Сергѣй Захаровичъ Ястребцовъ – «Аще же Христосъ не воста, тще убо проповѣданіе наше, тща же и вѣра ваша»... (1 Кор. 15, 14).
Земная жизнь нашего Спасителя была ознаменована многими чрезвычайными событіями, въ которыхъ проявилось Его Божеское всемогущество и власть надъ силами и стихіями природы, надъ жизнію и смертію людей и надъ имущимъ державу смерти діаволомъ. Извѣстныя Евангельскія чудеса и многія другія, повѣствованія о которыхъ, по замѣчанію Евангелиста, «не вмѣстить бы и всему міру» (Іоан. 21, 25), всѣмъ и каждому съ очевидностію свидѣтельствовали о Божествѣ Искупителя міра и истинности-непреложности Его небеснаго ученія. Слушателямъ, сомнѣвающимся въ томъ, Онъ-ли издревле обѣтованный и ожидаемый Мессія, самъ Спаситель открыто говорилъ: «аще Мнѣ не вѣруете, дѣломъ Моимъ вѣруйте»... (Іоан. 10, 37-38); «дѣла бо, яже даде Мнѣ Отецъ да совершу я, та дѣла, яже Азъ творю, свидѣтельствуютъ о Мнѣ, яко Отецъ Мя посла» (Іоан. 5, 36).
Но изъ всѣхъ Евангельскихъ чудесъ самое разительное чудо, чудо всѣхъ чудесъ Спасителя и вмѣстѣ съ тѣмъ самое очевидное свидѣтельство Его Божескаго естества – это воскресеніе Его изъ мертвыхъ. Безъ сомнѣнія, великое дѣло воскресить мертваго, ибо оно возможно одному Богу всемогущему, Который одинъ «воскрешаетъ мертвыя и живитъ» (Іоан 5, 21); но изъ исторіи народа Божія намъ извѣстио, что и ветхозавѣтные пророки – Илія, Елисей – силою Божіею воскрешали мертвыхъ; между тѣмъ, самому воскреснуть изъ мертвыхъ собственною силою – это возможно Тому, кто Самъ – Владыка жизни и смерти, Кто «иматъ животъ въ себѣ» (Іоан. 5, 26), и Кто поэтому обладалъ полною властію какъ «положить душу свою» за людей, такъ «и паки пріята ю» (Іоан. 10, 18). Неудивительно поэтому, что уже съ перваго славнаго дня воскресенія Богочеловѣка изъ среды невѣрующихъ іудеевъ впервые разнесся ложный голосъ, отвергавшій достовѣрность событія, считая радостную апостольскую проповѣдь о Воскресшемъ обманомъ со стороны учениковъ, тайно похитившихъ тѣло своего Учителя во время сна военной стражи. Понятно и то, въ какую трудную борьбу должна была вступить христіанская Церковь во 2-мъ и 3-мъ вѣкахъ съ тѣмъ появившимся направленіемъ, которое всѣ факты нашего искупленія возводило въ идеи и на мѣсто искренней вѣры въ страданія, смерть и воскресеніе Богочеловѣка, какъ дѣйствія нашего спасенія, поставляло познаніе идеи, называемой гносисомъ. Сложившись изъ смѣшенія языческихъ и христіанскихъ началъ, направленіе это всецѣло клонилось къ тому, чтобы дѣйствительное искупленіе превратить въ мысленное и историческаго Христа замѣнить идеальнымъ. И въ настоящій вѣкъ широкаго умственнаго развитія всѣ усилія ученыхъ отрицательнаго направленіи сводятся къ тому, чтобы какъ-нибудь вопреки всѣмъ историческимъ свидѣтельствамъ отвергнуть достовѣрность воскресенія Спасителя какъ фактъ, ибо тогда для иихъ легко было бы въ своихъ отрицательныхъ воззрѣніяхъ идти дальше и не представилось бы труда отрицать все христіанское ученіе, какъ Богооткровенное. И вотъ вопреки сказаніямъ простыхъ Галилейскихъ рыбарей о томъ, что они видѣли Воскресшаго, что Онъ являлся имъ неоднократно, они представляютъ свои объясненія, какимъ образомъ могла возникнуть вѣра въ воскресшаго Спасителя, тщетно напрягая всю свою ученость и прибѣгая ко всевозможнымъ, якобы научнымъ, догадкамъ и предположеніямъ. Но откуда эта лихорадочная дѣятельность, это преступное желаніе идти противъ разсказовъ очевидцевъ, какъ не изъ яснаго сознанія глубокаго значенія воскресенія Христова въ системѣ христіанской вѣры, какъ не изъ яснаго пониманія того, что въ этомъ именно событіи – вся основа христіанской вѣры и жизни? Штраусъ признавался, что христіанство, по крайней мѣрѣ, то, что называютъ христіанствомъ, стоитъ и падаетъ вмѣстѣ съ воскресеніемъ; а Пресансе замѣтилъ, «что если воскресеніе не останется, какъ основная часть христіанства, то о прочемъ не стоитъ и говорить». Тотъ и другой въ иныхъ только словахъ повторили то, о чемъ еще въ первый вѣкъ христіанской эры возвѣщено было Апостоломъ всѣмъ вѣрующимъ: «если Христосъ нс воскресъ изъ мертвыхъ, напрасно проповѣданіе наше, суетна и вѣра ваша»
При чтеніи этихъ апостольскихъ словъ, естественно спросить, – почему столь великое значеніе самимъ Апостоломъ придается воскресенію Христову? Почему оно представляется тѣмъ краеугольнымъ камнемъ, на которомъ одномъ только и можетъ прочно стоять христіанская вѣра во все домостроительство Божіе о спасеніи человѣка? Вѣдь въ христіанской религіи всѣ истины вѣроученія, какъ открыты Самимъ Господомъ нашимъ Iисусомъ Христомъ, существенны и необходимы для нашего спасенія, но однако ни одной изъ нихъ и нигдѣ въ Словѣ Божіемъ не придается столь великое значеніе, какъ событію воскресенія Христа изъ мертвыхъ.
Вся важность этого чудеснѣйшаго событія для насъ будетъ понятна, если мы, хотя коротко, опредѣлимъ предметъ христіанской вѣры, которою каждый христіанинъ руководится въ своей жизни и дѣятельности. Что составляетъ предметъ христіанской вѣры? Главный предметъ христіанской вѣры – всемогущій, всеправедный и всеблагій Богъ, Который, по безконечной любви ради нашего спасенія «Сына своего не пощадѣ, но за насъ всѣхъ предалъ есть его» (Рим. 8, 32) и ради безконечныхъ заслугъ Единороднаго Сына «вся намъ дарствуетъ», въ благодатныхъ дарахъ святаго Духа сообщая «вся божественныя силы, яже къ животу и благочестію» (2 Петр. 1, 8). Итакъ мы вѣримъ, что, съ пришествіемъ въ міръ Искупителя, грѣхъ умерщвленъ, жало смерти упразднено и человѣкъ уже не «чадо гнѣва Божія, но возлюбленнный сынъ и сонаслѣдникъ Христу». Искренно вѣруя въ эти, по истинѣ, отрадныя для сердца истины, мы вмѣстѣ съ тѣмъ твердо надѣемся ради безцѣнныхъ крестныхъ заслугъ возлюбленнаго Сына Божія наслѣдовать обѣтованное спасеніе и вѣчную блаженную жизнь въ единеніи со Христомъ – Спасителемъ міра. Вотъ основныя религіозныя истины вѣры, которыми мы руководимся въ настоящей жизни и дѣятельности, которыя примиряютъ насъ со всевозможными несчастіями жизни и подаютъ силу и терпѣніе къ благодушному безропотному перенесенію всѣхъ превратностей судьбы. Но въ чемъ непоколебимое основаніе нашей вѣры въ дѣйствительность искупителя человѣка и примиренія его съ Богомъ? Что убѣждаетъ насъ, что пострадавшій за грѣхъ человѣка дѣйствительно Сынъ Божій, «Котораго Отецъ не пощадѣ», что Его Голгоѳскою жертвою за всѣ грѣхи человѣка принесено правдѣ Божіей не только полное, но и преизбыточествующее удовлетвореніе? – Воскресеніе Христово! Въ немъ – основа нашей вѣры; оно – завершеніе всѣхъ чрезвычайныхъ событій, которыя убѣждаютъ насъ въ Божествѣ Іисуса Христа, въ нашемъ искупленіи отъ грѣха и его слѣдствій, а вмѣстѣ съ тѣмъ въ истинности, святости и непреложности Евангельскаго благовѣстія. Еслибы Христосъ не восталъ изъ мертвыхъ, поистинѣ суетна была бы наша вѣра въ Искупителя міра; мы не видѣли бы, что смерть – слѣдствіе грѣха – дѣйствительно побѣждена и что намъ открытъ теперь свободный входъ въ царствіе небесное. Умершій позорною смертію Мессія и не воскресшій изъ мертвыхъ скорѣе бы представился намъ тогда обыкновеннымъ смертнымъ, раздѣлившимъ неизбѣжную участь грѣховнаго человѣка, чѣмъ побѣдителемъ смерти и имущаго державу смерти діавола; тогда Онъ ни въ какомъ случаѣ не произвелъ бы на учениковъ того впечатлѣнія побѣдителя смерти и Владыки жизни, которое послужило основаніемъ всей дальнѣйшсй ихъ дѣятельности. Его смерть безъ воскресенія исторгла бы у нихъ въ высшей степени плачевные вопли, но никакъ не могла бы ихъ скорбь превратить въ воодушевленіе, ихъ уваженіе къ Нему возбудить до обожанія. Припомнимъ изъ Евангельскихъ сказаній, какъ слаба и нетверда была ихъ вѣра въ Мессію Сына Божія до его крестной смерти и славнаго воскресенія! Не смотря на постоянное пребываніе съ ними небеснаго Учители, не смотря на частое слушаніе Его возвышенныхъ наставленій, ихъ вѣра въ Него, какъ Сына Божія и цѣль Его пришествія на землю находилась еще, если такъ можно сказать, въ зачаточномъ состояніи. Апостолы не могли освободиться отъ предразсудковъ своихъ соотечественниковъ, возвыситься надъ плотскимъ понятіемъ ихъ о Мессіи и Его славномъ явленіи въ міръ въ качествѣ царя завоевателя. Евангелистъ говоритъ, что когда желанная вѣсть о Христѣ пронеслась по всей странѣ, въ пустынѣ Іорданской явился пророкъ, заговорившій о наступающемъ царствѣ Христа Спасителя, чуткій ко всему новому и чрезвычайному Іерусалимъ спѣшитъ туда внимать желаиной проповѣди, а за нимъ и Іудея и вся страна Іорданская (Мѳ. 3). Но какое странное разочарованіе! Вмѣсто утѣшеній, надеждъ, обѣтовапій всѣ слышатъ угрозу гнѣва Божія, уже готоваго разразиться надъ заблудившимъ народомъ Божіимъ; тамъ узнаютъ, что Спаситель уже пришелъ и стоитъ незнаемъ среди народа. Очевидно, Онъ пришелъ не въ царскомъ величіи, но «зракъ раба пріимъ» (Филип. 2, 7), не со скипетромъ царскимъ въ рукахъ и мечемъ завоевателя, но «ему-же лопата въ руцѣ Его» (Мѳ. 3, 12) для отдѣленія пшеницы отъ плевелъ въ саномъ народѣ Божіемъ. Конечно, нелегко было общественному мнѣнію сойти съ излюбленной и вѣками лелѣянной мысли, видѣвшей въ Мессіи царя грознаго, могущественнаго завоевателя и возстановителя славнаго Дома Давидова. Книжники и фарисеи недоумѣваютъ и не признаютъ Его за обѣтованнаго столь долго ожидаемаго Мессію. Даже избранные ученики, уже не разъ слышавъ отъ Божественнаго Учителя, что царство Его не отъ міра сего, все-таки никакъ не могутъ помириться съ тою горькою для нихъ мыслію, что Онъ – не царь въ смыслѣ земномъ и что Ему надлежитъ много пострадать и умереть за грѣхи всего человѣчества. Уже не задолго до того страшнаго момента въ жизни Спасителя, когда Ему, какъ «агнцу, вземлюшему грѣхи міра» (Іоан. 1, 29), надлежало предать себя на закланіе на Голгоѳскомъ крестѣ, мать сыновей Заведеовыхъ, по материнскому чувству любви къ своимъ дѣтямъ, обращается къ Іисусу съ просьбою дать имъ высшее почетное мѣсто въ своемъ царствѣ и получаетъ отъ Него отвѣтъ: «невѣста, чесо просима» (Мѳ. 20, 22), И тотъ самый живой энергичный ап. Петръ, отъ лица всѣхъ учениковъ исповѣдовавшій Его Сыномъ Божіимъ, когда услышалъ отъ Спасителя, что Ему скоро надлежитъ идти въ Іерусалимъ и тамъ много пострадать отъ старѣйшинъ, первосвященниковъ и книжниковъ, съ соболѣзнованіемъ говоритъ: «будь милостивъ къ Себѣ, Господи; да не будетъ этого сь Тобою», на что слышитъ отвѣть: «отойди отъ Меня, сатана; ты мнѣ соблазнъ, потому что думаешъ не о томъ, что Божіе, но что человѣческое» (Мѳ. 16, 21-23). Когда Спаситель уже связанный стоялъ на судѣ архіереевъ, тотъ же самый Апостолъ, при видѣ страданій своею Учителя, прежде чѣмъ пѣтелъ возгласилъ, трижды отрекся отъ Него, хотя и горько потомъ оплакалъ свое отреченіе. Вотъ какова была вѣра самихъ Апостоловъ до воскресенія Христа. Но какую чудную нравственную перемѣну въ ихъ понятіяхъ произвело воскресеніе Христово, и какой степени совершенства достигаетъ ихъ вѣра послѣ этого событія! Теперь въ ихъ душѣ нѣтъ и тѣни прежняго сомнѣнія относительно пострадавшаго Мессія; съ благовѣстіемъ о Христѣ Сынѣ Божіемъ мужественно и безбоязненно выступаютъ они на всемірную проповѣдь, не страшась угрозъ и прещеній іудейскаго синедріона; съ изумимительнымъ самоотверженіемъ переносятъ труды апостольскаго служенія, ради Христа терпятъ оскорбленія и преслѣдованія и наконецъ съ радостію умираютъ за имя Христово! И о чемъ они преимущественно проповѣдуютъ? – Главный предметъ ихъ проповѣди – славное воскресеніе Христово, такое событіе, которое своею чрезвычайностію въ душѣ всякого должно было возбудитъ живую вѣру въ Него какъ Сына Божія, Искупителя міра, Примирителя неба и земли. Когда «во всю землю изыде вѣщаніе ихъ и въ концы вселенныя глаголы ихъ» (Рим. 10, 18), въ своемъ благовѣстіи они, можно сказать, начинаютъ и кончаютъ проповѣдію о воскресеніи Христа. Говоря о своемъ благовѣстіи Коринѳянамъ, всю сущность его Апостолъ представляетъ въ слѣдующихъ немногихъ словахъ, что Iисусъ Христосъ умеръ, погребенъ и воскресъ (1 Кор. 15). Раввымъ образомъ, желая представить содержаніе спасительной вѣры христіанина, тотъ же Апостолъ говоритъ: «если устами своими будешь исповѣдывать Іисуса Господомъ и сердцемъ своимъ вѣровать, что Богъ воскресилъ Его изъ мертвыхъ, то спасешься» (Рим. 10, 9)
Вотъ какое глубокое значеніе имѣетъ славное воскресеніе Хрпстово для вѣры самихъ Апостоловъ и всѣхъ послѣдователей Христа! Оно, такимъ образомъ, не просто историческое событіе изъ земной жизни Христа-Богочеловѣка, но событіе тѣснѣйшимъ образомъ относящееся къ дѣлу нашего спасенія, событіе, отъ признанія котораго стоитъ въ зависимости наше воззрѣніе на настоящую жизнь, наши мысли, стремленія и надежды. Живая вѣра въ это событіе – вотъ основа нравственной жизни всякаго христіанина и краеугольный камень всей христіанской церкви; въ ней – источникъ совершенной радости вѣрующихъ, простирающейся до радостной готовности страдать и умереть за Воскресшаго.
Столь же важное значеніе воскресеніе Спасителя имѣетъ и для вѣры въ наше воскресеніе и будущую блаженную жизнь со Христомъ, когда «праведники просвѣтятся, яко солнце въ царствіи Отца ихъ» (Мѳ. 13, 43) и «чистіи сердцемъ Бога узрятъ» (Мѳ. 5, 8). Всею душею христіанинъ вѣруетъ, что его земная жизнь есть время странствованія и приготовленія къ другой вѣчной жизни, время сѣянія, послѣ котораго наступитъ время жатвы, что временно разлучившись съ тѣломъ, душа его вновь соединится съ нимъ для вѣчной нескончаемой жизни во Христѣ. Эта вѣра отрѣшаетъ его отъ привязанности къ міру и его мнимымъ благамъ, служитъ залогомъ душевнаго міра и спокойствія, когда посѣщаютъ его несчастій жизни, всякое иго дѣлаетъ благимъ и бремя – легкимъ.
Но опять – вопросъ, – какова бы была наша вѣра въ загробную жизнь безъ воскресенія Христа? Гдѣ и въ чемъ она найдетъ для себя подтвержденіе и подкрѣпленіе? При склонности человѣка жить въ угоду своей грѣховной плоти, въ его душѣ нерѣдко, можетъ быть, слышится голосъ сомнѣнія, – а, можетъ быть, жизнь человѣка, дѣйствительно, – тотъ самый сольный цвѣтокъ, который сегодня красуется еще своею свѣжестію, а на утро отцвѣтетъ, ожестѣетъ и изсхнетъ и болѣе отъ него ничего не останется? А если такъ, то какое побужденіе ограничивать свои желанія, неусыпно трудиться надъ своимъ нравственнымъ развитіемъ? Но «Христосъ воста начатокъ умершимъ бысть» (1 Кор. 15, 20), и всякое сомнѣніе для христіанина болѣе не существуетъ; въ Его воскресеніи онъ видитъ начало всеобщему воскресенію людей. Апостолы, возвѣщая, какъ непреложную истину, воскресеніе мертвыхъ, всегда соединяютъ съ нимъ мысль о воскресеніи Христа, поставляя ихъ въ такой неразрывной связи между собою, что считаютъ совершенно достаточнымъ одной вѣры въ воскресеніе Христово, чтобы быть увѣреннымъ въ воскресеніи всѣхъ людей, «Аще Христосъ проповѣдуется, яко изъ мертвыхъ воста, како глаголютъ нѣцыи въ васъ, яко воскресенія мертвыхъ нѣсть» (1 Кор. 15, 12), съ недоумѣніемъ спрашиваетъ Апостолъ всѣхъ сомнѣвающихся въ истинѣ воскресенія мертвыхъ. Дѣйствительно, чрезъ вѣру во Христа, чрезъ достойное принятіе Его безсмертнаго таинства Тѣла и Крови мы, какъ вѣтви со стволомъ дерева, пріискренне соединяемся съ самимъ Христомъ – источникомъ жизни и духовно питаемся въ Немъ и чрезъ Него благодатію Св. Духа. Какъ первый родоначальникъ нашъ Адамъ путемъ естественнаго рожденія всѣмъ потомкамъ передаетъ горькое наслѣдіе грѣха, такъ и второй человѣкъ – Господь съ небесе, по благодатному духовному союзу съ Нимъ вѣрующихъ, какъ членовъ Его тѣла (Еф. 5, 20), сообщаетъ имъ праведность и жизнь. Самъ Спаситель сказалъ: «ядый Мою плоть и піяй Мою кровъ во Мнѣ пребываетъ и Азъ въ немъ и Азъ воскрешу его въ послѣдній день».... «Ядый Мою плоть и піяй Мою кровь имать животъ вѣчный» (Іоан. 6, 56. 54). По причинѣ такого тѣснаго единенія со Христомъ, въ нѣкоторомъ смыслѣ мы уже воскресли съ Нимъ, какъ нѣкогда въ праотцѣ нашемъ Адамѣ мы всѣ согрѣшили и подверглись смерти (Рим. 5, 12 -19).
Вотъ, въ чемъ сила и глубокое значеніе воскресевія Христа для вѣры христіанина! При такомъ важномъ значеніи этого событія, для насъ понятно, почему Св. Церковь такъ торжественно прославляетъ воскресеніе Христово, чрезъ которое все исполнилось свѣта – небо, и земля и преисподняя, считаетъ его праздникомъ праздникъ и торжествомъ изъ торжествъ и торжественно и радостно поетъ: «Христосъ воскресе изъ мертвыхъ, смертію смерть поправъ, и сущимъ во гробѣхъ животъ даровавъ»! – Понятно и то сердечное умиленіе, тотъ радостный трепетъ души, съ которымъ всякій истинный христіанинъ внимаетъ этому торжественному голосу Св. Церкви.
Я. С.
«Воронежскія Епархіальныя Вѣдомости». 1894. № 8. Ч. Неофф. С. 284-293.
Об авторе. Сергѣй Захаровичъ Ястребцовъ (†по 1914) – статскій совѣтникъ, инспекторъ Московской дух. семин. (1898). Родился 13 сентября 1859 г. въ с. Левино, Моршанского у., Тамбовской губ. Сынъ священника Тамбовской епархіи. Родной братъ Петра Захаровича Ястребцова, преподавателя Шацкого дух. училища. Въ 1874 г. окончилъ II Тамбовское духовное училище, въ 1880 г. – Тамбовскую дух. семин. по I разряду. 22 авг. 1884 г., по окончаніи курса ученія въ Кіевской дух. академіи со степ. кандидата богословія опредѣленъ на должность преподавателя основнаго, догмат. и нравств. богосл. въ Волынскую дух. семин.; 23 авг. 1886 г. перемѣщенъ на долж. препод. тѣхъ же предметовъ въ Воронежскую дух. семин.; 15 іюля 1894 г. назначенъ инспекторомъ Псковской дух. семин.; 16 октября 1898 г. перемѣщенъ на ту же должность въ Москов. дух. семин. Въ 1904, 1906 и 1909 гг. исполнялъ должность ректора Московской духовной семинаріи. Кавалер орденов: св. Стан. 2 ст. и св. Анны 2 ст. Кандидатское сочиненіе: «Ученіе Лютера о вѣрѣ оправдывающей» (1883). Помимо вышеозначеннаго труда были написаны и напечатаныъ въ разныхъ повременныхъ изданіяхъ статьи: «О пьянствѣ»; «О клятвѣ» (ВоронЕВ); Не судите, да не судимы будете» (ВоронЕВ); « Всякъ рожденный отъ Бога грѣха не творитъ» (ВоронЕВ); «О значеніи воскресенія Іисуса Христа (МоскЦВ) «О жизни православнаго христіанина» (Вѣра и Церковь) «Религія и нравственность» (Вѣра и Церковь); «Ученіе о благодати и таинствахъ Православной церкви»; «Борьба со зломъ по Евангелію» и др.