Протоіерей Родіонъ Путятинъ – «СМИРЕННЫЕ ВСЕГДА ВЕЛИКИ И СВЯТЫ» (Слово въ Великій Четвертокъ).
«Аще убо Азъ умыхъ ваши нозѣ, Господь и учитель,
и вы должны есте другъ другу умывати нозѣ»
(Іоан. 13,14).
Не только Богъ, но и мы любимъ смиренныхъ людей; таково свойство смиренія, – оно невольно располагаетъ къ себѣ всякаго. Смиренныхъ людей любимъ, слушатели благочестивые, а сами смиряться предъ другими не любимъ; мы думаемъ, боимся, чтобы смиреніемъ не унизить себя; боимся, чтобъ не почли насъ людьми слабыми, малодушными, когда будемъ смиряться предъ другими.
Такъ большею частію думаемъ о смиреніи мы, такъ, видно, сначала думали о смиреніи и Апостолы, ибо какъ же иначе объяснить споръ ихъ о первенствѣ? Іисусъ Христосъ зналъ мысли Своихъ, учениковъ о смиреніи; часто и словомъ, и дѣломъ поучалъ ихъ смиренію; наконецъ, Онъ благоволилъ торжественно показать имъ высоту смиренія. Это было на той вечери, на которой установлено таинство святой евхаристіи. Іисусъ Христосъ съ Своими учениками возлежалъ; вечеря только-что началась; ноги у учениковъ еще не были умыты, какъ этого требовало обыкновеніе. И вотъ, Іисусъ Христосъ встаетъ съ своего мѣста, снимаетъ съ Себя верхнюю одежду, беретъ полотенце и препоясывается имъ; потомъ вливаетъ воду въ умывальницу и такимъ образомъ всѣмъ по порядку умываетъ ноги, отирая полотенцемъ. Когда же умылъ имъ ноги и надѣлъ на Себя одежду Свою, то возлегъ опять и сказалъ имъ: знаете-ли, что Я сдѣлалъ вамъ? Вы называете Меня Учителемъ и Господомъ; и правильно говорите, ибо Я точно Господь и Учитель. Итакъ, если Я, Господь и Учитель, умылъ ноги вамъ, то и вы должны умывать ноги другъ другу. Вотъ видите: для Меня не унизительно, что Я смирилъ Себя предъ вами; и вы не унизите себя, когда будете смиряться другъ предъ другомъ.
И никого смиреніе не унизитъ, слушатели благочестивые; оно, напротивъ, возвышаетъ всякаго человѣка.
Да смиреніе только представляется намъ униженіемъ и слабостію, а въ самомъ дѣлѣ оно есть обнаруженіе силы духа и высоты чувствованій. Какъ высокая степень знанія есть сознаніе своего незнанія, такъ и высокая степень нравственнаго совершенства есть сознаніе своего несовершенства. Тотъ много, очень много зналъ, кто умѣлъ сказать: я ничего не знаю. Тотъ много, очень много имѣетъ совершенствъ, кто говоритъ о себѣ; я ничего не имѣю.
И посмотримъ на этихъ смиренныхъ людей, которые предъ всѣми себя унижали, посмотримъ, кто они были на самомъ дѣлѣ. Смиренъ былъ патріархъ Авраамъ, онъ говорилъ о себѣ: я земля и пепелъ. Но кто этотъ Авраамъ? Это – отецъ вѣрующихъ, которому между патріархами не было равнаго. Смиренъ былъ царь Давидъ, онъ говорилъ о себѣ: я червь, а не человѣкъ. Но кто этотъ Давидъ? Это - Порфироносный пророкъ, которому между царями не было равнаго. Смиренъ былъ Апостолъ Павелъ, онъ писалъ о себѣ: я наименьшій изъ Апостоловъ, я недостоинъ и называться Апостоломъ. Но кто этотъ Павелъ? Это – одинъ изъ первоверховныхъ Апостоловъ, который болѣе всѣхъ трудился въ дѣлѣ проповѣданія. Смиренна была Дѣва Марія. Она, выслушавъ отъ Ангела благовѣстіе о зачатіи Сына Божія, говорила: «величитъ душа моя Господа и возрадовася духъ мой о Бозѣ, Спасѣ моемъ, яко призрѣ на смиреніе рабы Своея». Но кто эта смиренная Дѣва Марія? Это – Пресвятая Дѣва, Матерь Божія, высшая херувимовъ и славнѣйшая серафимовъ.
Впрочемъ, на что намъ приводить слишкомъ много примѣровъ? Перечислять смиренныхъ – значитъ перечислять мужей, высокихъ по духу и святыхъ по жизни. Кончимъ все однимъ. Кто этотъ Христосъ Іисусъ, Который во всю жизнь до самой смерти непрестанно смирялъ и уничижалъ Себя, Который, не восхотѣлъ трости сокрушенной переломить и льна дымящагося угасить; Кто этотъ кроткій и смиренный сердцемъ, умывшій ноги Своимъ ученикамъ? Высочайшая премудрость, совершеннѣйшая святость, сіяніе славы Отчей и образъ ѵпостаси Его, словомъ - Богъ во плоти.
Послѣ сего, что же мы должны сказать о тѣхъ людяхъ, которые не хотятъ смириться предъ другими, которые, любятъ гордиться собою? Что сказать о нихъ? Это – низкіе и ничтожные люди; въ нихъ нѣтъ истинныхъ достоинствъ; въ нихъ нѣтъ ни величія, ни святости. Да, слушатели благочестивые, гордятся только низкіе и ничтожные люди. Все тяжелое естественно падаетъ внизъ, лежитъ на землѣ, а легкое поднимается вверхъ, летаетъ по воздуху; такъ люди великіе и святые всегда смиряются предъ другими, а низкіе и ничтожные ставятъ себя выше всѣхъ. И въ самомъ дѣлѣ, почему нѣкоторые люди ведутъ себя гордо? Не имѣя ничего, они хотятъ гордостію восполнить недостатокъ совершенствъ, надменностію думаютъ замѣнить слабость своихъ силъ. Почему иной человѣкъ, занявъ важное мѣсто въ обществѣ, дѣлается вдругъ непреступнымъ? Онъ боится, чтобы вблизи не разсмотрѣли его, кто онъ таковъ; онъ неприступностію хочетъ скрыть свои недостатки, спѣсью думаетъ восполнить скудость своихъ заслугъ. Такъ-то гордость ослѣпляетъ человѣка; гордые и не видятъ, какъ они себя унижаютъ; тѣмъ именно унижаютъ, чѣмъ думаютъ возвысить; когда показываютъ себя другимъ, – то показываютъ, какъ они ничтожны; когда скрываютъ себя отъ другихъ, – то даютъ знать, что они слабы. Итакъ, слушатели благочестивые, если вы увидите человѣка гордаго и неприступнаго, то не старайтесь много разгадывать, кто онъ таковъ; это просто человѣкъ безъ истинныхъ достоинствъ, въ немъ нѣтъ ни хорошаго ума, ни добраго сердца. Правда, и люди съ великими достоинствами иногда предаются гордости. Но за то на долго ли они остаются великими при своей гордости. Начать гордиться значитъ начинать падать; мечтаніе о себѣ – приготовленіе къ униженію.
Разсказывалъ авва Антоній о себѣ: «я видѣлъ нѣкогда всѣ сѣти врага, распростертыя по землѣ, и сказалъ съ глубокимъ вздохомъ: увы, кто избѣжитъ ихъ? но услышалъ голосъ, ко мнѣ пришедшій: «смиреніе!»
Да, смиренные легко избѣгаютъ и вражіихъ сѣтей, тогда какъ гордые спутываютъ себя, своими собственными сѣтями; Богъ оставляетъ гордыхъ самимъ себѣ, а смиренныхъ поддерживаетъ Своею благодатію. И потому-то, слушатели благочестивые, когда вы возмечтаете о себѣ, то бойтесь, чтобы вамъ въ скоромъ времени не посрамиться. Только при смиреніи высокъ и силенъ человѣкъ, а безъ смиренія онъ слабъ и низокъ. Правда, низкіе и слабые люди тоже иногда смиряются; но какъ они смиряются? Ихъ смиреніе не лучше гордости. Предъ кѣмъ смиряются низкіе люди? Только предъ высшими. Для чего смиряются? Чтобы удобнѣе возвыситься. Въ какихъ слабостяхъ признаются слабые люди? Въ самыхъ ничтожныхъ, маловажныхъ. Для чего признаются? Чтобы дать знать другимъ, какъ маловажны слабости, которымъ они подвержены. Такимъ образомъ у низкихъ и смиреніе всегда низко - истинное смиреніе для нихъ слишкомъ высоко; оно не по ихъ духу. Истинно смиренный потому и смиряется, что онъ смиренъ душою; потому и не возносятся его очи, что не надмевается его сердце; у него сердце какъ невинное, покорное, простосердечное дитя. Оттого-то истинно смиренными всегда бываютъ только люди съ совершенствами, люди великіе и святые; только у такихъ людей достанетъ духу говорить о себѣ: я земля и пепелъ; я червь, а не человѣкъ.
Итакъ, слушатели благочестивые, смиреніе вовсе не есть признакъ слабаго и малодушнаго человѣка; вотъ гордые люди всегда слабы и малодушны, а смиренные всегда велики и святы; смиренная выя есть признакъ величія духа, а гордое чело отпечатокъ малой души. И потому, не будемъ смущаться, хотя бы намъ довелось отправлять самую низкую должность раба: низкая служба никогда не унизитъ высокаго человѣка. Впрочемъ, смиряя себя предъ другими, не будемъ раболѣпствовать имъ, какъ это дѣлаютъ люди низкіе и слабые предъ высшими: истинное смиреніе и въ униженіи не унижается, и во мракѣ сіяетъ святостію.
Господи Боже нашъ, показавый мѣру смиренія въ Твоемъ крайнемъ снисхожденіи, облагодати насъ въ услуженіи другъ другу и вознеси божественнымъ смиреніемъ. Аминь.
Прот. Родіонъ Путятинъ
