Бесѣда на праздникъ Святыхъ и Первоверховныхъ Апостоловъ Петра и Павла. Иже во святыхъ отца нашего Григорія Паламы, архіепископа Ѳессалоникійскаго.
Память каждаго святаго, совершаемая въ тотъ или иной праздничный день, служитъ основаніемъ радости общимъ для народовъ и городовъ, для гражданъ и начальниковъ и приноситъ величайшую пользу всѣмъ празднующимъ. Память праведныхъ съ похвалами, говоритъ премудрый Соломонъ: и пребываетъ съ праведными веселіе (Прит. 10, 7. 28). Ибо, подобно тому какъ ночью, когда возженъ свѣтильникъ, свѣтъ сіяетъ для нужды и удовольствія всѣхъ присутствующихъ, такъ и богоугодная жизнь каждаго святаго, его блаженная кончина и Богомъ дарованная ему за чистоту жизни благодать, проникая въ среду празднующихъ нѣкоторымъ яркимъ лучемъ, приносятъ имъ духовную радость и пользу. И какъ плодородію земли радуются не одни только земледѣльцы, но и всѣ люди, такъ какъ пользованіе земными плодами всѣмъ свойственно, такъ и принесеніе Богу плодовъ, проявляющееся въ добродѣтели святыхъ, радуетъ не одного только Воздѣлывателя душъ, но и всѣхъ насъ, такъ какъ предлагается для общаго наслажденія и пользы нашихъ душъ. Всѣ святые, пребывая еще въ настоящей жизни, служатъ побудителями къ добродѣтели для всѣхъ, кои съ разумѣніемъ слушаютъ и взираютъ на нихъ, поелику суть одухотворенные образцы добродѣтели и столпы всякой красоты, книги живыя и поучающія тому, чтó содѣйствуетъ устройству лучшей жизни. И переселившись изъ здѣшней жизни, они приносятъ намъ постоянную пользу – при воспоминаніи ихъ прекрасныхъ дѣлъ. Это воспоминаніе добродѣтели святыхъ, съ одной стороны, является для нихъ похвалою, которую мы обязаны воздавать имъ за прежнюю пользу, а съ другой – пригодно намъ и теперь, такъ какъ и нынѣ для насъ бываетъ отъ сего польза. Воспоминая о дѣяніяхъ святыхъ, мы ничего не прибавляемъ къ ихъ добрымъ дѣламъ; ибо какъ мы можемъ прибавить, коль скоро оказываемся не въ состояніи и представить въ полнотѣ ихъ добродѣтель, а съ другой стороны – они уже возвеличены обѣщанными Господомъ наградами за добродѣтельную жизнь. Итакъ, прославляя святыхъ, мы не увеличимъ ихъ достоинствъ, нѣтъ, но увеличимъ блага, отъ нихъ на насъ исходящія, вознося самихъ себя къ нимъ, какъ къ нѣкоторымъ Богосвѣтлымъ свѣтильникамъ, болѣе и болѣе уразумѣвая и воспринимая даруемую чрезъ нихъ силу къ дѣланію добра.
Если же память каждаго святаго совершается нами, по указаннымъ основаніямъ, съ пѣснопѣніями и надлежащими похвалами, не тѣмъ ли болѣе слѣдуетъ праздновать память Петра и Павла, первоверховной главы всего сонма апостоловъ? Они суть общіе отцы и наставники всѣхъ именующихся отъ Христа – апостоловъ, мучениковъ, святыхъ, іереевъ, іерарховъ, пастырей и учителей, пасомыхъ и поучаемыхъ, такъ какъ суть пастыреначальники всѣхъ, создатели всеобщей добродѣтели и благочестія, міровыя свѣтила жизни. Они настолько превосходятъ своимъ блескомъ всѣхъ сіяющихъ благочестіемъ и добродѣтелью, насколько солнце превосходитъ остальныя планеты. Подобно небесамъ небесъ, они возвѣщаютъ наивысшую славу Божію, такъ превосходя величіе неба, красоту звѣздъ, быстроту ихъ движенія, стройность и значеніе, какъ явленія пренебесныя и вышемірныя превосходятъ все, воспринимаемое чувствомъ. Они сіяютъ свѣтомъ, у котораго нѣтъ измѣненія или перемѣны тѣни (Іак. 1, 17), не только приводятъ сѣдящихъ во тьмѣ къ этому удивительному свѣту, но и дѣлаютъ ихъ, посредствомъ наученія, причастниками и чадами сего совершеннаго свѣта, дабы каждый и изъ оныхъ возсіялъ какъ солнце въ будущемъ славномъ пришествіи и явленіи Свѣтоначальника и Богочеловѣка Слова. Таковыя свѣтила нынѣ вмѣстѣ взошли надъ нами и освѣщаютъ церковь. Ихъ совмѣстное явленіе производитъ не недостатокъ свѣта, но его изобиліе. Ибо при семъ не наблюдается того, что одно свѣтило утверждено на высотѣ и сіяетъ сверху, а другое находится ниже сего, – дабы поднявшись затмить первое; не замѣчается также, что одно ходитъ днемъ, а другое ночью, дабы каждое изъ нихъ, поперемѣнно, оказывалось въ тѣни; нѣтъ и того, что одно свѣтило изливаетъ свѣтъ, а другое его поглощаетъ. Но оба свѣтила, въ равной степени получивъ участіе во Христѣ – неизсякаемомъ источникѣ вѣчнаго свѣта, пріобрѣли равную и высоту, и славу, и блескъ. Посему и союзъ сихъ свѣтилъ, свидѣтельствуя о взаимной ихъ связи, даруетъ душамъ вѣрныхъ двойное освѣщеніе.
Но первый отступникъ и начальникъ зла, удалившій отъ Бога и перваго человѣка, когда услышалъ, что Создавшій Адама, отца рода человѣческато, и Возсоздавшій потомъ Петра, отца людей истинно благочестивыхъ, сказалъ сему послѣднему: ты еси Петръ, и на семъ камени созижду Церковь Мою (Матѳ. 16, 18), то, по свойственной ему (діаволу) зависти и злобѣ, захотѣлъ причинить вредъ и Петру, началовождю благочестивыхъ людей, какъ онъ нѣкогда нанесъ вредъ и Адаму, главѣ человѣческаго рода. Зная же, что Петръ украшенъ разумомъ и воспламененъ любовію ко Христу, онъ не рѣшается сдѣлать нападеніе открыто, но коварно дѣйствуетъ со стороны и какъ бы на правильномъ основаніи и этимъ способомъ побуждаетъ его поступить вопреки долгу. Именно, когда Господь, во время спасительнаго Своего страданія, сказалъ ученикамъ: всѣ вы соблазнитеся о Мнѣ въ нощь сію (Матѳ. 26, 31), Петръ съ недовѣріемъ сталъ противорѣчить, и не только противорѣчить, но и ставить самого себя выше прочихъ, говоря: аще и вси соблазнятся о Тебѣ, азъ никогда же соблажнюся (Матѳ. 26, 33). Но въ дѣйствительности, какъ одержимый гордостью, онъ оказался гораздо ниже другихъ, впрочемъ, затѣмъ, чтобы послѣ смириться болѣе остальныхъ учениковъ, побѣдить искусителя и оказаться болѣе славнымъ. Какимъ же образомъ онъ побѣдилъ искусителя? – Немедленнымъ осужденіемъ самого себя, сильною печалью, покаяніемъ и наиболѣе дѣйственнымъ для умилостивленія средствомъ – слезами, ибо сердце сокрушенно и смиренно Богъ не уничижитъ (Псал. 50, 19): печаль предъ Богомъ содѣлываетъ покаяніе непреложнымъ для спасенія, и кто въ слезахъ сѣетъ молитву, тотъ въ радости пожнетъ прощеніе.
Итакъ, Петръ посредствомъ покаянія и мучительнаго страданія въ достаточной степени исцѣлился отъ отреченія, въ которое впалъ, и съ корнемъ вырвалъ изъ своей души страсть, по причинѣ коей оказался ниже остальныхъ учениковъ. И Господь, желая всѣмъ показать это, послѣ Своихъ за насъ страданій по плоти и возстанія изъ мертвыхъ въ третій день, воспользовался для сего нынѣ читаемыми въ Евангеліи словами, обращенными къ Петру, коему Онъ сказалъ: Симоне Іонинъ, любиши ли Мя паче сихъ (Іоан. 21, 15), то-есть Моихъ учениковъ? Онъ же (обрати вниманіе на перемѣну въ смиреніи), прежде и безъ вопроса поставившій себя выше прочихъ, говоря: «если и всѣ, но не я», теперь и на вопросъ: «любитъ ли онъ больше остальныхъ» – отвѣчаетъ утвердительно, но не прибавляетъ – больше другихъ, говоря: ей, Господи, ты вѣси, яко люблю тя. Чтó же Господь? Показавъ, что Петръ не лишался любви къ Нему и пріобрѣлъ смиреніе, Онъ теперь открыто исполняетъ прежде данное обѣтованіе, и говоритъ ему: паси агнцы Моя (Іоан. 21, 15). Ибо, когда Господь наименовалъ зданіемъ собраніе вѣрующихъ въ Него, то далъ обѣтованіе положить Петра въ основаніе, говоря: Ты еси Петръ, и на семъ камени созижду Церковь Мою (Матѳ. 16, 18). Когда же была рѣчь о ловитвѣ, то Онъ дѣлаетъ сего и ловцемъ человѣковъ, говоря: отселѣ будеши человѣки ловя(Лук. 5, 10). Наконецъ, когда Господь Своихъ послѣдователей именуетъ овцами, то дѣлаетъ Петра пастыремъ, говоря: Паси агнцы Моя и паси овцы Моя (Іоан. 21, 16-17). Отсюда можно видѣть, братіе, насколько Господь желаетъ нашего спасенія, и отъ любящихъ Его Онъ не требуетъ ничего иного, какъ вести насъ на пажить и въ ограду спасенія. Возжелаемъ же и мы собственнаго спасенія и станемъ словомъ и дѣломъ повиноваться тѣмъ, кои руководятъ къ нему. Ибо достаточно каждому изъ насъ прикоснуться къ двери, ведущей ко спасенію, и тотчасъ предстанетъ руководитель, назначенный общимъ нашимъ Спасителемъ, и Самъ Виновникъ спасенія по преизбычеству человѣколюбія идетъ къ намъ на встрѣчу. Господь трижды спрашиваетъ Петра, дабы онъ трижды посредствомъ отвѣта предъ всѣми произнесъ благое исповѣданіе и троекратнымъ исповѣданіемъ исцѣлился отъ троекратнаго отреченія; Онъ трижды ставитъ его пастыремъ Своихъ агнцевъ и овецъ, указывая Петру на три степени или способа спасенія: рабство, наемничество и сыновство, или – дѣвство, цѣломудренное вдовство и честный бракъ. Но Петръ, опять и опять вопрошаемый, любитъ ли онъ Христа, оскорбѣ, говоритъ Евангелистъ, отъ многократнаго спрашиванія, подумавъ, что ему нѣтъ вѣры. Зная же, что онъ любитъ Господа, хорошо вѣдая и то, что онъ Вопрошающему извѣстенъ болѣе, нежели самому себѣ, Петръ, какъ бы отовсюду стѣсненный, не только исповѣдуетъ свою любовь, но и возвѣщаетъ, что Тотъ, Кого онъ любитъ, есть надъ всѣми Богъ, говоря: Господи, ты вся вѣси, ты вѣси, яко люблю Тя (Іоан. 21, 17), поелику знать все свойственно только одному надъ всѣми Богу. Господь же за это искреннее исповѣданіе не только избираетъ Петра пастыремъ и пастыреначальникомъ всей Своей Церкви, но и возвѣщаетъ, что Онъ облечетъ его столь великою силою, которая будетъ его укрѣплять до самой смерти, смерти же крестной. Онъ сказалъ ему: аминь, аминь глаголю тебѣ: егда былъ еси юнъ и тѣлесно, и духовно, поясался еси самъ, то-есть пользовался своею силою, и ходилъ еси, аможе хотѣлъ еси, то-есть дѣйствовалъ и жилъ по своей собственной волѣ; егда же состарѣешися, достигнувъ вершины и тѣлеснаго, и духовнаго возраста, воздѣжеши руцѣ твои: этими словами Господь указываетъ на крестную смерть Петра и свидѣтельствуетъ, что его распятіе не будетъ вопреки его волѣ, – и инъ тя пояшетъ, то-есть укрѣпитъ, и ведетъ, аможе не хощеши, изводя изъ среды людей, потому что естество наше не желаетъ собственной гибели путемъ смерти. Таковъ Петръ.
Что-же Павелъ? Какой языкъ, великій и сильный, можетъ въ достаточной степени изобразить его терпѣніе ради Христа до самой смерти? Онъ ежедневно умиралъ, а лучше сказать – жилъ, всегда умирая и самъ больше не живя, какъ онъ говоритъ, но имѣя живущаго въ себѣ Христа. Въ сравненіи съ любовію Христовою онъ не только считалъ ничтожнымъ настоящее, но и будущее ставитъ на второмъ мѣстѣ, говоря о семъ: Извѣстихся, яко ни смерть, ни животъ, ни ангели, ни начала, ниже силы, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, ни ина тварь кая возможетъ насъ разлучити отъ любве Божія, о Христе Іисусѣ Господѣ нашемъ (Рим. 8, 38-39). Онъ имѣетъ такую ревность по Богѣ, что и насъ воспламеняетъ этою ревностію. А каковъ онъ былъ въ смиреніи, о семъ опять выслушай, чтó онъ самъ говоритъ о себѣ: Азъ есмь мній апостоловъ: иже нѣсмь достоинъ нарещися апостолъ (1 Кор. 15, 9). Что-же? Если онъ тождественъ Петру въ исповѣданіи, ревности, смиреніи, любви, то развѣ онъ не достигъ тѣхъ же самыхъ наградъ отъ Того, Кто все полагаетъ въ справедливѣйшей мѣрѣ и вѣсѣ? И какъ о семъ говорится? Петру Христосъ сказалъ: Ты еси Петръ, и на семъ камени созижду Церковь Мою (Матѳ. 16, 18), а о Павлѣ Господь сказалъ Ананіи: Сосудъ избранъ Ми есть сей, пронести имя Мое предъ языки и царьми (Дѣян. 9, 15). Какое имя? Очевидно – то, которое возвѣщено предъ нами, именно Церковь Христа, которую поддерживаетъ Петръ, какъ основаніе. Видите-ли вы, какъ велика слава и равночестность Петра и Павла и какъ Церковь Христова поддерживается ими обоими? Посему и Церковь нынѣ воздаетъ имъ обоимъ одинаковую честь, равночестно совершая обоимъ празднество.
Но мы, взирая на ихъ кончину, станемъ подражать ихъ жизни, ихъ преуспѣянію путемъ покаянія и смиренія, которое намъ болѣе свойственно, чѣмъ онымъ, поелику каждый изъ насъ ежедневно много грѣшитъ и не иначе можетъ достигнуть спасенія, какъ посредствомъ непрерывнаго покаянія. Покаянію же предшествуетъ сознаніе собственныхъ грѣховъ, которое является великимъ побужденіемъ къ умилостивленію. Помилуй мя, говоритъ Богу псалмопѣвецъ-пророкъ, яко беззаконіе мое азъ знаю (Псал. 50, 5). Ибо за сознаніемъ собственныхъ грѣховъ слѣдуетъ познаніе самого себя, а за симъ – печаль о грѣхахъ, которую исповѣдалъ предъ Богомъ Павелъ; печали же этой естественно сопутствуетъ исповѣданіе предъ Богомъ съ сокрушеннымъ сердцемъ и молитва, а затѣмъ обѣщаніе въ будущемъ удаляться зла; это и есть покаяніе. Посредствомъ такого покаянія избавился отъ наказанія за грѣхи Манассія, хотя былъ обремененъ многими великими грѣхами и валялся въ безднѣ грѣховъ въ теченіе многихъ лѣтъ. За покаяніе Господь не только отпустилъ грѣхъ Давида, но и не лишилъ его пророческаго дара. Покаяніемъ Петръ не только возсталъ отъ паденія и достигъ прощенія, но и получилъ предстоятельство въ Церкви Христовой. Покаяніе было и у Павла – во время его обращенія и духовнаго преуспѣянія, при свойственной ему больше другихъ любви къ Богу. Покаяніе, если оно исходитъ истинно отъ сердца, побуждаетъ кающагося больше не прилагаться ко грѣхамъ, не предаваться гибельнымъ привычкамъ, не стремиться къ недобрымъ удовольствіямъ, презирать настоящее, помышлять о будущемъ, бороться противъ страстей, заботиться о добродѣтели, быть умѣреннымъ во всемъ, бодрствовать въ молитвахъ къ Богу, удаляться отъ неправеднаго обогащенія, быть милостивымъ къ оскорбившимъ его, добрымъ къ просящимъ и нуждающимся въ его помощи – словомъ или дѣломъ, быть вполнѣ готовымъ на лишенія и отъ всей души быть ко всѣмъ расположеннымъ, дабы человѣколюбіемъ пріобрѣсти человѣколюбіе, за любовь къ ближнему достигнуть любви Божіей, привлечь къ себѣ Божіе благоволеніе и достигнуть вѣчнаго помилованія, всегда пребывающаго Божьяго благословенія и благодати. Да будетъ возможно всѣмъ намъ достигнуть сего покаянія, благодатію Единороднаго Сына Божія, Ему же подобаетъ слава, держава, честь и поклоненіе, со Безначальнымъ Его Отцемъ и Всесвятымъ и Благимъ и Животворящимъ Духомъ, нынѣ, и присно, и во вѣки вѣковъ. Аминь.