Священникъ Александръ Рождественскій – Завѣтъ св. Меѳодія.
«Берегите вѣру»
(Предсмертныя слова св. Меѳодія).
Это было давно: уже тысяча лѣтъ прошло. Въ далекомъ Римѣ, въ небольшой келіи монастыря отходилъ ко Господу дивный апостолъ славянъ св. Кириллъ... Печально склонился къ умирающему его сотрудникъ – братъ Меѳодій.
И встала передъ Кирилломъ, какъ живая, картина его прошлой жизни. Вспомнились ему чудные, беззаботные годы его жизни; вспомнились ему чудные, беззаботные годы ученья въ Царьградѣ, въ царскомъ дворцѣ; какъ краткій сонъ мелькнула тихая жизнь въ монастырѣ среди чернецовъ; тамъ видитъ онъ разгоряченныя лица сарацинъ; вспоминаются, какъ далекіе отголоски прошлаго, бесѣцы съ хозарами, тихій плескъ Чернаго моря, длинныя, длинныя ночи упорнаго труда, при слабомъ блескѣ лампады, надъ изобрѣтеніемъ славянской азбуки. Гонитъ умирающій эти воспоминанія отъ себя, а они надвигаются снова; чудится, что склонились къ его изголовью дѣтскія головки и какъ бы шепчутъ слова прощанья. Жалко стало ему ихъ и шепчетъ онъ брату: «Меѳодій! Мы тянули съ тобой одну борозду... Не кончилъ я. Ты доведи до конца. Я знаю, ты любишь свой тихій Олимпъ, любишь въ тиши ночной одинъ, незримый никѣмъ, стоять и молиться предъ всевѣдущимъ Господомъ Богомъ. Забудь о себѣ. Я вижу тамъ, въ милой Моравіи, тысячи старцевъ, женъ и дѣтей; съ тоской смотрятъ они на дорогу, не увидятъ ли Меѳодія. Иди, иди скорѣе къ нимъ, согрѣй ихъ любовью Христовой, просвѣти ихъ свѣтомъ вѣры православной. Иди.... больше силы нѣтъ говорить». Брошенъ послѣдній взглядъ любви на брата, и праведная душа отошла изъ тѣсной земли въ безпредѣльный, невидимый міръ ко Господу. Пахарь взятъ съ нивы великой.
Но не заросла его нива, не осталась сиротой. Братъ исполнилъ волю брата. Нелегка была борозда: много пришлось въ нее заложить силъ и труда. Объ отдыхѣ и покоѣ и подумать было некогда. У святаго дѣла нашлись враги. Какъ осы на медъ, черной тучей напали они на Меѳодія, оторвали его отъ его апостольскаго труда н привели, какъ преступника, на судъ. Праведникъ не боится гоненій и мукъ: онъ знаетъ, что дорога на небо усѣяна не розами, а терніемъ. И св. Меѳодій не палъ духомъ; одинъ, безъ друзей, среди толпы враговъ, занятыхъ только одною мыслью, какъ бы погубить его, – св. Меѳодій твердилъ имъ: «вы можете дѣлать со мною, что хотите: я нисколько не лучше тѣхъ, что лишились жизни при многихъ мукахъ». Тьма побѣдила. Меѳодій брошенъ въ тюрьму. Вмѣсто яснаго неба, надъ нимъ мрачные своды темницы. Два года съ половиною томится онъ въ тюрьмѣ, но годы страданій не убили въ немъ вѣры въ святое дѣло. Лишь только распахнулись предъ нимъ двери темницы, какъ онъ снова съ еще большими силами спѣшитъ на свою борозду – къ дорогимъ его сердцу моравамъ... Жизнь коротка, а дѣла, дѣла великаго, дѣла святаго такъ много! Пасѣка ростетъ съ каждымъ днемъ. Чувствуетъ труженикъ святой, что къ нему все ближе и ближе надвигается минута свиданія съ братомъ, а борозда еще не кончена, долгъ брата не уплоченъ. И старецъ семидесятилѣтній спѣшитъ закончить свой завѣтный трудъ – переводъ книгъ св. Писанія на славянскій языкъ. Прошли тяжелые дни труда, дописаны послѣдніе листы перевода; теперь можно умереть спокойно.
Приближались великіе дин страстей Христовыхъ – Вербное воскресенье 885 года. Храмъ полонъ молящихся. Всѣ ждутъ чего-то. Тамъ, въ царскихъ вратахъ, съ вдохновеннымъ лицомъ показался старецъ больной... Нѣтъ силы стоять на ногахъ; друзья поддерживаютъ его. Это св. Меѳодій. Его глаза горятъ еще жизнью и хотятъ въ послѣдній разъ проникнуть въ душу каждаго. Старецъ заговорилъ: «Дѣти мои, проститься пришелъ къ вамъ я. Сохраните мой послѣдній завѣтъ къ вамъ: берегите вѣру свою – этотъ даръ неоцѣненный, что послалъ къ вамъ нашъ великій Учитель Христосъ. Крѣпка она въ васъ – и вы сильны, ослабла – и вы ослабнете; другіе народы придутъ къ вамъ и вы будете ихъ рабамн».
«Храните вѣру православную» – это были послѣднія слова св. апостола народу. Въ Великую среду его душа отошла на небо.
Прошли года, и вѣра православная съ береговъ Чернаго моря широкою и могучею волною влилась и разлилась по всей святорусской землѣ, пробѣжала по городамъ и селамъ, заглянула къ лѣсныя деревушки, никого не забыла, отъ князей до рабовъ, – всѣмъ разсказала о себѣ.
И проснулась земля Русская, стряхнула съ очей своихъ сонъ. Жадно слушаетъ сердце славянское новую вѣсть о любящемъ Богѣ – Отцѣ небесномъ, дивномъ Сынѣ Его, что приходилъ на землю научить людей истинѣ, правдѣ и любви. На его глаза набѣгали жгучія слезы, когда онъ слушалъ о томъ, какъ этого кроткаго Учителя распяли на Голгоѳѣ, и послѣ этихъ слезъ еще глубже западали въ душу славянскую хорошія слова о милости къ бѣднымъ, любви ко врагамъ и покорности волѣ Господней.
Зерно вѣры Христовой росло. Въ землѣ-матушкѣ зернышку хлѣбному помогаетъ рости солнышко ясное, дождички теплые, росы утреннія. А вѣрѣ помогали расти и укрѣпляться таинства благодатныя, богослуженіе церковное, да тѣ великіе и святые люди земли Русской, что заботились объ этомъ.
И такъ тѣсно сроднился съ вѣрой православной нашъ предокъ-славянинъ, что она стала для него дороже жизни: измѣнить ей онъ считалъ невозможнымъ. Эта вѣра помогла ему пережить и тяжелые дни татарскаго ига, и времена самовозванщнны, и черные дни голодовокъ и моровыхъ повѣтрій.
Съ вѣрой уходилъ русскій человѣкъ и на острова Соловецкіе, селился въ густыхъ лѣсахъ Радонежскихъ, славилъ Бога на скалахъ Валаамскихъ. Свѣтъ вѣры не таилъ онъ въ себѣ, а несъ его и другимъ. Пѣшкомъ, какъ первые апостолы, съ однимъ посохомъ въ рукахъ исходили дивные русскіе мужи – св. Стефанъ Пермскій, Трифонъ Печенгскій и другіе – тундры болотныя, лѣса дремучіе, пустыни снѣговыя съ проповѣдью о Христѣ. Передъ вѣрой ихъ разступались лѣса, падали идолы, воздвигались храмы, города; степи превращались въ нивы богатыя. Вѣрой Христовой окрѣпла и стала наша Русская земля тѣмъ, чѣмъ она есть.
И вѣрится, что много еще добраго и славнаго совершитъ наша матушка Русь, если мы, дѣти ея, будемъ хранить въ себѣ вѣру Христову и не дадимъ холоднымъ вѣтрамъ развѣять изъ нашихъ сердецъ сѣмена вѣры.
Берегите вѣру. Пройдутъ года, раздвинутся предъ вами школьныя стѣны, и вы вступите въ то, что мы зовемъ жизнью. Жизнь манитъ насъ къ себѣ: издали она кажется такой красивой, обаятельной, что наше сердце рвется къ ней и думаетъ, что вотъ здѣсь оно найдетъ то счастіе, о которомъ такъ хорошо думалось и мечталось. Подождите, не думайте, что жизнь – это одинъ безконечный мягкій лугъ, покрытый цвѣтами; не думайте, что надъ вами постоянно будетъ лазурное небо, красное солнышко и тихій вѣтерокъ будетъ навѣвать вамъ золотые сны. Не все такъ бываетъ въ жизни, какъ думается. Вмѣсто обыкновенной жизни, какъ думается, вмѣсто обѣтованной земли, она сплошь и рядомъ даритъ насъ водами Мерры.
Вспомните: евреи только что вышли изъ Египта; пройдено Чермное море. Гонитель фараонъ и его страшная колесница на днѣ морскомъ. Пока только радость, но впереди горькое испытаніе – безводная пустыня Суръ. Кругомъ одинъ раскаленный песокъ; на небѣ ни облачка; ноги отказываются дальше идти; жажда, жажда безъ конца, а воды нѣтъ и нѣтъ. Вдругъ тамъ вдали показались деревья, блеснула свѣтлая полоска воды. «Вода, вода», – кричатъ всѣ. Одно желаніе у всѣхъ – добраться скорѣе до воды и утолить эту несносную жажду. Бѣгутъ, обгоняютъ другъ друга; вотъ и источникъ.... прильнули жадными устами... но, горе!., воду пить нельзя, она горька. И страшный крикъ отчаянія потрясаетъ пустыню; недавней радости какъ не бывало.
Такъ и жизнь: она никогда не даетъ того, что обѣщаетъ. Тамъ, гдѣ мы ожидали радостей, встрѣчаютъ насъ тысячи страданій; тамъ, гдѣ мы ожидали покоя и отдыха, встрѣчаемъ новые труды и тяжелыя работы; гдѣ обѣщала любовь, находимъ лицемѣріе; тамъ, гдѣ еще все недавно намъ удавалось, насъ постигаютъ неудачи и скорби, одна другой тяжелѣе. Прибавьте еще къ этому и нелегкій трудъ по добыванію себѣ куска насущнаго хлѣба, прибавьте тернистую работу своему ближнему среди насмѣшекъ, холодныхъ взглядовъ тѣхъ же ближнихъ, покройте это все тѣми минутами горя, которыя приходится переживать и въ своей болѣзни, и болѣзни дорогихъ сердцу лицъ, и смерти ихъ, – и вы поймете, что жизнь зоветъ насъ не пиръ пировать, а бороться, терпѣть и работать. Тотъ, Кто Самъ на Себѣ вынесъ всю тяготу скорби людской, не напрасно сказалъ: «въ мірѣ скорбни будете» (XVI, 33).
И бываетъ такъ, что многіе въ такой борьбѣ съ недостатками и лишеніями падаютъ духомъ: мракъ и тоска овладѣваютъ ими, и они съ отчаяніемъ повторяютъ слова библейскаго страдальца: «на что данъ страдальцу свѣтъ и жизнь огорченнымъ душой, которые ждутъ себѣ смерти и нѣтъ ея, – которые взрыли бы ее охотнѣе, нежели кладъ, возрадовались бы до восторга, что нашли гробъ» (Іов. III, 20-23). Удары скорбей и тяготы жизни многихъ дѣлаютъ стариками прежде времени; у нихъ теряется желаніе жить, работать и трудиться. Грустно бываетъ смотрѣть на такихъ стариковъ – иногда въ тридцать лѣтъ; печаленъ видъ потухшихъ глазъ того, кто еще такъ недавно смѣло говорилъ о своемъ будущемъ, строилъ широкіе планы... Но это удѣлъ только тѣхъ, кто не обладаетъ вѣрой. Земли обѣтованной достигли только Іисусъ Навинъ и Халевъ, а весь остальной еврейскій народъ, за исключеніемъ молодежи, но вкусилъ сладости жизни въ ней и усѣялъ своими костями безжизненныя пустыни Синайскія: первые вѣрили, а послѣдніе усумнились и погибли.
Такъ и въ тяготахъ жизни побѣдителемъ выходитъ только вѣрующій. «Вѣрующій въ Мя, сказалъ Христосъ, не погибнетъ». И какъ такому погибнуть, когда съ нимъ постоянно будетъ Тотъ, Кто спасъ утопавшаго Петра, Кто непрестанно зоветъ къ подножію Своего креста всѣхъ труждающихся и обремененныхъ и обѣщаетъ имъ покой, – Тотъ, Кто еще давно сказалъ устами пророка Исаіи: «не бойся, ты Мой! Будешь-лн переходить черезъ воды – Я съ тобой, черезъ рѣки ли – онѣ не потопятъ тебя, пойдешь черезъ огонь – не обожжешься и пламя не опалитъ тебя» (Ис. 43, 1-2). Вѣра подскажетъ, что тягости жизни и скорби для насъ нужны, для нашего испытанія, очищенія, – подскажетъ, что онѣ всегда посылаются по силамъ нашимъ, – и не только подскажетъ, но и низведетъ надежную увѣренность въ небесной помощи въ такихъ затруднительныхъ случаяхъ. Все это даетъ необычайную силу человѣку. Жизненныя бури пронесутся надъ нимъ, а онъ станетъ еще лучшимъ, чѣмъ былъ до нихъ, и смѣло будетъ глядѣть въ глаза будущему, работать спокойнѣе, не кружиться по сторонамъ, потому что въ немъ живетъ постоянная увѣренность, что позаботится о Своихъ дѣтяхъ Отецъ небесный.
«Жизнь въ этомъ мірѣ, сказалъ одинъ умный голландецъ, не заслуживаетъ и имени, если она не освѣщена и не наполнена тѣмъ, что выше его»; а выше его есть вѣра въ Того, о Комъ блаж. Августинъ сказалъ: «Богъ создалъ насъ для Себя, и сердце наше не можетъ быть покойно, пока не успокоится въ Немъ».
И если вы хотите быть побѣдителями жизни и не пасть подъ ударами ея, не влачить жалкаго существованія, а жить полною жизнію христіанина, то берегите вѣру.
Въ жизни разстилается предъ нами много дорогъ; каждая зоветъ къ себѣ. По какой идти?
Былъ вечеръ. Усталый путникъ брелъ по горной дорогѣ. Его душа была полна сладкой надежды. Наконецъ-то послѣ долгихъ лѣтъ разлуки онъ увидитъ отца, мать, прижметъ къ своей груди милыхъ братьевъ, сестеръ. Но путь еще далекъ: въ горахъ застигла его ночь; сдѣлалось такъ темно, что въ рукахъ не могъ онъ даже разглядѣть своей палки. И когда онъ спустился съ горъ въ долину, то сбился съ дороги, ходилъ изъ стороны въ сторону. Грустно стало ему. «О, какъ бы я былъ счастливъ, еслибы могъ найти проводника, который бы указалъ мнѣ дорогу». Въ то время, какъ путникъ стоялъ такъ, полный сомнѣній и безпокойствъ, передъ нимъ вдали неожиданно блеснулъ во мракѣ дрожащій свѣтъ. Радость охватила душу путника. «Привѣтъ тебѣ. вѣстникъ мира! – вскричалъ онъ: ты говоришь мнѣ о близости людей; твое слабое мерцанье такъ же радуетъ меня темной ночью, какъ и утренняя заря». Большими шагами спѣшитъ онъ къ далекому мерцанію и ожидаетъ видѣть человѣка, который бы несъ этотъ свѣтъ. Но это былъ блуждающій огонь, выходившій изъ болота и носившійся надъ стоячей водой. Человѣкъ шелъ къ краю пропасти. Вдругъ за его спиной раздался крикъ: «стой или ты погибъ!..». Остановился онъ и началъ осматриваться. То былъ голосъ рыбака, который кричалъ ему изъ лодки. «Почему же я не долженъ идти на этотъ гостепріимный огонекъ? Я заблудившійся путникъ!» – «Гостепріимный огонь? – сказалъ рыбакъ: такъ ты называешь предательское мерцаніе, заманивающее путника на гибель? Это блуждающій огонекъ, вспыхивающій часто надъ болотомъ. Обрати вниманіе, какъ переходитъ съ мѣста на мѣста это злое исчадіе ночи и мрака!». Блуждающій огонь исчезъ. Рыбакъ указалъ путнику дорогу къ его родному дому. Путникъ шелъ теперь увѣренно. Между деревьями издали ему мелькалъ уже родной свѣтъ со своимъ тихимъ и мирнымъ блескомъ и казался ему теперь вдвойнѣ пріятнѣе, послѣ того, какъ онъ избѣгъ смерти. Онъ постучался: двери открылись; отецъ, мать, братъ и сестры бросились ему на шею и стали цѣловать его, плача отъ радости (Круммахеръ: Притчи. § 37).
Путникъ – это каждый изъ насъ; родной домъ – небо; отецъ – Богъ. Блуждающіе огоньки – это все то, что зоветъ насъ отъ Бога. Пропасти, тина болотная – награда тѣхъ, кто увлекается блуждающими огоньками и идетъ за ними. Отличить эти огоньки, избѣжать пропастей на пути къ небу помогаетъ только вѣра; она вѣрный проводникъ человѣка на всемъ пути его жизни, отъ колыбели до гроба.
Едва только пробудится въ человѣкѣ свѣтъ разума, вѣра воспринимаетъ его въ свои руки и учитъ его слабыя ноги ходить путемъ страха Божія. Когда съ годами пробудятся и начнутъ рости страсти и всѣ злыя пожеланія, вѣра сдержитъ эти порывы и не дастъ имъ возобладать надъ нами. Гордость ли или высокомѣріе закрадется въ душу и ты начнешь подобно фараону говорить: «кто есть Богъ, чтобы я послушался голоса Его?» (Исх. 5, 2), – вѣра и тутъ придетъ на помощь и напомнитъ, что «кто возвышаетъ себя, тотъ будетъ униженъ, а кто унижаетъ, тотъ возвысится» (Мѳ. 23, 12) и что если «не будемъ какъ дѣти, то не войдемъ въ царство небесное». Если ты уклонишься съ пути, душа заблудится, разбойники – страсти, грѣхи, маловѣріе – разграбятъ твою душу и оставятъ ее полумертвой на дорогѣ, – то и здѣсь вѣра поможетъ; она приведетъ тебѣ на память тѣхъ великихъ грѣшниковъ, которыхъ раскаяніе сдѣлало «новыми» людьми, вернуло имъ лучшую жизнь. А если ты, стараясь идти по стопамъ своего Учителя, устанешь, то вѣра тебѣ ниспошлетъ новыя силы въ таинствѣ Причащенія. Приблизится ли къ тебѣ тягчайшая изъ всѣхъ жизненныхъ минутъ – минута смерти, о которой многіе не только говорить не хотятъ, но и говорящихъ останавливаютъ, – вѣра и здѣсь явится для тебя незамѣнимымъ утѣшителемъ. Она откроетъ предъ тобой завѣсу будущаго блаженства и явится для тебя только желанной гостьей, вѣстницей о томъ, что тебя ждетъ успокоеніе. Гробъ и могила – предметы ужаса только для того, «кто приковалъ сердце свое къ сундуку съ деньгами, ко всякой мелочи своего домашняго земнаго быта, – для того, кто робко поднимаетъ свое око, а ума своего никогда не поднималъ къ Богу и небу и загробной жизни».
Берегите же вѣру. Она – великой цѣнности жемчужина; она принесетъ вамъ только счастіе, скорби превратитъ въ особыя посѣщенія Божіи, покажетъ путь къ родному небу, обережетъ на пути и приведетъ къ блаженству. Христіанское счастіе покупается только вѣрой, которая надѣется на Бога, любитъ Его и по этой любви живетъ не столько для себя, сколько для неба черезъ служеніе ближнимъ.
Но вы скажете: «какъ беречь то, что я потерялъ, – укажите лучше путь, какъ найти вѣру». Есть два отвѣта на этотъ вопросъ. Одинъ даетъ великій умъ, когда-то и самъ много заблуждавшійся (Руссо), который говоритъ: «если ты хочешь вѣрить въ Бога, смотри на все такимъ образомъ, какъ будто бы ты постоянно нуждался въ Его существованіи». Другой даетъ слово Божіе. «Вѣра, говоритъ она, есть даръ Божій» (Еф. II, 8), который воспринимается только просящимъ сердцемъ, сердцемъ кроткимъ, смиреннымъ, забывшимъ свою гордость, оторвавшимся отъ увлеченія и пристрастія къ земному. Вѣры живой нельзя возвратить, не приготовивши для нея нужной почвы; а эта почва, годная для дара Божьяго, можетъ быть приготовлена, только тогда, когда мы очистимъ свое сердце. Загрязненное неправдою, грѣхомъ, гордостью, сердце никогда не способно сказать съ Петромъ: «Ты Христосъ, Сынъ Божій».
Дѣти нуждаются въ умѣ взрослыхъ, а мы нуждаемся въ ихъ чистотѣ сердца, такъ какъ только въ дѣтское сердце можетъ снизойти вѣра – этотъ даръ Божій, и въ этомъ дарѣ можемъ мы и почерпнемъ ту великую силу, которая дастъ намъ полную возможность не только «жизнь прожить», но и достигнуть своего роднаго дома – царствія небеснаго. Аминь.
Священникъ А. Рождественскій.
«С.-Петербургскій Духовный Вѣстникъ». 1901. № 20.
