Протоіерей Николай Воронцовъ – Бесѣда въ недѣлю Ваій.
Приникнемъ, братіе, своими мысленными очами къ той великой и дивной картинѣ, которую изобразило намъ нынѣ Святое Евангеліе.
Предъ нами благословенная Богомъ страна на берегу Средиземнаго моря, – страна, которая не знаетъ холода, не знаетъ зимы со всѣми ея ужасными послѣдствіями, – а наслаждается только вѣчною весною и вѣчнымъ лѣтомъ. Предъ нами область, и мѣстожительство того народа, которому предназначена была высокая миссія – быть свѣтомъ истины для обитателей всей вселенной. Вотъ самый дорогой и великій городъ того народа, – городъ, который составляетъ его сердце, носитъ въ себѣ его главныя святыни и является въ очахъ каждаго еврея предметомъ національной гордости и залогомъ будущей народной славы и величія.
Въ тихій, ясный и солнечный весенній день гордо и могуче поднимаются къ синему безоблачному небу зубчатыя стѣны этой святыни евреевъ, Іерусалима, града Царя великаго и, по-видимому, свидѣтельствуютъ о его лишь непреходящей, вѣчной славѣ, о его нескончаемомъ, во вѣки нерушимомъ могуществѣ. И вотъ къ этому городу направляется странное, но вмѣстѣ съ тѣмъ и дивное шествіе. Нѣсколько десятковъ людей медленно спускаются съ горы Елеонской и своими дѣйствіями наводятъ на мысль, что между ними находится Кто-то, заслуживающій особенной славы, почета и уваженія. Эти люди снимаютъ ризы свои и разстилаютъ ихъ на пути подъ ноги безмолвнаго животнаго, несущаго на себѣ отраду Израиля, и въ то-же время поютъ восторженную пѣснь хвалы и благодаренія Великому Богу, прославившему на ихъ очахъ дивныя чудеса своей милости чрезъ находящагося среди нихъ Своего Божественнаго Посланника.
Толпа спутниковъ и участниковъ этого дивного путешествія все болѣе и болѣе увеличивается и, наконецъ, обращается въ огромную массу народа, проявляющаго самые разнообразные знаки восторга и благоговѣнія предъ возсѣдающимъ среди нихъ Чудеснымъ Пришельцемъ неба. Одни рѣжутъ древесныя вѣтви и устилаютъ зеленью путь шествія, другіе, съ пальмовыми вѣтвями въ рукахъ, громко провозглашаютъ Осанна Сыну Давидову и благословляютъ его побѣдоносное шествіе въ святый городъ во имя Господне. Словомъ, все указываетъ на неподдѣльную радость и духовное веселье всей массы собравшагося здѣсь народа, на его неподдѣльную любовь къ Тому Лицу, которое является центромъ и причиной этого торжества, – на его великое и безусловное благоговѣніе предъ находящимся среди него лучшимъ представителемъ еврейскаго народа!
Но посмотрите на Самого Виновника этого торжества, безмолвно принимающаго всѣ эти знаки народнаго восторга и поклоненія. Его скорбный ликъ совсѣмъ не гармонируетъ съ окружающей Его картиной народнаго торжества и радости! Онъ, лучшій Сынъ своего народа и вмѣстѣ съ тѣмъ Единородный Сынъ Небеснаго Владыки, пришедшій на землю окончить и завершить ту великую миссію, для которой народъ Его воспитывался вѣками, – погруженъ въ печальное раздумье, которое все болѣе и болѣе увеличивается по мѣрѣ усиленія народнаго восторга. И, наконецъ, когда при поворотѣ пути, святой городъ предсталъ предъ очами Дивнаго Путника во всей гордой красѣ своей, человѣческая природа Христа не выдерживаетъ наплыва тяжелыхъ и безотрадныхъ чувствъ, и плачетъ Сынъ Давидовъ и Царь Израиля тихими, но горькими слезами.
Что-же это за слезы, и что вызвало ихъ на очи Того, Кто Самъ пришелъ на землю съ тою цѣлью, чтобы отереть всякую слезу отъ очей людскихъ?
То были слезы Божественнаго Посланника небеснаго мира, Посланника, Который зналъ, что, благодаря людской злобѣ и невѣрію, Его ученіе принесетъ людямъ не миръ, а мечъ. То были слезы Человѣка, предвидѣвшаго, что Ему за все принесенное Имъ съ неба благо Его собратья-люди отплатятъ черною неблагодарностью. То были слезы Великаго Зрителя сердецъ человѣческихъ и ихъ сокровенныхъ тайнъ, скорбѣвшаго о быстрой измѣнчивости людского душевнаго настроенія, скорбѣвшаго о томъ, что эти радостные крики религіознаго одушевленія и благоговѣйнаго восторга чрезъ какихъ-нибудь пять дней смѣнятся воплями отчаяннаго невѣрія и дикой злобы, – о томъ, что вмѣсто бласловенія своему спасителю эти-же самыя уста будутъ изрыгать хулу на Него, страшныя проклятія и осужденіе на смерть позорную. То были слезы Сына Давидова, принесшаго Своему родному и дорогому городу миръ и опасеніе, отъ которыхъ Его городъ самъ отказался и тѣмъ навлекъ на себя неминуемую гибель. То были слезы жалости и глубокой сердечной скорби лучшаго Сына Израиля о своей родной святынѣ, которой въ недалекомъ будущемъ угрожало совершенное разрушеніе и уничтоженіе. Но къ чему впрочемъ намъ подробно говорить, о чемъ горько плакалъ Божественный Путникъ, торжественно шествовавшій къ Іерусалиму? Всѣмъ и каждому христіанину эти дорогія слезы доступны и понятны. Недаромъ въ настоящій великій день – одно упоминаніе объ этихъ слезахъ какъ-то невольно сжимаетъ сердце, омрачаетъ наше праздничное, настроеніе и заставляетъ о многомъ призадуматься.
Вошь и мы въ настоящій день являемся зрителями подобной жe картины, какая изображена нынѣ, въ святомъ Евангеліи, и являемся даже ея дѣятельными участниками. И нынѣ, какъ, и девятнадцать вѣковъ тому назадъ, Христосъ незримо грядетъ между нами къ вольной отрасти. И мы, люди Божіи, любимые сыны Бога, избранные на мѣсто отверженныхъ евреевъ, – собрались съ ваіями въ рукахъ въ храмъ, чтобы встрѣтить и проводить на тяжелый крестный путь Царя того благодатнаго царства, къ которому мы имѣемъ счастье принадлежать. Изъ нашихъ устъ льются восторженныя пѣсни благодаренія и хвалы Божественному Страдальцу. «Осанна Сыну Давидову! Благословенъ грядый во имя Господня, Царь Израилевъ!», словомъ, все указываетъ на наше высокое религіозное одушевленіе, на нашу глубокую, сердечную благодарность дивному Спасителю–Богу, на то, что мы вполнѣ понимаемъ и глубоко цѣнимъ, все значеніе этого добровольнаго, шествія ради насъ и нашего спасенія – Сына Божія на смерть.
Но не можетъ-ли и теперь Спаситель нашъ о чемъ нибудь восплакать, незримо шествуя среди нашихъ благодарственныхъ и хвалебныхъ пѣснопѣній къ вольной страсти? Не польются-ли и теперь изъ очей Его тѣ-жe горькія слезы, какими Сынъ Человѣческій плакалъ предъ началомъ Своего тяжкаго крестнаго пути?
Стань, православный христіанинъ, лицомъ къ лицу со своею совѣстью и дай чистосердечный отвѣтъ на эти важные вопросы: искренно-ли и глубоко то настроеніе, съ которымъ ты теперь славословишь Господа? На долго ли сохранится оно у тебя, когда ты выйдешь изъ святого храма, и замрутъ отъ тебя вдалекѣ слова священныхъ пѣснопѣній? Проникнута-ли вся жизнь и дѣятельность твоя тою-же горячею любовью къ Господу, съ такою ты, по-видимому, только-что возсылалъ свои мольбы? Не готовъ-ли ты будешь при первомъ-же случаѣ, или при первой жизненной неудачѣ, поколебаться въ твоей вѣрѣ и горячей преданности Богу и измѣнить твоему Спасителю? Не отдаешь-ли ты Его и теперь ежедневно въ жертву своимъ страстямъ? Не расиипаешь-ли ты ежедневно Христа своею порочною жизнью? Не можетъ-ли все твое поведеніе вызвать лишь горькія слезы на очи Божественнаго Стрададьца–Христа, слезы о томъ, что ты не усвояешь себѣ Его великаго дѣла, не хочешь взять на себя добровольно и чистосердечно благого ига и легкаго бремени Его святыхъ заповѣдей и идти неуклонно по открытому Имъ для всѣхъ пути къ Царствію Божію, пути счастья, блаженства и спасенія?
И благо намъ, если мы на всѣ эти горькіе вопросы съ чувствомъ христіанскаго смиренія, но въ то-же время и сь отраднымъ сознаніемъ своего истинно-христіанскаго достоинства, можемъ прямо и смѣло отвѣтить: «нѣтъ». То восторженное чувство, съ которымъ мы сейчасъ въ храмѣ прославляли побѣдоносное шествіе въ Іерусалимъ нашего Господа, не было лишь мимолетнымъ настроеніемъ нашего духа, навѣяннымъ церковной умилительно-торжественной службой и обстановкой. Христосъ всегда живетъ въ насъ и одушевляетъ нашу жизнь и дѣятельность; и никакія силы неба и земли, никакіе соблазны, ни скорбь, ни тѣснота, ни гоненія, ни голодъ, ни нагота, ни опасность, ни смерть, ни жизнь, – ничто не въ состояніи заставить насъ отречься отъ Господа (Римл. VIII, 35, 38-39). Тогда наша молитва въ настоящій день въ этомъ святомъ храмѣ, хвалебныя пѣсни, наша встрѣча Сына Человѣческаго будутъ угодны Небесному Владыкѣ благодатнаго христіанскаго царства; и воззритъ Онъ на насъ съ высоты небесъ Своимъ милостивымъ окомъ, какъ на Своихъ благодатныхъ и возлюбленныхъ дѣтей.
Но если наша вѣра и молитвенно-христіанское настроеніе также скоропроходящи, не прочны и мимолетны, какъ сѣмя, которое упало на каменистыя мѣста, гдѣ было немного земли, и скоро взошло, потому-что земля была не глубока, а съ восходеніемъ солнца увчло и какъ не имѣющее корня засохло (Мѳ. XIII, 5-6); если мы являемся вѣрующими христіанами только на нѣсколько моментовъ въ храмѣ, а выйдя изъ него отрекаемся отъ Христа и забываемъ о Немъ; если житейскія заботы и шумъ мірской суеты настолько овладѣваютъ нами, что заглушаютъ въ насъ всякій интересъ къ вопросамъ религіозной жизни; если мы слыша не слышимъ внутренняго голоса, что Господь близь насъ есть, особенно въ эти святые, послѣдніе дни Его земной жизни; если, наконецъ, мы въ другое время, даже намѣренно оскорбляемъ Христа, легкомысленно издѣваясь, надъ религіей и всѣми ея заветными святынями: то недалеко мы ушли отъ тѣхъ жителей Іерусалима, которые восклицали Осанна Сыну Давидову, а затѣмъ требовали Его позорнаго распятія! И незримо плачетъ и о насъ Всемірный Страдалецъ, плачетъ о томъ, что мы не познали времени посѣщенія Его и эти святыя слезы Праведника могутъ переполнить ту чашу осужденія и окончательнаго отчужденія отъ Него, которая ждетъ насъ за гробомъ, въ предѣлахъ вѣчности.
Воспрянемъ-же духомъ, благочестивые слушатели, и подумаемъ серьезно о себѣ и своемъ душевномъ настроеніи, приблизимся къ Нему всѣмъ сердцемъ своимъ и со спокойною радостью пойдемъ нынѣ на встрѣчу Христу, грядущему созидать наше спасеніе.
Николай Воронцовъ
«Астраханскія Епархіальныя Вѣдомости». 1901. № 6. Отд. Неофф. С. 232-236.
