Иванъ Василевичъ Баженовъ – Смерть Іуды предателя.

Въ концѣ 3½ лѣтняго общественнаго служенія Іисуса Христа въ избранномъ Имъ обществѣ двѣнадцати Апостоловъ съ ужасающимъ контрастомъ выступаетъ омрачившаяся личность Іуды Искаріотскаго. Гнусное предательство имъ Божественнаго Учителя своего по недугу сребролюбія, въ связи съ явно открывшимся тогда невѣріемъ предателя въ божественность Его и высокую духовную миссію Спасителя, сдѣлало Іуду какою-то загадочною личностію, преимущественно по нѣкоторой затруднительности точно опредѣлить всѣ душевныя движенія и настроенія и вмѣстѣ представить и уразумѣть весь трагизмъ его положенія. Загадочнымъ кажется и самый финалъ предателя – мерзкое самоубійство, именно въ виду того, что о смерти Іуды въ священныхъ писаніяхъ даются, повидимому, разнорѣчивыя показанія. Св. евангелистъ Матѳей повѣствуетъ, что ап. Іуда, повергнувъ предательскіе 30 сребренниковъ предъ презрѣвшими его первосвященниками и старѣйшинами, вышелъ изъ присутственнаго отдѣленія при храмѣ «и удавился» (27, 5). Между тЬмъ, по книгѣ Дѣяній Апостоловъ, св. Петръ въ своей рѣчи къ 120 вѣрующимъ объ избраніи двѣнадцатаго апостола на мѣсто отпавшаго и погибшаго Іуды такъ сообщаетъ о смерти послѣдняго: «когда онъ низринулся, разсѣлось чрево его и выпали всѣ внутренности его» (Дѣян. 1, 18).

Не предваряя пока изложеніе о томъ, что несогласіе въ разсказѣ двухъ означенныхъ апостоловъ о смерти Іуды предателя есть лишь кажущееся и легко объясняется, мы должны признать несомнѣннымъ повѣствуемый ев. Матѳеемъ тотъ фактъ, что предатель Спасителя избралъ самоубійство чрезъ повѣшеніе. Въ пользу буквальнаго пониманія выраженія св. евангелиста «удавился» Іуда, – не говоря о томъ, что поставленный въ подлинномъ текстѣ греческій глаголъ употребляется лишь въ такомъ и единственномъ своемъ значеніи, свидѣтельствуетъ древнѣйшее преданіе, записанное въ апокрифическихъ повѣстяхъ, которое перешло въ народныя сказанія у различныхъ христіанскихъ народовъ. Между прочимъ, въ апокрифическомъ евангеліи Никодима находится слѣдующее небезынтересное сказаніе.

«Когда первосвященники не захотѣли исполнить предложенія Іуды, тогда онъ бросилъ сребренники въ среду ихъ и пошелъ домой, дабы сдѣлать петлю изъ веревки. Пришедши домой, онъ засталъ свою жену, жарящею пѣтуха на вертелѣ и сказалъ ей: Поищи для меня веревки, дабы я могъ удавиться, потому что я это заслужилъ. Я вѣрно узналъ, что несправедливо выдалъ своего учителя – Іисуса за злодѣя. Его теперь повели къ Пилату, дабы осудить на смерть, но въ третій день Онъ воскреснетъ, и тогда горе намъ!. На эти слова жена Іуды сказала ему: Не говори такъ и не вѣрь этому! Какъ этотъ жарящійся на угляхъ пѣтухъ не воскреснетъ, такъ и Іисусъ не воскреснетъ! – Но не успѣла она выговорить этихъ словъ, какъ пѣтухъ взмахнулъ крыльями и три раза вскрикнулъ. Тогда Іуда, этимъ еще болѣе убѣжденный въ основательности своего страха, тотчасъ сдѣлалъ петлю изъ веревки, надѣлъ ее на себя и повѣсился на деревѣ».

Соотвѣтственно общепринятому показанію ев. Матѳея, Іуда предатель въ древнѣйшихъ изображеніяхъ какъ восточныхъ, такъ и западныхъ представленъ висящимъ на веревкѣ, привязанной къ суку какого-то дерева, покрытаго листвой. Въ россанскомъ Евангеліи, вблизи двухъ лицъ (первосвященниковъ Анны и Каіафы), при которыхъ лежатъ разсыпанными деньги, направо изображено небольшое дерево съ скудною листвою; къ одному изъ сучковъ его прикрѣплена веревка, на которой виситъ Іуда. Въ Евангеліи Раввулы такимъ деревомъ представлено фиговое. Изъ лицевыхъ Псалтирей въ Барбериновой представлено: черный демонъ убѣждаетъ Іуду предать Іисуса Христа; потомъ прикрѣпляетъ къ дереву веревку, на которой и виситъ предатель. Въ Парижской [№ 20] и Угличской псалтири Іуда изображенъ висящимъ на пальмѣ; въ псалтири Общества любителей духовнаго просвѣщенія – по-видимому, на дубѣ. По болѣе общему преданію, предатель Іуда повѣсился на сикоморѣ, каковое дерево росло на краю пропасти.

Въ разсужденіи о деревѣ, избранномъ Іудою для повѣшенія себя, не можемъ пройти молчаніемъ то представленіе, которое издревле присуще русскому простолюдину, – будто предатель удавился на «горькой осинѣ», листья которой съ того времени и дрожатъ. Это мнѣніе, какъ простонародное, составляетъ предметъ глумленія образованныхъ лицъ, преимущественно вслѣдствіе того предположенія, что въ Палестинѣ совсѣмъ не было осинъ. Рѣшительно не утверждая, что именно осиновое дерево было избрано Іудою для повѣшенія, мы однакоже не можемъ не сказать, что означенное общенародное преданіе на Руси имѣетъ за себя нѣкоторое дѣйствительное основаніе. Несомнѣнно, что между деревьми Палестины встрѣчаются тополи, притомъ разныхъ видовъ. Между прочимъ, въ «Библейскомъ Словарѣ» Смита прямо говорится: «тополи, особенно осиковые и серебристые, чрезвычайно часто попадаются при потокахъ. Палестинскій тополь растетъ стройно и очень высоко, имѣетъ гладкій стволъ; листья у него съ низу бѣлы, почему онъ называется серебристымъ тополемъ, въ отличіе отъ чернаго или дрожащаго тополя – осины, у котораго листья похожи на листья плюща и постоянно дрожатъ» (Библ археол., архим. Іеронима, т. 1. ч. 1. стр. 145). И въ самомъ дѣлѣ, сама по себѣ осина – изъ семейства ивовыхъ представляетъ собою лишь одинъ изъ видовъ тополя подъ названіемъ «тополя-трясучки». «Листья осины широкотреугольные, заостренные, по краю выемчатозубчатые, снабжены длиннымъ тонкимъ, въ верхней части сплюснутымъ съ боковъ черешкомъ, оттого листья весьма подвижны и при малѣйшемъ вѣтеркѣ колеблются» (Энциклоп., Словарь Брокгауза, см. Осина).

Но хотя дрожаніе осиновыхъ листьевъ имѣетъ натуральное объясненіе, народный русскій разумъ истолковалъ это явленіе по своему – въ примѣненіи къ преступленію Іуды и не безъ основаній. Въ Свящ. Писаніи (и народныхъ сказаніяхъ и пѣсняхъ) часто представляются въ олицетворенной тѣсной связи необычайныя событія въ нравственномъ мірѣ и видимая природа. Пророкъ Іеремія говоритъ въ переносномъ смыслѣ, что даже само небо, будучи свидѣтелемъ беззаконій и богоотступничества іудейскаго народа, приходитъ въ ужасъ и трепетъ великій (2, 12). У пр. Исаіи бездушная тварь въ олицетвореніи представлена раздѣляющею радость о сверженіи ярма, тяготѣвшаго на всѣхъ жителяхъ завоеванныхъ халдейскимъ царемъ земель (14, 7-8). Евангелисты Лука (23, 44) и Матѳей (27, 45) повѣствуютъ, что солнце померкло, наступила страшная тьма по всей землѣ въ минуты крестной смерти Спасителя, какъ-бы въ ужасѣ отъ величайшаго преступленія іудеевъ. Такъ олицетворенно трепещущими за страшную участь Іуды предателя представляются листья того дерева, на которомъ онъ кончилъ жизнь самоубійствомъ. Въ этомъ своемъ пониманіи простонародная русская психія выразила глубокое и живое представленіе крайней мерзости, низости и величайшей отвѣтственности христопродавца.

Если теперь согласно съ мнѣніемъ, распространеннымъ среди широкой на Руси публики, признать, что Іуда повѣсился на осинѣ или на осиновомъ тополѣ, тогда въ этомъ сообщеніи ап. Петра о смерти предателя можетъ находить для себя очень удобное объясненіе. Вѣдь всякому извѣстно, что сучья осины весьма хрупки и не могутъ выдерживать значительную тяжесть. Отсюда же истинную причину обозначеннаго ап. Петромъ паденія трупа Іуды можно усматривать въ томъ, что сломился сукъ той «проклятой осины», на которомъ повѣсился предатель. Можно съ большою вѣроятностью полагать, что эта «проклятая осина» стояла на берегу какого либо горнаго потока гдѣ осины любятъ ютиться по преимуществу. Тогда тѣло повѣсившагося Іуды пало съ крутизны на кремнистое дно ложбины и по самой стремительности разбилось. Такое паденіе трупа дѣйствительно сопровождалось тѣмъ послѣдствіемъ, о которомъ, въ восполненіе показанія ев. Матѳея [«удавился»], говоритъ ап Петръ, что у несчастнаго предателя «разсѣлось чрево и выпали всѣ внутренности». Уже самыми выраженіями апостола предполагается, что этому предшествовалъ указанный ев. Матѳеемъ актъ самоубійства Іуды чрезъ повѣшеніе, о которомъ св. Петръ не хотѣлъ подробно разсказывать слушателямъ, поскольку оно и безъ того хорошо было извѣстно всѣмъ

 

И. Баженовъ.

 

«Костромскія Епархіальныя Вѣдомости». 1911. № 6. Отд. Неофф. С. 179-181.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: