Н. Цуриковъ – Христианство и коммунизмъ.
Во всемъ послѣдующемъ изложеніи, говоря о коммунизмѣ, мы будемъ разумѣть подъ нимъ слѣдующее. Во-первыхъ, рѣчь будетъ итти о современномъ коммунизмѣ, т. е. коммунизмѣ-марксизмѣ. (Идеалъ коммунистическаго устройства общества, какъ извѣстно, – не новъ. Но далеко не всегда соотвѣтствующія теоріи и утопическія измышленія были связаны съ современнымъ коммунистическимъ міровоззрѣніемъ, то-есть съ безбожіемъ). Во-вторыхъ, говоря о христіанствѣ и коммунизмѣ, мы будемъ говорить о коммунизмѣ во всемъ его объемѣ: и какъ о міровоззрѣніи и какъ планѣ организаціи человѣческаго общества, преимущественно о второмъ. И въ-третьихъ, наконецъ, – о коммунизмѣ, какъ самой послѣдовательной, додуманной и доведенной до конца соціалистической теоріи, какъ объ одномъ изъ соціалистическихъ ученій. Во многихъ мѣстахъ нашей работы рѣчь будетъ итти и о цѣломъ и о части, то-есть и о соціализмѣ и о коммунизмѣ.
Какіе вопросы должны быть поставлены каждымъ, кого интересуетъ тема, стоящая въ заголовкѣ нашей работы. Мы считаемъ, что вопросы эти таковы.
Соединимы ли христіанство и коммунизмъ? Каково взаимоотношеніе христіанства и коммунизма и конкретно-историческое (что, конечно, чрезвычайно важно и показательно), и теоретическое, какъ ученій? Непримиримо враждебны ли они, во всѣхъ своихъ частяхъ съ начала и до конца, какъ исходящіе изъ прямо-противоположныхъ основъ-предпосылокъ, или, наоборотъ: вполнѣ совмѣстимы? Если совмѣстимы, то въ какой мѣрѣ и въ какомъ качествѣ? Въ качествѣ теоретическихъ ученій или только въ части, предписывающей своимъ адептамъ должное и разумное поведеніе? Если только въ послѣднемъ отношеніи, то можно ли, напримѣръ, утверждать, что идеалъ устроенія коммунистическаго общества является лучшимъ выраженіемъ христіанскаго представленія о праведной жизни на землѣ? Или, наоборотъ: если даже и имѣется въ этомъ отношеніи кажущееся внѣшнее совпаденіе, то не является ли оно не только внѣшнимъ, но именно лишь кажущимся? И, при болѣе глубокомъ и вдумчивомъ подходѣ, не обнаруживаетъ ли это совпаденіе діаметрально-противоположные мотивы и цѣли?
Что, однако, побудило насъ обратиться къ этой темѣ?
Мы хорошо знаемъ, что нѣкоторые читатели, и особенно русскіе, будутъ изумлены, и, можетъ быть, даже возмущены одной возможностью постановки всѣхъ выше сформулированныхъ вопросовъ, т. е. какъ бы сомнѣніемъ въ отвѣтѣ, допущеніемъ теоретической возможности разнаго отвѣта. Какъ, – спросятъ эти читатели, – вы считаете нужнымъ кому-то доказывать, что христіанство и коммунизмъ несоединимы? Развѣ это не равносильно попыткѣ доказывать несоединимость правды съ ложью, честности съ подлостью и т. д.? Зачѣмъ это, и кого вы имѣете въ виду? Если есть люди, которые органически лишены обонянія, то можно ли имъ, напримѣръ, доказать, что запахъ карбита отвратителенъ? Если есть люди, лишенные моральнаго обонянія, которые послѣ всего происшедшаго еще задумываются надъ этимъ вопросомъ, то не лучше ли оставить ихъ въ покоѣ, не тратя на нихъ времени?
Мы не можемъ согласиться съ этими соображеніями. Дискуссія на тему – нужна ли правда – морально недопустима. Есть вещи, есть цѣнности, которыя подлежатъ не дискуссіонному ихъ обсужденію, а только утвержденію ихъ, если человѣкъ хоть что-нибудь любитъ и во что-нибудь вѣритъ. И тѣмъ не менѣе мы убѣждены, что не только можно, но и должно поставить всѣ вышесформулированные вопросы. И вотъ почему. Во-первыхъ, очень часто люди всѣмъ своимъ существомъ, всѣми, можно сказать, своими духовными порами чувствующіе, что данное явленіе или ученіе есть зло и ложь, – не могутъ, однако, вразумительно обосновать своего чувства такъ, чтобы оно было столь же достовѣрнымъ для другихъ, какъ для нихъ самихъ. А, во-вторыхъ, мы хорошо знаемъ, что есть не мало людей, которыхъ поставленные нами вопросы не только интересуютъ, но и мучаютъ. И потому, поскольку они сейчасъ почти никогда и ни отъ кого вразумительнаго отвѣта не получаютъ, слѣдуетъ попытаться вынуть изъ ихъ ума и сердца эту логическую и моральную занозу, конечно, съ яснымъ сознаніемъ и объективной трудности темы и еще болѣе – популярнаго ея изложенія.
И существо темы, чисто философской, и другія практическія соображенія, о которыхъ ниже заставляютъ насъ трактовать этотъ вопросъ такъ, какъ будто мы ничего не знаемъ о томъ, что произошло, когда представители коммунизма получили возможность выявить и наглядно показать, какъ они относятся къ христіанству. Мы будемъ обсуждать вопросъ такъ, какъ будто мы ничего не знаемъ о томъ поруганіи всего самаго великаго, священнаго, дорогого и интимнаго, чѣмъ живетъ все человѣчество, о томъ злорадномъ торжествѣ побѣды надъ беззащитностью, о томъ отчаяніи, въ которое повергались люди, видя господство самодовольнаго злодѣйства, о тѣхъ неописуемыхъ и неизобразимыхъ физическихъ страданіяхъ и моральныхъ мукахъ, которымъ подвергались милліоны христіанъ въ Россіи... Скрѣпя сердце, отказавшись отъ иллюстрированія конкретными примѣрами поведенія коммунистовъ, мы будемъ трактовать вопросъ совершенно безпристрастно, какъ чисто теоретическую проблему, такъ, какъ будто мы рѣшаемъ трудную математическую задачу, ища ея отвѣта и не зная еще заранѣе, каковъ онъ будетъ. Наши, чисто практическія соображенія, въ силу которыхъ мы рѣшили трактовать эту тему именно такъ, заключаются въ слѣдующемъ. Мы хотѣли бы, чтобы тѣ читатели, которымъ наша аргументація покажется убѣдительной, и которые, въ свою очередь, пожелали бы ею воспользоваться, не встрѣтили бы возраженій, что это, молъ, «публицистика», «агитація», «необъективно», «не по существу», «пристрастная рѣчь прокурора» и пр. и пр. Мы полагаемъ, кромѣ того, что, если читателямъ вообще нужна аргументація, то нуженъ имъ «теоретическій костякъ», нужна схема, а иллюстраціоннаго матеріала, красокъ у всѣхъ насъ, гдѣ бы мы ни проживали съ 1917 года, если вообще вопросъ о борьбѣ съ религіей и о преслѣдованіи Церкви насъ интересовалъ, – у всѣхъ насъ болѣе, чѣмъ достаточно.
Рядъ теоретиковъ соціализма и, въ частности, самаго послѣдовательнаго и до конца доводящаго свои положенія соціалистическаго ученія, то-есть марксизма-коммунизма, – а рѣчь здѣсь идетъ именно о немъ, – никогда не скрывали своего рѣзко отрицательнаго отношенія къ религіи вообще и къ христіанству въ частности и въ особенности. Карлъ Марксъ, какъ истинный основоположникъ современнаго коммунизма въ томъ видѣ, какимъ мы его знаемъ, не только не отличается въ этомъ отношеніи отъ другихъ теоретиковъ соціализма, но и внесъ въ свое отношеніе подлинную и страстную ненависть. Въ еще большей мѣрѣ это относится къ его ученику Ленину. Для нихъ христіанство и теоретически и практически (въ части, говорящей о должномъ поведеніи человѣка) вредное лжеученіе. Напомнимъ хотя бы одинъ, наиболѣе извѣстный афоризмъ Маркса – «Религія есть опіумъ для народа». (Изрѣченіе это красовалось на боковой стѣнѣ Московской Городской Думы, стѣнѣ, выходящей въ сторону часовни Иверской Божіей Матери, пока эта часовня не была разрушена). При расшифровкѣ эта метафора означаетъ: религія – это обманъ, и при томъ не «насъ возвышающій обманъ», а вредный, ввергающій насъ въ бѣдствія, сознательный обманъ служителями культа мірянъ. Здѣсь мы считаемъ нужнымъ дать короткое объясненіе и показать, что это отношеніе къ христіанству совсѣмъ не случайность, которая могла быть, а могла и не быть. Чисто теоретическое отрицаніе христіанства коммунизмомъ основано на такъ называемомъ «научномъ міровоззрѣніи», лежащемъ въ основѣ соціализма, какъ ученія, то-есть на отрицаніи всего потусторонняго. (На самомъ дѣлѣ подлинная наука не можетъ ни утверждать, ни отрицать того, что находится внѣ ея компетенціи, какъ науки вообще. Поэтому ни одинъ подлинный ученый не былъ воинствующимъ матеріалистомъ-безбожникомъ. А большинство видныхъ ученыхъ – отъ Ньютона до Павлова – было людьми вѣрующими). Практически-конкретное отрицаніе ученія и вѣры въ потустороннее неизбѣжно для коммунизма потому, что религія есть главная помѣха устроенія жизни на землѣ, соотвѣтственно идеямъ и планамъ коммунизма. Пока человѣкъ будетъ вѣрить въ Бога, въ безсмертіе души, думать о раѣ небесномъ, его никогда не удастся прикрѣпить до конца и всецѣло къ «землѣ». Онъ никогда не станетъ безраздѣльнымъ «крѣпостнымъ» этой земли. И никогда не согласится на то, чтобы человѣческое общество уподобилось, по замѣчательному выраженію Высокопреосвященнѣйшаго Митрополита Анастасія, «трудовому, сѣрому муравейнику, цѣликомъ врытому въ землю». Христіанство стоитъ на пути устроенія соціалистической жизни, какъ главное для нея препятствіе.
Такимъ образомъ, съ точки зрѣнія классическаго коммунизма, христіанство и коммунизмъ несоединимы. Такой точки зрѣнія придерживались наиболѣе радикальные и, скажемъ прямо, откровенные соціалисты. Поскольку, съ ихъ точки зрѣнія, соціализмъ истина, а религія обманъ, – постольку не только нежелательно соединять эту истину съ обманомъ, но и объективно это невозможно, технически неосуществимо. Такъ, казалось бы, обстоитъ дѣло съ теоріей. Что же касается практики, то о ней мы уже говорили выше. Эта практика, безъ всякаго преувеличенія, далеко превзошла гоненія на христіанство временъ Нерона. Тамъ, дѣйствительно, все было гораздо «красочнѣе»: циркъ, арена, звѣри и т. д. Здѣсь, хотя и много «прозаичнѣе», но несравненно обдуманнѣе, изощреннѣе и страшнѣе. И не только въ смыслѣ той злобы, которой эта практика была насыщена, и тѣхъ послѣдствій, которыя она имѣла, но именно той сознательной систематичности, съ которой она проводилась. Эта практика имѣла своимъ объектомъ не только тѣло, но и душу человѣческую. И неудивительно, что многіе религіозные люди не въ переносномъ, а въ буквальномъ смыслѣ слова, считаютъ эту практику вдохновленной Сатаной, а коммунистовъ закамуфлированной сектой, исповѣдывающей культъ Діавола.
Итакъ, и теорія и практика, казалось бы, не оставляютъ никакихъ сомнѣній, заключая совершенно ясный, недвусмысленный отвѣтъ на поставленные нами вопросы. И тѣмъ не менѣе существуетъ мнѣніе и есть люди, которые утверждаютъ: 1) что и высказыванія теоретиковъ соціализма и практика коммунистовъ въ Россіи являются, пусть и печальнымъ, но недоразумѣніемъ; 2) что между христіанствомъ и соціализмомъ вообще и коммунизмомъ, какъ самою послѣдовательной соціалистической теоріей въ частности, не только нѣтъ никакого противорѣчія, но, наоборотъ, что коммунизмъ – это самая послѣдовательная реализація христіанства, и даже 3) что то стремленіе къ правдѣ, къ праведной жизни, къ справедливости, къ истинному братству, о которыхъ учитъ Евангеліе, находятъ свое лучшее выраженіе въ коммунистическомъ идеалѣ устроенія человѣческаго общества.
Небезынтересно проанализировать, какимъ образомъ могло создаться впечатлѣніе, что христіанство и коммунизмъ являются одинаково «религіей бѣдняковъ»? Объяснить это можно. Христіанство и призываетъ къ себѣ и утѣшаетъ всѣхъ тѣхъ, кто нуждается въ утѣшеніи. И тѣ удивительныя слова, съ которыми оно къ такимъ людямъ обращается, если вообще возможно съ чѣмъ нибудь сравнить, то развѣ лишь съ тѣми горячими словами утѣшенія, съ тѣмъ душевнымъ тепломъ, которое излучаетъ мать, успокаивающая своего больного маленькаго ребенка, кѣмъ-нибудь обиженнаго, плачущаго и ищущаго ея защиты. Впрочемъ, нѣтъ тѣхъ земныхъ словъ, съ которыми можно было бы сравнить слова Божественнаго Учителя:
«Блаженны нищіе духомъ, ибо ихъ есть Царство Небесное. Блаженны плачущіе, ибо они утѣшатся. Блаженны кроткіе, ибо они наслѣдуютъ землю. Блаженны алчущіе и жаждущіе правды, ибо они насытятся» (Евангеліе отъ Матѳея, гл. V, ст. 3, 4, 5, 6).
«Пріидите ко Мнѣ, всѣ труждающіеся и обремененные, и Я успокою васъ. Возьмите иго Мое на себя и научитесь отъ Меня, ибо Я кротокъ и смиренъ сердцемъ, и найдете покой душамъ вашимъ. Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Евангеліе отъ Матвѣя, гл. 11, ст. 28, 29, 30).
Здѣсь нѣтъ никакихъ обѣщаній земныхъ благъ, но есть нѣчто несравненно большее. Здѣсь есть любовь, и любовь не земная, то-есть человѣческая любовь для себя, а божественная. Здѣсь есть нѣчто несравненно большее, ибо болѣзнь, горе, страданіе и смерть никакимъ богатствомъ не излѣчиваются. И здѣсь есть, наконецъ, указаніе, что есть и другая жизнь «идѣже нѣсть болѣзнь, ни печаль, ни воздыханіе, но жизнь безконечная»...
Соціализмъ тоже обращается къ бѣднымъ, обращается именно къ нимъ, потому, что надѣется получить въ ихъ лицѣ армію, при помощи которой можно будетъ захватить власть. И призывы его другіе:
«Пролетаріи всѣхъ странъ, соединяйтесь».
«Миръ – хижинамъ, война – дворцамъ».
«Экспропріація – экспропріаторовъ».
«Грабь – награбленное».
Вотъ съ какими обѣщаніями обращается ко всѣмъ трудящимся и обремененнымъ христіанство и съ какими – соціализмъ. Ихъ противоположность – слѣдствіе противоположности исходныхъ положеній двухъ этихъ міровоззрѣній и ученій.
Обращаемся къ тѣмъ мѣстамъ изъ Новаго Завѣта, которыя сторонниками совпаденія идеаловъ считаются основными, разрѣшающими весь вопросъ и не оставляющими никакихъ сомнѣній.
Вотъ что мы находимъ въ главахъ II, IV и V Дѣяній:
«И продавали имѣнія и всякую собственность, и раздѣляли всѣмъ, смотря по нуждѣ каждаго» (Дѣянія Апостоловъ, гл. 2, ст. 45).
«У множества же увѣровавшихъ было одно сердце и одна душа; и никто ничего изъ имѣнія своего не называлъ своимъ, но все у нихъ было общее» (Дѣянія Апостоловъ, гл. IV, ст. 32).
«Не было между ними никого нуждающагося; ибо всѣ, которые владѣли землями или домами, продавая ихъ, приносили цѣну проданнаго. И полагали къ ногамъ Апостоловъ, и каждому давалось, въ чемъ кто имѣлъ нужду» (Дѣянія Апостоловъ, гл. IV, ст. 34-35).
«Нѣкоторый же мужъ, именемъ Ананія, съ женою своею Сапфирою, продавъ имѣніе, утаилъ изъ цѣны, съ вѣдома и жены своей, а нѣкоторую часть принесъ и положилъ къ ногамъ Апостоловъ. Но Петръ сказалъ: Ананія! для чего ты допустилъ сатанѣ вложить въ сердце твое мысль солгать Духу Святому и утаить изъ цѣны земли? Чѣмъ ты владѣлъ, не твое ли было, и пріобрѣтенное продажею не въ твоей ли власти находилось? для чего ты положилъ это въ сердцѣ твоемъ? ты солгалъ не человѣкамъ, а Богу. Услышавъ сіи слова, Ананія палъ бездыханенъ; и великій страхъ объялъ всѣхъ слышавшихъ это» (Дѣянія Апостоловъ, гл. V, ст. 1-5).
Что же мы можемъ отвѣтить по поводу процитированнаго нами текста?
Во-первыхъ надлежитъ подчеркнуть хотя и не важнѣйшій, но все же очень важный моментъ существеннѣйшаго различія. Община первыхъ христіанъ была добровольной, никто насильно не заставлялъ въ нее вступать. Это съ несомнѣнностью слѣдуетъ изъ приведеннаго нами текста, а именно изъ словъ Апостола Петра, обращенныхъ къ Ананіи:
«Чѣмъ ты владѣлъ, не твое ли было, и пріобрѣтенное продажею не въ твоей ли власти находилось?»
Изъ этихъ же словъ слѣдуетъ, что: 1) въ противоположность извѣстному заявленію Прудона – «собственность есть кража», – христіанство нигдѣ не говоритъ этого и нигдѣ не требуетъ отмѣны частной собственности; 2) что страшное наказаніе, постигшее Ананію, послѣдовало не изъ-за нежеланія принять новый порядокъ, а изъ-за обмана и, наконецъ, 3) что весь этотъ порядокъ разсматривался не какъ идеальный мірской порядокъ, а какъ добровольная жертва, во имя Божіе. Въ отличіе отъ христіанской общины коммунистическій строй предполагаетъ принужденіе, насильственное введеніе этого строя. Пресловутая диктатура пролетаріата, т. е. насиліе, теоретически – большинства надъ меньшинствомъ, а практически меньшинства надъ большинствомъ, является, именно, неприкрытымъ и откровеннымъ насиліемъ. И во всякомъ случаѣ о добровольности своего «земного рая» коммунизмъ нигдѣ не говоритъ, а вся совѣтская практика есть практика небывалаго именно насилія. Это первое и очень существенное различіе. Но несравненно важнѣе другое.
Чѣмъ опредѣляется существо какого-либо акта, явленія, состоянія, событія и т. д.: ихъ внѣшнимъ проявленіемъ или чѣмъ-либо другимъ? Тѣмъ ли, что мы видимъ, что поэтому люди, смотрящіе своими несовершенными, «не вооруженными разумомъ, глазами», часто считаютъ и именуютъ самоочевиднымъ? Или сущность даннаго явленія, его истинная природа опредѣляется причинами и цѣлями, очень часто скрытыми отъ смотрящихъ, но не видящихъ, отъ слушающихъ, но не слышащихъ? Приведемъ для поясненія нашей мысли одинъ простѣйшій примѣръ. Одинъ человѣкъ подходитъ къ другому, раздѣтому и связанному, сообщники перваго держатъ жертву за руки и за ноги, и острымъ ножомъ наноситъ ему глубокую рану. Страшныя мученія и истязанія жертвы продолжаются цѣлый часъ, несмотря на слезы, стоны и мольбы о пощадѣ... Описаніе чего мы даемъ здѣсь: ужаснаго уголовнаго преступленія, совершаемаго садистомъ при соучастіи его сообщниковъ или благодѣтельной хирургической операціи? Тотъ же самый человѣкъ, тѣмъ же самымъ орудіемъ можетъ нанести точь въ точь такую же рану. Внѣшнее совпаденіе будетъ полное, а вмѣстѣ съ тѣмъ такая же полная противоположность существа двухъ этихъ актовъ. Чѣмъ же въ такомъ случаѣ они отличаются? Причинами и цѣлями. И только этимъ. И такихъ примѣровъ мы могли бы привести десятки. Внѣшнее совпаденіе (да и то неполное, что мы покажемъ ниже) между жизнью одной изъ общинъ первыхъ христіанъ и коммунистическимъ идеаломъ – ничего не доказываетъ. Причины и цѣли поведенія христіанъ и стремленія коммунистовъ прямо противоположны. Первые христіане, отказываясь отъ частной собственности, свидѣтельствовали этимъ о своемъ полномъ безразличіи къ земнымъ благамъ и, въ частности, къ собственности, какъ мірской обузѣ. Именно въ этомъ былъ главный и основной мотивъ ихъ поведенія. Главное было въ томъ, что «народу же вѣровавшему бѣ едино сердце и душа едина». Цѣли коммунизма прямо противоположны. Отмѣна частной собственности должна быть произведена не изъ-за отсутствія интереса къ благамъ земнымъ, а для того, чтобы лучше, полнѣе и больше ими пользоваться. Изъ двухъ моментовъ – 1) отказъ отъ частной собственности и 2) общее пользованіе пожертвованными предметами, – для христіанъ важнѣйшимъ является первый моментъ, а для коммунистовъ второй. Для христіанъ отказъ отъ частной собственности есть актъ исчерпывающій, а общее пользованіе лишь послѣдствіе его. Ибо смертные люди обладаютъ не только душой, но и тѣломъ, нуждающимся въ поддержаніи его пищей. И только. Для коммунистовъ отказъ отъ частной собственности есть средство, а общее пользованіе – какъ разъ цѣль.
Припомнимъ еще нѣсколько опредѣляющихъ положеній христіанства:
«Горѣ имѣемъ сердца».
«Царство Мое не отъ міра сего».
«Не о хлѣбѣ единомъ живъ будетъ человѣкъ». (Отвѣтъ Христа діаволу, искушавшему Христа земными благами).
Яркое изображеніе противоположныхъ стремленій мы находимъ въ злобныхъ стихахъ Гейне. Они являются программными для соціализма. Это видно изъ того, что лидеръ соціалъ-демократической фракціи въ германскомъ рейхстагѣ, до первой міровой войны, лично порядочный и умѣренный, – что лишь усиливаетъ значеніе этого факта, Августъ Бебель, взялъ это стихотвореніе эпиграфомъ для своей книги «Государство будущаго».
«И сладкій горошекъ достанется намъ, а Царство Небесное мы воробьямъ и ангеламъ Божьимъ уступимъ...» Это ихъ идеалъ. И не понять, не видѣть непереходимую пропасть между двумя этими идеалами – значитъ ничего не видѣть и ничего не понимать.
«Сладкій горошекъ», насыщеніе тѣла, предѣльный идеалъ человѣка, уткнувшагося носомъ въ землю, забывшаго Бога и не вѣрующаго въ жизнь вѣчную, не напоминаетъ ли онъ намъ чего то древняго, давно уже знакомаго? Не является ли этотъ горошекъ поистинѣ удивительной традиціей? На это даетъ отвѣтъ Библія. Вѣдь звѣроподобный Исавъ продалъ свое первородство, т. е. свое духовное естество не за что другое, какъ за чечевичную похлебку... Тамъ – чечевица, здѣсь – «сладкій горошекъ». «Возвращается вѣтеръ на круги своя...» Гейне, можетъ быть, и нечаянно, но изобличилъ себя...
Отъ времени перваго христіанства обратимся къ современности, т. е. вѣрнѣе къ тому времени, когда коммунисты пришли къ власти въ Россіи, къ 1917 году. Не было ли въ Россіи чего-либо подобнаго общинѣ первыхъ христіанъ? Было. Это – монастыри, т. е. религіозныя общины съ полнымъ отказомъ отъ частной собственности. И вотъ поразительный для людей, не видящихъ очевиднаго, – фактъ! Почему коммунисты, если монастыри являлись самой полной реализаціей коммунистическаго идеала (отказъ отъ частной собственности, общее пользованіе ею, включительно до общей трапезы, и жизнь, построенная на общемъ и обязательномъ трудѣ), съ такой изувѣрской жестокостью эти будто бы коммунистическія общины уничтожали? И особенно это показательно, если мы будемъ имѣть въ виду, что въ колхозахъ институтъ частной собственности частично сохраненъ. Почему же это произошло? Именно потому, что истинная природа монастырей и колхозовъ противоположна. Монастыри были общинами религіозными. Въ этомъ и заключается причина съ перваго взгляда факта необъяснимаго. Отказъ отъ частной собственности во имя Бога коммунистовъ не устраивалъ. И мы полагаемъ, что имъ виднѣе: что является и что не является коммунизмомъ, и не намъ съ ними спорить.
Таковъ нашъ отвѣтъ на попытку использовать вышеприведенный текстъ изъ Дѣяній Апостоловъ.
Подведемъ теперь кратко итоги всего здѣсь изложеннаго, давъ отвѣтъ на тѣ вопросы, съ которыхъ мы начали наше изложеніе.
1) Христіанство и коммунизмъ абсолютно несоединимы.
2) Теоретическое взаимоотношеніе христіанства и коммунизма, какъ міровоззрѣній, можетъ быть охарактеризовано какъ взаимноисключающая противоположность.
3) Два этихъ ученія непримиримо враждебны во всѣхъ своихъ частяхъ съ начала и до конца, какъ исходящія изъ прямо противоположныхъ предпосылокъ: вѣры въ Творца и отрицанія всего не матеріальнаго.
4) Кажущееся совпаденіе жизни первыхъ христіанъ съ идеаломъ коммунистическаго устроенія общества является лишь внѣшнимъ, ибо исходитъ изъ прямо противоположныхъ основаній. Христіанинъ можетъ и отказаться отъ собственности и въ этомъ ничего антихристіанскаго, конечно, не будетъ. Но можетъ и не отказываться, не переставая быть христіаниномъ.
5) Конкретно-историческое ихъ взаимоотношеніе характеризуется тѣмъ, что за 1917 лѣтъ, протекшихъ со времени Рождества Христова, никогда еще вѣра въ Него и вѣрность Ему не подвергалась такимъ преслѣдованіямъ и гоненіямъ.
6) Христіанство призываетъ отказываться отъ земныхъ благъ – отдай свое. Коммунизмъ призываетъ сосредоточить все свое вниманіе на этихъ благахъ, захватывай ихъ – возьми чужое.
7) Для христіанства земная жизнь лишь незначительный по времени моментъ существованія человѣка, дающій ему возможность подготовиться къ жизни вѣчной. Для коммунистовъ: «земля – все».
8) Христіанство это религія любви, коммунизмъ – религія ненависти.
Н. Цуриковъ.