Владиміръ Григорьевичъ Шайдицкій – Сказаніе объ основаніи Св. Кіево-Печерской Лавры и о созданіи въ ней великой церкви.
Апостолъ Господа нашего Іисуса Христа, св. Андрей Первозванный, проходя по разнымъ странамъ съ евангельскою проповѣдью, посѣтилъ и кіевскія горы и, водрузивъ на одной изъ нихъ крестъ, предсказалъ будущее величіе Кіева – матери русскихъ городовъ – въ слѣдующихъ словахъ: «видите-ли горы сія? на сихъ горахъ возсіяетъ благодать Божія, и градъ великъ имать быти, и церкви многи имать Богъ воздвигнути». Пророческое слово апостола исполнилось. Благодать Божія возсіяла и теперь сіяетъ для всей земли Русской.
Съ введеніемъ на Руси св. христіанской вѣры, именно, съ конца Х-го столѣтія, кіевскіе холмы и дебри, поросшіе дремучимъ лѣсомъ, особенно посѣщались мужами благочестивыми для подвиговъ духовныхъ; нѣкоторые изъ этихъ мужей такъ полюбили дикую природу, тишину и уединеніе, что копали тамъ для себя пещеры и, поселившись въ нихъ, проводили жизнь въ бдѣніи, молитвѣ и постѣ. Отцемъ таковой иноческой жизни былъ преподобный Антоній. Онъ былъ родомъ ивъ Любеча, мѣстечка въ 40-ка верстахъ отъ Чернигова и нѣкоторое время подвизался въ одномъ изъ Аѳонскихъ монастырей. Но по волѣ Божіей игуменъ отпустилъ Антонія, сказавъ ему: «Антоній! иди опять въ Русь. И да будетъ надъ тобою благословеніе святой горы! Много черноризцевъ произойдетъ отъ тебя». Принявъ благословеніе, благочестивый Антоній отправился въ Русь и пришелъ на горы кіевскія, на одинъ изъ пустынныхъ, лѣсомъ покрытыхъ холмовъ и поселился тутъ въ пещерѣ, въ которую уединялся для молитвы священникъ Иларіонъ до своего поставленія на русскую митрополію. Здѣсь-то сталъ преподобный Антоній продолжать ту святую иноческую жизнь, которую онъ началъ на Аѳонѣ. Слава о немъ разнеслась по всей окрестности и многіе начали стекаться къ святому мужу и подражать его святой жизни. Вскорѣ появилось много пещеръ, ибо каждый, слѣдуя примѣру Антонія, захотѣлъ подвизаться отдѣльно. Благочестивый Антоній, любя уединеніе, ископалъ для себя новую пещеру нѣсколько дальше въ лѣсу, а оставшіеся въ своихъ пещерахъ иноки устроили маленькую церковь и малый монастырь, названный отъ пещеръ пещернымъ или печерскимъ. Игуменомъ, или настоятелемъ этого монастыря назначенъ былъ Варлаамъ, начавшій постройку надъ пещерами деревянной церкви во имя Успенія Пресвятой Богородицы. Число братіи еще больше увеличилось. Всѣ они проводили жизнь въ тяжелыхъ, истинно христіанскихъ подвигахъ, въ любви, молитвѣ и постѣ. За назначеніемъ игумена Варлаама въ настоятеля другаго монастыря, на его мѣсто, по благословенію Антонія, избранъ былъ Ѳеодосій преподобный. Онъ окончилъ въ 1062 году постройку церкви, начатой Варлаамомъ, и далъ братіи уставъ, котораго должны были держаться всѣ жившіе въ монастырѣ. Преподобный Ѳеодосій называется основателемъ общежитія иноческаго, или же начальникомъ общаго житія монашескаго на Руси, такъ какъ онъ первый далъ правило, какъ подобаетъ жить инокамъ, какъ пѣть въ церкви, какъ читать, какъ стоять, что ѣсть и пить, что дѣлать, о чемъ заботиться, къ чему стремиться и т. д. Жизнь иноковъ печерскихъ была образцовою и святою. Всѣ, князья и подданные, начальники и подчиненные, въ тяжелыя минуты жизни приходили въ святымъ подвижникамъ и находили отраду въ бесѣдѣ съ ними. Всѣ почитали иноковъ, истинныхъ проповѣдниковъ вѣры и строгой нравственности, почитали обитель, которая въ своихъ стѣнахъ воспитала для Русской Церкви много высшихъ іерарховъ, защитниковъ православія и мучениковъ въ первыя времена распространенія христіанства на Руси.
Братія умножалась въ монастырѣ быстро; церковь и монастырь оказались тѣсными. Представлялась настоятельная потребность въ большемъ монастырѣ и въ большей монастырской церкви, а тутъ не было ни мѣста, ни денегъ, ни рабочихъ. Преподобные Антоній и Ѳеодосій всецѣло уповали на помощь Божію и Богъ помогъ имъ въ благомъ намѣреніи ихъ. Онъ чудеснымъ образомъ указалъ видъ и величину новой монастырской церкви, указалъ и мѣсто для нея; чудеснымъ же обравомъ послалъ средства, необходимыя для устройства монастыря и послалъ икону Успенія Божіей Матери, во имя которой долженъ былъ строиться храмъ.
Разскажемъ вкороткѣ о всѣхъ этихъ чудесахъ.
Во дли преподобныхъ Антонія и Ѳеодосія жилъ въ заморской странѣ нѣкій князь Африканъ, римско-католикъ, человѣкъ благочестивый и примѣрный. У него были два сына. Они, по смерти отца, были прогнаны дядею Якуномъ изъ своего родового княжества. Ища пріюта, одинъ изъ нихъ, Шимонъ, рѣшился поѣхать на Русь и поступить на службу къ русскимъ князьямъ. Такъ и сдѣлалъ. Отправляясь въ Русь, онъ пожелалъ взять съ собою туда-же поясъ и вѣнецъ съ распятія Христа, принадлежавшаго его отцу. Онъ снялъ поясъ, простеръ руку, чтобы снять вѣнецъ съ главы распятаго Христа, но вдругъ послышался голосъ: «никогда не клади вѣнецъ на свою голову, а неси его на приготовленное для него мѣсто, гдѣ устроится преподобнымъ церковь во имя Моей Матери. Отдай его въ руки этому преподобному, чтобы онъ повѣсилъ его надъ моимъ жертвенникомъ». Шимонъ снялъ вѣнецъ и вмѣстѣ съ поясомъ намѣренъ былъ отдать по указанію свыше; сѣлъ на корабль и поплылъ по направленію къ Руси. Во время плаванія поднялась великая буря. Шимонъ началъ опасаться за свою жизнь и, думая, что причина такого несчастія захваченный имъ поясъ, началъ ввивать: «Господи, прости меня! Я умираю теперь за этотъ поясъ, за то, что взялъ его отъ честнаго Твоего и человѣкоподобнаго образа». Послѣ этихъ словъ вдругъ увидѣлъ въ облавахъ церковь и услышалъ голосъ: «это церковь та, которую создастъ преподобный во имя Матери Божіей. Ты видишь ея величину и высоту: если размѣрить се тѣмъ золотымъ поясомъ, то въ ширину она будетъ въ 20 разъ, въ длину – въ 30, въ вышину стѣны съ верхомъ 50. Въ этой церкви ты положенъ будешь». Прибывъ благополучно на Русь, Шимонъ поступилъ на службу къ князю Всеволоду Ярославичу, часто посѣщалъ печерскій монастырь и братію и, несмотря на то, что онъ былъ римско-католикомъ и держалъ у себя латинскихъ ксендзовъ, уважалъ православныхъ священниковъ и монаховъ, прибѣгалъ къ нимъ въ тяжелыя минуты своей жизни, прося ихъ молитвъ и благословенія.
Отправляясь въ 1068 году съ сыновьями Ярослава: Изяславомъ, Святополкомъ и Всеволодомъ на войну противъ Половцевъ, онъ, вмѣстѣ съ послѣдними, просилъ благословенія на брань у преподобнаго Антонія печерскаго. Святой мукъ предсказалъ несчастный исходъ войны, но Шимону обѣщалъ помилованіе и предрекъ, что онъ будетъ погребенъ въ Кіевскомъ монастырѣ, въ имѣющей построиться здѣсь новой церкви. Предсказаніе исполнилось въ точности. Война ва рѣкѣ Алтѣ была для князей неудачною; русскія войска бѣжали, а Шимонъ, раненый, лежалъ и молилъ Всевышняго о помилованіи его. Въ это время онъ удостоился видѣть въ другой разъ въ облакахъ церковь, такую же, какую видѣлъ во время плаванія. Притомъ, онъ сталъ мало-по-малу приходить въ себя, всталъ и, почувствовавъ себя здоровымъ, добрался до Кіева, зашелъ, въ преподобному Антонію и разсказалъ ему обо всемъ, случившемся съ нимъ со времени своего отправленія изъ родины на Русь; подробно передалъ ему слова, слышанныя, отъ креста распятія, разсказала о видѣніяхъ, и, наконецъ, прибавилъ: «Я никакъ не могъ уразумѣть изъ обоихъ видѣній, гдѣ будетъ построена церковь, которую я дважды, удостоился видѣть въ воздухѣ; теперь только, отецъ Антоній, на основаніи твоихъ словъ: «ты, будешь положенъ въ церкви, которая здѣсь-же будетъ создана», – я могу заключить, что воздушная, видѣнная мною церковь есть прообразъ великой церкви Кіево-Печерской, и что видъ и размѣръ послѣдней долженъ быть по виду и размѣру первой. Поэтому прошу Тебя, преподобный отецъ, возьми этотъ золотой поясъ. Пусть онъ будетъ мѣрой для новой печерской церкви, и вотъ Тебѣ вѣнецъ, – пусть онъ будетъ повѣшенъ надъ святою трапезою».
Преподобный Антоній, выслушавъ Шимона, сказалъ: «сынъ мой! съ этого времени ты будешь называться не Шимономъ, а Симономъ». Затѣмъ Антоній представилъ его. преподобному Ѳеодосію, которому, какъ будущему строителю, отдалъ золотой поясъ и золотой вѣнецъ. Симонъ весьма полюбилъ Ѳеодосія, много бесѣдовалъ съ нимъ о православной вѣрѣ и, убѣдившись въ ея истинности, принялъ православіе со всѣмъ своимъ домомъ и всѣми слугами, которыхъ было до 3000 душъ. Всю свою остальную жизнь онъ посвятилъ служенію церкви, давалъ много золота и денегъ на постройку новаго храма, въ которомъ, послѣ смерти, нашелъ вѣчный покой.
Строителями этого славнаго храма были четыре каменщика, занимавшіеся постройкою церквей въ Константинополѣ. Однажды, раннимъ утромъ, когда каменщики еще спали, каждый въ своемъ домѣ, пришли въ нимъ, въ одно и то же время, какіе-то юноши и сказали: «Царица Небесная зоветь васъ во Влахерну». Послушные слуги, взявши съ собою нѣсколько человѣкъ знакомыхъ и друзей, отправились во Влахернскую церковь, называвшуюся такъ отъ Влахерны, предмѣстья въ Константинополѣ. Когда всѣ сошлись въ церковномъ притворѣ, то здѣсь изъ распросовъ оказалось, что всѣ они приглашены, однимъ юношею. Войдя въ средину храма и увидѣвъ Царицу, окруженную многими воинами, каменщики поклонились Ей, а Она сказала имъ:
«Хочу я построить себѣ церковь на Руси, посылаю васъ вотъ съ этими мужами, которыхъ вы видите, Антоніемъ и Ѳеодосіемъ. Первый изъ нихъ только благословитъ постройку церкви и умретъ, а второй, Ѳеодосій,. чрезъ два года послѣ сего отойдетъ въ вѣчность. Я сама дамъ вамъ все необходимое въ дѣлѣ постройки Кіевской церкви. Я сама приду въ эту церковь; и тамъ буду жить. Церкорь пусть будемъ построена въ Мое имя; пусть называется Богородицыной. Вотъ вамъ и икона; пусть будетъ она намѣстною».
При этихъ словахъ Царица подала каменщикамъ икону Успенія Божіей Матери, ту самую, которая теперь находится надъ царскими вратами великой лаврской церкви{1}. Сверхъ того дала также мощи мучениковъ: Артемія, Поліевкта, Леонтія, Акакія, Ареѳы, Іакова, Ѳеодора, и сказала:
«Эти мощи положите въ основаніе печерской церкви, а теперь выйдите на дворъ и посмотрите, какова должна быть церковь Моя. Что касается размѣра ея, то Я уже послала поясъ Сына Моего; пустъ онъ будетъ мѣрою».
Каменщики, принявъ отъ Царицы образъ Успенія и мощи святыхъ мучениковъ, а отъ Антонія и Ѳеодосія золото, вышли изъ храма и дѣйствительно увидѣли въ воздухѣ церковь, по обраву которой должна быть воздвигнута: новая – въ землѣ Русской.
Спустя мѣсяцъ послѣ этого видѣніе каменщики отправились въ Русь и послѣ десятидневнаго плаванія благополучно прибыли въ Кіевъ, отыскали Антонія и Ѳеодосія и подробно разсказали имъ въ присутствіи монастырской братіи обо всемъ: откуда они, какъ пришли, кто послалъ ихъ и далъ имъ денегъ, откуда принесенныя ими икона и мощи. Антоній, выслушавъ разсказъ каменщиковъ, истолковалъ видѣніе, сказавъ, что звавшіе ихъ юноши были ангелы Божіи, а Царица во Влахернѣ – это сама Пресвятая Богородица, стоявшіе при ней воины – безплотныя силы ангельскія. «Что касается золота, продолжалъ Антоній», принятаго будто-бы изъ рукъ нашихъ, то я положительно не знаю, какъ это случилось. Мы во Влахернской церкви не были, золота вамъ не давали, а какъ это произошло, что вы видѣли насъ и отъ нась же получили золото, – того мы не вѣдаемъ, вѣдаетъ только одинъ Богъ, ибо только Онъ одинъ творитъ чудеса. Вы говорите, что мѣрою для новой церкви долженъ быть поясъ Христа; да, онъ уже у насъ. Принесенъ сюда однимъ юношею ивъ-за моря, и мѣра церкни указана».
Молва о чудесномъ пришествіи рабочихъ из Константинополя съ остротою стрѣлы разнеслась по всему Кіеву и окрестностамъ. Для построенія величественной церкви, великій князь Святославъ Ярославичъ пожертвовалъ свое поле, а Богъ указалъ, на какомъ именно мѣстѣ этого поля должна была стоитъ предполагаемая церковь; ибо преподобный Антоній молился:
«Господи! если я обрѣлъ благодать у Тебя, пусть будетъ по всей землѣ роса, а мѣсто, которое Тебѣ угодно освятить, пусть будетъ сухо».
И на утро по всей землѣ была роса, а на мѣстѣ, избранномъ для храма, – суша.
На другую ночь преподобиый молился:
«Господи! пусть будетъ по всей землѣ сухо, а мѣсто, которое Тебѣ угодно освятить, пусть будеть будетъ покрыто росою».
И на утро по всей землѣ было сухо, а на мѣстѣ, избранномъ для храма, – роса.
На третій день измѣрили поясомъ указанное мѣсто въ длину и ширину, и мѣра показалась точнее такая-же, какая была раньше указана самимъ Богомъ. Послѣ сего преподобный Антоній воздвигъ руки въ небу и въ горячей молитвѣ къ Богу воззвалъ: «Господи, услыши меня; я молю Тебя, пошли огонь на святое мѣсто, пожги имъ деревья и кусты на мѣсѣ нашего храма и очисти его; пусть люди уразумѣютъ, что оно Тебѣ; угодно». Молитва Антонія была выслушана. Огонь спалъ съ неба и очистилъ мѣсто. Народъ, видя чудесный огонь, палъ на землю и благодарилъ Господа за избраніе мѣста для великой церкви.
Послѣ этого печерскіе отцы вмѣстѣ съ княземь Святославомъ, приступили въ постройкѣ храма. Это было въ 1073 году. Въ основанованіе его положены были мощи, принесенныя изъ Константинополя. Пожертвованія на постройку и украшеніе его присылались отъ многихъ благочестивыхъ христіанъ; каждый старался внести лепту на вѣчное поминовеніе своей души. При такихъ средствахъ церковь строилась быстро; но преподобнымъ Антонію и Ѳеодосію не суждено было видѣть ея окончанія. Перваго изъ нихъ принялъ Господь во дворы свои для вѣчнаго блаженства въ томъ-же 1073 году, а втораго – въ слѣдующій 1074 годъ. Преподобный Ѳеодосій отходя въ животъ вѣчный, назначилъ себѣ преемника въ лицѣ благочестиваго старца Стефана, которому завѣщалъ окончить постройку цервви, быть вмѣстѣ съ братіею усерднымъ ко храму Божіему, и его богослуженіяхъ, и не оставлять этого монастыря, въ которомъ духомъ онъ всегда будетъ жить съ ними. Простившись съ княземъ, которому поручилъ имѣть особенное попеченіе о печерскомъ монастырѣ и обѣщавъ молиться предъ престоломъ Господа не о черноризцахъ только, но и о всѣхъ, любящихъ Кіевскую обитель, преподобный Ѳеодосій почилъ о Господѣ на 90-мъ году своей подвижнической жизни.
Игуменъ Стефанъ продолжалъ строить церковь, которая въ теченіе трехъ лѣтъ была совершенно окончена. Нужно было теперь приступить къ внутреннему ея украшенію. На это требовалось много денегъ и матеріаловъ; а тутъ не было и такихъ людей, которымъ можно было-бы поручить отдѣлку храма. Но братія уповала на Господа, молилась Ему и снова получила отъ Него дивную помощь. Это было уже тогда, когда Стефану ннаслѣдовалъ преподобной Никонъ.
Однажды къ Никону пріѣхали изъ Константинополя греческіе иконописцы и греческіе купцы съ различнымъ матеріаломъ и церковными принадлежностями. Они обратилась къ игумену съ слѣдующими словами: «ваши два инока, назвавшіе себе Антоніемъ и Ѳеодосіемъ, пріѣзжали къ намъ въ Константинополь, наняли насъ для украшенія вашей монастырской церкви и дали даже задатокъ. Но оказывается, что ваша церковь слишкомъ большая, и мы за условленную плату никакимъ образомъ не можемъ приняться за работу. Мы согласны возвратить вамъ ваши денги и обратно уѣхать на родину; если же хотите оставить насъ у себя, такъ не угодно-ли прибавить намъ еще денегъ?». Удивленный Никонъ сказалъ имъ: «добрые люди! вы упоминаете объ Антоніи и Ѳеодосіи, которыхъ нѣтъ въ живыхъ уже десять лѣтъ. Подлинно-ли они васъ сюда зазвали»?
«Да, отвѣчали греки, свидѣтелями этому вотъ пріѣхавшіе съ нами купцы, которые видѣли ихъ и слышали наше условіе. Впрочемъ, покажите намъ изображевія этихъ отцовъ».
Игуменъ показалъ имъ изображенія Антонія и Ѳеодосія, и всѣ Греки признали въ нихъ тѣхъ-же лицъ, которыя условливались съ ними и которыя назвали себя иноками Антоніемъ и Ѳеодосіемъ. Тогда Никонъ понялъ и разъяснилъ Грекамъ, что эти святые мужи и по смерти своей продолжаютъ заботиться о святомъ печерскомъ храмѣ. Греки, выслушавъ игумена, пришли къ изображеніямъ святыхъ Антонія и Ѳеодосія, облобызали ихъ и согласились безмездно работать надъ украшеніемъ храма, а купцы даромъ отдали весь привезенный ими матеріалъ. Притомъ греческіе иконописцы разсказали обо всемъ, случившемся съ ними на пути изъ Константинополя въ Кіевъ:
«Когда мы приближались въ Кіеву, начали они, вдругъ увидѣли на воздухѣ ту церковь, которую согласились расписывать, но она показалась намъ гораздо большихъ размѣровъ, нежели указали намъ договаривавшіеся съ нами ваши иноки Антоній и Ѳеодосій. Мы начали колебаться въ нашихъ мысляхъ, сами не зная, ѣхать-ли, или же нѣтѣ? Въ это время поднялась буря на Днѣпрѣ и, несмотря на то, что мы плыли противъ теченія, наша лодка была пригнана ближе къ Кіеву, именно къ Треполю. Здѣсь простояли цѣлый день, такъ какъ нельзя, было ѣхать дальше. Когда, утомленные, заснули, намъ было такое видѣніе: предъ наши глаза предстала ваша намѣстная чудотворная икона Успенія Божіей Матери, отъ которой слышенъ былъ голосъ, обращенный къ намъ: «почему вы колеблетесь и хотите бѣжать; почему не покоряетесь волѣ Сына Моего и Моей!? Истину говорю вамъ: если не послушаетесь Меня и захотите бѣжать, я возьму всѣхъ васъ и съ вашей лодкой поставлю у церкви Моей. Знайте и то, что вы не выйдите оттуда, но скончаетесь въ моемъ монастырѣ иноками. И Я дамъ вамъ милость въ будущемъ вѣкѣ ради строителей этой церкви Антонія и Ѳеодосія». Несмотря на это видѣніе и увѣщаніе, продолжали живописцы, мы все-таки хотѣли возвратиться домой и поплыть внизъ по Днѣпру. Но лодка, несмотря на наши усилія, все неслась вверхъ и мы вскорѣ стали у вашего монастыря».
Греческіе живописцы съ усердіемъ трудились надъ украшеніемъ церкви, которое было окончено въ 1089 году, при преемникѣ Никона игуменѣ Іоаннѣ, въ княженіе великаго князя Всеволода Ярославича. Эта великая церковь была прекрасно расписана. Иконы и образа, чудные по красотѣ, были выложены золотыми камнями. Стѣны внутри и извнѣ украшены золотомъ; полъ былъ устланъ разноцвѣтнымъ мраморомъ, куполы вызолочены; крестъ на главномъ куполѣ сдѣланъ изъ чистаго золота. Въ этой церкви были погребены и расписывавшіе ее греки, получившіе отъ Небесной Царицы награду въ царствѣ небесномъ за ихъ труды въ монастырскомъ храмѣ.
Приближался Праздникъ Успенія Пресвятой Богородицы, во имя Которой была построена церковь. Въ канунъ этого дня назначено было освященіе его{2}. Всѣ съ нетерпѣніемъ ожидали 14-го Августа 1089 года. Все уже было готово къ освященію, не доставало каменной доски на престолъ. Но и она въ день освященія найдена была въ церкви предъ иеоностасомъ. Освященіе церкви совершилъ съ большимъ торжествомъ Кіевскій митрополитъ Іоаннъ.
Съ 1195 года печерскій монастырь навывается лаврою. Этотъ титулъ присвоилъ ему великій князь Андрей Юрьевичъ Боголюбскій, давшій ему первенство между всѣми русскими монастырями. Съ 1786 года лавра подчинена Кіевскому митрополиту, который считается настоятелемъ ея и именуется священно-архимандритожъ лавры.
Шайдицкій.
«Холмскій Народный Календарь» на 1888 г. Ч. 2. C. 127-136.
{1} Празднованіе иконы совершается дважды въ году: 3/16 мая (въ память о принесеніи изъ Константинополя въ 1073 г.) и 15/28 августа (въ праздникъ Успенія). Въ 1941 г. послѣ взрыва Успенскаго собора слѣдъ чудотворной иконы теряется. Ред.
{2} 14 августа по ст. ст. въ Кіево-Печерской Лаврѣ отмѣчаются: 1) канунъ храмового праздника великой лаврской церкви (Предпразднство Успенія Пресвятыя Богородицы), 2) день освященія Великой Печерской церкви (14 августа 1089 г.), 3) день перенесенія честныхъ мощей преп. Ѳеодосія Кіево-Печерскаго (†1074) изъ пещеры, въ коей были погребены, въ великую церковь Успенія Богородицы (1091 г.), гдѣ они и почивали подъ спудомъ до взрыва Великой Лаврской церкви (1941 г.). По одной изъ незадокументированныхъ версій мощи святого были вывезены братіей въ сохранное мѣсто, но назвать точное мѣсто ихъ нахожденія пока невозможно. Ред.
Пресвятая Богородица передает икону греческим мастерам, строителям Успенского собора. Икона 1-й п. XIX в.
Киево-Печерская икона Успения Пресвятой Богородицы. Первообраз. Фотография 1888 г.
Объ авторѣ. Статскій Совѣтникъ Владиміръ Григорьевичъ Шайдицкій, сынъ чиновника изъ Галиціи, род. въ 1858 г., кандидатъ С.-Петербургской духовной академіи 1885 г. преподаватель Холмской духовной семинаріи. Награжденъ: знакомъ Холмс. Братства 2 ст. (1887); орд. св. Ст. 3 ст. (1892); св. Ан. 3 ст. (1896); св. Ст. 2 ст. (1900); св. Ан. 2 ст. (1904); св. Влад. 4 ст. (1908). (Къ исторіи Холмской Духовной Семинаріи. // «Холмская церковная жизнь». 1910. №. 2. Ч. Неофф. С. 60-61.). Труды: «М. Tulli Ciceronis De officiis. Liber primus» (Вильна 1896 г.); «Латинская хрестоматія для низшихъ классовъ духовныхъ семинарій». Ч. 1 (Спб. 1905). Обои книги одобрены къ употребленію въ духовныхъ семинаріяхъ въ качествѣ учебнаго пособія но латинскому языку. За «Латинскую хрестоматію» (въ соавт.) была присуждена Макаріевская премя; «Почаевская лавра и ея древняя святыня чудотворная икона Божіей Матери» («Холмскій Народный Календарь» на 1887 г.); «Сказаніе объ основаніи св. Кіево-печерской Лавры и о созданіи въ ней великой церкви» (Тамъ-же, 1888 г.); «Преподобный Сергій Радонежскій и основанная имъ Свято-Троицкая Лавра» (Тамъ-же, 1889 г.); «Объ исхожденіи Святого Духа» (Тамъ-же, 1891 г.), и др.