Епископъ Виссаріонъ (Нечаевъ) – Единеніе въ вѣрѣ при разноязычіи (Поученіе въ день Пятидесятницы).
Егда снизшедъ, языки слія, раздѣляше языки (народы) Вышній; егда же огненныя языки раздаяше, въ соединеніе вся призва, и согласно славимъ Всесвятаго Духа.
Симъ церковнымъ пѣснопѣніемъ прославляется даръ языковъ, ниспосланный въ депь сошествія Святаго Духа на апостоловъ и послужившій залогомъ соединенія народовъ въ вѣрѣ во Христа, въ противоположность смѣшенію языковъ[1], положившему начало раздѣленіи народовъ на отдѣльныя группы съ уклоненіемъ отъ единства вѣры. Смѣшеніе языковъ произошло во время вавилонскаго столпотворенія. Главными виновниками столпотворенія были потомки Хама, одного изъ сыновей Ноя. Они желали утвердить свою власть надъ прочими потомками Ноя и съ этою цѣлію устроить средоточіе, откуда они могли бы простирать эту власть на всѣхъ людей. До сихъ поръ, несмотря на великую разность происшедшихъ отъ Ноя племенъ въ бытовыхъ условіяхъ, ихъ соединялъ одинъ общій для всѣхъ языкъ. Такое соединеніе было бы весьма полезно для всѣхъ, еслибы всѣ единомысленпы были въ вѣрѣ и благочестіи. Къ сожалѣнію, этого единомыслія не могло быть. Потомки Хама склонны были къ нечестію, въ предвѣдѣніи котораго Господь осудилъ ихъ, въ лицѣ внука его Ханаана, на порабощеніе другимъ племенамъ. Само собой разумѣется, какъ пагубно было бы для потомковъ Ноя, происшедшихъ отъ его сыновей Сима и Іафета, еслибы потомкамъ Хама удалось ихъ предпріятіе – соединить всѣхъ подъ своею властію и устроить общую для всѣхъ столицу съ возвышавшеюся надъ нею башнею. Благодаря единству языка, господствующіе племя съ успѣхомъ могло бы распространять свое растлѣвающео вліяніе на прочія племена.
Для предотвращенія этого зла Господу Богу угодно было произвести смѣшеніе языковъ. Оно состояло въ томъ, что строители башни вдругъ лишились способности понимать другъ друга: всѣ они продолжали употреблять прежнія слова для выраженія мыслей, но позабыли значеніе словъ, говорили одно, а выходило совсѣмъ другое. Не понимая другъ друга, строители башни не могли помогать другъ другу въ работѣ и, слѣдственно, продолжать ее; поневолѣ они должны были бросить ее не конченною и разойтись въ разныя стороны. Чудо смѣшенія языковъ продолжалось не долго; оно нужно было только на время для того, чтобы отвлечь людей отъ общаго предпринятаго ими дѣла и разъединить. Когда эта цѣль была достигнута, и люди далеко разсѣялись повсюду, первоначальный языкъ снова сдѣлался господствующимъ и общимъ для всѣхъ, но не надолго: съ теченіемъ времени онъ естественнымъ образомъ, соотвѣтственно особому строю жизни, понятій, склонностей, обычаевъ, возникавшему въ каждомъ племени, началъ измѣняться и раздробляться на разные языки и нарѣчія. Разсѣявшіяся повсюду племена не убереглись отъ нечестія; истинная вѣра сохранилась только въ избранномъ народѣ; но пришло, наконецъ, время, когда всѣ народы призваны къ соединенію въ единой истинной вѣрѣ.
Смѣшеніе языковъ положило начало раздѣленія народовъ по вѣрѣ, сошествіе Святаго Духа въ видѣ огненныхъ языковъ послужило началомъ къ соединенію всѣхъ въ истинной вѣрѣ. Всѣ пріявшіе Святаго Духа были Галилеяне, которые знали только родной свой языкъ; и вдругъ, по сошествіи па нихъ огненныхъ языковъ, они начали возвѣщать величіе Божіе на разныхъ, дотолѣ неизвѣстныхъ имъ языкахъ, чѣмъ крайне изумлены были сторонніе зрители этого событія, пришедшіе въ Іерусалимъ на праздникъ изъ разныхъ отдаленныхъ мѣстъ Римской имперіи, іудеи и прозелиты, т.-е. обращенные изъ язычниковъ, слыша, какъ на ихъ языкахъ заговорили люди, дотолѣ не знавшіе ихъ.
Съ какою цѣлію совершилось это чудо? Съ тою цѣлію, чтобы показать, что съ этой поры освящены къ употребленію въ дѣлѣ вѣры и богопочтенія всѣ языки, тогда какъ до сихъ поръ это было преимуществомъ только еврейскаго языка. Переводъ Библіи съ еврейскаго на греческій языкъ, совершенный семидесятый толковниками за 270 годовъ до Рождества Христова, былъ приготовленіемъ къ признанію всѣхъ языковъ годными для вѣры. И вотъ на каждомъ языкѣ, какъ бы онъ ни былъ бѣденъ, съ тѣхъ поръ совершается богослуженіе; на каждый переводится слово Божіе: оно доступно теперь алеуту, калмыку, камчадалу и т. д. на природномъ каждаго языкѣ. Намъ, русскимъ, слово Божіе Ветхаго и Новаго завѣта предлагается не только на церковно-славянскомъ, но и на русскомъ нарѣчіи.
Чтобы оцѣнить благотворное значеніе въ дѣлѣ вѣры употребленія природнаго языка, должно имѣть въ виду преимущественно общественное богослуженіе, ибо ничто сколько ее споспѣшествуетъ соединенію вѣрующихъ, какъ то, что всѣмъ имъ въ общественномъ богослуженіи дается возможность не только единымъ серцемъ, но и едиными устами славословить Господа. Къ сожалѣнію, не всѣ цѣнятъ это благо. Мы справедливо упрекаемъ Римскую церковь за то, что въ ней совершается богослуженіе на латинскомъ языкѣ, неизвѣстномъ большинству молящихся въ храмѣ, такъ что они, не понимая читаемыхъ священникомъ молитвъ и возглашеній, только по внѣшнимъ знакамъ, напримѣръ, по звону колокольчика, догадываются о времени важнѣйшихъ священнодѣйствій. Наши церковныя службы на церковно-славянскомъ языкѣ больше или меньше понятны всякому; но чѣмъ важнѣе это преимущество наше предъ римскими христіанами, тѣмъ достойнѣе сожалѣнія, что не всѣ получаютъ отъ того пользу для души. Одни совсѣмъ не участвуютъ или рѣдко участвуютъ въ богослуженіи, другіе присутствуютъ въ храмѣ безъ надлежащаго вниманія и благоговѣнія. Тоже надобно сказать о словѣ Божіемъ. Доступное всѣмъ на родномъ языкѣ, оно облегчаетъ намъ возможность знать все, что нужно знать и дѣлать для спасенія души. Къ сожалѣнію, не всѣ дорожатъ этимъ благомъ. Одни совсѣмъ не читаютъ слова Божія, предпочитая ему всякое другое чтеніе, – даже почитаютъ слово Божіе вреднымъ въ нравственномъ отношеніи, потому что въ немъ сообщаются будто-бы соблазнительныя свѣдѣнія о грѣхахъ даже святыхъ людей, хотя кажущіяся соблазнительными эти свѣдѣнія сообщаются не для наученія грѣхамъ, а для обличенія ихъ, для предостереженія отъ нихъ и для показанія милосердія Божія къ людямъ, заглаждающимъ свои грѣхи покаяніемъ и всецѣлою преданностію Господу. Другіе, хотя читаютъ слово Божіе по временамъ, но изъ одного любопытства, безъ благоговѣнія и молитвы, безъ смиренія, безъ желанія освятить себя чтеніемъ его, безъ руководства церкви, вслѣдствіе чего впадаютъ въ заблужденія, въ ереси и расколы, усматривая основаніе для нихъ въ словѣ Божіемъ. Слово Божіе есть пища для утоленія духовнаго глада, для насыщенія души, ищущей правды. Но пища не тогда питательна, когда на нее смотрятъ, а тогда, когда ее вкушаютъ. Къ сожалѣнію, есть много любителей слова Божія, которые читать его любятъ, а въ жизни имъ не руководствуются.
Совершеніе богослуженія на церковно-славянскомъ языкѣ имѣетъ великое значеніе для насъ въ томъ еще отношеніи, что онъ для всѣхъ славянскихъ племенъ составляетъ общую святыню. Каждое славянское племя со времени обособленія отъ другихъ племенъ, выработало свое особое нарѣчіе, невразумительное для другихъ племенъ, такъ что великороссіянинъ не понимаетъ или съ великимъ трудомъ понимаетъ рѣчь малороссіянина, еще болѣе серба, болгарина. Но вотъ великороссіянинъ входитъ въ храмъ сербскій или болгарскій. Здѣсь онъ тотчасъ замѣчаетъ, что богослуженіе правится на древнемъ славянскомъ языкѣ, на который оно переведено славянскими первоучителями Кирилломъ и Меѳодіемъ, даже по однимъ и тѣмже, какъ въ Россіи, богослужебнымъ книгамъ; онъ слышитъ тѣже святые звуки, къ которымъ привыкъ въ своихъ отечественныхъ храмахъ; онъ чувствуетъ, что находится въ средѣ не только единокровной, но и единовѣрной; онъ уже не обращаетъ вниманія на то, что его окружаютъ люди, по цвѣту и чертамъ лица, по покрою одежды не похожіе на русскихъ, – онъ чувствуетъ только, что всѣ они родпые ему по вѣрѣ и по общему языку и не только единымъ серцемъ, но и едиными устами вступаетъ въ молитвенное общеніе съ ними. Тоже ощущеніе духовнаго братства проникаетъ въ душу серба и болгарина, когда они приходять въ нашъ русскій храмъ. Церковно-славянскій языкъ, на которомъ совершается богослуженіе у насъ и у нихъ, составляетъ прочное основаніе для взаимнаго духовнаго общенія, которое должно быть для насъ дороже всѣхъ житейскихъ и политическихъ связей. Этого мало: богослуженіе на церковно-славянскомъ языкѣ вводитъ насъ въ тѣсное духовное общеніе не только съ современными намъ единовѣрными соплеменниками, но и съ древнею славянскою церковію, ибо звуки, которыми мы славословимъ Бога, раздавались подъ сводами храмовъ, въ которыхъ священнодѣйствовали Кириллъ и Меѳодій, освящены употребленіемъ въ ихъ святыхъ устахъ и въ устахъ древнихъ общеславянскихъ и русскихъ святыхъ мужей и женъ.
Слава и благодареніе Господу, сподобившему насъ принадлежать къ православной христіанской церкви и въ ней на своемъ родномъ языкѣ единымъ сердцемъ и устами согласно славословить Святаго Духа, освятившаго и нашъ языкъ для участія въ славословіи Ему со времени сошествія Его въ Сіонской горницѣ въ огненныхъ языкахъ.
«Костромскія Епархіальныя Вѣдомости». 1905. № 11. Ч. Неофф. С. 313-317.
[1] Въ библейскомъ текстѣ сказано точнѣе о смѣшеніи языка, а не языковъ (Быт. II, 7) въ смыслѣ множественности лицъ, говорившихъ однимъ и тѣмъ же языкомъ.
