УРОКИ БИБЛЕЙСКАГО МУДРЕЦА, ВЫБОРНЫМЪ ДѢЯТЕЛЯМЪ РУССКОЙ ЗЕМЛИ.

Слово на дворянскіе выборы въ Г. г. Владимірѣ, сказанное 8-го января 1876 г.

Не грѣши противъ городскаго общества, и не роняй себя предъ народомъ. Не проси у Господа власти, и у царя почетнаго мѣста. Не домогайся сдѣлатъся судьею, чтобы не оказаться тебѣ безсильнымъ сокрушить неправду, чтобы не убояться когда либо лица сильнаго и не положитъ тѣни на правоту свою. Не подчиняйся человѣку глупому, и не смотри на сильнаго. Не будь скоръ языкомъ твоимъ, и лѣнивъ и нерадивъ въ дѣлахъ твоихъ... Почтенны вельможа, судья и властелинъ, но нѣтъ изъ нихъ больше боящагося Господа! (Сир. VII, 7. 4. 6. IV, 31. 33. X, 27).

Просимъ васъ прислушаться, достопочтенные мужи, къ этимъ словамъ священнаго мудреца. Онъ, какъ видите предупреждаетъ насчетъ нѣкоторыхъ земскихъ грѣховъ, которыхъ быть бы не должно въ благоустроенныхъ обществахъ человѣческихъ, и которые однакоже споконъ вѣку водятся въ нихъ, и проявляются тѣмъ съ большею силою, чѣмъ чаще во главу и на верхъ этихъ обществъ успѣваютъ пробираться люди, которымъ бы подобающее мѣсто должно быть назади и внизу. Это предупрежденіе кажется не неумѣстно для васъ въ особенности теперь, когда вы за тѣмъ и собрались, чтобы добросовѣстно и безпристрастно выдѣлить изъ своей среды лучшихъ и способнѣйшихъ общественныхъ дѣятелей; ибо, допустивши промахъ въ этомъ важномъ земскомъ дѣлѣ, вы тяжко можете согрѣшитъ противъ городскаго общества, какъ выражается священный мудрецъ, и уронитъ себя предъ народомъ. Итакъ, если вы, какъ добрые христіане, затѣмъ и явились съ своимъ дѣломъ сюда, въ храмъ Божій, чтобы – съ одной стороны – засвидѣтельствовать предъ Богомъ свою рѣшимость и готовность сдѣлать свое дѣло по-божьему, а съ другой – чтобы испросить Божіе благословеніе на свое дѣло; то можно надѣяться, что и выслушаете вы съ подобающимъ вниманіемъ и примете къ сердцу совѣты священнаго мудреца, которыми мы хотимъ напутствовать васъ на ваши выборы. Въ нихъ вы найдете и то побужденіе, которое вы должны положить въ основаніе своего дѣла, и даже цѣлую программу, которую вы можете взять за руководство въ своемъ дѣлѣ.

Не грѣши противъ городскаго общества, и не роняй себя предъ народомъ, – вотъ первыя слова священнаго мудреца. Это значитъ, что основнымъ и руководственнымъ побужденіемъ вашихъ выборовъ должно быть общественное благо и самоуваженіе въ глазахъ народа; такъ-что если бы вы вмѣшали сюда свои личные интересы, и стали бы руководствоваться своими потаенными корыстолюбивыми либо честолюбивыми соображеніями, то вы тяжко согрѣшили бы предъ обществомъ и уронили бы себя въ глазахъ народа. Тяжесть этого земскаго грѣха особенно ощутительна можетъ быть теперь, когда то и дѣло слышатся жалобы и задаются недоумѣнные вопросы, отъ чего при всѣхъ энергическихъ усиліяхъ правительства поднять и облагородить наше общество, и при самыхъ поводимому богатыхъ задаткахъ ко всестороннему здравому прогрессу общественному, – ощутительныхъ и дѣйствительныхъ, а не воображаемыхъ только плодовъ этого прогресса пожинается все таки не особенно много. Все еще приходится вести борьбу со многими весьма старинными грѣхами и недугами общественными. Если нужны доказательства и примѣры, то довольно указать на невѣжество и непроглядную темноту народныхъ массъ, которая все еще лежитъ тяжелымъ укоромъ на образованныхъ и лучшихъ классахъ общества; довольно указать на обиліе отсталыхъ и незрѣлыхъ людей въ этихъ самыхъ классахъ, которые все еще не умѣютъ отличить своихъ личныхъ дѣлъ и выгодъ отъ службы общественной и не научились подчинять первыя послѣднимъ; въ особенности же нельзя не указать на шаткость и слабость нравственно-религіозныхъ началъ, которая – что бы тамъ ни говорили – будетъ вѣчнымъ и притомъ самымъ тяжелымъ тормозомъ въ столь усиленно искомомъ и столь нетерпѣливо желаемомъ прогрессѣ общественномъ. «Нельзя ли же открыть виновниковъ этого бѣдствія? нельзя ли ихъ всѣхъ уничтожить?» – то и дѣло вопіютъ у насъ! Нельзя ли по крайней мѣрѣ сколько нибудь устранить зло, и придумать хотя нѣкоторыя средства для защищенія и огражденія отъ него? Да вотъ же вамъ и дается одно изъ прекраснѣйшихъ средствъ помочь этому горькому горю общественному, именно – выдѣлять изъ себя на службу и дѣло общественное лучшихъ и надежнѣйшихъ дѣятелей, а не кой-какихъ, и дѣлать свои выборы какъ можно зрѣлѣе и серьезнѣе, а не какъ нибудь – по разнымъ мелкимъ егоистическимъ планамъ и домашнимъ расчетамъ, и не устраивать изъ этихъ выборовъ однѣ только шумныя и крикливыя, но малосодержательныя и малополезныя для общества сцены. Представьте, что на всемъ пространствѣ нашего православнаго отечества, гдѣ только ни производятся выборы, выбирались бы все люди поистинѣ достойные и сравнительно лучшіе: вѣдь это была бы такая благодать и такое благодѣяніе для всего народа русскаго, которое теперь можетъ только развѣ сниться горячимъ патріотамъ и истиннымъ радѣтелямъ народнаго блага. И чего бы, кажется, проще и естественнѣе? Эта благодать дается прямо въ руки представителямъ и избранникамъ народнымъ, – бери только и пользуйся. А между тѣмъ, – ссылаемся на васъ самихъ, – проходятъ ли въ нашей пространной и обильной землѣ хоть одни выборы, послѣ которыхъ не раздавалось бы горячихъ сожалѣній и порицаній, не писалось бы обличительныхъ статей, не распространялось ироническихъ анекдотовъ и разныхъ болѣе или менѣе правдоподобныхъ и прискорбныхъ повѣствованій? Положимъ, что источникомъ этихъ порицаній, этихъ статей и анекдотовъ бываетъ иногда злорѣчіе и оскорбленное самолюбіе обойденныхъ и не выбранныхъ претендентовъ; но это злорѣчіе должно бы легко сокрушаться о дѣйствительныя заслуги и положительныя достоинства выбранныхъ, которые при каждыхъ новыхъ выборахъ лишь закрѣплялись бы на своихъ мѣстахъ и не прибѣгали къ разнымъ искуственнымъ и фальшивымъ средствамъ удержать за собою любовь и расположеніе публики. Но вездѣ ли и всегда ли такъ бываетъ? Рѣшите сами, и добросердечно примите совѣтъ священнаго мудреца – не грѣшить противъ городскаго общества, и не ронять себя предъ народомъ. Въ самомъ дѣлѣ, дворянское сословіе, по своей идеѣ, есть лучшее и избраннѣйшее сословіе въ обществѣ, – таковымъ оно и должно быть; слѣдовательно народъ имѣетъ полное право ожидать отъ своихъ лучшихъ представителей яснаго и трезваго пониманія своихъ обязанностей, и свободы отъ всякихъ устарѣлыхъ и узкихъ взглядовъ на службу общественную и отъ мелкихъ егоистическихъ расчетовъ при выборахъ на разныя должности этой службы. Если бы почему нибудь дворянство не оправдало этихъ надеждъ, то конечно оно сильно бы уронило себя въ глазахъ народа. Итакъ, по первому совѣту священнаго мудреца, народное и общественное благо должны вы взять для себя главнымъ побужденіемъ въ предстоящемъ вамъ дѣлѣ. Въ дальнѣйшихъ же его совѣтахъ, какъ мы предупреждали васъ, вы можете найти прямое руководство въ вашемъ дѣлѣ.

Не проси у Господа власти, и у царя почетнаго мѣста. Не домогайся сдѣлаться судьею, чтобы не оказаться тебѣ безсильнымъ сокрушить неправду, чтобы не убояться когда либо лица сильнаго и не положить тѣни на правоту твою. Итакъ искательство власти и усиленное домогательство должностей, особенно если онѣ выгодны и почетны, есть первый признакъ, по которому вы можете подмѣтить недостойныхъ и ненадежныхъ людей, чтобы ихъ остеречься и обойти. Въ самомъ дѣлѣ, истинное достоинство и способности въ людяхъ всегда украшаются скромностію и боязливою неувѣренностію въ своихъ силахъ. Эта скромность и честная боязливость происходитъ не отъ безсилія, а напротивъ отъ слишкомъ ясныхъ и зрѣлыхъ понятій о долгѣ и отъ строго-благороднаго представленія обязанностей, сопряженныхъ съ каждою должностію. Не то, чтобы эти люди не хотѣли служить и прямо избѣгали всякаго труда и всякой службы, – напротивъ, благородное рвеніе осуществитъ свои честные и высокіе служебные идеалы иногда весьма сильно ихъ волнуетъ, но чѣмъ сильнѣе и чище это волненіе, тѣмъ оно дальше бываетъ отъ всякаго искательства и домогательства: надо, чтобы посторонніе и тоже честные люди открыли и оцѣнили это благородное настроеніе, и дали ему естественный и законный исходъ. Обратныя и, по правдѣ сказать, болѣе частыя и обыкновенныя сцены устроиваютъ искатели съ сомнительными достоинствами, которымъ дорогъ только служебный почетъ или снятся только выгоды служебныя. Постороннему и не замѣшанному въ дѣло человѣку даже любопытно наблюдать тѣ необыкновенныя и внезапныя измѣненія, которыя случаются съ людьми передъ выборами. Люди заносчивые и суровые необыкновенно какъ-то умягчаются, а вѣжливость и доброта какъ-будто были давнишними и даже природными ихъ качествами. Скупые дѣлаются тароватыми; отсталые – либералами; либералы патріотами; легкомысленные и невоздержные серьезными и даже религіозными. Люди высоко или богато поставленные до возможной степени сокращаютъ разстояніе, раздѣляющее ихъ отъ людей обыкновенныхъ и рядовыхъ и т. д. и т. д!... И что всего страннѣе, – эти давнишнія, нисколько нетаинственныя и хорошо извѣстныя мѣры и пріемы недостойныхъ или полудостойпыхъ искателей до сихъ поръ иногда имѣютъ свою силу и успѣхъ у людей. Чѣмъ это объяснить? Простой безпечности и нашего національнаго добродушія – для этого, кажется, мало. Нѣтъ, должно быть, еще не развился и не созрѣлъ у насъ строгій гражданскій елементъ, и все еще жива старинная привычка – дѣла общественныя и гражданскія обращать въ свои домашнія и семейныя. А пора бы, кажется, всему этому перевестись въ нашей родинѣ православной. Пора по многимъ причинамъ, и въ особенности по той причинѣ, что ничѣмъ мы такъ не любимъ украшать себя, какъ титломъ людей образованныхъ и развитыхъ, и въ этомъ обстоятельствѣ полагаемъ всю суть дѣла и все свое спасеніе. Такъ, чтобы это, дѣйствительно привлекательное и почетное, титло не оказалось однимъ щегольствомъ, надо сдѣлать усиліе отрѣшиться и стать выше старинныхъ привычекъ и взглядовъ, о которыхъ у насъ шла рѣчь; ибо, собственно говоря, онѣ и возможны только въ обществѣ, гдѣ образованность и развитіе есть нѣчто въ родѣ щегольства и похвальбы, а не дѣйствительное достояніе и благопріобрѣтенная собственность. Впрочемъ мы не хотимъ и преувеличивать значенія образованности и такъ называемой цивилизаціи въ дѣлахъ, касающихся личныхъ интересовъ и служебныхъ правъ и преимуществъ. Отъ егоистическихъ желаній и домогательствъ въ этихъ дѣлахъ не спасаетъ людей одна образованность и развитость. Требуется нѣчто побольше и получше, о чемъ мы намѣрены сказать потомъ. А теперь просто пока заявляемъ вамъ, что, какъ ни трудны при выборахъ безпристрастіе и уваженіе къ чужимъ достоинствамъ и заслугамъ, а къ своимъ недостаткамъ честная строгость, тѣмъ не менѣе и то и другое совершенно необходимо. Весь дальнѣйшій успѣхъ выборовъ и зависитъ отъ этого перваго условія, чтобы безпристрастными и безкорыстными очами намѣтить достойнѣйшихъ, и отстранить малоцѣнныхъ кандидатовъ, чтобы не оказались они, по слову священнаго мудреца, безсильными сокрушить неправду, и не положили би тѣни на правоту свою.

Переходя отъ этихъ общихъ предостереженій и совѣтовъ насчетъ серьезности и добросовѣстности вашихъ выборовъ къ частнымъ указаніямъ на тѣ положительныя качества и достоинства, какими должны отличаться ваши выборные, возвращаемся снова къ словамъ священнаго мудреца. Не подчиняйся человѣку глупому, – говоритъ онъ, – и не смотри на сильнаго. Это значитъ, что ваши выборные должны быть прежде всего умные и зрѣлые люди, и что это драгоцѣнное качество не всегда соединяется съ высотою положенія, знатностію рода, матеріальною силою и съ другими подобными случайными и внѣшними преимуществами въ людяхъ, – что въ благородной и уважающей себя средѣ выше всѣхъ исчисленныхъ преимуществъ должно быть цѣнимо то, что здравый народный смыслъ мѣтко называетъ царемъ въ головѣ. Правило это представляется столь безспорнымъ и яснымъ, что прибавить къ нему, кажется, рѣшительно нечего. Мы позволимъ себѣ только продолжить и округлить мысль священнаго мудреца примѣчаніемъ, что если умственная зрѣлость и развитость не есть обычное преимущество людей сильныхъ и значительныхъ по своему общественному положенію, – то и на оборотъ – сочетаніе этихъ обоюдныхъ качествъ, и внутреннихъ и внѣшнихъ въ тѣхъ же самыхъ людяхъ есть вещь нисколько не рѣдкая, а весьма естественная, и даже желательная. И, значитъ, искать ума и развитости только въ людяхъ, умѣющихъ горячо и рѣзко заявлять себя противъ знатности и богатства, было бы такимъ же мелкимъ пристрастіемъ и односторонностію, какъ и во всякомъ знатномъ и сильномъ человѣкѣ простодушно предполагать великія умственныя качества. Наклонность нѣкоторыхъ знатныхъ и сильныхъ людей держать себя съ тяжеловѣснымъ авторитетомъ и привычка иныхъ судить и рядить обо всемъ – не есть конечно доказательство ихъ ума; но въ той же степени неумны самомнительность и рѣчистое злословіе людей мелкихъ и незначительныхъ. Впрочемъ мы и не эту сторону дѣла собственно имѣемъ въ виду раскрывать здѣсь, а хотѣлось бы теперь напомнить то великое и стоящее, можно сказать, на первой очереди дѣло, торжественно возложенное на благородное дворянство самимъ Монархомъ Всероссійскимъ, дѣло отечественнаго образованія. Сознаніе важности и неотложности этого дѣла, искреннее сочувствіе правительственнымъ идеямъ и планамъ въ этомъ дѣлѣ, сочувствіе чуждое всякихъ домашнихъ препирательствъ, самодѣльныхъ плановъ и провинціальныхъ вкусовъ въ этомъ тонкомъ, многосложномъ и многотрудномъ дѣлѣ, сочувствіе щедрое и готовое на всякое содѣйствіе существующимъ у насъ школамъ, сочувствіе не раздумывающее, не ждущее разныхъ внѣшнихъ побужденій, не возвращающееся назадъ съ своими благотвореніями, и вообще отрѣшенное отъ всякихъ сословныхъ и егоистическихъ интересовъ, – вотъ какое благородное и истинно дворянское чувство должно отличать вашихъ умныхъ избранниковъ. Нѣтъ сомнѣнія, что это чувство одушевляетъ всѣхъ членовъ присутствующаго здѣсь собранія. Но.... есть предметы, вызывающіе общее сочувствіе, и однакожъ нуждающіеся въ особенныхъ избранникахъ – съ преимущественнымъ тактомъ, любовію и умѣньемъ взяться за дѣло, чтобы оно не было замедлено и даже испорчено при всѣхъ благихъ намѣреніяхъ и начинаніяхъ. Къ таковымъ деликатнымъ и хитрымъ предметамъ мы относимъ и дѣло отечественнаго образованія. Извѣстно, сколько было и есть разнохарактерныхъ взглядовъ на это дѣло, сколько было въ немъ опытовъ и пріемовъ и даже сколько являлось непрошенныхъ дѣятелей и жрецовъ въ этомъ священномъ дѣлѣ, – и однакоже сколько оказалось во всемъ этомъ ошибокъ, односторонностей и даже положительнаго вреда отечественной наукѣ и образованію! Всю эту рѣчь мы къ тому ведемъ, что если и во всякомъ дѣлѣ, – особенно если оно корпоративнаго характера, – великое дѣло разумный вождь или предводитель; то въ дѣлѣ школы и науки, и вообще въ дѣлѣ отечественнаго образованія, это важно въ преимущественной степени. Такъ-что въ заключеніе этого пункта мы снова приводимъ вамъ на память знаменательныя слова священнаго мудреца: не подчиняйся человѣку глупому, и не смотри на сильнаго!...

Но вотъ и еще характерная черта, которая должна отличать вашихъ выборныхъ дѣятелей, вашихъ вождей и предводителей. Не будь скоръ языкомъ твоимъ, говоритъ священный мудрецъ, и лѣнивъ и нерадивъ въ дѣлахъ твоихъ! Это значитъ, что ваши избранники должны быть не только люди мысли, но и люди дѣла, люди энергичные, заботливые и трудолюбивые. Мы тѣмъ съ большею силою настаиваемъ на этихъ качествахъ, чѣмъ они драгоцѣннѣе и необходимѣе для успѣшности всякаго дѣла, и чѣмъ больше развелось у насъ людей умѣющихъ горячо и даже подъ-часъ умно разсуждать обо всемъ и строить всевозможные планы, охотниковъ повелѣвать и приказывать и при этомъ однакоже – во всемъ полагаться и опираться на подчиненныя и низшія рабочія силы. Эту привычку мѣткая народная пословица зоветъ загребаніемъ жара чужими руками; а если позволите еще проще и ближе къ дѣлу выразиться, – эта привычка извѣстна у насъ подъ именемъ барства. Впрочемъ этотъ недостатокъ, или эта слабость получила у насъ такую широкую и, можно сказать, національную всеобщность, что давнымъ давно уже потеряла свои древній сословный характеръ. Барство у насъ стало просто нарицательнымъ именемъ, обозначающимъ вообще практическую вялость, отсутствіе служебной энергіи и нежеланіе доходить до всего самолично, все досматривать своимъ глазомъ и работать своей головой и своими собственными руками, – къ какому бы сословію ни принадлежалъ человѣкъ, страждущій этими недостатками. Недостатки эти однакоже такъ важны въ общественныхъ и служебныхъ дѣятеляхъ, что ими собственно и замедляется у насъ всякое движеніе впередъ, всякій прогрессъ общественный. Этими недостатками и объясняется у насъ страшное количество злоупотребленій во всѣхъ сферахъ общественныхъ рядомъ съ великими и много обѣщающими реформами. Не мало создано въ нашей литературѣ художественныхъ типовъ, не мало написано и пишется сатиръ на эту тему и на обличеніе нашей лѣности на службѣ и наклонности къ покою. Знакъ, что мы еще не исцѣлились отъ этой грѣшной и гибельной наклонности. Такимъ образомъ, гдѣ бы у насъ ни производились выборы, какого бы свойства они ни были, – ничего не можетъ быть естественнѣе желанія, чтобы выбраны были люди дѣятельные и энергичные, люди съ крѣпкой и сильной волей, и паче всего не охотники пировать, веселиться и барствовать на службѣ. Если же мы пренебрежемъ этимъ обстоятельствомъ, то мы вѣчно будемъ все толковать только о движеніи впередъ, и вѣчно толкаться на одномъ мѣстѣ и выслушивать упреки въ застоѣ. Безъ энергическихъ и добросовѣстныхъ дѣятелей не помогутъ никакія реформы. Намъ кажется, что за энергію, трудолюбіе и способность къ честной и аккуратной дѣятельности можно бы многое простить въ людяхъ со стороны ихъ внѣшняго лоска, мягкости и изящества манеръ, и вообще житейской и даже такъ называемой аристократической выработанности, – хотя разумѣется всѣ эти качества нетолько не лишни, а напротивъ желательны и любезны. Попомните же, благородные мужи, что ваши избранные не должны быть скоры языкомъ, и лѣнивы и нерадивы въ дѣлахъ своихъ!..

Выслушайте и послѣдній совѣтъ священнаго мудреца. Онъ говоритъ: почтенны вельможа, судья и властелинъ, но нѣтъ изъ нихъ больше боящагося Господа! Это значитъ, что вѣнцомъ и завершеніемъ всѣхъ качествъ въ вашихъ избранникахъ долженъ быть страхъ Божій и религіозное направленіе жизни. Важность и величіе этого качества въ человѣкѣ ни съ чѣмъ не можетъ быть сравнимо. Если многое можно простить человѣку ради его ума и трудолюбія; то, наоборотъ, человѣка безъ религіи и нравственности или, что еще хуже, съ антирелигіознымъ направленіемъ – считайте прямо ничего не стоющимъ, хотя бы онъ блестѣлъ всѣми вышеисчисленными качествами. Извѣстно, что самыя образованныя и цивилизованныя страны колеблются и гибнутъ отъ накопленія людей, потерявшихъ всякую религію и нравственность. Поэтому не стѣсняясь надо бы гнать подобныхъ людей вонъ и прочь изъ всякаго общества, и не довѣрять имъ ни одного самомалѣйшаго дѣла. Они все могутъ испортить, и найдутъ тысячи случаевъ и средствъ внести свой ядъ въ самыя благія начинанія и планы. Такой человѣкъ внесетъ вражду и ссору туда, гдѣ все до него было мирно и покойно; онъ толкнетъ самолюбія и встревожитъ срасти, чтобы ими воспользоваться для своихъ выгодъ; его напускная честь не воспрепятствуетъ ему ни пресмыкаться, ни льстить, гдѣ это для него нужно; его рука не дрогнетъ протянуться къ чужой собственности, гдѣ это не видно; его фарисейскій языкъ наплететъ цвѣтистыхъ и горячихъ рѣчей о долгѣ и службѣ, гдѣ это можетъ быть еффектно и выгодно. Однимъ словомъ, этотъ человѣкъ – воплощенная фальшь и гниль, и какъ зараза портитъ все, къ чему прикасается. Въ самомъ дѣлѣ, какія могутъ быть у этого человѣка солидныя опоры и задатки для честной службы и благотворной дѣятельности общественной? Никакихъ! О Богѣ онъ забылъ и думать; ни во что святое онъ не вѣритъ; ко всякимъ религіознымъ обязанностямъ онъ равнодушенъ; памятованіемъ о загробной жизни и о будущемъ расчетѣ за дѣла онъ тревожить себя не любитъ. У него единственный идолъ, которому онъ покланяется и служитъ всѣми силами своей души, – это его собственное самолюбіе и личное благоденствіе. Этимъ-то и объясняются тѣ непонятные съ перваго взгляда, но въ сущности весьма естественные и потому многочисленные примѣры, что люди и умные и ученые и цивилизованные страдаютъ тѣми же нравственными недостатками, которыя мы привыкли усвоять невѣжественнымъ и грубымъ средамъ. Значитъ, и на службѣ государственной и общественной отъ нихъ такой-же прокъ, какъ и отъ людей, принадлежащихъ къ этимъ средамъ. О, если бы побольше было религіи въ людяхъ! Сколько свѣта и теплоты прибавилось бы къ ихъ дѣятельности! Какъ упростились бы и облегчились ихъ дѣла и служба! Какими быстрыми и вѣрными шагами стало бы подвигаться всестороннее развитіе и благоденствіе обществъ человѣческихъ!...

Всѣ эти рѣчи мы ведемъ однакоже не къ тому, чтобы обличать васъ въ настоящія минуты, и не къ тому распространились мы о злѣ, которое приносятъ съ собою на службу люди безъ религіи или съ слабымъ религіознымъ чувствомъ, чтобы мы имѣли въ виду подобныхъ людей въ вашемъ обществѣ. На это ни права, ни повода мы не имѣемъ; ибо знать васъ въ такой степени, въ какой напримѣръ извѣстны вы другъ другу, мы не можемъ. И потому мы имѣли единственную цѣль, чтобы рельефнѣе и нагляднѣе только изобразить зло, бывающее въ людяхъ, и чтобы вы яснѣе сознали, откуда можетъ угрожать вамъ опасность ошибокъ при вашихъ выборахъ, и какими нежеланными послѣдствіями эти ошибки могутъ сопровождаться.

Съ своей же стороны мы призываемъ на васъ благословеніе Божіе въ помощь и содѣйствіе вашему выборному дѣлу, и просимъ только объ одномъ: попомните, примите къ свѣдѣнію и надлежащему руководству предложенныя для вашего назиданія слова священнаго мудреца библейскаго. Аминь.

 

Законоучитель Губернской Гимназіи, священникъ Михаилъ Херасковъ.

 

«Владимірскія Епархіальныя Вѣдомости». 1876. № 2. Ч. Неофф. С. 67-80.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: