Архимандрит Амвросий (Погодин) - Благоразумный Разбойник (Толкование притчи)
«Разбойника благоразумнаго во едином часе
Раеви сподобил еси, Господи,
и мене Древом Крестным просвети и спаси мя».
Эксапостиларий Великого пятка.
Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, пришедший спасти мир и искупить его от власти греха и смерти, и снисшедший к нам даже до креста и погребения, был распят посреди двух разбойников, вместе с Ним осужденных на казнь. Повествуя о распятии Христовом, Евангелие говорит нам: «Тогда распяты с Ним два разбойника: один по правую сторону, а другой по левую» (Матф. 27, 38; Марк. 15, 27; Лук. 23, 32-33). «Такое положение было дано им с намерением, чтобы Святый Святых и на кресте представился как бы преступнейшим из злодеев», как говорит Святитель Иннокентий, архиепископ Херсонский[1]. Святитель Илья Минятий так говорит о сем: «В то же самое время с Христом распинают еще двух разбойников, одного по правую, другого по левую руку, дабы крайняя степень страданий не лишена была бы и крайнего безчестия, дабы вдвойне страдали и тело и душа!»[2] Можно согласиться съ Пиро /Ріrоt/, что такая злоба в отношении Господа нашего Иисуса Христа была проявлена не со стороны Пилата, а со стороны иудеев[3]; участие Пилата уже окончилось: он предал Господа и, как с горечью замечает Св. Кирилл Александрийский, «не просто предал, но предал им Его да распнется»[4]. Распяв Господа посереди двух разбойников, иудеи и этим проявили дьявольскую злобу и издевательство над Спасителем. «Казалось, – какъ говорит Святитель Иннокентий, – Провидение с намерением совокупило у креста Иисусова все то, что могло быть мучительнейшего и более поносного, дабы Началовождь спасения человеческого собственным опытом узнал все»[5]. Распят был Христос среди разбойников во исполнение древнего пророчества о страдании Спасителя, которое говорит, что Он «со беззаконными вменися» (Исаия 53, 12). «Иудеи, – говорит Святитель Иоанн Златоуст, – хотели затмить славу Его, и везде, что ни делали, оскорбляли Его, но истина сияла везде и возрастала чрез самые препятствия»[6].
Итак, один из разбойников, осужденных вместе со Спасителем на распятие, был распят по правую, а другой – по левую сторону от Спасителя. Как сохранила традиция[7], по правую сторону от Спасителя был распят разбойник, вошедший в историю как «Благоразумный Разбойник». Мнение Миллера, что оба распятых разбойника были, собственно говоря, не разбойниками, а революционерами-террористами[8], решительно отвергается большими авторитетами, доказывающими, что самое изучение евангельских терминов показывает, что оба распятые со Христом разбойника, называемые в Евангелии «злодеями», были, действительно, просто разбойниками, присужденными за свои преступления на распятие[9]. И, вот один из них – унаследовал Рай, и не только унаследовал, но и был первым человеком, вошедшим в него, искупленным Крестной Жертвой Спасителя и в силу своего душевного устроения, которое и является темой сей статьи, а другой разбойник безнадежно погиб, утонув в своем отчаянии, ожесточении, безверии и отчужденности от Бога. «Один наследовал Царство Небесное, – говорит Св. Иоанн Златоуст о судьбе двух разбойников, – а другой погиб в аду»[10].
I
Далее святое Евангелие повествует, что Господа, распятого на кресте, распинатели поносили и терзали своими глумлениями, не менее острыми, чем и самые гвозди креста. Поносили Его первосвященники, фарисеи, иудейские власти и вся духовная чернь; и затем евангелисты Матфей и Марк прибавляют, что «Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его» (Матф. 27, 44; Марк. 15, 32). И остались бы мы при веровании, что и ОБА разбойника, распятые с Господом, поносили и оскорбляли Его, если бы евангелист Лука не обогатил нас духовным сокровищем, оставив нам в своем Евангелии повесть о Благоразумном Разбойнике, которую один богослов называет «самым большим внесением в историю Страстей Христовых, сделанным евангелистом Лукой»[11]. Так евангелист Лука говорит, что, действительно, один из распятых с Господом разбойников поносил Спасителя, но другой – строго увещевал поносителя и с великой верой обратился к Распятому Господу, как к Мессии-Христу, и смиренно просил Господа вспомнить о нем тогда, когда Он учредит Свое Царство, и Господь обещает ему, что в этот же самый день он будет с Ним в Раю.
Евангелист Лука говорит следующее: «Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: «Как ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? Мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидеши во Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в Раю» (Лук. 23, 39- 43). «О, какие великие слова произносились!», можем сказать вместе с преп. Романом Сладкопевцем[12]. Какие священные действия происходили!
Представляется на первый взгляд, что между евангелистами Матфеем и Марком с одной стороны, и евангелистом Лукой – с другой, существует разногласие в их словах относительно разбойников, распятых с Господом. Но, конечно, это – не так. Святые Матфей и Марк в своем повествовании о Страстях Господних сосредоточиваются только на лице Спасителя и говорят о степенях страданий и хулении, которые Он взял на Себя. Евангелист же Лука, как бы в добавление, останавливается и на других сторонах сбывавшегося тогда: он повествует о том, что великое множество людей и женщин, провожали Спасителя на крестном пути, и плакали, и рыдали о Нем, и приводит слова Спасителя, обращенные к ним. Он же повествует, что после смерти Спасителя на кресте, многие «видя происходившее, возвращались, бия себя в грудь». Он же и поясняет, что из двух распятых со Христом разбойников, один, действительно, присоединился к поносителям Его, но другой разбойник, именно – Благоразумный Разбойник, был другого душевного устроения; в распятом с Ним Господе он признал Мессию и Спасителя и сподобился от Него величайшей милости.
Желая устранить как бы некоторое разногласие между евангельскими повествованиями о двух разбойниках, распятых с Господом, некоторые толкователи признавали, что действительно, сначала оба распятых со Христом разбойника, поносили Его, но потом один из них, именно, Благоразумный Разбойник, покаялся и явил великую и достойную веру в Господа. Другие же толкователи говорят, что евангелисты Матфей и Марк останавливают свое внимание лишь на глумлениях врагов Христовых, не оставивших свою адскую злобу и поношения Его даже и тогда, когда Он был распят, и, перечисляя этих поносителей, прибавляют, что «и разбойники, распятые с Ним, также поносили Его», т.е. как бы говоря этим, что «даже и разбойники поносили Его», хотя это относится только к одному из них.
И то, и другое толкование поддерживается великими духовными авторитетами, и ниже мы приведем и то, и другое толкование подробнее[13].
Мнение, что сначала оба разбойника, распятые с Господом, поносили Христа, и только после один из разбойников покаялся и принял Господа в свое сердце, явил великую веру и получил от Господа милость, – поддерживается следующими авторитетами: Оригеном, Св. Иоанном Златоустом, Блаж. Иеронимом, Блаж. Феофилактом и Блаж. Евфимием. Эти мнения читатель может найти в древней книге (на латинском языке) Феофила Рейнода «О преображении разбойника в Апостола» «De Metamorphosi Latronis іn Аpostolum». Чтобы не загромождать текста ссылками, весьма похожими друг на друга, мы ограничимся выпиской из Св. Иоанна Златоуста, который говорит следующее: «Итак, другой разбойник хулил Его; один же из евангелистов говорит, что оба они поносили Иисуса (Марк. 15, 32). И это справедливо; но это еще более возвышает доблесть того (благоразумного) разбойника. Вероятно, вначале и он злословил, но потом, вдруг, столь великую показал перемену»[14]. В обстоятельной книге, вышедшей в начале прошлого века, «Семь слов Господа нашего Иисуса Христа на кресте», автор ее уверенно полагает, что вначале оба разбойника, распятые с Господом, поносили Его, хотя готов признать, что возможно, что один из них – имевший затем стать Благоразумным Разбойником, не столько, как другой разбойник, поносил Господа и был менее ожесточенным[15].
Что же побудило – согласно сим толкователям – одного из разбойников отступить от поношений Господа, покаяться и признать в Нем Мессию-Христа? Прежде всего, знамения, сопровождавшие распятие Христово: «когда солнце затмилось, земля поколебалась, завеса храма разорвалась на двое и над миром повисла тьма», по выражению Блаж. Иеронима[16]. Это же говорит и Св. Иоанн Златоуст: «Посмотри, как могущество Христа блистает со всех сторон: Он поколебал основание земли, расторг камни, и душу разбойника, которая была бесчувственнее камня, сделал мягче воска»[17]. Но не только внешние знамения потрясли душу сего разбойника, но и самый, если только можем так сказать, облик Спасителя тронул внутренние струны его души. Об это такъ рассуждает автор книги «Семь слов Господа нашего Иисуса Христа на кресте»: «Между тем наступило затмение солнца. Совесть у всех и каждого естественно должна была пробудиться. Шум, ругательства и насмешки прекращались мало-помалу. Все успокаивалось и погружалось в безмолвие, ожидая чего-то необычайного. Эта ли внезапная тишина вокруг Креста Господня и начинающееся страшное знамение на небе, или признание в Иисусе Христе встретившегося некогда Путника во время бегства Святого Семейства в Египет[18], и надежда на обещанное тогда помилование, — были причиною обращения на путь одного разбойника, висевшего по правую руку Иисуса, или, наконец, всего лучше, – эта молитва Господа, быстро, как молния, глубоко, как благодать, пронзила сердце его и из врага соделала другом Его. Что бы то ни было, только среди наступающего мрака он получил внутреннее озарение свыше и благодать глубокого сознания грехов своих. Он стал теперь сам против врагов Господа. «Как можно насмехаться над Ним, – как бы так начал говорить разбойник: – как можно это, когда Он молится за нас? Вот Он молчал; Он терпеливо сносил все оскорбления, все хуления, а теперь даже молитъ Бога об отпущении грехов наших. Может ли это сделать человек обыкновенный? Молиться за врагов своих тогда, как они, забыв всякое чувство человеколюбия и сострадания, только лишь злобно насмехаются над Ним и хулят даже Самого Бога; – молиться за таких людей и просить им отпущения грехов, – о, это выше природы человеческой! Кто знает? Это, может быть, действительно обетованный Мессия, Царь Израильский, Сын Божий?»[19].
Другие же толкователи, как, например, Св. Кирилл Иерусалимский[20], Св. Амвросий Медиоланский[21], Блаж. Августин и ряд других, отрицают, что ОБА разбойника, распятые с Господом, поносили Его, и говорят, что поносил Господа один лишь из разбойников, а другой – никогда этого не сделал. Говорится же в Евангелии от Матфея и Марка «и разбойники поносили Его» – в общем смысле[22]. Мнения вышеупомянутых св. Отцов и других толкователей читатель может найти в вышеупомянутой нами книге Рейнода «Dе Меtаmогрhоsі Latronis іn Ароstоlum». Здесь мы приведем толкование Блаж. Августина, высказанное им в сочинении «О согласованности у евангелистов», помещенное Архиепископом Иннокентием, который также считает, что Благоразумный Разбойник никогда не поносил Спасителя. Святитель Иннокентий говорит следующее: «Многие, особенно из древних, основываясь на словах евангелиста Матфея (27, 44) и Марка (15, 32) полагали, что вначале оба распятые поносили Иисуса Христа, а потомъ один из них покаялся. Но такой мгновенный переход от ожесточения к покаянию невероятен. С другой стороны, всякому, занимающемуся древнею филологией, известно, что у евреев, греков, латинян так же, как и у нас, имена нарицательные часто полагались во множественном числе, между тем, как их надлежало разуметь в единственном. «Так, – замечает Августин, – и в Послании к Евреям говорится во множественном числе: “заградили уста львов”, между тем как это разумеется об одном Данииле; или: “протрени быша”, между тем как сию казнь, по преданию, претерпел один Исаия». Евангелисты тем паче могли в настоящем случае употребить множественное число вместо единственного, что исчисляли лица, хулившие Иисуса Христа, как бы так говоря: «Его хулили мимоходящие (Матф. 27, 39), архиереи, книжники, старцы, фарисеи (41), ДАЖЕ САМЫЕ РАЗБОЙНИКИ»[23].
Такой же смысл можно видеть и в богослужебных текстах, которые резко проводят различие между Благоразумным Разбойником и разбойником, присоединившим свой голос к хуле на Господа. В Великом каноне Св. Андрея Критского читаем: «Разбойник оглаголаваше (поносил) Тя, и разбойник богословяше Тя (Богом исповедал Тебя), оба бо на кресте свисяста (вися оба вместе с Тобою на кресте). Но, о, Благоутробне, яко верному (уверовавшему) разбойнику твоему, познавшему Тя Бога, и мне отверзи дверь славного Царствия Твоего»[24]. Толкуя Великий канон, епископ Виссаріион, после того, как привел вышеупомянутый тропарь из Великого канона, говорит следующее: «Рядом со Христом распяты были два разбойника. Один из них был закоренелый злодей: он стонал от крестных мук, и вместе поносил Христа. Не такъ вел себя другой разбойник. Он унимал своего нечестивого товарища. В его словах выразилось сознание грехов своих и вместе страх суда Божия за них. Следствием того и другого могло бы быть отчаяние. Но разбойника спасла от этой опасности вера в распятого Иисуса»[25]. В ином богослужебном тексте читаем: «Распеншу Ти ся Христе, посреде двою осужденною разбойнику, един убо хуля Тя, осужден бысть праведне: другий же исповедая Тя, в Рай вселися»[26]. И в Синаксарии Великой пятницы (принадлежащем перу Никифора Каллиста Ксанфопула, XIV в.) читаем следующее: «От разбойник убо един досаждаше Иисусу, другий же возбраняше ему, претя запретительнейше, и Христа Сына Божія исповедует: вере же его Спас воздая, с Собою в Раи обещевает пребывание» (русский перевод: «Один из разбойников оскорблял Его, другой же, строго запрещая, останавливал его и исповедал Христа Сыном Божиим: в воздаяние за веру его, Спаситель обещает ему пребывание с Собою в Раю»[27].
Следует заметить, что и большинство современных толкователей держатся такого же мнения, как и вышеприведенные нами, Блаж. Августин. Св. Амвросий, Св. Кирилл Александрийский, Св. Андрей Критский, Архиепископ Иннокентий, Епископ Виссарион и др. – т.е. что Благоразумный Разбойник никогда вместе с другим разбойником, поносившим Христа, ничего не имел общего; и психологически такое толкование представляется справедливым: он унимает хулителя, увещевает его остановиться в своем поношении Господа, призывая того к страху Божиему, и затем являет свою чистую и великую веру в Спасителя, являя в своем сердце великое смирение. Трудно было бы это сочетать с тем, если бы перед этим и он поносил Господа. Боюсь таким подозрением оскорбить его память.
Но поскольку Св. Церковь в этом отношении не вынесла какого-либо обязательнаго для всех толкования, то православному христианину предлагается свобода иметь свое суждение по этому вопросу.
II
Теперь мы приступим к священной повести о Благоразумном Разбойнике, и снова приведем евангелиста Луку, который в своем Евангелии повествует следующее: «Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: как ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? Мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною въ Раю» (Лук. 23, 39-43).
И так Благоразумный Разбойник получил в блаженный удел пребывание с Господом в Раю и, по выражению Св. Иоанна Златоуста, «вдруг со креста воспарил на небо»[28]. Но каким образом он унаследовал вечное спасение? Для спасения человека необходимы две вещи: благодать Божия и участие самого человека. Когда ученики Спасителя услышали из уст Господа о том, до какой степени трудно богатому войти въ Царство Небесное и сознавая, что каждый человек так, или иначе привержен к земному, выразили сомнение (или, может быть, это был просто вопрос) в том, что человеку возможно спастись, то Господь, «воззрев на них» – что, по объяснению святых толкователей, означает призыв Спасителя с особым вниманием выслушать Его слова, – сказал им: «Человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Матф. 19, 26). Таким образом, дело спасения человека является, прежде всего, и несравненно больше всего, действием благодати Божией, без чего, конечно, спасение не возможно. По учению Св. Григория Богослова, в деле спасения человека две части происходят от Бога, а одна от человека: от Бога проистекает благодать призывающая и располагающая человека к добру: в ответ на этот призыв Божий от человека должна следовать вера и добрые дела, и тогда, в результате сего, благодать Божия, в еще более сильном излиянии на человека, бывшем достойным ее, совершает его спасение. Таким образом, в спасении Благоразумного Разбойника, прежде всего, следует видеть действие благодати Божией: Господь призвал его и спас его силою Своей Крестной Жертвы, силою благодати искупления. Поэтому св. Церковь и говорит: «Христос крестом ввел разбойника в Рай»[29]. «Древом Крестным разбойник в Рай вселился»[30]. «Древом Крестным спасл еси и разбойника»[31]. «Кресте Христов, разбойника наставивый к вере...»[32]. Мы молитвенно взываем к Спасителю: Разбойника благоразумного во едином часе Раеви сподобил еси, Господи: и мене древом крестным просвети и спаси мя»[33]. Св. Иоанн Златоуст поясняет нам значение креста Христова: «На кресте Христос был принесен в жертву, а где жертва, там и уничтожение грехов, там примирение с Господом, там праздник и радость»[34]. Так благодат искупительной жертвы Господа нашего Иисуса Христа, совершавшейся, можно сказать, на глазах у Благоразумнаго Разбойника, призывала его ко спасению. Некоторые толкователи говорят, что Самое присутствие Христово подвигнуло его ко спасению[35]; другие толкователи говорят, что самая тень Христова, падавшая на Блаженного Разбойника подвигнула его ко спасению, потому что если тень апостола Петра имела целительную силу[36], то что же сказать о тени Самого Господа? Иные толкователи говорят, что и присутствие Божией Матери при кресте Господнем благодатно воздействовало на душу Благоразумного Разбойника[37]. Однако, можем сказать, все это было доступно и другому разбойнику, и, тем не менее, он не спасся. Безусловно, это так. В своем ожесточении он отверг благодать, призывавшую и его ко спасению. Блаж. Августин говорит, что Бог мог создать человека без участия на то человека, но спасти человека без человека не может. Так и, так сказать, неблагоразумный разбойник погубил все: и жизнь свою, и возможность спастись, и исключительную благоприятность, которая предоставилась ему в час его смерти. Не так поступил Благоразумный Разбойник. На призыв Божией благодати он ответил мощно и прекрасно и явил себя не только достойным Царства Христова и вечного пребывания с Ним, но и жребия святых Его.
Прежде всего, Благоразумный Разбойник явил великие добродетели. Побеседуем о его добродетелях и, такъ сказать, проследим его восшествие от грехов на небо, с креста – в Рай. Каким «ключом» он возобладал, чтобы ему открылись райские врата? – Благодать Божия, коснувшись его сердца «отверзла ему покаяния двери», и он, войдя ими, пришел к самым вратам Рая и дальнейшими добродетелями и подвигами отверз их. Богъ – справедлив и «правду любит»[38], и Благоразумный Разбойник ЗАСЛУЖИЛ Рай. Он положил начало своего спасения своим покаянием и исповедью. В одном из церковных песнопений читаем: «Мал глас испусти разбойник на кресте, велию веру обрете, во едином мгновении спасен бысть, и первый райские врата отверз вниде: того покаяние восприемый, Господи, слава Тебе»[39]. В ином священном песнопении читаем: Разбойника, Христе, Рая жителя сотворил еси, на кресте Тебе возопивша: помяни мя. Того покаяния сподоби и мене недостойного»[40]. Или: «Разбойничо покаяние рай окраде». Св. Иоанн Златоуст говорит: «Видишь ли совершенное исповедание (грехов, принесенное Благоразумным Разбойником)? Видишь, как на кресте он освободился от грехов? Никто не принуждал, никто не насиловал его, а сам себя выставил он на поругание, говоря: и мы убо в правду: достойная бо по делом наю пострадали. Сей же ни единаго зла сотвори... И после этого говорит: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем. – Он не осмелился сказать прежде: помяни мя во Царствии Твоем, – чем сложил чрез исповедание тяжесть грехов. Видишь, что значит исповедание? Исповедал – и отверз себе Рай; исповедал – и получил столь великое дерзновение, что просит Царства после разбоя...[41]. Видишь ли, какъ и на кресте он не забывает своего собственного ремесла, но самым своим исповеданием грехов похищает Царство?»[42]. В одном древнем поучении читаем следующее: «Ты имеешь много примеров покаяния в Священном Писании. Ты имеешь перед собой пример Мытаря, и Блудного сына, и Блудницы, и Разбойника, «во едином часе благоразумным гласом грехи разсыпающа, и в породе гражданина (Небесного Царства) впишема»[43]. То, что Благоразумный Разбойник признал себя заслуживающим страшной казни, свидетельствует об истинности его покаяния, по мысли преп. Иоанна Лествичника[44].
Вот, приведен Благоразумный Разбойник на Голгофу. Вместе с ним распинают иного разбойника; распинают же и Иного Человека, присужденного вместе с ним на казнь. Начинаются страшные мучения, неизбежно ведущие к смерти, на скорое приближение которой единственная надежда нынешней его жизни, но и она мучительно не сбывается... Говорят, что у умирающих мгновенно перед глазами проходит вся их жизнь. Он также умирает, умирает мучительно и долго, и картины прошлой жизни проходят в его памяти. Вот, блаженное детство, когда он еще был невинным ребенком; вот, его родители, вот, его бедная мать; если бы она была жива и видела, что с ним стало, она единственная пожалела бы его и, наверное, простила ему все... Бедность, тяжелая бедность, но были и минуты радости и покоя в сердце. Почему же? Каким образом он толкнул себя в бездну легкой наживы на чужой счет? Неужели не было иного выхода? Действительно, не было ли? О, конечно, был, и доказательство сему в том, что, ведь, не все люди разбойники, а только лишь преступные единицы, к которым и он себя безумно причислил... Разбойники, шайка разбойников, к которой он примкнул: безжалостные, страшные, беспощадные люди. Не сам ли он когда-то; о, это было очень давно, – будучи в шайке разбойников, защитил от своих же товарищей одного старика и бедную, совершенно молодую Мать с Младенцем, все имущество Которых состояло в осле, на которого было возложено их бедное имущество и на которого Она иногда садилась, держа в руках Младенца, истомившись от пути. Они бежали от Ирода, повелевшего убивать всех младенцев в Вифлееме и его окрестностях, и путь Их лежал теперь через пустыню в Египет. А где теперь Этот Младенец, прекрасный Младенец, где Он теперь? Конечно, Он где-нибудь счастливо живет, и не так кончает Свою жизнь, как кончает ее он, бедный разбойник, распятый на кресте...
Тогда, как он вспомнил далее, он уговорил своих товарищей не отбирать от этих бедных людей их имущества, без которого они, как он думал, погибли бы в пустыне. И тогда Мать Этого Младенца обещала ему, что придет время, и Ее Сын наградит его за это[45]. А далее иные воспоминания сменили отрадный образ Оной Матери и прекрасного Младенца: воспоминания теснились в его голове, проходили перед душевными глазами: ужасные воспоминания, ужасные картины, одна ужаснее другой: они начинались ужасом и кончались ужасом перед содеянным, и сожалением. Темные дела, разбойнические дела... Сколько страданий он принес другим людям! Имел ли он право заставлять страдать других и на других мстить за свою неудавшуюся жизнь? Да, жизнь зла и жестока, но не сам ли он еще больше внес в нее зла и жестокости, и теперь эта жестокость, как мощная волна, вернувшись, захлестнула и поглотила его.
Человеку дана краткая возможность, пока он жив, делать добро, а что он привнес в жизнь? – Беспощадное зло! Чужое имущество, отнятое от его жертв с кровью, со слезами и обнищанием их, принесло ли ему счастье, богатство, покой? О, нет! Вся жизнь его была несчастьем, непрестанным страхом, бегством, скрыванием себя в пещерах, в пустынях, где ни случилось бы. Всех он боялся, во всех он видел врагов, все его ненавидели и презирали, а дурно нажитое, дурно и расточается. И, вот, после мучительной погони, он схвачен или же предан кем-то. Тюрьма, позор, смертный приговор, вынесенный даже и не взглянувшим на него холеным римлянином. А затем, солдатня, бичующая его, наслаждающаяся его страданием, издевательские лица своей же иудейской толпы, ликующей при его страдании. И, вот, крест: ужасающая казнь, придуманная жестокостью человека к человеку, по капли мучительно отъемлющая от него жизнь. А жизнь, если только можно назвать жизнью то, что он прожил, загублена страшно и непоправимо. От своих собственных страданий он перешел к горькому чувству стыда и сожаления в отношении Бога, заповеди Которого, призывающие человека к посильной праведности, он не осуществил, а попрал, и в отношении тех людей, которым он сделал зло, – и он признал себя достойным мучительной казни. Возможно, что другой разбойник ожесточенно думал о том, сколько ему жизнь и люди причиняли страдания и проклинал их и от этого еще более ожесточался, потому что и страдания его увеличивались. Если бы он мог оторваться от самосожаления, озлобления и отчаяния и подумать о своей греховности перед Богом, и пожалеть о своих грехах и о тех страданиях, которые он причинял людям, то благодать Божия, которая ему предлагалась в равной мере, как и другому разбойнику, и его привела бы к покаянию и примирению с Богом. Но этого не случилось. Благоразумный же разбойник уже не думал о своих страданиях и не взвешивал, сколько зла ему причинили и причиняют люди и как мучительно кончается его жизнь, но сам мучительным чувством угрызения совести за попрание заповедей Божиих, за зло, сделанное людям, за зря погибшую жизнь, отдал себе отчет в том, до какой степени он согрешил перед Богом и перед людьми, и чувство глубокого раскаяния охватило его душу, став поворотным пунктом его судьбы. В великом покаянии он исповедал свои грехи перед лицом Того, Кто «имеет власть отпускать грехи» (Марк. 2, 10). И, возможно, это его покаяние уже довлело для его спасения, и Господь сказал бы и ему, как некогда сказал исцеленному Им расслабленному. «Чадо, отпускаются тебе греси твои». Но Благоразумному разбойнику не случилось на этом остановиться. Его покаяние явилось только началом его подвига веры, надежды и любви. Епископ Игнатий Брянчанинов так говорит о силе покаяния: «Братия! Чтобы уверовать в Господа нашего Иисуса Христа нужно покаяние; чтобы пребывать в этой спасительной вере, нужно покаяние; чтобы преуспеть в ней, нужно покаяние; чтобы наследовать Царство Небесное, нужно покаяние»[46]. Так, за добродетелью покаяния у Благоразумного Разбойника последовало озарение свыше: он увидел и с глубокой верой возвестил, что сораспятый с ним Иисус – безгрешен «Сей же ни единого зла сотвори» возвещает он о Нем, и этим, неведомо для себя, он говорит устами пророка Исаии, предвозвестившего страдания Христовы: «Он не сделал греха, и не было лжи в устах Его» (Исаия 53, 9). Это же возвестят о Нем и апостолы[47]. Но тогда, когда Сын Божий был на кресте ради спасения мира, об этом возвестил только этот, распятый с Ним разбойник.
«Покаяние и вера, явленные Благоразумным Разбойником, – говорит один толкователь Св. Писания, – явились источниками его спасения»[48]. Св. Максим Туринский (380-465), говоря о крестной смерти Спасителя, пишет следующее: «Приближаясь к кончине, Сам Господь говорит разбойнику, висящему на своем кресте: Истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в Раю. – Потому что разбойник сказал Ему: Помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое. – Как чудесна эта вера, братие, что разбойник, который был осужден недостойным быть этой жизни, среди своих мучений воскормил в себе надежду на жизнь вечную, и уверовал, что она может быть ему дана Тем, Который был также распят? И как справедливо верующий разбойник получает милость такого обещания, – он, который в тот час, когда апостолы в страхе рассеялись, исповедал Царство Божие! И заслуга сего единого исповедания стирает все его прошлые грехи; в этот краткий миг, преступления, которые он совершил в течение всех лет своей жизни, теперь были прощены»[49].
Справедливо отмечает один из богословов: «Некоторые видели своими глазами, какъ Господь Иисус воскрешал мертвых, и не уверовали. Разбойник видел Его присужденным к смерти, и, однако, уверовал. Вера его – замечательна!»[50]. И, вот «признавая Господа Иисуса Мессией, – как говорит иной толкователь, – он просит, чтобы о нем вспомнили, когда Иисус вступит в Свою царскую власть, т.е. когда Он придет открыть Мессианский век, событие, которое, согласно верованию евреев, будет включать воскресение мертвых»[51]. Т.е. он просит Спасителя вспомнить о нем в далеком будущем, когда, согласно пророчеству пророка Иезекииля[52], произойдет воскресение мертвых дома Израилева. Между тем Господь обещает ему, что его блаженная участь начнется сегодня же, немедленно за его смертью[53]. «Распятому Разбойнику, – говорит один толкователь Священного Писания, – обещано более того, чем он просил. Его счастье не будет отложено до той поры, пока Иисус не осуществит Свое царство на земле. Оно начнется сегодня же, на небе»[54]. Другой толкователь замечает, что, хотя Благоразумному Разбойнику, действительно, сначала должно было умереть, но «смерть это – не поражение. Это скорее – необходимый опыт, если кому долженствует войти в славу. Смерть объясняется как вхождение праведных в Божие присутствие»[55].
И хотя Благоразумному Разбойнику предстояло не только умереть, но и перед смертью испытать еще одно страшное мучение – перебитие молотом его голеней[56], однако уже ничто не могло ни отнять, ни омрачить его счастливого сознания, что в этот же день он будет со Христом в Его Царстве – в Раю.
Итак, Благоразумный Разбойник обнаружил великую ВЕРУ. Блаж. Августин так говорит о сей вере: «К сей вере я не знаю, что могло бы быть додано? Воистину, Христос не нашел таковой веры во Израиле, нет даже во всем мире!»[57].
С таковой верой у Благоразумного Разбойника шествовала и НАДЕЖДА. Мы выше привели слова Св. Максима Туровского, который восхищается верой Благоразумного Разбойника, «который среди своих мучений воскормил в себе надежду на жизнь вечную, и уверовал, что она может быть дана ему Тем, Который был также распят».
Вместе с верой и надеждой у Благоразумного Разбойника шествовала и «прекраснейшая из добродетелей» – ЛЮБОВЬ[58]. «По моему разумению, говорит преп. Иоанн Лествичник, – вера – подобна лучу, надежда свету, а любовь – кругу солнца. Все же они составляют одно сияние и одну светлость»[59]. Благоразумный Разбойник все это приобрел на кресте. Я бы позволил себе сделать такое сравнение: дерево имеет корни, которые держат дерево непреклонным от дуновений ветра и не позволяют бурям вырвать дерево из земли; корни также питают дерево и дают ему жизнь. Листья свидетельствуют о том, что дерево живо и украшают его. Плод же в дереве это то, ради чего оно существует: если дерево не дает плода, то не нужны ни корни его, ни листья, и такое дерево, как бесплодное, срубают и сжигают. Так и в нас: корни это – вера, держащая нас крепко в земле обетования, в «земле, которую наследят кроткие»; эта же вера и питает нас для жизни вечной. Листья это – надежда в нас, свидетельствующая о том, что мы носим в себе духовную жизнь и уповаем на жизнь вечную. Плод же – это любовь. Если мы не принесем в нашей жизни этого плода, то и приключится нам гибель и сожжение. У Благоразумного Разбойника, как вера и надежда были велики, так и любовь была мощна; и как истинная любовь, она простиралась к Богу во всех проявлениях его души, но и на ближних она изливалась. К Богу эта любовь выражалась в том, что он не роптал на Бога за свои мучения, а смиренно признал себя заслуживающим наказания и каялся. Он явил свою теплейшую любовь к Сыну Божию и молил Его соблаговолить удостоить его быть с Ним в Его Царствии; возлюбил Его как Мессию и Господа. Еще и тем он явил свою любовь к Господу, что строго увещевал своего сораспятого товарища не поносить Господа Христа и перед всеми хулителями объявлял Его безгрешным. Свою же любовь к ближним Благоразумный Разбойникъ явил тем, что старался своего безумного товарища привести к вере и к покаянию. Об этом так говорит Св. Иоанн Златоуст: «Видишь ли любомудрие разбойника, видишь ли благоразумие, видишь ли учение? Посмотри, как он уже исполняет апостольский закон, не себя только имея в виду, но делает все и употребляет все меры, чтобы и другого избавить от заблуждения и привести к истине, сказав: ни ли ты боишися Бога, он присовокупил: яко в томже осужден еси: и мы убо в правду: достойная бо по делом наю восприемлева: сей же ни единаго зла сотвори»[60].
Св. Григорий Великий говорит: «У Благоразумного Разбойника все было пригвождено ко кресту: руки, ноги, все тело: и только сердце и уста оставались свободными, и ими-то он мощно явил веру, надежду и любовь»[61].
Закончим эту главу словами автора книги «Семь слов Господа Нашего Иисуса Христа на кресте»: «Не многого, повидимому, просил у Господа Благоразумный Разбойник, – одного только воспоминания в Его Царствии, но на самом деле, в этом немногом выражалось и сердечное раскаяние, и глубокое смирение разбойника, и его великая вера в Искупителя, и надежда на спасение, и любовь ко Спасителю. Это был истинно благоразумный разбойник!»[62].
III
Благоразумный Разбойник показал покаяние и явил великие добродетели: веру, надежду и любовь. Но значение его не только в его личной праведности, но и в гораздо больших вещах.
Прежде всего, он явился проповедником силы и правды Господа нашего Иисуса Христа и то тогда, когда Его Божественная слава была совершенно прикрыта от взора людей Его крестными страданиями. В одном священном песнопении читаем: «Разбойник, сраспинаем, Бога Тя исповеда таящагося (скрытого от взора людей)[63]. Епископ Игнатий Брянчанинов так говорит: «Крест служит для человека Лествицей от земли к небу. Востек по этой лествице упоминаемый в Евангелии разбойник, востек из среды ужаснейших преступлений в светлейшие обители Рая: он с креста своего произнес исполненные смиренномудрия глаголы; смиренномудрием вступил в богопознание, богопознанием приобрел небо...[64]. В то время, когда над распятым Спасителем глумились и поносили Его, в это время разбойник признал Его Богом, как восшедшего на крест по причине Божественной праведности Своей. Телесными очами он видел обнаженного, близ себя распятого, подчиненного одной участи с собою, безпомощного нищего, осужденного и духовною, и гражданскою властью, истерзанного, казненного, и еще терзаемого и казнимого всеми выражениями ненависти; очами смиренного сердца он увидел Бога»[65]. И к этому можем прибавить; не только видел в Нем Бога, но и возвестил Его всему миру. «Но что такого обнаружил разбойник, чтобы после креста получить Рай?», говорит Святитель Иоанн Златоуст. «Хочешь, кратко укажу тебе доблесть его? Когда Петр отрекся долу, тогда разбойник исповедал горе. Говорю это, не Петра порицая, – да не будетъ!, а желая показать величие души разбойника. Ученик не вынес угрозы ничтожной девушки, а разбойник, видя, как весь предстоящий народ кричит, беснуется и бросает хулы и насмешки, не обратил на нихъ внимания, не посмотрел на видимое ничтожество Распятого, но проходя все это мимо очами веры и оставив ничтожные препятствия, познал Владыку небес, и припав к Нему, говорил: помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем...[66]. Самый этот крест, говорит Благоразумный Разбойник, есть символ Царства. Потому называю Его Царем, что вижу Его распинаемым на кресте, так как долг царя – умереть за подвластных. Он Сам сказал: Пастырь добрый душу свою полагает за овцы. Так точно и добрый царь полагает душу свою за подвластных. Посему, так как Он положил душу Свою, то я и называю Его за это Царем. Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем»[67].
Благоразумный Разбойник явился, по выражению Церкви, «спутником Христовым на кресте»[68]. Он был в этот момент единственным утешителем Страдающего на кресте Сына Божия. Ангел укрепил Спасителя в Гефсиманском саду при Его молении о Чаше, разбойник на кресте своей верой и любовью утешил Его на кресте. Автор «Семи слов Господа нашего Иисуса Христа на кресте» справедливо говорит: «Сладостно было Иисусу слышать от разбойника: Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Си! – Это был как бы ответ Отца Небесного на Его сыновнюю молитву. Это начаток искупления человечества, исторгаемого теперь из рук человекоубийцы. Искупитель человеков с любовью призрел на первый плод Своего искупления: Я обещаю исполнить просимое тобою, – как бы так ответствовал Он разбойнику; – обещаю тебе Рай, не в будущем отдаленном, а скоро – днесь же; не воспоминание только о тебе, а соцарствование и блаженство со Мною. Аминь глаголю тебе, днесь со Мною будеши в Раи. – Умолк Господь; умолк и разбойник, но заговорило небо...»[69].
Благоразумный Разбойник занял место Первоверховного апостола в то время, когда все апостолы (за исключением св. апостола Иоанна Богослова) покинули Христа и в страхе скрывались. Преп. Роман Сладкопевец так говорит: «Милостивый Бог был тронут слезами Петра и дарует ему прощение, потому что, говоря разбойнику на кресте, Он делает прикровенный намек Петру: разбойник, возлюбленный Мною, будь со Мной, потому что Петр покинул Меня. Тем не менее, будучи Человеколюбцем, ему и тебе и всем людям Я отверзаю Мое милосердие»[70].
Святые Отцы именуют Благоразумного Разбойника «Предтечею победы Христовой». «Петром на кресте». «Архангелом Рая». «Сыном Распятого». «Мучеником», «Исповедником». «Всемирным проповедником, который с трона креста проповедовал Христа всему миру. Павел говорил, как Херувим; разбойник же возлюбил, как Серафим» (Св. Иоанн Златоуст, Св. Амвросий, Св. Иларий, Св. Киприан, Св. Кирилл Иерусалимский, Св. Афанасий Великий, Св. Киприан, Блаж. Августин и др.). Св. Киприан, причисляя Благоразумного Разбойника к мученикам Христовым, говорит, что он крещен был своею кровью и «per cofessionem factus collega martyrii»[71].
Блаж. Августин так говорит о Благоразумном Разбойнике: Он еще не был учеником, а уже стал учителем; из разбойников – исповедником». Один древний благочестивый писатель так пишет: «Обрати внимание на силу, действенность и скорость благодати Христовой, которая и на самом кресте из разбойника сделала святого мужа, даже – святейшего. Удивительно было обращение св. Марии Магдалины; удивительно св. Павла, но более удивительно обращение этого разбойника, потому что св. Магдалина слышала речи Христа и видела Его чудеса; св. Павел слышал Его, говорящего с неба; разбойник же и на самом кресте, где Христос бесчестно и ужасным образом (Аtrох) терпел казнь, присущую разбойникам, был обращен к Нему героическими проявлениями веры, любви и преданности»[72].
Итак, Благоразумный Разбойник говорил устами пророка, проповедовал устами Апостолов, пострадал как мученик или исповедник, был спутником и утешителем Господа на кресте, воссиял покаянием, смирением, верой, надеждой и любовью – и стал не только святым, но, по справедливому выражению вышеприведенного писателя, – еще и святейшим человеком. Поэтому древняя Церковь, по священной Иерусалимской традиции, причислила Благоразумного Разбойника к святым[73]. В Греческой Православной Церкви память его празднуется 23-го марта[74]. Согласно древнему Римскому Мартирологу, ссылающемуся на Иерусалимскую традицию, память Благоразумного Разбойника совершается 25-го марта: “Hierosolymis commemoratio sancti latronis, qui in cruce Сhristum confessus, ad eo meruit audire: Hodie mecum eris in paradiso»[75]. В Сирийской и Месопотамской Церквах память Благоразумного Разбойника совершается на 9-й день после Великой Пятницы[76]. В древней Руси существовали храмы, посвященные имени Благоразумного Разбойника[77].
IV
Имеется древнее сказание о бегстве Божией Матери с Младенцем Иисусом в Египет, которое Святитель Димитрий Ростовский принял как Священное Предание и поместил в его Житиях Святых под 26-м декабрем. В этом сказании упоминается Благоразумный Разбойник. «Повествуется же и сие, – пишет Святитель Димитрий Ростовский, – яко грядущим Им (т.е. Святому Семейству) к Египту, негде в пустых местах нападоша на них разбойницы, и хотяху отъяти осла, на немже малая некая потребная своя несяху, иногда же Матерь со Отрочатем везяшеся. Един убо от разбойник тех, видев Отроча зело красно, и удивився красоте необычной, рече: аще бы Бог приял на Ся тело человеческо, не бы был, краснейший паче Сего Отрочате. То рек, воспрети другом своим прочиим разбойником, и не попусти им ничимже обидети сих путников. Тогда Пречистая Богородица рече к разбойнику: веждь убо, яко Отроча Сие воздаст тебе воздаянием благостным: понеже охранил еси Его. Той сей разбойник бе, иже послежде распеншуся Христу, одесную на кресте повешен бысть. И рече ему Господь: Днесь со Мною будеши в Раи. И исполнися пророчество Божия Матере глаголанное, яко воздаст тебе Отроча Сие».
В житии св. Порфирия рассказывается, что он был очень болен, и в таком крайне болезненном состоянии был привезен в Иерусалим, где ежедневно молился в храме Воскресения Христова, на месте, где была священная Голгофа: он до такой степени был болен, что идти не мог, и лишь на коленях доползал до сего священного места, и, однако, ни одного дня он не оставлял без усердной молитвы к Спасителю на месте Его крестной смерти. И, вот, нежданно, он получил исцеление. Об этом он сам повествует: «Бывшу мне на всенощном недельном бдении в велицей церкви, найде ми недуг, егоже терпети не могий, идох и возлегох при святей Голгофе, и от великия болезни бех яко в восторзе (т.е. вне сознания внешних обстоятельств), и видех Спасителя нашего ко кресту пригвождена, и единого разбойника с Ним на другом кресте висяща, и начах звати, глаголя: помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем. – Спаситель же глагола к разбойнику: сниди со креста, и исцели его от болезни телесныя, якоже Аз тя исцелих от душевныя. Разбойник же ко мне со креста своего сошед, объя мя, и лобыза, и воздвиже от земли, глаголя: прииди ко Спасителю. Приступивши же аз ко Господу, зрех Того со креста сшедша, и глаголюща ко мне: приими Древо сие, и храни его. Аз же прием начах носити крест Христов, и абие (сразу же) в себе пришед, обретохся весь здрав, аки бы никогдаже болевый. — Посем не в долзем времени блаженный Порфирий отъ патриарха Иерусалимского пресвитером поставлен быст, и вручено ему бе честное животворящего креста Христова древо в хранение, особно в златом ковчезе заключенном блюдомое» (Жития Святых, Святителя Димитрия Ростовского, 26-е февраля).
О имени и месте происхождения Благоразумного Разбойника ничего не известно. В древнем Римском Мартирологе, который ссылается на Иерусалимскую традицию, имя Благоразумного Разбойника не упоминается, как оставшееся не известным. Согласно апокрифическому «Евангелию от Никодима» и апокрифическим «Деяниям Пилата», имя Благоразумного Разбойника значится как Дисма, или Дима (Δυσμᾶς, или Δισμᾶς)[78]. В реликвиаре кафедрального римо-католического собора в г. Болоньи хранится святыня, которая выдается за частицу креста, на котором был распят Благоразумный Разбойник[79]. В средние века паломники в Св. Землю считали, что одна деревня, бывшая возле Еммауса (снесенного до основания римской карательной экспедицией), называвшаяся Патрон, была родиной Благоразумного Разбойника. Но, как доказывает это H. Vіgouroux, наименование этой деревни ничего общего не имеет с Благоразумным Разбойником[80].
V
Откуда св. евангелист Лука почерпнул историю о Благоразумном Разбойнике? Выражалось мнение, что она была поведана ему либо Симоном Киринейским, либо сотником Лонгиным, бывшем при кресте Господнем, либо передана ему апостолом Павлом[81]. Мне представляется – хотя, конечно, я ничем не могу доказать это, – что история спасения Благоразумного Разбойника поведана евангелисту Самой Божіей Матерью, Которая предстояла у креста Своего Божественного Сына. В Евангелии от Луки больше чем у других евангелистов говорится о Божией Матери, приводятся Ее слова и переживания, несомненно переданные евангелисту Луке Ее пречистыми устами[82]. И Она, некогда позаботившаяся о бедных людях, не имевших чем угостить гостей на браке в Кане Галилейской[83], и тут проявила Свою любовь к людям и поведала ему чудесную историю спасения Благоразумного Разбойника для назидания и утешения всем грешникам, желающим снять с себя бремя грехов и прийти к Ее Божественному Сыну, а также для увековечения памяти Благоразумного Разбойника за то, что он, и сам люто страдая, испытывал чувство глубокой жалости к Распятому Ее Сыну и хотел утешить Его и явил чудесную веру в Него, как в Спасителя, Христа, Бога. Св. Фульгентий Руспийский говорит, что слова Господа Благоразумному Разбойнику: «Днесь со Мною будеши в Раи», являются последним завещанием Господа грешникам, завещанием, написанным не пером и чернилами, но Кровью Его и Крестом[84]. И верим, что Божия Матерь позаботилась о том, чтобы это завещание дошло до них, и поведала его евангелисту Луке, а евангелист Лука – всему миру.
В наших богослужебных текстах мы часто встречаем упоминание о Благоразумном Разбойнике или же слова его моления ко Господу.
На Божественной литургии мы поем так называемые «Блаженны», т.е. заповеди Блаженства, сопровождаемые краткими тропарями. Пение «Блаженн» предваряется пением молитвы Благоразумного Разбойника, о поминовении его в Царстве Христовом. Чем объяснить, что Церковь связывает пение Заповедей «Блаженств» с пением покаянной молитвы Благоразумного Разбойника? Тем ли, что заповеди Блаженства, в своем большинстве, прекрасно относятся к душевному состоянию Благоразумного Разбойника; или же что скорее – мы, далекие от тех совершенных заповедей, съ которыми связано и вечное блаженство, можем лишь смиренно устами Благоразумного Разбойника просить и нас милостивно вспомнить в Царстве Небесном, и «всякого ответа недоумеюще» сию молитву приносим Спасителю: Помяни нас, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем. Затем, во время Великого входа, когда вспоминаются крестные страдания Спасителя, опять же мы находим отголосок молитвы Благоразумного Разбойника: «Да помянет вас Господь Бог во Царствии Своем всегда, ныне и присно, и во веки веков, аминь». И, наконец, в молитве перед Святым Причащением мы молимся, вспоминая и Благоразумного Разбойника и молитву его Спасителю: «Но яко разбойник исповедаю Тя: Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем».
О, воистину, помяни нас, Господи, во Царствии Твоем. Аминь!
ПРИБАВЛЕНИЕ
Философ Ницше так рассуждает: «Царство Небесное это – состояние сердца (о детях написано: Ибо таковых есть Царство Небесное. – Царство Божие «приходит» не хронологически, не исторически, не в некий день, обозначенный в календаре; это не есть нечто, что однажды является и не было здесь прежде; Царство Божие это – изменение духовного состояния в отдельном человеке: это – нечто, что может прийти в любое время и что может отсутствовать в любое время»
«О разбойнике на кресте: когда сам разбойник, терпящий болезненную смерть, возвещает: так КАК Этот Иисус страждет и умирает, без ропота или чувства вражды, великодушно и покорно, является единственным правильным путем, – этим он восходит к Евангелию, и в силу самого этого факта, он – в Раю».
Философ Н.Ф. Феодоров пишет: «Великий Пяток есть день спасения разбойника и всего преступного человечества. Это так же верно, как и то, что Христос “пришел грешныя спасти” и что не мытарь – грешник, а преступник – душегуб, первый вступил в рай. Такой (выражаясь светским образом речи) пощечины никогда еще не было наносимо нашей светской правде; но ведь и как мелочна и ничтожна эта убогая “правда” сравнительно с такой божественною неправдою! Прием, оказанный блудному сыну, вознаграждение работника, пришедшего в последний час, наравне с первыми, – все это побледнело перед вступлением разбойника в рай. Но зато и никогда не было такой радости на небе, как в момент вступления разбойника, которого надо представлять себе воплощением всех грехов несчастного человечества. И эти грехи, непрощаемые, казнимые по закону ограниченной человеческой правды, оказались прощенными безграничною благостью Божией! Остался только Иуда... но ведь и Иуда раскаялся... На скромное желание разбойника быть только “помянутым” тогда, когда настанет день Царства Христова, Христос отвечает: “Нет, нет! Не тогда, а сегодня ты уже будешь со Мною в раю”. Молитва разбойника пришлась по-сердцу человеческому роду настолько, что войдя на кладбище, из-за каждого креста, над каждой могильной плитою слышишь: “помяни, вспомни, не забудь, Господи!”» (Философия Общего Дела, т. 2-й, из статей 17-й и 18-й).
Св. Георгий Схоларий в слове в Великую Пятницу
Рассуждая о сошествии Христа в ад, прежде Своего Воскресения, говорит: «Итак, во гробе лежит Владычнее Тело; Владычняя же душа, облеченная Божественной славой, осияла ад, и пришел Спаситель на помощь душам праведников, как к тем, которые не имели Его своей надеждой, так и к тем, которые весьма Его ожидали, и все они уверовали и поклонились Ему и были освобождены от тамошних уз и вошли в рай, а те души, которые вследствие грехов ослепли и были полностью искалечены, те не ощутили Божественного сияния, и были оставлены и далее там находятся. Душа же Благоразумного разбойника была единственная, которая не испьггала адских страданий, и прямо из этой жизни была перенесена в рай, потому что смерть Христова тогда даровав в аду свободу прежде захваченным душам, не допустила, чтобы его душа сначала пошла в ад, потому что душа Владыки на короткое время возъобитала в аду, призвав в совершенную веру души содержимых там и освободив их; и души тех, которые сразу же уверовали в Явившегося, покинули оное тяжкое и мрачное место и поднялись оттуда вместе с душою Избавителя, а те, кто не уверовали, так там и остались. Но душа некогда бывшего Разбойника, как уверовавшая (еще в этой жизни) не могла бы находиться среди оных оставленных; но и вместе с освобожденными она не могла бы быть, как уже прежде них давно уверовавшая, и прежде чем испытать ад за неверие, она стала достойной рая ради своей веры; вместе с душою Владыки она не могла бы быть в аду, потому что она не могла бы помочь Ему и напрасно сопровождала бы его» (Омилия, пооизнесенная во святый и Великий пяток, отд. 12-й.). Ориг. текста см. Qeuvres de Georges Scholarios, N. 1. Paris 1928.
«Православный Путь». Церковно-богословско-философский Ежегодник. Приложение к журналу «Православная Русь» за 1992 год. C. 17-37.
[1] Иннокентий, архиеп. Херсонский: «Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа», соч. т. 5, стр. 341.
[2] Проповеди Святителя Илии Минятия, в рус. переводе. Слово в Великий Пяток, первое. Изд. 1902 г., стр. 93.
[3] L. Pirot. La Sainte Bible аvеl un Соmmеntаіrе, vоl. X, р. 275. [Раris, 1946.]
[4] Из «Толкования на Евангелие от Иоанна», гл. 19, ст. 16.
[5] Архиеп. Иннокентий, стр. 336.
[6] Соч. Св. Иоанна Злат. в русск. пер. Слово о кресте и разбойнике, I, 3.
[7] R. Р. Lоrneli, А. Lаріdе, Соmmеntаrіа іn Sсrірtоrаm Sасrаm, vоl. 16, р. 268.
[8] Dоnald Мiller, В: "Тhе Lауmаn's Вiblе Соmmеntаrу, vоl. 18, р. 165. 1975. замечает: «Если даже это были не разбойники, а революционеры-зилоты, все же, один из них осознал, что преступления, совершенные во имя Божие, все же остаются преступлениями», Архиеп. Иннокентий не считает их революционерами.
[9] См. мнение Кuinoel-я, цитированное у Корнелия Ляпида, ор. еt loc litato.
[10] Св. Иоанн Златоуст, Слово о кресте и разбойнике, 1, 2.
[11] Findley, The Abingdon Bible Commentary, Luke 23 р. 1057. NY 1929.
[12] Преп. Роман Сладкопевец. Кондак на предательство Иуды, икос 12-й.
[13] Относительно самого евангельского текста следует заметить, что наш церковно-славянский перевод не соответствует в точности греческому оригиналу Матф. 27,44 и Марк. 15,32. В церковно-славянском тексте мы читаем: «И разбойника распятая съ Ним поношаста Ему», и: «и распятая с Ним поношаста Ему», т.е. мы находим употребление двойственнаго числа (дуала), и этим как бы подчеркивается, что оба разбойника поносили Спасителя. Но в греческом тексте этого нет: употреблено простое множественное число (плурал); и русский перевод здесь более точно соответствует греческому тексту, говоря «разбойники», «распятые». Однако, с другой стороны, следует заметить, что в греческом тексте Евангелия мы не находим дуала и в других местах, где его могли бы ожидать, например, Матф. 27, 38. Лук. 24,13 и дл. Иоан. 20,10, – где хотя и определенно говорится о двух лицах, употреблено простое множественное число. Вообще, двойственное число, теоретически существующее в греческом языке, встречается исключительно редко, и церковно-славянский текст помянутых евангельских мест, употребляя дуал в отношении распятых с Господом разбойников, как поносителей Его, грешит против греческого оригинала.
[14] Св. Иоанн Златоуст: Слово о кресте и разбойнике II, 2. В русском переводе.
[15] Семь Слов Господа нашего Иисуса Христа на кресте, стр. 63.
Известный богослов Ѵ-го века Исихий, пресвитер Иерусалимский, предполагает, что «в начале оба разбойника поносили Христа, думая этим угодить иудеям, так, чтобы их сняли со креста. Поелику же этого не случилось, то тогда, когда Христос молился о Своих распинателях, обращаясь к Отцу, как к равному Себе, Благоразумный разбойник, приняв к сердцу молитву, в которой Христос говорил: Отче, остави им грех их, – познал истину и исповедал Его, как Господа и Царя Другие же евангелисты, сосредоточив свое повествование на другом уделе, прошли мимо этого». Вопрос и ответ 48-й. Неsусhii рrеsbуtеri quaestiones. РG 93, соl. 1432.
[16] Блаж. Иероним, Толкование на Матф. гл. 27.
[17] Св. Иоанн Златоуст, цит. произв.
[18] Согласно сказанию, которое будет приведено ниже.
[19] Семь слов Господа нашего Иисуса Христа на кресте, стр. 64-66.
[20] Св. Кирилл Иерусалимский, Огласительное Поучение, 13. 31.
[21] У Ляпида, цит. произв. стр. 269.
[22] Dе соnsеnsu Еvаngеlistarum, III, 53, Міgnе, РL 34, соl. 1190.
[23] Архиеп. Иннокентий, цит. произв. стр. 349, примечание.
[24] Великий Канон св. Андрея Критского, песнь 9, троп. 22-й.
[25] Еп. Виссарион. Уроки покаяния в Великом Каноне св. Андрея Критского. Спб. 1897, стр. 315.
[26] Октоих, Блаженна воскр. 5-го гласа.
[27] Перевод свящ. Григория Дьяченки в «Общедоступных беседах о богослужениях Православной Церкви». См. «Прав. Обозрение» № 30.
[28] Слово о кресте и разбойнике II, 3.
[29] Октоих, глас 1-й, воскр. блаженна.
[30] Октоих, глас 4, воскр. блаженна.
[31] Октоих, глас 6-й, воскр. блаженна.
[32] Триодион, трипеснец среды 1-й седмицы, песнь 8 второго канона.
[33] Эксапостиларий Великой Пятницы.
[34] Цит. произв. II, I.
[35] Так говорит Св. Кирилл Иерусалимский в Огласит. поучении, 13, 31.
[36] Деян. 5,15.
[37] См. у Корнилия Ляпида цит. произв. стр. 269.
[38] Псал. 10,7.
[39] Антифон 14-й утрени Великой Пятницы.
[40] Блаженна на Великом Каноне, четверг утр. 5-й седмицы Вел. Поста.
[41] Слово о кресте и разбойнике I, 3.
[42] Слово о кресте и разбойнике II, 3.
[43] Пролог, поучение о покаянии, декабрь 1-е число.
[44] Лествица, 5, 3.
[45] Согласно священному сказанию.
[46] Еп. Игнатий Брянчанинов, т. 4 собр. соч., стр. 8. Поуч. I о покаянии.
[47] Петр. 2, 22; 1 Иоан. 3, 5.
[48] L. Pirot. La Sainte Bible аvеl un Соmmеntаіrе, vоl. X, р. 275-7. Раris, 1946.
[49] S. Maximus Tur. Sеrmо 39, РL 57, соl. 613.
[50] А. Рlummеr. Сrіtiсаl аnd Ехеgеtісаl Соmmеntагу of the Gоsреl ассоrdіng to S. Luke, р. 533-5. Еdinburg 1907.
[51] W. J. Наmmіngton. А new Catholic Commentary on the Holy Scripture. р. 1019, 1969.
[52] Иезек. 37,1-14.
[53] Потому что «рай» был обителью праведных душ по верованию иудеев.
[54] МасLean Gilmour. The Іnterpretr’s Bible, vol. 8, р. 411. 1952.
[55] The Broadman Bible Commentary, vоl. 9, р. 180. 1970.
[56] Об этом так рассуждает Архиеп. Иннокентий: «разбойнику на кресте кающемуся сказано: днесь со Мною будеши в Раю. – Однакоже, после такого успокоительного изречения, ему были перебиты голени. Знак, что наказания не отпускаются и после прощения. Почему? По их, вероятно, нравственной нужде для наказуемого» (Заметки, 62-я. т. III сочинений, стр. 670).
Такое мнение не представляется справедливым. Римо-католический догмат о Чистилище говорит, что Бог, действительно, прощает грехи, но наказание на них остается. На это св. Марк Ефесский, в полемике с латинянами возражает, говоря, там, где прощение, там уже нет и наказания (Второй ответ латинянам об очистительном огне, 23, I-1). Перебиты же голени и у Благоразумного разбойника, как и у другого, что это было соup de grace для ускорения его смерти. Кроме того Божия милость в прощении грехов человека или Его благодать к святым и праведным отнюдь не сопровождается внешними знаками благополучия: богатством, хорошим здоровьем и благоденствием: Бог дает им благодать утешения и силы нести подвиг или переносить страдание.
[57] De Feria III, Paschatis.
[58] Преп. Иоанн Лествичник. Лествица, слово 30, 36.
[59] Там же, слово 30, 2.
[60] Слово о кресте и разбойнике II, 3.
[61] Moralia, lib. XVIII, cap. XIII.
[62] Стр. 67. Штурмюллер полагает, что Благоразумный Разбойник свое прошение к Господу, чтобы Он помянул его в Своем Царстве, сказал не единожды, а повторял несколько раз, потому что в Евангелии говорится, что он не «сказал» (εἴπεν), а – «говорил» (ἔλεγεν). Употреблен не аорист, а имперфект. См. Jerome Biblical Commentary, vol. II, р. 161-2. 1968. Но на это следует сказать, что в евангельском тексте с совершенно одинаковым значением единожды произнесенного употребляется и «εἴπεν» и «ἔλεγεν», срав. Лук. 18,1 с Лук. 18, 9; 21,10 и т.д.
Также в ответе Господа Благоразумному Разбойнику: «Ныне же будешь со Мною в Раю», Штурмюллер, как Пламмер (в цит. нами произведениях) видят особое значение, что употреблено не «ςυν», а «μετὰ», т.е. показывающее участие кого-нибудь в чем-то совместном. Но и на это следует сказать, что в евангельском тексте оба предлога употребляются совершенно в равном смысле; срав. Лук. 22, 57 с Лук. 22, 59.
[63] Блаженна утр. Великой Пятницы.
[64] Еп. Игнатий Брянчанинов, собр. сочинений, т. 4, стр. 93.
[65] Там же, стр. 137-8.
[66] Слово о кресте и разбойнике I, 2.
[67] Там же, 3.
[68] Антифон 4-й Вел. Пятницы.
[69] Стр. 69-70.
[70] Кондак на Отречение Петра, икос 20.
[71] Epistola ad Fabianum.
[72] Арuр С. Lapide, ор. сіt. р.
[73] Ред.: Православная церковь почитает Благоразумного разбойника как пример истинного покаяния. Традиционно считается, что Благоразумный разбойник был первым спасённым человеком из всех уверовавших во Христа. Это имеет свое отображение и в русской иконописи, где изображение Благоразумного разбойника помещается на северных диаконских дверях алтаря, ведущих в протесис (жертвенник храма). Восьмиконечный Крест («русский Крест») с наклонной перекладиной выражает вечное противостояние ада и рая. Это толкование выводится из евангельского рассказа о двух разбойниках, распятых вместе с Иисусом Христом. Согласно представлениям благоразумный разбойник всегда помещался справа от Христа, а нераскаянный разбойник – всегда с левой стороны. На Голгофе для разбойников крест служил своеобразным мерилом: «Посреде двоя разбойнику, мерило праведное обретеся Крест Твой: овому убо низводиму во ад тяготою хуления: другому же легчащуся от прегрешения, к познанию богословия»… (Великопостный тропарь 9-го часа, на славу). День памяти 25 марта и литургическое чествование вошли в святцы Вселенской Церкви. См. Acta Sanctorum. Mart. vol. 3. Antverpiae 1668, p. 543; Martyrologium Romanum scholiis historicis instructum. Ed. H. Delehaye // Prolaeum ad Acta SS. Dec. Brux., 1940. p. 110 sq.; Synaxarium ecclesiae Constantinopolitanae e codice Sirmondiano, Ed. H. Delehaye, Brussels 1902, col. 555.
[74] Lexikon fur Theologie und Kirche, ерit. М. Buchberger. Тоrn. 3, р. 419. 1952.
[75] Apud С. Lapid. Соmmеntаrіа іn Scripturam Sacram. n. 16, р. 271. 187.
[76] The Interpreter’s Dictionary of the Bible, vol,. I р. 876. 1962.
[77] Это сведение почерпнуто из одного из старых журналов Московской патриархии. Номер и число издания я не помню. Ред.: нам кажется что архим. Амвросий имел ввиду статью В. Талина Об иконе "Благоразумного разбойника" (из истории древнерусской иконописи). // ЖМП. М., 1959. №7. С. 60-64. Нам так и не удалось достать эти статьи. Но доказательства существования храмов посвященных Благоразумному разбойнику можно найти в других работах. См. Lucchesi Palli, E. Dismas // Lexikon der christlichen Ikonographie. V.6. Rom-Freiburg-Basel-Wien, 1974. sp. 68-71.
[78] Ред.: Встречаються тоже другие формы его имени как: Варвар, Варах или Рах – последняя форма в точности соответствует древнерусской традиции величания благоразумного разбойник. См. И. А. Шалина, Образ Благоразумного разбойника на боковых вратах псковских иконостасов. // Искусство христианского мира. Сб. статей. Вып. 13. М. 2016. С. 342-345.
[79] См. J. Blinzer, Lexikon fur Theologie und Kirche, 1969, vol. 3, р. 419.
[80] Н. Vigouroux, Dictionnaire de la Bible, Paris, 1908, vоl. 4, р. 96.
[81] Findlеу, Масlеаn Gilmour. Тhе Іntеrprеtеr's Bible, 1952, vоl. 8, р. 411.
[82] Лк. 1. 26-56. 2, 18, 19, 21-35, 41-52.
[83] Ин. 2, 1-11.
[84] Все 10 проповедей (sermones) св. Фульгентия, еп. Руспийского, в нашем переводе с латинского были напечатаны в «Православном Пути» за 1960 г.
