Святый Іоаннъ Лѣствичникъ.

Четвертая недѣля великаго поста посвящается памяти святаго Іоанна Лѣствичника.

Тамъ, гдѣ Аравійскій заливъ, или – по Библіи – Чермное море, углубляется въ твердую землю, изъ материка, какъ-бы на встрѣчу морю, выступаетъ скалистый Синайскій полуостровъ, образуя двѣ бухты, изъ которыхъ западная въ недавнее время соединена, посредствомъ канала съ Средиземнымъ моремъ. Почти все пространство этого полуострова покрыто горами самыхъ причудливыхъ формъ: будто гранитное море подняло изъ нѣдръ земли свои волны и, стремясь къ небу, застыло въ вышинѣ. Надъ всею возвышенностію, среди самаго полуострова, царятъ три вершины – Синай, Хоривъ и гора святой Екатерины. На сѣверъ отъ этихъ горныхъ кряжей простирается до самаго Мертваго моря песчаная степь, а на югъ отъ нихъ и въ долинахъ между ними радуетъ взоръ, роскошная растительность тропическихъ странъ. Вся эта мѣстность, съ ея высокими, крутыми горами, живописными и плодоносными долинами, необозримыми, жгучими песками, полна своеобразнаго величія, которое придаетъ особенный характеръ этому чудному уголку земли. И величіе природы какъ-бы отразилось въ величіи избранныхъ людей, искавшихъ въ этой пустынѣ убѣжища отъ преслѣдованія враговъ, покоя для своего духа и простора, для самоиспытанія и богомыслія. Сюда бѣжалъ Моѵсей отъ гнѣва фараона; здѣсь онъ призвалъ былъ на дѣло своего служенія; здѣсь чрезъ его посредство данъ былъ Богомъ законъ народу еврейскому и совершены чудеса, какими ознаменованъ былъ путь евреевъ въ землю обѣтованную; здѣсь Богъ явился пророку Иліи среди тишины, навѣвавшей прохладу. Здѣсь же нашли убѣжище и многіе изъ христіанскихъ подвижниковъ, получили законы иноческой жизни, испытали на себѣ чудеса величія и милости Божіей и позвали Бога не въ буряхъ и громахъ мірскаго величія, а въ тишинѣ молитвы и богомыслія. Сначала у синайскихъ иноковъ не было общежитія, и они жили по келліямъ; только въ субботу вечеромъ собирались въ храмъ, построенный, по преданію, святою царицею Еленою на томъ мѣстѣ, гдѣ Богъ явился Моѵсею въ горящей купинѣ. Здѣсь они проводили ночь на воскресенье въ общей молитвѣ, на утро причащались Святыхъ Таинъ, и опять расходились по келліямъ. Въ ІV-мъ и V-мъ вѣкѣ пустынники синайскіе нерѣдко подвергались нападеніямъ сарацинъ, и многіе изъ нихъ были замучены до смерти. Когда на престолъ византійскій вступилъ благочестивый Юстиніанъ, иноки синайскіе обратились къ нему съ просьбою построить имъ монастырь, окруженный стѣнами. Юстиніанъ исполнилъ ихъ прошеніе, и тогда воздвигнутъ былъ монастырь, который существуетъ и до нашихъ дней.

Въ началѣ VІ-го вѣка жъ игумену Синайской обители аввѣ Мартирію приходить 16-ти лѣтній юноша, по имени Іоаннъ, и проситъ принять его въ число братіи. Несмотря ва юношескій возрастъ, онъ былъ зрѣлъ разумомъ и богатъ знаніями, но возлюбилъ выше всего евангельскую простоту и избралъ отшельническую жизнь, потому что находилъ въ ней дли себя лучшій путь спасенія. Года черезъ три, по строгомъ искусѣ, авва Мартирій постригъ его, и онъ прожилъ среди братіи 19 лѣтъ, въ полномъ подчиненіи уставамъ монастырскимъ и безпрекословномъ послушаніи своему духовному отцу-руководителю. По смерти этого старца, Іоаннъ удалился изъ монастыря въ уединенное мѣсто (Ѳола), въ небольшомъ разстояніи отъ храма, и тамъ 40 лѣтъ провелъ въ безмолвіи. Когда игуменъ Синайской обители Григорій – призванъ былъ въ 573 г. на патріаршій престолъ въ Антіохіи, братія избрала на его мѣсто Іоанна. Въ послѣдніе годы жизни онъ опять пожелалъ отдаться безмолвію и поставилъ вмѣсто себя игуменомъ брата своего Георгія. Онъ скончался въ глубокой старости въ 606-мъ г.

Біографы-современники Іоанна, монахи Синайской и сосѣдней съ ней обители, восхваляютъ его нравственныя качества и приводятъ примѣры силы его молитвы. Такъ, помолившись, онъ спасъ одного ученика своего отъ грозившей ему опасности быть задавленнымъ камнемъ, а другого исцѣлилъ отъ пагубной страсти. Когда въ Палестинѣ и Аравіи была засуха, то жители окрестные пришли къ Іоанну, какъ къ второму Иліи, прося его помолиться о прекращеніи бѣдствія, и по молитвѣ преподобнаго обильный дождь напоилъ землю. Образъ жизни Іоанна по-видимому не отличался ничѣмъ особеннымъ: онъ не предпринималъ подвиговъ необычайныхъ для умерщвленія плоти, чтобы не обращать на себя вниманія и не получить похвалы отъ людей, которые особенно цѣнитъ эти внѣшніе подвиги. Такъ, онъ не уклонялся ни отъ какой пищи, не запрещенной уставомъ, чтобы, какъ онъ самъ говорилъ, «сокрушить рогъ гордыни», только принималъ ее понемногу. Также и отъ сна онъ не воздерживался, но удѣлилъ ему ежедневно нѣсколько часовъ, чтобы усиленное бдѣніе не ослабило ума. Іоаннъ любилъ всегда бесѣдовать съ братіею, и говорилъ не только назидательно, но и краснорѣчиво. Нашлись завистники, которые обвинили его въ излишней говорливости и пустословіи и заподозрили въ тщеславіи. Тогда, чтобы не соблазнять ближняго, онъ наложилъ на себя молчаніе на цѣлый годъ и, только по просьбѣ осуждавшихъ его, отвергъ уста свои. Избранное имъ мѣсто уединенія, въ которомъ онъ провелъ большую часть своей жизни, находилось на такомъ разстояніи отъ монастыря, чтобы братія не могли слышать его покаянныхъ рыданій. Долго и послѣ кончины его показывали эту тѣсную подъ горою пещеру, свидѣтельницу его молитвы и плача и названную поэтому слезоточною. Въ свободное время, особенно передъ сномъ, Іоаннъ занимался чтеніемъ и списываніемъ книгъ, а также отмѣчалъ назидательныя событія изъ иноческой жизни; этимъ онъ отгонялъ отъ себя уныніе. Но драгоцѣнные плоды книжной мудрости и опытности Іоанна были бы потеряны для насъ, если бы другой святой старецъ не убѣдилъ его оставить по себѣ письменный памятникъ.

Въ двухъ дняхъ пути отъ Синая, на сѣверо-западѣ отъ него, на берегахъ бухты, находилась обитель Раиѳская. Основанный на мѣстѣ древняго Елима, гдѣ израильтяне во время своего странствованія по пустыни нашли 70 пальмъ и 12 источниковъ (Исх. 15, 27), этотъ монастырь, также какъ и Синайскій, имѣлъ многихъ подвижниковъ, прославленныхъ церковію, и обѣ обители хранили между собою единеніе духа союзѣ мира (Еф. 4, 2). Раиѳская обитель также подвергалась нападеніямъ сарацинъ, возобновлена была Юстиніаномъ, но въ VІІ-мъ вѣкѣ окончательно разорена арабами, и теперь на мѣстѣ ея однѣ развалины. Во время игуменства Іоанна въ Синайскомъ монастырѣ настоятелемъ Раиѳской обители былъ Іоаннъ Досточудный, также признанный святымъ. Зная о добродѣтеляхъ своего брата о Господѣ, о его духовной опытности, онъ обратился къ нему съ посланіемъ. Въ немъ онъ говоритъ, что, припоминая сказанное въ писаніи: вопроси отца твоего, и возвѣстить тебѣ, старцы твоя, и рекутъ тебѣ (Вт. 32, 7), и зная безпрекословное послушаніе превосходнѣйшаго учителя и старшаго въ подвижничествѣ, онъ проситъ его умножить данный ему талантъ и преподать законы, свойственные монашескому житію, умоляетъ, для пользы братіи, «сойти помышленіемъ съ горы синайской и показать имъ свои богописанныя скрижали». Въ заключеніе, онъ выражаетъ надежду получить наставленія, которыя, «какъ лѣствица, утвержденная до небесныхъ вратъ, могли бы показать всѣмъ непогрѣшительный восходъ къ Богу». Іоаннъ синайскій, отвѣчая на письмо это, говорить, что онъ «не рѣшился бы исполнить просьбу, или, вѣрнѣе, повелѣніе достойнаго старца, если бы не боялся сбросить съ себя иго послушанія, которое есть матерь всѣхъ добродѣтелей, и потому, продолжаетъ онъ, презрѣвъ свою немощь, я смиренно принялся за трудъ, превосходящій мои силы. Тебѣ, дивный отецъ, слѣдовало бы изучать подобныя вещи у мужей, хорошо знающихъ это дѣло, а я еще въ числѣ учениковъ и какъ неопытный ученикъ хорошаго живописца, при скудномъ знаніи и недостаточномъ выраженіи, начерталъ эти краткія разсужденія. Твое дѣло все это поправитъ и разъяснить. Но не тебѣ и назначается посылаемый трудъ мой; нѣтъ, это было бы знакомъ крайняго неразумія, ибо ты силенъ о Господѣ, но къ богозванной дружинѣ братій, которые вмѣстѣ съ нами учатся у тебя, о избранный учитель!». Онъ заключаетъ свое письмо просьбою къ читателямъ, если они найдутъ что полезное для души въ его слабомъ твореніи, не вмѣнять этого ему въ заслугу, но молиться за него Богу, который воздаетъ награду не множеству даровъ и трудовъ, но множеству усердія.

Такъ какъ игуменъ Раниѳскій уподобляетъ руководство для духовной жизни лѣствицѣ, возводящей на небо, то Іоаннъ далъ своему творенію названіе «Лѣствица», отчего и названъ самъ Лѣствичникомъ. По числу лѣтъ земной жизни Спасителя до его крещенія онъ раздѣляетъ эту духовную лѣствицу на 30 степеней или назидательныхъ словъ о постепенномъ духовномъ совершенствованіи. Въ нихъ онъ излагаетъ правила иноческой жизни, указываетъ, чего должно избѣгать и къ чему стремиться, чтобы безпрепятственно идти путемъ спасенія. Началомъ духовной жизни поставляется отреченіе отъ міра, а высшею степенью любовь, которая есть совокупность совершенства (Кол. 3, 14). Языкъ Лѣствицы простой, сжатый, но ясный и живой; каждая мысль проникнута чувствомъ, и въ немногихъ словахъ сказано многое, потому что сказано сильно. Не довольствуясь сухимъ изложеніемъ правилъ, Іоаннъ, из млада отличавшійся большою наблюдательностью и знаніемъ души человѣческой, нерѣдко, особенно въ первыхъ словахъ или размышленіяхъ, приводитъ примѣры изъ жизни иноковъ. Почти каждая мысль освѣщена у него или прямымъ, или косвеннымъ указаніемъ на Священное Писаніе, которое онъ зналъ въ совершенствѣ. Всѣ эти качества Лѣствицы были давно оцѣнены должнымъ образомъ, и она съ самаго появленія стала предметомъ изученія и настольною книгою для иноковъ. Еще въ ХІІ-мъ вѣкѣ она переведена была на славянскій языкъ. Написано это произведеніе для иноковъ, но всѣ, кому дорого спасеніе, найдутъ въ немъ спасительные уроки. «Добродѣтели, пишетъ святый Іоаннъ, будучи связаны одна съ другою, произволяющаго возводятъ на небо, а страсти, одна другую рождая и одна другою укрѣпляясь, низвергаютъ въ бездну». (Слово 9-е, гл. 1). И въ другомъ мѣстѣ: «Весьма неразуменъ тотъ, кто, слыша о сверхъестественныхъ добродѣтеляхъ святыхъ мужей, отчаевается. Напротивъ, онѣ преподаютъ тебѣ одно изъ двухъ полезныхъ наставленій: или чрезъ святое мужество возбуждаютъ къ ревности, чрезъ всесвятое смиреніе приводятъ тебя къ глубокому познанію твоей немощи и къ зазрѣнію самого себя» (Сл. 26-е, гл. 125). Послѣ первыхъ трехъ словъ или размышленій объ уклоненіи отъ міра, Іоаннъ въ 4-мъ словѣ говоритъ о послушаніи, которое онъ опредѣляетъ какъ добровольное отреченіе отъ своей воли. «Послушаніе, говоритъ онъ, есть отложеніе разсужденія и при богатствѣ разсужденія» (Сл. 4-е, гл. 3). Далѣе онъ говоритъ о кротости и безгнѣвіи. «Кротость, по слову святаго подвижника, есть недвижимое устроеніе души, въ безчестіи и чести пребывающее одинаковымъ. Начало безгнѣвія есть молчаніе устъ при смущеніи сердца; средина – молчаніе помысловъ при тонкомъ смущеніи души; а конецъ – непоколебимая тишина при дыханіи нечистыхъ вѣтровъ». (Сл. 8-е, гл. 3 и 4). У насъ принято вспыльчивыхъ не считать злыми, и сами они часто, въ оправданіе себя, говорятъ: я вспыльчивъ, но отходчивъ, но вотъ что говоритъ знатокъ человѣческаго сердца Іоаннъ: «иногда во время гнѣва лукавые бѣсы скоро отходятъ отъ насъ съ тою цѣлью, чтобы мы о великихъ страстяхъ вознерадѣли, какъ бы о маловажныхъ, и наконецъ сдѣлали болѣзнь свою неисцѣльною» (тамъ же, 9 гл.) «Ничто такъ не противно кающимся, замѣчаетъ онъ далѣе, «какъ смущеніе отъ раздражительности, потому что покаяніе требуетъ великаго смиренія, а раздражительность есть знакъ великаго возношенія» (гл. 12). «Кто извергаетъ изъ себя гнѣвъ, тотъ получаетъ прощеніе грѣховъ; а кто прилѣпляется къ нему, тотъ лишается милосердія Божія». – «Нѣкоторые взяли на себя труды и подвиги, чтобы получить прощеніе; но человѣкъ не помнящій зла опередилъ ихъ» (Сл. 9-е, гл. 14 и 15). Отъ безгнѣвія святый Іоаннъ переходилъ къ цѣломудрію, которое, по его опредѣленію, есть «чистота души и тѣла» (Сл. 15-е, гл. 5). «Никто изъ обучившихся храненію чистоты да не вмѣняетъ себѣ пріобрѣтеніе ея; ибо невозможное дѣло, чтобы кто-нибудь побѣдилъ свою природу; и гдѣ природа побѣждена, тамъ познается пришествіе Того, Кто выше естества» (тамъ же, гл. 9). «Не думай низложить бѣса блуда возраженіями и доказательствами, ибо онъ имѣетъ многія убѣдительныя оправданія, какъ воюющій противъ насъ съ помощію нашего естества». «Представь Господу немощь своего естества, сознавая свое безсиліе, и неощутительнымъ образомъ получишь дарованіе цѣломудрія» (тамъ же, гл. 24, 25 и 26).

Вотъ слова святаго Лѣствичника о тщеславіи и гордости. «Кто возносится естественными дарованіями, т. е. остроуміемъ, понятливостью, искусствомъ въ чтеніи и произношеніи, быстротою разума и другими способностями, безъ труда нами полученными: тотъ никогда не получитъ вышеестественныхъ благъ; ибо невѣрный въ маломъ и во многихъ невѣренъ и тщеславенъ» (Сл. 22-е, гл. 31).

«Когда хвалители наши, или, лучше сказать, обольстители, начнутъ хвалить насъ, тогда поспѣшимъ вспомнить множество нашихъ беззаконій; и увидимъ, что мы поистинѣ недостойны того, что говорятъ или дѣлаютъ въ честь нашу» (тамъ же, гл. 42). «Одинъ премудрый старецъ духовно увѣщевалъ гордящагося брата; но сей, ослѣпленный, сказалъ ему: «прости меня, отче, я не гордъ». Мудрый же старецъ возразилъ: «чѣмъ же ты, сынъ мой, яснѣе можешь доказать, что ты гордъ, какъ не тѣмъ, что говоришь: я не гордъ?» (Сл. 23-е, гл. 14). «Не уповай на себя, пока не услышишь послѣдняго о тебѣ изреченія, памятуя, что возлежавшій уже на брачной вечери былъ связанъ по рукамъ и по ногамъ, и вверженъ въ тьму кромѣшную» (тамъ же, гл. 17). Говоря о чудодѣйственномъ дарѣ молитвы, которую онъ называетъ «источникомъ добродѣтелей, виновницею дарованій, предвозвѣстницей будущаго воздаянія», Іоаннъ замѣчаетъ далѣе, что къ молитвѣ надо готовиться, такъ какъ, становясь на молитву, мы приступаемъ къ престолу Царя и Бога. «Когда идешь предстать предъ Господомъ, да будетъ вся риза души твоей соткана изъ нитей непаматозлобія. Если не такъ, то не получишь отъ молитвы никакой пользы» (Сл. 28-е, гл. 4). «Вѣра воскриляетъ молитву, и безъ вѣры молитва не можетъ возлетѣть на небо (тамъ же, гл. 26). Молитва за ближнихъ особенно пріятна Господу, и Іоаннъ побуждаетъ къ ней. «Если кто-нибудь проситъ тебя помолиться о немъ, то хотя ты и не стяжалъ еще дара молитвы, не отрицайся. Ибо часто вѣра просящаго молитвы спасаетъ и того, кто молится о немъ съ сокрушеніемъ сердца. Не возносись, когда ты помолился о другихъ и былъ услышанъ; ибо это вѣра ихъ подѣйствовала и совершила» (тамъ же, гл. 36 и 37). Въ другомъ словѣ онъ убѣждаетъ не скорбѣть, если до времени не бываемъ услышаны, и совѣтуетъ вдуматься, почему мы не получили просимаго. «Всѣ просящіе чего-нибудь у Бога и не получающіе безъ сомнѣнія не получаютъ по какой-либо изъ причинъ: или потому, что прежде времени просятъ; или потому, что просятъ не по достоинству, а по тщеславію, или потому, что получивши просимое, возгордились бы или впали бы въ нерадѣніе» (сл. 26-е, гл. 60). Послѣднее слово свое Іоаннъ начинаетъ такъ: «Нынѣ-же, послѣ всего сказаннаго, пребываютъ три сія, все связующія и содержащія: вѣра, надежда и любы: больше же всѣхъ любы, ибо ею именуется Богъ (1 Кор. 13, 13)». Богъ любы есть (1 Іоан. 4, 8). Онъ уподобляетъ далѣе вѣру – лучу, надежду – свѣту, а любовь кругу солнца. «Всѣже онѣ составляютъ одно сіяніе и одну свѣтлость» (Сл. 30-е, гл. 1 и 2). Въ концѣ этого слова онъ обращается съ воззваніемъ къ любви. «Возвѣсти намъ, о ты, прекраснѣйшая изъ добродѣтелей, гдѣ ты пасеши овцы твоя? Гдѣ почиваеши въ полудне (Пѣсн. 1, 6)? Просвѣти насъ, напой насъ, наставь насъ, руководи насъ: ибо мы жаждемъ пріити къ тебѣ» (тамъ же, гл. 36).

Да даруетъ Господь и каждому изъ насъ, соотвѣтственно званію и силамъ, возвести лѣствицу къ небу и возпользоваться для покаянія и исправленія жизни тѣми днями, которые, въ ожиданія ихъ, даетъ намъ милосердіе Владыки!

 

«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1891. № 13. C. 410-414.

⸭    ⸭    ⸭

Тропарь, гласъ 3-й:

Божественную лѣствицу для всѣхъ утвердивъ,/ словесъ твоихъ художество,/ монашествующимъ наставникъ показался еси,/ отъ дѣяній, Іоанне, очищенія, къ созерцанія возводяй осіянію./ Отче преподобне,// Христа Бога моли даровати нам велію милость.

Кондакъ, гласъ 1-й:

Плоды присноживотныя/ отъ книги своея принося ученія, мудре,/ сердца услаждаеши тѣмъ съ трезвениемъ внимающихъ, блаженне./ Лѣствица бо есть, души возводящи/ отъ земныхъ къ небесней и пребывающей славѣ// вѣрою чтущія тя.

 

См. также:

Архіепископъ Антоній (Каржавинъ) – Планъ составленія «Лѣствицы» (небесной) преподобнымъ Іоанномъ Лѣствичникомъ.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: