Иванъ Василевичъ Баженовъ – Избіеніе Виѳлеемскихъ Младенцевъ (Память 29 декабря по ст. ст.).
Волхвы съ Востока, явившіеся по чудной звѣздѣ въ Іерусалимъ для поклоненія новорожденному Царю іудейскому, невольно обнаружили жестокому и подозрительному царю Іудеи Ироду тайну рожденія тогда усиленно ожидаемаго евреями Царя-Мессіи. Это извѣстіе привело Ирода въ трепетъ; онъ съ ужасомъ подумалъ, что отпрыскъ прежде царствовавшей линіи свергнетъ его съ престола. Въ надеждѣ вывѣдать отъ волхвовъ подробности о Младенцѣ, Иродъ призвалъ ихъ къ себѣ и просилъ зайти на обратномъ пути сообщить ему о мѣстонахожденіи новорожденнаго Царя, дабы и онъ могъ въ свою очередь пойти поклониться Ему. Всѣмъ извѣстно, какая коварная цѣль скрывалась въ просьбѣ Ирода. Не видя возвращающихся волхвовъ и ничего не слыша о Младенцѣ, онъ совершенно было успокоился, думая, что звѣзда обманула волхвовъ; но вскорѣ до его слуха достигло произнесенное при срѣтеніи Богомладенца въ храмѣ пророчество маститыхъ праведниковъ – Симеона и Анны (Лук. 2, 22-38), и безпокойство Ирода дошло до крайнихъ предѣловъ; теперь онъ понялъ, что волхвы обманули его, и что престолу его грозитъ неминуемая опасность. Тогда-то впервые и пришла ему въ голову мысль объ избіеніи всѣхъ младенцевъ въ Виѳлеемѣ, въ твердой надеждѣ умертвить въ томъ числѣ и новорожденнаго Царя іудейскаго. «Тогда Иродъ, увидѣвъ себя осмѣяннымъ волхвами, весьма разгнѣвался, и послалъ избить всѣхъ младенцевъ въ Виѳлеемѣ и во всѣхъ предѣлахъ его, отъ двухъ лѣтъ и ниже, по времени, которое вывѣдалъ отъ волхвовъ» (Матѳ. 2, 16). Въ виду великой опасности для жизни Богомладенца святое Семейство, по ночному откровенію Іосифу отъ ангела, вынуждено было спасаться бѣгствомъ въ Египетъ (2, 13-15).
Адскій замыселъ Ирода привелъ въ неописуемый ужасъ и плачъ всѣхъ жителей Іудеи, при чемъ виѳлеемскимъ матерямъ казалось, что и сама праматерь ихъ Рахиль, похороненная въ Рамѣ, въ трехъ часахъ пути отъ Виѳлеема, присоединила свой скорбный голосъ къ ихъ плачу и рыданію о невинно и безжалостно убиваемыхъ дѣтяхъ (Матѳ. 2, 17-18). «Кто можетъ описать это виѳлеемское бѣдствіе? – говоритъ св. Григорій Нисскій въ словѣ на Рождество Христово. Какой повѣствователь въ состояніи изобразить это всеобщее рыданіе, этоть жалостный вопль матерей, родственниковъ, отцовъ, издающихъ пронзительные стоны при угрозахъ палачей? Какъ изобразить палача, съ обнаженнымъ мечомъ стоящаго надъ младенцемъ? Взглядъ его суровъ и дышитъ убійствомъ; рѣчь его страшна; одною рукою онъ тащитъ къ себѣ младенца, другою простираетъ мечъ, между тѣмъ мать съ другой стороны влечетъ свое дитя къ себѣ и собственную грудь подставляетъ острію меча, чтобы только не видѣть очами своими, какъ бѣдное дитя ея будетъ умерщвлено руками палача. Какъ описать положеніе родителей, ихъ стенанія, вопли, послѣднее прощаніе съ чадами своими? И все это въ одно и то же время! Кто представитъ это ужасное бѣдствіе во всѣхъ его видахъ, со всѣми подробностями, сугубые вопли недавно родившихъ матерей, жестокія терзанія природы, какъ несчастное дитя въ ту самую минуту, когда прижималось къ матерней груди, получаетъ смертельный ударъ? Какъ бѣдная матъ подноситъ грудь свою къ устамъ младенца и въ то же время пріемлетъ въ свои нѣдра кровь его? Иной палачъ однимъ размахомъ руки, однимъ ударомъ меча пронзалъ и младенца и мать его, и кровь, истекавшая изъ раны матери и дитяти, сливалась въ одинъ потокъ». Ужасная картина эта въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ оттѣнена еще болѣе составителемъ Четь-Миней, который, описывая виды умерщвленія дѣтей, говоритъ: «овіи мечемъ посѣкаеми, овіи же о камень и стѣну разбиваеми, овіи о землю ударяеми и ногами попираема, иніи руками удавляеми, а друзіи растерзаеми и раздираеми, нніи прободаеми, а иніи полма пресѣцаеми... матеремъ плачущимъ, власы терзающимъ, одежда на себѣ и плоть свою издирающимъ» (29 дек., по изд. 1837 г. л. 183 об.).
Въ стѣнописяхъ соборовъ аѳонскихъ – лаврскаго, иверскаго, кутлумушскаго, каракальскаго и фнлоѳеевскаго избіеніе младенцевъ{1} полно драматизма: царь Иродъ представленъ сидящимъ на тронѣ, возлѣ него два воина; впереди много другихъ воиновъ съ дротиками; на горахъ другіе города, и среди нихъ женщины съ малыми дѣтьми; иныя убѣгаютъ, закрывая дѣтей собою и защищая ихъ руками отъ солдатъ; иныя сидятъ и рыдаютъ надъ трупами дѣтей; тамъ и здѣсь солдаты отнимаютъ дѣтей у матерей: иные колютъ ихъ, другіе убиваютъ, третьи отрубаютъ головы; масса дѣтей плаваетъ въ крови на землѣ – одни въ пеленкахъ, другія въ одеждахъ; праведная Елизавета, жена священника Захаріи, съ младенцемъ – Іоанномъ Предтечею на рукахъ – убѣгаетъ, оглядываясь назадъ; за нею гонится воинъ съ копьемъ; высокая скала разверзается предъ Елизаветой, и она съ младенцемъ скрывается въ разсѣлинѣ горы.
Обращаясь къ свидѣтельствамъ преданія, можемъ сообщить нѣкоторыя подробности объ этомъ дикомъ событіи. Тотастъ полагаетъ, что Иродъ велѣлъ сперва составить списокъ всѣхъ малодѣтвнхъ дѣтей, и потомъ, призвавши своихъ вѣрныхъ слугъ, далъ имъ этотъ списокъ, съ приказаніемъ раздѣлиться между собою убійствомъ написанныхъ. Съ этимъ согласно говоритъ и Протоевангеліе, гдѣ сказано, что Иродъ «послалъ палачей». По свидѣтельствамъ Евсевія, Епифанія и Августина, равно по греческимъ и эѳіопскимъ сказаніямъ, число убитыхъ царемъ младенцевъ простерлось до 14 тысячъ. Повидимому, не могло быть такъ много въ Виѳлеемѣ и его окрестностяхъ двухлѣтнихъ младенцевъ и притомъ лишь одного мужескаго пола. Однако показаніе преданій относительно числа убіенныхъ младенцевъ достойно вѣроятія. Прежде всего нужно принять во вниманіе то, что теперь, во время изданія Иродомъ приказа, еще продолжалась всеобщая въ правленіе Квиринія перепись (Лук. 2, 1-3), которая и привлекла сюда весьма большое количество народа со всѣми дѣтьми. Притомъ усердные исполнители злой воли Ирода, конечно, не ограничились Виѳлеемомъ съ его окрестностями, но истребляли дѣтей вообще во всей области іудейской. Очень естественно, что они умерщвляли совершенно безразборчиво, по личному усмотрѣнію, дѣтей не только ниже, но и свыше двухлѣтняго возраста, даже до 3-4 лѣтъ, во многихъ сомнительныхъ случаяхъ нимало не задумываясь надъ точнымъ опредѣленіемъ возраста, въ особенности когда было вскорѣ же замѣчено палачами, что несчастныя матери для спасенія своихъ младенцевъ показывали ихъ возрастъ свыше двухъ лѣтъ. Въ этой свирѣпой и безразборчивой рѣзнѣ, можно полагать, погублены многіе младенцы и женскаго пола, уже совершенно непричастные къ дѣлу. И доселѣ въ окрестностяхъ Виѳлеема показываютъ гроты, гдѣ, по мѣстному предапію, скрывались многія матери, будучи преслѣдуемы солдатами Ирода, и гдѣ онѣ умерщвлены вмѣстѣ съ дѣтьми, которыхъ держали на своихъ рукахъ. Тогда, по апокрифическимъ сказаніямъ, и праведная Елизавета вынуждена была бѣжать въ сосѣднія горы вмѣстѣ съ дорогимъ сыномъ Іоанномъ, для погубленія котораго были уже посланы подозрительнымъ тираномъ нарочитые убійцы въ домъ священника Захаріи въ Іуттѣ. Объ этомъ говорится и въ церковныхъ пѣснопѣніяхъ 29 декабря: «Иродъ пребеззаконный, видя звѣзду паче всея твари свѣтлѣйшую, смущашеся, и млекопитаемыя младенцы изъ объятій матернихъ восхищаше. Елизаветъ же, вземши Іоанна, камень моляше глаголющи: пріими матерь съ чадомъ. Гора пріятъ Предтечу» (Слава младенцевъ, гл. 8, Андрея Критскаго).
Это безчеловѣчное избіеніе неповинныхъ младенцевъ представляется для насъ крайне ужаснымъ и даже по своей жестокости могло бы возбуждать сомнѣніе въ дѣйствительности его, но оно не есть безпримѣрное или неслыханное дѣло для современниковъ этого событія. Такъ, по словамъ Светонія когда во времена римской республики распространялось пророчество о имѣвшемъ вскорѣ случиться рожденіи человѣка, долженствовавшаго царствовать надъ римскимъ народомъ, устрашенный этимъ сенатъ постановилъ забросить всѣхъ дѣтей мужескаго пола, которыя родятся въ томъ году. Только жены сенаторовъ, будучи беременны, какъ-то успѣли иначе объяснить распространившееся пророчество и предотвратили изданіе этого указа. Тѣмъ болѣе возможно было ожидать указа объ избіеніи младенцевъ отъ весьма злого и подозрительнаго правителя Ирода, вся жизнь котораю, можно сказать, залита была кровью. По своей чрезмѣрной подозрительности, имѣвшей большею частію самыя нелѣпыя основанія, онъ много разъ обагрилъ свой дворецъ кровью даже близкихъ своихъ родныхъ. Въ неистовствѣ своемъ Иродъ, по свидѣтельству Іосифа, умертвилъ первосвященниковъ и многихъ благородныхъ членовъ синедріона, приказалъ задушить даже любимую жену свою, красивую асмонеянку Маріамву; жертвами его опасеній пали три сына его, сестра съ мужемъ, теща и другіе родственники и друзья. Безчеловѣчныя казни тирана Ирода, какъ-то: сожженіемъ, удушеніемъ, разсѣченіемъ пополамъ, невыносимыми пытками заставили еврейскихъ пословъ сказать императору Августу, что «пережившіе время Иродовой жизни болѣе жалки, чѣмъ пострадавшіе». Даже на одрѣ своей мучительной смертельной болѣзни{2}, наступившей вскорѣ за избіеніемъ виѳлеемскихъ младенцевъ, Иродъ сильно жаждалъ пролитія крови. Узнавши, что евреи съ радостію ожидаютъ его смерти, 75-лѣтній этотъ тиранъ приказалъ незадолго предъ своею ужасною кончиною (въ 750 г. отъ основ. Рима) заключить въ тюрьму знаменитѣйшихъ людей страны и взялъ съ сестры своей Соломоніи клятву, что она всѣхъ ихъ умертвитъ въ день его кончины, сказавши, при этомъ сестрѣ: «іудеи радуются моей смерти, но нужно, чтобы иные и поплакали; если ты исполнишь мою волю, то у меня будутъ достойныя меня похороны; какъ только я умру, умертви всѣхъ плѣнниковъ и тогда іудеи будутъ плакать послѣ моей смерти такъ же, какъ они плакали при моей жизни». Однако, когда нѣсколько дней спустя Иродъ скончался въ страшныхъ мученіяхъ, сестра его тотчасъ же выпустила изъ тюрьмы всѣхъ несчастныхъ, посаженныхъ туда ея кровожаднымъ братомъ.
Вообще же, Иродъ былъ такой человѣкъ, для котораго не было ничего святого; это былъ полный типъ восточнаго деспота, не останавливавшагося ни предъ какими препятствіями, не стѣснявшагося никакими средствами. Предъ всѣми этими и многими другими звѣрскими убійствами не блѣднѣетъ ли избіеніе цѣлыхъ тысячъ младенцевъ виолеемскихъ?! Можно, по справедливостп, полагать, что историкъ Іосифъ Флавій въ своемъ сочиненіи объ іудейскихъ древностяхъ потому и не упоминаетъ объ этомъ событіи, что считаетъ его очень неважнымъ въ ряду другихъ различныхъ преступленій и злодѣйствъ Ирода, гораздо болѣе звѣрскихъ. Тѣмъ не менѣе, достовѣрность повѣствованія евангелиста Матѳея, уже достаточно подтверждаемая самымъ характеромъ и прежними злодѣйствами Ирода, свидѣтельствуется и внѣшними историческими данными. О виѳлеемскомъ избіеніи младенцевъ упоминаетъ жестокій врагъ христіанства Цельсъ, писатель второй половины II вѣка. Макробій, писатель первой половины V вѣка, на основаніи древнѣйшихъ источниковъ говоритъ: «когда дошло до Августа извѣстіе о томъ, что Иродъ въ ряду младенцевъ іудейскихъ ниже двухлѣтняго возраста убилъ и своего сына, то онъ сказалъ: «лучше быть свиньею Ирода, чѣмъ его сыномъ», именно въ виду того, что іудеямъ запрещено ѣсть свиней и такимъ образомъ свиньѣ безопаснѣе у Ирода, чѣмъ собственному его сыну».
Но «напрасно Иродъ, скажемъ словами св. Іоанна Златоуста, будетъ проливать кровь; напрасно будетъ совершать убіеніе этихъ невинныхъ дѣтей. Онъ погубить тысячи ради единаго, и этотъ одинъ, Котораго онъ хочетъ схватить, убѣжить отъ него (въ Египеть). Планы Ирода не осуществятся, ибо давно сказано въ словѣ Божіемъ, что всякій совѣтъ нечестивыхъ противъ Христа разорится. Эта жестокость послужитъ только средствомъ къ распространенію извѣстія о рожденіи Сына Божія и къ прославлепію этого событія во всей Іудеѣ». «Злачную ниву младенецъ, богоборствуя Иродъ, пославъ, незрѣлую пожа, окаянный, и рождшагося Господа не возмогъ убити, всякаго срама исполняется» (29 декабря свѣтиленъ младен., подобенъ въ 9 п. кан.).
Избіеніе виѳлеемскихъ младенцевъ, несомнѣнно, произвело сильное впечатлѣніе во всей Іудеѣ и даже Палестинѣ. Необыкновенное стеченіе народа въ Виѳлеемѣ и его окрестностяхъ по случаю всеобщей переписи послужило еще къ большей гласности ужаснаго кровопролитія. Всѣ съ любопытствомъ и смятеніемъ спрашивали о причинѣ неожиданнаго и дотолѣ неслыханнаго массоваго дѣтоубійства, и не могло быть ни отъ кого скрыто, что причиною его было рожденіе необыкновеннаго Царя Іудейскаго. Съ другой стороны, въ страданіяхъ этихъ младенцевъ нельзя не усматривать послѣдующихъ страданій Церкви Христовой. Гоненіемъ Ирода начинается для Іисуса Христа рядъ гоненій, претерпѣнныхъ Имъ во время общественнаго служенія роду человѣческому. Уничиженный въ самомъ рожденіи, Богомладенецъ Іисусъ уже началъ страдать сначала страданіями избіенныхъ ради Его неповинныхъ младенцевъ. Эти младенцы вошли въ Царство Небесное не дверью крещенія въ водѣ, но мученическою кровію, смертію за Іисуса Христа, которую Самъ Онъ называлъ крещеніемъ (Марк. 10, 38-39); они уже въ преддверіи христіанской Церкви явились предтечами новозавѣтныхъ мучениковъ и, по справедливости, могутъ считаться «первомученнками», первыми свидѣтелями о Христѣ, и они, по вѣрованію православной Церкви, увѣнчаны небесною славою, по чему въ нѣкоторыхъ памятникахъ эти младенцы имѣютъ нимбы – знакъ причнсленія ихъ къ сонму святыхъ. «Ликъ младенцевъ приведеся мученическою кровію, немутну душу просвѣтивъ праведнѣйше» (29 декабря 3 стихира на Господи воззвахъ). «Мерзско Иродово дѣтоубійство... и чиста дѣтей жертва, яко сверстныхъ Христу нашего спасенія, новаго закланія предпожрена и предпослана» (на хвалит. стихира свят. гл. 3). «Пречистому Твоему рождеству, Христе Боже, первая жертва бысть младенцы» (тамъ же гл. 1). «Младенецъ множество мученически, по Бозѣ всѣхъ пострадаше, почести страданія отъ Него пріемлетъ» (инъ ирм. п. 5).
Память младенцевъ, Христа ради избіенныхъ отъ Ирода, святая Церковь начала совершать съ древнихъ временъ христіанства. Объ этомъ свидѣтельствуютъ въ своихъ бесѣдахъ Отцы Церкви IV, III и II вѣка, какъ-то: Іоаннъ Златоустъ, Кипріанъ, епископъ Карѳагенскій, Оригенъ и друг. Послѣдній называетъ виѳлеемскихъ младенцевъ начатками христіанскихъ мучениковъ и говоритъ, что память ихъ прославляется въ церквахъ въ ряду святыхъ. Но древнѣйшій изъ отцовъ Церкви, прославляющій этихъ младенцевъ, есть Ириней, епископъ Ліонскій II вѣка. Впослѣдствіи св. Андрей Критскій и Кипріанъ написали для Церкви хвалебныя пѣсни на день избіенія младенцевъ, нынѣ возносимыя Церковью въ 29 день декабря. По свидѣтельству русскаго паломника Антонія 1200 г., половина мощей виѳлеемскихъ младенцевъ была въ предѣлѣ Халкопратійскаго храма въ Царьградѣ{3}, другая – въ пещерѣ виѳлеемской въ Палестинѣ. Никодимъ говорить, что мощи ихъ находятся въ храмѣ Іакова, брата Господня, въ Царьградѣ. Въ кіевской пещерѣ преподобнаго Ѳеодосія или Дальней находится часть мощей св. младенца, за Христа отъ Ирода убіеннаго.
И. Баженовъ.
«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1914. № 51-52. С. 2115-2119.
{1} См. въ сочиненіи Н. В. Покровскаго «Евангеліе въ памятникахъ иконографіи». Спб. 1892. С. 148.
{2} По словамъ Іосифа: «Богъ, желая наказать Ирода, постоянно увеличивалъ его болѣзнь. Медленный жаръ, который никакъ не могъ выдти наружу, мучилъ и пожиралъ его внутри. Его внутренность была полна язвъ; многія наружныя части тѣла были изъѣдены червями; онъ едва могъ дышать, и его дыханіе было такъ зловонно, что нельзя было приблизиться къ нему. И вдобавокъ ко всему этому страшный голодъ, неутолимый мучилъ его».
{3} По мѣсяцеслову Великой Церкви, въ день памяти Виѳлеемскихъ младенцевъ, въ Халкопратійскомъ храмѣ Богоматери въ Царьградѣ, соборно совершалась «Память всѣхъ христiанъ, гладомъ, жаждою, мечемъ и мразомъ скончавшихся». Apxіеп. Сергій (Спасскій). Полный мѣсяцесловъ Востока. Т. 2. Святый Востокъ. Ч. 1. Изд. 2-е. Владиміръ 1901. С. 397; Le Typicon de la Grande Église. ed. J. Mateos, T. 1. Rome 1962. p. 167. Ред.
