Епископъ Неофитъ (Слѣдниковъ) – МАТЕРЬ МИЛОСЕРДIЯ.

Меня пригласили къ больной женщинѣ Аннѣ Никифоровой побесѣдовать съ нею о загробной жизни и умирить ея мятущійся духъ. Больная лежала въ подушкахъ; впавшіе глаза, посинѣвшее лицо говорило о томь, что она не жилица на бѣломъ свѣтѣ. «Тяжело мнѣ, горькая доля моя, говорила страдалица, много лѣтъ я въ недугѣ, въ тягость стала всѣмъ». Желая успокоить больную, я вручилъ ей образокъ преп. Серафима Саровскаго и воды изъ источника Саровскаго небольшую бутылочку, сказавъ, что новоявленный Угодникъ такъ добръ, такъ милостивъ, что облегчитъ ея скорби и немощи. Принявъ образокъ, больная облобызала его и залилась горючими слезами.

Я находился въ недоумѣніи, почему такт» сильно плачетъ страдалица. Дѣло скоро выяснилось.

– Великая я грѣшница, съ плачемъ говорила больная; какъ я поносила, хулила, несчастная, великаго Угодника Божія; я не выносила имени его, я не могла слышать разсказовъ о его чудесахъ, осмѣивала, даже ругала тѣхъ, которые прославляли святого. Вотъ Настя знаетъ, указала она на сестру.

Сестра – молодая дѣвушка, стоявшая у изголовья больной, знакомъ головы съ грустнымъ видомъ подтвердила слова несчастной.

– Я грѣшница послушала рѣчи одного молодого человѣка, у котораго отецъ былъ еврей и перекрестился въ нашу вѣру. Онъ часто приходилъ къ моему мужу, вечера цѣлые проводилъ съ нами, гость издѣвался надъ старцемъ Серафимомъ Саровскимъ, говорилъ, что и мощей никакихъ нѣтъ, поддѣлка одна, что прославленіе отца Серафима понадобилось Правительству изъ политическихъ видовъ.

И я грѣшная не стала почитать Угодника. Да что это... Я и вѣру потеряла въ Бога, и Церковь забыла, сдѣлалась совсѣмъ отчаянной.

Болѣла я тогда. Ходила къ докторамъ. Пользы было мало. Но я находила утѣшеніе до знакомства съ этимъ невѣромъ изъ евреевъ въ молитвѣ, въ храмѣ Божіемъ, въ исповѣди. Помолишься, бывало съ вѣрою объ облегченіи болѣзни и Господь подкрѣплялъ; легче дѣлалось и на душѣ веселѣе.

– Что, смѣялся надо мною невѣръ помогаетъ тебѣ Богъ-то твой? Усердно, вижу, ты молишься Ему, крѣпко надѣешься на Него, просишь, а пользы нѣтъ. Болѣзнь удручаетъ тебя по-старому. Видно Богъ-то не слышитъ. Да есть ли Богъ-то; если бы Онъ былъ, услышалъ бы. Вѣдь Бога то люди выдумали, люди, которымъ выгодно это!..

Потомъ гость нашъ начиналъ говорить о Хрістѣ Спасител и, о Божіей Матери, такія рѣчи, что теперь и повторять страшно, а ранѣе слушала я ихъ охотно.

И вотъ я, несчастная, перестала вѣрить въ Бога, смѣялась надъ всѣмъ священнымъ, и даже крестъ сбросила съ себя, тотъ крестъ, который возложенъ былъ на меня при крещеніи.

Лечиться я не переставала. Часто ходила въ больницу на перевязки. Болѣзнь не прекращалась.

Больная опять сильно заплакала; она вспомнила, какъ родные жалѣли ее, умоляли оставить заблужденіе, припасть къ стонамъ Цѣлительницы-Матери Милосердія, какъ та Настя, что стоить теперь у ея изголовья, крестила ее сзади, когда она собиралась уходить куда-нибудь изъ дома, какъ она ругала, безумная, тогда сестру, замѣтивъ ея движеніе сдѣлать крестъ...

Болѣзнь продолжалась, а вмѣстѣ съ нею росла тоска, ужасная тоска, доходившая до отчаянія. – Что меня могло утѣшить въ моемъ горѣ? Не было у меня просвѣта надежды. А прежнее средство примиренія съ несчастіемъ уже не существовало, молитва забыта, она – въ презрѣніи. Я совсѣмъ слегла. Родные страдали за меня и вмѣстѣ со мною. Я видѣла, какъ имъ было тяжело, особенно потому, что я забыла Бога. Они, придя изъ храма послѣ литургіи, осторожно заговаривали при мнѣ о религіозныхъ вопросахъ. Я прислушивалась. Однажды старшая сестра пришла ко мнѣ послѣ ранней обѣдни и принесла мнѣ просфору, вынутую за мое здоровье – при ея словахъ я усмѣхнулась – и листочикъ Троицкій съ изображеніемъ Божіей Матери, врученный сестрѣ вмѣстѣ, съ просфорой церковнымъ старостой.

Листочикъ я прочитала, а изображеніе Божіей Матери какъ то привлекло особенно мое вниманіе. Я скоро заснула... И вижу сонь... Вижу, какъ живую, Матерь Божію, Она кротко смотритъ на меня, на рукахъ у Нея Младенецъ. Я стараюсь посмотрѣть на лицо Младенца, но Онъ отвертывается отъ меня, не хочетъ показать лицо Свое. Какъ ни старалась, не могла увидѣть Богомладенца. Я проснулась, проснулась съ самымъ тяжелымъ чувствомъ.

Не я ли сама отверглась Спасителя Іисуса Хріста, не я ли, несчастная, сбросила съ себя крестъ святой? Чего я достойна? Господь и отвернулся отъ меня.

Слезы стали душить меня, слезы душевной тоски. И вспомнилось мнѣ, какъ легко, покойно жилось, какъ легко было даже во время самыхъ сильныхъ приступовъ болѣзни, когда я вѣрила въ Бога, молилась Ему. Что сдѣлала я, оставивъ Бога и Церковь? Какое нечестіе, безумство! И Богъ отступился отъ меня...

Слезы раскаянія въ моемъ великомъ отступленіи облегчили, успокоили меня. Я рѣшила тотчасъ же исповѣдаться въ своихъ великихъ грѣхахъ. Приглашенъ былъ приходскій священникъ, я исповѣдалась искренно предъ нимъ и причастилась Св. Таинъ. Мнѣ сдѣлалось легче. Все же мысль о моемъ глубокомъ паденіи не оставляла меня.

Прошло нѣсколько дней. Разъ я забылась: вижу обширную поляну, она покрыта зеленой травой, цвѣты на ней виднѣются разные: голубые, красные, бѣлые. Посреди поляны поставленъ столъ, а за нимъ сидитъ Жена необыкновенной красоты, Ея ласковый взоръ обращенъ на меня.

Я чувствую, что мнѣ надо держать какой-то трудный экзаменъ – вѣдь я думала, прибавила больная, что смерть скоро, какой-то отвѣтъ дамъ грѣшница предъ Богомъ, Котораго такъ жестоко оскорбила. Экзаменъ выдержать не надѣюсь. Я подошла къ столу, припала къ плечу любвеобильной Жены и заплакала; чувствую, что отъ слезъ моихъ сдѣлалась мокрою Ея одежда.

Долго я плакала. Добрая жена взяла одну изъ множества красныхъ ягодъ, въ родѣ земляники, которыя лежали на столѣ, и подала мнѣ, велѣвъ съѣсть.

Я взяла ягоду и съѣла. Она была необыкновенно пріятнаго вкуса, такъ сладка, что невозможно и словами передать.

Я сразу проснулась. Что за радость и миръ чувствовались въ душѣ моей! Я точно обновилась. Послѣ этого я пригласила священника, исповѣдалась и особоровалась. Теперь выздоровленія я не жду. Прости, Господи, мои великія согрѣшенія. Мнѣ очень хочется знать, что будетъ съ душей по смерти, и о томъ, какъ лучше подготовить себя къ будущей жизни.

Я поговорилъ съ больной о томъ, какъ учитъ Церковь о загробной жизни и передалъ небольшую о семь книжку.

Чрезъ недѣли полторы больная скончалась. Разсказываютъ, что кончина ея была замѣчательно мирная. Больная съ утра просила зажечь лампадку предъ иконою Божіей Матери, упросила мужа не уѣзжать на работу. Въ полдень она сказала мужу: «какъ я утомилась». Больная закрыла глаза и уснула вѣчнымъ сномъ. Матерь Милосердія исходатайствовала ей предъ Сыномъ Своимъ мирную кончину.

 

Разсказъ больной, слышанный изъ устъ ея кромѣ автора еще протоіереемъ о. Аѳинодоромъ Малининымъ и священникомъ о. Александромъ Дмитріевскимъ.

 

Іеромонахъ Неофитъ.

 

«Церковное слово», изд. Вологодскаго братства Всемилостиваго Спаса. 1909. № 120. С. 318-320.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: