О ЦѢЛОМУДРІИ.

13 февраля 1986 г. Богъ – не только красота и наслажденіе, но и полное, совершенное, истинное удовлетвореніе. Качество удовлетворенія во всей полнотѣ принадлежитъ только Богу, слѣдовательно ни въ чемъ другомъ не можетъ быть полнаго, совершеннаго, истиннаго, вѣчнаго удовлетворенія (см. запись подъ 15 дек. 1987 г.).

3 марта 1986 г. Многоплановость, безмѣрная объемность грѣха. Это значитъ, что мы не можемъ видѣть грѣхъ въ цѣлости, весь до конца. Вѣдь грѣхъ – это испорченность всей человѣческой природы, которую мы не можемъ до конца познать, какъ и вообще твореніе Божіе, не говоря о Самомъ Богѣ. Если мы не можемъ видѣть врага – грѣхъ, до конца, то какъ мы можемъ побѣдить его до конца или хотя бы быть увѣренными въ томъ, что избѣгаемъ, уклоняемся, обходимъ его и совершенно ему непричастны? Отъ сознанія этого естественно испытывать безнадежность, отъ которой ни практически, ни въ идеалѣ нельзя избавиться матеріалистическими попытками познанія зла – грѣха и борьбы противъ него. Какъ временная жизнь безъ признанія вѣчной безсмысленна, такъ и борьба со зломъ (съ грѣхомъ) безъ вѣры въ Бога безнадежна. Вѣра даетъ человѣку надежду побѣдить грѣхъ, и Самъ Богъ свидѣтельствуетъ объ этомъ вѣрующему.

Такимъ образомъ, вѣра является путеводной нитью, держась за которую можно выйти изъ лабиринта грѣха. Живая вѣра, выражающаяся въ молитвѣ, въ стремленіи къ Богу черезъ Іисуса Христа всѣми силами души и тѣла, есть невидимая сила, которая постепенно, одному Богу извѣстными путями, выводитъ душу и тѣло изъ области грѣха и мученія въ область Божественнаго свѣта, истины, жизни и любви. Поэтому истинная вѣра, неотдѣлимая отъ надежды и любви, является единственной истинной добродѣтелью, по сравненію съ которой всѣ наши попытки своими силами побѣдить грѣхъ – ложны и ничтожны. Всѣ добродѣтели истинны лишь постольку, поскольку онѣ являются выраженіями вѣры, надежды и любви.

Кто страдаетъ отъ безсмысленности своей жизни, отъ безнадежности борьбы со зломъ и желаетъ избавиться отъ этого страданья, тотъ не будетъ отвергать вѣру хотя бы потому, что въ ней заключается драгоцѣнный шансъ, надежда на избавленье отъ этого страданья. Ничто другое такого шанса въ себѣ не заключаетъ. Обращеніе къ вѣрѣ съ открытымъ сердцемъ съ цѣлью ея испытанія само по себѣ уже является принятіемъ вѣры, хотя, конечно, пока еще весьма поверхностнымъ и неглубокимъ. Но даже такого обращенія къ вѣрѣ внимательному человѣку вполнѣ достаточно, чтобы увидѣть плоды ея, почувствовать облегченіе на душѣ. Эти плоды противоположны плодамъ алкоголя и опіума.

4 іюня 1986 г. Если хочешь истинно исполнять волю Божію, то знай, что подлинной воли Божіей ты знать не можешь: «...якоже отстоитъ небо отъ земли, тако отстоитъ путъ Мой отъ путей вашихъ и размышленія ваша отъ мысли Моей» (Исаія 55, 9). Если въ силахъ, отсѣкай свою волю и проси воли Божіей: «Господи, дай мнѣ Самого Себя въ наслажденіе вѣчное». Это путь совершенства.

Познаніе воли Божіей всемъ существомъ – нравственное совершенствованіе – неотдѣлимо отъ познанія Бога. Знаніе воли Божіей относится къ знанію о Богѣ. Отсюда, познаніе Бога вѣрой есть нравственный подвигъ. «Въ злохудожну душу не внидетъ премудрость».

7 мая/24 апр. 1987 г. Причина моихъ малыхъ мученій отъ неудовлетворенности желаній, никогда не получающихъ удовлетворенія, и большихъ грѣховъ въ томъ, что я до сего дня, хотя и зналъ, но не до конца осозналъ вѣрой слѣдующую истину. Все привлекательное, прекрасное, сладостное, доброе, которое влечетъ меня въ стороны отъ пути стремленія къ Богу, есть въ Богѣ и въ Немъ оно во всемъ совершенствѣ и полнотѣ, безъ всякаго недостатка и неудовлетворенности.

Я не обращалъ должнаго вниманія на эту ключевую истину, можетъ быть потому, что мнѣ не хватало еще дара вѣры. А вѣра нужна для того, чтобы охватить эту истину, осознать, подчиниться ей, соединиться съ ней всецѣло и всесовершенно. И когда сдѣлаешь нужный акцентъ на этомъ пунктѣ, употребишь всѣ силы души на то, чтобы повѣрить до конца въ эту истину, тогда изъ тебя какъ бы ключомъ брызнетъ надежда и потечетъ молитва со всецѣлымъ упованіемъ и преданностью Богу, прошеніе о полученіи желаемаго, которое есть въ Богѣ. На основаніи своего маленькаго опыта могу сказать, что такія просительныя молитвы (которыхъ немного было въ моей жизни) всегда исполняются. Но главное удостовѣреніе не въ моемъ опытѣ, а въ словахъ Господнихъ: «Аминь, аминь глаголю вамъ: яко едина аще чесо просите отъ Отца во имя Мое, дастъ вамъ» и другихъ.

Тогда все будетъ способствовать достиженію цѣли. Важно только не отвлекаться отъ нея мысленно ни на мигъ. Господь осуждаетъ того, кто «воззритъ на жену во еже вожделѣти ея», но не осуждаетъ того, кто воззритъ на жену во еже вожделѣти Бога. Напротивъ, помыселъ или образъ прекраснаго, принимаемый умомъ черезъ зрѣніе и прочія чувства, а также черезъ воспоминаніе, при означенныхъ условіяхъ, безъ тайнаго прелюбодѣйнаго умысла, служитъ стимуломъ (побужденіемъ) къ еще болѣе сильному стремленію души къ вожделѣнному, которое есть въ Богѣ. Для того и существуютъ эти обманчивыя красоты, сладости и блага въ мірѣ Божіемъ, въ чемъ удостовѣряетъ притча о десяти дѣвахъ и многія другія мѣста.

Когда человѣкъ стремится къ цѣли, скажемъ, сдѣлать какое-то большое сложное дѣло, то ему очень мѣшаютъ посторонніе разговоры, бесѣды съ людьми, не участвующими въ этомъ дѣлѣ. Эти бесѣды, можетъ быть, и имѣютъ отношеніе къ дѣлу, но отвлекаютъ отъ рѣшенія очередныхъ задачъ. Точно такъ же, когда человѣкъ стремится къ Богу, побуждаемый помыслами о прекрасномъ, онъ не долженъ вступать въ бесѣду съ этими помыслами, то-есть отвлекаться отъ стремленія къ Богу[1].

Это неизбѣжно постоянно происходитъ по слабости нашей падшей природы, рѣшимость держаться избраннаго пути ослабѣваетъ. Поэтому нужно постоянно возвращаться мысленно къ ключевому пункту, отмѣченному крупнымъ шрифтомъ.

24/11 ноября, 1987 г. Размышленія въ автобусѣ (въ понедѣльникъ утромъ) при видѣ молодой обнимающейся пары.

Всякому наслажденію примѣшивается страхъ, въ которомъ, по апостолу, «есть мученіе». Ибо нѣтъ гарантій въ этой жизни земной, гарантіи сохраненія наслажденія, гарантіи, что не наступитъ внезапно мученіе.

Что самое горькое въ жизни? Ограничимъ задачу, скажемъ: что самое горькое въ болѣзни? Физическія страданія? На послѣднихъ стадіяхъ рака, въ частности, можетъ быть, да. Но въ большинствѣ случаевъ и въ основномъ, навѣрное, самое горькое – это не физическія страданія, а страхъ въ ожиданіи гораздо худшаго, такихъ могущихъ быть послѣдствій болѣзни, какъ потеря трудоспособности, инвалидность, связанныя съ этимъ тяжкія заботы и неразрѣшимыя проблемы, новыя, болѣе мучительныя страданія, лишеніе самой жизни и самое страшное, что можетъ быть для человѣка – то, что ждетъ послѣ тѣлесной смерти всякаго не примирившагося съ Богомъ.

Подобнымъ образомъ рѣшается вопросъ, что самое лучшее, пріятное, прекрасное и сладостное въ жизни. Это ожиданіе, предвкушеніе еще лучшаго, еще болѣе пріятнаго, прекраснаго и сладостнаго. Иллюстраціей этого общаго положенія служитъ сидящая впереди молодая пара.

Справедливо-ли считать само совокупленіе самымъ пріятнымъ въ жизни, болѣе пріятнымъ, чѣмъ его ожиданіе, представленіе, предвкушеніе? Данное Богомъ ощущеніе пріятнаго сопутствуетъ жизни и служитъ ей. Въ цѣломъ, чѣмъ болѣе жизни, тѣмъ больше пріятнаго. To-есть, чѣмъ болѣе важное для жизни жизненное явленіе происходитъ, тѣмъ больше съ нимъ связано пріятныхъ ощущеній. Напротивъ, непріятныя ощущенія сигнализируютъ живому объ изъянахъ въ его жизни, т. е. о препятствіяхъ къ совершенію начавшихся жизненныхъ явленій, объ опасности увеличенія этихъ изъяновъ и конечнаго лишенія жизни временной и вѣчной. При такомъ пониманіи пріятнаго и непріятнаго можно сказать, что на уровнѣ физіологическихъ явленій совокупленіе болѣе пріятно, чѣмъ его предвкушеніе. Вмѣстѣ съ тѣмъ, жизнь въ человѣкѣ протекаетъ на разныхъ уровняхъ, кромѣ тѣлесной, низшей жизни есть жизнь души и духа. Цѣль физіологическихъ явленій – рожденіе ребенка, соотвѣтствуетъ низшимъ уровнямъ жизни въ человѣкѣ – жизни тѣлесной, безсознательной. Душа и духъ служатъ достиженію этой цѣли, но не удовлетворяются, когда цѣль плоти достигнута. Цѣль плоти по качеству своему соотвѣтствуетъ плотской, низшей жизни. Человѣкъ не долженъ преувеличивать высоту этой цѣли. Рожденіе ребенка – заслуга не человѣка, а Бога. Какъ говоритъ св. Іоаннъ Златоустъ въ трактатѣ «О дѣвствѣ», Господь могъ бы сотворить каждаго изъ насъ и безъ посредства нашихъ родителей.

Цѣль души – достиженіе прекраснаго, вожделѣннаго. Нельзя сказать, что прекрасное и вожделѣнное вполнѣ достигается при плотскомъ совокупленіи. Это наслажденіе несовершенно, прежде всего, потому что оно кратковременно, не можетъ длиться вѣчно и смѣняется другими, менѣе пріятными состояніями, а слѣдовательно, сопряжено съ разочарованіемъ, неудовлетворенностью и другими неизбѣжными непріятными послѣдствіями. «Кая житейская сладость пребываетъ печали непричастна?» (преп. Іоаннъ Дамаскинъ, стихира на погребеніе). Высшая цѣль души – единеніе душъ въ правой вѣрѣ, единодушіи, единомысліи и любви христіанской, какъ скала, не подвластна волнамъ житейскихъ печалей, но она – удѣлъ немногихъ.

Цѣль духа – соединеніе съ Богомъ, вѣчное, совершенное, истинное наслажденіе, прообразомъ котораго, по апостолу Павлу (Посланіе къ Ефесянамъ), является брачный союзъ. Служитъ прообразомъ соединенія Христа съ Церковью – высшая духовная цѣль брачныхъ отношеній. Плотское совокупленіе – средство, побуждающее людей стремиться къ высшей Цѣли, не должно заслонять эту Цѣль, не должно само становиться цѣлью. Когда это происходитъ, неизбѣжно разочарованіе, неизбѣжно наказаніе. Другими словами, необходимо постоянное посильное (см. запись подъ 9 нояб. 1988 г.) воздержаніе. Слѣдованіе этому практическому выводу сведетъ къ минимуму примесь горечи въ данныхъ Богомъ естественныхъ наслажденіяхъ. Напримѣръ, кто воздерживается отъ совокупленія, лишь предвкушая его, не испытываетъ разочарованія и горечи.

Поскольку плотская сладость обманчива, весьма кратковременна и неуловима, можно сдѣлать такой выводъ изъ приведенныхъ выше разсужденій: хорошее въ нашей земной жизни заключается, въ основномъ, въ ожиданіи, предвкушеніи еще лучшаго.

Это обобщеніе справедливо также и для того исключительнаго по важности случая, когда мы ожидаемъ, предвкушаемъ соединеніе съ Богомъ. Исполненіе желаній обнимающейся пары не принесетъ имъ совершеннаго удовлетворенія. Точно также и стремленіе къ Богу не достигаетъ своей конечной цѣли въ земной жизни человѣка. Но предвкушеніе соединенія съ Богомъ неизмѣримо лучше предвкушенія соединенія съ плотью, потому что Богъ – Творецъ всякой плоти. Творецъ всей плотской красоты.

Какъ же замѣнить предвкушеніе плотскихъ благъ на предвкушеніе духовныхъ? Господь даруетъ это постепенно тому, кто непрестанно возвышаетъ свой умъ и сердце къ Богу.

1 дек./18 нояб. 1987 г. Единственное достаточное средство для рѣшенія всѣхъ проблемъ, въ частности, какъ не грѣшить дѣломъ или движеніемъ плоти, достичь богоугоднаго воздержанія и цѣломудрія, есть величайшая сосредоточенность – собранность всѣхъ душевныхъ и тѣлесныхъ силъ и устремленность ихъ къ Цѣли, которая внутрь насъ есть. «Царствіе Божіе внутрь васъ есть» (Лук. 17, 21). Господь хочетъ обитать въ сердцѣ человѣка: «Се, стою при дверехъ (сердца) и толку: аще кто услышитъ гласъ Мой и отверзетъ двери, вниду къ нему и вечеряю съ нимъ, и той со Мною» (Апок. 3, 20). Это средство (величайшая сосредоточенность) дѣйствуетъ и даетъ плоды не вдругъ, а постепенно и не по волѣ самого человѣка, а по волѣ Бога. To-есть дѣйственность его зависитъ не только и не столько отъ нашихъ собственныхъ усилій, сколько отъ изволенія Божія, отъ Его милости и благодати.

8 дек./25 нояб. 1987 г. Величайшая сосредоточенность предполагаетъ усиліе собственной воли. Но своя воля должна быть безусловно подчинена волѣ Божіей. Преданіе себя всецѣло въ руки Божіи, въ волю Божію – это тоже дѣйствіе нашей собственной воли. Какой смыслъ оно имѣетъ, если то, что дѣлаетъ съ нами Господь, зависитъ отъ того, что дѣлаемъ мы? Да, зависитъ, но не полностью зависитъ, не опредѣляется нашей волей воля Божія, какъ и наша воля не опредѣляется, не ограничена жестко волей Божіей. Господь хочетъ, чтобы мы не хотѣли грѣшить, но если мы хотимъ, используя во зло данную намъ разъ и навсегда свободу, то Господь и въ этомъ случаѣ не хочетъ отнимать нашу свободу – попускаетъ грѣхъ. Но если мы во всякомъ случаѣ, постоянно и всецѣло предаемъ себя волѣ Божіей, то грѣхъ нашъ становится «не къ смерти», ибо Господь «не хощетъ смерти грѣшника, но еже обратитися и живу быти ему». Господь постепенно, одному Ему извѣстными путями, черезъ грѣхопаденія, черезъ неизбѣжныя наказанія за грѣхъ, ведетъ нашу падшую природу, желающую грѣшить, къ очищенію отъ грѣха и качественному измѣненію, къ такому новому качеству, при которомъ она уже не желаетъ грѣшить, а желаетъ творить волю Божію. При этомъ надо терпѣть свои немощи, свое безсиліе тотчасъ избавиться отъ грѣха, подобно тому, какъ мы терпимъ немощи (недостатки) другихъ. Нѣкто изъ святыхъ сказалъ, что спасутся два рода людей: первый – это тѣ, которые достаточно сильны, чтобы не грѣшить, а второй – тѣ, которые не могутъ не грѣшить, но которые готовы перенести всѣ послѣдствія своихъ грѣховъ, вплоть до геенны огненной. Въ своемъ смиреніи сіи послѣдніе пріятны Богу. О такихъ людяхъ апостолъ Павелъ говоритъ: «Если ... дѣлаю то, чего не хочу, уже не я дѣлаю то, но живущій во мнѣ грѣхъ» (Рим. 7, 20).

Что значитъ «предавать себя въ волю Божію»? Это значитъ говорить: «Господи! Я не знаю, что есть воля Твоя, я совершенно ничего не понимаю. Вразуми меня Самъ, наставь и сохрани отъ пагубнаго заблужденія». Когда при такомъ расположеніи умственныхъ и душевныхъ силъ воля Божія представляется несомнѣнной въ какомъ-нибудь вопросѣ (скажемъ, грѣхъ или не грѣхъ сдѣлать то, что я предположилъ?), то ее нужно исполнять во что бы то ни стало, даже до смерти. Если же плоть хочетъ что-то дѣлать, а умъ не видитъ необходимости собирать силы и отвлекаться на борьбу съ ней, то пусть она дѣлаетъ, что хочетъ. Только знай твердо, несомнѣнно, что грѣшить нельзя, и всей душой, истинно желай не грѣшить. Тогда если и будетъ грѣхъ въ томъ, что дѣлаетъ плоть, то онъ будетъ невольный, несознательный, «не къ смерти».

Когда приходитъ искушеніе, о приведенномъ выше утвержденіи: «тогда если и будетъ грѣхъ въ томъ, что дѣлаетъ плоть...» – часто возникаетъ сомнѣніе, соблазнъ клеветы на самого себя. Дѣйствительно, навѣрняка въ томъ, что дѣлаетъ плоть, грѣхъ есть. Это несомнѣнно. Такъ не слѣдуетъ-ли собрать всѣ душевныя и тѣлесныя силы и не дать совершиться дѣлу плоти? Этотъ по-видимому благочестивый помыселъ на самомъ дѣлѣ разрушаетъ единство душевныхъ и тѣлесныхъ силъ въ ихъ устремленности къ единственной достойной цѣли – волѣ Божіей. Перебросить всѣ силы на одинъ участокъ фронта – значитъ обнажить другіе участки фронта. Въ этомъ можетъ быть гораздо больше вреда, чѣмъ пользы. Поэтому, если, какъ выше сказано, «умъ не видитъ необходимости собирать силы и отвлекаться на борьбу» съ плотью, ни въ коемъ случаѣ не слѣдуетъ дѣлать то, въ чемъ не видишь необходимости о чемъ не увѣренъ и сомнѣваешься. Ибо «сомняйся, – по апостолу, – ...осуждается» (Рим. 14, 23), и «все, что не по вѣрѣ – грѣхъ» (тамъ же).

Другое дѣло, когда собранность силъ на борьбу съ плотью уже имѣется благодаря постоянной сосредоточенности (см. запись подъ 1 дек.). Это плодъ духовный. Онъ возрастаетъ и зрѣетъ постепенно.

15/2 дек. 1987 г. Что картина съ изображеніемъ аппетитныхъ снѣдей по отношенію къ самимъ этимъ снѣдямъ, то и всякія снѣди, и всякая красота и сладость плотская по отношенію къ Источнику всякаго блага, всякой красоты и наслажденія – Богу. Воззрѣніе на картину возбуждаетъ аппетитъ, побуждаетъ стремиться къ настоящей пищѣ, ненарисованной, но не приноситъ удовлетворенія тѣлесныхъ потребностей. Изображеніе пищи служитъ средствомъ привлеченія вниманія къ самой пищѣ. Точно также всякое земное благо, пища тлѣнная, красота тѣлесная, красота природы, служитъ средствомъ привлеченія нашего вниманія къ Источнику всякаго блага – Богу, а само собой, подобно картинѣ, не приноситъ удовлетворенія главныхъ, духовныхъ потребностей человѣка, потребности въ Богѣ. Кто средства – временныя блага, дѣлаетъ цѣлью своихъ стремленій, тотъ какъ бы тщетно пытается утолить свой голодъ созерцаніемъ нарисованной пищи.

13 янв. 1988 г./31 дек. 1987 г. Изъ письма священнику. Отвѣтъ на его вопросъ: «Что сказать женщинѣ, которая заговариваетъ грыжу?»

Женщинѣ, которая заговариваетъ грыжу, скажи, что этого дѣлать ни въ коемъ случаѣ нельзя. Прочитай въ Номоканонѣ при Большомъ Требникѣ ссылку на св. Іоанна Златоуста, какъ онъ строго обличаетъ мастеровъ т. н. бѣлой магіи[2] несмотря на то, что они призываютъ Господа, Божію Матерь, святыхъ, употребляютъ крестное знаменіе, псалмы Давида и прочее Писаніе. Они заслуживаютъ строгой епитиміи. Я знаю, какъ трудно такимъ людямъ объяснить, почему этого нельзя дѣлать. Скажи ей такъ, что въ Церкви Православной Господь даровалъ намъ всю полноту благодати, все необходимое для жизни и спасенія, въ томъ числѣ и врачующую небесную помощь въ таинствахъ Елеосвященія, Причащенія и др. Кто считаетъ эту помощь неполной, недостаточной и обращается отъ Церкви на сторону, тотъ погрѣшаетъ. Здѣсь не имѣется въ виду медицина: врача Господь благословилъ; волшебника, даже несознательнаго, который не знаетъ, что грѣшитъ, не благословилъ. Церковь не благословляетъ и не знаетъ ихъ ритуаловъ и молитвъ, потому что они сами ихъ установили, ввели въ употребленіе, не слушаясь ее.

«Но почему же тогда, – спросятъ насъ, – они помогаютъ людямъ?». Дѣло въ томъ, что не всегда тѣлесное или, вообще, внѣшнее, явное исцѣленіе угодно Господу. Нерѣдко Господь попускаетъ человѣку заболѣть для того, чтобы обратить его вниманіе на свое внутреннее, духовное состояніе, на свой грѣхъ. Избавленіе отъ тѣлесныхъ и душевныхъ страданій по волѣ Божіей влечетъ за собой избавленіе отъ ихъ корня, причины – грѣха. Это происходитъ въ Святыхъ Таинствахъ Церкви. Исцѣленіе отъ болѣзней въ нихъ подается только при условіи прощенія грѣховъ. Если человѣкъ не хочетъ покаяться или коснѣетъ (задерживается) во грѣхѣ, то и не получаетъ просимаго исцѣленія и, такимъ образомъ, побуждается къ дальнѣйшему прошенію. Если же онъ не захочетъ больше просить и обратится за помощью къ «бабушкѣ», то грѣхъ его остается, и новый прибавляется, хотя все это можетъ быть по неразумію. Діаволъ, если попуститъ Господь, можетъ поддержать отступленіе человѣка отъ Церкви – подать ему временное облегченіе, и человѣкъ крѣпче утвердится въ своемъ заблужденіи. Если же милость Божія не попуститъ сего, то обращеніе къ «бабушкѣ» человѣку не поможетъ, зато помогутъ святыя таинства. На основаніи своего маленькаго опыта могу свидѣтельствовать, что святыя таинства Крещенія, Причащенія и другія очень часто приносятъ дѣтямъ и взрослымъ исцѣленія отъ внѣшнихъ болѣзней. Такъ что пусть твоя знакомая не переживаетъ о людяхъ, которые будутъ приходить къ ней за помощью, т. е. надо направлять ихъ въ Церковь и учить азамъ вѣры и христіанской жизни. Ты можешь дать ей практическія наставленія христіанину, которыя я тебѣ высылалъ, и пусть она показываетъ ихъ приходящимъ. Желающіе и могущіе пусть переписываютъ для себя оттуда молитвы и другое. А отъ того, что дѣлала, пусть она рѣшительно и навсегда откажется. Можно читать только церковныя молитвы, взятыя изъ церковныхъ или благословенныхъ Церковью книгъ, употреблять только церковные обряды, какъ-то: крестное знаменіе, окропленіе святой водой. «Что сверхъ сего, то отъ лукаваго».

Что касается личной епитиміи для нее, то ей, прежде всего, должно исполнять правило непрестанной молитвы (правило для мірянъ преп. Серафима Саровскаго). Сверхъ того пусть дѣлаетъ по своей силѣ и желанію подъ твоимъ наблюденіемъ, напримѣръ, поклоны, утреннія и вечернія молитвы, чтеніе помянника и Евангелія.

9 нояб./27 окт. 1988 г. Въ предшествующихъ записяхъ, напримѣръ, подъ 24 нояб. 1987 г., говорится о посильности воздержанія, о постепенномъ совершенствованіи въ цѣломудріи. Эти слова, выражающія, безъ сомнѣнія, правильную идею, крайне важно точно раскрыть, истолковать примѣнительно къ конкретнымъ воплощеніямъ основныхъ закономѣрностей нашей духовной и тѣлесной жизни.

Не подлежитъ сомнѣнію, что учиться любви Божіей и цѣломудрію (такому цѣлостному и гармоничному отношенію любви къ міру и къ Богу, въ которомъ Богъ занимаетъ центральное, основное и главенствующее мѣсто) можно съ успѣхомъ. Господь благословляетъ усилія человѣка въ этомъ направленіи. Обученіе и пріобрѣтеніе навыковъ при этомъ происходитъ такъ же, какъ и въ любой другой области познанія сотворенной реальности. Конкретно это выражается въ усиленіи глубинной скрытой даже отъ самого молящагося, молитвенной сосредоточенности. Часто молящемуся христіанину кажется, что его сосредоточенность не возрастаетъ, а, наоборотъ, теряется. Но если молитва совершается съ совершенной вѣрой и усердіемъ, то она неизбѣжно приближаетъ насъ къ Богу и приноситъ плодъ этой самой глубинной, существенной сосредоточенности. Молящійся обрѣтаетъ въ себѣ новыя силы и способности къ обузданію своихъ помысловъ и воли. Это – даръ благодати, подаваемой черезъ непрестанную молитву и святыя таинства. Происходитъ постоянное усиленіе преданности волѣ Божіей, сокращеніе амплитуды сознательныхъ и несознательныхъ уклоненій человѣческой воли отъ согласія съ волей Божіей, «суженіе рамокъ».

Долгое время «рамки сужаются» незамѣтно, но вотъ наступаетъ моментъ, когда человѣкъ замѣчаетъ, что онъ можетъ молиться, «держаться Бога» въ своихъ мысляхъ, не допуская нѣкоторыхъ прежнихъ мыслей, ставшихъ посторонними, причемъ не временно, а «отнынѣ и до вѣка».

Прилагая эти общія замѣчанія къ различнымъ конкретнымъ случаямъ, будемъ помнить, что грѣхъ, вообще говоря, нельзя побѣдить въ одинъ пріемъ: это дѣло всей жизни. И въ то же время надо имѣть въ виду, что грѣхъ нарушенія цѣломудрія разсматривается въ Церкви какъ весьма тяжкій. Почему? Вопросъ не праздный. Однажды я слышалъ мнѣніе студентовъ Духовной Академіи старшихъ курсовъ: «Что такое блудъ? Естественное дѣло». Въ томъ смыслѣ, что его не слѣдуетъ осуждать. Дѣло въ томъ, что прелюбодѣяніе и блудъ есть нарушеніе основныхъ заповѣдей: «Возлюби Господа Бога Твоего всѣмъ сердцемъ твоимъ...» и: «Возлюби ближняго своего, яко самъ себе». Это невѣріе, это измѣна, это идолослуженіе, это очень серьезно. Разсмотримъ отдѣльные примѣры въ порядкѣ «суженія рамокъ».

10 нояб./28 окт. 1988 г. Первая, самая обширная категорія случаевъ – это случаи, для которыхъ амплитуда уклоненія человѣческой воли отъ воли Божіей стремится къ безконечности. Въ такихъ случаяхъ (правда, нельзя сказать, что непремѣнно въ каждомъ изъ нихъ, – это очень важно) человѣкъ грѣшитъ сознательно, грѣшитъ къ смерти, пребываетъ въ нераскаяніи до конца, противится Духу Святому. Для этихъ случаевъ характерны самыя уродливыя извращенія и безпорядочныя связи, о чемъ не нужно здѣсь говорить подробно. Въ массѣ людей, живущихъ, по-видимому, безъ покаянія, по благодати Божіей постоянно происходятъ отдѣльныя обращенія къ вѣрѣ въ Бога и благочестивой жизни. Съ помощью благодати Христовой черезъ вѣру воля человѣческая пріобрѣтаетъ постоянное тяготѣніе къ центру – волѣ Божіей, амплитуда ея отклоненій отъ центра рѣзко ограничивается. Нерѣдко новоначальный, неопытный въ духовной жизни христіанинъ, желая точно исполнять заповѣди Божіи, но не совсѣмъ правильно и не достаточно понимая ихъ, стремится къ формальному соотвѣтствію своей жизни требованіямъ закона въ ущербъ ея существенному, духовному соотвѣтствію.

Сила вѣры и стремленія къ Богу у него не достаточны для удержанія своей воли въ тѣхъ рамкахъ, которыя онъ самъ для себя установилъ, и воля его вырывается изъ этихъ рамокъ – происходитъ срывъ, грѣхопаденіе. И если человѣкъ при этомъ не отчается, но обратится къ Богу съ покаяніемъ, какова бы ни была его дистанція удаленія отъ Бога, начнетъ дѣйствовать центростремительная сила, выводящая его изъ бездны грѣха. Но можетъ быть хуже: срыва, по-видимому, не происходитъ, хотя человѣкъ взялъ на себя внѣшній подвигъ или обязанность, не подкрѣпленную его внутреннимъ духовнымъ устроеніемъ. Это бываетъ только тогда, когда къ внѣшнему добродѣланію примѣшивается тщеславіе и гордыня, часто незамѣтная для постороннихъ и, особенно, для самого прельстившагося. Такимъ образомъ, паденіе все же происходитъ, паденіе въ грѣхъ гордости – самый опасный изъ всѣхъ грѣховъ. Современный міръ стремится преодолѣть приверженность христіанина къ внутреннимъ духовнымъ цѣнностямъ, отвлечь его отъ пути стремленія къ Богу, развлечь, вывести изъ состоянія молитвенной сосредоточенности, неутомимо преподнося ему многіе, различные и сильные соблазны. Человѣчество въ цѣломъ не выдерживаетъ натиска собственныхъ грѣховъ, духовно слабѣетъ и теряетъ душевное и тѣлесное здоровье. Даже люди, рожденные, крещенные и воспитанные въ лонѣ Православной Церкви, соблазняются и впадаютъ въ весьма тяжкіе грѣхи. А обращенцы зачастую на опытѣ своей прежней жизни познали то, что, по слову апостола, не должно даже именоваться среди христіанъ, и поэтому во время происходящихъ съ ними срывовъ они являютъ разительное и непонятное на первый взглядъ несоотвѣтствіе между святостью христіанскихъ убѣжденій и порочностью своей натуры.

Къ первой категоріи относятся также многочисленные случаи, когда человѣкъ утверждаетъ, что онъ вѣруетъ, но жизнью, дѣлами это не подтверждаетъ. Такую вѣру апостолъ называетъ мертвой. У кого мертвая вѣра, тотъ не просто безвольный человѣкъ, дѣлающій только то, что хочется, а не то, что нужно, – нѣтъ, дѣло гораздо хуже. Мертвая вѣра – это послѣдованіе діаволу, участіе въ его лжи и преступленіяхъ. Напримѣръ, женщина по слабости воли не можетъ удержаться отъ блуда и зачинаетъ. Но вмѣсто того, чтобы смиренно нести всѣ послѣдствія своего грѣха и имѣть надежду спасенія черезъ чадородіе (по апостолу, «женщина спасется чадородія ради»), она дѣлаетъ абортъ. Слабость воли оборачивается безчувственнымъ, бездушнымъ эгоизмомъ и злодѣйствомъ.

Вторая, весьма значительная въ Церкви, особенно въ наше время, категорія случаевъ – это случаи, когда люди искренно вѣруютъ, но по слабости воли не могутъ удержаться отъ того, что сознаютъ какъ грѣхъ. Они каются, хотятъ исправиться, и если при этомъ несутъ и готовы нести до конца всѣ послѣдствія своихъ грѣховъ вплоть до геенны огненной, вполнѣ сознавая, что это такое, то въ своемъ крайнемъ смиреніи они пріятны Богу и имѣютъ надежду спасенія черезъ непрестанную молитву и истинное, всѣми силами стремленіе къ исправленію. При этомъ во всякомъ случаѣ избавленію отъ наказанія предшествуетъ избавленіе отъ грѣха – причины наказанія. Пока человѣкъ сознательно грѣшитъ, онъ рискуетъ своимъ спасеніемъ, онъ распинаетъ Христа, заставляетъ страдать Божію Матерь и всѣхъ святыхъ, самъ страдаетъ при этомъ. Увѣренности въ спасеніи при этомъ нѣтъ никакой. Смотри сказаніе объ иконѣ «Нечаянная радость» (разсказъ о юношѣ, который грѣшилъ и молился Божіей Матери, въ книгѣ Св. Димитрія Ростовскаго «Руно орошенное»)[3].

14/1 нояб. 1988 г. Въ этомъ разсказѣ не говорится о собственныхъ усиліяхъ грѣшника въ борьбѣ съ грѣхомъ, за исключеніемъ молитвы. Недостатокъ собственныхъ усилій компенсированъ огромнымъ усиліемъ молитвы Пресвятой Богородицы, изобиліемъ милости Божіей. И очевидно, что единственнымъ проводникомъ благодати отъ Бога къ этому грѣшнику была молитва послѣдняго. Сердечная молитва и вполнѣ сознательный грѣхъ несовмѣстимы. Молитва и грѣхъ совмѣщаются только тогда, когда молитва не идетъ изъ глубины сердца и не постоянна, а грѣхъ не вполнѣ сознательный. Одно другое отрицаетъ. Совмѣщеніе одного съ другимъ въ одномъ человѣкѣ есть непослѣдовательность и непостоянство въ Истинѣ. Сознательный грѣхъ несовмѣстимъ съ нелицемѣрной вѣрой и надеждой на спасеніе, что ясно показываетъ разсказъ Святителя Димитрія.

Поэтому въ случаяхъ второй категоріи замѣтны признаки несознательности сознательнаго грѣха. Преподобная Ѳеодора Александрійская (Четьи-Минеи, 11 сент.) пошла на прелюбодѣяніе только послѣ того, какъ ей внушили, что грѣхъ, совершаемый подъ покровомъ ночи. Богъ не вмѣняетъ. Здѣсь несознательность предшествовала грѣху. Въ другомъ, весьма достопримѣчательномъ, случаѣ несознательность была сознательно допущена подвижникомъ для того, чтобы преодолѣть послѣдствія грѣхопаденія: не допустить отчаянія и исправить свою жизнь[4].

15/2 нояб. 1988 г. Въ случаяхъ второй категоріи нерѣдки тяжкіе грѣхи. Такъ, напримѣръ, святой Давидъ впалъ въ прелюбодѣяніе и убійство (2 Цар. гл. 11). Для врачеванія такихъ грѣховъ необходимы епитиміи. Въ случаѣ съ Давидомъ епитимія, или наказаніе за грѣхъ, послѣдовало непосредственно отъ Господа.

Слѣдующая болѣе высокая степень приверженности человѣческой воли къ волѣ Божіей характеризуется тѣмъ, что человѣкъ во всякомъ случаѣ, истинно не хочетъ грѣшить и готовъ скорѣе умереть, чѣмъ допустить сознательный грѣхъ, преступленіе воли Божіей о себѣ въ каждомъ конкретномъ случаѣ. Назовемъ эту степень приверженности или «суженія рамокъ» случаями третьей категоріи. Только тотъ, кто достигъ этой степени, можетъ считаться настоящимъ православнымъ христіаниномъ, хотя, конечно, никто изъ живущихъ на землѣ, въ принципѣ, не можетъ считать себя достойнымъ этого званія. Думается, что къ этой категоріи не могутъ относиться случаи нарушенія явныхъ, не допускающихъ перетолкованія запрещеній Священнаго Писанія. Исключеніемъ могутъ быть только случаи во снѣ или въ невмѣняемомъ состояніи. Такъ думали, напримѣръ, святые Отцы Карѳагенскаго собора (см. правило 115-е въ книгѣ Правилъ). Св. Тимоѳей Александрійскій (каноническіе отвѣты, вопросъ 15-й въ книгѣ Правилъ[5].

Снисхожденіе къ немощи согрѣшающихъ необходимо, этого требуетъ духъ Христіанства, это повелѣніе Духа Святого, но Онъ же, Духъ Святой, ревнуетъ о чистотѣ Христіанства и христіанъ. Пастырское снисхожденіе не должно простираться слишкомъ далеко, гдѣ оно имѣетъ подъ собою основанія богооткровеннаго апостольскаго ученія или даже вступаетъ съ нимъ въ явное противорѣчіе. Если новелла (законъ) царя Льва Мудраго, которой разрѣшается мужу жены, страдающей непрерывнымъ бѣснованіемъ, отпускать ее и жениться на другой (см. толкованіе Вальсамона на приведенный отвѣтъ св. Тимоѳея), кажется непротивной духу Христіанства, то снисхожденіе, до котораго дошли сейчасъ (если правда то, что я слышалъ) нѣкоторые протестантскія общины въ лицѣ своихъ предстоятелей, благословляя «бракъ» гомосексуалистовъ, явно противорѣчитъ буквѣ и духу слова Божія. Многихъ протестантовъ, правда, это не смущаетъ, такъ какъ свободу мысли они понимаютъ какъ нелояльность мысли, неподчиненность мысли сердечной вѣрѣ въ богодухновенность слова Божія. Если бы они вполнѣ повѣрили хотя бы одной апостольской фразѣ: «Никто не можетъ положитъ другого основанія, кромѣ положеннаго, которое есть Іисусъ Христосъ» (1 Кор. 3, 11), – проникли въ ея духовный смыслъ, то могли бы видѣть себя со стороны, что они есть именно тѣ, о которыхъ говоритъ пророчество: «Будетъ время, когда здраваго ученія принимать не будутъ, но по своимъ прихотямъ будутъ избирать себѣ учителей, которые льстили бы слуху; и отъ истины отвратятъ слухъ и обратятся къ баснямъ» (2 Тим. 4, 3-4). На критику въ такомъ духѣ сторонники «брака» гомосексуалистовъ, должно быть, отвѣчаютъ примѣрно такъ (какъ и вообще раціоналисты отъ Христіанства отвѣчаютъ въ подобныхъ случаяхъ): «Да, Писаніе осуждаетъ “ходящихъ въ слѣдъ плоти иныя” (Іуд. 7), но это осужденіе или запрещеніе исполненія похоти на другихъ для лицъ, имѣющихъ отъ рожденія (или съ ранняго дѣтства) половое влеченіе не къ противоположному, а къ своему полу[6], обусловлено недостаточнымъ пониманіемъ природы гомосексуалистовъ въ древности и въ первые вѣка Христіанства, нравственной атмосферой жестокости и насилія надъ человѣческой личностью. Дозволяя (благословляя) сожительство гомосексуалистовъ, подобное брачному союзу, мы не отвергаемъ основу Христіанства – его идеи, а наоборотъ, мы ихъ утверждаемъ и развиваемъ». На первый взглядъ, убѣдительно. Но не будемъ спѣшить, внимательно разсмотримъ это утвержденіе и замѣтимъ двѣ неточности, приводящія къ ошибочнымъ выводамъ. Во-первыхъ, библейскій текстъ обусловленъ не только ошибочностью и несовершенствомъ человѣческихъ представленій («обусловленность» здѣсь только въ смыслѣ снисхожденія къ ошибкамъ и недостаткамъ для исправленія и восполненія ихъ) о томъ или иномъ предметѣ, но и своимъ назначеніемъ служить проводникомъ Божественнаго Откровенія. Поэтому нѣтъ основаній отрицать универсальный характеръ многихъ ветхозавѣтныхъ и всѣхъ новозавѣтныхъ заповѣдей, въ томъ числѣ и запрещенія «ходити въ слѣдъ плоти иныя». Во-вторыхъ, что касается основъ Христіанства, то нигдѣ въ Библіи мы не видимъ, чтобы Богъ въ сущности благословлялъ порокъ или то, что неотъемлемо содержитъ въ себѣ порокъ. Съ первыхъ страницъ Библіи мы видимъ, что Онъ благословляетъ (одобряетъ) Свое твореніе, а не его порчу, и нѣтъ ни одного примѣра, когда бы Онъ одобрялъ что-либо противоестественное. Напротивъ, послѣднее всегда осуждается и запрещается. Эта идея лежитъ въ основѣ Христіанства, и ей противорѣчитъ практика благословенія противоестественныхъ «браковъ».

23/10 нояб. 1988 г. Вообще, элементъ сознательности (наличіе сознательности) имѣетъ самое важное, опредѣляющее значеніе при оцѣнкѣ степени тяжести того или иного грѣха, а также при оцѣнкѣ качества поступка (т. е. является данный поступокъ грѣхомъ, или нѣтъ). Въ этомъ можно убѣдиться на многихъ примѣрахъ. Характерна зависимость епитиміи за убійство отъ степени его сознательности. Если за вольное (преднамѣренное) убійство святые Отцы назначали пожизненное, 27-лѣтнее или 20-лѣтнее отлученіе отъ Причащенія, то за невольное уже гораздо меньше – 10, 9, 5 лѣтъ. И этого много, но такъ великъ и страшенъ грѣхъ убійства, что даже недостатокъ предосторожности противъ него требуетъ продолжительнаго отлученія. Отлученіе или изверженіе изъ сана (для священно-церковнослужителей) предусмотрены даже въ извинительныхъ, казалось бы, случаяхъ убіенія съ цѣлью самозащиты при нападеніи разбойниковъ, очевидно, для того, чтобы побуждать христіанъ избѣгать такихъ ситуацій, изъ которыхъ единственный выходъ – убійство (если ты не убьешь, то тебя убьютъ), и слѣдовать увѣщанію апостола: «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте мѣсто гнѣву Божію. Ибо написано: Мнѣ отмщеніе, Я воздамъ, – говоритъ Господь» (Рим. 12, 19).

Впрочемъ, послѣдній разрядъ, по сути, сливается съ разрядомъ случаевъ убіенія на войнѣ, заключающихъ въ себѣ противорѣчія, трудно примиримыя для суда совѣсти, для церковнаго суда. Эта противорѣчивость промыслительно отражена въ правилахъ святыхъ Отцовъ, вошедшихъ въ сборники Правилъ Православной Церкви: Св. Аѳанасій Великій въ Посланіи къ Аммуну монаху убіеніе враговъ на брани поборниками правды, полагающими «души своя за друзей своихъ», называетъ законнымъ и похвалы достойнымъ, а Св. Василій Великій (см. въ книгѣ Правилъ, 13-е правило) убившимъ на войнѣ совѣтуетъ воздержаться отъ Причащенія три года, какъ «имѣющимъ нечистыя руки». Конечно, не о плотскомъ очищеніи рукъ заботится святой, а объ очищеніи совѣсти: хотя намѣренія поборниковъ «благочестія и цѣломудрія» святы и непорочны, но руки ихъ послужили орудіемъ того дѣла, которое является слѣдствіемъ грѣхопаденія, порочности всей человѣческой природы, нарушеніемъ одной изъ наиболѣе общихъ заповѣдей: «не убивай». Этотъ совѣтъ святого Василія былъ понятъ и воспринятъ Церковью какъ имѣющій болѣе назидательное, чѣмъ практическое значеніе (на практикѣ онъ не выполнялся). Онъ побуждаетъ христіанина чутко прислушиваться къ голосу совѣсти, глубоко испытывать движеніе своей души, тонко различать доброе и худое и строго судить послѣднее въ своихъ поступкахъ и побужденіяхъ, что свойственно не младенчеству, а болѣе зрѣлому духовному возрасту. Убіеніе на брани ради спасенія ближнихъ является яркимъ примѣромъ исполненія словъ апостола Павла въ Посланіи къ Римлянамъ: «Если ... дѣлаю то, чего не хочу, уже не я дѣлаю то, но живущій во мнѣ грѣхъ» (7, 20), – и послѣдующихъ. Эти слова объясняютъ, почему св. Василій Великій осуждаетъ (называетъ нечистыми) руки – «тѣло смерти», а не внутренняго человѣка. Они помогаютъ найти отвѣтъ на многіе другіе вопросы нравственности.

Элементъ сознательности опредѣляетъ рѣшеніе вопроса о допущеніи себя къ святымъ таинствамъ послѣ ночного оскверненія (см. св. Діонисія Александрійскаго правило 4-е, въ книгѣ Правилъ). Препятствіемъ къ причащенію является наличіе сомнѣнія, ибо сомнѣніе означаетъ возможность грѣха. Дѣлающій то, въ чемъ сомнѣвается, соглашается съ возможностью грѣха, а это само по себѣ грѣхъ (см. Рим. 14, 23), хотя и меньшій, чѣмъ согласіе съ несомнѣннымъ грѣхомъ. Элементъ сознательности опредѣляетъ епитимію – способъ врачеванія исповѣданнаго грѣха, избираемый духовникомъ, причемъ опредѣляющее значеніе имѣетъ и взглядъ духовника на грѣхъ, подлежащій врачеванію. Въ приведенномъ выше 60-мъ правилѣ Номоканона мужеложство разсматривается какъ сугубая малакія, и за него, соотвѣтственно, назначается епитимія 80 дней сухоядѣнія или два года отлученія отъ Причащенія. А св. Григорій Нисскій (правило 4-е, въ книгѣ Правилъ) приравниваетъ его къ прелюбодѣянію и назначаетъ, соотвѣтственно, 15 лѣтъ отлученія отъ причащенія. Расхожденіе большое, но этотъ кажущійся недостатокъ въ каноническихъ предписаніяхъ Церкви счастливо высвѣчиваетъ главное – принципіальную роль сознательности въ борьбѣ съ грѣхомъ. Показательно въ этомъ отношеніи и рѣшеніе вопроса о неправильныхъ бракахъ (когда, напримѣръ, женщина считается вдовой и какъ вдова выходитъ замужъ, тогда какъ на самомъ дѣлѣ первый мужъ ея живъ). Такіе браки признаются блудодѣяніемъ, но вступающіе въ нихъ по невѣдѣнію сподобляются снисхожденія (разумѣется, по немедленномъ расторженіи неправильнаго союза) и освобождаются отъ епитимій, назначенныхъ за блудодѣяніе (см. 4-го Вселенскаго собора правило 93-е и толкованія на него). Но возникаетъ вопросъ: поскольку неправильный бракъ является грѣхомъ, хотя и невольнымъ, и подлежитъ осужденію, по слову Господа: «Невѣдѣвый ..., сотворивъ же достойная ранамъ, біенъ будетъ мало» (Лук. 12, 48) – то не будетъ-ли осужденъ, какъ нераскаянный грѣшникъ, тотъ, кто до кончины своей прожилъ въ неправильномъ бракѣ по невѣдѣнію? Надежду на спасеніе въ этомъ случаѣ открываютъ приведенныя выше слова апостола Павла (Рим. 7, 20) – постольку, поскольку человѣкъ истинно не хотѣлъ грѣшить.

24 нояб. 1988 г. Вооружившись выводомъ о чрезвычайной важности элемента сознательности для опредѣленія степени тяжести грѣховъ и качества поступковъ, вернемся къ вопросу о примѣненіи противозачаточныхъ средствъ, къ случаямъ, по мнѣнію многихъ, обыкновеннымъ и нормальнымъ, когда одинъ изъ супруговъ или оба вмѣстѣ говорятъ: «Я воздерживаться не желаю и не могу». Во множествѣ такихъ случаевъ выдѣлимъ, въ первую очередь, тѣ изъ нихъ, когда супруги, по невѣрію своему, не видятъ ничего плохого въ употребленіи п.с. или, можетъ быть, отчасти и признаютъ порочность или ненормальность этого дѣла, съ точки зрѣнія физіологіи, сопряженный съ нимъ вредъ для организма, но не имѣютъ достаточныхъ побужденій къ тому, чтобы напрягать всѣ силы въ борьбѣ за совершенную нравственную чистоту, непорочность души и тѣла. Такія побужденія можетъ дать человѣку только святая вѣра, которой у нихъ нѣтъ. Въ случаяхъ другого типа, тоже нерѣдкихъ, супруги, по ихъ словамъ, вѣруютъ православно, но не могутъ или не желаютъ (не могутъ, потому что не желаютъ) понять, зачѣмъ нужно обходиться безъ п.с., а если теоретически и соглашаются съ этимъ, на практикѣ служатъ «иному богу» – своимъ страстямъ, своему «я». Таковые будутъ судимы не по своимъ словамъ, а по своимъ дѣламъ, какъ говоритъ Господь: «Не всякій говорящій Мнѣ: Господи, Господи! войдетъ въ Царство Небесное, но исполняющій волю Отца Моего Небеснаго» (Матѳ. 7, 21). Но если, несмотря ни на что, въ человѣкѣ все же есть искренняя вѣра, то эту искру не сможетъ поглотить темная ночь страстнаго житія, ибо Судящій всей землѣ не осудитъ праведника вмѣстѣ съ нечестивымъ (Быт. 18, 23), не отдастъ на поруганіе или на осужденіе вмѣстѣ съ грязью страстей драгоцѣннаго бисера живой вѣры. И если въ одномъ человѣкѣ совмѣщаются этотъ бисеръ и грѣховная нечистота – неизбѣжна борьба, неизбѣжна очистительная буря искушеній, неизбѣжны наказанія за вольныя преступленія. Если буря искушеній задуетъ свѣтильникъ вѣры, значитъ истинной вѣры не было. Если свѣтильникъ выдержитъ испытаніе, не угаснетъ, то сильнѣе разгорится и лучами своими прогонитъ, побѣдитъ тьму.

Здѣсь мы подошли къ слѣдующему разряду случаевъ. Это рѣдкіе, но драгоцѣнные случаи, когда христіане, состоящіе въ бракѣ, истинно желаютъ не грѣшить, готовы во что бы то ни стало исполнять несомнѣнную волю Божію о себѣ, даже до смерти. Вмѣстѣ съ тѣмъ, такимъ образомъ расположившіе свою душу – живые люди. А живому свойственно искать утѣшенія, наслажденія – исполненія его желаній и нуждъ. Природа тѣлесная ищетъ тѣлеснаго удовлетворенія, духовная – духовнаго. Исполненіе всѣхъ желаній человѣка, полная свобода, понимаемая какъ наличіе возможности исполненія любого желанія, возможно только въ Богѣ, въ гармоніи Божіей воли и человѣческой воли. Подлинно нормальная, здоровая жизнь – это жизнь въ общеніи съ Богомъ – Источникомъ и Смысломъ жизни, Подателемъ всѣхъ мыслимыхъ и немыслимыхъ благъ. Грѣхъ, воюющій въ членахъ нашихъ, разрушаетъ гармонію взаимоотношеній между Богомъ и человѣкомъ, дѣлаетъ невозможнымъ исполненіе всѣхъ желаній, производитъ поврежденіе и смерть въ человѣческой природѣ. Бороться съ этой причиной смерти можно только однимъ орудіемъ – крестомъ, умерщвленіемъ «тѣла смерти» (Рим. 7, 24). Но какъ и всякое орудіе, его нужно употреблять умѣло, то-есть по волѣ Божіей, потому что по своей волѣ, собственными силами человѣкъ спастись не можетъ (см. Матѳ. 19, 26). Прежде чѣмъ исполнять волю Божію, нужно ее познавать умомъ, сердцемъ и всей душой, причемъ это познаніе невозможно безъ послѣдующаго исполненія познанныхъ истинъ. Вѣдь знаніе воли Божіей относится къ знанію о Богѣ. Богъ безпредѣленъ, и познаніе воли Его не имѣетъ предѣла. Познавать безпредѣльнаго Бога и волю Его человѣкъ, имѣющій предѣлъ, можетъ только всѣмъ своимъ существомъ: не только умомъ, но и сердцемъ, и волей, и всей душой; и дѣлами, и жизнью (познавать Бога сердцемъ значитъ имѣть въ своемъ сердцѣ тѣ же чувствованія, что и въ Богѣ, вѣрнѣе, подобно тому, что въ Богѣ, именно, любовь къ Богу и къ тому, что отъ Него происходитъ; познавать Бога волей значитъ свою волю приводить въ соотвѣтствіе съ Божіей; познавать Его дѣлами, жизнью значитъ исполнять Его заповѣди и жить по-христіански). Только такое познаніе Бога достойно Его. Если человѣкъ скажетъ: «Я буду познавать Бога однимъ умомъ, раціонально, критически, какъ бы со стороны, т. е. не буду Его любить, не буду исполнять Его заповѣдей», – то такому человѣку Богъ Себя не откроетъ. Такой человѣкъ неизбѣжно впадетъ въ заблужденіе о Богѣ и Его волѣ, хотя бы онъ былъ «семи пядей во лбу», потому что съ самаго начала избралъ порочный путь богопознанія, на которомъ нѣтъ ему благословенія и помощи свыше. Итакъ, познавать волю Божію должно монолитнымъ единствомъ ума, сердца и воли. Очень часто умъ и сердце разногласятъ: умъ говоритъ одно, а сердце другое. Въ этихъ случаяхъ (и всегда) прежде всего нужно стремиться къ единенію душевныхъ силъ (ума, сердца и воли) и отдавать предпочтеніе голосу сердца, такъ какъ оно, по ученію Священнаго Писанія и святыхъ Отцовъ, начальствуетъ въ душѣ человѣка («отъ сердца ... исходятъ помышленія» – Матѳ. 15, 19), но подъ неусыпнымъ контролемъ ума. Сердце испорчено грѣхомъ и часто ошибается, но и контролеръ-умъ многаго не можетъ понять или понимаетъ неправильно. Поэтому должна быть взаимная провѣрка и совѣтъ между ними. По ученію преп. Нила Сорскаго, только тогда можно подключать волю и исполнять предположенное, когда умъ (твое пониманіе Писанія) и сердце (совѣсть) единогласно это одобряютъ (при этомъ надо принимать въ расчетъ и возможности, силу своей воли, и тѣлесныя силы, и многое другое). Нарушеніе требованія единства душевныхъ силъ для познанія воли Божіей можетъ привести къ ошибочному употребленію даннаго людямъ оружія креста – къ употребленію его не по Божіей, а по своей грѣховной волѣ. О примѣненіи крестнаго оружія по собственному разумѣнію нѣкто изъ святыхъ подвижниковъ сказалъ примѣрно такъ: «Если увидишь, что кто-нибудь лѣзетъ на крестъ по своей волѣ, то подойди, возьми его за ногу и сдерни». Употребленіе орудія креста по своей волѣ безплодно – не приноситъ исполненія желаній въ Богѣ и благодати Святого Духа, потому что Господь не можетъ содѣйствовать уклоненію отъ истины. О такомъ неразумномъ употребленіи креста – объ отреченіи отъ мірскихъ благъ по своей волѣ, такъ говоритъ преп. Макарій Великій (бесѣда 49, 1): «Если кто ради Господа, оставивъ своихъ, отрекшись отъ міра сего, отказавшись отъ мірскихъ наслажденій, сдѣлается странникомъ, нищимъ и ничего не имѣющимъ, вмѣсто же мірского спокойствія не обрѣтетъ въ себѣ Божественнаго успокоенія, не ощутитъ въ душѣ своей услажденія духовнаго, вмѣсто тлѣнныхъ одеждъ не облечется въ ризу Божественнаго свѣта, по внутреннему человѣку, вмѣсто сего прежняго и плотского общенія не познаетъ съ несомнѣнностью въ душѣ своей общенія съ небеснымъ, вмѣсто видимой радости міра сего не будетъ имѣть внутри себя радости духа и утѣшенія небесной благодати и не пріиметъ въ душу, по написанному, Божественнаго насыщенія, внегда явитися ему славѣ Господней (Псал. 16, 15), однимъ словомъ, вмѣсто сего временнаго наслажденія не пріобрѣтетъ нынѣ еще въ душѣ своей вожделѣннаго, нетлѣннаго услажденія – то сталъ онъ солію обуявшею[7], онъ жалокъ паче всѣхъ людей: и здѣшняго лишенъ, и Божественнымъ не насладился, не позналъ по дѣйствію Духа во внутреннемъ своемъ человѣкѣ Божественныхъ таинъ»[8]. Крестъ или страданіе, которое состоитъ въ устраненіи отъ плотского общенія, иногда, во время искушеній, бываетъ настолько сильнымъ, что его способно превзойти и побѣдить только очень сильное физическое страданіе. Это понятно. Вѣдь человѣкъ сотворенъ для жизни съ тѣломъ, а слѣдовательно, и для наслажденій духовныхъ и тѣлесныхъ (здѣсь разумѣются только чистыя, безгрѣшныя наслажденія, т. к. грѣхъ, примѣшиваясь къ естественнымъ наслажденіямъ, вноситъ горечь, онъ – причина страданій, горечи, а не сладости, хотя и влечетъ къ себѣ приманкой сладости). Въ Четьихъ-Минеяхъ можно найти повѣствованія, дающія основу для глубокаго проникновенія въ суть вопроса о страданіи за цѣломудріе. Это житія преподобнаго Іакова Постника (6-й вѣкъ, память 4 марта) и преп. Мартиніана (ум. около 422 г., память 13 февраля). Оба подвижника подверглись одинаковому искушенію, и оба преодолѣли плотское вожделѣніе сходными способами: преп. Іаковъ жегъ огнемъ пальцы на своей рукѣ, а преп. Мартиніанъ стоялъ босыми ногами на горящихъ угляхъ. Но послѣдствія этого для того и другого были весьма различны: преп. Мартиніанъ вскорѣ по милости Божіей исцѣлился отъ ожоговъ и благополучно продолжалъ свой подвигъ, а преп. Іаковъ по прошествіи нѣкотораго времени впалъ въ еще болѣе тяжкій и страшный душевный недугъ: обладая даромъ чудотворенія, изгналъ бѣса изъ одной отроковицы, а затѣмъ, подвергшись искушенію, растлилъ ее и, охваченный отчаяніемъ, страхомъ позора и отвѣтственности, убилъ, а тѣло бросилъ въ рѣку. Много лѣтъ провелъ онъ въ скитаніяхъ по пустынѣ, въ мученіяхъ отъ содѣяннаго, находясь во власти отчаянія, но всеблагій Промыслъ Господа, не хотящаго смерти грѣшника, ради прошлой жизни преп. Іакова и совершеннаго имъ подвига вѣры, возвратилъ его на путь покаянія, а черезъ десять лѣтъ жизни въ покаяніи вернулъ ему и даръ чудотворенія. Почему возможно было такое страшное паденіе подвижника, достигшаго, по-видимому, до высшихъ степеней духовнаго совершенства? У св. Антонія Великаго[9] находимъ отвѣтъ на вопросъ: «Кто не вкусилъ еще сладости небесныхъ благъ, тотъ не прилѣпился еще къ Богу отъ всего сердца своего, потому и возвращается на тлѣнное». Какъ показало дѣло, подвижникъ, стяжавшій совершенную вѣру, такъ что, по слову Господа (Матѳ. 17, 20), творилъ чудеса, не стяжалъ совершенной любви. Въ его сердцѣ, не преисполненномъ Божественной любовью, оставалось еще мѣсто для страстей, которыя, найдя удобный моментъ, возобладали, но не могли до конца побѣдить истинную любовь, которая по апостолу «никогда не перестаетъ» (1 Кор. 13, 8). Преп. Варсанофій Великій въ одномъ изъ отвѣтовъ новоначальному иноку высказываетъ такую мысль: «если ты думаешь, что имѣлъ любовь, а теперь ее не имѣешь, то знай, что истинной любви ты не имѣлъ, ибо “любовь никогда не перестаетъ”». Это относится и къ цѣломудрію, и къ прочимъ добродѣтелямъ, которыя всѣ въ любви заключаются, какъ въ исполненіи закона, полнотѣ и совершенствѣ всѣхъ благъ. Благодаря той мѣрѣ любви, которую преп. Іаковъ успѣлъ стяжать до грѣхопаденія, онъ не былъ до конца побѣжденъ отчаяніемъ и нашелъ въ себѣ силы покаяться. Недостатокъ цѣломудрія, обнаруженный грѣхопаденіемъ подвижника, – это несогласіе ума и сердца, отсутствіе единства между ними. Вообще, понятіе цѣломудрія, по Евангелію, противоположно развращенности. Развращенность – несобранность, непослѣдовательность, безпорядочность, отсутствіе принциповъ, свѣтлаго руководящаго начала въ человѣкѣ, а цѣломудріе, напротивъ – собранность, сосредоточенность, простота, цѣлостность, неповрежденность и, одновременно, мудрость. «...Будьте мудры, какъ зміи, и просты какъ голуби» (Матѳ. 10, 16). Несогласіе между силой ума (вѣрой, убѣжденіемъ) и силой вожделѣнія (блудной страстью) въ душѣ преп. Іакова, произведенное первымъ изъ упомянутыхъ искушеній, привело къ тому, что воля послѣдовала за убѣжденіемъ, а сердце было лишено права голоса даже въ тѣхъ случаяхъ, когда оно выражало волю Божію, когда его голосъ, голосъ совѣсти, былъ голосомъ Божіимъ. Произошло разъединеніе душевныхъ силъ, то-есть невидимая для окружающихъ потеря цѣломудрія, не замѣченная и самимъ подвижникомъ, полагавшимъ, что онъ достойно выдержалъ постигшее его испытаніе. Но единство душевныхъ силъ, какъ отмѣчено выше, является непремѣннымъ условіемъ богопознанія и богоугожденія. Съ нарушеніемъ этого единства въ душѣ подвижника произошло качественное перерожденіе его вѣры: незамѣтно для себя онъ сталъ служить не истинному Богу, а своему «я», своему тщеславію и гордынѣ. Этотъ скрытый недугъ, какъ гнойникъ, постепенно развивался въ немъ въ теченіе длительнаго времени, пока милостью Божіей не обнаружился черезъ грѣхопаденіе: гной (грѣхъ) вышелъ наружу, больной очистился отъ него и сталъ здоровъ.

29 нояб. 1988 г. Опасность потерять душевную цѣлостность подстерегаетъ каждаго изъ насъ. Вѣдь высота христіанскихъ идеаловъ, признаваемыхъ умомъ, недосягаема для нашего сердца, и мы опасаемся, какъ бы оно насъ не подвело, и поэтому слишкомъ часто ему не довѣряемъ. Но несогласіе между совѣстью и убѣжденіемъ христіанина не есть еще разобщенность его ума и сердца. Первое обычно и нормально, второе опасно, недопустимо. Преподобный Мартиніанъ также подвергся огненному искушенію, испыталъ мучительное несогласіе между вожделѣніемъ и убѣжденіемъ, не допускающимъ исполненія грѣховнаго желанія. Но онъ, какъ видно изъ дальнѣйшей его жизни, не допустилъ въ своей душѣ раздвоенія, «подтянулъ» вожделѣніе къ убѣжденію, благодаря сердечности самаго убѣжденія, то-есть своей вѣры. Въ этомъ испытаніи преп. Мартиніанъ (какъ и преп. Іаковъ) не избѣжалъ невольнаго грѣха – нанесенія вреда творенію Божію – своему тѣлу, который, однако, былъ ему прощенъ, и знакомъ прощенія явилось скорое исцѣленіе отъ ожоговъ. Мученія, сопряженныя съ вредомъ для здоровья, были необходимы преподобнымъ для того, чтобы въ достаточной мѣрѣ осознать мучительность послѣдствій возможнаго грѣха и такимъ образомъ найти въ себѣ силы уклониться отъ него. Вѣроятно, при этомъ подвижники имѣли въ виду слова Господни: «Лучше для тебя, чтобы погибъ одинъ изъ членовъ твоихъ, а не все тѣло твое было ввержено въ геенну» (Матѳ. 5, 30). Чутко внимая этимъ словамъ въ широкомъ контекстѣ, мы не увидимъ въ нихъ какой-либо санкціи на поврежденіе кѣмъ-либо собственнаго тѣла. То, что происходитъ отъ Бога, соблазнять не можетъ. Повелѣніе отсѣчь соблазняющій членъ относится къ грѣховнымъ страстямъ, къ обрѣзанію (очищенію) сердца. Это ясно подтверждаютъ апостольскія правила 21-24 и другія. Дерзающихъ калѣчить себя отцы подвергали епитиміи, какъ самоубійцъ. Преподобные Іаковъ и Мартиніанъ должны были знать это, но во время искушенія они или сознательно выбрали зло, не будучи въ силахъ совсѣмъ избѣжать зла, или, скорѣе всего, вовсе не думали, что дѣлаютъ какое-либо зло. Ихъ грѣхъ былъ несознательный, невольный въ томъ смыслѣ, что они истинно желали и всѣми силами старались не согрѣшить, и въ то же время онъ былъ сознательный, вольный въ томъ смыслѣ, что совершался ими въ ясномъ сознаніи, по собственному избранію. Этотъ пріемъ въ борьбѣ съ искушеніемъ можно назвать игнорированіемъ грѣха ради спасенія.

Пріемъ небезгрѣшный, но какъ невольный, грѣхъ, грѣхъ «не къ смерти», онъ былъ прощенъ святымъ подвижникамъ. Тѣ, кому пришлось примѣнить этотъ пріемъ въ духовной борьбѣ, должны постоянно молиться о томъ, прося прощенія, по апостолу (1 Іоан. 5, 16).

Игнорировать ради спасенія, въ принципѣ, можно любой грѣхъ, въ томъ числѣ и блудный (см. выше разсказъ изъ Пролога). Необходимо только со всевозможной тщательностью слѣдить за тѣмъ, чтобы это игнорированіе не превращалось въ самообманъ, памятуя слова апостола: «Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодѣи, ни малакіи, ни мужеложники ... Царства Божія не наслѣдуютъ» (1 Кор. 6, 9). Когда приходитъ искушеніе и встаетъ вопросъ, какъ поступить, надо обязательно ставить вопросъ ребромъ: по одну сторону ребра – возможный грѣхъ и невообразимыя ужасныя послѣдствія его, по другую – исполненіе воли Божіей, связанныя съ этимъ трудности, лишенія и даже страданія, но вмѣстѣ съ тѣмъ и утѣшеніе духовное, и надежда вѣчной жизни. Сила воли ни на йоту не должна отступать отъ убѣжденій, а помыслы ума должны смириться до уровня сердечныхъ ощущеній. Умъ въ крайнемъ и совершенномъ смиреніи долженъ помышлять самъ въ себѣ: «Я ничего не могу понять такъ, какъ должно, я даже не могу въ точности, какъ слѣдуетъ, по духу, а не по буквѣ понять смыслъ извѣстныхъ заповѣдей и изреченій Священнаго Писанія. Но сохрани меня отъ ошибки, отъ заблужденія и смерти, Господи, вразуми и спаси мя». При этомъ надо быть готовымъ къ тому, что маловѣрные и боязливые помыслы будутъ смущать умъ, говоря ему: «Ты складываешь оружіе передъ грѣхомъ, ты закрываешь глаза на опаснаго врага» – и т. п. Такимъ помысламъ слѣдуетъ отвѣчать: «Я не складываю оружіе, а предаю его въ руки Божіи и всецѣло уповаю на Господа». При такомъ расположеніи ума, сердечномъ смиреніи и твердости воли контроль надъ порочной чувственностью будетъ осуществлять сердечная вѣра – вѣра, согрѣтая любовью.

Приведенныя здѣсь разсужденія и совѣты могутъ пригодиться тѣмъ, которые говорятъ, что не могутъ воздержаться отъ примѣненія противозачаточныхъ средствъ. Пусть только они не лгутъ Богу и себѣ, ничего не желаютъ кромѣ воли Божіей и въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ, когда возникаетъ вопросъ о примѣненіи п.с., ставятъ этотъ вопросъ ребромъ. Если мужъ и жена единомысленны и единодушны въ своей православной вѣрѣ, то они имѣютъ счастливую возможность молиться по согласію (Матѳ. 18, 19-20) о дарованіи имъ вразумленія и откровенія Божественной воли во всѣхъ такихъ случаяхъ. Если совѣсть христіанина (христіанки) дозволяетъ употребленіе п.с., то на практикѣ, методомъ игнорированія ради спасенія, она скорѣе познаетъ порочность этого дѣла, возненавидитъ порокъ и очистится отъ него.

До сихъ поръ идетъ рѣчь о случаяхъ третьей категоріи. Теперь имѣется возможность окончательно опредѣлить эту категорію, ограничить ее, отдѣлить отъ слѣдующей, четвертой. Всѣ случаи, для которыхъ характерно цѣломудріе въ становленіи (поясненіе ниже), считаются здѣсь относящимися къ третьей категоріи. (Подъ «цѣломудріемъ въ становленіи» здѣсь понимается такое состояніе души, когда вожделѣніе въ ней болѣе или менѣе несогласно съ христіанскимъ убѣжденіемъ, но подчиняется ему, сколько можетъ, а убѣжденіе, или умъ, прислушивается къ вожделѣнію, или голосу сердца, и уступаетъ ему, имѣя въ своемъ распоряженіи силу воли, чѣмъ достигается соединеніе душевныхъ силъ съ наклонностью къ ихъ дальнѣйшему объединенію и богоуподобленію).

Примѣнительно къ третьей категоріи разсмотримъ еще нѣкоторые вопросы, касающіеся извращенцевъ (подъ извращенцемъ здѣсь разумѣется человѣкъ, мужчина или женщина, имѣющій отъ рожденія или съ ранняго дѣтства извращенное половое влеченіе къ своему полу, а къ противоположному полу равнодушный, совершенно въ этомъ не виноватый и не заслуживающій насмѣшекъ и какого-либо униженія за свой недостатокъ). Дальнѣйшія разсужденія, относящіяся къ мужчинѣ, могутъ быть отнесены и къ женщинѣ. Прежде всего необходимо уяснить, что, подобно врожденнымъ признакамъ противоположнаго пола въ тѣлѣ человѣка (гермафродитизмъ) въ его животной душѣ, или психикѣ, также бываютъ признаки противоположнаго пола: у мужчинъ – свойственное женской психикѣ влеченіе къ мужчинамъ, у женщинъ – свойственное мужской психикѣ влеченіе къ женщинамъ. Эта ненормальность объективная. Извращенецъ не можетъ ее совершенно игнорировать до тѣхъ поръ, пока не достигнетъ духовнаго совершенства, въ частности умерщвленія плоти и совершеннаго цѣломудрія. Помимо воли извращенца, его жизнь имѣетъ нѣкоторыя свойства брачной жизни, именно: воздѣйствіе собственнаго тѣла на чувственность, какъ бы связанность съ тѣломъ жены. Очевидно, за это онъ не подлежитъ осужденію. Ненормальность въ его душевно-тѣлесной природѣ – дѣло грѣха и діавола. Поэтому несчастные, искушаемые собственной плотью, заслуживаютъ снисхожденія. Они должны только во что бы то ни стало не давать согласія на грѣхъ, вѣруя въ истину Божественныхъ словъ, обращенныхъ ко всѣмъ, въ томъ числѣ и къ нимъ: «Не обманывайтесь: ...малакіи ... Царствія Божія не наслѣдуютъ» (1 Кор. 6, 9). Игнорированіе грѣха ради спасенія должно сочетаться съ предѣльной честностью по отношенію къ Богу и къ себѣ. Преуспѣяніе въ честности и искренности душевной есть преуспѣяніе въ цѣломудріи. Что касается влеченія къ иной плоти, то Священное Писаніе не оставляетъ въ совѣсти христіанина никакихъ сомнѣній, на этотъ счетъ. Дѣло это противоестественное, немыслимое и недопустимое. Нѣтъ нужды о немъ много говорить. Большую сложность въ планѣ нравственности представляетъ вопросъ о бракахъ лицъ противоположнаго пола, одинъ изъ которыхъ или оба имѣютъ извращенное половое влеченіе. Попытки заключенія такихъ браковъ имѣютъ самые разнообразные результаты: отъ немедленнаго развода до благополучной, по-видимому, многодѣтной семьи. Такое многообразіе результатовъ опредѣляется множествомъ варіантовъ сочетанія различныхъ характеровъ, нравственныхъ качествъ супруговъ и многихъ обстоятельствъ. Самыми благополучными, должно быть, являются браки «товарищей по несчастью», когда оба супруга извращенцы. Хочется не разсматривать здѣсь частные случаи, а найти корень, стержень вопроса о бракахъ извращенцевъ, основу для его рѣшенія съ точки зрѣнія нравственности. Кажется, ключъ къ пониманію этого вопроса въ томъ, что въ бракахъ извращенцевъ объективно имѣетъ мѣсто противоестественность, подобно тому какъ въ малакіи одинокаго гомосексуалиста имѣетъ мѣсто естественность, хотя въ цѣломъ это дѣло противоестественное. Супруги-извращенцы не могутъ даже называться мужемъ и женой въ томъ смыслѣ, въ какомъ употребляетъ эти слова св. апостолъ Павелъ, говоря: «Во избѣжаніе блуда каждый имѣй свою жену и каждая имѣй своего мужа» (1 Кор. 7, 2), такъ какъ союзъ не можетъ въ полной мѣрѣ служить гарантіей отъ блуда. Напротивъ, онъ подрываетъ основу цѣломудрія въ душѣ извращенца, такъ какъ заставляетъ его идти противъ совѣсти, противъ своего сердца. Вообще, о разныхъ отклоненіяхъ отъ нормы въ бракахъ извращенцевъ можно много говорить. Хочется, вмѣсто всего этого, пожелать, чтобы они такъ располагали свой умъ и сердце, какъ описано выше. Тогда всѣ ихъ проблемы получатъ скорое разрѣшеніе такими путями и способами, которые одинъ Господь вѣдаетъ. Во всѣхъ остальныхъ трудныхъ случаяхъ третьей категоріи также можно совѣтовать «игнорированіе ради спасенія».

На примѣрахъ третьей категоріи наглядно видна постепенность совершенствованія въ цѣломудріи и воздержаніи (поясненія, въ чемъ конкретно это совершенствованіе выражается, я думаю не нужны). Амплитуда отклоненій воли человѣческой отъ воли Божіей постепенно сокращается, и, наконецъ, колебанія прекращаются: человѣческая воля сливается съ волей Божіей, но не исчезаетъ, не теряетъ свободы, а гармонично сочетается. Это состояніе духовнаго совершенства: умерщвленія плоти, совершеннаго цѣломудрія и богообщенія. Умъ и сердце при этомъ совершенно не разногласятъ. Объ этомъ состояніи много писали святые Отцы, опытомъ его познавшіе. Въ приводимой здѣсь классификаціи случаевъ или примѣровъ различной амплитуды уклоненія человѣческой воли отъ воли Божіей это четвертая категорія. По вѣрѣ и ученію святыхъ подвижниковъ первенствующей Церкви Христовой, въ каждомъ поколѣніи живущихъ на землѣ до скончанія вѣка будутъ представители этой четвертой категоріи. Къ ней призваны всѣ мы, хотя и очень далеко намъ до нея.

 

«Православный Путь» за 1990 г. С. 38-65.

 

[1] Господь, посылая Своихъ учениковъ на проповѣдь, заповѣдовалъ имъ не привѣтствовать никого на пути.

[2] Бѣлая магія – когда «лѣчатъ» съ помощью бѣсовъ, а черная магія – когда наводятъ болѣзни, несчастья и т. д.

[3] Суть этого разсказа такова. Одинъ молодой человѣкъ грѣшилъ, но не оставлялъ своего молитвеннаго правила, часто повторяя слова архангельскаго привѣтствія: «Радуйся, Благодатная». Однажды, собираясь идти на грѣхъ, онъ обратился къ образу Пресвятой Богородицы, чтобы помолиться по своему обыкновенію, и во время молитвы, въ неожиданно охватившемъ его благоговѣйномъ восторгѣ узрѣлъ видѣніе: изъ открывшихся ранъ на Тѣлѣ Богомладенца потоками струится Кровь... Грѣшникъ, потрясенный страхомъ, упалъ съ воплемъ: «О, Госпоже! Кто сіе сотворилъ?» – и услышалъ отвѣтъ Богородицы: «Ты и прочіе грѣшники – вы снова распинаете Сына Моего грѣхами...». Тогда онъ съ рыданіемъ сталъ умолять Матерь Божію о помилованіи и сподобился видѣть Ея ходатайство за него передъ Сыномъ Ея и Богомъ. Царица Небесная трижды умоляла Сына помиловать этого грѣшника и трижды Сынъ не благоволилъ послушать, напоминая Ей о Своей молитвѣ въ Геѳсиманскомъ саду, которая не была услышана. Тогда Богоматерь, вставши, посадила Сына и хотѣла припасть къ ногамъ Его... И Господь Іисусъ Христосъ, не желая униженія Своей Матери, простилъ этого грѣшника и избавилъ его отъ грѣховной страсти, исполнивъ его сердце страхомъ, радостью и благодареніемъ. Празднованіе иконѣ «Нечаянная радость» 1/14 мая и 9/22 декабря.

[4] Братъ пошелъ набрать воды въ рѣкѣ и встрѣтилъ женщину, стиравшую одежду, и случилось ему пасть съ нею. Сдѣлавъ же грѣхъ, набравъ воды, пошелъ въ келлію. Бѣсы же, приступая и воздвигая помыслы, опечаливали его, говоря: «Куда ты еще идешь? Нѣтъ тебѣ спасенія! Зачѣмъ мира лишаешь себя?». Познавъ же братъ, что они хотятъ совершенно его погубить, сказалъ помысламъ: «Откуда вы пришли ко мнѣ и опечаливаете меня, чтобы я отчаялся? Не согрѣшилъ я, – и снова сказалъ: – Не согрѣшилъ». Войдя же въ келлію свою, безмолствовалъ, какъ и прежде. Богъ же открылъ одному старцу, сосѣду его, что такой-то братъ, павъ, побѣдилъ. Этотъ старецъ пришелъ къ нему и говоритъ: «Какъ ты пребываешь?». Онъ же говоритъ: «Хорошо, отче». И снова говоритъ ему старецъ: «Не было-ли у тебя скорби о чемъ-либо въ эти дни?». Говоритъ ему: «Ни о чемъ». И сказалъ ему старецъ: «Открылъ мнѣ Богъ, что ты, павъ, побѣдилъ». Тогда братъ разсказалъ все случившееся съ нимъ. И старецъ сказалъ ему: «Воистину, братъ, разсужденіе твое сокрушило всю силу вражію» (Прологъ. Слово отъ Патерика, 21 мая).

[5] Вотъ эти правила. «Постоянно, да, по евангельскому и апостольскому ученію, ни оставленный женою, ни отпущенная мужемъ не сочетаваются съ другимъ лицомъ, но или тако да пребываютъ, или да примирятся между собою. Аще пренебрегутъ сіе, да будутъ понуждены къ покаянію». Вопросъ св. Тимоѳею: «Аще у кого жена одержима злымъ духомъ до того, яко и оковы носитъ, мужъ же ея глаголетъ, яко не можетъ воздержатися, и хощетъ пояти иную – долженъ-ли таковый пояти иную, или нѣтъ?» Отвѣтъ: «Въ семъ дѣлѣ заключается прелюбодѣяніе. И не имѣю, и не обрѣтаю, что на сіе отвѣщати».

[6] Такихъ людей, по даннымъ Новой Католической энциклопедіи (статья Homosexuality; Вашингтонъ, 1967 г.), 4% среди мужчинъ и 1% среди женщинъ. Такъ какъ точный подсчетъ на практикѣ представляетъ огромныя трудности, цифры эти очень приблизительны.

[7] Ставшей несоленой.

[8] Добротолюбіе въ русскомъ пер., изд. 4-е, М., 1905, с. 221.

[9] Добротолюбіе, цит. изд., т. 1, с. 130.

 

***

МОЛИТВА О ЦѢЛОМУДРІИ.

Изъ «Домашняго молитвослова для усердствующихъ» (Харбинъ 1943).

Господи Іисусе Христе, любителю цѣломудрія и чистоты! Исцѣли немощную душу мою, обуреваемую похотною страстію: уцѣломудри мой умъ, да не источаетъ прочее помышленій нечистыхъ и воспоминаній нелѣпыхъ: очисти и обнови мое сердце, – да не будетъ въ немъ сладострастныхъ похотей и желаній неподобныхъ; исправи мою волю; научи и укрѣпи «распинати плоть мою со страстьми и похотьми» (Гал. V. 24), укрѣпи и освяти всего мя благодатію Святаго Твоего Духа, да непрестанно обдержитъ мя ревность мыслити и творити, точію яже Тебѣ благоугодная: да преуспѣвая въ чистотѣ и непорочности, сподоблюся по милости Твоей въ жизни сей быти подъ кровомъ Твоея Благости, и въ будущемъ вѣцѣ да улучу спасеніе вѣчное со всѣми, Тебѣ благоугодившими. Аминь.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: