Протоіерей Василій Славскій – Слово въ день памяти св. Апостола Андрея Первозваннаго.
Все испытывайте, хорошаго держитесь. (1 Сол. V, 21)
Св. храмъ сей, домъ молитвы, воздвигнутый подъ одною кровлею съ домомъ знанія, учители и наставники юношества, хитрые книгамъ и ученію, какъ говорили въ старину, и ученики-юноши, жаждущіе наученія книжнаго, собравшіеся нынѣ въ семъ училищѣ благочестія, чтобы молитвою почтить память Галилейскаго рыбаря – Первозваннаго апостола, который не земною человѣческою мудростію, но силою Ипостасной Премудрости Божіей содѣлался ловцемъ человѣкомъ и учителемъ вселенной, – все свидѣтельствуетъ, что здѣсь вѣра и знаніе, религія и наука хотятъ жить во взаимномъ союзѣ и содружествѣ и вмѣстѣ рука объ руку дѣйствовать для умственнаго и нравственнаго воспитанія и облагороженія юношества. И подлинно – вѣра правая и наука истинная не могутъ быть враждебны другъ другу и служить помѣхою одна другой. Истинная вѣра не стѣсняетъ науки и знаній, напротивъ она даетъ имъ полный просторъ и даже расширяетъ ихъ область. Это не мое мнѣніе, но ученіе апостольское. Св. апостолъ Павелъ, давая вѣрущпмъ боговдохновепныя правила въ руководство для ихъ мысли и жизни, преподалъ и сію заповѣдь: все испытывайте. Этими словами Богомудрый Павелъ требуетъ отъ человѣка, какъ долга, какъ исполненія священной обязанности, чтобы онъ всѣми доступными ему способами и средствами доискивался истины, все подвергалъ своимъ изслѣдованіямъ, какъ то, что вторгается въ душу посредствомъ безчисленныхъ и разнообразныхъ внѣшнихъ впечатлѣній, такъ и то, что возникаетъ изъ собственныхъ глубинъ и сокровеннѣйшихъ тайниковъ человѣческаго духа. Призывая человѣческій разумъ къ такой всесторонней и всеоблемлющей дѣятельности въ доступной ему области знанія, св. апостолъ ограничиваетъ свободу его изыскаиій, или лучше даетъ въ руководство его свободѣ слѣдующее правило: все изслѣдуя, держитесь добраго.
Итакъ, несправедливо мнѣніе тѣхъ, которые думаютъ и свои незрѣлыя и высокомѣрныя думы стараются распространять среди людей неопытныхъ и бѣдныхъ собственною мыслію – несправедливо мнѣніе, будто знаніе и наука несовмѣстимы съ вѣрою, что тамъ, гдѣ воздвигаетъ свое знамя вѣра, нѣтъ мѣста пытливости человѣческаго разума, что тамъ священный очагъ науки долженъ угаснуть. Такъ разсуждаютъ люди поверхностно и односторонне понимающіе человѣческую природу, ложно и односторонне смотрящіе и на самую науку. Но всмотритесь пристальнѣй въ глубину человѣческаго духа и вы найдете въ немъ два основныхъ направленія: влеченіе къ знанію и влеченіе къ вѣрѣ; человѣкъ вѣрующій мыслитъ о предметахъ своей вѣры и хочетъ знать то, во что онъ вѣруетъ, ученый изслѣдователь и философъ, изслѣдуя, вѣритъ по крайней мѣрѣ въ своей изслѣдующій разумъ. Знаніе и вѣра – это два близнеца, таящіеся въ лонѣ каждаго человѣческаго духа, съ пробужденіемъ сознанія одновременно раждающіеся и вмѣстѣ рука объ руку идущіе въ жизни, – это два цвѣтка, выросшіе на одномъ и томъ же корнѣ. Сорвите одинъ изъ этихъ цвѣтковъ, поблекнетъ и другой – знаніе безъ вѣры будетъ сомнѣніемъ и отчаяніемъ, этимъ смертельнымъ червемъ въ груди невѣрующаго, – языческая философія подтверждаетъ это, – вѣра безъ знанія можетъ обратиться въ мечту, въ суевѣріе, въ бредъ, – религіозныя секты свидѣтельствуютъ объ этомъ. Посему-то первоверховный апостолъ Христовой вѣры, который съ пламенною ревностію всюду и всѣхъ убѣждалъ, что безъ вѣры невозможно угодить Богу (Евр. XI, 6), онъ, несокрушимый столпъ вѣры, даетъ заповѣдь: все изслѣдуйте, какъ будто онъ былъ предстаителъ и передовой двигатель науки и знанія. Такъ св. апостолъ Павелъ, избранный сосудъ благодати, являетъ собою живой примѣръ и силы вѣры и могущества ума. Онъ свѣтъ Христовой вѣры распространилъ именно тамъ, гдѣ всего ярче и свѣтлѣе блисталъ свѣтъ человѣческаго знанія и науки, имя Христово онъ возвѣстилъ языкамъ, носителямъ и выразителямъ естественныхъ силъ человѣческаго духа, и разумъ гордыхъ своею мудростію язычниковъ плѣнилъ въ послушаніе вѣрѣ Христовой. Въ этомъ спасительномъ послушаніи вѣрѣ всегда и на всѣхъ ступеняхъ своего развитія и долженъ пребывать здравый человѣческій разумъ, не забывающій о своей ограниченности и безграничности бытія и жизни, подлежащихъ его изысканію. Только мыслители легкомысленные, ослѣпленные самолюбіемъ и самомнѣніемъ, измышленія своего разума, возстающаго на разумъ Божій, любятъ выдавать за послѣднее слово науки забывая, что исторія человѣческой мысли знаеть множество этихъ мнимо-послѣднихъ словъ науки, отвергающихъ откровеніе Божіе, которыя мирно покоятся въ пыли архивовъ, какъ печальные памятники человѣческаго заблужденія и гордости. Истинный ученый никогда не посягнетъ на авторитетъ вѣры, потому что совѣсть и здравый разумъ ему скажутъ, что его глазъ не проникъ до сущности вещей, что всѣ собранныя имъ сокровища знанія – это капля въ безбрежномъ океанѣ истины, который ни исчерпать, ни вымѣрить онъ не въ состояніи, и въ вѣрѣ и откровеніи Божіемъ онъ станетъ искать себѣ опоры и руководства къ познанію творенія Божія.
Ничто столько не затрудняетъ пути къ истинному знанію и мудрости, какъ односторонность нашихъ знаній и ложное ихъ направленіе. Въ наше время, которое такъ прославило себя великими открытіями въ области природы и удивительными изобрѣтеніями, очень многіе, упоенные этими познаніями природы, не въ мѣру увлекаются реализмомъ современной науки и выше всякой мѣры умомъ и сердцемъ устремляются въ погоню за практически-полезнымъ, за чувственно-осязательнымъ, забывая о высшей области знанія и жизни, области вѣчныхъ непреходящихъ потребностей человѣческаго духа и сердца. Забвеніе по истинѣ плачевное! Не въ немъ ли корень невѣрія нашихъ дней? Не свидѣтельствуетъ ли оно объ извращенномъ въ наше время направленіи науки и жизни? И какъ крайности всегда сходятся, не есть ли оно въ нѣкоторой степени прикровенное отрицаніе самаго духа науки, которою по виду многіе такъ любятъ хвалиться? Наука въ своихъ изысканіяхъ ничего не должна опускать изъ виду, никакими знаніями не должна пренебрегать, если хочетъ быть истинною наукою. Все изслѣдуйте, говоритъ апостолъ, всю область бытія; т.-е. не вещественнаго только, но и духовнаго, не матеріальнаго только, но и нравственнаго. Къ счастію попытки модныхъ философовъ нашего времени приковать все вниманіе общества исключительно къ изученію міра чувственнаго неизбѣжно осуждены на безплодіе; не заградишь плотиной океана, горстью моря не исчерпаешь. Такъ тлѣнному, земному никогда не удается заглушить въ духѣ человѣческомъ, въ которомъ дышетъ дыханіе жизни Божіей, не удается заглушить изъ самыхъ нѣдръ духа возникающихъ вопросовъ о вѣчномъ, безконечномъ, о послѣднихъ причинахъ и цѣляхъ всякаго бытія, о Виновникѣ всего сущаго. Вникните въ глубочайшія стремленія нашего духа, направленныя къ божественному и вѣчному, внимательно прислушайтесь къ голосу совѣсти, говорящему намъ о нравственномъ долгѣ, пристально всмотритесь въ сокровеннѣйшія движенія нашего сердца, ищущаго высшихъ, чѣмъ земныя, радостей и вы увидите иную область бытія, о которой ничего не говоритъ природа внѣшняя, иной необъятный духовный міръ съ совершенно иными отличными отъ вещественныхъ явленіями, съ иными непохожими на матеріальные законами. Но къ изученію этого духовнаго міра нужны и средства духовныя. Тутъ вѣсы, которыми мы взвѣшиваемъ вещество, не найдутъ своего приложенія, тутъ ножъ, которымъ мы раздѣляемъ вещество на части, не поможетъ намъ, тутъ механическія и химическія силы не окажутъ намъ никакой услуги. За то св. вѣра бросить намъ яркій свѣтъ въ этотъ необъятный духовный міръ, она дастъ намъ средства и силы проникнуть въ глубины собственнаго духа и вознестись умомъ и сердцемъ къ Источнику всякой истины. Истины вѣры потому часто и кажутся несогласными съ законаии разума, что къ изученію ихъ примѣняютъ законы и методы, не соотвѣтствующіе ихъ природѣ: духовное, безконечное, вѣчное, совершенное думаютъ опредѣлять по стихійнымъ началамъ чувственнаго, конечнаго, случайнаго, ограниченнаго. Душевный человѣкъ не принимаетъ того, что отъ духа Божія, потому что онъ почитаетъ сіе безуміемъ, и не можетъ разумѣть, потому что о семъ надобно судить духовно, говоритъ св. апостолъ (1 Кор. II, 14).
Еще одно замѣчаніе и слово мое будетъ окончено. Все изслѣдуя, добраго держитесь по заповѣди апостола. Истина имѣетъ тѣсную неразрывную связь съ добромъ, добро, если можно такъ сказать, лежитъ въ лонѣ истины, – оно ея порожденіе, ея естественный вожделѣнный плодъ. Благо намъ, если знанія, которые мы пріобрѣтаемъ, если идеи и идеалы, которые мы усвояемъ, по природѣ своей таковы, что возвышаютъ нашу духовную и нравственную личность, если мы смѣло можетъ нести ихъ въ жизнь общественную и государственную съ полною увѣренностію, что они поднимутъ ея нравственный уровень, внесутъ въ нее новыя зиждительныя духовно-нравственныя силы, сдѣлаютъ насъ и окружающихъ насъ лучшими, болѣе честными, болѣе строгими къ чувству долга и обязанностей, налагаемыхъ на насъ званіемъ членовъ св. Церкви и сыновъ отечества. Это будетъ значить, что мы пьемъ изъ чистаго источника истины, что мы овладѣли истиною въ ея существенныхъ свойствахъ и признакахъ. О! какъ потребно такое проникновеніе истиною въ наше богатое всякими знаніями, но скудное истиннымъ просвѣщеніемъ время! Аминь.
Произнесено въ церкви 2-й московской гимназіи.
Свящ. В. Славскій.
«Православное обозрѣніе». 1887. Т. 3. Декабрь. С. 761-765.
Объ авторѣ. Протоіерей Василій Михайловичъ Славскій (1842-1911). Настоятель храма Пимена Великаго (Троицы Живоначальной) въ Новыхъ Воротникахъ, что въ Сущевѣ въ Тверскомъ районѣ Москвы (съ 1885 г.). Выпускникъ Орловской Дух. Семин. 1862 г. Магистръ МДА, выпуска 1866 г., онъ началъ службу преподавателемъ Рязанской семинаріи; потомъ съ 1867 по 1874 г. состоялъ преподавателемъ Виѳанской семинаріи. Рукоположенный въ 1874 г. во священника, о. Василій опредѣленъ былъ законоучителемъ и священникомъ храма Московскаго техническаго училища (съ сентября 1874-1885 г.), а вскорѣ принялъ на себя также преподаваніе закона Божія въ 3-й гимназіи (1874-1876 г.). П. А. Виноградовъ. Краткій историческій очеркъ пятидесятилѣтія Московской III гимназіи (1839-1889 г.). М. 1889. С. 115.
