Святитель Николай Японскій о кончинѣ міра и грядущихъ судьбахъ Россіи (Изъ дневника архіепископа).
Нашъ православный Катихизисъ говоритъ, что «въ словѣ Божіемъ открыты нѣкоторые признаки близкаго пришествія Христова, а именно: уменьшеніе вѣры и любви между людьми, умноженіе пороковъ и бѣдствій, проповѣданіе Евангелія всѣмъ народамъ, пришествіе антихриста», а на вопросъ: «скоро ли придетъ Іисусъ Христосъ на судъ?» Катихизисъ отвѣчаетъ: «сіе неизвѣстно, и потому надобно жить такъ, чтобы мы всегда были къ тому готовы».
Наблюдая все, что вокругъ насъ, да и во всемъ мірѣ совершается, внимательные къ судьбамъ Церкви Христовой и къ дѣлу своего спасенія сыны Церкви со страхомъ помышляютъ: не близокъ ли уже послѣдній день міра, послѣдній страшный часъ суда Божія? Въ самомъ дѣлѣ, примите во вниманіе хотя только послѣднія 20-30 лѣтъ: какъ оскудѣла вѣра наша! Сколько отпаденій отъ Церкви православной! Какое дерзкое издѣвательство надъ нею и въ печати, и въ обществѣ, и въ безбожныхъ выходкахъ противъ всего святого и священнаго и опять-таки больше всего противъ Церкви со стороны потерявшихъ и стыдъ и совѣсть, и страхъ Божій, и страхъ человѣческій разныхъ хулигановъ – не уличныхъ только пьяницъ, но и носящихъ приличную одежду, якобы интеллигентовъ, считающихъ признакомъ прогресса – издѣвательство надъ святынями нашего вѣрующаго сердца! А любовь... никогда столько не говорили о любви, какъ въ наше время всякаго либерализма и гуманности, и – никогда такъ не попирались тѣ начала, на коихъ зиждется истинная любовь. Любовь на устахъ, а корысть въ сердцѣ; требуютъ любви – къ себѣ и равнодушны къ другимъ, любятъ, то есть, ласкаютъ и льстятъ только тому, кто полезенъ, и отвращаются отъ того, кто истинно нуждается и заслуживаетъ помощи и любви... Пороки же такъ умножились, что стали общимъ тономъ жизни, зауряднымъ явленіемъ, тогда какъ добродѣтель, даже самая легкая, какъ помощь брату и сосѣду, становится какъ бы исключеніемъ. А за пороками слѣдуютъ судомъ Божіимъ и бѣдствія: нужно ли говорить о нихъ? Ихъ тяготу волею-неволею ощущаетъ каждый изъ насъ. Остается проповѣданіе Евангелія всѣмъ народамъ. Еще ветхозавѣтный пророкъ сказалъ: «во всю землю изыде вѣщаніе ихъ и въ концы вселенныя глаголы ихъ», – и эти слова сами святые апостолы примѣняютъ къ себѣ. Мы, люди позднѣйшихъ временъ, воочію видимъ поразительное исполненіе сихъ словесъ пророческихъ. Перенеситесь мыслію почти за двѣ тысячи лѣтъ; вотъ рыбаки съ озера Галилейскаго увѣренно говорятъ, что ихъ проповѣдь распространится до предѣловъ извѣстнаго и даже неизвѣстнаго тогда міра: что думали тогда, слушая ихъ, гордые фарисеи, а потомъ греческіе мудрецы-философы, могли ли они принять и вмѣстить сіи глаголы рыбаковъ? Навѣрное признавали сихъ благовѣстниковъ или невѣждами, мечтателями, или же прямо помѣшанными на идеѣ величія. Но пронеслись положенные Богомъ времена и сроки, и немыслимое стало дѣломъ: есть ли теперь хоть одинъ народъ, который не слышалъ вовсе о Христѣ Спасителѣ міра? Есть ли уголокъ земли, куда не донеслось бы слово Евангелія? Правда, далеко не всѣ народы обратились ко Христу, хотя и слышали о Немъ; но о такомъ обращеніи пророчества Христовы прямо и не говорятъ, – сказано только, что будетъ проповѣдано Евангеліе всѣмъ народамъ и только... Но слѣдуетъ прислушаться и къ голосу тѣхъ, кто несомнѣнно ближе насъ къ Богу, кто не только любитъ Церковь Божію, но и самъ участвуетъ въ ея жизни, самъ является орудіемъ промысла Ея Главы и другомъ ея Жениха Небеснаго.
Болѣе тридцати лѣтъ я имѣлъ счастіе быть въ дружеской перепискѣ съ почившимъ въ Бозѣ равноапостольнымъ мужемъ нашего времени, архіепископомъ Николаемъ Японскимъ. Въ своихъ письмахъ повѣдалъ я ему свои скорби о положеніи православія на Руси, объ опасностяхъ ему угрожающихъ, словомъ о всемъ томъ, чѣмъ болитъ наше пастырское сердце. И вотъ, что писалъ онъ мнѣ отъ 10-го ноября 1909 года:
«Опечалился я очень, прочитавши тѣневую часть вашего письма: «Грозныя тучи ходятъ надъ бѣдною Россіей. Не безъ причины многіе думаютъ, что близокъ конецъ міра» и т. д. Но не устояла во всей силѣ печаль моя противъ дальнѣйшихъ размышленій. Въ пылу битвы воинъ видитъ кровь, много крови, но не правъ будетъ онъ, если скажетъ: вотъ только и есть кровь, нѣтъ больше мира, рушится міръ»! Вы въ самомъ центрѣ разгорѣвшейся битвы, и сами получаете раны. Какъ не страдать вамъ, не исходить кровью вашему сердцу и какъ удержаться отъ крика боли! Но окиньте взоромъ пространство міровой исторіи отъ Адама до нынѣ: когда же были времена вполнѣ утѣшительныя? Дохристіанскій міръ задыхался въ безпросвѣтной атмосферѣ зла до того, что лучшіе тогдашніе люди прибѣгали, какъ къ послѣднему утѣшенію, къ самоубійству. Лишь только блеснулъ на землѣ небесный свѣтъ и подана людямъ чаша утѣшенія, люди, вошедшіе въ полосу этого свѣта и принявшіе чашу, тѣмъ не менѣе, видя окружавшій ихъ внѣшній мракъ, страдали до того, что свое время считали концомъ міра. Вспомните, какъ апостолъ Павелъ убѣждалъ Солунянъ «о пришествіи Господа не спѣшить колебаться умомъ», что хотя тайна беззаконія уже дѣется, но кончина не теперь. А когда? «Проповѣстся сіе Евангеліе царствія по всей вселеннѣй, во свидѣтельство всѣмъ языкомъ, и тогда пріидетъ кончина». На что яснѣе и вѣрнѣе, а также утѣшительнѣе сего указанія! Еще большая половина языковъ вселенной не слышала Евангелія царствія. А и слышавшая развѣ достодолжно усвоила его? Развѣ у европейскихъ народовъ Евангеліе проникло до глубины сердца? Нѣтъ, оно еще на поверхности ихъ душъ. И это потому, что западные народы слушають Евангеліе затемненное извращеніями католичества и протестантства, Россія слушаетъ всесвѣтлое Евангеліе непросвѣтленнымъ еще, невѣжественнымъ, неразвитымъ умомъ и неуглубленнымъ сердцемъ. Развѣ для того Богъ сходилъ на землю и Самъ изрекъ людямъ ученіе, чтобы оно вскорости же явилось въ потемненномъ видѣ католичества и протестантства, а тамъ, гдѣ сіяетъ полнымъ своимъ свѣтомъ, только немногіе до дна ихъ умовъ и сердецъ были просвѣщены и претворены имъ, – каковъ сонмъ святыхъ православной Церкви, масса же болѣе по влеченію сердца шла въ семъ свѣтѣ, ясно не давая себѣ и отчета, какимъ сокровищемъ она обладаетъ?...
Жизнь и отдѣльнаго человѣка, тѣмъ болѣе каждаго народа, и несомнѣнно всего человѣчества проходитъ періоды, назначенные ей Творцомъ. Въ какомъ же возрастѣ теперь человѣчество со времени рожденія его въ новую жизнь? О, конечно, еще въ юномъ. Двѣ тысячи лѣтъ для такого большого организма совсѣмъ не большіе годы. Пройдутъ еще многія тысячи лѣтъ, пока истинное Христово ученіе и оживотворяющая благодать Святаго Духа проникнутъ во всѣ члены этого организма, пока всѣ народы и въ нихъ всѣ отдѣльныя личности усвоятъ Христово ученіе и подвергнутся благодатному дѣйствію его: правда Божія сего требуетъ. Истина Христова и благодать Святаго Духа всею своею силою должны войти въ человѣчество и произвести полное свое дѣйствіе. Тогда только настанетъ зрѣлый возрастъ человѣчества; этотъ великій организмъ станетъ во весь свой ростъ, и станетъ столько добра творить, насколько способна созданная Богомъ Творцомъ и оплодотворенная Богомъ Спасителемъ природа человѣческая. Еще древніе пророки провидѣли и въ восхитительныхъ чертахъ изображали это время, когда «не будетъ пути нечистаго и не заблудятъ люди, не будетъ льва и никакого звѣря лютаго, а волки и агнцы будугь пастись вмѣстѣ»; тогда будетъ едино стадо и единъ пастырь», по вожделѣнному слову самой воплощенной Истины. Далеко – далеко еще человѣчеству до этой вершины! А потомъ оно пойдетъ внизъ и спустится до такихъ глубинъ зла, до которыхъ и предъ потопомъ не достигало; жизненныя силы свѣта и добра почти въ конецъ изсякнутъ въ одряхлѣвшемъ человѣчествѣ, – тогда-то, и не раньше какъ тогда, настанетъ конецъ міра. – Вотъ мысли, успокоившія мое, взволнованное вашимъ письмомъ сердце. Онѣ не больше мои, чѣмъ ваши; но да перельются онѣ изъ вашей головы въ сердце и да послужатъ облегченіемъ и вашей душевной боли, которой я вполнѣ сочувствую и которую самъ, вѣроятно, также остро чувствовалъ бы, если бы не стоялъ нѣсколько въ сторонѣ отъ поля битвы».
Такъ утѣшалъ меня святитель японскій. Нарисованная его художественнымъ словомъ картина грядущихъ судебъ рода человѣческаго давала надежду видѣть въ будущемъ еще отрадное: дѣло Христово еще не завершено на землѣ; еще немало народовъ ждутъ своей очереди, когда придетъ къ нимъ царствіе Божіе и благодать Божія заложитъ въ нихъ свою закваску. А чтобы закваска возъимѣла свое дѣйствіе – нужно время; если она сдѣлала свое дѣло среди народовъ, уже покончившихъ свое историческое призваніе, то въ насъ это призваніе еще не исполнено, а такіе великіе народы, какъ Китай и Индія, еще ждутъ своего Богомъ предназначеннаго дѣла въ царствѣ Божіемъ, гдѣ нѣтъ разницы между іудеемъ и еллиномъ, между европейцемъ и азіатомъ. Святитель Ѳеофанъ Затворникъ также пишетъ, что пока благодать Божія не выберетъ изъ всѣхъ народовъ земныхъ всѣхъ способныхъ ко спасенію, хотя бы то былъ одинъ-единый человѣкъ, дотолѣ нельзя ждать пришествія Христова и кончины міра. Въ то же время нельзя не принять во вниманіе и той истины, что Господь никогда не отнимаетъ свободы у человѣка: благодать-то всѣмъ и всегда готова помочь во спасеніе, да мы-то не всегда пріемлемъ своею свободною волею и разумомъ ея помощь. Чудная картина, начертанная апостоломъ Японіи, основная мысль его письма, что «всѣ народы и въ нихъ отдѣльныя личности усвоятъ Христово ученіе и подвергнутся благодатному дѣйствію его», едва-ли можетъ быть принята безусловно. Исторія не даетъ права думать такъ. Она знаетъ много народовъ и народовъ великихъ, отъ коихъ не осталось теперь потомства, или же едва прозябаютъ жалкіе остатки, какъ, напримѣръ: сирохалдейцы, копты, сирійцы и др. Гдѣ слава древняго Египта, Карѳагена, Финикіи? Да и Греція, и Римъ – эти владыки міра когда-то, не кончаютъ ли свое историческое дѣло? Но можно ли о нихъ сказать, что «всѣ отдѣльныя личности» въ нихъ «усвоили ученіе Христово»? Ясно, кажется, что мысль въ Бозѣ почившаго святителя Николая Японскаго требуетъ оговорки или поправки, конечно – всѣ отдѣльныя личности, способныя воспріять благодать спасенія, принадлежавшія къ симъ народамъ, восприняли ее и вошли въ составъ сыновъ Царствія Божія и относительно ихъ дѣло Божіе завершено. Но въ цѣломъ ни объ одномъ народѣ нельзя сказать, чтобъ онъ проникался вполнѣ идеаломъ ученія Христова, а только въ сихъ избранникахъ благодати. Само собою понятно, что тутъ разумѣются не одни Богомъ прославленныя и Церкви извѣстныя лица, записанныя въ святцахъ церковныхъ: если во дни пророка Иліи, когда нечестіе народа израильскаго достигло крайняго предѣла и пророку Божію казалось, что онъ остался одинъ, Господь зналъ Своихъ вѣрныхъ и считалъ ихъ болѣе семи тысячъ, то, конечно, въ каждомъ народѣ Онъ зналъ и спасалъ въ царство Свое вѣчное множество избранныхъ. И если оглянуться назадъ и обозрѣть исторію Церкви, то мысль святителя Николая въ исторической перспективѣ окажется исполняющеюся, только не въ общемъ, не во всемъ человѣчествѣ сразу, а постепенно, въ его отдѣльныхъ членахъ, отдѣльныхъ народахъ. Невольно вспоминаются слова притчи Христовой въ ихъ буквальномъ смыслѣ: царство небесное подобно купцу, ищущему добраго бисера – дорогой жемчужины: благодать Божія какъ бы обходитъ всѣ народы и ищетъ дорогой жемчужины – человѣческаго свободнаго произволенія ко спасенію и отбираетъ сіи жемчужины въ кошницу свою, и очищаетъ ихъ, и содѣлываетъ силою Христовою носителей сихъ жемчужинъ сынами царствія Божія. Царствіе Божіе растетъ и совершаетъ свое дѣло въ человѣчествѣ, но, по слову Христову, творится сіе незамѣтно, не съ соблюденіемъ. И когда оно окончитъ свое дѣло, тогда и міру конецъ. Между прочимъ потому и неизвѣстно, когда это будетъ, что людямъ неизвѣстны въ точности успѣхи дѣла Божія, ибо сіе дѣло не можетъ входить въ кругъ ихъ наблюденій. Сіе вѣдомо только единому испытующему сердца и утробы, единому Сердцевѣдцу, Который энаетъ все и всему сроки уставляетъ. Что касается ветхозавѣтныхъ пророчествъ, изображающихъ въ свѣтлыхъ чертахъ царство Мессіи, то вѣдъ извѣстны толкованія на эти мѣста Священнаго Писанія у святыхъ отцевъ: «вершины совершенства» человѣчество достигнетъ не на этой грѣшной землѣ, а на землѣ новой, на небѣ новомъ, гдѣ живетъ правда, по слову апостола Христова.
Я написалъ свои мысли святителю Николаю и отъ него получилъ такой отвѣтъ:
«Я не говорю и не думаю, что «каждый народъ долженъ достигнуть высшей степени христіанизаціи». Моя мысль и твердое мое убѣжденіе, основанное на словѣ Божіемъ, то, что всѣ народы въ мірѣ и каждый народъ въ отдѣльности непремѣнно должны услышать Евангеліе; а какой степени христіанизаціи достигнетъ каждый народъ, это зависитъ отъ свойствъ его, отъ того, широко или узко онъ отверзаетъ свое сердце для принятія благодати Божіей. Но отдѣльныхъ святыхъ личностей, «достигшихъ высшей степени христіанизаціи», непремѣнно долженъ датъ каждый народъ, хотя бы онъ въ массѣ не былъ высоко достоинъ предъ Богомъ. Такъ мы имѣемъ почти недостижимыхъ по обилію благодатныхъ даровъ Ефрема изъ Сиріи, Антонія изъ Египта, Павла Ѳивейскаго изъ Африки и т. п. Что до родимаго нашего русскаго народа, къ которому мы имѣемъ честь и счастіе принадлежать, то я тоже твердо убѣжденъ, что онъ еще на порогѣ своей исторической жизни, и что сомнѣваться въ его будущемъ и тѣмъ болѣе отчаиваться за него – просто грѣхъ. Разныя болѣзни нападаютъ на юное тѣло, – корь, оспа, скарлатина, но если оно не хило отъ природы, то благополучно переноситъ ихъ и продолжаетъ расти и развиваться. И насѣкомыя любятъ нападать на мягкое юное тѣло, – тоже временная и преходящая напасть, пока тѣло окрѣпнетъ, мускулы сдѣлаются болѣе твердыми. Въ Японію, напр., не сунутся евреи, потому что японскому народу отъ роду болѣе 25-ти столѣтій, это не юный и мягкій организмъ, а взросшій и окрѣпшій: японцы сами могутъ поучить евреевъ дѣловитости и практичности во всемъ мірскомъ обиходѣ, а не наоборотъ; скорѣе сами могутъ сдѣлать натискъ на евреевъ, а не терпѣть ихъ натиски. Ну, а русскій народъ на 15 столѣтій моложе японскаго, – оттого отношеніе къ нему евреевъ иное. И это весьма понятно и едва ли устранимо до болѣе зрѣлаго возраста русскаго организма. И много-много другихъ еще насѣкомыхъ точитъ и будетъ точить мягкое и рыхлое тѣло (инородцы, иновѣрцы, сектанты, атеисты), но по теченію времени они будутъ сбрасываться, тѣло очищаться, и оно заживетъ, наконецъ, всѣми своими силами, и Богъ вѣсть потомъ сколько вѣковъ пройдетъ, пока страшный червь могильный нападетъ на великій, уже одряхлѣвшій русскій организмъ и свалитъ его въ могилу. Таковы мои искреннія убѣжденія, немало одушевляющія и ободряющія меня. Если ваше преосвященство въ письмахъ моихъ найдете что либо пригоднымъ для «Троицкаго Слова», то я могу быть только благодаренъ вамъ за эту честь». (Письмо отъ 2 апрѣля 1910 г. Я просилъ разрѣшенія нѣкоторыми мѣстами изъ его писемъ воспользоваться для своего изданія).
Не могу безъ глубокаго волненія и молитвеннаго чувства благодарности къ почившему святителю, великому труженику Божію, не подѣлиться съ читателями и еще нѣсколькими утѣшительными строками изъ писемъ незабвеннаго старца Божія. Вотъ что писалъ онъ мнѣ отъ 16-го октября того же 1910 г.
«Крайне прискорбно, что вы болѣете тѣломъ. Укрѣпи васъ, Господи, на пользу всероссійской Церкви православной! Объ этомъ и я усердно молюсь. Не менѣе прискорбно, что болѣете духомъ, но здѣсь нужно совѣтовать вамъ подкрѣпиться самому, почерпнувъ силы и въ вашемъ произволеніи. Печальны духовныя обстоятельства въ Россіи. Нѣтъ спора. Но отъ этого они улучшатся ли, что вы «до болѣзни» духовной печалитесь? Нимало! Напротивъ, излишняя печаль, несомнѣнно атрофирующая[1] нѣкоторую часть духовной энергія у васъ – и дѣлу вредъ отъ потери этой части поддержки съ вашей стороны, и врагу настолько же прибавка радости. У христіанъ времени апостольскаго развѣ меньше было враговъ вѣры, меньше борьбы? А что имъ внушали апостолы? «Всегда радуйтесь», писалъ апостолъ Павелъ къ Солунянамъ; «радуйтесь всегда о Господѣ, и паки реку: радуйтесь», писалъ онъ Филиппійцамъ. Почему такъ? Да потому, что мы – рядовые воины, а начальникъ у насъ Христосъ, всемогущій Богъ; Онъ знаетъ, какъ управлять обстоятельствами, и ведетъ дѣло въ побѣдѣ. Каждый на своемъ мѣстѣ, мы должны, не покладая оружія, бороться и биться бодро, съ сердцемъ полнымъ радостнаго упованія, а не печали, всегда болѣе или менѣе разслабляющей; общее же распоряженіе битвой должны предоставлять Господу, дѣлая это съ спокойнымъ духомъ. Еще Царь Давидъ взывалъ: «возверзи на Господа печаль твою». Послѣдуйте же всѣмъ симъ святымъ внушеніямъ. Вы ихъ знаете лучше меня и братски простите, что я какъ будто собрался учить васъ: не учить, а братски ободрить, – любящее васъ сердце то велитъ».
Такъ умѣлъ утѣшать святитель Божій, самъ всегда жизнерадостный, всегда благостный. Онъ не только заботился о моемъ добромъ настроеніи, но и о моихъ читателяхъ. Получивъ отъ меня первые 37 №№ «Троицкаго Слова», онъ благодаритъ за нихъ и снова обращается къ современному тяжелому положенію Россіи въ духовномъ отношеніи, снова ободряетъ, что Россію ждетъ свѣтлое будущее, что она еще не стара, что посему самыя обличенія надобно срастворять нѣкоторымъ утѣшеніемъ.
Въ письмѣ отъ 10 іюня 1911 года онъ говорить:
«Примите сердечную благодарность за «Троицкое Слово». Ваши дневники писаны кровью вашего сердца и вызываютъ скорбь и боль сердца, когда читаешь ихъ; они точно анатомическимъ ножомъ вскрываютъ нагноенія, которыми страдаетъ наше бѣдное Отечество. Весьма желательно, чтобы они изданы были отдѣльною книгою и получили возможно широкое распространеніе. Польза будетъ великая: благочестивыхъ они будутъ возбуждать къ подобномъ же іереміадамъ[2], каждаго въ своемъ кругу, колебляющихся утверждать, отчаянныхъ, на подобіе юноши 8 №, спасать отъ гибели, равнодушныхъ возбуждать и научать ратованію... Хотѣлось бы одного, именно, чтобы вы, нисколько не умаляя силы вашихъ обличеній, растворяли ихъ нѣкоторымъ утѣшеніемъ. Такой примѣръ подаютъ пророки. Они свои грозныя и громовыя прещенія всегда оканчиваютъ утѣшеніями. Правда, имъ за нависшими тучами современныхъ имъ пороковъ всегда виднѣлся свѣтъ Христовъ и на него именно они указывали, какъ на утѣшеніе. А намъ развѣ не видится вдали, или, по крайней мѣрѣ, не грезится свѣтлое будущее Россіи? Ужели Господь создалъ такой многочисленный народъ и вмѣстѣ такое необъятное тѣло Церкви только для того, чтобы отдать его на съѣденіе червямъ? Развѣ Россія развила всѣ свои силы и таланты, заложенные въ ея организмѣ, и изжила ихъ? Нѣтъ, по всѣмъ признакамъ она молодое историческое тѣло, возрастающее на смѣну старѣющихъ организмовъ. Думать иначе было бы хулою на Промыслъ Божій. Тогда отчего же и мрачно смотрѣть? Молодому организму свойственны разныя болѣзни: и корь, и оспа, и разстройство желудка отъ незрѣлыхъ или несвѣжихъ плодовъ, и ушибы, и пораненія, и разное другое. Все это и есть нынѣ съ Россіею. А прежде развѣ этого не было? Или было меньше? Полноте! Нѣсколько въ другомъ родѣ, но, пожалуй, было и побольше. Припомните такъ близкія къ намъ еще времена барщины, съ ея жестокостями, ея безнравственностію, ея безшабашнымъ произволомъ; бросьте взоръ дальше, когда собакъ называли именемъ патріарха, и дальше – до безпросвѣтной татарщины и безпрерывной эгоистической распри князей. Когда же было лучше? Никогда. Если сложитъ сумму добра, теперь подъ лучами Божіей благодати разлитаго по всему міру Россіи, и сравнить съ суммую такого же добра какого хотите періода прежнихъ временъ, то навѣрное окажется теперь значительный перевѣсъ, какъ и подобаетъ въ возрастающемъ организмѣ. Я отнюдь не веду рѣчь къ тому, чтобы теперь не слѣдовало обличать пороки. Напротивъ, непремѣнно нужно строго обличать, безпощадно гремѣть прещеніями, вотъ такъ, какъ ваше преосвященство дѣлаете; и нужно, чтобы во всѣхъ концахъ Россіи явились такіе строгіе обличители съ огненными рѣчами и прещеніями: пусть іереміады гремятъ неумолчно и по всей Россіи, но пусть онѣ, какъ у Іереміи, Исаіи и иныхъ, растворяются и словомъ утѣшенія. Пусть каждое прочтеніе этихъ іереміадъ сопровождается не поникновеніемъ головы съ печалію и уныніемъ, а бодрымъ поднятіемъ и рѣшимостью, при Божіей помощи, исправиться, обновиться, выйти на полный свѣтъ Божій».
Такъ свѣтло смотрѣлъ въ будущее Россіи почившій святитель Японскій Николай. А изъ такого взгляда на судьбы Россіи и другихъ народовъ дѣлалъ выводъ, что кончина міра еще далеко-далеко, можетъ быть, на нѣсколько тысячъ лѣтъ отдалена отъ насъ.
Можно раздѣлять или не раздѣлять его взглядъ, но нельзя отказать ему въ обоснованности: это не поверхностный взглядъ обыкновеннаго образованнаго человѣка, а продуманное, строго провѣренное слово того, кто всю свою жизнь отдалъ великому дѣлу царствія Божія среди одного изъ тѣхъ народовъ, которые давно ждутъ пришествія къ нимъ царствія Христова. 52 года тому назадъ пришелъ онъ въ языческую Японію, гдѣ тогда преслѣдовали христіанъ, научился японскому языку, сталъ переводить Священное Писаніе, а потомъ и богослужебныя книги на этотъ языкъ, – чрезъ десять лѣтъ у него уже былъ сотрудникъ – японецъ, а чрезъ 53 года – 35.000 православныхъ христіанъ, сердечно ему преданныхъ, вѣру свою въ дѣлахъ являющихъ, истинныхъ сыновъ царствія Божія. Но и этого мало: даже среди язычниковъ онъ заслужилъ не только уваженіе, но и любовь: въ столицѣ этихъ «сѣдящихъ во тьмѣ» сыновъ міра сего лукаваго стоило произвести его имя «Никорай» (японцы не могутъ выговорить буквы «л»), какъ японецъ улыбался и готовъ былъ къ услугамъ русскаго, чтобъ указать ему путь къ русскому святителю.
Нерѣдко люди, даже искренно вѣрующіе, пытаются проникнуть въ тайны, отъ нихъ глубоко сокровенныя, покрываясь какъ бы покровомъ вѣры. Они должны бы потверже запомнить то, что о такихъ сокровенныхъ тайнахъ говоритъ Господь и Его святые Апостолы. Въ самый день вознесенія Своего на небо, Господь сказалъ ученикамъ Своимъ на ихъ вопросъ: «аще въ сіе лѣто устрояеши Царство Израилево? Нѣстъ ваше – не ваше дѣло разумѣти времена и лѣта, я же Отецъ положи во Своей власти» (Дѣян. I, 6, 7). А еще раньше, во дни земного служенія Своего и проповѣди, на такой же вопросъ отвѣтилъ, къ удивленію, можетъ быть, самихъ апостоловъ, что даже Самъ Онъ, яко человѣкъ, конечно, не знаетъ, когда Его Отцу благоугодно будетъ послать Его на судъ: «о дни же томъ и часѣ никтоже вѣстъ, пи ангели, иже суть на небесѣхъ, ни Сынъ, токмо Отецъ» (Мр. 13, 32). Не сказалъ: чей Сынъ, но говорилъ здѣсь о Себѣ, яко Сынѣ Человѣческомъ только, а не яко Богочеловѣкѣ. А если чистые духи, святые ангелы не вѣдаютъ сего, если даже Онъ, по человѣчеству Своему безгрѣшному, не знаетъ дня и часа Своего второго пришествія, то намъ ли грѣшнымъ смертнымъ дерзать пріоткрывать завѣсу сей тайны Божіей своими гаданіями? Мы знаемъ нѣкоторые признаки, по коимъ можемъ судить о близости сего страшнаго дня, и довольно съ насъ.
Но сіи признаки, указанные Самимъ Господомъ, относятся не только къ кончинѣ міра, но и къ разрушенію Іерусалима: по крайней мѣрѣ, нѣкоторые изъ нихъ не строго отдѣляютъ одно отъ другого. Дѣло въ томъ, что разрушеніе Іерусалима было прообразомъ кончины міра. И въ томъ и другомъ событіи видны законы правды Божіей, карающей зло и вѣнчающей добродѣтель. Эти законы вѣчны и неизмѣнны и прилагаются правдою Божіей ко всѣмъ народамъ земнымъ. Что примѣнено ею въ отношеніи богопротивнаго народа еврейскаго, то примѣнено можетъ быть и къ народу Русскому, если, сохрани Боже, его беззаконія превзойдутъ мѣру долготерпѣнія Божія. Естественно, что непосредственнымъ свидѣтелямъ и невольнымъ участникамъ сихъ событій кажется, что исполняются пророчества, относящіяся къ второму пришествію Господа и страшному всемірному суду Его, тогда какъ на самомъ дѣлѣ совершается только частный судъ надъ тѣмъ или другимъ народомъ. Такъ первенствующіе христіане, видя судъ Божій надъ Іерусалимомъ, могли думать, что настаетъ время суда всемірнаго – послѣдняго. Вотъ почему и апостолъ Павелъ въ своемъ посланіи къ Ѳессалоникійцамъ счелъ нужнымъ предупредить ихъ и успокоить – «не спѣшить колебаться умомъ и смущаться, ни отъ духа, ни отъ слова, ни отъ посланія, какъ бы нами посланнаго, будто уже наступаетъ день Христовъ» (2 Сол. II, 2). Нѣтъ сомнѣнія, что мы, люди двадцатаго вѣка, ближе къ сему страшному дню, чѣмъ первенствующіе христіане; тѣмъ не менѣе и мы можемъ думать, что скорбныя явленія нашего времени представляютъ собою признаки близкаго пришествія Христова на страшный судъ, тогда какъ на самомъ дѣлѣ они только относятся къ нашему грѣшному народу и зовутъ насъ къ покаянію, угрожая судомъ Божіимъ. Всемірное событіе, каково и есть грядущій страшный судъ, должно и признаки имѣть всемірнаго характера, а не мѣстнаго. Но можно ли сказать это о тѣхъ знаменіяхъ времени, какія мы видимъ въ наше время? Правда, о нѣкоторыхъ признакахъ и Господь сказалъ, что они будутъ имѣть мѣстный характеръ, какъ напримѣръ, землетрясенія, но вообще сказано, что будетъ скорбь великая, какой не было на землѣ никогда.
И сіе должно помнить, что у Господа нашего «день единъ яко тысяча лѣтъ, и тысяча лѣтъ яко день единъ» (2 Петр. III, 8). Мы должны смирять свой пытливый умъ въ послушаніе вѣрѣ: аще Господу неугодно было открыть сію тайну, то и грѣшно пытаться своимъ умомъ постигнуть ее. Стало быть это намъ не полезно. Вѣдь для насъ, для каждаго изъ насъ гораздо ближе часъ смертный: однако же Господь и сіе открываетъ лишь немногимъ Своимъ избранникамъ, которые тщательно пріуготовляли себя къ часу сему въ продолженіе всей своей жизни, а отъ насъ премудро сокрываетъ, дабы мы, зная, что еще не скоро наступитъ сей часъ, не стали нерадивыми, а если уже близокъ – не предались унынію и отчаянію; Богъ хочетъ, чтобы мы всецѣло предавали себя во святую волю Его. Онъ хочетъ, чтобы мы всегда были готовы къ страшному часу смертному и къ суду Божію. Часъ смертный отниметъ у насъ возможность покаянія послѣ нашей смерти; судьбы своей тамъ мы сами перемѣнить не можемъ уже, а потому должны готовиться заранѣе, пока живемъ здѣсь на землѣ. Правда, вѣрующіе надѣются на молитвы Церкви и по смерти, но не слѣдуетъ забывать, что Дающій молитву молящемуся Богъ располагаетъ сердца вѣрующихъ къ молитвѣ такъ, что о недостойномъ молитвы и не будетъ, молитвы пламенной, отверзающей небеса, хотя бы имя его и произносилось въ храмѣ... Повѣдалъ мнѣ одинъ въ Бозѣ почившій Аѳонскій старецъ іеросхимонахъ Михаилъ (въ монашествѣ Малахія): «имѣю я грѣшный обыкновеніе поминать на молитвѣ всѣхъ извѣстныхъ мнѣ усопшихъ братій, но одного изъ нихъ какъ-то забылъ; и вотъ прошло много лѣтъ, какъ покойникъ является мнѣ во снѣ и проситъ поминовенія. Я сказалъ объ этомъ покойному батюшкѣ о. Іерониму. Тотъ сказалъ мнѣ: стало быть пришло время молиться за него, Богь вотъ и вразумляетъ любовь твою не забывать его, видно онъ нуждается вообще въ молитвѣ».
Да и тяжкій грѣхъ – грѣшить въ надеждѣ на молитвы Церкви; это значитъ искушать Божіе долготерпѣніе. Столь же грѣшно пытаться пріоткрывать тайну Богомъ сокровенную пріоткрыть ее все равно человѣкъ не можетъ, а за дерзновенную попытку къ сему, при сознаніи ясно выраженной воли Божіей сокрыть ее, неминуемо понесетъ наказаніе...
Пусть примутъ сіе во вниманіе всѣ тѣ, которые рѣшаются вычислять не только годъ, но и день пришествія Христова на судъ послѣдній...
Архіепископъ Ніконъ.
«Прибавлены къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1914. № 4. С. 181-188.
[1] В переносном смысле атрофией называют притупление, утрату определенного чувства или способности. – ред.
[2] Иеремиада – это длинное литературное произведение, в котором автор горько оплакивает состояние общества, обличая его пороки наряду с лживой моралью и, как правило, предсказывая его скорый упадок. Иеремиада обычно пишется в прозе, но иногда встречается и стихотворная форма. В расширенном смысле под иеремиадой подразумевается любое произведение, написанное в пессимистическом тоне или с пессимистической точки зрения. Название происходит от имени библейского пророка Иеремии, две книги которого, «Книга пророка Иеремии» и «Плач Иеремии», входят в текст Ветхого Завета. – ред.
