НОВАЯ ЗАПОВѢДЬ.

Заповѣдь новую даю вамъ, да любите другъ друга, какъ Я возлюбилъ васъ, такъ и вы да любите другъ друга (Іоан. ХIII, 34).

Если кто хочетъ идти за Мною, отвергнись себя (Mѳ. XVI, 32).

I.

Единственное въ мірѣ событіе, подобнаго которому не знаетъ исторія человѣчества, есть Рождество Христово. Это событіе дѣлитъ всю исторію человѣчества на древнюю и новую, ибо Христосъ Спаситель далъ человѣку новыя начала жизни и новыя силы для осуществленія этихъ началъ, которыхъ не зналъ древній міръ, и дѣло Христово, которое Онъ совершилъ (Іоан. ΧVII, 4), положило начало новой эпохѣ, новой великой годинѣ.

До Іисуса Христа изжили свою жизнь древнія царства: Сирійское, Вавилонское, Греческая монархія Александра Македонскаго и Римское царство кесарей, въ которое включена была и тогдашняя Іудея. Въ моментъ Рождества Христова Римское царство кесарей достигло по-видимому вершины своего могущества, охвативъ своимъ господствомъ всѣ страны тогдашняго цивилизованнаго міра (orbis terrarum, οἰχουμένη). Богатство, образованность, основанная на древнихъ созданіяхъ литературы и искусства и наслѣдованіяхъ мудрецовъ, государственное благоустройство и образцовое гражданское право, т. е. всѣ блага цивилизаціи сосредоточивались тогда въ покорившей весь міръ могущественной имперіи цезарей.

Но въ этомъ великомъ созданіи древней культуры, которое было произведено естественными усиліями человѣчества, не было духа живши. При внѣшнемъ блескѣ и могуществѣ въ немъ ощущалось вѣяніе вражды, распаденія и смерти. Тѣ начала, которыя поддерживали существованіе древняго міра, къ этому времени были уже совершенно исчерпаны и оказались недостаточными для поддержки дальнѣйшаго существованія или развитія человѣчества – и оно находилось въ глубочайшемъ нравственномъ упадкѣ. Древній міръ умиралъ и сердце человѣческое жаждало избавленія. «Тогда въ іудейской странѣ было опущено въ почву то горчичное зерно, изъ котораго произрасло древо жизни для страждущаго человѣчества». Тогда въ естественномь царствѣ борьбы раздалась проповѣдь о благодатномъ царствѣ мира. Тогда въ царствѣ кесаря Іисусомъ Христомъ было положено основаніе царствію Божію и вмѣстѣ съ тѣмъ даровано все, потребное для жизни и благочестія (2 Петр. 1, 3). Въ сухія и мертвыя кости влился духъ жизни (Іезек. XXXVII, 5).

II.

Естественная жизнь людей основывается на природѣ. Но природа не знаетъ равенства. Она производитъ людей различныхъ возрастовъ и половъ, различныхъ силъ и способностей, различнаго таланта и склада характера. Она ставитъ ихъ въ различныя географическія и историческія условія для приложенія ихъ силъ, развитія ихъ дѣятельности и труда, усугубляя тѣмъ ихъ неравенство. Въ самый производительный трудъ ихъ она вноситъ раздѣленіе и различныя его отрасли Іерархически подчиняетъ одни другимъ, низшія отрасли высшимъ. Отсюда происходить раздѣленіе людей по спеціальностямъ ихъ труда, распаденіе ихъ на взаимно зависящіе другъ отъ друга классы и ихъ экономическое или соціальное неравенство.

А изъ этого неравенства происходитъ борьба людей между собою, хотя они оказываются связанными взаимною зависимостью другъ отъ друга по своему происхожденію и по спеціализаціи своей дѣятельности. И эта борьба обнаруживается не между отдѣльными только лицами, но и между цѣлыми классами, къ которымъ принадлежатъ отдѣльныя лица. Сильный побѣждаетъ слабаго; достигшій преимущественнаго или наиболѣе выгоднаго положенія старается закрѣпить его за собою; слабый и бѣдный борется съ сильнымъ и богатымъ. Общество представляетъ взаимное противоборство различныхъ единичныхъ или массовыхъ эгоистическихъ стремленій, находящихся въ инстиктивномъ и глухомъ или въ сознательномъ и открытомъ антагонизмѣ между собою.

Эту взаимную борьбу умѣряетъ принципъ справедливости, выражающійся въ такъ называемомъ правовомъ порядкѣ, органомъ котораго является государство, какъ учрежденіе. Но право умѣряетъ эту борьбу посредствомъ принужденія, ибо право обладаетъ принудительнымъ характеромъ и водворяющее его государство есть аппаратъ правомѣрнаго принужденія. Слѣдовательно, право умѣряегь взаимную борьбу посредствомъ борьбы съ нею, и слѣдовательно само оказывается одною изъ борющихся силъ. Въ сущности право представляетъ лишь принудительную охрану притязаній человѣческаго эгоизма съ точки зрѣнія формальной справедливости, т. е. совмѣстности многихъ эгонзмовъ и воздаянія каждому того, что ему слѣдуетъ (constans et perpetua voluntas suum cuique tribuendi). Въ этомъ состоять борьба права съ несправедливостію.

Естественная справедливость тоже не знаегь равенства. Напротивъ, она скорѣе охраняетъ неравенство, ибо всѣхъ равнять явно несправедливо. Правда, отвлеченная мысль о среднемъ человѣкѣ, объ общей правоспособностн человѣка можетъ служить отвлеченному же проведенію равенства (aequitas) въ теоріи; но въ жизни, въ творчествѣ, въ дѣятельности эта теорія постоянно терпитъ крушеніе, ибо равенство въ правоспособности всегда встрѣчаетъ фактическое неравенство людей, которое не можетъ быть уничтожено никакими силами принужденія. Конечно всѣ люди – люди, но отсюда не слѣдуетъ, что всѣ они равны одинъ другому по своей конкретной индивидуальной природѣ. А вѣдь жизнь и культура создаются не отвлеченнымъ понятіемъ «человѣкъ», а индивидуальными самосознательными лицами. «Коммунистическій шаблонъ, утверждающій, что всякая воля должна считать равною всякую другую волю», – по словамъ Нитцше, – есть враждебный жизни принципъ». «Нѣтъ яда болѣе ядовитаго», говоритъ онъ, «чѣмъ ученіе о равенствѣ, ибо оно проповѣдуется какъ бы во имя самой справедливости, между тѣмъ какъ оно есть конецъ справедливости». «Равенство въ правѣ ведетъ къ равенству въ безправіи», такъ какъ «всякое право есть привиллегія». Поистинѣ summum jus – summa injuria. Итакъ, фактически равенство, котораго такъ добиваются разные соціалисты и утописты, не можетъ быть осуществлено никакою принудительною нормою, ибо такое принужденіе было бы направлено не противъ человѣческой воли, а противъ независящихъ отъ воли природныхъ различій. Оно явилось бы нетолько противоестественнымъ, но и противнымъ справедливости. Такимъ образомъ, правовой порядокъ, органомъ котораго является государство, основывается въ сущности на различіи и неравенствѣ и предполагаетъ борьбу, регулируемую силою государства.

Въ самомъ правомъ строѣ современныхъ намъ обществъ остается непримиреннымъ то коренное противорѣчіе, которое обнаруживается между публичнымъ и частнымъ правомъ: въ основѣ публичнаго права лежитъ понятіе о публичномъ интересѣ, съ точки зрѣнія коего частное лицо есть только средство для осуществленія цѣлей государства, а въ основѣ частнаго права лежитъ понятіе частнаго интереса, съ точки зрѣнія коего государство есть средство для осуществленія цѣлей частнаго лица. Не смотря на всѣ новѣйшія попытки примирить это противорѣчіе въ теоріи, вопросъ остается неразрѣшеннымъ и государство до сихъ поръ во все продолженіе исторіи не въ силахъ было уничтожить этого противоборства между отдѣльною личностію или классами, съ одной стороны, и имъ самимъ, какъ цѣлымъ – другой. Таковъ правовой порядокъ. Позади его всегда подразумѣвается борьба между цѣлымъ и частями и частей между собой.

Царство кесаря только регулируетъ эту борьбу силою принужденія во имя права и справедливости, но никогда не въ силахъ ее уничтожить.

III.

Въ этомъ царствѣ кесаря рядомъ съ принудительнымъ правовымъ порядкомъ, основаннымъ на принципѣ естественной справедливости, Господомъ нашимъ Іисусомъ Христомъ былъ основанъ новый порядокъ на принцииѣ свободной самоотверженной любви къ ближнему въ силу любви къ Богу. Эта самоотверженная любовь не ищетъ своего права (1 Коринѳ. XIII, 5), но, напротивъ, имъ жертвуетъ. Жертва же своимъ правомъ и есть самоотверженіе. Я могу жертвовать только тѣмъ, что принадлежитъ мнѣ по праву и что признано за мною въ принудительномъ порядкѣ. Нельзя пожертвовать того, что не есть мое, или что принадлежитъ другому, ибо здѣсь не будетъ моей жертвы. Жертвовать возможно только своимъ, что признается моимъ по законамъ государства. Къ этой жертвѣ своимъ правомъ и приглашаетъ всѣхъ насъ Іисусъ Христосъ, когда говоритъ: «аще кто хощетъ по Мнѣ идти, да отворжется себе». У насъ есть право собственности, но Христосъ говоритъ: «если кто захочетъ судиться съ тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду» (Мѳ. V, 40). У насъ есть право чести, но Христосъ говоритъ: «кто ударитъ тебя въ правую щеку, обрати къ нему и другую» (Мѳ. V, 39). У насъ есть право на жизнь, но Христосъ говоритъ: «нѣтъ больше той любви, какъ если кто положитъ душу свою за друзей своихъ» (Іоан. ХV, 13). Итакъ, Іисусъ Христосъ приглашаетъ всѣхъ жертвовать своимъ личнымъ правомъ. Христіанское прощеніе личныхъ обидъ есть только видъ этой жертвы. Между тѣмъ какъ правовой порядокъ обезпечиваетъ человѣку возможность его самоутвержденія и спокойнаго пользованія средствами существованія и развитія, христіанство требуетъ, именно свободнаго самоотреченія и упраздненія своего эгоизма, не во имя отвлеченной справедливости, а во имя живой личной любви къ ближнему въ силу любви къ Богу. Но этимъ треботваніемъ обосновывается новый нравственный міропорядокъ. «Заповѣдь новую даю вамъ, да любите другъ друга», говоритъ Господь (Іоан. XIII, 34). «Мы имѣемъ отъ Него такую заповѣдь, чтобы любящій Бога, любилъ и брата своего», пишетъ Апостолъ Іоаннъ (I Іоан. ІV, 21).

Этотъ новый міропорядокъ переставлять всѣ отношенія между людьми, ибо онъ сравниваетъ всѣхъ не въ области права, а въ области нравственной. Въ силу самоотверженія сильный свободно жертвуетъ своею силою слабому, богатый свободно дѣлится своимъ богатствомъ съ бѣднымъ, знающій свободно помогаетъ незнающему, здоровый больному, трудящійся нетрудящемуся, талантливый безталанному. Происходитъ добровольное уравненіе вслѣдствіе личной жертвы сильныхъ въ пользу слабыхъ. «Но требуется, чтобы другимъ было облегченіе, и вамъ тяжесть; но чтобы была равномѣрность», говоритъ Апостолъ Павелъ (2 Коринѳ. VIII, 13). Но этого мало. Въ новомъ нравственномъ міропорядкѣ самая слабость пріобрѣтаетъ особую нравственную цѣну. Дѣти и женщины, нищіе, больные, голодные, заключенные въ темницы, мытари и даже грѣшники требуютъ особаго нравственнаго попеченія. И Самъ Основатель новаго міропорядка былъ другомъ мытарей и грѣшниковъ (Матѳ. XI, 19). Чаша студеной води и лепта вдовицы становятся цѣннѣе всѣхъ достатковъ богачей (Марк. XII, 42). Обида прощается, т. е. теряетъ свое значеніе и разсматривается, какъ не существующая. Если по мнѣнію древнихъ (напримѣръ Сократа) тотъ человѣкъ заслуживалъ величайшей похвалы, который спѣшилъ врагамъ дѣлать зло, а друзьямъ благодѣтельствовать (Memorab. II, 3, 14), то въ новомъ нравственномъ міропорядкѣ заповѣдуется любить своихъ враговъ, благословлять проклинающихъ, благотворитъ ненавидящимъ и молиться за обижающихъ и гонящихъ (Матѳ. V, 44). Господинъ становится слугою (Матѳ. XX, 25-27) и многіе первые становятся послѣдними, а послѣдніе первыми (Матѳ. XIX, 30; Марк. X, 31; Лук. XIII, 30). Такъ рядомъ съ принудительнымъ правовымъ порядкомъ осуществляется новый свободный нравственный міропорядокъ.

Однако осуществленіе этого свободнаго нравственнаго міропорядка посредствомъ самоотверженія возможно только для людей, пересоздавшихся въ самомъ существѣ своемъ, воспріявшихъ волю Божію въ свою жизнь и умертвившихъ въ себѣ ветхаго человѣка, тлѣющаго въ эгоистическихъ похотяхъ прелестныхъ (Ефес. IV, 22). Такое претвореніе обусловливается внутреннимъ переворотомъ въ сознаніи, покаяніемъ (Матѳ. IV, 17; Марк. I, 15; VI, 12; Дѣян. II, 38; XVII, 30; XXVI, 20), возрожденіемъ и оживотвореніемъ силою Божіей благодати свыше (Іоан. I, 13; III, 3-8; 1 Іоан. III, 9; IV, 7, 5, 18; Тит. III, 5; 1 Петр. I, 23; Ефес. II, 5; Колосс. II, 13) и новымъ благодатнымъ твореніемъ (2 Коринѳ. V, 17; Гал. VI, 15), созданіемъ новаго (Ефес. II, 15; IV, 24) внутренняго человѣка (Римл. VII, 22; 2 Коринѳ. IV, 16; Ефес. ІII, 16), ходящаго въ обновленной жизни (Римл. VI, 4), вслѣдствіе чего является новый родъ людей среди окружающаго міра, родъ Божій (Дѣян. XVI, 28), родъ избранный, народъ святой, люди, взятые въ удѣлъ (1 Петр. II, 9). Такимъ образомъ для осуществленія новой заповѣди о самоотверженной любви подаются человѣку отъ Бога новыя силы, которыя даютъ ему возможность стать причастникомъ царствія Божія подъ условіемъ вѣры во Христа соблюденія заповѣдей Его, т. е. подъ условіемъ послѣдованія Ему.

IV.

Отсюда ясно, что рѣшеніе соціальной проблемны, которая такъ волнуетъ теперь народы, возможно не въ сферѣ права и не силою государства, а въ области нравственно-религіознаго возрожденія. Оно можетъ послѣдовать въ силу свободнаго рѣшенія возрожденныхъ ученіемъ Христа и благодатію Божіею людей, а не въ силу классовой борьбы и насильственныхъ переворотовъ съ оружіемъ въ рукахъ. Законъ жизни и двигатель исторіи вовсе не борьба или вражда классовъ, какъ утверждаютъ соціалисты въ своихъ манифестахъ, а напротивъ мирное сотрудничество, кооперація и симбіозъ. Исторія движется не вслѣдствіе борьбы классовъ, которая, послѣдовательно проведенная, можетъ дать только гибель и разрушеніе, а не созиданіе. Она творится вопреки этой борьбѣ силами, поддерживающими единство и совокупную, согласную дѣятельность классовъ или отдѣльныхъ лицъ. Организмы живутъ не посредствомъ борьбы членовъ между собою, а посредствомъ ихъ согласной дѣятельности и взаимопомощи. «Членовъ много, а тѣло одно, говоритъ Апостолъ. Не можетъ глазъ сказать: ты мнѣ не надобна; или также голова ногамъ: вы мнѣ не нужны. Напротивъ, члены тѣла, которые кажутся слабѣйшими, гораздо нужнѣе. Богъ соразмѣрилъ тѣло, внушивъ о менѣе совершенномъ большее попеченіе, дабы не было раздѣленія въ тѣлѣ, а всѣ члены одинаково заботились другъ о другѣ» (1 Кор. XII, 20-22, 24-25). Но если въ организмѣ жизнь цѣлаго продолжается только посредствомъ координаціи и сотрудничества всѣхъ членовъ, то и въ обществѣ и въ государствѣ она поддерживается только единеніемъ и согласіемъ, а не враждою и борьбою. Взявшіе мечъ отъ меча и погибнутъ, а потому мечи должны быть перекованы въ рала.

Теперь проповѣдники борьбы требуютъ борьбы даже во имя нравственныхъ началъ и уваженія къ человѣческому достоинству. Соціалистическая партія ревизіонистовъ указываетъ на формулу Канта, по которой каждый человѣкъ есть самъ себѣ цѣль, а потому и не можетъ быть обращенъ въ средство для другого человѣка, между тѣмъ какъ теперь одни классы служатъ средствомъ для другихъ, слабые эксплуатируются сильными, бѣдные угнетаются богатыми, неученые учеными, народы своими правительствами и пролетаріи капиталистами. Говорятъ, что это безнравственно, но, предлагая насильственную перестановку классовъ, впадаютъ въ вопіющее противорѣчіе съ собою. Возмущаются тѣмъ, что капиталистъ эксплуатируетъ пролетарія, но стремятся къ тому, чтобы пролетарій эксплуатировалъ капиталиста; возмущаются тѣмъ, что богатые собираютъ свои богатства посредствомъ экспропріаціи, но одобряютъ экспропріаціи, если экспропріируютъ экспропріаторы; возмущаются, что ученый и умный преимуществуетъ предъ неученымъ и глупцомъ, но одобряютъ, если невѣжда и глупецъ торжествуютъ надъ умнымъ и ученымъ; возмущаются, что сильные и талантливые подчиняютъ себѣ слабыхъ и посредственныхъ людей, но одобряютъ стремленіе подчинить сильныхъ и талантливыхъ слабымъ и ничтожнымъ. Возмутительно, если трезвый эксплуатируетъ пьянаго, но неужели не болѣе возмутительно, если пьяный будетъ эксплуатировать трезваго. Но тѣ, кто призываетъ некультурные классы пролетаріевъ къ диктатурѣ и вящшему развитію культуры, желаютъ установить именно такой принудительный порядокъ, въ которомъ сильные, талантливые и умные люди и такъ называемые привилегированные классы будутъ эксплуатироваться слабыми, безталанными и глупыми людьми, ибо иначе имъ невозможно будетъ достигнуть искомаго равенства. Но чѣмъ же эта новая эксплуатація низшими слоями высшихъ будетъ лучше, справедливѣе и нравственнѣе теперешней эксплуатаціи, но только высшими слоями низшихъ? Ужъ если теперешній строй безнравствененъ, то соціалистическій будетъ еще безнравственнѣе. Ясно, слѣдовательно, что борьбою и насильственнымъ ниспроверженіемъ однихъ другими еще нельзя водворить на землѣ нравственнаго міропорядка и равенства.

Не въ борьбѣ обрѣтается нравственный міропорядокъ и равенство, ибо борба основана на неравенствѣ, а въ любви и самоотверженіи, которыя упраздняютъ борьбу. Другого принципа уравненія нѣтъ и быть не можетъ. Природа создаетъ неравенство, ведущее къ борьбѣ, а самоотверженіе и любовь вносятъ уравненіе и миръ. Только тогда и будетъ на землѣ миръ, когда мы не станемъ забывать новой заповѣди о любви, данной намъ Іисусомъ Христомъ. Вотъ почему Рождество Христово ангелы встрѣтили пѣніемъ: «Слава въ вышнихъ Богу и на земли миръ въ человѣцѣхъ благоволеніе».

 

«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1908. № 1. С. 1-4, 1a-3а.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: