Александръ Дмитріевичъ Лифантьевъ – Свѣтоносные дни покаянія.
Короткій, очень короткій данъ человѣку срокъ для его духовнаго роста; и много, очень много препонъ положено на пути возрожденія человѣка въ его «древлее благородство» дней Эдема.
– «Соній прелестнѣйша», – по глубокому убѣжденію Св. Церкви, – пройдетъ жизнь суетнаго человѣка, и если только не окончательно погрязъ онъ въ пошлости сѣрыхъ будней, то какой ужасъ охватитъ плѣнника міра обманчивыхъ сновъ!
Такъ прекрасенъ «образъ Божіей неизреченной славы», каковымъ и долженъ быть всякій человѣкъ, и какъ далекъ я отъ него!
Жизнь плоти обманула, такъ какъ есть ей и ея удовлетвореніямъ предѣлъ. Друзья, враги, любовь, вражда, семья, общество – все, не воспринятое въ аспектъ Вѣчности, промелькнуло, какъ смѣна обманчивыхъ, тяжелыхъ сновъ. Душа напомнила о своемъ бытіи, о своихъ требованіяхъ, грубо, пошло попираемыхъ и, часто, совсѣмъ отвергнутыхъ. Ужасъ охватилъ уходящаго въ иной міръ; ужасъ, что это здоровое требованіе Духа: «торопитесь творить добро! торопитесь!» – не нашло себѣ выраженія, упражненія во время земной жизни, и радостный, не имѣющій предѣла ростъ Духа былъ насильственно окутанъ погребальными пеленами растлѣнной жизни только плотскаго существа. Блаженъ тотъ, кто, подобно нашему великому поэту А. С. Пушкину, будетъ:
День каждый, каждую годину
Привычной думой провождать,
Грядущей смерти годовщину
Межъ нихъ стараясь угадать!
Тогда, постоянно памятуя о Таинствѣ Смерти, онъ найдетъ себѣ путь спасенія, начертанный Господомъ Іисусомъ Христомъ, явленный Его истинными послѣдователями – святыми, постоянно воспѣваемый въ премудро-трогательныхъ пѣснопѣніяхъ Св. Церкви.
– «Начало спасенія, – говорятъ св. отцы Церкви, – есть самого себя осужденіе»[1].
Гдѣ самодовольство, самоудовлетвореніе, тамъ не можетъ быть духовнаго роста. Тамъ не можетъ быть сознанія, что духовный прогрессъ безконеченъ, потому что цѣль его – пріобщеніе Божеству, безконечному, внѣвременному.
Что процессъ этотъ радостенъ, ибо всякое движеніе души къ Отцу Свѣтовъ не можетъ быть инымъ, какъ полнымъ невыразимой радости.
Что на этомъ пути къ источнику Высшаго Блага малѣйшая остановка есть уже шагъ назадъ. Путь Господень – «иго», но благое, для того, кто всей душой сталъ на этотъ путь и первымъ шагомъ имѣлъ самоосужденіе. Древній Дельфійскій оракулъ требовалъ: «Познай себя самого». Христіанство говоритъ: осуди и всегда осуждай себя самого, чтобы придти къ истинному самопознанію. Иначе, можешь пріять себя (познать), какъ совершенство, какъ идеалъ, и тогда вступить не на путь жизни, а на путь смерти и духовной, и тѣлесной, на страшный путь самодовольной пошлости. Когда же человѣкъ осудилъ и обвинилъ себя за живущій въ немъ и «запинающій» (Евр. гл. 12) его грѣхъ, «возсмердѣлъ» діаволомъ – первымъ грѣшникомъ, онъ бросится къ духовной банѣ – великому таинству покаянія. И какъ потребно намъ быть умытыми тѣлесно ежедневно, такъ станетъ необходимо и омовеніе ежедневное духовное – покаяніемъ.
Самоосудившій приметъ это св. таинство, какъ второе рожденіе и въ жизнь духовную, и въ жизнь тѣлесную. Тогда явятся и перлы души – слезы раскаянія. Св. отцы глубоко сказали объ этихъ слезахъ, какъ о дивномъ дарѣ, нелегко пріобрѣтаемомъ, стоящемъ многихъ потовъ и трудовъ. «Увлажненіе» души подобными слезами, слезами Маріи, пролитыми на ноги Господа, волновало и будетъ всегда волновать человѣчество; по слову Господа, эти слезы вѣка не вытравятъ изъ человѣческой совѣсти. Онѣ безсмертны...
А слезы покаянія, самоосужденія, «возсмердѣнія» грѣхомъ перейдутъ въ слезы умиленія и радости, ибо претворятъ жестокое сердце человѣческое въ сердце милующее. Это же сердце, по ученію св. Исаака Сир., есть «возгорѣніе сердца у человѣка о всемъ твореніи, о человѣкахъ, о птицахъ, о животныхъ, о демонахъ и всякой твари. При воспоминаніи о нихъ и при воззрѣніи на нихъ, очи у человѣка исторгаютъ слезы. Отъ великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и отъ великаго терпѣнія умиляется сердце его, и не можетъ онъ вынести или слышать, или видѣть какого-либо вреда или малой печали, претерпѣваемой тварью».
А тогда, съ такимъ сердцемъ невозможна станетъ ненависть ко врагу, и понятно будетъ милующему сердцу требованіе Господа любить врага.
Не будетъ тогда такой бесѣды:
– Братъ сказалъ: вотъ, отче, я оставилъ все: родство, имѣніе, утѣхи и славу міра, такъ что у меня ничего нѣтъ, кромѣ этого тѣла; и, однако-же, брата, ненавидящаго меня и отвращающагося отъ меня, любить не могу, хотя и нужу себя...
Старецъ отвѣтилъ брату, что невозможно однимъ отреченіемъ отъ міра пріобрѣсти истинное познаніе цѣли Господней. Ибо эта цѣль – привести все человѣчество къ сознанію, что одинъ у него Отецъ – Богъ, всѣхъ людей равно любящій и «хотяй всѣмъ спастися и въ разумъ истины прійти». А всѣ люди – братья съ сердцемъ милующимъ. Съ сердцемъ, столь расширеннымъ, пылающимъ любовью ко всему Божію созданію въ такой степени, что радостно отдастъ человѣкъ жизнь свою за каждаго, радостно готовъ всѣхъ пріять въ свое сердце, какъ дорогихъ братьевъ. Будетъ ли въ такомъ сердцѣ мѣсто для вражды? можетъ ли быть?
Такимъ сердцамъ и только такимъ открывается Богъ въ неизреченной тайнѣ бытія Своего.
Самоосудившимъ себя и въ великомъ смиреніи предъ Чистѣйшимъ, постоянно приносящимъ покаяніе Ему берущимъ постоянную баню духовную – слезы смиренія и радованія.
Вотъ почему и Единый Безгрѣшный, принося новую жизнь, идетъ къ проповѣднику покаянія на Іорданъ и принимаетъ крещеніе покаянія. Господь святѣйшій освящаетъ и завершаетъ этимъ актомъ первый шагъ, безъ коего невозможны и послѣдующіе шаги спасенія человѣческаго. И здѣсь же, на Іорданѣ, вслѣдъ за освященіемъ крещенія покаянія, открывается и величайшій, основной догматъ вѣры нашей: бытіе Св. Троицы во Единицѣ, – совершается Богоявленіе.
Только самоосудившему себя, только приносящему радостное покаяніе пріоткрывается непостижимое Величіе Божіе!
Не откроется Господь самодовольному, чуждому слезъ покаянія. Не пріобщится такой тайнѣ Божественной и никогда не испытаетъ сладости слезъ умиленія предъ Богомъ и Его созданіями. Одиноко и озлобленно пройдетъ такой свой путь по землѣ и оставитъ ее – садъ Божій, – въ тоскѣ смертной и въ ужасѣ смертномъ. О, какъ необходимо нашей душѣ, этой «безднѣ», по опредѣленію Св. Макарія Великаго, самоосудить себя; пролить слезы Маріи у ногъ Господа; хранить этотъ даръ святыхъ слезъ о себѣ и о всемъ страждущемъ, падающемъ, отходящемъ отъ Господа до самого перехода нашего къ страшному престолу Славы Его! пріобрѣсти и сохранить «сердце милующее».
Тогда одинъ призывъ, короткій, но неизмѣримый по своей глубинѣ, станетъ основой нашей жизни: – Братья, возвеликодушествуемъ! И «обрадоваемая любовію Бога» (Блаж. Діадохъ) душа наша, преставъ быть «бездною», явитъ «древлее благородство», отразитъ Рай на планетѣ, оскорбленной и непрерывно оскорбляемой грѣхомъ.
А. Лифантьевъ.
Санъ-Франциско.
«Хлѣбъ Небесный». 1932. № 3. С. 13-15.
[1] Преподобный Нил Синайский (Анкирский), Главы увещевательные, гл. 1. // PG. 79, 1249. – ред.
