Митрополитъ Антоній (Храповицкій) – Церковь, какъ хранительница и истолковательница божественнаго откровенія (противъ сектантовъ).
В день памяти священномученика Киприана Карфагенского предлагаем читателям познакомиться с поучением митр. Антония (Храповицкого) о невозможности спасения вне Церкви Христовой, изложенного с раннехристианских времен именно этим карфагенским святителем. Слово было зачитано на ежегодном собрании Общества распространения религиозно-нравственного просвещения 23 апреля 1889 г. в Санкт-Петербургской городской думе. Догматическое содержание речи начинается с 4-го абзаца. В первый раз Слово было напечатано в журнале «Церковный Вестник» за 1889 г. № 18. – ред.
Намъ особенно отрадно говорить о церкви въ собраніи нашего общества, которое по нѣкоторымъ сторонамъ своей жизни отображаетъ въ себѣ жизнь вселенской Христовой церкви, какъ ее отображали древнія христіанскія общины, присельствовавшія въ языческихъ городахъ. Дѣйствительно, вспомнимъ картину жизни тогдашней и жизни теперешней. Положимъ, предъ вами большой языческій городъ, напр., Римъ, со всѣми его театрами, общественными банями, цирками, увеселительными заведеніями, со всѣми гнѣздящимися тамъ пороками, отвратительнымъ служеніемъ сквернѣ языческой, со всѣми своими жестокостями и злодѣяніями, ужасающими міръ. Но вотъ въ этомъ мірѣ «грѣха, проклятій и смерти» открывается иной міръ «правды и мира и радости о Дусѣ Святѣ»; въ древнемъ Римѣ языческомъ оживаетъ иной Римъ христіанскій, изъ различныхъ, другъ другу нѣкогда враждебныхъ людей, «эллиновъ и іудеевъ, варваровъ и скиѳовъ, рабовъ и свободныхъ» составляется одно тѣло, тѣло Христа. И въ то время, какъ язычники своими дикими празднествами, соединенными съ нечеловѣческимъ развратомъ и возмутительными убійствами, приводятъ въ трепетъ вселенную, въ это время изъ погребальныхъ пещеръ возносится пѣснь святыхъ угодниковъ Божіихъ, воспѣвающихъ воскресеніе Распятаго. Тамъ всѣ удивляются изощреніямъ ума и воли въ дѣлѣ служенія страстямъ, а здѣсь смиренные рабы Всевышняго превышаютъ законы естества, исцѣляя молитвой больныхъ и воскрешая умершихъ.
Нынѣ нѣтъ предъ нами поклонниковъ языческихъ божествъ, прекратились тѣ страшныя религіозныя злодѣянія; нынѣ государи, синклиты, войска и народы поклоняются кресту Спасителя. Но разность жизни Христовой или жизни церкви съ жизнью мірской не прекратилась и, конечно, останется навсегда, какъ въ обществахъ, такъ и въ каждомъ отдѣльномъ человѣкѣ. Въ христіанскихъ обществахъ, согласно предсказаніямъ евангелія, «оскудѣла любовь» настолько, что уже издавна въ мѣстахъ съ большимъ народонаселеніемъ иныя, вовсе не религіозныя начала стали привлекать вниманіе людей. Еще Златоустый учитель церкви Іоаннъ, жившій едва 850 лѣтъ послѣ воскресенія Христова, выражалъ постоянно скорбь о томъ, что столичная жизнь оторвалась отъ Христа и занимается только театрами, цирками, пересудами, модами, скопленіями богатствъ, а не изученіемъ божественной воли. Въ наше же время эти мірскіе интересы настолько овладѣли обществомъ, что религіозная жизнь, кромѣ, впрочемъ, церковнаго богослуженія, начала становиться дѣломъ личной совѣсти каждаго, которое каждый тщательно скрываетъ отъ ближнихъ. У насъ всегда было много благочестивыхъ людей, но не было благочестиваго общества, благочестивой общей жизни.
Но вотъ и въ нашей тьмѣ суетнаго омірщенія возсіялъ съ недавнихъ поръ свѣтъ слова Божія. Мощною десницей утвердившею небеса, Богъ Слово собралъ людей изъ разныхъ сословій, возрастовъ и характеровъ въ одно тѣло, вложилъ имъ въ сердце жажду къ слышанію евангельской проповѣди, а въ грудь и въ уста – Свои священныя пѣснопѣнія. И какъ въ древнимъ Римѣ до слуха ангеловъ Божіихъ посреди звуковъ неистовыхъ оргій и богопротивныхъ пиршествъ доносилось прославленіе воскресшаго Христа: такъ и нынѣ изъ новаго, суетнаго и распутнаго Петербурга собирается еще новѣйшій Петербургъ, соединяемый словомъ евангелія и пѣніемъ священныхъ гимновъ. Въ тѣ же часы и минуты, когда большинство его жителей спѣшитъ къ служенію мірскимъ интересамъ и удовольствіямъ, другіе – съ молитвословами въ рукѣ и съ Христомъ въ сердцѣ собираются въ храмы Божіи въ необычные часы для совершенно было забытаго дѣла – внѣбогослужебной проповѣди евангельскаго откровенія. Конечно, большинство этихъ людей суть простолюдины, естественно менѣе, чѣмъ богачи, обольщенные прелестями міра по слову апостола: «посмотрите, братіе, вы призванные: не много изъ васъ мудрыхъ по плоти, не много сильныхъ, не много благородныхъ. Но Богъ избралъ немудрое міра, чтобы посрамить мудрыхъ и немощное міра избралъ Богъ, чтобы посрамить сильное, и незнатное міра, и уничиженное, и ничего не значущее избралъ Богъ, чтобы упразднить значущее, чтобы никакая плоть не хвалилась предъ Богомъ» (1 Кор. I, 26-3). Началась или воскресла эта новая жизнь для многихъ не праведныхъ только, но и тяжкихъ грѣшниковъ, которые теперь чрезъ освященіе словомъ Божіимъ стали лучше праведныхъ и вмѣстѣ съ ними въ эти святые дни воспѣвали Христово воскресеніе не въ смутномъ чувствѣ, какъ прочіе, но въ ясномъ свѣтѣ откровеннаго богопознанія, вкушая радость Пасхи, «безмѣрное Твое благоутробіе зряще, къ свѣту идяху, Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вѣчную». Веселіе же наше и радость заключаются именно въ томъ, что мы чрезъ принятіе отъ церкви слова Божія «въ нарочитомъ дни воскресенія царствія Христова пріобщаемся». Вотъ поэтому-то мы должны уяснить себѣ, въ чемъ заключается наше преимущество предъ другими слушателями и читателями евангелія, которые не пріобщаются Христова царствія, которые принимаютъ евангеліе не отъ церкви, но каждый самъ для себя, для своей личной жизни.
«Что мнѣ церковь, и священники, и богослуженіе?», говорятъ эти люди, извѣстные подъ именемъ сектантовъ или раціоналистовъ, «мнѣ далъ мой Христосъ Свое евангеліе, а чего нѣтъ въ евангеліи, того мнѣ и не надо для спасенія; довольно исполнить то, что я пойму въ Писаніи, а ученіе отцовъ церкви и вселенскихъ соборовъ я не знаю и знать не хочу. Осуждать меня нельзя за это, ибо я стараюсь изучать законъ Христовъ и соединяться со Христомъ, съ Его божественною личностью, и въ ней-то, а не въ церкви искать своего спасенія».
Слова эти и несправедливы, и не изъ евангельскаго настроенія вытекаютъ; въ противовѣсъ имъ мы должны уразумѣть, что понять ученіе Христово безъ церкви невозможно, что пріобщаться Христу внѣ церкви нельзя, такъ что спасеніе наше не есть ни одно только воздаяніе за подвигъ жизни, ни тотъ кажущійся восторгъ, который испытываютъ нѣкоторые сектанты при чтеніи слова Божія, но заключается наше спасеніе въ постепенномъ слитіи нашей жизни съ жизнью церкви, которая есть тѣло Христово.
I. Господь сказалъ, что слава Его суть «духъ и жизнь» (Іоан. VI, 63), и этимъ показываетъ, что познать или понять Его ученіе нельзя при тѣхъ средствахъ, при коихъ познается какое-либо другое разсудочное ученіе. Обыкновенную человѣческую мудрость познаютъ чрезъ одно только изученіе разсудкомъ, а познать ученіе Христово – ученіе духа и жизни – возможно не иначе, какъ жизнъю. «Кто творитъ волю Отца Моего, говоритъ Господь, тотъ узнаетъ о семъ ученіи, отъ Бога ли оно» (Іоан. VII, 17). О какомъ же исполненіи воли Отца небеснаго говоритъ Господь, какъ о единственномъ средствѣ въ познанію Его закона? Только ли объ исполненіи отдѣльныхъ добрыхъ дѣлъ? Нѣтъ; вся жизнь, все существо человѣка должны сливаться съ жизнью Христовой, чтобы усвоить Его ученіе жизни. Іудеи спрашиваютъ Его, Онъ ли есть обѣщанный пророками Мессія, котораго они ожидали. Господь отвѣчаетъ имъ: «Я сказалъ ват и вы не вѣрите..., ибо вы не изъ овецъ моихъ, какъ Я сказалъ вамъ. Овцы Мои слушаются голоса Моего и Я знаю ихъ и онѣ идутъ за Мною» (Іоан. X, 26). Итакъ, чтобы истинно вѣровать и познавать божественную истину Христова ученія, нужно пріобщиться жизни Христовой, во-первыхъ, чрезъ совершеніе воли Отца небеснаго, а во-вторыхъ, чрезъ принадлежность къ стаду Божію, къ тому обществу, къ той жизни, что Господь основалъ на землѣ, а эта жизнь есть церковь.
Иначе и быть не можетъ. Понимать какое-нибудь жизненное ученіе внѣ связи съ тѣмъ обществомъ или народомъ, который живетъ имъ, вообще невозможно. Даже въ дѣлахъ мірскихъ, чтобы понять, напр., русскія пѣсни или древнія былины, необходимо войти въ русскую жизнь, въ русскій бытъ, а если этого не сдѣлаешь, то будешь такъ же забавно разсуждать о нихъ, какъ французы или нѣмцы о русскихъ обычаяхъ. Только самая жизнь народа, самый народный характеръ, можетъ выяснить сущность народныхъ преданій и идеаловъ, но и то лишь настолько, насколько эта народная жизнь остается вѣрна сама себѣ, насколько не поддается внѣшнимъ вліяніямъ, какъ поддалась имъ жизнь высшаго русскаго общества, по которой теперь, конечно, нельзя уже судить о древне-боярскихъ обычаяхъ и преданіяхъ. Слѣдовательно, чтобы постигнуть жизнь Христову, изложенную въ свящ. Библіи, необходимо не только войти въ жизнь христіанскаго общества современнаго, но и имѣть основанія вѣрить въ то, что жизнь эта не могла отступить отъ своего Первоисточника, не могла погрѣшить. И дѣйствительно мы имѣемъ тому неоспоримое обѣтованіе Господне: «созижду церковь Мою и врата адова не одолѣютъ ей», такъ что всякій, кто «церковь преслушаетъ, буди тебѣ, якоже язычникъ и мытарь». Въ свящ. Писаніи, кромѣ того, имѣется нѣсколько прямыхъ указаній на то, что люди будутъ постигать Христово ученіе именно чрезъ церковь, о которой еще предсказывали ветхозавѣтные пророки подъ образомъ горы или многочадной дѣвы, не познавшей мужа. «Будетъ въ послѣдніе дни, - такъ предвѣщали Исаія (II, 2-4) и Михей (IV, 1-3), – гора дома Господня поставлена будетъ во главу горъ, и возвысится надъ холмами, и потекутъ къ ней народы, и пойдутъ многіе народы и скажутъ: придите, и взойдемъ на гору Господню и въ домъ Бога Іаковлева, и Онъ научитъ насъ путямъ Своимъ, и будемъ ходитъ по стезямъ Его; ибо отъ Сіона выйдетъ законъ и слово Господне изъ Іерусалима». Итакъ этотъ законъ и слово не сами собою познаются, но чрезъ восхожденіе на гору Господню, чрезъ восхожденіе въ Сіонъ, т. е. церковь. Ту же мысль подтверждаетъ и прощальная молитва Господня о церкви. «Да будутъ всѣ едино, какъ Ты Отче во Мнѣ и Я въ Тебѣ, такъ и они да будутъ въ насъ едино, да увѣруетъ міръ, что Ты послалъ Меня. И славу, которую Ты далъ Мнѣ, Я далъ имъ: да будутъ едино, какъ мы едино. Я въ нихъ и Ты во Мнѣ; да будутъ совершены во едино и да познаетъ міръ, что Ты послалъ Меня, и возлюбилъ ихъ, какъ возлюбилъ Меня» (Іоан. XVII, 21-24). Итакъ вѣра міра во Христа и познаніе Его посланничества зависитъ отъ предварительнаго явленія того духовнаго единства, въ которомъ заключены вѣрующіе во Христа, послѣдователи апостоловъ, сыны церкви, коихъ и св. Павелъ называетъ «присными Богу», какъ именно «назданныхъ на основаніи апостолъ и пророкъ».
Итакъ слово Божіе согласно учитъ, что безъ церкви непогрѣшимой и апостольской, безъ добрыхъ дѣлъ и безъ доброй жизни нѣтъ познанія евангельскаго закона. А потому тѣ, что утверждаютъ, будто каждому изъ нихъ для спасенія достаточно Библіи, данной ему отъ Бога, заблуждаются, потому что Библія дана не каждому особо, а всѣмъ ученикамъ Христовымъ вмѣстѣ, дана ихъ взаимной любви, ихъ богозданному единству, дана церкви и въ ней-то только каждому человѣку. Поэтому, братіе, когда будутъ съ вами говорить сектанты о вашемъ исповѣданіи, то спросите ихъ: для того ли пришелъ Господь, чтобы намъ дать книгу, или для того, чтобы дать жизнь? Книгѣ ли только мы должны подчинять свою волю, или той жизни, которую основалъ Христосъ, и безъ которой непонятна и сама св. Библія? А эта жизнь святая и нпогрѣшимая, превышающая мою волю и мой разсудокъ, называется церковію, непогрѣшимо несущей въ себѣ правду Христову, примѣры и упованія апостоловъ и угодниковъ, толкованіе вселенскихъ соборовъ, богослуженіе великихъ святителей и пѣснописцевъ, благодать св. Духа-Утѣшителя.
II. Вотъ сектантъ забрасываетъ тебя восклицаніями о жизни во Христѣ, о личномъ съ Нимъ общеніи: «мой Христосъ мнѣ велѣлъ то и то, а этого Онъ мнѣ не велѣлъ, я этого и знать не хочу, всѣхъ вашихъ таинствъ» и пр.. Но развѣ мы, православные, утверждаемъ, будто не нуждаемся въ общеніи со Христомъ? Развѣ мы не Его пріобщаемся въ таинствахъ? Развѣ не призываемъ другъ друга въ великій день узрѣть «Христа блистающагося и радуйтеся рекуща?». Развѣ не просили Его: «подавай намъ истѣе Тебе причащатися въ невечернѣмъ дни царствія Твоего»? Что же у нихъ различнаго съ нашимъ пріобщеніемъ Христу? А то, что они кричатъ: я, мой, мнѣ, что они Христу пріобщаются не для того, чтобы чрезъ Него обнять весь міръ, начиная съ Его угодниковъ, съ ангеловъ небесныхъ и кончая грѣшнѣйшими преступниками, а для того, чтобы въ Немъ всѣхъ и все забыть и если помогать другимъ, то холодно, какъ бы только по обязанности. Угодна ли Христу такая исключительная, ревнивая любовь? О ней ли будетъ Онъ спрашивать на Своемъ судищѣ? Да, Онъ будетъ требовать любви къ Себѣ, но не любви исключительно личной, а любви вселенской. Изумятся предъ Его судомъ тѣ, которые въ любви къ Нему забывали любовь ближнихъ и спросятъ: «Господи, когда мы видѣли Тебя алчущимъ, или жаждущимъ, или страннымъ, или нагимъ, или больнымъ, или въ темницѣ, и не послужили Тебѣ? Тогда скажетъ имъ въ отвѣтъ: истинно говорю вамъ: такъ какъ вы не сдѣлали этого одному сихъ меньшихъ, то не сдѣлали Мнѣ» (Мѳ. ХХV, 44-46). Христосъ требовалъ, чтобы мы пребывали въ Немъ, чтобы жили Имъ, но подъ Собою то разумѣетъ ли Онъ только Свою отдѣльную личность?
Нѣтъ, эти слова о пребываніи въ Немъ Господь предваряетъ сравненіемъ Себя съ цѣлою виноградною лозою, обвѣшанною многими вѣтвями, т. е. людьми, такъ что является не исключительно отдѣльный мой Христосъ, но Христосъ въ церкви. Христосъ не одинъ, но со всей Своею вселенскою семьей, съ братьями и сестрами и матерью, которые суть слышащіе слово Его и хранящіе его. Мы должны любить Христа и жить только для Него, но Христа не такого, который знаетъ только тебя, а ты Его, не такого, который есть твой только женихъ, но женихъ церкви. Мы должны любить Христа во плоти, но не въ одной только плоти прославленной, а въ той, о которой говоритъ апостолъ: «какъ тѣло одно, но имѣетъ многіе члены и всѣ члены одного тѣла, хотя ихъ мною, такъ и Христосъ... Не можетъ глазъ сказать рукѣ: ты мнѣ не надобна, или также голова ногамъ: вы мнѣ не надобны» (1 Кор. XII, 12-22). А между тѣмъ отъ сектантовъ только и слышишь: ненадобно и ненадобно; не нужна церковь, не нужны добрыя дѣла, а только лично Христосъ и Христосъ. Но Христосъ, какъ вы видите, не себялюбецъ и не этою плотскою любовью и ревностью возмояшжно Ему угодить. «Многіе скажутъ Мнѣ въ тотъ день: Господи, Господи! Не отъ Твоего ли имени мы пророчествовали, и не Твоимъ ли именемъ бѣсовъ изгоняли, и не Твоимъ ли именемъ многія чудеса творши? И тогда объявлю имъ: Я никогда не зналъ васъ; отойдите отъ Меня, дѣлающіе беззаконіе» (Мѳ. VII, 22-24). Легко вообразить себя любящимъ тотъ прекрасный обликъ Христа, который мы составили въ своемъ воображеніи, но любить Его въ церкви со всѣми Его братьями, съ Его духовнымъ тѣломъ, съ Его невѣстою, – вотъ въ чемъ долгъ истиннаго христіанина. Такимъ-то образомъ православная любовь во Христу есть любовь постояннаго жизненнаго самоотверженія, благожелательства и смиренія, а любовь сектантская – любовь исключительная, горделивая, ослѣпляющая, – не любовь, а скорѣе влюбленность, конечно достигаемая безъ подвиговъ, безъ борьбы съ собою, но за то и не идущая дальше фантазерства и мало содѣйствующая духовному росту человѣка; это есть та прелесть или обольщеніе, отъ котораго предостерегаютъ насъ отцы церкви, разъясняя, что настоящіе духовные восторга должны быть предваряемы рядомъ покаянныхъ упражненій и очищеніемъ сердца отъ себялюбія и страстей чрезъ молитву и добрыя дѣла. «Чертогъ Твой вижу, Спасе мой, украшенный и одежды не имамъ, да вниду въ онь; просвѣти одѣяніе души моея Свѣтодавче и спаси мя». Вотъ въ какихъ словахъ выражается наше отношеніе ко Христу.
Понятно ли теперь, что мы внѣ церкви, внѣ общенія съ нею и руководствованія ею не можемъ ни познать, ни полюбить Христа? Какъ же благодарны должны мы быть Господу за то, что Онъ намъ далъ вкушать источникъ евангельскаго ученія именно въ церкви! Какъ должны мы дорожить всякимъ напоминаніемъ своего общенія съ него, начиная отъ святыхъ таинствъ, въ коихъ неложно получаемъ благодать св. Духа, продолжая крестнымъ знаменіемъ, общимъ пѣніемъ отеческихъ каноновъ и кончая всякимъ обрядомъ, содержимымъ вселенскою семьей Спасителя нашего! Какъ наконецъ далеки должны быть мы отъ смущенія тѣмъ, что лишь меньшинство столичнаго населенія дѣйствительно проникается всѣмъ сердцемъ жизнью церковной: «не бойся малое стадо, ибо Отецъ завѣщалъ вамъ царство»! «Пусть мертвые хоронятъ своихъ мертвецовъ», пусть каждая година мірской жизни ставитъ себѣ новыхъ божествъ моды и страстей: ни смущаться ими, ни даже судить ихъ мы не будемъ, какъ не судилъ ихъ Господь. «Если кто слышитъ слова Мои и не повѣритъ, Я не сужу Его, ибо Я пришелъ не судитъ міръ, но спасти міръ» (Іоан. XXII, 47). Не судить ихъ, а жалѣть ихъ, какъ зрячій жалѣетъ слѣпого, какъ здоровый больного, жалѣть ихъ и помогать ихъ спасенію чрезъ слово, примѣръ и молитву должны мы, радующіеся о спасеніи Божіемъ. Помогать имъ будемъ мы и смиренно благодарить Бога, что насъ Онъ привлекъ къ изученію Своего слова, а также будемъ остерегаться грѣха, зная, что «рабъ вѣдѣвый волю Господина Своего и не сотворивъ, ни уготовавъ по волѣ Его, біенъ будетъ много»; будемъ же наконецъ и смиряться предъ Господомъ и предъ людьми при мысли о томъ, какъ мало мы исполнили изъ того, что узнали относительно воли Божіей и просить Господа о помощи для лучшей, богоугодной жизни.
Епископъ Антоній. Полное Собраніе Сочиненій. Казань 1900. С. 117-126.
