Архіепископъ Тихонъ (Лященко) – Страсти Христовы и страждущая Русь (Слово въ пятокъ 1-й седмицы Великаго поста, на пассіи).

Не плачитеся о Мнѣ, обаче себе плачите и чадъ вашихъ (Лк. 23, 28).

Вотъ, братіе, промчался годъ, и мы снова умиляемся чудными богослуженіями первой седмицы Великаго поста, мы снова собрались духовно насладиться торжественно-трогательнымъ богослуженіемъ пассіи, и снова предъ нашимъ духовнымъ взоромъ въ величественныхъ священнодѣйствіяхъ, въ чудномъ умилительномъ пѣніи, въ проникновенномъ чтеніи самыхъ трогательныхь страницъ Слова Божія, снова проходитъ потрясающая умъ и сердце наше картина страстей Христовыхъ.

Вотъ Божественный Страдалецъ, какъ бы уже принесенный въ жертву за грѣхи міра, преподаетъ Своимъ ученикамъ Свою пречистую Плоть и Кровь. Вотъ Онъ въ саду Геѳсиманскомъ со слезами троекратно молится Отцу Своему, да мимоидетъ отъ Него эта горькая чаша страданій, и это бореніе, предшествующее самымъ страданіямъ, такъ велико, что кровавый потъ густыми каплями падаетъ на землю съ чела Его. Вотъ Онъ подходитъ къ Своимъ избраннѣйшимъ ученикамъ и, троекратно находя ихъ спящими, съ горькимъ упрекомъ говоритъ имъ: Тако-ли не возмогосте единаго часа побдѣти со Мною (Мѳ. 26, 40). Но вотъ приближается толпа воиновъ и слугъ архіерейскихъ съ оружіемъ и дроколми. Вотъ одинъ изъ Его учениковъ, Имъ Самимъ избранный, три года слушавшій Его божественное ученіе, три года созерцавшій дивныя чудеса и знаменія, Имъ совершаемыя, самъ властью, отъ Него полученною, совершавшій чудеса и исцѣленія, получивъ отъ Его враговъ 30 сребренниконъ, предаетъ Его врагамъ, прибѣгая къ самымъ трогательнымъ знакамъ искрепной любви и почтенія – цѣлуетъ Его, привѣтствуя: Радуйся, равви! и съ устъ даже Агнца безгласна, на заколеніе ведома, срываются слова укора: Іудо, лобзаніемъ-ли Сына Человѣческаго предаеши?! Вотъ преданнѣйшій Его ученикъ, забывъ Его заповѣдь о незлобіи, съ мечемъ бросается защищать Того, по мановенію Котораго 12 легіоновъ ангеловъ явилисъ-бы защищать Его. Вотъ всѣ ученики Его въ страхѣ разбѣжались, и впервые въ жизни на Его пречистыя руки налагаютъ узы и ведутъ къ судіи неправедному, и сколько клеветы, неправды, лжесвидѣтельства собралось у этого судіи! Вотъ впервые дерзкая грубая рука раба ударяетъ Его по ланитѣ! О, слава страстемъ Твоимъ, Господи! Но вотъ новыя и новыя страданія! Его преданнѣйшій ученикъ, такъ недавно увѣрявшій съ клятвою, что онъ готовъ на смерть идти съ Нимъ, троекратно отрекается отъ Него! Разошлись неправедные судьи и лжесвидѣтели, глумившіеся надъ Нимъ, но не прекратились страданія Божественнаго Страдальца: слуги архіерейскіе всю ночь до утра глумились надъ Нимъ и били Его. Закрывъ Ему глаза, ударяли по лицу и спрашивали Его: узнай, кто ударилъ Тебя? О, Господи, слава долготерпѣнію Твоему! Но вотъ снова Его ведутъ на судъ отъ одного неправеднаго судіи къ другому, не менѣе неправедному, и сколько глумленія, сколько презрѣнія, насмѣшекъ самодовольныхъ ничтожныхъ земныхъ владыкъ! А крики этой толпы, такъ недавно радостно привѣтствовавшей Его: Осанна Сыну Давидову, а теперь кричащей: Распни, распни Его... Не острые-ли это шипы вонзаются въ самую душу Страдальца?! Но вотъ новые мучители: воины Пилата облачили Его въ багряницу, терновый вѣнокъ возложили на главу Его, дали въ руки трость, смѣясь преклоняютъ предъ Нимъ колѣна, плюютъ Ему въ лице, бьютъ тростью по главѣ, и острые шины терновика вонзаются въ прелестную главу Его, пречистая кровь впервые обагряетъ чело Его. Радуйся, царю Іудейскій, кричатъ Ему! О, Господи, слава допготернѣнію Твоему! Но вотъ судъ неправедный законченъ, подписанъ приговоръ, и ведутъ Страдальца на пропятіе. Тяжелый крестъ гнететъ измученное, истерзанное тѣло, и Онъ падаетъ подъ тяжестью орудія Своей смерти. Но вотъ Онъ на Голгоѳѣ. Острые гвозди вонзаются въ пречистыя руки, такъ много добра, чудесъ совершившія, въ ноги, такъ усердно ходившія съ благовѣстіемъ по градамъ и весямъ распинателей! Вотъ и крестъ поднятъ, и отъ тяжести тѣла страшныя гвоздианыя язвы на рукахъ и ногахъ разрываются сильнѣй и сильнѣй... Кровь обагряетъ все тѣло Его... О, можно-ли придумать болѣе ужасныя страданія, болѣе страшныя муки?! Кровь цѣпенѣетъ при одномъ взглядѣ на Страдальца, а Онъ взываетъ ко Отцу Своему: Отче, прости имъ, не вѣдятъ-бо, что творятъ! О, Господи, слава долготерпѣнію Твоему! Но враги не оставляютъ Его въ покоѣ до послѣдняго издыханія: Если Ты Сынъ Божій, сойди со креста! Иные спасе Себе-ли не можетъ спасти? Даже одинъ изъ распятыхъ съ Нимъ съ злорадствомъ взываетъ: Спаси Себе и наю! Невыносимыя муки разгораются, страшная предсмертная жажда томитъ Страдальца... Жажду! взываетъ Онъ, но и этотъ крикъ страданія ведетъ къ новымъ глумленіямъ. Страданія тѣлесныя безконечно умножаются непостижимыми для ума человѣческаго страданіями отъ сознанія воспринятой Страдальцемъ тяготы грѣховной всего человѣчества, а отсюда сознаніемь какъ бы оставленности даже Отцемъ Небеснымъ. Эти страданія такъ ужасны, что изь устъ умирающаю вырываются страшныя слова какъ бы отчаянія... Боже Мой, Боже Мой, вскую Мя оставилъ еси! О, Господи, слава долготерпѣнію Твоему! Но вовъ, наконецъ, свершилось... Отче, въ руцѣ Твои предаю Духъ Мои! Повисла безсильно пречистая глава, закрылись очи, умолкли уста! Свершилось! – Кончились страданія! Но нѣтъ, и умершаго Страдальца не оставляютъ въ покоѣ – копіемъ ребра Ему прободаютъ. И кь погребенному приставляютъ бдительную стражу, запечатавъ гробъ, да не украдутъ тѣло Ею... О, Господи, слава страстемь Твоимъ, Господи, Господи!

Какъ-же, братіе, намъ не умиляться, какъ не плакать при воспоминаніи такихъ событіи? Вѣдь даже неодушевленная природа какь бы пришла въ движеніе при видѣ этихь событіи, земля потряслась, какъ бы въ ужасѣ предь богоубійствомъ, солнце лучи свои сокрыло, какъ бы не желая видѣть позоръ человѣчества, распяшвшаго своего Бога-Спасителя! Вѣдь даже жестокая толпа, только-что требовавшая распятія, ужаснулась, когда оно совершилось, и, расходясь съ Голгоѳы, многіе въ отчаяніи били себя въ перси, сознавъ, что они сдѣлали. Даже сотникь римскій, стоявшіи при крестѣ, вь умиленіи предъ Страдальцемь воскликнулъ Воистину Божій Сынъ бѣ Сей! И Петръ, отрекшися-было отъ Христа, исшедъ вонь и плакася горко! Даже Іуда-предатель, несомнѣнно тайно слѣдившій за страданіями Своего Учителя, раскаялся, бросилъ 30 сребренниковь, жегшихъ ему руки, и воскликнулъ – Согрѣшихъ, предахъ кровь неповинную! А слезы женъ іерусалимскихъ, слѣдовавшихъ за Крестоносцемъ, Которому они такъ усердно служили отъ имѣни своихъ! А слезы, вопли и рыданія Матери Божіей, душу коей пройде оружіе! «Увы мнѣ, Чадо мое! Увы мнѣ, Свѣте мой! Не изглаголеши-ли рабѣ твоей слова? Не остами мя едину, уже бо жити не терплю, не видящи Тебѣ, сладчайшаго моего свѣта! Камо идеши нынѣ, Сыне мой, а мене едину оставляеши? Ни отъ гроба твоего возстану, ни слезы точащи престану раба Твоя. Не могу бо терптѣти разлученія Твоего, Сыне мой. Не оставлю Его единаго, здѣ-же и умру и спогребуся Ему» (Канонъ о распятіи Господни и на плачь Пресвятой Богорицы). Какъ не содрогнуться самому жестокому сердцу при видѣ всего этого, всѣхъ этихъ мукъ и страданій, слезъ, плача, рыданій?! «Благообразный Іосифъ, Дѣву рыдающу видѣвъ, растерзашеся весь, рыдая и стеняше, глаголаше: Увы мнѣ, сладчайшій Іисусе, како погребу Тя, Боже Мой, или какою плащаницею обвію, коима-ли рукама прикоснутся пречистому Твоему тѣлу»? (Стихира на стиховнѣ Вечерни Великаго Пятка).

И вы плачете, братіе и сестры? Плачьте, дорогіе братіе и сестры, плачьте: спасительны эти слезы! Онѣ могутъ омыть нашу грѣховную нечистоту, онѣ могутъ убѣлить нашу душу, погрязшую въ беззаконіяхъ.

Но, возлюбленные братіе и сестры, Христосъ-Спаситель сказалъ плачущимъ женамъ іерусалимскимъ: Не плачьте обо Мнѣ, но плачьте о себѣ и о дѣтяхъ вашихъ. Ибо приходятъ дни, въ которые скажутъ: блаженны неплодныя, и утробы неродившія, и сосцы непитавшіе. Тогда начнутъ говорить горамъ, падите на насъ, и холмамъ: покройте насъ (Лк. 23, 28-30). Дѣйствительно, братіе, плача и умиляясь сердцемъ при воспоминаніи страстей Христовыхъ, мы естественно оплакиваемъ и свои скорби и страданія, переносимся мыслями къ скорбямъ и страданіямъ дѣтей нашихъ, братьевъ, сестеръ, сродниковъ и ближнихъ нашихъ и оплакиваемъ ихъ. Въ нынѣшнее-же тяжелое время болѣе, чѣмъ когда-либо, намъ, русскимъ людямъ, есть надъ кѣмъ и надъ чѣмъ поскорбѣть и поплакать. Дѣйствительно, не есть-ли то, что переживаеть въ настоящее время Россія, тяжкое креетоношеніе, муки распятія, страсти родины нашей? Тутъ мы видимъ и Іудъ-предателей и измѣнниковъ не только среди отдѣльныхъ лицъ, но и цѣлые народы (болгарскій); и отрекшихся отъ крестоносной родины по слабости, а теперь горькими слезами оплакивающихъ свое отреченіе въ тяжкой неволѣ нѣмецкой; и неправедныхъ судей и лжесвидѣтелей первосвященниковъ, Пилатовъ и Иродовъ; и трусовь, бѣжавшихъ съ поля брани; и цѣлые народы въ ожесточеніи взывающихъ о Россіи: Распни, расшш ее! И вотъ, на нашихъ глазахъ распинаютъ св. Русь! Терновымъ вѣнцомъ страданіи увѣнчана она. Она изнемогаетъ подъ тяжестью возложеннаго на нее креста. А сколько крови, сколько невыразимыхъ мукъ отъ звѣрства враговъ? Чего только не придумали современные вандалы для жестокаго издѣвательства, униженія, мученія и истребленія русскаго народа? Кажется, всѣ силы ада, вся хитрость, злоба и лукавство сатаны использованы врагами въ этомъ направленіи! И въ то время, какъ на полѣ брани рѣкой льется кровь храбрыхъ воиновъ нашихъ, по всей Россіи льется море слезъ отцовъ и матерей, братьевъ и сестеръ, женъ и дѣтей, сродниковъ и друзей нашихъ воиновъ-страдальцевъ. Кто изъ васъ, братіе, не плакалъ и не плачетъ, иной – безутѣшно, о потеряхъ, понесенныхъ во время этихъ страстей Русской земли? Кто изъ васъ иъ трепеломъ не ждетъ каждый день, каждый часъ самыхъ ужасныхъ вѣстей съ поля брани о дорогихъ сердцу вашему? Кто изъ васъ не дрожитъ за участь еще оставшихся при васъ сыновъ и сродниковъ вашихъ? Да, плачетъ вся Русь: плачутъ въ царскихъ чертогахъ, плачутъ въ роскошныхъ палатахъ, плачутъ въ бѣдныхъ хижинахъ: плачутъ старцы и старицы, плачутъ мужи и жены, плачутъ юноши и дѣвы, плачутъ дѣти, плачемъ всѣ мы!

Но, братіе, если бы наша Русь святая, страждущая на полѣ брани, оглянулась на жизнь многихъ изъ насъ къ эту тяжелую годину испытаній, то вмѣстѣ со Христомъ сказалa-бы намъ съ укоромъ: Плачьте не о мнѣ, а плачьте о себѣ и о дѣтяхъ вашихъ, позорящихъ время тяжкихъ страстей моихъ!

Дѣйствительно, братіе, плакать-ли намъ о нашей доблественной арміи, когда она не только удивляетъ всѣхъ подвигами храбости, но и поражаетъ весъ міръ высоко-христіанскимъ настроеніемъ и поведеніемъ, когда она пріобрѣтаетъ на землѣ славу не только себѣ, но и всей Русской землѣ, Церкви православной, воспитавшей такихъ воиновъ-христіанъ?! Плакать-ли намъ даже и о тѣхь, кои свой ратный подвигъ запечатлѣли смертью своею, когда они несомнѣнно уже на небесахъ получили вѣныы мучениковъ за вѣру и радуются въ чертогахъ Царя Небеснаго?!

Нѣтъ, братіе, не о нихъ будемъ плакать! Будемъ плакать о себѣ самихъ, о ближнихъ нашихъ, которые здѣсь, въ тылу арміи, позорятъ Русскую землю, вѣру православную, себя самихъ и ближнихъ своихъ своею, особо постыдною въ такое время жизнію. Дѣйствительно, какь иначе, какъ не позоромъ, можно назвать то, что мы нынѣ, во время войны, видимъ во св. градѣ Кіевѣ? Въ то время, какъ св. Русь изнемогаетъ въ тяжкихъ мукахъ поистинѣ крестоносныхъ страданій на полѣ брани, сыны и дщери Руси здѣсь, въ тылу, веселятся такъ, какъ они не веселились и въ мирное время. Театры, клубы, рестораны, кинематографы и пр. увеселительныя заведенія даже самаго позорнаго типа переполнены. Жаждущихъ развлеченій такая масса, что у театральныхъ кассъ стоятъ цѣлыя вереницы ждущихъ очереди. Шумное, часто безпутное веселье вырывается изъ увеселительныхъ заведеніи на улицу. Гремитъ музыка: толпы жизнерадостныхъ, веселыхъ до безумія среди хохота, смѣха, шутокъ, веселья выливаются изъ театра въ роскошные автомобили и собственные экипажи, и они мчатъ веселящихся въ другія мѣста веселья: въ загородные рестораны и т. п. Это воистину пиръ во время чумы! – А присмотритесь къ этой веселящейся толпѣ... Какое богатство, какая поистинѣ безумная роскошь! Вотъ выходитъ изъ театра дама. Голова ея покрыта роскошнѣйшей шляпой; сотни рублей она стоитъ, но развѣ у ней она одна? Роскошному изъ тончайшаго полупрозрачнаго шелка платью и цѣны не сложишь, а ихъ у ней – гардиронъ. А туфли на ея ногахъ? Что онѣ стоятъ при нынѣшней дороговизнѣ? А роскошнѣйшее пальто изъ самыхъ дорогихъ мѣховъ? Но посмотрите на ея голову, на шею, на руки, даже на ноги нее усыпано брилліантами, изумрудами, топазами и другими драгоцѣнными камнями. Цѣлые десятки, а, быть можетъ, и сотни тысячь рублей все это сюитъ! Вѣдь всѣ говорятъ, что никогда магазины драгоцѣнныхъ вещей не торговали такъ, бойко, какъ торгуютъ теперь! И это въ то время, когда отечеству дорога каждая копѣйка, когда одинъ милліардный заемъ смѣняется другимъ, когда за эти займы приходился платить громадные проценты своимъ и иностраннымъ банкирамъ. И вотъ въ такое-то время, вмѣсто того, чтобы прійти на помощь страждущей родинѣ вкладомъ своихъ сбереженій въ государственныя бумаги, обезумѣвшіе среди веселья богачи тратятъ ихъ на бездѣлушки, обогащая купцовъ, банкировъ и прочихъ мародеровъ тыла. Слыша и видя все это, приходишь вь ужасъ, краска стыда покрываетъ лице, плакать хочется среди этого веселья и роскоши! Господи, да ужъ не пиръ-ли Валтасара совершается ня нашихъ глазахъ? Городу грозитъ разореніе отъ враговъ, изь города одно время всѣ, какъ стадо овецъ, бросились было бѣжать, давя другь-друга, и тутъ-же видишь это безпутное веселье, эту безумную роскошь! Гдѣ-же любвь къ роднымъ, на полѣ брани страждущимъ, гдѣ состраданіе къ родинѣ страдалицѣ, гдѣ сознаніе переживаемыхъ событій, гдѣ совѣсть, гдѣ стыдъ, гдѣ, наконецъ, простое приличіе? Вѣдь неприлично-же веселиться и хохотать вь домѣ, гдѣ лежитъ покойникъ! Даете-ли вы, веселящіеся и роскошествующіе, себѣ отчетъ вь своемъ поведеніи? Переносятся-ли хотя изрѣдка ваши мысли отъ этой роскоши и веселья тудя, гдѣ Русь страждетъ, гдѣ страждутъ ваши отцы, братья, мужья, сыновья, сродники? Ты здѣсь кутаешься въ драгоцѣнные мѣха а твои отець, или мужъ, или брать, или вообще близкій, дорогой тебѣ человѣкъ тамъ, на фронтѣ, коченѣть отъ стужи и сырости въ окопахъ. Ты ноги свои обула вь роскошные ботинки, а онъ тамь, быть можетъ, въ это время разутый бредетъ по ледяной землѣ раненный, подгоняемый жестокимъ врагомъ вь плѣнъ. Ты разукрасила, осыпала свое тѣло драгоцѣнными камнями, а его тѣло покрыто грязью, запекшейся кровью, всякою нечистотою. Ты услаждаешь свое чрево изысканными кушаньями и напитками, а онъ тамъ, въ плѣну умираетъ отъ голоднаго тифа, его кормятъ отбросами и помоями. Ти весело болтаешь съ подрусами своими, упражняя языкъ свои въ остроуміи, а у него вь это время враги вырѣзываютъ языкъ. Ты въ театрахъ ищешъ развлеченіи, забывъ о храмѣ, о молитвѣ а онъ, всѣми оставленными, только въ слезной молитвѣ къ Богу находить себѣ уеѣшеніе. Ты безпечно распѣваешь веселые романсы, а а изъ его устъ, быть можетъ, вь это-же время вылетаетъ страшный предсмерсныя стонь, хрипъ и клокотанье крови въ горлѣ. Твое тѣло изящно, граціозно извивается вь красивыхъ ганцахъ, а его тѣло, брошенное на полѣ брани, корчится въ предсмертныхъ мукахъ. Ты шепчешь пошлыя любезности твоимъ друзьямъ, а онь, тобою забытый, стремится мыслями къ тебѣ и шепчеть въ предсмертномъ бреду свое имя! О, несчастная, опомнись-же! Если ты не содрагаешся отъ всѣхъ этихъ сравненіи, то устыдись-же ближнихъ своихь, вѣдь они несомнѣнно думаютъ о себѣ то, что я смѣло сказалъ тебѣ въ глаза! Но если ты и людей не стыдишься, то убоися-жо Бога, давшаго тебѣ богатство и средства къ веселью, но грозящаго Своимъ прещеніемъ богатымь, насыщеннымъ, смѣющимся и веселящимся нынѣ.

Послушай, что говоритъ Господь устами грознаго пророка дщери Сіона: Я сдѣлалъ тебя многочисленною какъ полевыя растенія; ты пополнѣла, стала высока и достигла красоты красотъ. И надѣлъ на тебя узорчатую одежду и обулъ тебя въ цвѣтныя сандаліи, опоясалъ тебя виссономъ, и покрылъ тебя шелковымъ покрываломъ; украсилъ тебя нарядами и положилъ запястья на руки твои и ожерелье на шею твою, и повѣсилъ ожерелье на лице твое и серьги къ устамъ твоимъ, и возложилъ вѣнецъ славы на голову твою, Самою лучшею пшеничною мукою, медомъ и елеемъ питалась ты, и стала весьма, весьма хороша. Но ты понадѣялась на свею красоту и стала распутствовать (Іез. 16, 7-15). И говоритъ Господь: такъ какъ дщери Сіона возгордились, и ходятъ съ вытянутою шеею, съ нескромнымъ взоромъ, выступая съ сладострастными овиженіями, и гремятъ своими цѣпочками на ногахъ; то Господь сдѣлаетъ плѣшивымъ темя дочерей Сіона и Господь обнажитъ срамоту ихъ. Въ тотъ денъ Господь отниметъ украшеніе изъ цѣпочекъ на ногахъ, звѣздочки и луночки, серьги, цѣпочки и головныя покрывала, головныя повязки, и запястья, и пояса, и сосуды съ духами, и волшебныя привѣски, перстни и кольца, мантильи, епанчи и покрывала, и кошельки, прозрачныя ткани и тонкія полотна, головные уборы и кружевныя одежды; и вмѣсто благовонія будетъ зловоніе, и вмѣсто пояса веревка, и вмѣсто завитыхъ волосъ – плѣшь на головѣ, и вмѣсто пышной епанчи – наброшенный мѣшокъ, вмѣсто красоты – пятна. Воины твои падутъ отъ меча и храбрые твои на войнѣ. И ворота столицы будутъ стенать и плакать, а она будетъ сидѣтъ на землѣ покинутая (Ис. 3,16-26). Эти грозныя слова пророка буквально исполнилось на дщеряхъ Сіона. Неужели же вы, несчастныя, обезумѣвшія среди роскоши и веселья, хотите, чтобы слова эти исполнились на васъ и на родинѣ вашей? Господь, вѣдь, вчера и днесь той-же и во вѣки (Евр. 13, 8). Опомнитесь-же, покайтесь, исправьтесь!

Но, братіе, еще одно слово. Развѣ одни богачи веселящіеся и роскошествующіе позорятъ свою родину въ наши дни и достойны нашихъ горькихъ слезъ? Развѣ не тянутся за богачами и средняго достатка люди? Развѣ и вы не стараетесь перещеголять другъ друга нарядами и насладиться развлеченіями при всякомъ удобномъ и неудобномъ случаѣ? Развѣ не позорятъ и не терзаютъ ее наши банкиры и купцы именитые, устраивающіе искусственныя хлѣбныя, сахарныя, соляныя, угольныя, керосинныя и другія голодовки ради сдоихъ милліонныхъ доходовъ? Развѣ не позорятъ ее, не распинаютъ ее наши торговцы и торговки, не стыдящіеся, пользуясь затруднительными обстоятельствами родины, наживать рубль на рубль на предметахъ первой необходимости и заставляющіе голодать родителей, женъ и дѣтей тѣхъ, кто за нихъ-же кровь свою приливаетъ на полѣ брани и жизнь свою отдаетъ за родину свою? Развѣ не распинаютъ родину тѣ, которые готовы устраивать забастовки въ то время, когда каждый работникъ, каждый рабочій часъ дорогъ для побѣды надъ врагомъ? Развѣ не служите врагамъ и вы, простые люди, начавшіе цѣнить свой грудъ вдвое, втрое, и предпочитающіе лучше работать въ недѣлю два дня за безумно высокую цѣну, чѣмъ каждый день за обычную плату? Да развѣ и мы всѣ ведемъ себя вполнѣ достойно, какъ подобаетъ во дни всеобщей нужды и скорби? Нѣтъ, братіе, много, о, какъ много среди насъ такихъ, кому св. Русь крестоносная имѣетъ право сказать съ укоромъ: Не плачьте о мнѣ, а плачьте о себѣ и о дѣтяхъ вашихъ! Много, много среди насъ такихъ, которые, подобно врагамъ, терзаютъ, позорятъ, мучаютъ свою родину даже въ эти тяжкіе дни испытаній, Господомъ намъ посланныхъ. Не за эти-ли грѣхи Господь такъ долго не укрощаетъ гнѣва Своего? Не въ той-ли нераскаянности лежитъ причина такъ затянувшейся войны?

Покаемся-же, братіе, хотя въ эти дни слезъ и покаянія! Исправимся! Познаемъ денъ грознаго посѣщенія Господня! Плача и Страждущемъ Жизнодавцѣ, о родинѣ крестоносной, будемъ плакать о себѣ самихъ, о дѣтяхъ и сродникахъ нашихъ, ибо мы своимъ безумнымъ, поведеніемъ позоримъ и терзаемъ родину нашу. Такія покаянныя слезы спасительны будутъ и намъ самимъ и дорогой родинѣ нашей. Исправятъ онѣ нашу безпутную жизнь; претворятъ онѣ гнѣвъ Божій на милость, и крестныя муки родины нашей смѣнятся славнымъ обновленіемъ, свѣтлымъ воскресеніемъ къ новой, радостной, въ мирѣ, покоѣ, довольствѣ и благочестіи протекающей жизни! Поклоняемся страстемъ Твоимъ, Христе Поклоняемся страстемъ Твоимъ, Христе! Поклоняемся страстемъ Твоимъ, Христе, и святому воскресенію Твоему! Аминь.

 

Слово въ пятокъ 1-й седмицы Великаго поста, при воспоминаніи страстей Христовыхъ, произнесено въ Великой церкви Кіево-Братскаго монастыря 26 февраля 1916 г. 

 

Архимандритъ Тихонъ

 

«Труды Кіевской Духовной Академіи». 1916. Т. 1. Кн. IV (апрель). С. I-XII.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: