Рѣчь князя Петра Сергѣевича Лопухина «Нравственное значеніе Церкви» на чествованіи Архіерейскаго Соборъ Русской Православной Церкви Заграницей (10/23 іюля 1933 г.).

Выделения жирным шрифтом данные Ред.

 

Ваше Блаженство, милостивые архипастыри, пастыри и все почтенное собраніе.

Бываютъ дни и времена, когда вдругъ ясно узнаешь съ кѣмъ ты близокъ, чья душа живетъ родными тебѣ чувствами. Наше собраніе сегодня говоритъ, какъ мы, въ сущности, въ глубинѣ души, близки между собою, что мы можемъ быть всегда близки потому, что въ глубинѣ души дорожимъ однимъ и тѣмъ же – соборомъ нашихъ русскихъ іерарховъ.

Но почему онъ такъ дорогъ намъ? Почему у него такая сила, что когда раздался голосъ, что настало время принести ему выраженія благодарности и любви – вдругъ и безъ усилія рвутся и ломаются путы и преграды, раздѣляющія насъ въ повседневной жизни.

Причина этому въ томъ, что сегодня мы послушали нашу душу, что въ насъ заговорило сердце, которое мы такъ плохо обычно умѣемъ слушать, а оно умнѣе нашего ума, и знаетъ лучше его, что намъ надо дѣлать и какъ жить, тоскуетъ и груститъ, когда мы его не слышимъ и хочетъ, чтобы у насъ всегда было тоже настроеніе и такое единеніе, какъ сегодня. А сегодня въ насъ тѣ же чувства, которыя хорошо знали наши предки, строители Россіи. Да! они, также какъ и мы, знали періоды взаимнаго непониманія, страстей, раздѣленія и вражды, и эти періоды кончались, когда они слушали свою душу, ищущую правды и вѣрнаго единенія въ Богѣ, въ Его Церкви.

Когда мы исповѣдуемъ нашу вѣру и говоримъ: «вѣрую во Единую, Свитую, Соборную и Апостольскую Церковь», – это значитъ, что мы вѣруемъ въ существованіе особаго блаженнаго міра, особаго бытія, въ которомъ люди дѣйствительно, существенно и реально причасты вѣчной Божественной жизни, реально общаются съ Богомъ и другъ съ другомъ въ Богѣ.

Эта жизнь не наша, грѣховная, страстная и себялюбивая, это жизнь благодатная и къ ней присоединиться, въ нее вступить призвалъ насъ Господь Іисусъ Христосъ Своимъ подвигомъ, словомъ и жизнью, Онъ открылъ намъ свойства и законы этой новой Богочеловѣческой жизни, далъ возможность пріобщаться ей въ таинствѣ причастія Своей плоти и крови, и жить въ постоянномъ общеніи съ Богомъ Духомъ Святымъ. Началась новая чудесная, таинственная жизнь, и эта благодатная, спасительная жизнь есть Церковь.

Безконечною цѣпью рукоположеній, черезъ апостоловъ іерарховъ мы соединены съ этимъ міромъ и сегодня мы, русскіе люди въ зарубежьѣ, чествуемъ представителей апостоловъ, которымъ дана власть взять и рѣшить и принимать насъ въ этотъ благодатный міръ единенія съ Богомъ и въ Богѣ. Имъ, Іерархамъ – Апостоламъ, дана власть пасти свою паству, вести насъ и учить, какъ надо жить въ мірѣ Церкви, какъ пройти нашу жизненную дорогу на землѣ, не прерывая свою связь съ ними со Св. Отцами, съ Господомъ Іисусомъ Христомъ, съ Его Церковью.

Церковь Вселенская всемірная допускаетъ помѣстныя Церкви, въ очертаніяхъ народныхъ или государственныхъ. Это единство въ Богѣ людей съ однохарактерными дарованіями, находящихся въ одинаковыхъ условіяхъ жизни, у которыхъ въ общихъ чертахъ одинаковый жизненный путь, одинаковыя нравственныя задачи.

Какъ сплачиваютъ людей эти одинаковыя нравственныя задачи, какой общій отпечатокъ кладетъ на нихъ крестъ подвига преодолѣть ихъ. Вспомните эти русскіе глаза, по которымъ мы безошибочно узнаемъ русскаго въ чужестранной толпѣ. Взгляните въ нихъ духовными очами и вы увидите все тотъ же крестъ, все тотъ же подвигъ, знакомыя и тяжелыя задачи нравственнаго народнаго возрожденія и та же впереди слава и счастье ихъ преодолѣнія. Вотъ здѣсь, въ этихъ глазахъ и крестѣ и будущей славѣ очищенія и возрожденія великаго русскаго народа, нравственный смыслъ и обоснованіе того, что Русская Церковь должна жить своею самострятельной жизнью. И здѣсь, въ Зарубежьѣ, гдѣ оказалась часть русской Церкви, внѣшнею силою отдѣленная отъ цѣлаго, мы живемъ и должны жить своею самостоятельною церковною жизнью. Мы не разбросанные по свѣту люди, ничѣмъ внутренне, передъ Богомъ, не связанные, мы не отдѣльные приходы, живущіе каждый своею жизнью, нѣтъ мы единство людей, внутренно связанныхъ единствомъ креста и подвига, котораго не знаетъ и не понесетъ никто въ мірѣ, какъ и мы не понесемъ чужой, потому что нашъ данъ Богомъ только намъ. Мы – Русская Зарубежная Церковь, мы цельная и свободная часть Русской Церкви.

Мы должны такъ жить и единственный способъ сохраненія этого нашего русскаго церковнаго единства – это Соборъ Іерарховъ, собирателей во единое церковное Христово тѣло русскихъ людей. Другого способа нѣтъ. Это путь единственный, канонически безспорный, практически осуществляемый и благословленный патріархомъ Тихономъ, въ Его указѣ 1920 года, и, до свободнаго избранія патріарха, нѣтъ власти, которая могла бы этотъ указъ отмѣнить. Это путь единственно законный и правильный и кто не идетъ понему, тотъ неизбѣжно долженъ отбиться отъ единенія и выйти изъ тѣла Русской Церкви. Такъ оно и произошло, и мы никогда не перестанемъ скорбѣть о тѣхъ, кто болѣзненно разорвавъ братскіе узы любви и общаго подвига, вышелъ изъ Русской Церкви и перешелъ въ другую.

Но, быть можетъ, намъ скажутъ – да! путь Собора принципіально вѣренъ и безспоренъ. Но вѣрно ли идетъ по нему Зарубежная Церковь? Правильно ли она разрѣшаетъ жизненныя нравственныя задачи на своемъ пути?

Мы радуемся этимъ вопросамъ, чтобы, какъ на исповѣди, открывъ свою душу, исповѣдать вѣру и въ нравственную правду Собора. На исповѣди человѣкъ говоритъ самый главный грѣхъ, или самый главный соблазнъ, съ которымъ онъ борется. Отношеніе къ нему сразу опредѣляетъ внутреннее настроеніе человѣка. Поступимъ и мы также и раскроемъ отношеніе Русской Зарубежной Церкви къ главному соблазну современной церковной жизни. Въ разныя времена у Церкви бывали свои соблазны, свои вопросы, на которыхъ происходила борьба тайны беззаконія съ тайной благочестія. Въ наше время это отношеніе церкви къ жизни государства, къ политикѣ.

Политика – это огромная область междучеловѣческихъ и международныхъ отношеній. Ихъ база – вопросы экономики, безопасности, просвѣщенія и т. д., но содержаніе – само отношеніе людей, это вопросы о томъ, какъ и на этой базѣ и въ этой области жить людямъ между собою, на какомъ принципѣ построить свою жизнь. Отвѣчая на этотъ вопросъ, Церковь дастъ намъ принципъ «единства жизни». Она говоритъ, что вся жизнь человѣка, людей, народа должна быть проникнута однимъ міровоззрѣніемъ и что изъ него должно исходить, при разрѣшеніи жизненныхъ задачъ. Церковь не знаетъ такихъ областей или моментовъ жизни, когда дѣятельность христіанина была бы изъята изъ этого общаго правила. Нѣтъ, наоборотъ, она указываетъ что передъ нами великая и славная задача построенія всей жизни въ цѣломъ на началахъ нравославнаго міровоззрѣнія, чтобы общія цѣли и пути нашей общей жизни, цѣликомъ были проникнуты и осмыслены вѣрою, чтобы государство, какъ организація общ. жизни, и по задачамъ, и по основамъ и цѣлямъ, и настроенію представляло среду не враждебную, а родственную міру Церкви. Этотъ идеалъ, зародившійся въ Русскомъ народѣ, со временъ Св. Кн. Владиміра, – правда, добро и красота въ сознаніи Церкви, и къ нему она зоветъ своихъ вѣрныхъ сыновъ.

Церковь можетъ подчиняться и не такой ужъ идеальной политикѣ и власти, но только до той поры, пока это подчиненіе не связано съ отреченіемъ отъ вѣры и Церкви. Тогда она позоветъ своихъ чадъ слѣдовать примѣру мучениковъ и исповѣдниковъ, которые умирали именно потому, что не подчинялись власти, и умирали за Христа.

Таковы взгляды Церкви. Но въ чемъ же тогда соблазнъ? Онъ въ томъ, что трудно оставаться вѣрными этимъ идеаламъ во времена гоненій...

Матеріализмъ стоитъ на принципѣ единства жизни и стремится, чтобы всю ее цѣликомъ проникало одно міровоззрѣніе, ненавидитъ, гонитъ и уничтожаетъ все Христово и никогда въ исторіи человѣчества не было такого сильнаго планомѣрнаго гоненія христіанства. Послѣдовательно, сознательно, и неумолимо матеріализмъ проводитъ свою задачу, совершенно въ новой формѣ ставя вопросъ объ отношеніи Церкви къ государству.

Какъ же оцѣнила Зарубежная Русская Церковь это явленіе? Она поняла, что между жизнью и средою Церкви и жизнью и средою III интернаціонала, нѣтъ и не можетъ быть ничего общаго. Это два противоположныхъ, взаимно исключающихъ начала. Одно стремится согрѣть всю жизнь лучами Христовой любви, другое – заледенить холодомъ безбожія и ненависти. Это двѣ взаимно исключающія жизни, два міра, двѣ силы одна уничтожающая другую, это свѣтъ и тьма, Христосъ и Антихристъ. Какъ нельзя сочетать огонь и ледъ, такъ не сочетаемъ эти два міра. Такъ исповѣдуетъ Русская Церковь, гонимая и мучимая тамъ, и свободная въ Зарубежьѣ и, слава Богу, не знаетъ компромисса, непоколебима и вѣрна правдѣ до конца.

Что же соблазнъ посрамленъ и правда вездѣ торжествуетъ? Нѣтъ въ русской жизни наблюдается страшная, по своей противоестественности, попытка сочетанія этихъ не сочетаемыхъ началъ. Есть страшная и жалкая, какъ улыбка смертника, которой онъ тщетно надѣется смягчить палача и спасти свою жизнь, есть такая же страшная и жалкая формула сочетанія: «Ваши радости – наши радости»[1]. Она всегда будетъ въ исторіи человѣчества памятникомъ до какого извращенія можно довести человѣка, какъ можно изувѣчить страхомъ душу, не трогая тѣла. Нѣтъ это даже не компромиссъ, это подчиненіе и капитуляція и за этой формулой глубокая драма и вѣримъ невѣдомыя, но неизбѣжныя слезы и страданіе нравственнаго паденія. За этой формулой такъ ясно слышится беззвучный смѣхъ издѣвательства побѣдителя, что сильныхъ духомъ она не можетъ соблазнить. Но она губительна, какъ указаніе власти, что не пріемлющихъ ее, стойкихъ и вѣрныхъ, надо ссылать и мучить, она губительна для юныхъ, на душу которыхъ тяжкимъ камнемъ ляжетъ сознаніе, что и свѣтъ покоряется тьмѣ, что и соль земли теряетъ свою силу. Или дай Ботъ, она заставитъ ихъ понять, что соль попрежнему солона и свѣтъ попрежнему свѣтитъ въ душахъ ссыльныхъ, гонимыхъ и въ изгнаніи сущихъ.

Такъ ведетъ свою борьбу тайна беззаконія на родинѣ нашей. Но для Зарубежья, гдѣ нельзя дѣйствовать страхомъ, она измыслила другой соблазнъ! Она использовала то, что жизнь такъ тяжела, что задача преображенія всей жизни такъ велика, что дѣйствительность такъ далека отъ царства правды и стала склонять отказаться отъ идеи единства жизни. Она стремится ослабить въ насъ жажду побѣды правды и проводитъ идею «раздѣленія жизни».

Молись и живи какъ хочешь, нашептываетъ этотъ соблазнъ, въ твоей частной и семейной жизни, но оставь жизнь общественную и государственную. Пусть эта область человѣческихъ отношеній складывается и развивается по инымъ путямъ, по стихіямъ міра сего. Будь православнымъ, поскольку это не противорѣчитъ жизни общественной и международной. Будь съ твоимъ Богомъ и съ Церковью только въ части твоей жизни и только иногда. Согласись и признай, что въ жизни общественной и политической ты свободенъ отъ Бога, и не вся жизнь Ему должна принадлежать, а только часть и только иногда. Согласись съ этимъ и пусть Церковь не касается политики. Пусть она признаетъ, что ей отведена только одна область жизни, а наряду съ ней, какъ равноправныя, дѣйствуютъ другія силы – цивилизаціи, прогресса, науки и культуры, – создающія жизнь общественную. Пусть Церковь не касается политики и откажется отъ задачи построенія цѣлостной жизни въ которой царствуютъ ея принципы и идеалы, пусть служители Церкви учатъ и отвѣчаютъ своимъ духовнымъ сынамъ на вопросы жизни частной, но пусть они умолкнутъ, когда ихъ спросятъ, какъ строить жизнь общественную – это для нихъ область чужая.

Такъ льститъ и шепчетъ соблазнъ.

Но не знаетъ Христова Церковь раздѣленія жизни. «Богу одному покланяйся и Ему одному служи» отвѣтилъ Спаситель духу соблазна сочетанія беззаконія съ благочестіемъ. «Не можете служитъ Богу и маммонѣ», «не можете служитъ двумъ господамъ» отвѣчаетъ Евангеліе духу соблазна раздѣленія жизни, нельзя раздѣлить жизнь, ибо недѣлима душа. Долженъ быть лишь одинъ господинъ, единое на потребу, одна жизнь, одно стремленіе и непроченъ въ Царствіи Божіемъ человѣкъ съ двоящимися мыслями.

Такъ учитъ Господь и Его Церковь и такъ долженъ учить ея слуга.

О, этотъ ставшій на путь раздѣленія жизни и замолкнувшій проповѣдникъ слова жизни, какой это тяжелый образъ! Когда онъ замолкнетъ тамъ, на родинѣ, то его духовный сынъ съ вопросомъ «отецъ, почему ты умолкъ и оставилъ меня» вглядится въ его глаза, такъ глубоко, какъ и мы бывало вглядывались въ минуту опасности, чтобы узнать друга и врага, вглядится въ нихъ и увидитъ мольбу: «прости меня, прости мою слабость, у меня нѣтъ силъ принять подвигъ исповѣдничества»[2].

Но здѣсь, гдѣ нѣтъ этого страха и оправданія. Здѣсь умолкнувшій служитель Бога – это образъ духовнаго пораженія и отреченія отъ одного Господина. Это отреченіе отъ вѣры, что не часть, а вся жизнь и человѣка и народа должна быть посвящена Богу. Это первое признаніе другого властелина, у котораго своя область, для Церкви недоступная. Это предѣлъ распространенія силы и вліянія воинствующаго безбожія, добыча его авангарда и какъ сладка! ему эта побѣда когда замолкнуть и остановился въ исповѣданіи христіанскаго идеала не мірянинъ, не даже священникъ, а іерархъ, когда-то горячій, проповѣдникъ побѣды правды и подвига борьбы со злою силою, когда-то сотрудникъ воина, рыцаря безъ страха и упрека.

Нѣтъ не на этихъ путяхъ отреченія и компромисса идетъ правда. Да не отречемся отъ нея и да не покинетъ насъ ясной мысли благодать.

И пусть эта мысль и наша совѣсть, одна провѣряя и поддерживая въ молитвѣ другую, утвердятъ насъ въ почитаніи; тѣхъ, кто, одолѣвая соблазны вѣка сего, ведетъ насъ по этому пути правды. И мы еще разъ ясно, ясно поймемъ, что только черезъ нихъ, черезъ Соборъ нашихъ іерарховъ, мы имѣемъ счастье быть въ Русской Церкви, что только благодаря ихъ твердости въ служеніи Богу и правдѣ Его, сохранилась свободная часть Русской Церкви, что, благодаря имъ, мы можемъ нести данный намъ крестъ возрожденія Россіи, съ ихъ благословеніемъ, что съ ними мы внѣ среди пораженной соблазномъ, что съ ними мы со Христомъ и противъ антихриста.

Наши іерархи не одиноки. Съ ними духовно всѣ стойкіе, всѣ непоколебимые, всѣ гонимые и заточенные въ Россіи, съ митрополитомъ Петромъ во главѣ. И недавно мы видѣли молчаливое свидѣтельство этого единства. Измученный тяжкой долгой болѣзнью, скончался вдохновенный архіепископъ Гавріилъ[3]. Онъ оставилъ свою панагію, икону Божіей Матери. На ней врѣзана надпись «Дорогому другу архимандриту Гавріилу – его друзья архимандриты» и слѣдуетъ 7 подписей. Вы смотрите на эту надпись и думаете: «вотъ онъ умеръ, нищій, изгнанный правды ради..., а гдѣ его «дорогіе друзья?». – Одинъ изъ нихъ убитъ, а шесть заточены въ Соловкахъ. Вотъ она жизнь и дружба и единеніе въ Богѣ и вотъ они съ нами и среди насъ духовные друзья праведниковъ и мученниковъ и исповѣдниковъ.

Нашей молитвой, нашей любовью и глубокимъ почитаніемъ, поддержимъ и окружимъ, также дружно, тепло и убѣжденно, какъ сегодня, Соборъ нашихъ духовныхъ отцовъ и съ волненіемъ и радостью поймемъ, что сегодняшній день нашего церковно-народнаго единенія когда мы, какъ въ старину наши предки, слышимъ благодатный голосъ зовущій насъ къ единенію въ Богѣ, что сегодняшній день, есть заря славы возрожденія Россіи. Потому что по этому пути церковно-народнаго единенія идетъ спасающая Россію великая и побѣдная Правда Господа.

 

Архіепископъ Никонъ (Рклицкій). Жизнеописаніе блаженнѣйшаго Антонія, митрополита Кіевскаго и Галицкаго. Томъ VII. Нью Іоркъ 1961. С. 320-326.

 

[1] Имеется в виду главный постулат Декларации митр. Сергия (Страгородского) от 29 июля 1927 г. – ред.

[2] Это прямая аллюзия к митр. Сергию (Страгородскому), который был учеником и другом митр. Антония (Храповицкого). – ред.

[3] Имеется в виду Архиепископ Челябинский и Троицкий Гавриил (Чепур), скончавшийся 14 марта 1933 г. в г. Панчево (Югославия). Литургист. Знаток церковного устава, церковный композитор. Его богословский авторитет был очень высок уже в дореволюционной России, В 1926 г. Владыка Гавриил рукоположил его во иеромонаха будущего свт. Иоанна (Максимовича). – ред.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: