Протопресвитеръ Владиміръ Востоковъ – Мысли въ Пасхальную ночь (Изъ дневника сельскаго священника).
Сумракъ субботняго вечера все гуще и гуще надвигался на окрестности; солнце закатилось, но огненныя полосы зари боролись еще съ наступавшею мглою; крестьянскія избушки почти совсѣмъ потонули въ ея волнахъ, только бѣлый, высокій храмъ замѣтно выдѣлялся изъ мрака. Тихо на пустынныхъ, недавно обнажившихся отъ бѣлой пелены, рѣчныхъ берегахъ. Все смолкло кругомъ и притаилось, только и слышно было, какъ катились волны многоводной рѣки, да быстро несущіяся льдины съ шумомъ ударялись одна о другую. Съ востока выплывали густыя облака, вотъ они накрыли уснувшее село, заслонили небесный сводъ, стало еще темнѣе. Но пусть непроглядная тьма плотно облегаетъ землю, въ эту священную ночь мысль христіанина и сквозь мракъ несется къ Тому, Кто воскресъ изъ мертвыхъ, и свѣтомъ Своего воскресенія возсіялъ надъ всѣмъ міромъ. Эта мысль и среди мрака укажетъ христіанину знакомую тропинку къ родному храму, чтобы тамъ поклониться Воскресшему и пріобщиться свѣтлой радости церковнаго торжества.
Но вѣдь и этотъ нависшій мракъ напоминаетъ что то былое, пережитое человѣчествомъ, – то давно минувшее время, когда заблужденія людскія, какъ бы нѣкоею тучею заслоняли свѣтъ небесной истины. Безотрадно блуждали тогда грѣшные люди подъ этою тьмой и лучшіе изъ нихъ нерѣдко задавались вопросомъ: разсѣется ли она и увидится ли спасительный свѣтъ?... Настала пора, принесъ утѣшительный отвѣтъ на эти мучительные вопросы Тотъ, Кто пришелъ на землю пострадать и умереть за грѣхи рода человѣческаго, – Кто, воскресши изъ мертвыхъ, озарилъ свѣтомъ Богопознанія и истинной радости заблудшее человѣчество!
Пусть мракъ ночи продолжаетъ висѣть надъ нами, мы все-таки знаемъ и увѣрены, что черезъ нѣсколько часовъ опять загорится заря, засіяетъ востокъ и заблеститъ яркое солнце. – Пусть скорбь, суета и тревоги житейскія омрачаютъ душу христіанина, – онъ – вѣрующій не страшится, его взоръ устремленъ къ Тому Солнцу Правды, Которое взошло съ тѣмъ, чтобы никогда не заходить... И если даже скорбь слишкомъ тяжела, мракъ житейскій слишкомъ непрогляденъ, то есть у христіанина свѣтлый день, который своимъ торжествомъ хотя на время прогонитъ тоску и сдѣлаетъ отраднымъ предстоящій житейскій путь. Вотъ подъ навѣсомъ ночи притаились крестьянскіе хаты; сколько изъ нихъ бѣдныхъ, убогихъ. Посмотрите ихъ въ обыкновенное, будничное время, – и вамъ предстанетъ тяжелая жизнь ихъ обитателей: въ иной все такъ бѣдно, уныло, что думается едва ли когда лучъ отрады мелькнетъ здѣсь; но если побываете въ нихъ въ Великій день Воскресенія, и вы убѣдитесь, что св. вѣра и торжественность великаго праздника проливаетъ и сюда свѣтъ радости и утѣшенія: самыя бѣдныя хатки къ Великому дню, на сколько возможно, пріумоются, пріуберутся; на чисто вымытыхъ столахъ появятся куличи, пасхи, яйца, и др. принадлежности. Кто самъ не сможетъ пріобрѣсти ихъ, того добрые люди не забудутъ для Великаго дня. Видно, что нѣкоторое довольство, – свѣтлая отрада царятъ и здѣсь.
Полночь... и усталое тѣло клонитъ людей ко сну, но праздничная радость и вѣрующій духъ побѣждаютъ ихъ – и толпы людей свѣжихъ, бодрыхъ, оживленныхъ какъ никогда въ иное время, текутъ на радостный духовный пиръ въ свои храмы.
Въ эту священную ночь радость обливаетъ сердца не только бодрыхъ, здоровыхъ людей, но и тѣхъ немощныхъ старцевъ, которые близятся къ могилѣ, и тѣхъ юныхъ, въ комъ сознаніе только что заговорило, чьи силы душевныя начали недавно развиваться. Старецъ, созерцая свѣтлое церковное торжество въ честь Воскресшаго, слушая пѣсни о попраніи Имъ смерти, умиляется, ощущаетъ въ себѣ надежду на то, что и онъ не на вѣки скроется въ темной могилѣ, что страшная смерть на самомъ дѣлѣ есть только рубежъ, за которымъ для любящихъ Христа засіяетъ заря новой, блаженной жизни. Невинный же младенецъ своею нѣжною, дѣтскою душею ощущаетъ какъ-бы невольно, что вмѣстѣ со Свѣтлымъ праздникомъ слетаютъ къ людямъ такія священныя, радостныя мгновенія, лучше и чище которыхъ не бываетъ въ жизни человѣческой.
Но къ сожалѣнію, далеко не всѣ люди любятъ Христа, не для всѣхъ Свѣтлый день тоже, что солнце для видимой природы. Нѣкоторые укрываются упорно отъ Солнца Правды мракомъ своихъ сомнѣній и заблужденій; отвращаются отъ лучей, которыя неизъяснимою отрадою льются въ душу при церковномъ торжествѣ. Жаль такихъ несчастныхъ! Если нѣжное растеніе въ лѣтнюю пору, заслоненное непроницаемою тѣнью и лишенное солнечнаго свѣта, блекнетъ, увядаетъ, то и душа, закрывающая себя заблужденіемъ отъ благодати Христовой, унываетъ, отчаявается, лишается истинной духовной радости. Она не знаетъ благотворнаго умиленія, ей не знакомъ сладостный восторгъ вѣрующаго сердца...
Появившіяся было облака промелькнули и скрылись на западѣ, небо очистилось; но его синяя безбрежная лазурь потемнѣла. Рѣдкія звѣздочки, кажется, ушли еще глубже въ темно-синюю даль. Близится полунощный часъ... Скоро благовѣстъ пронесется по всей православной Руси, зазвучитъ онъ отъ холодныхъ, сѣверныхъ льдовъ до теплыхъ южныхъ морей дружнымъ призывомъ вѣрующихъ душъ на торжественную молитву. Вотъ въ ночной темнотѣ начали ярко вспыхивать въ различныхъ мѣстахъ зажигаемые при церквахъ пасхальные огни. Скоро и храмы Божіи засіяютъ радостнымъ естественнымъ и духовнымъ свѣтомъ; а потомъ потянутся изъ нихъ длинные ленты молящихся и обоймутъ тѣсной толпою Домы Божьи, замелькаютъ въ тишинѣ ночной тысячи свѣчей, пойдутъ и остановятся православные на нѣсколько мгновеній передъ запертыми западными дверьми храма: настанетъ чудная минута напряженнаго ожиданія святой пѣсни Воскресенія...
Не вспомнится ли вѣрующей душѣ въ эту минуту та чудная ночь, когда любящіе Мѵроносицы и Апостолы въ недоумѣніи останавливались передъ опустѣвшимъ гробомъ Спасителя?..
Когда среди благоговѣйной тишины пронесется радостное «Христосъ Воскресе!» то чье сердце сможетъ остаться равнодушнымъ? Чья тогда душа, присутствующая здѣсь, не наполнится восторженнымъ трепетомъ... Громкое торжественное ликованіе вѣрующихъ покроетъ звонкій трезвонъ и все это вмѣстѣ понесется какъ даръ и благодарность торжествующей земли къ милосердпымъ небесамъ...
О, если бы и заблуждающіеся и невѣрующіе потрудились вникнуть въ смыслъ настоящаго торжества, то едва ли бы и среди нихъ нашлось такое зачерствѣлое сердце, такая огрубѣлая душа, которые бы отвратились отъ общехристіанской радости – и не откликнулись бы на радостный привѣтъ св. Церкви.
Свящ. Владиміръ Востоковъ.
«Московскія Церковныя Вѣдомости». 1896. №. 13-14. С. 171-172.
