Празднованіе Пасхи.
Празднованіе великихъ, свѣтлыхъ дней Пасхи особенно радостно и торжественно у всѣхъ христіанскихъ народовъ; это дѣйствительно – «праздниковъ праздникъ и торжество изъ торжествъ» по своему высокому религіозному значенію для каждаго христіанина. Народъ ждетъ Свѣтлаго праздника съ нетерпѣніемъ и встрѣчаетъ его съ шумной радостью; этой радости какъ бы сочувствуетъ сама природа, появляясь въ это время въ своемъ свѣжемъ весеннемъ уборѣ и какъ бы отожествляя свое обновленіе въ нравственнымъ обновленіемъ и искупленіемъ всего человѣчества.
Въ тѣ самые дни года, когда мы теперь празднуемъ Св. Пасху, происходили торжества у всѣхъ языческихъ народовъ древности, посвящаемыя возрождающейся силѣ природы. Такъ, у древнихъ германцевъ въ весеннее время существовали празднества въ честь Остары, богини весны, по имени которой апрѣль носилъ названіе Osterimonat (т.-е. мѣсяцъ Остары). Народъ приносилъ ей въ жертву первые майскіе цвѣты. Отъ имени Остаро заимствовано и нынѣшнее нѣмецкое названіе Пасхи – Osterfest, или просто Ostern. Въ древней Греціи съ особенной торжественностью праздновались весной такъ-называемыя харистіи праздники, во время которыхъ собирались родственники, дарили другъ друга, а также возносили куренія въ память усопшихъ. Въ Персіи, въ старину, весною праздновали начало новаго года, и этотъ праздникъ обновленія природы проводили особенно торжественно. О наступленіи праздника возвѣщалось народу выстрѣлами; жрецы-звѣздочеты въ великолѣпныхъ одѣяніяхъ спѣшили во дворецъ царя или правителя города. Повсюду раздавался громъ литавръ; звуки трубъ и пѣніе радостныхъ пѣсенъ. Въ Испагани, столицѣ государства, этотъ праздникъ длился цѣлыхъ восемь дней, и весь городъ въ это время представлялъ собою одну пеструю шумную ярмарку. Этотъ праздникъ персы называли, между прочимъ праздникомъ новыхъ одеждъ, такъ какъ каждый бѣднякъ одѣвался въ этотъ день въ новую одежду, а богатые мѣняли ее по нѣсколько разъ въ день. Во время этихъ шумныхъ, веселыхъ празднествъ язычниковъ въ честь весны, евреи выполняли обрядъ таинственный, полный глубокаго религіознаго значенія: они праздновали свою Пасху. Въ ветхозавѣтной церкви слово Пасха обозначало обходъ (отъ еврейскаго слова пасехъ), въ воспоминаніе того, что ангелъ смерти въ одну ночь поразилъ всѣхъ первенцевъ египетскихъ, пощадивъ лишь дома племени Израиля, отмѣченные кровью агнца. Это истребленіе первенцевъ Египта и заставило фараона Рамзеса отпустить евреевъ въ обѣтованную землю. Выступая изъ Египта, каждый израильтянинъ долженъ былъ заколоть однолѣтняго, безъ всякихъ пороковъ агнца и испечь его цѣлаго на огнѣ. Гдѣ же семейство было малочисленно, что не могло съѣсть всего агнца, тамъ повелѣвалось пригласить сосѣда, чтобы ничего не осталось отъ трапезы. Евреямъ, сверхъ того, было приказано одѣться по-дорожному, взять въ руки посохи и быть готовыми къ далекому пути. Всѣ эти обрядности до сихъ поръ сохраняются евреями при празднованіи пасхи; при ихъ пасхальной трапезѣ хлѣбъ безъ закваски обозначаетъ торопливость выхода изъ Египта, не позволявшую его заквасить; дикій же латукъ и другія горькія травы ѣдятъ въ воспоминаніе горечи и страданій египетскаго рабства. Въ новозавѣтной церкви Пасха – самъ Іисусъ Христосъ и, вѣруя въ Его воскресеніе, христіанинъ, оставивъ таинственную и мрачную обрядность евреевъ, придалъ Пасхѣ значеніе празднества торжественнаго и радостнаго. Конечно, прошло много времени, пока празднованіе Пасхи получило вполнѣ христіанскій характеръ. Древніе христіане часто придерживались въ этомъ случаѣ разныхъ іудейскихъ обрядностей; въ средніе же вѣка народъ не переставалъ смѣшивать понятія христіанскія съ понятіями языческими. Такъ, на сѣверѣ Германіи еще въ 16-мъ вѣкѣ держался обычай въ первый день Пасхи во всѣхъ деревняхъ, селахъ и городахъ, на горахъ и холмахъ зажигать огни, при чемъ парни и дѣвушки танцовалй вокругъ пламени, кидали въ огонь платки и подбрасывали въ воздухъ шапки. На улицахъ и площадяхъ средневѣковаго города въ дни Пасхи обыкновенно игрались мистеріи, представлявшія въ лицахъ страданія, смерть и воскресеніе Спасителя, кромѣ того, духовенство само придавало веселый характеръ празднику, раздавая народу веселыя исторіи и возбуждая въ немъ такъ-называвшійся «пасхальный смѣхъ».
Въ ХІІІ столѣтіи въ Парижѣ церковно-служители и вообще молодые люди ходили по городу длинными процессіями, съ яркими значками, при звукахъ трубъ и барабанномъ боѣ и собирали отъ горожанъ крашеныя пасхальныя яйца.
Эти разноцвѣтныя пасхальныя яйца играютъ вообще очень видную роль въ празднованіи Пасхи, и начало обычая дарить ими другъ друга теряется въ отдаленной древности. Иные ученые утверждаютъ даже, что мы обязаны происхожденіемъ пасхальныхъ яицъ никому другому, какъ финикіянамъ, у которыхъ яйцо служило символомъ творенія всего міра. Впрочемъ, на всемъ Востокѣ яйцо являлось представленіемъ всего сущаго и играло немалую роль въ восточной обрядности. Такъ, въ Персіи, въ старину, въ день Новаго года, дарили обыкновенно другъ другу позолоченыя яйца, иногда весьма высокой цѣнности.
По свидѣтеллству Плинія, римляне употребляли крашеныя яйца при разныхъ игрищахъ, при богослужебныхъ обрядахъ и очищеніи грѣховъ. По словамъ Плутарха, яйцо представляетъ собою творца всей природы, вседѣйствующаго и все въ себѣ заключающаго и должно приноситься въ честь Бахуса, какъ символъ возрожденія. Египтяне представляли яйцо подъ видомъ вселенной и въ его образѣ поклонялись благодѣтельному божеству Кнефу. По христіанскому преданію, яйцо, какъ символъ Воскресенія Спасителя, вошло въ обычай со временъ апостольскихъ; такъ, если вѣрить легендѣ, то еще Марія Магдалина, явясь въ Римъ къ императору Тиверію, пиднесла ему красное яйцо, прежде чѣмъ начать свою проповѣдь. Этому примѣру Маріи Магдалины начали подражать другіе христіане, и красное пасхальное яичко вошло между ними въ общее употребленіе, что доказывается раскопками въ древнихъ катакомбахъ, гдѣ часто находятъ въ гробницахъ яйца, сдѣланныя изъ мрамора[1].
Обычай дарить во дни св. Пасхи другъ другу украшенія, цвѣтныя яйца – сохранился до сихъ поръ во всемъ христіанскомъ мірѣ. Помимо этого обычая каждый народъ празднуетъ великій день болѣе или менѣе своеобразно, сопровождая его разными увеселеніями и обрядами. Такъ, въ Италіи и особенно въ Римѣ, Пасха встрѣчается при трескѣ выстрѣловъ и ракетъ; особенно впечатлѣніе производить на массы въ это время торжественность и роскошь папскаго служенія, заканчивающагося великолѣпной иллюминаціей собора св. Петра. Въ Швеціи и Норвегіи канунъ Пасхи проходитъ въ разнаго рода увеселеніяхъ; куда бы вы ни пошли въ этотъ день, отовсюду слышны звуки выстрѣловъ. Кромѣ того, народъ зажигаетъ костры на холмахъ и пригоркахъ, чтобы отогнать злыхъ духовъ, которые, по его повѣрью, въ этотъ день особенно дѣятельны и опасны. Вечеромъ же на столѣ каждаго шведа вы увидите молочную рисовую кашу и вареныя яйца.
Въ Греціи самую видную роль на пасхальномъ столѣ играетъ пасхальный агнецъ, такъ что ежегодно въ однѣхъ Аѳинахъ убиваютъ на Пасху отъ 12 до 15 тысячъ, а во всей Греціи болѣе 200,000 ягнятъ и овецъ. Послѣ Свѣтлой заутрени повсюду раздаются радостные крики, ружейные выстрѣлы и трескъ ракетъ, и такой народный разгулъ продолжается всѣ первые три дня Свѣтлой недѣли. Въ Испаніи во время Пасхи происходятъ въ городахъ пышныя церковныя процессіи, извѣстныя подъ именемъ Pasos, въ которыхъ представляются въ лицахъ Спаситель и участники Его страданій, смерти и воскресенія.
Въ старину въ центрѣ древней до-Петровской Руси, въ Москвѣ, празднованіе Пасхи совершалось съ особой торжественностью. Наканунѣ великаго дня цари русскіе посѣщали узниковъ и призрѣваемыхъ въ богадѣльняхъ и одѣляли ихъ щедрою милостыней, потомъ заходили они въ царскую усыпальницу, въ Архангельскій соборъ, чтобы поклониться гробамъ своихъ предковъ.
Полунощницу цари обыкновенно слушали въ своихъ хоромахъ, но лишь только раздавался призывной полунощный торжественный благовѣстъ, они спѣшили въ Успенскій соборъ, гдѣ совершалась утреня со всевозможнымъ благолѣпіемъ. Послѣ возглашенія «Христосъ Воскресе», цари прикладывались къ мѣстнымъ иконамъ, христосовались съ духовенствомъ; ближнихъ же бояръ своихъ они жаловали къ рукѣ и одѣляли ихъ пасхальными яйцами: гусиными, утиными, куриными и точеными деревянными, расписанными по золоту яркими красками въ узоръ или цвѣтными травами, приготовленіемъ которыхъ обыкновенно тогда занимались пекари, иконописцы, травщики оружейной палаты и монахи Троице-Сергіевой лавры. По окончаніи заутрени цари ходили прикладываться къ мощамъ и христосоваться со своими предками, кланяясь до земли ихъ гробницамъ. По совершеніи всѣхъ молебствій, цари принимали у себя патріарха и поздравителей разныхъ чиновъ, въ сопровожденіи которыхъ отправлялись въ золотую палату для привѣтстьованія царицы. Въ этотъ же день тюрьмы, больницы, богадѣльни одѣляли несчастныхъ одеждой, деньгами и пищей. Въ пятницу же Святой педѣли царь и царица отправлялись въ Новодѣвичій монастырь, около котораго въ этотъ день послѣ крестнаго хода бывало многолюдное гулянье, въ присутствіи царской семьи, для которой на обширномъ полѣ разбивали блестящіе парчевые шатры. Въ простонародьѣ никто не ложился спать въ ночь предшествующую Великому дню; послѣ обычнаго разговѣнья: кто пѣлъ великоденныя пѣсни, кто игралъ въ битки, обѣдали затѣмъ очень рано и ложились отдыхать.
Въ Екатерининское время происходило особенно блестящее гулянье на Святой недѣлѣ въ Москвѣ подъ Новинскимъ, куда пріѣзжало тогдашнее барство въ громадныхъ колымагахъ, наполненныхъ чадами и всѣми домочадцами, въ числѣ послѣднихъ часто фигурировали разныя домашнія арапки, карлы, дуры и даже собаченки. Во всей Москвѣ тогда, судя по запискамъ современниковъ, шло веселье на-распашку; отъ охотниковъ звонить въ колокола не было отбою; всюду катали яйца, играли въ битки, щелкали орѣхи; дѣвушки прыгали на доскахъ; повсюду слышался скрипъ качелей, звуки балалайки, развеселыя пѣсни и чмоканье пасхальныхъ поцѣлуевъ. Скорлупа орѣховая и яичная, въ полномъ смыслѣ слова, застилала сплошь всѣ мощеныя и немощеныя улицы. Нынѣ пасхальный праздникъ происходитъ въ нашихъ столицахъ безъ особо шумнаго разгула; только сельское населеніе выполняетъ еще разныя обрядности и посвящаетъ имъ всю Свѣтлую недѣлю. Такъ, въ первый день наблюдаютъ восходъ и играніе солнца. Появленіе солнца на чистомъ небѣ и играніе его предвѣщаетъ хорошее лѣто, обильный урожай и счастливыя свадьбы. Въ понедѣльникъ въ нѣкоторыхъ губерніяхъ крестьяне ходятъ на кладбищѣ христосоваться съ умершими родственниками и проводятъ тамъ цѣлый день до вечера. Утро вторника называется «купалищемъ», такъ какъ существуетъ обычай въ этотъ день обливать холодной водой тѣхъ, которые проспали Свѣтлую заутреню.
«Ярославскія Епархіальныя Вѣдомости». 1909. № 13-14. Ч. Неофф. С. 242-246.
[1] Въ древнихъ рукописяхъ встрѣчается очень замысловатое толкованіе пасхальнаго краснаго яйца, примѣнительно къ смыслу праздника (приписываемое святому Іоанну Дамаскину): «яйцо примѣнно ко всей твари: скорлупа – аки небо, плева – аки облацы, бѣлокъ – аки воды, желтокъ – аки земля, а сырость посреди яйца – аки въ мірѣ грѣхъ. Господь нашъ Іисусъ Христосъ воскресе отъ мертвыхъ, всю тварь обнови своею кровію, якожъ яйце украси; а сырость грѣховную изсуши, якоже яйце изгусти». Пасхальное привѣтствіе съ червленымъ яйцомъ обличаетъ жидовъ, которые не вѣровали вь Господа, какъ Творца міра, и его воскресенію. Текстъ приводится по рукописи XVI в. Библіотеки Московской духовной академіи № 12 (57), л. 239. // «Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1900. № 15-16. С. 620, прим. – ред.