Протоіерей Кириллъ Перевозниковъ – Различныя наименованія праздника Успенія Пресвятыя Богородицы и ихъ смыслъ.
Праздникъ, извѣстный нынѣ подъ именемъ Успенія, не всегда и во всѣхъ мѣстахъ Церкви христіанской существовалъ подъ этимъ названіемъ. Онъ иначе назывался у грековъ, названіе которыхъ перешло къ намъ, чѣмъ у латинянъ и въ другихъ частныхъ помѣстныхъ церквахъ. Относительно наименованія этого праздника у грековъ Лямбецій, приведши отрывокъ изъ исторіи Никифора Каллиста объ узаконеніи праздника Успенія императоромъ Маврикіемъ (582-603 г.), говоритъ: «въ вышеприведенномъ отрывкѣ Никифора Каллиста, какъ и у остальныхъ греческихъ церковныхъ писателей, праздникъ «взятія» (assumptionis) Преблаженной Богородицы названъ «κοίμησην», т. е., праздникомъ «dormitionis» или Успенія»{1}. Сами «латиняне именовали этотъ праздникъ festum assumptionis»{2}. Съ такимъ надписаніемъ существуетъ въ сакраментаріи папы Григорія Великаго (590-604 г.) цѣлый отдѣлъ древнихъ церковныхъ молитвъ и благословеній{3}.
Кромѣ двухъ указанныхъ наименованій праздника Успенія извѣстно еще одно менѣе распространенное названіе, употреблявшееся лишь въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и появившееся, по всей вѣроятности, въ болѣе древнее время, но сохранившееся въ немногихъ памятникахъ. Одинъ изъ такихъ памятниковъ представляетъ собою принадлежащее еп. гунновъ Хартуиту жизнеописаніе святаго Стефана, царя гунновъ. Здѣсь читаемъ: «слава и честь Пресвятой Дѣвы у гунновъ были такъ велики, что праздникъ Взятія Ея они называютъ на своемъ языкѣ «днемъ Госпожи», умалчивая собственное Ея имя»{4}. Лямбецій свидѣтельствуетъ, что, по разсказамъ его родителей, слышавшихъ отъ предковъ, праздникъ Успенія назывался «великимъ днемъ Госпожи» также въ Саксоніи въ болѣе раннее время, «именно до перехода ея изъ католичества въ лютеранство»{5}. Весьма правдободобно, что названіе праздника Успенія «днемъ Госпожи» существовало и въ другихъ мѣстахъ Церкви вселенской и что оно, какъ и названіе воскресенья «днемъ Господнимъ», болѣе древнее, чѣмъ два другія наименованія, и употреблялось въ первое время существованія этого праздника до 4-го и 5-го вѣка, пока не было особыхъ побужденій къ переименованію этого праздника въ Успеніе или Взятіе. А такъ какъ послѣднія два наименованія появились одновременно съ возникновеніемъ самой письменности о праздникѣ Успенія, то древнее названіе Успенія «днемъ Госпожи», не вошедшее въ памятники письменные, осталось лишь въ преданіи и въ памяти народа, какъ видимъ у Хартуита и въ саксонскомъ преданіи, слышанномъ Лямбеціемъ отъ родителей. Остаткомъ этого церковнаго преданія можно, кажется, считать существующее донынѣ и въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ нашей Русской Церкви (на югѣ Россіи, въ Малороссіи) названіе праздника Успенія «Пречистой», или, что то же, днемъ Пречистой.
Наконецъ, есть упоминаніе еще объ одномъ названіи этого праздника, употреблявшемся въ церкви Коптской. Это названіе – planctus Domiuae Маrіае, т. е., плачъ о Госпожѣ Маріи; оно встрѣчается въ однихъ древнихъ коптскихъ святцахъ подъ 16-мъ января. Что этимъ названіемъ обозначается не другой какой-либо праздникъ, а именно тотъ, который латинянами назывался Взятіемъ, а греками Успеніемъ, видно изъ словъ другихъ такихъ же коптскихъ святцевъ, гдѣ подъ 14-мъ августа значится: «въ сей день празднуется взятіе на небо тѣла Владычицы, по установленію сиріянъ, франковъ, армянъ и грековъ, у которыхъ оно называется также «плачъ о ней»{6}.
Приступая къ разсмотрѣнію смысла указанныхъ наименованій праздника, легко видѣть, что всѣ они касаются событія праздника, при чемъ одно изъ нихъ «dies Dominae» обнаруживаетъ и то уваженіе, съ какимъ относились христіане къ Приснодѣвѣ.
Греческое названіе «κοίμησην», какъ и латинское «transitus»{7} и русскія «успеніе» и «преставленіе» указываютъ на одну сторону событія, легшаго въ основу праздника Успенія, на смерть Пресвятой Богородицы по закону естества человѣческаго. Относительно наименованія «transitus» или «преставленіе» это вполнѣ понятно. Что же касается наименованія «успеніе», «κοίμησης», то и оно весьма часто употребляется, даже въ Свящ. Писаніи, въ смыслѣ обозначенія смерти. Для примѣра можно указать два мѣста Свящ. Писанія, гдѣ глаголъ «κοιμᾶσϑαι», отъ котораго происходитъ существительное «κοίμησις», буквально означающій «спать», «засыпать», уснуть», «успокоиться», употребляется вмѣсто глагола «ϑνήσκειν», означающаго «умирать». Такъ, въ евангеліи св. Іоанна Богослова читаемъ слѣдующія слова Господа: «Лазарь, другъ нашъ, уснулъ (κεκοίμηται), но Я иду разбудить его». — Евангелистъ замѣчаетъ, что «Іисусъ говорилъ о смерти его»{8}. Св. ап. Петръ употребляетъ глаголъ κεκοίμηται въ томъ же смыслѣ, когда въ качествѣ основанія, приводимаго еретиками для опроверженія истины будущаго пришествія Господня, влагаетъ въ уста ихъ слѣдующія слова: «отнелѣже бо отцы успоша (ἐκοιμήθησαν) вся тако пребываютъ отъ начала созданія»{9}. Въ нашей свѣтской словесности, особенно въ поэтическихъ произведеніяхъ, весьма часто слово «умирать» замѣняется болѣе образнымъ «уснуть», «почить»; въ обыденномъ разговорѣ, выраженія «въ Бозѣ почившій», «усыпальница» также очень обыкновенны и часты. Итакъ, назвавши праздникъ Успенія «κοίμησης», Греческая церковь хотѣла этимъ засвидѣтельствовать дѣйствительность смерти Богоматери; а почему она назвала праздникъ именно такъ, почему она своимъ названіемъ засвидѣтельствовала только естественную смерть Богоматери, оставивъ въ сторонѣ другой фактъ, тѣсно связанный съ ея смертію и обозначенный въ латинскомъ названіи праздника, это весьма справедливо на основаніи историческихъ показаній объясняетъ Лямбецій. «Праздникъ, называемый латинянами праздникомъ Взятія, говоритъ онъ, греки пожелали лучше наименовать «εορτήν της κοιμήσεως», т. е., праздникомъ Успенія или преставленія, отнюдь не потому, что менѣе вѣровали или почитали взятіе на небо преблаженной Дѣвы, чѣмъ Ея смерть, ибо противному научаютъ Іоаннъ Дамаскинъ, Андрей Критскій, Епифаній пресвитеръ и другіе греческіе церковные писатели, составленныя на этотъ праздникъ слова которыхъ сохранились доселѣ, но чтобы названіемъ «κοίμησης», т. е., успеніе или преставленіе, показать, что они не причастны ереси коллиридіанъ, которые, какъ свидѣтельствуетъ Епифаній въ своемъ сочиненіи противъ 80 ересей, приписывая Пресвятой Дѣвѣ божество, или божескую природу, думали, что она совершенно непричастна смерти и взята на небо по подобію Еноха и Иліи. А чтобы не было недостатка въ авторитетѣ Свящ. Писанія или, вѣрнѣе, въ предлогѣ, приводили въ пользу своего мнѣнія мѣсто изъ Апокалипсиса св. Іоанна 12 гл., 13-14 ст.»{10}. Церковь Греческая не могла дать, подобно Латинской, празднику Успенія наименованіе Взятія, чтобы не ввести этимъ названіемъ въ соблазнъ менѣе утвержденныхъ въ вѣрѣ, не показать, что она соглашается съ еретичествующими, утверждавшими, что Богоматерь не умерла, а взята на небо подобно Еноху и Иліи. Ей нужно было найти другое названіе, которое прямо бы отрицало заблужденіе еретиковъ, а болѣе удобнаго для этой цѣли названія, какъ успеніе, не могло быть, такъ какъ оно прямо утверждаетъ то, что отрицалось еретиками. «Есть, продолжаетъ Лямбецій, кромѣ сего, и другая причина, по которой церковь Греческая пожелала пользоваться названіемъ «κοίμησης», – именно та, что слово «κοίμησης» имѣетъ болѣе тонкій смыслъ, чѣмъ «ϑάνατος» (смерть), и, взятое въ строго переносномъ значеніи, означаетъ не всякій родъ смерти, а только тотъ, который, подобно сну или успенію, спокоенъ»{11}. Эта, по-видимому, излишняя тонкость имѣетъ свое глубокое значеніе и смыслъ и была вызвана настоятельною потребностію и нуждами Церкви. Многіе изъ христіанъ, считая невозможнымъ, чтобы о такомъ важномъ событіи, какъ смерть Богородицы, не было никакого упоминанія въ Свящ. Писаніи, всячески старались найти въ священныхъ книгахъ хоть неопредѣленный намекъ на кончину Приснодѣвы. А такъ какъ свѣдѣнія, сообщаемыя Писаніемъ о Богоматери, весьма скудны, и ничто, кромѣ пророчественныхъ словъ Симеона Богопріимца, никакимъ самымъ произвольнымъ толкованіемъ не можетъ быть отнесено къ занимавшему ихъ вопросу, то они остановились на вышеупомянутомъ изреченіи Богопріимца: «и тебѣ самой оружіе пройдетъ душу, да откроются помышленія многихъ сердецъ»{12} и поняли его, какъ указаніе на тотъ родъ смерти, которому должна была подвергнуться Пресвятая Дѣва{13}, почему и утверждали, что Богоматерь умерла за вѣру христіанскую, усѣченная мечемъ{14}. Чтобы обличить вмѣстѣ съ коллиридіанами и заблужденіе этихъ, Греческая церковь, утверждая смерть Богородицы противъ коллиридіанъ, назвала ее не «ϑάνατος», а «κοίμησης», что означаетъ «тихая, спокойная, не насильственная смерть».
Наконецъ, есть еще одна причина, почему смерть Богородицы названа успеніемъ. Называя смерть Богоматери успеніемъ, а праздникъ смерти праздникомъ Успенія, св. Церковь хотѣла этимъ указать, между прочимъ, и на то, что обозначила Римская церковь названіемъ «взятіе», хотѣла показать, что, хотя она въ своемъ названіи праздника имѣетъ въ виду главнымъ образомъ засвидѣтельствовать дѣйствительность кончины Богоматери, но не отрицаетъ и Ея воскрешенія и даже утверждаютъ его. Какъ послѣ естественнаго сна бываетъ пробужденіе и полное возвращеніе къ жизни, такъ послѣ кратковременнаго пребыванія Дѣвы въ нѣдрахъ земли настала для Нея пора пробужденія и возвращенія къ жизни. «Кончину Божіей Матери, говоритъ жизнеописатель Богородицы, св. Церковь называетъ успеніемъ, а не смертію, потому что смерть какъ возвращеніе землѣ ея персти, а духа Богу, иже даде его, не коснулась Благодатной. Она лишь уснула, чтобы въ то же мгновеніе пробудиться для жизни вѣчной, блаженной»{15}.
Къ греческому названію «κοίμησης» близко подходятъ по смыслу два другія наименованія праздника: dies Dominae и planctus Dominae Маrіае. Какъ то, такъ и другое названіе имѣютъ въ виду обозначить предметъ или событіе праздника – смерть Богородицы. Первое названіе праздника «dies Dominae» вполнѣ сходно съ наименованіями праздниковъ въ честь святыхъ и мучениковъ, а относительно послѣднихъ съ несомнѣнностію можно сказать, что въ нихъ всегда подъ «днемъ» разумѣется не другой какой-либо день, а именно день смерти. Особенно это нужно сказать о древнихъ извѣстіяхъ того времени, когда изъ праздниковъ въ честь святыхъ прославлялись только дни кончины мучениковъ{16}. Подтвержденіе этого можно находить до настоящаго времени въ святцахъ, гдѣ празднованіе святыхъ обозначается такъ: «преп. отца нашего... иже во святыхъ отца нашего» и т. п. Очевидно, здѣсь подразумѣвается «память» или «день». И такая форма выраженія употребляется тамъ, гдѣ несомнѣнно имѣется въ виду кончина. Подъ 3-мъ октября, напр., въ святцахъ читаемъ: «святаго священномученика Діонисія Ареопагита»{17}, но относительно послѣдняго извѣстно, что «Церковь празднуетъ память его въ день его кончины»{18}. О св. Меѳодіи, который, какъ извѣстно{19}, «преставился въ вѣчныя обители 14-го іюня, подъ тѣмъ же числомъ въ святцахъ говорится такъ же, какъ и о Діонисіи, иже во святыхъ отца нашего Меѳодія, патріарха Константина града»{20}. Въ виду сего весьма естественно заключить, что и подъ «днемъ Госпожи», по сравненію съ днями мучениковъ, нужно разумѣть день смерти. По свидѣтельству Хартуита, еп. Гунновъ, наименованіе праздника Успенія «днемъ Госпожи» служило обнаруженіемъ великаго благоговѣнія гунновъ предъ безконечнымъ величіемъ Пресвятой Дѣвы Маріи, проявившимся во время Ея смерти и послѣ смерти въ воскресеніи{21}. Какъ мы въ обыденной жизни, желая почтить кого-нибудь выше насъ стоящаго по общественному положенію, въ разговорѣ о немъ употребляемъ его титулъ, не называя его по имени, такъ гунны поступили въ отношеніи къ Пресвятой Дѣвѣ, праздникъ Ее назвали «днемъ Госпожи», присоединивъ Ея почетное названіе и умолчавши собственное имя.
Что касается наименованія праздника «planctus», то смыслъ его и отношеніе къ событію смерти Богоматери сами собою очевидны. Оно указываетъ на такое событіе изъ жизни Богородицы, которое возбуждало плачъ о Ней, а такимъ событіемъ и была смерть Ея, возбудившая не мало скорби и сожалѣнія въ вѣрующихъ, видѣвшихъ въ Ней при жизни любящую Мать, Совѣтницу и Утѣшительницу. Можетъ быть, впрочемъ, это названіе указываетъ на время плача, т. е., покаянія, сокрушенія, поста, предварявшее собою торжественное и радостное прославленіе успенія и взятія на небо Преблагословенной.
Совершенно иную мысль хотѣла выразить Римская церковь, когда праздникъ Успенія Богоматери наименовала «assumptio» или взятіемъ. Если церковь Греческая оттѣнила одну сторону событія праздника – естественную и ненасильственную смерть Богоматери, то церковь Римская поставила на видъ другую сторону его – воскрешеніе Богоматери и преславное взятіе Ея Сыномъ на небо вмѣстѣ съ пречистымъ тѣломъ. Какъ и церковь восточная, западная церковь признавала и естественную смерть Богородицы, и сверхъестественное взятіе Ея на небо, указала же въ своемъ наименованіи праздника на послѣднее, вынужденная къ тому обстоятельствами. Въ нѣдрахъ ея появились люди, которые, признавая смерть Богородицы, отрицали воскрешеніе и взятіе Ея на небо съ плотію, думая, что послѣ смерти Пресвятой Дѣвы Маріи на небо была взята только душа Ея, тѣло же Ея подверглось участи, одинаковой съ участію прочихъ земнородныхъ. Это видно изъ рѣчи объ успеніи, приписывавшейся Іерониму или Софронію. «Многіе, говорится въ ней, изъ нашихъ сомнѣваются въ томъ, взята ли Она была вмѣстѣ съ тѣломъ или взошла, оставивши тѣло»{22}. Нужно было поэтому дать такое наименованіе празднику, которое постоянно напоминало бы вѣрующимъ о томъ, какъ должно мыслить о посмертной участи Приснодѣвы. Такимъ названіемъ и было «взятіе». Итакъ, «церковь западная (латинская) назвала праздникомъ assumptionis торжество 15-го августа, которымъ прославляется одновременно и естественная смерть, и сверхъестественное взятіе на небо съ тѣломъ, не случайно и не безъ извѣстнаго побужденія, а по двумъ весьма важнымъ причинамъ: во-первыхъ, для того, чтобы этимъ названіемъ осудить ересь тѣхъ, которые полагаютъ, что взятіе на небо Богородицы относится только въ душѣ Ея, а не къ тѣлу; во-вторыхъ же, чтобы показать различіе между Христомъ, какъ Богочеловѣкомъ, душа Котораго вмѣстѣ съ тѣломъ восходитъ не чужою, но Своей силою, почему и праздникъ тотъ называется вознесеніемъ, и между преблаженной Дѣвой Маріей, какъ только Богородицей съ человѣческой природой, которая не своею силою воскресла изъ мертвыхъ и взошла на небо, но и воскрешена изъ мертвыхъ и вознесена на небо Своимъ Сыномъ»{23}. Эта послѣдняя цѣль наименованія праздника успенія Взятіемъ по своему характеру совершенно тожественна съ тою, какую преслѣдовала церковь Греческая, называя праздникъ противъ коллиридіанъ Успеніемъ. Утверждая названіемъ «Взятіе» различіе между Богородицей и Христомъ, церковь Римская приписывала Богородицѣ человѣческую природу и тѣмъ самымъ опровергала заблужденіе коллиридіанъ, считавшихъ Ее за божество.
Такимъ образомъ, изъ разобранныхъ названій праздника видно, что событіе, легшее въ основаніе его и служащее предметомъ воспоминанія – смерть Богородицы, съ одной стороны и взятіе Ея на небо съ тѣломъ – съ другой. Въ названіяхъ праздника Церковь не только выразила свою вѣру въ эти событія, но и опредѣлила отчасти и характеръ ихъ. Такъ, наименованіемъ праздника Успеніемъ она обозначила родъ смерти, какому подверглась Богоматерь, – тихій, спокойный, не насильственный, а названіемъ «Взятіе» обозначила особый родъ взятія Ея на небо, не похожій на тотъ, какого удостаиваются по смерти люди праведные, однѣ души которыхъ возвращаются къ Богу, давшему ихъ, тѣла же подвергаются тлѣнію.
К. Перевозниковъ.
«Руководство для сельскихъ пастырей». 1895. Т. 2. № 33. C. 345-355.
{1} Petri Lambecii commentariorum liber octavus, col. 295.
{2} Тамъ же, col. 296.
{3} Тамъ же, col. 303-304.
{4} Тамъ же, col. 284.
{5} Тамъ же, col. 286.
{6} Мухинъ. Разсужденіе о праздникахъ, совершаемыхъ въ честь Преcв. Богородицы, стр. 58-59.
{7} Это названіе употребляется въ 2-хъ латинскихъ апокрифахъ у Тишендорфа, стр. 113, 124.
{8} Іоан. 11, 11-13.
{9} 2 Петр. 3, 4.
{10} Lambecii comment. lib. 8, col. 297.
{11} Lambec. comment. lib. 8, col. 305.
{12} Лук. 2, 34-35.
{13} Patrologiae cursus completus gr. tom. 42, col. 715.
{14} Lambecii, col. 305.
{15} Сказанія о земной жизни Пресвятой Богородицы. Изданіе Аѳонскаго Пантелеимонова монастыря. 1869 г., стр. 257.
{16} Чтенія по церковной исторіи іеромонаха Іосифа, стр. 13.
{17} Святцы изд. 1818 г., л. 3 на обор.
{18} Чтенія по церковной исторіи іеромонаха Іосифа, стр. 66.
{19} Тамъ же, стр. 75.
{20} Святцы подъ 14 іюня.
{21} Lambecii, col. 285.
{22} Lambecii, col. 322.
{23} Lambecii, col. 306.
