Иеромонах Серафим (Роуз) - ЦАРСКИЙ ПУТЬ. Истинное православие в век апостасии.
Предлагаем нашим читателям познакомится с статьей о. Серафима (Роуза) о значении возврата к святоотеческому пути умеренности, который является единственным царским путем спасения для истинно-православных христиан последних времен. Статья дается в полном её объеме, без цензуры (отсутствие первых 8 абзацев), которая до сих пор не позволяла русскому читателю узнать подлинное мировоззрение Платинского Подвижника Благочестия. Статья о. Серафима писана в 1976 г., задолго до анафематствований Зарубежной Церквей ереси экуменизма в 1983 г. и ереси сергианства в 2004 г. Согласно этим решениям именуемые сборища этих ересей, потеряли спасительную благодать для своих членов. Перевод выполнен сотрудниками миссионерского центра. – ред.
«Как говорят свв. отцы, крайности с той и с другой стороны равно пагубны…
Иди царским путем, удаляясь крайностей с обеих сторон».
Св. Иоанн Кассиан, Собеседование II
В наше время православные христиане живут одном из самых критических времен в истории Церкви Христовой. Враг человеческого Вспасения, дьявол, штурмует со всех фронтов и всячески пытается не только отвести верующих от спасительного пути, указываемого Церковью, но и завладеть самой Церковью, несмотря на обещание Спасителя (Мф.16:18), а также превратить само тело Христово в «экуменическую» организацию, готовящуюся к пришествию его собственного избранника, Антихриста – великого правителя мира последних дней.
Конечно, мы знаем, что эта попытка Сатаны будет безуспешной; Церковь будет Невестой Христовой до самого конца света и встретит Жениха Христа во время Его Второго пришествия чистой и неоскверненной блудодейным союзом с апостасью века сего. Но весьма важный вопрос нашего времени, стремительно предстающий перед всеми православными в следующем: хотя Церковь сохранится, но сколь многие из нас останутся внутри нее, выстояв упорные попытки диавола оторвать нас от Нее?
Наши времена во многом схожи со временами св.Марка Ефесского (15 в.), когда казалось, что Церковь уже готова была раствориться в нечестивой Унии с латинянами. Нет, наши времена все-таки еще хуже и опаснее тех, ибо тогда уния была силой навязана извне, а теперь православный народ уже давно готов к приближающемуся экуменическому «слиянию» всех церквей и религий, как плод десятилетий расслабленности, безразличия, обмирщения и услаждения пагубной ложью, что «на самом деле нас ничего не разделяет» с прочими называющими себя христианами. Церковь Православная пережила ложную Флорентийскую Унию и после того даже стала свидетельницей эпохи внешнего благоденствия и внутреннего духовного процветания; но останется ли Православие вообще – кроме как в катакомбах и пустынях – если войдет в это новое лживое соединение, насаждаемое с такой всеусиливающейся силою?
За последние 10 и более лет, под гибельным экуменическим направлением патриарха Афинагора и его преемника, православные церкви приблизились на опасное расстояние к кораблекрушению. Новейшего экуменического заявления константинопольского патриарха – «Исповедания Фиатиры» (см. The Orthodox Word, Jan.-Feb., 1976) уже достаточно, чтобы убедиться, как глубоко потеряла свое православное сознание Поместная Церковь, которая в своем вероисповедничестве когда-то была первенствующей среди всех Православных Церквей. Этот безотрадный документ показыает лишь как близко подошла константинопольская иерархия к тому, чтобы быть поглащенной в инославное «христианство» Запада даже прежде формальной Унии, которая все еще готовится.
Корни сегодняшнего экуменизма в Православных Церквах уходят в обновленчество и модернизм некоторых иерархов 1920-х гг. В Русской Церкви это течение сперва породило движение «Живой Церкви», пытавшееся с помощью коммунистического режима свергнуть патриарха Тихона и «реформировать» Церковь в радикальном протестантском ключе; а затем как более консервативная альтернатива «Живой Церкви» выступила церковная организация сергиан (Московский Патриархат), поначалу озабоченная политической стороной примирения с коммунистическими идеологией и целями (по бесчестная «Декларации» митр. Сергия от 1927 г.), а в последние десятилетия снова вступившая на стези церковного обновления через свое активное участие в экуменическом движении. В Греческой Церкви положение было похожим: затеянный печальной памяти патр. Мелетием Метаксакисом обновленческий «Всеправославный Собор» 1923 г. вследствие своих протестантских реформ оказался слишком радикальным для православного мiра, так что обновленцам пришлось довольствоваться лишь введением новостильного календаря в нескольких не-славянских [Поместных] Церквах.
Большие движения протеста противостали реформаторам в Русской и Греческой Церквах, приведя к глубоким разделениям, существующим в православном мiре и поныне. В Русской Церкви сергианство было решительно отвергнуто многими епископами и пасомыми, возглавляемыми митр. Иосифом Петроградским; это движение «иосифлян» позже получило некоторую структуру и выросло в т.н. «Истинно-Православную Церковь». История этой нелегальной «катакомбной» церкви в России до сих пор окутана тайнами, хотя за последние несколько лет были обнаружены некоторые поразительные свидетельства о ее современном существовании и деятельности, что привело к ожесточению репрессий Советским правительством. Были оглашены имена ее нынешнего предстоятеля (митр. Феодосий) и одного из десяти или более иерархов (еп. Серафим). В диаспоре Русская Церковь Заграницей, принявшая твердую позицию анти-сергианства с самого его начала в 1927 г., многократно выражала свое единогласие с Истинно-Православной Церковью в России, отвергая какое-либо общение с Московским Патриархатом. Ее бескомпромиссность и твердый традиционализм в этом и других вопросах пришлись не по душе некоторым иерархам Западной Европы и Америки, которые оказались более открытыми к «рефорационным» православным течениям 20-го века, и в разные времена они отделились от Русской Церкви Заграницей, формируя таким образом теперешние «юрисдикционные» различия в русском рассеянии.
В Греции, следуя подобной православной интуиции, протестующие также присвоили себе название «Истинных Православных Христиан». С начала 1924 г. (в котором была введена календарная реформа), это движение было особенно сильно среди простых монахов, священников и мирян Греции. Первым епископом, оставившим официальную Греческую Церковь и присоединившимся к движению стал митр. Хрисостом Флоринский и сейчас эта организация живет полностью независимой жизнью, включая в себя около четверти всех православных Греции и ок. половины или более монашествующих. Хотя в народе они известны более как «старостильники», Истинные Православные Христиане Греции выступают твердый традиционализм в православной жизни и мышлении вообще, рассматривая календарную реформу как первую ступень и пробный камень модернизма и реформаторства.
Пока экуменический рак все далее и далее разъедает здоровые органы православных церквей наших дней, увеличивается и сочувствие анти-экуменическим и анти-обновленческим церквам России, Греции и диаспоры со стороны более чутких членов «официальных» юрисдикций. Некоторые [из паствы], видя как безповоротно их «официальные» юрисдикции стоят на анти-православном пути, покидают их как идущие ко дну корабли и пополняют ряды Истинных Православных Христиан. Иные, все еще надеясь на возвращение к православному курсу мiрового Православия, считают достаточным лишь симпатизировать Истинным Православным, или же решительно протестовать против реформистского менталитета официальных юрисдикций. Десятилетие, прошедшее с момента издания анти-экуменистических посланий митр. Филарета, первоиерарха РПЦЗ, отозвалось резонирующей нотой среди значительного числа Православных Церквей, даже если «официальной» реакцией на них были молчание или враждебность.
Сегодня более чем когда-либо за пятьдесят лет борьбы за сохранение православной традиции, в век богоотступничества, голос истинного и несгибаемого православия мог бы быть услышан по всему миру и оказать глубокое влияние на будущее развитие Православных Церквей. Возможно, правда, что уже сейчас чересчур поздно, чтобы предотвратить "Восьмой экуменический собор" и "экуменический" Союз, явившийся его следствием; но, может быть, одна или более из поместных Церквей могут быть уговорены вернуться с этого гибельного пути, который приведёт к окончательной ликвидации (как Православных) тех юрисдикций, которые следуют ему до конца; и, во всяком случае, отдельные лица и целые общины наверняка могут быть спасены от этого пути, не говоря уже о тех из сомневающихся, которые ещё смогут найти дорогу в спасительную ограду истинной Церкви Христовой.
ПОЭТОМУ ЖИЗНЕННО важно, чтобы это действительно был голос истинного, то есть святоотеческого, православия. К сожалению, иногда случается, особенно в пылу полемики, что по существу здравые позиции православия преувеличивают с одной стороны и не понимают с другой, тем самым у некоторых создается ошибочное впечатление, что сегодня дело истинного православия – это экстремизм, что-то вроде "правой" реакции на преобладающе "левый" курс, которым следует руководство "официальных" Православных Церквей. Такой политический взгляд на борьбу за истинное православие неправилен. Наоборот, среди лучших ее представителей – будь то в России, Греции или рассеянии – эта борьба приняла форму возврата к святоотеческому пути умеренности, среднего между двумя крайностями, именуемого святыми отцами ЦАРСКИМ ПУТЕМ.
Учение об этом "царском пути" поясняет, например, в своих Духовных наставлениях Авва Дорофей, где он специально цитирует из Книги Второзакония: "не уклоняйтесь ни на-право, ни на-лево"; но идите царским путём, а также святой Василий Великий: "Правый сердцем тот, чья мысль не уклоняется ни в излишество, ни в недостаток, но направляется только к середине добродетели". Но, возможно, это учение яснее всего изложил великий православный отец V века святой Иоанн Кассиан. Он столкнулся с задачей, сходной с той, какая ныне стоит перед православием: изложить чистое учение восточных отцов народам Запада, которые тогда были духовно незрелы и еще не понимали глубины и тонкости духовного учения православного Востока. Применяя это учение к жизни, они были склонны или к расслабленности, или к излишней строгости. Святой Кассиан излагает православное учение о "царском пути" в своем собеседовании "О трезвении" (или "разборчивости"), в котором святой Иоанн Лествичник (ступенька 4:105) отмечал "прекрасную и возвышенную философию":
"Изо всех сил и со всем напряжением должны мы стремиться к тому, чтобы посредством смирения стяжать благой дар трезвения, который может сохранить нас неповрежденными от чрезмерности с обеих сторон. Ибо, как говорят отцы, крайности в обе стороны могут быть одинаково вредны – избыток поста и объедения, избыток бдительности и спячки, а также другие излишества". Трезвение "учит человека идти царским путём, избегая крайностей с обеих сторон – справа есть опасность быть обманутым излишним воздержанием, а слева – увлечься в беззаботность и расслабленность". А искушение "справа" даже еще более опасно, чем "слева": "Чрезмерное воздержание вреднее насыщения, потому что посредством покаяния от последнего можно перейти к правильному пониманию, а от первого – нет" (то есть потому, что гордость своей "добродетельностью" стоит поперек пути покаянного смирения, которое и может послужить делу спасения). (Собеседования, II, главы 16, 2, 17.)
Прилагая это учение к нашим условиям, мы можем сказать, что "царский путь" истинного православия сегодня – это середина между крайностями экуменизма и реформации с одной стороны, и "ревностью не по разуму" (Рим. 10:2) – с другой. Истинное православие не идет "в ногу со временем" с одной стороны, но в то же время не делает "строгость", или "правильность", или "каноничность" (хорошие сами по себе понятия) извинением фарисейского самодовольства, исключительности или недоверия. Не следует путать эту истинно православную умеренность с теплохладностью и безразличием или же с любыми видами компромисса между политическими крайностями.
Потребность реформы настолько сейчас носится в воздухе, что любой человек, чьи взгляды сформированы духом времени, будет рассматривать истинное православие как близкое к фанатизму. Но всякий, кто смотрит на дело глубже и применяет святоотеческие мерки, увидит, что "царский путь" далек от экстремизма любого рода. Возможно, что ни один православный наставник современности не даёт такого примера здоровой и горячей Православной умеренности, как покойный Архиепископ Аверкий; его многочисленные статьи и проповеди дышат живительным духом Православного рвения без каких-либо уклонений ни в "право" ни "влево", но с постоянным упором на духовную сторону истинного Православия. (В особенности см. "Святая ревность", в: The Orthodox Word, May-June, 1975.)
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ заграницей была по Божию Промыслу поставлена в очень удобное положение для того, чтобы сохранить "царский путь" среди путаницы православия XX века. Живя в изгнании и бедности, в мире, который не понял страдания ее народа, она сосредоточила свое внимание на сохранении в целости веры, объединяющей ее людей, и поэтому вполне естественно, что она чувствует себя чужой умонастроениям основывающимся на религиозном безразличии и самодовольстве, на материальном процветании и бездушном "интернационализме". С другой стороны, она была сохранена от падения в крайность "справа" (выражение такой крайности могло бы быть заявление, что таинства Московского Патриархата безблагодатны) благодаря сознанию того факта, что сергианская Церковь в России несвободна. (Точное суждение о ее состоянии предпишем предоставить свободному собору Русской Православной Церкви). Если тут есть кажущееся противоречие (если вы не отрицаете их Таинства, то почему вы не поддерживаете евхаристического общения с ними?), то это так только с точки зрения умствующих; те, кто подходят к церковным вопросам как с сердцем, так и с головой, без труда примут эту позицию, которая является свидетельством оставленным Русской Церкви её мудрым Превоиерархом, Митрополитом Анастасием (†1965).
Находясь на свободе, Русская Православная Церковь Заграницей считала одним из своих важных обязательств выражать солидарность и полное евхаристическое общение с катакомбной Истинной Православной Церковью России, чьё существование полностью игнорируется и даже отрицается "официальным" Православием. Если будет воля Божия и страшные испытания Русской Церкви и народа закончатся, другие Православные Церкви может быть лучше поймут положение Русской Церкви; до того времени, наверно всё, на что можно надеяться, что свободные Православные Церкви никогда не отрицали права Русской Православной Церкви Заграницей на существование или благодатность её Таинств и почти все в течение большого времени оставались в евхаристическом общении с нею (пока её неучастие в экуменическом движении не изолировало её и сделало её укором [совести] для других Церквей, особенно в течение последнего десятилетия), и до сегодняшнего дня они противились (по крайней мере пассивно) политически-вдохновлённым попыткам Московского Патриархата объявить её "раскольничьей" и "неканоничной".
В недавние годы Русская Православная Церковь Заграницей также поддержала и признала Истинно-Православных Христиан Греции, положение которых в течение долгого времени также было чрезвычайно тяжёлым и не находило понимания. В Греции первый удар по Церкви (календарная реформа) не был таким же смертельным, как "Декларация" Митрополита Сергия в России. Поэтому богословскому сознанию Православного греческого народа потребовалось больше времени, чтобы увидеть её полное анти-православное значение. Кроме этого только немногие епископы в Греции оказались достаточно смелыми для того, чтобы присоединиться к движению (не в пример тому, как количество не-сергианских епископов в России в начале превышало количество всего греческого епископата). И только в недавние годы движение старостильников стало "интелектуально респектабельным" по мере того, как больше и больше выпускников университетов присоединилось к нему. В течение своего существования оно перенесло преследования, иногда довольно жёсткие, со стороны правительства и официальной Церкви; и до сегодняшнего дня оно осталось презираемым "передовым" [элементом] и полностью не признаётся "официальным" Православным миром. К сожалению, внутренние разногласия и разделения продолжают ослаблять движение старостильников, а также у них нет единого объединённого голоса для выражения своей позиции за святоотеческое Православие. Несмотря на это, нельзя отрицать Православную суть их позиции и следует только приветствовать такие здоровые выступления в её пользу, как представлено в следующей статье.
Рост за последние годы сознания общности истинного православии по всему миру, будь то катакомбная Церковь в России, старостильники в Греции или Русская Церковь заграницей навел некоторых на мысль об "общем фронте" Церквей-исповедниц перед лицом экуменического движения, которое завладело "официальным" православием. Однако при нынешних условиях возможность этого мала; и, во всяком случае, это политический взгляд на ситуацию, когда значение миссии истинного православия воспринимается слишком внешне. Подлинные размеры истинно православного протеста против "экуменического Православия", против безразличного, теплохладного богоотступнического Православия еще только должны быть выявлены. Особенно – в России. Но не может быть, чтобы свидетельство стольких мучеников, исповедников и борцов истинного православия в XX столетии было тщетно. Да сохранит Бог Своих ревнителей на царском пути истинного Православия, верных Ему и Его Святой Церкви во веки веков!
Впервые напечатана в журнале: The Orthodox Word, Sept.-Oct. 1976, pp. 143-149.
***
Письмо о. Серафима (Роуза) духовному чаду, (3-й день праздника Троицы, 1976 г.):
Мы молимся, чтобы вы получили это письмо въ добромъ здравіи и бодромъ духѣ, которыя необходимы вамъ въ связи съ предстоящей длительной поѣздкой [1].
Событія и разоблаченія послѣднихъ мѣсяцевъ вызвали у насъ нѣсколько трезвенныхъ мыслей, въ частности, касающихся нашего будущаго. Когда мы читали новое Бостонское посланіе (написанное въ Свято-Преображенскомъ монастырѣ – о. А.Я.) митрополиту Антонію (Блюму), (экзарху Московской Патріархіи въ Лондонѣ – о. А.Я.), – которое, конечно же, въ основномъ, «правильное», какъ и всегда, но только написано въ невѣрномъ тонѣ, – у насъ возникла единственная мысль – это вѣдь проектъ посланія нашимъ собственнымъ епископамъ! Въ настоящее время они (бостонцы – ред.) такъ самоувѣренны, что, похоже, является лишь вопросомъ времени то, насколько быстро они устанутъ отъ «неправильности» и «непослѣдовательности» нашихъ епископовъ, не желающихъ прервать формальнаго евхаристическаго общенія со всѣми Помѣстными Православными Церквами.
Внѣ всякаго сомнѣнія, что они уже пришли въ ярость отъ нашего заявленія въ послѣднемъ номерѣ “The Orthodox Word”, въ которомъ мы сообщили всемъ, что мы не разорвали съ ними отношеній. Сейчасъ въ воздухѣ витаетъ духъ зилотства; онъ даже сталъ моднымъ въ англоязычномъ крылѣ нашей Церкви, а болѣе умѣренная позиція нашихъ епископовъ будетъ теперь казаться недопустимой тѣмъ, кто.разсуждаетъ «логично». Все вышесказанное вызываетъ у насъ вопросъ: какова наша позиція? что мы должны дѣлать?
Мы не можемъ слѣдовать линіи «Бостонскаго Православія», – которое, въ дѣйствительности, является разновидностью «реформированнаго» Православія, отличающагося тѣмъ, что, хотя по-видимости оно «правильное», но въ дѣйствительности лежитъ внѣ православной традиціи и создано человѣческимъ умомъ. Это является ужаснымъ искушеніемъ нашего времени, и въ него, вѣроятно, впадетъ большинство новообращенныхъ. Мы боимся, что всѣ наши статьи о зилотахъ, написанныя въ прежніе годы, помогли созданію этого монстра. Въ будущемъ намъ нужно больше удѣлять вниманія аромату Православія, безъ котораго зилотство безсмысленно и даже вредно.
«Правое крыло» Православія [2] въ будущемъ, вѣроятно, раздѣлится на множество небольшихъ юрисдикцій, которыя будутъ бороться другъ съ другомъ и анаѳематствовать другъ друга. Для насъ было бы достаточно, если бы наша Русская Православная Церковь Заграницей смогла остаться въ цѣлости и сохранить вѣрное направленіе – безъ уклоненія влѣво, какъ реакціи противъ зилотовъ. Мы должны поддерживать живой контактъ съ русскимъ духовенствомъ старшаго поколѣнія, даже если нѣкоторые изъ нихъ кажутся намъ слишкомъ либеральными; въ противномъ случаѣ мы просто потеряемся въ джунгляхъ зилотства, которыя разрастаются вокругъ насъ.
Прежде всего, конечно же, нашими учителями должны быть столпы старшаго поколѣнія: владыки Іоаннъ и Аверкій и подобные имъ. Владыка Нектарій является наиболѣе цѣннымъ представителемъ этого поколѣнія изъ оставшихся въ живыхъ. Да дастъ ему Господь многихъ лѣтъ жизни!
Мы, чтобы оставаться въ истинной традиціи Православія, должны быть ревностными и твердыми въ нашей православности, но при этомъ мы не должны становиться фанатиками и не должны учить нашихъ епископовъ, какъ имъ слѣдуетъ себя вести. Прежде всего намъ должно стремиться сохранить настоящее благоуханіе Православія, при этомъ мы немного должны быть «не отъ міра сего», отдѣлиться отъ всѣхъ заботъ и всѣхъ видовъ политики, даже касающихся Церкви, питаться духовной пищей, которую Церковь даетъ намъ въ изобиліи. Старецъ Макарій (Оптинскій – ред.) хорошо написалъ въ одномъ изъ писемъ: «Фанатизмъ ограничиваетъ способность человѣка мыслить, въ то время какъ истинная вѣра даетъ человѣку свободу. Эта свобода проявляется въ твердости человѣка во всѣхъ возможныхъ случаяхъ, въ счастьѣ и въ горѣ». Такая свобода является отличительной чертой нашего Православія; именно поэтому іосифляне[3] отдѣлились отъ Сергія въ 1927 году: не изъ-за неправильной экклизіологіи и не изъ-за нарушенія каноновъ, но потому что онъ отнялъ у Церкви наиболѣе цѣнное ея качество – ея внутреннюю свободу.
Но для того, чтобы это понять, нужно чувствовать ароматъ Православія. Постараемся не потерять его!
Пожалуйста, молитесь за насъ на протяженіи будущихъ недѣль, особенно въ день смерти владыки Іоанна (во время литургіи въ усыпальницѣ, между 6 и 8 часами утра). Мы чувствуемъ, что наступаютъ критическія времена и для насъ, и для нашей Церкви, и мы хотимъ горячо попросить владыку Іоанна указать намъ, какъ же мы должны дѣйствовать въ сложившейся ситуаціи. Да помогутъ его молитвы остаться намъ на правильномъ пути и устоять въ искушеніяхъ, которыя ожидаютъ насъ впереди.
Сноски.
[1] Моя семья собиралась совершить паломничество по святымъ мѣстамъ Православія Британіи (до раскола).
[2] Здѣсь отецъ Серафимъ имѣлъ въ виду не только отца Пантелеймона и его послѣдователей, но также и нѣкоторыхъ греческихъ старостильниковъ.
[3] Іосифлянами называютъ послѣдователей митрополита Петроградскаго Іосифа, которые въ концѣ 1920-хъ гг. прервали общеніе съ митрополитомъ Сергіемъ, изъ-за его политики подчиненія Церкви безбожному правительству.
Письма отца Серафима (Роуза). Джорданвилль 2005. С. 185-187.
