенныя знаменія въ видимой природѣ, которыя вслѣдъ за его вѣщавіями начали обнаруживаться съ поражающею силою надъ обреченною на погибель столицею Ассиріи. Тогда, по записанному св. Ефремомъ Сириномъ преданію, черныя густыя тучи повисли надъ Ниневіею и свѣтъ дневной померкъ; вотъ началась страшная и продолжительная буря; заблистали сильныя молніи, которыя язычники признавали гнѣвомъ боговъ; послышались грозные раскаты грома, и удары землетрясенія какъ бы повторяли слова пророка Іоны о скоромъ наступленіи погибели доселѣ безнаказанныхъ и безстрашныхъ жителей столицы. Эта, притомъ неожиданная послѣдовательность ужасныхъ и разрушительныхъ явленій природы, видимо возникшихъ по всемогущей волѣ Бога Іонина, Іеговы, была особенно поразительна для ниневитянъ; она произвела глубоко потрясающее дѣйствіе на ихъ сердца и была принята несомнѣнно какъ знакъ божественной воли, какъ грозный перстъ Божій. И вотъ подъ вліяніемъ великаго страха отъ всесильнаго Іеговы и этихъ разъяренныхъ стихій нечестивые обитатели Ниневіи воспрянули отъ своего нравственнаго усыпленія, быстро раскаялись въ своихъ грѣхахъ и обнаружили исправленіе. Когда же вслѣдъ за обращеніемъ ихъ къ Богу, по истеченіи сорока дней свѣтлый лучъ солнца прорѣзалъ мрачныя тучи и по прежнему озарилъ Ниневію, и вообще дотолѣ бушевавшія стихіи возвратились въ свое нормальное состояніе, это новое чудесное обстоятельство было принято ниневитянами какъ извѣщеніе милости небесной и прощенія грѣховъ и должно было несомнѣнно вызвать еще большій страхъ и благоговѣніе предъ Іеговою и дивнымъ посланникомъ Его, какъ это и выразилось тогда же въ открытомъ чествованіи послѣдняго.
Сверхъ особеннаго положенія и качествъ самого пр. Іоны и отличительнаго характера его проповѣди, притомъ отъ лица Всесильнаго Бога еврейскаго, также благопріятныя условія для успѣха этого проповѣдника покаянія и грозы можно усматривать въ нѣкоторыхъ свойствахъ самихъ ниневитянъ, независимо отъ религіознаго ихъ настроенія. Пресыщенные богатствомъ и роскошью, они, по выраженію пр. Наума, изнѣжились какъ женщина (3, 4) и при изнѣженности сильно предавались разврату, который даже олицетворенъ былъ въ культѣ богини Мелитты. Эти пороки сдѣлали ниневитянъ трусливыми и робкими суевѣрами, которые готовы были скоро придавать довѣріе иногда самымъ незначительнымъ обстоятельствамъ и явленіямъ. Не говоря о томъ, что изнѣженные люди отличаются сердцемъ весьма впечатлительнымъ, ниневитяне вообще, какъ народъ восточный, обладали натурою пылкою, по себѣ впечатлительною и потому воспріимчивою ко всякому выдающемуся, незаурядному и тѣмъ болѣе внѣшне поразительному явленію. Отчасти уже отсюда произошла въ нихъ быстрая отзывчивость на вѣщія угрозы вдохновеннаго чужеземца проповѣдника; отсюда возникъ тотъ спасительный страхъ, который объялъ сердца ниневитянъ вслѣдъ за грозными перемѣнами въ дотолѣ обычномъ теченіи стихійныхъ силъ и явленій, способствовавшими пробужденію покаянныхъ чувствъ при усиленной вѣрѣ въ истину вѣщаній небеснаго посланника.
Но, придавая большее или меньшее значеніе этимъ предрасположеніямъ ниневитянъ къ раскаяиію и послѣдовавшему исправленію, мы никакъ не должны упускать изъ вида то, что пр. Іона въ своей проповѣди сильно дѣйствовалъ на нихъ подъ вліяніемъ той чудной и мощной благодати Божіей, которая особеннымъ образомъ и во имя своихъ особыхъ высшихъ цѣлей (напримѣръ, дабы вопреки узкимъ воззрѣніямъ евреевъ о себѣ, какъ единственномъ народѣ, избранномъ для спасенія, показать, что Промыслъ Іеговы простирается и на язычниковъ, которые способны сдѣлаться и со временемъ будутъ участниками спасенія чрезъ Мессію) дѣйственно вліяла на сердца развращенныхъ нечестивыхъ ниневитянъ и тѣмъ энергичнѣе возгрѣвала и укрѣпляла въ нихъ общее благопріятное впечатлѣніе, произведенное какъ самою личностію, такъ и словомъ пророка, равно и дивныып знаменіями въ видимой природѣ. И вотъ, когда подъ совокупнымъ воздѣйствіемъ всѣхъ этихъ условій проснулась доселѣ усыпленная злодѣяніями совѣсть славныхъ, но преступныхъ по нечестію жителей Ниневіи, когда стала для нихъ ясною и вмѣстѣ прискорбною бездна грѣховнаго паденія, сравнительно съ идеальными требованіями, дотолѣ смутно предносившимися въ покаянныхъ гимнахъ ихъ религіи, тогда сильное возбужденіе вдругь охватило всю душу, всѣ мысли и чувства и волю сначала въ лучшихъ жителяхъ столицы, а затѣмъ быстро и въ цѣлыхъ массахъ ея произошелъ удивительвый, столь рѣзко обнаружившійся въ самой жизни, поворотъ къ лучшему, въ предотвращеніе разительныхъ громовъ небесныхъ. Полную возможность такого всенароднаго покаяннаго возбужденія въ Ниневіи легко уяснить аналогочными примѣрами изъ исторіи. Припомнимъ здѣсь, напр., увлеченія массъ еврейскихъ своими лжемессіями, не разъ заявлявшимися незадолго до конечнаго паденія Іудеи въ 70 г. по Рождествѣ Христовомъ; или въ среднихъ вѣкахъ возникновенія, по примѣру одного лица, эпидеміи самобичеванія, неистовой пляски или массоваго истреблевія евреевъ; или, какъ папа Урбанъ и Петръ Амьенскій своими пламенными рѣчами легко возбудили, такъ называемые крестовые походы, для освобожденія Гроба Господня, равно какъ Жанна д’Аркъ скоро привлекла къ себѣ многотысячныя толпы для спасенія Франціи. Одинаково изъ новѣйшей исторіи можно было бы представить немало примѣровъ того, какъ иногда попытку одного выдающагося лица (воззваніе Минина и Пожарскаго; убійство архіепископа Амвросія въ концѣ XVIII в.; увлеченье Наполеономъ I и друг.) быстро, рѣшительно и дружно дѣйствовали цѣлыя массы народныя.
Слѣдствіемъ общенароднаго столь неожиданнаго для Іоны искренняго раскаянія ниневитянъ было то, что всеблагой Іегова отмѣнилъ Свой праведный судъ, пощадилъ ихъ{1}. Изъ послѣдующаго вразумленія Божія, чрезъ символическое произращеніе и быстрое исчезновеніе «тыквы» (4 гл. Іон.), пророкъ Іона могъ заключить изъ словъ Іеговы, сказанныхъ по поводу сожалѣнія пророка о погибели этого растенія, что если у человѣка есть любовь къ ничтожнымъ предметамъ, то тѣмъ болѣе сильна любовь Божія къ цѣлому большому народу, не утратившему еще окончательно нравственнаго чувства. Господу Богу жаль погибели столь многочисленнаго ассирійскаго народа, среди котораго есть и способные къ раскаянію и невинные, каковы младенцы (11 ст.). Господь открылъ Іонѣ, а чрезь него всѣмъ евреямъ, что Израиль не есть единственный народъ, которому Господь являетъ Себя, что Его Промыслъ, Его любовь и милосердіе простираются на язычниковъ и что, слѣдовательно, и язычники спасутся чрезъ раскаяніе и исправленіе, какъ спаслись отъ гибели ниневитяне. Вразумился ли Іона событіями своей жизни, что благость Божія объемлетъ весь міръ и что Богъ хочетъ призвать къ спасенію всѣхъ людей? Его книга вполнѣ доказываетъ, что пророкъ хорошо понялъ свои прежнія заблужденія и предразсудки, потому что въ ней пророкъ Іона съ полною откровенностью сознался въ своихъ заблужденіяхъ.
По преданію, сохранившемуся у св. Ефрема Сирина, когда по прошествіи 40 дней, погибель Ниневіи не совершилась, а напротивъ возсіяло солнце, ниневитяне усмотрѣли въ этомъ знакъ милости Божіей и прощенія, вышли къ пророку, внѣ города томившемуся въ ожиданіи кары на Нинивію, на рукахъ внесли его въ славную свою столицу и дали ему, нашедшему успокоеніе въ исправленіи ниневитянъ и благодарномъ ихъ чувствѣ, дары для храма іерусалимскаго въ благодарность за спасеніе. Итакъ, пророкъ теперь ясно увидѣлъ, что и язычники сохранили въ себѣ чувство благоговѣнія къ Богу, могутъ цѣнить добро и что путемъ религіознаго просвѣщенія возможно съ ними сближеніе, и они могутъ вмѣстѣ съ евреями войти въ царство Мессіи, не отнимая его у послѣднихъ. Съ другой же стороны, это послужило предостереженіемъ евреямъ, чтобы они исправились: пророкъ убѣдился, что и евреи могутъ погибнуть, если не раскаются, а мѣсто ихъ займутъ язычники. По болѣе достовѣрному преданію, пророкъ Іона изъ Ниневіи возвратился въ свой городъ Геѳаховеръ и здѣсь скончался; гробницу его показываютъ въ деревнѣ Эль-мешхадъ на мѣстѣ этого города. Это преданіе какъ согласуется съ увѣренностью пророка, что онъ, находившійся въ чревѣ кита, увидитъ храмъ іерусалимскій и съ намѣреніемъ исполнить данные въ то время обѣты (Іон. 2, 5. 10), такъ и подтверждается свидѣтельствомъ 3 книги Маккав. (6, 6), что «Іону, во чревѣ кита обитающаго, Богъ показалъ невредимо своимъ», т. е. соотечественникамъ.
И. Баженовъ.
«Приходское Чтеніе». 1914. № 7. C. 217-226.
{1} Но это религіозно-нравственное возбужденіе было, однако, непродолжительно. Современемъ Ниневія обритилась на прежній путь нечестія и развращенія, и когда мѣра грѣховъ ниневитянъ исполнилась, Господь Богъ не замедлилъ послать имъ конечную гибель. Послѣдняя, согласно пророчествамъ Наума (3 гл.) и Софоніи (2, 13-15), совершилась въ 625 г. до Рождества Христова чрезъ индійскаго царя Ціаксара въ союзѣ съ Набопалассаромъ, намѣстникомъ вавилонскимъ.
История прор. Ионы. Миниатюра из Парижской Псалтири. Ок. сер. Х в. (Paris. gr. 139. Fol. 431v).
✱ ✱ ✱
Тропарь, гласъ 1-й:
Трубá благогла́сная Божéственныхъ судóвъ мíрови яви́ся,/ возгла́шая, Іоно, ниняви́тяномъ покая́ніе,/ и томи́мый въ китѣ́ / преднаписа́лъ еси́ Спа́сово тридне́вное возста́ніе./ Тѣ́мже моли́ся дарова́ти тя́ чту́щимъ прегрѣше́ній очище́ніе// и ве́лію ми́лость.
Кондакъ, гласъ 3-й:
Изъ утрóбы ки́та, тридне́вновавъ, славне,/ Христóво сошéствіе сущимъ во áдѣ проявля́еши,/ страсть бо пло́тію пріи́мъ вóлею Владыка,/ отъ грóба тридне́вно возсія́,/ сего́ ра́ди тя́ пои́мъ я́ко óбразъ Тогó,// проро́че Іо́но.