Сѵнодикъ: Преосвященный Ириней (Орда), епископъ Орловскій.

Десятаго сего апрѣля [10(23) мая 1904 г.] въ началѣ второго часа по полудни скончался на 68 году отъ рожденія отъ паралича сердца преосвященный Ириней, епископъ Орловскій.

Почившій владыка родился въ селѣ Самовицѣ, Полтавской губерніи. Онъ – сынъ священника Михаила Орды. Въ мірѣ именовался Харисимъ Орда. Образованіе получилъ въ Кіевской духовной академіи, гдѣ окончилъ курсъ ученія въ 1861 году и въ томъ же году назначенъ былъ преподавателемъ словесности въ Екатеринославскую духовную семинарію. Въ 1864 году ревизовавшій эту семинарію ректоръ Кіевской духовной академіи обратилъ вниманіе на выдающіяся способности молодого преподавателя и, по его предложенію академической конференціи, преподаватель Орда въ томъ же году, по утвержденіи въ степени магистра богословія, перемѣщенъ былъ въ Кіевскую духовную семинарію на каѳедру священнаго писанія.

Въ Кіевѣ Орда пробылъ цѣлыхъ 30 лѣтъ, посвящая себя ученымъ трудамъ и преподавательской дѣятельности въ различныхъ учебныхъ заведеніяхъ. Помимо занятій въ семипаріи Орда съ 1865 по 1872 годъ состоялъ преподавателемъ словесности въ Кіевскомъ училищѣ дѣвицъ духовнаго вѣдомства. Въ 1877 году рукоположенъ былъ во священника къ церкви при женскомъ училищѣ дѣвицъ духовнаго вѣдомства и опредѣленъ преподавателемъ Закона Божія въ Кіевскую третью гимназію, съ оставленіемъ преподавателемъ въ духовной семинаріи. Въ 1879 году перемѣщенъ былъ къ Кіево-Подольской церкви Николая Добраго. Съ 1880 по 1882 годъ проходилъ должность благочиннаго Кіево-Подольскиъ церквей. Въ 1883 году былъ постриженъ, согласно выраженному имъ желанію, высокопреосвященнымъ Платономъ, митрополитомъ Кіевскимъ, въ монашество. Въ томъ же году назначенъ былъ на должность ректора Кіевской духовной семинаріи и возведенъ въ санъ архимандрита.

За время общественнаго служенія въ Кіевѣ священникъ Орда, а затѣмъ архимандритъ Ириней, имѣлъ ближайшее отношеніе ко всѣмъ Кіевскимъ печатнымъ органамъ не только какъ сотрудникъ, но и какъ редакторъ-издатель. Такъ, въ Академическомъ журналѣ, печатая свои сочиненія, онъ въ то же время велъ библіографію иностранныхъ богословскихъ книгъ; издавалъ и редактировалъ журналъ «Воскресное Чтеніе», въ которомъ часто помѣщалъ и собственныя статьи. Затѣмъ онъ былъ редакторомъ журнала «Руководство для сельскихъ пастырей». При этомъ журналѣ въ качествѣ приложеній онъ издавалъ особыми книгами «Проповѣди» и «Библіографическій листокъ». И въ приложеніяхъ нерѣдко онъ помѣщалъ свои статьи безъ подписи, а иногда съ подписями ἱερεύς, Sacerdos. По его иниціативѣ и указаніямъ началъ издаваться при епархіальномъ Училищномъ Совѣтѣ и журналъ «Церковно-приходская Школа».

Въ «Подольскихъ епархіальныхъ вѣдомостяхъ» (1896 г. № 50) перечислены наиболѣе выдающіеся богословско-литературные труды почившаго. Кромѣ студенческаго еще сочиненія подъ заглавіемъ «Исторія церковной исторіи», напечатаннаго въ «Трудахъ Кіевской духовной академіи», X. Орда составилъ «Руководство къ послѣдовательному чтенію пророческихъ книгъ Ветхаго Завѣта», удостоенное преміи митрополита Макарія, затѣмъ – «Руководство къ послѣдовательному чтенію учительныхъ книгъ Ветхаго Завѣта». Эти книги признаны пособіемъ при изученіи Священнаго Писанія учениками III и IV классовъ духовныхъ семинарій. Имъ же составлены – «Руководственное пособіе къ пониманію Псалтири», «Руководитель къ толковому чтенію Библіи». Онъ написалъ разборъ кощунственнаго произведенія Ренана «Жизнь Іисуса», перевелъ съ нѣмецкаго составленную въ противовѣсъ этому сочиненію книгу «Жизнь Іисуса Христа». Составилъ книгу «За вѣру и противъ невѣрія» и написалъ рядъ статей «Ложныя и опасныя современныя мудрствованія», «Безъ Христа нѣтъ истиннаго образованія, нравственности и благосостоянія». Ему принадлежитъ значительное количество проповѣдей, напечатанныхъ въ различныхъ духовныхъ изданіяхъ. Извѣстны также его переводы съ греческаго – «Толковой псалтири Евфимія Зигабена», съ англійскаго – «Мученики Колизея» и съ французскаго – «Пастырскія посланія апостола Павла».

Выдающаяся учено-литературная и педагогическая дѣятельность архимандрита Иринея обратила на него вниманіе высшаго духовнаго начальства и онъ въ 1888 году хиротонисанъ былъ во епископа Уманскаго, второго викарія Кіевской епархіи въ Великой церкви Кіево-Печерской Лавры. Въ 1890 г. переименованъ былъ въ епископа Чигиринскаго. Съ 1892 года онъ занималъ рядъ самостоятельныхъ архіерейскихъ каѳедръ, – сначала Могилевскую, затѣмъ съ 1893 года Тульскую, съ 1896 года Подольскую, съ 1900 года Екатеринбургскую и съ 1902 г. Орловскую. На всѣхъ этихъ каѳедрахъ почившій владыка много произносилъ и печаталъ поученій, полныхъ жизненнаго интереса.

Періодъ Могилевской и Тульской дѣятельности преосвященнаго Иринея подробно описанъ въ Тульскихъ епархіальныхъ Вѣдомостяхъ. Почившій особенно ревностно слѣдилъ за правильнымъ ходомъ учебно-воспитательнаго дѣла въ духовно-учебныхъ заведеніяхъ, вникалъ во всѣ подробности жизни ихъ, порядка и строя, въ духовенствѣ воспитывалъ духъ церковности, въ своихъ бесѣдахъ призывалъ паству къ святой церкви, ея ученію, молитвѣ, пѣнію, къ ея благодати и единству во Христѣ. Школа, это родное дитя церкви и ея естественная союзница въ дѣлѣ учительства была любимымъ духовнымъ чадомъ почившаго владыки, особенно церковная школа, какъ ближайшая къ церкви по своему духу и назначенію. При поступленіи своемъ на Тульскую архіерейскую каѳедру преосвященный Ириней началъ «усовершенствовать по Кіевскимъ образцамъ» богослужебные порядки, обращая наибольшее вниманіе на церковное чтеніе и по преимуществу пѣніе. Къ участію въ этомъ дѣлѣ онъ призвалъ и духовно-учебныя и церковно-приходскія школы, вмѣнивъ имъ въ обязанность приготовлять хорошихъ чтецовъ и пѣвцовъ въ храмѣ. При обозрѣніи приходовъ почившій Владыка обращалъ преимущественное вниманіе на учительность пастырей въ церкви и школѣ, давая нерѣдко образцы живаго пастырскаго слова. Интересовался онъ и всѣми сторонами жизни священноцерковнослужителей, разспрашивая ихъ не только о трудахъ ихъ по религіозно-нравственному состоянію прихожанъ, но и о ихъ матеріальномъ бытѣ – приходахъ и расходахъ, – всегда и вездѣ внушая родителямъ пріучать дѣтей къ церкви съ юныхъ лѣтъ. Въ «Подольскихъ епархіальныхъ вѣдомостяхъ» отмѣченъ рядъ мѣропріятій Владыки къ улучшенію епархіальной жизни. Изъ нихъ обращаютъ на себя вниманіе изданіе особыхъ правилъ для благочинническихъ совѣтовъ, состоящихъ изъ благочиннаго, его помощника, духовника, слѣдователя и члена совѣта; изданіе особыхъ же правилъ для благочинническихъ собраній. При немъ въ 1898 году было собраніе благочинныхъ въ епархіальномъ городѣ для архипастырскаго совѣщанія съ ними по разнымъ епархіальнымъ дѣламъ. Заботливость почившаго владыки направлялась также къ благоустроѳнію прихода вообще, какъ первоначальной основы церковно-епархіальной жизни. Ему хотѣлось возстановить приходъ по старинѣ, когда жизнь приходская возбуждается преимущественно церковными интересами, возлѣ храма и его школы. Онъ заботился о возрожденіи церковныхъ братствъ, развитіи церковныхъ попечительствъ.

Въ заботахъ объ образованіи народа въ духѣ церковности Владыка обращалъ особое вниманіе на церковныя школы, возросшія при немъ съ 1450 до 1890. Особенно много заведено при немъ церковныхъ школъ женскихъ, въ виду важнаго значенія въ крестьянскомъ быту образованія жены и матери, какъ распространительницы народнаго просвѣщенія. Отмѣчены также его заботы о духовно-учебныхъ заведеніяхъ, о развитіи церковно-свѣчного дѣла, о правильной постановкѣ епархіальной благотворительности, о миссіонерскомъ дѣлѣ.

Въ Екатеринбургѣ почившій Владыка обращалъ особое вниманіе начальствующихъ лицъ въ духовно-учебныхъ заведеніяхъ на надлежащую постановку церковнаго пѣнія, на ознакомленіе учащихся съ древними церковными напѣвами, съ церковнымъ уставомъ. При немъ преобразована открытая съ 1897 г. при архіерейскомъ домѣ школа для псаломщиковъ во второклассную церковно-приходскую школу съ трехгодичнымъ курсомъ и съ спеціальными курсами церковнаго пѣнія. Съ особенною любовію и въ Екатеринбургѣ Владыка насаждалъ и умножалъ разсадники народнаго просвѣщенія, особенно школы для дѣвочекъ – будущихъ матерей семействъ и воспитательницъ грядущихъ поколѣній. «Нынѣ», говорилъ Владыка въ прощальной рѣчи въ епархіальномъ женскомъ училищѣ, «и пишутъ и говорятъ вездѣ: дайте намъ добрыхъ матерей, и мы всѣ будемъ лучшими людьми. Помните и никогда не забывайте этихъ словъ».

Тѣми же заботами о духовенствѣ, паствѣ и школахъ проникнута была дѣятельность почившаго владыки и за время управленія имъ Орловской паствой до самой кончины.

«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1904, № 16. С. 586-589.

*    *    *

Богословско-литературная дѣятельность Владыки Иринея отличалась еще большею разносторопностію, чѣмъ его педагогическая служба. Но эта разносторонность всегда группировалась около трехъ тѣсно между собою связанныхъ задачъ: разумѣніе священнаго писанія, борьба съ богословскимъ раціоиализмомъ и живая церковная проиовѣдь

Во все это время педагогическая и просвѣтительная деятельность Владыки Иринея являлась на столько выдающеюся, что особенно была отмѣчена въ Высочайшей Граматѣ, какъ заслуліившал Монаршее благоволеніе (Церк. Вѣдом. 1891 г. № 20).

Преоевящешіый Ириней имѣлъ ордена сн. Анны 1-й степени и св. Владиміра 2-й степени и званіе Почетнаю Члена Кіевской и Казанской Духовныхъ Академій.

*    *    *

Преосвященный Ириней (Орда) какъ Екатеринбургскій Архіерей (1900-1902 г.)

Для обстоятельной характеристшш Преосв. Иринея и надлежащей оцѣнки его многоплодной дѣятельности не скоро еще настанетъ время. Какъ матеріалъ для будущаго біографа, въ прошломъ году появлялись на страницахъ нѣсколькихъ періодическихъ изданій воспоминанія объ этомъ Архипастырѣ. Такъ, весьма любопытны воспоминанія бывшаго редактора газеты «Уралъ» С. К. Эфрона (Литвина), помѣщенныя въ іюльской книжкѣ «Историческаго Вѣстника», украшенной, – кстати сказать, – прекрасно исполненнымъ портретомъ Преосв. Иринея. Выдержки изъ этихъ воспоминаній и приведемъ здѣсь.

Воспоминанія К. С. Эфрона относятся къ тому времени, когда Преосв. Ириней перемѣщенъ былъ съ Подольской каѳедры на Екатеринбургскую (1900-1902 г.). Много энергіи и Архипастырской мудрости требовало служеніе въ Подоліи, полу-польской, полу-католической, по выраженію журнала «Руководство для сельскихъ пастырей» (1904 г. № 42); не менѣе труднымъ являлось служеніе и въ Екатеринбургской епархіи. Екатеринбургъ считается столицей раскола не только всего Урала, но и всей Сибири. Во главѣ екатеринбургскихъ старообрядцевъ стоятъ «пріемлющіе священство» (австрійцы), какъ самые богатые, вліятельные и воинствующіе; за ними слѣдуютъ «часовенные» (бѣглопоповцы), «безпоповцы» и мн. др. Само собою понятно, что городъ въ религіозномъ отношеніи постоянно находится въ самомъ напряженномъ состояніи, и со стороны православнаго духовенства и мѣстнаго Архіерея требуется очень много такта, распорядительности, а еще больше – любви и человѣчности, чтобы умиротворяюще дѣйствовать на заблуждающихся, не давать лишнихъ поводовъ къ обостренію розни между провославными и старообрядцами. И Преосв. Ириней съ первыхъ же шаговъ своей Архипастырской дѣятельности въ Екатеринбургской епархіи такъ поставилъ дѣло, что, нисколько не раздражая старообрядцевъ, въ то же время и не потакалъ имъ ни въ чемъ. Одинъ разъ г. Эфрону случилось быть у Преосв. Иринея во время пріема. Въ пріемной было много просителей: кто съ прошеніемъ въ рукахъ, кто и такъ. Преосвященный стоялъ у окна, терпѣливо выслушивая каждаго изъ просителей по-очереди. Вотъ подходитъ къ нему почтенный старикъ, одѣтый по-русски, богато и чисто. Старикъ поклонился Преосвященному земнымъ поклономъ и сложилъ руки ладонями вверхъ, прося благословенія. Владыка впился глазами въ старика и благословенія не далъ.

– Благословите, Владыка, – послышался несмѣлый голосъ старика.

Но тутъ, – по словамъ С. К. Эфрона, – произошло нѣчто неожиданное, приведшее въ смущеніе всѣхъ присутствовавшихъ. Преосвященный приблизился вплотную къ старику и произнесъ крикливо и гнѣвно:

– Лжецъ!., обманщикъ!., притворщикъ!.. Скажи, въ какого Бога ты вѣруешь?! Если ты раскольникъ, то будь честнымъ раскольникомъ! Какъ смѣешь ты подойти ко мнѣ за благословеніемъ?.. У тебя ко мнѣ просьба, и ты захотѣлъ поддѣлаться ко мнѣ своею ложью... Развѣ я для тебя священнослужитель?.. Развѣ ты признаешь мое епископское достоинство?.. Зачѣмъ пришелъ ты ко мнѣ съ ложью на устахъ?.. Уходи... уходи, искуситель!..

Вдругъ волненіе и гнѣвъ Владыки улеглись, и онъ закончилъ тихимъ, проникновеннымъ голосомъ:

– Какъ бы былъ я радъ, какое это было бы большое счастье, еслибы ты и подобные тебѣ являлись ко мнѣ съ открытымъ сердцемъ, съ искреннимъ желаніемъ получить отъ меня благословеніе!.. О Господи... какое бы это было счастье! И какъ я молю объ этомъ постоянно Царя небеснаго!..

Старикъ повалился Преосвященному въ ноги и въ полномъ смыслѣ слова возопилъ:

– Прости, Владыко, грѣшенъ я предъ тобой, много грѣшенъ!.. Дѣйствительно, пришелъ къ тебѣ съ ложью...

Онъ поднялся на ноги, по лицу его струились слезы.

– А теперь не откажи, благослови!.. Отъ полноты моихъ чувствъ тебя молю: не откажи, благослови!..

Преосвященный благословилъ старика и облобызалъ его. Лицо раскольника просіяло.

– А о дѣлѣ моемъ теперь говорить не буду, – сказалъ затѣмъ раскольникъ: нестоящее оно... А за ласку твою, за привѣтливость и за строгость тоже – спасибо!.. Вразумилъ ты меня, окаяннаго!.. Это ты большое, божеское дѣло совершилъ!..

И, сдѣлавъ Владыкѣ земной поклонъ, съ просвѣтленнымъ лицомъ онъ поспѣшно удалился... Черезъ нѣкоторое время этотъ старикъ-раскольникъ присоединился къ православію ца правахъ единовѣрія.

Много въ Екатеринбургѣ старообрядцевъ разныхъ толковъ и согласій; не мало и единовѣрцевъ, имѣющихъ свои церкви. Наслѣдственнымъ попечителемъ единовѣрческихъ церквей въ Екатеринбургѣ состоялъ въ то время городской голова и глава екатеринбургскихъ единовѣрцевъ Г. Г. Казанцевъ, нынѣ уже покойный (прапрадѣдъ Г. Г. Казанцева построилъ первую единовѣрческую церковь на личныя средства, и съ тѣхъ поръ почетная обязанность попечителя единовѣрческихъ церквей въ Екатеринбургѣ переходила къ его потомкамъ какъ бы по наслѣдству). Это былъ человѣкъ весьма образованный, не чуждый наукѣ и искусству, богатый, пользовавшійся большимъ уваженіемъ въ городѣ. Вдругъ разнеслась вѣсть, что Преосв. Ириней выразилъ желаніе служить литургію въ единовѣрческой церкви. Заволновались по этому поводу старообрядцы, заволновались и сами единовѣрцы. Старообрядцы и разные сектанты злорадствовали, что православный Архіерей «обмірщитъ» единовѣрческую церковь троеперстнымъ крестомъ; по тому же поводу пріуныли и единовѣрцы, а вмѣстѣ съ ними – и наслѣдственный попечитель ихъ церквей Г. Г. Казанцевъ. Не зная, какъ быть и что дѣлать, Г. Г. Казанцевъ рѣшилъ обратиться за совѣтомъ и помощью къ С. К. Эфрону.

– Положительно не знаю, какъ поступить, – говорилъ сильно взволнованнымъ голосомъ Г. Г. Казанцевъ, пріѣхавшій по этому поводу къ С. К. Эфрону: желаніе Преосвященнаго служить у насъ возбуждаетъ среди прихожанъ тревогу. Если Архіерей будетъ служить по нашимъ книгамъ и по нашему обиходу, то это будетъ для насъ великимъ радостнымъ событіемъ; если же онъ будетъ служить по-великороссійскому, то ужасно боюсь послѣдствій: всѣ наши старики разбѣгутся изъ храма, и многіе изъ нашихъ навсегда уйдутъ къ «австрійцамъ» и «часовеннымъ...». Вы себѣ представить не можете, какъ волнуются единовѣрцы.

– Заѣхали бы къ Архіерею и разъяснили бы ему все это, – посовѣтовалъ С. К. Эфронъ.

– Нехорошо, неловко. Я мало его знаю; онъ можетъ еще обидѣться, и своимъ вмѣшательствомъ я могу еще напортить. Не возьмете ли на себя переговорить съ нимъ? Говорятъ, третьяго дня вы провели у него цѣлый вечеръ и остались очень довольны его пріемомъ. Архіерей, по слухамъ, весьма благоволитъ къ вамъ. Право, переговорите съ нимъ. Хорошее, божеское дѣло сдѣлаете...

С. К. Эфронъ старался, по вполнѣ понятнымъ причинамъ, отклонить отъ себя вмѣшательство не въ свое дѣло и попросилъ дать подумать до слѣдующаго дня. Но къ вечеру въ тотъ же день онъ получилъ заниску отъ Г. Г. Казанцева, спѣшившаго подѣлиться «великою радостью». Оказалось, что Преосв. Ириней вытребовалъ къ себѣ единовѣрческій служебникъ и единовѣрческаго старика-священника, котораго принялъ чрезвычайно милостиво, обласкалъ и долго бесѣдовалъ съ нимъ о единовѣрческомъ церковно-служебномъ обиходѣ. При этомъ сказалъ, что желаетъ совершить въ единовѣрческой церкви службу такъ, какъ это установлено единовѣрческими старинными святоотеческими обычаями, чтобы не смущать простецовъ-единовѣрцевъ; отзывался съ большой похвалой о единовѣрцахъ за ихъ ревность въ вѣрѣ и за то, что они умѣютъ истово молиться. Сказалъ также, что любитъ и уважаетъ единовѣрцевъ. Послѣ довольно продолжительной бесѣды Преосвященный такъ же милостиво отпустилъ единовѣрческаго священника, какъ и принялъ, а единовѣрческій служебникъ оставилъ у себя, чтобы ближе ознакомиться съ порядками единовѣрческой службы, во избѣжаніе какихъ-либо уклоненій и могущихъ произойти во время самаго совершенія литургіи ошибокъ. «Не можете себѣ представить, – заканчивалъ свою записку Г. Г. Казанцевъ, – какое это вызвало ликованіе среди единовѣрцевъ; ликую и я вмѣстѣ съ своими!».

На этомъ первомъ служеніи Преосв. Иринея въ единовѣрческой церкви въ Екатеринбургѣ присутствовалъ, между прочимъ, и С. К. Эфронъ, который въ слѣдующихъ словахъ изображаетъ произведенное какъ на него лично, такъ и на прочихъ присутствовавшихъ въ храмѣ впечатлѣніе: «Никогда въ моей жизни я не видѣлъ такой торжественно-молитвенно-настроенной толпы. Трогательное умиленіе было написано на всѣхъ лицахъ молящихся, и присутствіе Бога чувствовалось въ храмѣ такъ сильно, такъ осязательно, что ощущалась какая-то особенная, неземная радость. Радость эта была разлита по всему храму, и казалось, что ею былъ насыщенъ самый воздухъ въ храмѣ. Церковь была переполнена не только единовѣрцами, ни и австрійцами, часовенными, безпоповцами и всякими другими раскольниками. Мѣста въ храмѣ не хватило для всѣхъ желавшихъ присутствовать на Архіерейскомъ служеніи, и вся площадь вокругъ церкви была заполнен народомъ. Служба шла величаво и медленно; старинные напѣвы великолѣпнаго хора раздавались торжественно; Епископъ Ириней въ моменты выхода изъ алтаря, окруженный сонмомъ священниковъ всѣхъ единовѣрческихъ церквей въ Екатеринбургѣ, въ праздничномъ облаченіи, казался Божіимъ предвозвѣстникомъ мира, который отнынѣ долженъ наступить на землѣ и воцариться навѣки».

Какъ оказалось впослѣдствіи, это первое служеніе Преосв. Иринея въ единовѣрческой церкви имѣло большое значеніе для всей Екатеринбургской епархіи: съ одной стороны, у «австрійцевъ» и другихъ раскольниковъ былъ отнятъ поводъ «дразнить» единовѣрцевъ, что у нихъ нѣтъ полнаго клира, что напрасно они молятся за православнаго Еиископа, который ихъ знать не хочетъ и не признаетъ ихъ православными; съ другой стороны, служеніе православнаго Архіерея въ единовѣрческой церкви явилось осязательнымъ доказательствомъ для самихъ же раскольниковъ, что единовѣріе пользуется полною благодатью, имѣя полный церковный клиръ, состоящій изъ діакона, священника и епископа. Эта увѣренность въ полнотѣ церковнаго клира въ единовѣріи побудила потомъ многихъ раскольниковъ присоединиться къ православію на правахъ единовѣрія.

Человѣкъ широкой иниціативы и неутомимой энергіи, Преосв. Ириней отзывался на всѣ важнѣйшіе запросы текущей жизни и весьма внимательно слѣдилъ за состояніемъ и современнымъ развитіемъ науки и литературы не только духовной, но и свѣтской. Въ бытность свою ректоромъ Кіевской духовной семинаріи онъ, по званію редактора журнала «Руководство для сельскихъ пастырей», съ каждой дневной почтой получалъ много различныхъ періодическихъ изданіи. Послѣ обѣда и вечеромъ все это онъ успѣвалъ просмотрѣть, и въ 8 часовъ утра слѣдующаго дня полученныя имъ наканунѣ періодическія изданія лежали уже въ преподавательской сборной комнатѣ съ помѣтками цвѣтнымъ карандашемъ и съ надписями, какому преподавателю на какую статью или отдѣльное мѣсто ея слѣдуетъ обратить вниманіе, о чемъ, по требованію времени, слѣдовало бы написать статью и какую именно нужно дать ей постановку и т. п. Такимъ Преосв. Ириней оставался и до конца своей жизни, при чемъ каждый переходъ его на новую каѳедру тотчасъ асе отмѣчался рѣдкимъ оживленіемъ и улучшеніемъ мѣстныхъ Епархіальныхъ Вѣдомостей. Къ наукѣ и литературѣ онъ былъ очень требователенъ и въ своихъ критическихъ отзывахъ, подчасъ довольно рѣзкихъ, обнаруживалъ большую эрудицію и не мало художественнаго чутья. Интересную въ этомъ отношеніи бесѣду съ Преосв. Иринеемъ приводитъ въ своихъ воспоминаніяхъ о немъ С. К. Эфронъ.

С. К. Эфронъ въ первый разъ счелъ долгомъ своимъ лично явиться къ Преосв. Иринею спустя недѣли три послѣ его пріѣзда въ Екатеринбургъ. Получивши приглашеніе Владыки «пожаловать» какъ-нибудь «попить чайку» вечеромъ съ «отличнымъ кіевскимъ вареніемъ», С. К. Эфронъ не замедлилъ воспользоваться этимъ приглашеніемъ и дней черезъ пять-шесть послѣ перваго свиданія отправился къ нему въ 8 часовъ вечера. Онъ засталъ Преосв. Иринея сидящимъ на диванѣ съ книжкой въ рукахъ и по краямъ обложки увидѣлъ, что Владыка читаетъ «Вѣстникъ Европы». Преосв. Ириней встрѣтилъ С. К. Эфрона, какъ стараго знакомаго. Благословивши и усадивши его, онъ заговорилъ:

– Пользуюсь каждой свободной минутой, чтобы почитать.. Къ сожалѣнію, весьма мало времени у меня, чтобы перечитать все, что надо. Ужъ очень много нынче печатаютъ. И сколько хламу выбрасываютъ типографіи! Хорошія книги и статьи попадаются рѣдко... Этотъ журналъ все-таки лучше и серьезнѣе другихъ...

Преосв. Ириней указалъ на отложенную имъ при входѣ С. К. Эфрона на стоявшій подлѣ дивана столикъ книжку журнала.

– Это, кажется, «Вѣстникъ Европы?» – перебилъ Преосвященнаго С. К. Эфронъ.

– Да, «Вѣстникъ Европы», – продолжалъ онъ: читаю и предпочитаю его больше другихъ журналовъ. Не потому, – улыбнулся Владыка, – что согласенъ съ его направленіемъ, а потому, что издаетъ его человѣкъ серьезный и порядочный, и пишутъ въ немъ люди порядочные и серьезные. Журналъ этотъ не зубоскалитъ, не паясничаетъ, не прячетъ кукиши въ карманѣ, не прибѣгаетъ къ задирательной и пошлой полемикѣ. Разумѣется, мнѣ несимпатичны доктрины, которыя проповѣдуетъ журналъ; нѣкоторыя изъ нихъ мнѣ даже противны. Но надо отдать ему справедливость, что проповѣдь его – открытая, честная. «Вѣстникъ Европы» въ этомъ отношеніи почти одинъ является настоящимъ, заправскимъ бариномъ среди современной хамской журнальной братіи своей. Его конституціонализмъ меня не пугаетъ, ибо онъ приверженецъ постепенности и преданъ Царственному Дому... Другое дѣло – журналы въ родѣ... (Преосв. Ириней назвалъ при этомъ нѣсколько журналовъ), – развѣ это серьезныя изданія? Мальчишество на каждомъ шагу... Противно ихъ перелистывать даже, а приходится... Необходимо знать, о чемъ и въ этихъ журналахъ пишутъ, а главное – какъ пишутъ, къ какимъ формамъ прибѣгаютъ, чтобы быть во всеоружіи для борьбы со зломъ, которое они сѣютъ... Приходится иногда далее тратить время на чтеніе беллетристики...

– Неужели и беллетристику читаете? – спросилъ С. К. Эфронъ.

– Мало, но читаю. Недавно прочелъ нѣсколько разсказовъ Горькаго: «Супруги Орловы», «Мальва» и еще нѣсколько мелкихъ. Не понимаю, чѣмъ такъ пришелся Горькій по вкусу современному обществу? Талантъ его ниже средняго, и во всякомъ случаѣ этотъ писатель гораздо ниже Помяловскаго, Рѣшетникова и Глѣба Успенскаго, – ужъ не говорю о Тургеневѣ, Толстомъ, Писемскомъ, Рончаровѣ, Достоевскомъ. Развѣ можно сравнивать этого карлика съ такими гигантами? Вѣдь у Горькаго нѣтъ настоящихъ, живыхъ людей, съ плотью и кровью: все у него надумано, искусственно, преувеличено... А вотъ грязи... грязи въ его произведеніяхъ много!.. Человѣкъ онъ безъ предразсудковъ, и чувство обонянія у него совсѣмъ не развито... Очень и очень смердитъ отъ многихъ страницъ въ его разсказахъ...

Отъ свѣтской литературы Преосв. Ириней перешелъ затѣмъ къ духовной, при чемъ подвергъ рѣзкой критикѣ многихъ духовныхъ писателей и большинство духовныхъ журналовъ.

– Вообще, – продолжалъ онъ, – въ настоящее время у насъ во всемъ и вездѣ господствуетъ какой-то хаосъ; мы стоимъ на какомъ-то распутьи, а настоящаго, Божьяго пути не видимъ, не хотимъ его видѣть, отворачиваемся отъ него...

Бесѣда затянулась до половины одиннадцатаго часа ночи. Все время Владыка говорилъ то съ бодрымъ воодушевленіемъ, то впадая въ минорный тонъ и грусть. Несмотря на свой довольно преклонный возрастъ, онъ чувствовалъ и волновался, какъ молодой: необыкновенно живые глаза его то вдохновенно сверкали огнемъ молодости, то заволакивались облаками грусти. Когда онъ такъ строго отзывался о свѣтской и духовной литературѣ, видно было, что Владыка сильно скорбитъ душею, что та и другая слишкомъ мало соотвѣтствуютъ своему высокому назначенію.

– Россія – великая страна, – между прочимъ замѣтилъ Преосв. Ириней съ большимъ воодушевленіемъ, – и она заслуживаетъ болѣе серьезнаго отношенія къ себѣ, и не только заслуживаетъ, но и нуждается въ болѣе серьезной литературѣ... Крѣпко надѣюсь, что Госнодь пошлетъ ей это...

Требовательный къ себѣ – говорится въ воспоминаніяхъ г. Эфрона, – Преосв. Ириней былъ требователенъ и по отношенію къ другимъ, особенно же къ подчиненнымъ, занимавшимъ болѣе или менѣе отвѣтственные посты. Выговоры его манкировавшимъ своими обязанностями, вслѣдствіе вспыльчивости и вообще горячности характера, бывали иногда слишкомъ уже суровы. Но, какъ всѣ вообще вспыльчивые люди, онъ скоро отходилъ и нисколько не считалъ для себя унизительнымъ первый же сознавать свои промахи и ошибки и по возможности всѣми мѣрами исправлять ихъ. Вотъ почему между нимъ и нѣкоторыми подчиненными происходили на первыхъ порахъ недоразумѣнія и даже неудовольствія, которыя вскорѣ затѣмъ, при ближайшемъ знакомствѣ съ Преосв. Иринеемъ, разсѣивались безслѣдно, и онъ оставлялъ по себѣ во всѣхъ самыя свѣтлыя воспоминанія. «Внезапная кончина его», по словамъ G. К. Эфрона, «должна была угнетающимъ образомъ подѣйствовать на нашъ югъ и Уралъ: и тутъ и тамъ преставившійся Епископъ своей плодотворною дѣятельностью оставилъ послѣ себя завидную память».

«Подольскія Епархіальныя Вѣдомости». 1905. № 18. Ч. Неофф. С. 424-433.

*    *    *

Преосвященный Ириней (Орда) какъ Орловскій Архіерей (1902-1904 г.).

Среди Архипастырей Орловской каѳедры почившій 10 сего апрѣля Владыка Ириней займетъ видное и почтенное мѣсто. Предшествовавшая принятію епископскаго сана служба Владыки, давшая ему богатый и равносторонній служебный опытъ, его продолжительная и плодотворная литературная дѣятельность по вопросамъ пастырской жизни и практики – все это въ связи съ сильными природными дарованіями, развитыми и образованными сначала серьезною духовную школю, а затѣмъ собственнымъ неутомимымъ трудомъ, налагало печать особой мудрости и плодотворности на его Архипастырское служеніе, такъ что, не смотря на краткость времени, служеніе Владыки на Орловской каѳедрѣ оставило глубокій слѣдъ въ жизни Орловской паствы и церкви. Будущій историкъ оцѣнитъ по достоинству въ полнотѣ и съ безпристрастіемъ значеніе Преосвященнаго Иринея для нашей епархіи и въ исторіи іерархіи вообще...

На Орловскую каѳедру Преосвященный Владыка Ириней вступилъ обогащенный всѣмъ опытомъ предшествовавшей долговременной службы, такъ что на долю нашей епархіи выпала счастливая возможность воспользоваться этимъ богатствомъ опыта Архипастыря. Этому не воспрепятствовала физическая слабость удрученнаго недугомъ (порокъ сердца) и лѣтами Архипастыря, который съ перваго дня вступленія на каѳедру и до послѣдняго часа проявлялъ изумительную энергію, трудолюбіе, и самый живой интересъ къ текущимъ дѣламъ. Предчувствіе близкой кончины не только не останавливаю трудолюбія Владыки, а даже какъ бы еще болѣе его воодушевляло. Иногда, какъ бы чувствуя слабость силъ и сознавая сложность и обширность всего предпринимаемаго имъ по дѣламъ управленія. Владыка говорилъ: «Что же? развѣ бросить все?». И вслѣдъ за этимъ начиналась особенно оживленная его дѣятельность по всѣмъ сторонамъ управленія: давались предложенія Консисторіи, дѣлались поручения разнымъ лицамъ относительно составленія статей для напечатанія въ Епархіальныхъ Вѣдомостяхъ, вызывались для дачи указаній и порученій различныя должностныя лица. И при всемъ томъ дѣятельность Владыки по управленію Орловскою епархіею, не смотря на благотворность и плодотворность ея и, можетъ быть, по этому самому, не была особо выдающеюся, бьющею въ глаза. Все, что обыкновенно считается за мелочи въ жизни, въ служебныхъ отношеніяхъ, было предметомъ его внпманія и вызывало непрестанную поучительную и созидательную, по Апостолу, его дѣятельность. Крестное знаменіе, поклоны, одежда, пѣніе и чтеніе церковное, словомъ все то, како подобаетъ въ дому Божіи жити (Тим. 3, 15), далѣе отступленіе отъ установленныхъ формъ въ дѣловихъ бумагахъ, по-видимому мелкія нарушенія или отступленія отъ законности – вся эта масса мелочей, свидѣтельствующая нерѣдко о недостаткѣ выдержки, серьезнаго отношенія къ дѣлу не ускользала отъ зоркаго наблюденія Владыки и вызывала со стороны его строгія отеческія замѣчанія, и наставленія.

Но болѣе всего, чаще всего Владыка говорилъ о проповѣдничествѣ, всѣми мѣрами вводя въ сознаніе духовенства необходимость непрестаннаго и самаго жизненнаго учительства. Онъ самъ указывалъ темы для очередныхъ проповѣдей, а для проповѣдей на особенные случаи не только давалъ темы, а даже подыскивалъ тексты и опредѣлялъ подробное содержаніе, при этомъ особенно любилъ приводить тексты изъ книги пр. Исаіи. Почти всякаго очереднаго проповѣдника, представлявшаго проповѣдь, Владыка начиналъ распрашивать, о чемъ проповѣдь, какое ея содержаніе, почему именно проповѣдникъ избралъ то или другое содержаніе для проповѣди, и сейчасъ же обнаруживалось обыкновенно, какъ мало жизненности въ представленной проповѣди, какъ обще содержаніе ея и мало примѣнимо къ слушателямъ. «Вы представляйте себѣ тѣхъ, кто васъ слушаетъ, кому вы будете проповѣдывагь, поучалъ онъ: вотъ эту женщину. которая стоить предъ амвономъ, этихъ дѣтей, которыя васъ будутъ окружать, этихъ крестьянъ или мѣщанъ». – «Подумайте, батюшка, говорилъ онъ въ другихъ случаяхъ по поводу проповѣдничества: кому нужны эти разсужденія? Вѣдь народъ нашъ часто ничего не знаетъ о Богѣ, о Христѣ, о Божьей Матерій не знаетъ заповѣдей и даже одной молитвы не умѣетъ правильно прочитать». Собственнымъ живымъ словомъ съ церковной каѳедры онъ давалъ прекрасный образецъ практически-жизненнаго проповѣдничества, что особенно проявлялось при обозрѣніи церквей или при служеніяхъ въ различныхъ храмахъ: изложеніе этихъ поученій Владыки можно читать въ описаніяхъ путешествій его для обозрѣнія епархіи и въ хроникѣ Епархіальныхъ Вѣдомостей. Иногда послѣ продолжительнаго Богослуженія, оставляя обычное поученіе, Владыка неумолкаемо поучалъ народъ во время подхожденія подъ благословеніе. Кажется, особенною заботою его было исполнить пастырское ученіе Апостола: говори, увѣщевай, и обличай со всякою властью, чтобы никто не пренебрегалъ тебя (Тит. 2, 15). Ограждая ввѣренное духовенство отъ этого пренебреженія имъ, происходящаго отъ недостатка учптельности и именно жизненной, современной, а также отъ недостатка просвѣщенія и освѣдомленности въ вопросахъ текущей жизии, Владыка постоянно интересовался знать, что читаетъ духовенство, распрашнвалъ объ этомъ являвшихся къ нему по дѣламъ службы священниковъ и оставался весьма недоволенъ, когда встрѣчалъ между ними иныхъ, по цѣлымъ мѣсяцамъ не просматривавшихъ даже Епархіальныхъ Вѣдомостей и не знавшихъ напечатанныхъ въ этихъ Вѣдомостяхъ распоряженій Епархіальнаго Начальства. У женъ священнослужителей изъ воспитанницъ Епархіальнаго училища Владыка всегда распрашивалъ подробно, какъ примѣняютъ онѣ свои познанія къ жизни, кого чему научили и прежде всего научили ли своихъ малолѣтнихъ дѣтей и прислугу молитвамъ, помогаютъ ли учить въ школѣ, особенно рукодѣлью. Отличавшійся самъ совершенною нестлжательностью (послѣ смерти оказалось у Владыки денегъ всего 6 руб.), онъ всемѣрно заботился о томъ, чтобы духовенство пользовалось всѣми по закону присвоенными ему средствами содержанія и всегда скорбѣлъ о плохомъ матеріальномъ обезпеченіи духовенства Орловской епархіи, потому что видѣлъ, что отъ этого также происходитъ пренебрежительное отношеніе къ нему. Поэтому, при обозрѣніи епархіи посѣщая непремѣнно вездѣ домъ священника и вызывая къ себѣ всю семью, онъ обращалъ вниманіе на домашнюю обстановку и бытъ во всѣхъ подробностяхъ, нерѣдко заглядывая даже въ кухню. При этомъ Владыка всегда давалъ наставленіе и томъ, какъ и при самыхъ скромныхъ средствахъ возможно и должно устраивать приличествующую дому священника обстановку. Въ церквахъ приходовъ съ населеніемъ изъ малоземельныхъ и бѣдныхъ крестьянъ Владыка въ поученіи старался возбудить предпріимчивость и изобрѣтательность въ веденіи сельскаго хозяйства, указывая на примѣръ крестьянъ Западной Европы. Вмѣстѣ съ тѣмъ во всей дѣятельности его красною нитью проходитъ черта строгой законности и напоминанія о необходимости повиноваться и покоряться властямъ (Тит. 3, 1)...

Кончина Владыки была совершенно неожиданная. 10 апрѣля, въ самый день смерти, съ ранняго утра онъ занимался по обыкновенію текущими дѣлами, писалъ резолюціи на протоколахъ и журналахъ Консисторіи и прошеніяхъ, пресмотрѣлъ всю почту и даже отвѣтилъ ня нѣкоторыя письма. Около 12 часовъ дня, онъ, сидя за рабочимъ столомъ, внезапно почувствовалъ дурноту; на треножные звонки его прибѣжалъ келейникъ, который, видя сильный упадокъ силъ, снесъ Владыку въ постель и послалъ за врачами. Прибывшіе вскорости три врача нашли положеніе Владыки безнадежнымъ; въ 12 ч. 50 мин. дня послѣдовала тихая кончина, по заключенію врачей, изложенному въ составленномъ ими актѣ, отъ паралича сердца. Тотчасъ же въ покоямъ Преосвященнаго собрались Каѳедральное духовенство, Члены и Секретарь Конспсторіи, Благочинный церквей г. Орла. Приступлено было къ облаченію тѣла въ обычныя архіерейскія одежды, при чемъ протодіаконъ произносилъ обычныя стихи облаченія. Когда въ руки облаченнаго вложены были зажженные трикирій и двукирій и раздался обычный возгласъ протодіакона: Τако да просвѣтится свѣтъ твой предъ человѣки, всѣми присутствующими пропѣта была «Вѣчная память». Тѣло почившаго положено въ пріемномъ залѣ къ юго-восточному углу. Каѳедральнымъ протоіереемъ въ сослуженіи присутствовавшаго духовенства совершена была первая панихида, послѣ которой имъ же начато чтеніе Евангелія, продолжавшееся затѣмъ непрерывно днемъ и ночью въ теченіе всего времени до погребенія. Въ то же время Консисторіею даны были телеграммы о кончинѣ Владыки Святѣйшему Сѵноду, Высокопреосвященному Митрополиту Антонію, Г. Оберъ-Прокурору Св. Сѵнода и Товарищу его. Благочиннымъ церквей и Настоятелямъ и Настоятельницамъ монастырей и сообщено Начальнику губерніи. Вечеромъ въ той же день получена была отвѣтная телеграмма Митрополита Антонія, увѣдомлявшаго, что Святѣйшій Сѵнодъ поручилъ совершить погребеніе почившаго Владыки Преосвященному Курскому Лаврентію. Вечеромъ въ 9 часовъ совершена была вторая торжественная панихида, а въ послѣдующіе дни торжественныя панихиды совершались утромъ и вечеромъ. Тотчасъ же послѣ кончины и облаченія Владыки двери Архіерейскихъ пріемныхъ покоевъ открыты были для всего населенія города, массы котораго перебывали за это время у гроба Архипастыри, причемъ многіе просили служить панихиды по усопшемъ. 11-го апрѣля въ 6 часовъ пополудни прибылъ Преосвященный Лаврентій, Епископъ Курскій и Бѣлоградскій, и, встрѣченный на вокзалѣ Каѳедральнымъ протоіереемъ, Ключаремъ и Благочиннымъ церквей г. Орла, прослѣдовалъ при звонѣ колоколовъ въ Архіерейскій Домъ. Тотчасъ Его Преосвященствомъ въ сослуженіи ожидавшаго его прибытія духовенства совершена была панихида, на которой присутствовали г. Начальникъ губерніи К. А. Балясный, Вице-Губернаторъ г.-м. В. В. Бельгардтъ. городской голова Д. А. Карповъ, уѣздный предводитель дворянства Η. П. Галаховъ, директоры среднихъ учебныхъ заведеній, чины военные и гражданскіе и множество народа. На другой день Преосвященный Лаврентій совершилъ въ Крестовой церкви заупокойную литургію, на которой были рукоположены въ санъ священика: окончившій курсъ Семинаріи А. Козловскій и въ санъ іеродіакона монахъ Площанской пустыни Моисей.

Вечеромъ того же дня, въ 5 часу, совершено торжественное перенесеніе, согласно составленному церемоніалу, тѣла въ Каѳедральный Соборъ при огромпомъ стеченіи народа, стоявшаго по обѣимъ сторонамъ шествія и слѣдовавшаго за гробомъ. По совершеніи литіи Преосвященнымъ Владыкой гробъ поднятъ былъ старшимъ духовенствомъ и затѣмъ все время до собора несенъ былъ поперемѣнно священниками на рукахъ. За духовенствомъ шелъ Преосвященный Лаврентій.

Въ процессіи участвовали съ г. Начальникомъ губерніи всѣ высшія должностныя лица города, военныя и гражданскія; наряды полицейскихъ и всѣхъ воинскихъ частей, расположенныхъ въ городѣ, образовали непрерывную цѣпь для сдерживанія народа; учащіеся всѣхъ учебныхъ заведеній были выстроены по пути слѣдованія; особенно выдѣлялись массы воспитанниковъ Духовной Семинаріи и батальонъ кадетъ, въ полномъ составѣ расположенный вблизи Каѳедральнаго Собора. Не смотря на близость разстоянія, шествіе отъ Архіерейскаго Дома до Каѳедральнаго Собора продолжалось около часа – по причинѣ множества панихидъ, отслуженныхъ на пути по просьбѣ народа. По внесеніи въ Соборъ гробъ съ останками почившаго Архипастыря былъ поставленъ на приготовленномъ катафалкѣ и украшенъ живыми цвѣтами и вѣнками; особенно выдѣлился большой вѣнокъ съ надписями; на одной лентѣ – «Славному Іерарху, великому свѣтлому уму и отзывчивому сердцу, защитнику слабыхъ, утѣшителю страждущихъ, безкорыстному поборнику правды», а на другой лентѣ – «Отъ глубокихъ и искреннихъ почитателей изъ г. Тулы». Началось послѣдованіе заупокойной всенощной (парастаса), а затѣмъ служеніе панихидъ и чтеніе Евангелія.

На другой день къ 8 часамъ утра Соборъ началъ наполняться назначенными для присутствованія при заупокойномъ Богослуженіи и погребеніи воспитанниками и воспитанницами всѣхъ учебныхъ заведеніи и представителями учрежденій. Въ девятомъ часу утра прибыль Преосвященный Лаврентій. По обычной встрѣчѣ, облаченіи и прочтеніи часовъ совершена была литургія въ сослуженіи Каѳедральнаго протоіерея М. Смирнова, законоучителя кадетскаго корпуса, протоіерея В. Дѣтскаго, Членовъ Консисторіи и Ключаря Собора. По время причастнаго стиха Ректоромъ Семинаріи, прот. К. А. Сахаровымъ произнесено было слово, помѣщаемое ниже. Къ концу литургіи Соборъ былъ переполненъ молящимися. На погребеніе съ Преосвященнымъ Владыкою вышло до 45 протоіереевъ и священниковъ въ бѣлыхъ облаченіяхъ. Его Преосвященство самъ читалъ положенныя въ чинѣ священническаго погребенія антифоны и сѣдальны.

Послѣ разрѣшительной молитвы, передъ послѣднимъ цѣлованіемъ, съ благословенія Преосвященнѣйшаго Лаврентія, произнесена была рѣчь священникомъ М. Аѳонскимъ. Около 40 минутъ продолжалось прощаніе съ Владыкой духовенства и народа. По обнесенін гроба вокругъ Собора началось обратное шествіе къ мѣсту послѣдняго упокоенія въ томъ же порядкѣ, какъ и наканунѣ. У могилы, ископанной у южной стѣны въ Успенскомъ храмѣ, гробъ встрѣченъ былъ Преосвященнымъ Лаврентіемъ; совершена была послѣдняя литія, въ концѣ которой протоіерей В. Дѣтскій произнесъ краткую рѣчь; затѣмъ гробъ былъ опущенъ въ могилу.

Въ тотъ же день, часъ спустя, Его Преосвященство, Преосвященный Лаврентій, Епископъ Курскій и Бѣлоградскій, отбылъ на вокзалъ для слѣдованія въ Курскъ.

С. М. А.

«Орловскія Епархіальныя Вѣдомости». 1904. № 16. Отд. Неофф. С. 383-391.

*    *    *

Слово въ день погребенія Преосвященнѣйшаго Иринея, Епископа Орловскаго и Сѣвскаго.

Ревность дом Твоего снѣде Мя (Пс. 68, 10)

Такими словами св. Псалмопѣвца могь бы охарактеризовать свое служеніе Церкви Божіей лежащій нынѣ во гробѣ почившій нашъ Архипастырь. Все вниманіе его было устремлено и вся жизнь его была посвящена заботамъ объ утвержденіи въ сознаніи и жизни людей началъ церковной жизни и о распространеніи вліянія Церкви на всѣ классы общества и на всѣ сферы человѣческой дѣятельности. Въ этомъ вліяніи Церкви на жизнь онъ видѣлъ единственное средство къ уврачеванію всѣхъ нашихъ недуговъ семейныхъ, общественныхъ и государственныхъ, и проповѣди о важности и значеніи этого вліянія, проповѣди постоянной, настойчивой, онъ посвящалъ и свои поученія въ храмахъ, и свои устныя бесѣды съ посѣщавшими его лицами, и свою архипастырскую власть, и самую свою жизнь, всю проникнутую духомъ церковности. И теперь, въ эти послѣднія минуты своего пребыванія среди насъ, въ этотъ торжественный моментъ нашего прощанія съ нимъ, онъ могъ бы дерзновенно сказать намъ: я быль пастыремъ, а не наемникомъ, я о томъ только и думалъ, о томъ только и заботился, какъ бы собрать духовныхъ овецъ въ ограду Церкви Христовой; вы можете не соглашаться съ употребляемыми мною для сего мѣрами, можете не одобрять ихъ; но не можете отказать мнѣ въ высотѣ тѣхъ цѣлей, намѣреній и стремленій, какія одушевляли меня въ моей дѣятельности.

Нѣтъ возможности въ краткомъ словѣ передать всѣ богатыя и глубокія мысли и всѣ разнообразныя начинанія почившаго Архипастыря на благо Церкви. Церковь, говорилъ онъ, не есть какое-либо человѣческое учрежденіе, а есть дѣло Божіе; не есть отвлеченное понятіе, а есть самая жизнь, жизнь высшая, жизнь спасительная; и потому человѣку нужно начинать эту жизнь съ самыхъ первыхъ моментовъ своего бытія, чтобы она сроднилась съ существомъ человѣка, стала его природою. Воспитаніе, воспитаніе въ духѣ вѣры и Церкви, вотъ что должны имѣть въ виду прежде всего родители, которыхъ Господь благословилъ дѣтьми. «Сердце дитяти можно сравнить съ садомъ, а родителей – съ приставленными Богомъ садовниками, которые съ ранняго дѣтства должны очищать садъ – сердце дѣтей своихъ – отъ бурьяна и плевелъ грѣха и грѣховныхъ привычекъ. А если они будутъ ожидать, пока зло твердо вкоренится въ сердцахъ, пока дѣтское сердце какъ бы заростетъ пороками, тогда имъ уже не совладать съ этими плевелами» (Поученія Епископа Иринея, стр. 7). «Но дѣйствіе воспитанія должно состоять не только въ томъ, чтобы искоренять въ дѣтяхъ зло, но и въ томъ, чтобы насаждать въ сердцахъ ихъ благочестіе. и только при такомъ воспитаніи дѣтей можно надѣяться, что они и въ зрѣломъ возрастѣ, когда соблазны со всѣхъ сторонъ окружатъ ихъ, когда злыя страсти станутъ дѣйствовать сильнѣе останутся благочестивыми и сохранятъ добрые обычаи и христіанскія привычки, пріобрѣтенные отъ матери еще на рукахъ у нея». «Къ вамъ обращаюсь, христіанскія матери, говоритъ въ одномъ своемъ поученіи почившій Архипастырь: самое лучшее наслѣдіе вы оставите дѣтямъ своимъ, самое лучшее приданое вы приготовите дочерямъ своимъ. если дадите имъ истинно религіозное воспитаніе... Воспитывайте дѣтей въ набожности и страхѣ Божіемъ, и вы тогда можете надѣяться, что дѣти будутъ утѣшать васъ и радовать. Ибо если ваши дѣти будутъ благочестивы и богобоязненны, тогда они будутъ и послушны и благодарны вамъ самимъ; если вы научите дѣтей своихъ исполнять обязанности къ Богу, то они будутъ исполнять свои обязанности и къ вамъ. Поэтому, отцы и матери, воспитывайте дѣтей своихъ для Бога и для неба, тогда вы будете имѣть отъ нихъ радость на землѣ» (Поуч., стр. 16).

Понятно послѣ этого, почему почившій Архипастырь такъ внимательно относился къ церковно-приходскпмъ школамъ, такъ заботился о ихъ распространеніи и укрѣпленія ихъ существованія. Подъ кровомъ Церкви, школы эти должны давать дѣтямъ то именно воспитаніе, которое почившій считалъ единственно возможнымъ и настоятельно необходимымъ. Безъ Христа, говорилъ онъ, невозможна истинная нравственность. Въ человѣкѣ существуютъ дна душенныя направленія: одно имъ нихъ устремляется къ добру, а другое ко злу. Послѣднее даже сильнѣе, такъ какъ умъ человѣка отъ рожденія склоненъ къ дѣламъ тьмы. Только Христосъ своимъ ученіемъ можетъ обуздывать человѣческія страсти, одушевлять человѣка ко всему доброму и благородному и вмѣстѣ съ тѣмъ доставлять силу идти путемъ добродѣтели. Въ христіанскомъ нравственномъ законѣ предписываются возвышеннѣйшія добродѣтели – смиреніе, справедливость и самоотвержеігіе. Кто устроить свою жизнь по этому нравственному закону, тотъ имѣетъ истинную нравственность, хотя бы онъ и мало имѣлъ случаевъ развить свой умъ. Вотъ почему народная школа, давая дѣтямъ поселянъ начатки общаго образованія, должна устремлять все свое вниманіе на религіозное воспитаніе: оно дастъ нравственный устой народной жизни, и обережетъ народъ отъ тѣхъ пороковъ и преступленій, какимъ онъ теперь предается.

Нечего говорить и томъ, что воспитаніе юношей духовной школы, какъ будущихъ пастырей Церкви и руководителей народнымъ воспитаніемъ, почившій Архипастырь ставилъ во главу всѣхъ своихъ мыслей и дѣйствій въ насажденіи церковности. Почившій былъ неистощимъ въ изысканіи мѣръ и средствъ къ воспитанію юношей духовно-учебныхъ заведеній въ духѣ вѣры и Церкви: и усиленное упражненіе въ проповѣдничествѣ, и ознакомленіе съ истинно-церковнымъ пѣніемъ и истовымъ церковнымъ чтеніемъ, и тщательное приготовленіе къ учительству въ школахъ, и ознакомленіе съ народными воззрѣніями и народною жизнію, – все зто онъ считалъ необходимымъ въ прпготовленіи будущихъ пастырей Церкви и всему этому давалъ мѣсто въ школьномъ образованіи. Пастырь Церкви, по мысли почившаго Архипастыря, долженъ слиться съ одну душу съ народомъ и, свято оберегая эту душу отъ тлетворныхъ вліяній, наполнять се проповѣднымъ словомъ своимъ чистою истиною вѣры, а истовымъ совершеніемъ богослуженія воспитывать въ ней любовь къ Церкви. Почившій самъ былъ истовый совершитель Богослуженія, того-же онъ требовалъ и отъ подвѣдомаго ему духовенства, и этому дѣлу давалъ высокое воспитательное значеніе.

И жизнь общенародная и государственная по всѣхъ проявленіяхъ интересовала просвѣщеннаго почившаго Apхипастыря; онъ внимательно слѣдилъ на текущею литературою не только духовною, но и свѣтскою, не только за русскою, но и ли иностранною, ибо зналъ въ совершенствѣ языки нѣмецкій и французкій; на всѣ движенія жизни обращалъ вниманіе, во все вникалъ, всему опредѣлялъ цѣну и давалъ свое значеніе: но въ то же время во всѣхъ сужденіяхъ его ясно проходила основная точка его церковно-религіознаго міросозерцанія. Разныя нестроенія въ нашей семейной и общественной жизни онъ объяснялъ нашимъ удаленіемъ отъ вѣры и Церкви. Жизнь, говорилъ онъ, сбилась съ пути, какой указалъ Богъ, и возвращенію на прямую дорогу поставляются преграды. Вѣра ослабѣла вездѣ. «Пророкъ Осія жалуется: нѣтъ богопознанія на землѣ и затѣмъ объясняетъ: клятва, и обманъ, и убійство, и воровство, и прелюбодѣяніе крайне распространились на землѣ (4, 2). Не такъ ли и нынѣ? Все больше и больше видится нарушеній закона Божія; страсти самыя постыдныя не встрѣчаютъ удержу въ своемъ удовлетвореніи. Откуда все это? Нѣтъ богопознанія на землѣ: въ этихъ словахъ отвѣтъ на вопросъ» (Поуч., стр. 146).

Только въ тѣсномъ союзѣ съ церковію человѣческія организаціи семья, общество, государство могутъ достигать своего назначенія на землѣ. Назначеніе человѣческихъ обществъ, цѣль, къ которой они стремятся – достиженіе земнаго благополучія, земнаго счастія. Достигается это счастіе охраненіемъ свободы, неприкосновенности личности, жизни, чести и имущества каждаго члена общества; достигается взаимною любовію и единодушіемъ гражданъ, нелицепріятнымъ правосудіемъ и проч. Но возможно ли достигнуть всего этого тамъ, гдѣ нѣтъ религіи? Кто рѣшится дать утвердительный отвѣъ? – Нѣтъ, только тамъ, «гдѣ господствуетъ религія, тамъ спокойно и счастливо гражданское общество: богатый считаетъ бѣднаго братомъ и помогаетъ ему: бѣдный не клянетъ бѣдности и труда: вѣра его помогаетъ терпѣливо нести свой крестъ. Неравенство между состояніями уравнивается дѣятельною вѣрою, христіанскою, надеждою и братскою о Христѣ, любовію. Такимъ образомъ, религія служитъ основаніемъ общественнаго благополучія и спокойствія» (Поуч., стр. 92).

Какою грустью, какою печалью растворялось слово почившаго Архипастыря, когда онъ видѣлъ, что люди не только не живутъ по ученію вѣры и не исполняютъ заповѣдей и постановленій Церкви, но и не считаютъ для себя необходимымъ знать ученіе своей вѣры, законы и постановленія Церкви, къ которой принадлежатъ. «Какое печальное и пагубное неразуміе, восклицаетъ онъ въ одномъ своемъ поученіи. Каждый добросовѣстный, честный человѣкъ, чтобы надлежаще исполнять обязанности своего званія, своей частной или общественной службы, старается узнать, изучить, что относится къ его званію, къ его служебнымъ обязанностямъ... И только христіанинъ не думаетъ, не старается изучить то, что относится къ его христіанскому званію, христіанскому служенію и обязанностямъ, какъ члена общества вѣрующихъ, св. Церкви: не хочетъ знать самаго нужнаго, важнаго, полезнаго и спасительнаго въ жизни – науки вѣры, законовъ, заповѣдей и уставовъ своей Церкви, науки о своемъ спасеніи» (Поуч., стр. 141-142).

Широкимъ, просвѣщеннымъ взоромъ почившій Архипастырь обличалъ жизнь людей, глубокимъ анализомъ своего ума обнажалъ онъ язвы нашей жизни и указывалъ ихъ причины, мудрымъ своимъ словомъ давалъ онъ наставленія, какъ вести борьбу со зломъ и тьмою и какъ выйти къ свѣту и добру. И въ наставленіяхъ зтихъ, сохранившихся для насъ въ его печатныхъ поученіяхъ, какъ бы въ посмертномъ завѣщеніи Архипастыря своей паствѣ, найдутъ себѣ глубокіе уроки жизни члены семьи, члены общества, члены государства, а прежде и паче всего члены св. Православной Церкви, которую такъ горячо любилъ и которой во всю свою жизнь, даже до конечнаго своего издыханія, такъ беззавѣтно преданно служилъ всѣмъ своимъ существомъ, всѣми силами своего духа почившій Архипастырь.

Братіе! Если къ сказанному присоединимъ нѣкоторыя черты характера и личной жизни почившаго, его необыкновенное трудолюбіе и исполнительность, его полное равнодушіе къ внѣшнимъ удобствамъ жизни, его келейную сосредоточенность и даже замкнутость жизни, его полную нестяжательнопъ, то предъ нами возстанетъ образъ Архипастыря, который горняя мудрствовалъ, а не земная (Колос. 3, 2) и который самъ стремился и другихъ влекъ къ почести вышняго званія Божія о Христѣ Іисусѣ (Филип. 3, 14).

Да будетъ же миръ праху твоему и вѣчная отрада во Христѣ душѣ твоей, мудрый учитель и Архипастырь! Аминь.

Ректоръ Семинаріи протоіерей Владиміръ Сахаровъ.

«Орловскія Епархіальныя Вѣдомости». 1904. № 16. Отд. Неофф. С. 392-397.

*    *    *

Къ сороковому дню кончины Преосвященнаго Владыки Иринея.

19 мая исполнилось сорокъ дней со времени кончины приснопамятнаго Архипастыря нашего. Кромѣ молитвеннаго поминовенія усопшаго, есть потребность сердца и побужденіе долга вспомнить почившаго наставника со стороны завѣтовъ, которые онъ оставилъ намъ свою жизнью и ученіемъ. Въ чертахъ личности покойнаго, отмѣченныхъ въ нашемъ и другихъ изданіяхъ, кажется, нигдѣ ясно и опредѣленно не была выставлена одна, по нашему мнѣнію, преобладающая или основная черта, печатлѣющая всю дѣятельность Архипастыря и ея значеніе для нашего времени. Эта черта есть его постоянная, неуклонная, мужественная борьба противъ основнаго, самаго пагубнаго настроенія современной жизни и мысли, сущность котораго состоитъ въ стремленіи освободиться отъ всѣхъ существовавшихъ доселѣ обязательствъ предъ кѣмъ бы то и чѣмъ бы то ни было. «Независимая ни въ чемъ и ни отъ чего точка зрѣнія» – вотъ современным лозунгъ, вотъ источникъ, изъ котораго выходятъ всѣ современныя настроенія, вожделѣнія, которымъ объясняется вся современная психологія. Конечно, не можетъ подобное настроеніе не отразиться и на насъ, пастыряхъ, и всемъ духовенствѣ. Съ глубокою скорбью въ сердцѣ слѣдилъ Архипастырь за проявленіями этого настроенія и не только среди подчиненныхъ, а и вездѣ, гдѣ только замѣчалъ его и, по свойственному ему нелицепріятію, не обинуясь высказывался со всею рѣшительностью и прямотою въ такихъ случаяхъ.

Особенною заботою его было охраненіе достоинства Архипастырства и пастырства. Самъ воздавая все должное уваженіе, какое кому приличествуетъ, онъ требовалъ того же и отъ другихъ, духовныхъ и свѣтскихъ лицъ, и нѣкоторымъ изъ послѣднихъ, которые не считали нужнымъ, напримѣръ, цѣловать руку у Архіерея при свиданіи или, что еще хуже, высказывать мысли въ духѣ нашихъ либеральныхъ органовъ печати, приходилось переживать въ присутствіи Владыки непріятныя минуты, выслушивая его прямыя, здравыя и сильныя сужденія. При свиданіяхъ съ лицами духовнаго сана постояннымъ предметомъ увѣщанія, разъясненія, убѣжденія было также указаніе на необходимость бороться всѣми мѣрами противъ «анархіи мысли и жизни». Отсюда, изъ этой заботы, объясняются всѣ распоряженія Архипастыря касательно проповѣдничества о повиновеніи властямъ, родителямъ, о почтеніи къ старцамъ: отсюда также вытекала его охранительная дѣятельность по отношенію къ строгому соблюденію законовъ, столь легкомысленно пересуживаемыхъ иными изъ нынѣшнихъ дѣятелей подъ тѣми предлогами, будто бы одни изъ законовъ устарѣли, другіе мало примѣнимы, иные слишкомъ строги и т. п.

Дальновидный умъ Владыки давно видѣлъ и ясно представлялъ то, что теперь начинаютъ сознавать всѣ благомыслящіе люди даже заграницей, даже въ Парижѣ (См. объ этомъ «Критическія замѣтки» А. Басаргина. Моск. Вѣд. 1904 г. № 133) – т. е., что спасеніе отъ всеразъѣдающаго скептицизма или анархіи мысли и жизни, на которую всѣ жалуются, – въ возвращеніи къ традиціи, въ укрѣпленіи чувствъ долга, уваженія къ авторитетамъ, утвержденнымъ Божественнымъ закономъ; что нѣтъ и не можетъ быть иной опоры жизни, и что должны же это сознать всѣ, когда имъ будутъ настойчиво разъяснять и доказывать это словомъ и примѣромъ. Ни передъ кѣмъ и ни чѣмъ не поступаясь изъ этого своего убѣжденія Владыка съ достоинствомъ проводилъ его въ жнзпь. И въ этомъ отношеніи характеристика его дѣятельности остается и для Орла та же, какую далъ онъ самъ въ «прощально» рѣчи, произнесенной въ Каменцѣ, предъ отбытіемъ на Екатеринбургскую епархію.

«Я началъ дѣло, на которое посланъ былъ Господомъ, – говорилъ Архипастырь въ этой свой рѣчи, – не высматривая вѣтра, не колеблясь ни надесно, ни нашуе. Далекъ я былъ отъ мысли искать популярности; поэтому ни у кого не искалъ я благоволенія, не человѣкоугодничалъ, зная, что если буду угождать человѣкамъ, то не буду Христовъ рабъ. Ободряли меня въ этомъ и слова Христа Спасителя: горе вамъ, аще рекутъ о васъ добрѣ вси человѣцы. Настойчиво требовалъ я въ кругу моего вѣдѣнія, не взирая на лица, точнаго исполненія закона, напоминая кому слѣдовало, при соотвѣтственныхъ случаяхъ, что если существуетъ законъ, то онъ долженъ быть исполняемъ, пока не отмѣненъ, хотя бы нелюбители законности находили иный отжившимъ свой вѣкъ, не соотвѣтствующимъ современности: выставлялъ я на видъ и то, что, хотя много проливается слезъ при настойчивомъ требованіи исполненія закона, но что ихъ еще больше льется, когда дозволяется отступленіе отъ закона».

Невольно преклоняешься предъ нравственной силой и мужествомъ, какое слышится въ этой отповѣди. Та же сила, та же стойкость чувствовалась и въ дѣлѣ управленія нашею епархіею, и безъ сомнѣнія все это оставило свой слѣдъ въ настроеніи паствы, послужило на дѣло духовнаго созиданія и устроенія ея.

Такимъ образомъ, Архипастырь словомъ и примѣромъ научилъ насъ исполнять извѣстную апостольскую заповѣдь: ты пребывай въ томъ, чему наученъ, и что тебѣ ввѣрено (Тим. 3, 14). Это и есть главный завѣтъ его паствѣ.

А.

«Орловскія Епархіальныя Вѣдомости». 1904. № 21. Отд. Неофф. С. 505-507.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: