Къ исторіи празднества положенія честныя ризы Господней (10-го іюля ст. ст.).
Въ числѣ многихъ святынь единственно въ Православно-русской Церкви имѣется и благоговѣйно сохраняется драгоцѣннѣйшее сокровище – святая риза Спасителя или тотъ хитонъ Его, краткое извѣстіе о которомъ дается въ сказаніяхъ евангельскихъ (Матѳ. 27, 28; Марк. 15, 24; Лук. 23, 34; Іоанн. 19, 23-24).
Одежды осужденнаго на крестную смерть Христа Спасителя по жребію были раздѣлены римскими воинами, согласно римскому закону, по которому одежды распятыхъ составляли собственность совершителей казни. У евангелиста Іоанна мы находимъ сказаніе о томъ, что по совершеніи дѣлежа одеждъ Христовыхъ оставался еще хитонъ Господень, который, по записанному у Евѳимія Зигабена преданію, представлялъ трудъ и даръ Пресвятой Матери Божіей. Хитонъ былъ цѣлый, весь тканый или вязаннйй сверху, такъ какъ основа была сдѣлана на верху, гдѣ находился воротъ или отверстіе для головы, и потомъ вязанье шло внизъ. Если бы разорвать такой хитонъ, то онъ, конечно, потерялъ бы всю свою цѣну: въ виду этого воины распинатели пожалѣли раздирать Христовъ хитонъ и порѣшили бросить отдѣльный жребій, чтобы онъ достался одному весь въ цѣльномъ видѣ. Въ этомъ дѣяніи распинателей исполнились слова пророческія: раздѣлиша ризы Моя себѣ, и о одежди Моей меташа жребій (Ис. 21, 19; ср. Іоанн. 19, 24). Краткость евангельскаго упоминанія о нешвенномъ хитонѣ Христовомъ могла нѣкоторымъ образомъ послужить поводомъ къ различнымъ сказаніямъ о немъ, особенно въ средневѣковомъ католичествѣ. При этомъ усердные изъ католиковъ собиратели и почитатели священныхъ предметовъ, напоминавшихъ о событіяхъ первыхъ дней христіанства, не преминули присвоить себѣ и хитонъ Господень. Даже до послѣднихъ дней римско-католическая церковь считала и считаетъ себя обладательницею этой святыни; но, къ великому соблазну ея вѣрующихъ, хитонъ, якобы принадлежавшій Христу Спасителю, во время земной Его жизни, оказался въ нѣсколькихъ экземплярахъ, при чемъ для удостовѣренія подлинности каждаго изъ нихъ была сложена своя исторія{1}. Между тѣмъ, въ противоположность западнымъ сказаніямъ о хитонѣ Господнемъ, не имѣющимъ подъ собою прочной исторической почвы, съ великою устойчивостію выступаетъ непоколебимое вѣрованіе нашей Православно-русской Церкви, основанное на единомъ, въ себѣ согласномъ, древнѣйшемъ преданіи и подтвержденное ясными свидѣтельствами свыше.
Господствующее въ Православно-русской Церкви преданіе указываетъ Грузію первоначальнымъ мѣстохранилищемъ хитона Господня, и указаніе на него отчасти связываетъ съ личностію св. Нины († 335 г.), просвѣтительницы Грузіи. Племянница іерусалимскаго патріарха, воспитанная при гробѣ Искупителя, Нина съ дѣтскаго возраста любила внимать бесѣдамъ о дальней Иверіи нѣкоторыхъ просвѣщенныхъ вѣрою іерусалимскихъ евреевъ, родственники которыхъ уже со временъ плѣна Вавилонскаго обитали въ этой мѣстности. Ее очень озаботила участь хитона Христова, который достался въ удѣлъ одному изъ этихъ поселенцевъ и былъ унесенъ имъ въ столицу Иверіи, Мцхетъ. Послѣ чуднаго видѣнія Богоматери, указавшей Нинѣ высокое поприще на Кавказѣ, она, напутствованная патріархомъ, съ большими затрудненіями прибыла въ Мцхетъ съ цѣлію узнать что-либо о хитонѣ Господнемъ. Здѣсь она, между прочимъ, повстрѣчалась съ евреемъ Авгадаромъ, потомкомъ того, кто нѣкогда принесъ сюда эту святыню изъ Іерусалима и, по обращеніи его къ вѣрѣ Христовой, въ бесѣдѣ услышала отъ него слѣдующую повѣсть{2} о дивной судьбѣ хитона Господня, записанную даже царственными лѣтописцами Грузіи. По словамъ Авгадара, прадѣдъ его Еліозъ, изъ рода первосвященника Илія, спустя слишкомъ 30 лѣтъ послѣ поклоненія персидскихъ царей родившемуся Спасителю міра, получилъ изъ Іерусалима отъ первосвященника Анны такое извѣстіе. «Тотъ, къ Которому приходили персидскіе послы на поклоненіе съ своими дарами, пришелъ въ совершенный возрастъ и проповѣдуетъ, что Онъ есть Мессія и Сынъ Божій. Идите во Іерусалимъ, чтобы видѣть смерть Его, которую Онъ долженъ понести по закону Моисееву». Когда Еліозъ собрался въ дальній путь вмѣстѣ съ другими Мцхетекими евреями (избранные изъ которыхъ ежегодно были посылаемы въ Іерусалимъ на праздникъ Пасхи), мать его – благочестивая старица сказала: «сынъ, иди по призыву царскому; но умоляю тебя: не участвуй въ совѣтѣ нечестивыхъ противъ Того, Котораго рѣшили убить, потому что Онъ есть слово пророковъ, свѣтъ язычниковъ и жизнь вѣчная». Пришедши въ Іерусалимъ, Еліозъ присутствовалъ при распятіи Спасителя, и тутъ же пріобрѣлъ отъ одного изъ римскихъ воиновъ доставшійся ему по жребію нешвенный хитонъ Христовъ, а возвратившись вскорѣ на родину, Еліозъ разсказалъ о случившемся въ Іерусалимѣ и показалъ сестрѣ своей Сидоніи пріобрѣтенный имъ хитонъ Христовъ. Въ великой радости Сидонія вырвала изъ его рукъ эту одежду Богочеловѣка, стала лобызать ее и затѣмъ, прижавъ къ груди своей, тотчасъ упала мертвою: никакая человѣческая сила не могла изъ рукъ умершей вырвать хитона Господня (котораго никто, кромѣ нея, не былъ достоинъ вслѣдствіе общаго невѣрія), такъ что Еліозъ былъ вынужденъ похоронить сестру вмѣстѣ съ этою святынею{3}.
Надъ могилою Сидоніи выросъ величественный кедръ, отъ котораго стала истекать нѣкая сила цѣлебная, почему здѣсь и собирался народъ въ изобиліи; на это-то таинственное мѣсто, сокрывшее священный хитонъ, и указалъ сь. Нинѣ Авіадаръ, и съ тѣхъ поръ она приходила сюда по ночамъ для усердной молитвы въ тѣни кедра. Затѣмъ, по преданію, когда грузинскій царь Миріанъ, ясно ощутившій на женѣ своей и себѣ чудодѣйственную силу исповѣдуемой св. Ниной вѣры Христовой, пожелалъ, по принятіи христіанства, сооружать храмъ Господу, св. Нина указала ему избрать для этого то самое мѣсто въ царскомъ саду, гдѣ красовался кедръ, прославленный многими знаменіями. При постройкѣ этого храма случились знаменательныя событія, указавшія мѣстопребываніе хитона Господня{4}. Во время нашествія на Грузію варварскихъ племенъ Тамерлана (въ концѣ 14 вѣка), по преданію, нѣкоторый благочестивый мужъ, изъ опасенія поруганія драгоцѣнной святыни (хитона Господня) отъ невѣрныхъ, открылъ гробъ Сидоніи и взялъ изъ него пречистый хитонъ Господень. О дальнѣйшей судьбѣ этого хитона извѣстно лишь то, что по скоромъ возстановленіи Мцхетскаго храма эта святыня сначала хранилась въ ризницѣ архіерейской, а затѣмъ помѣщена въ храмѣ и въ видахъ наилучшаго соблюденія скрыта въ церковномъ крестѣ.
Въ началѣ 17-го столѣтія эта великая святыня сдѣлалась достояніемъ нашей Православной Церкви при слѣдующихъ обстоятельствахъ. Въ 1624 г. 27-го іюля русскіе послы въ Персіи (Коробьинъ и Кувшиновъ) дали знать въ Москву письмомъ къ царю Михаилу Ѳеодоровичу о томъ, что персидскій шахъ намѣренъ прислать къ нему въ видѣ дорогаго подарка хитонъ Христовъ. По увѣренію шаха, эту святыню, задѣланную въ крестъ, онъ нашелъ, по завоеваніи Грузіи, въ митрополичьей ризницѣ, при чемъ шахъ увѣдомилъ, что уже многіе изъ христіанскихъ государей, желая пріобрѣсти себѣ эту знамениту «срачицу»{5}, присылали къ нему съ просьбой о ней. Въ видахъ предварительнаго ознакомленія съ исторіею срачицы Христовой изъ Москвы было послано предписаніе тѣмъ русскимъ посламъ, чтобы они со всею тщательностію собрали подробныя свѣдѣнія о подлинности ея и чествованій въ Грузіи и, если можно, постарались бы увидѣть ее сами, какова она: тофтяная ли или полотняная, какъ велика мѣрою и въ какихъ мѣстахъ видва кровь{6}. 25-го февраля 1625 г. въ Москву прибыли персидскіе послы отъ шаха и 11-го марта были представлены государямъ царю Михаилу Ѳеодоровичу и отцу его патріарху Филарету Никитичу. Послѣ поклона имъ отъ великаго шаха, посолъ Русамбекъ, родомъ грузинъ, поднесъ патріарху, между прочими богатыми дарами, золотой ковчегъ за печатью шаха, украшенный драгоцѣнными камнями, и при этомъ сказалъ: «государь мой Аббасъ шахъ прислалъ къ тебѣ, великому государю, золотой ковчегъ, а въ немъ великаго и славнаго Христа срачица». Патріархъ съ радостію принялъ отъ шахова посла подарокъ и въ тотъ же день созвалъ соборъ изъ бывшихъ тогда въ Москвѣ мудрыхъ и благочестивыхъ старцевъ изъ Іерусалима и Греціи – Нектарія и Іоанникія, также изъ Сарскаго и Подонскаго митрополита Кипріана вмѣстѣ съ архимандритами, игуменами и протопопами. По долгомъ разсужденіи о срачицѣ Христовой освященный соборъ съ благоговѣніемъ осматривалъ ее и при осмотрѣ оказалась въ золотомъ ковчегѣ «часть нѣкая ризы Господни, а въ длину и поперегъ пяди, полотняна, какъ бы красновата, походила на мели, или будетъ отъ давнихъ лѣтъ лице измѣнила, а ткана во льну».
Но какъ ни отрадно было пріобрѣтеніе столь рѣдкой святыни для русской Православной Церкви, отсутствіе надлежащихъ историческихъ свидѣтельствъ, на основаніи которыхъ можно было бы положительно признать эту срачицу за подлинный хитонъ Господень, и продолжительное пребываніе ея въ рукахъ невѣрныхъ побудили патріарха Филарета въ этомъ замѣчательномъ случаѣ дѣйствовать съ осторожностію{7}. И вотъ, независимо отъ различныхъ показаній, царь и патріархъ рѣшили искать доказательствъ свыше для окончательнаго убѣжденія въ подлинности срачицы Христовой. 18-го марта, чрезъ недѣлю по представленіи персидскихъ пословъ царю, патр. Филаретъ держалъ ему такую рѣчь: «Святыня, что называютъ Христовою срачицею, прислана отъ иновѣрнаго царя; истиннаго свидѣтельства о ней нѣтъ, а невѣрныхъ слово безъ испытанія въ свидѣтельство не пріемлется. Надобно пѣть молебны, носить святыню ту къ болящимъ, возлагать на нихъ и молить Бога, чтобы Онъ Самъ открылъ о ней истину». Поэтому во всей Москвѣ былъ установленъ недѣльный постъ; во всѣхъ церквахъ и монастыряхъ совершались молебствія; ризу Господню въ особомъ серебряномъ ковчежцѣ за патріаршею печатью носили къ больнымъ для возложенія на нихъ, чтобы Господь Богъ о той святынѣ проявилъ волю Свою и теперь, подобно тому, какъ древле, при благочестивой царицѣ Еленѣ, благоволилъ явить ее о крестѣ Христовомъ. Не прошло еще и недѣли, какъ начали совершаться многія исцѣленія отъ срачицы Христовой. И какъ нѣкогда женщина, страдавшая 12 лѣтъ въ болѣзни, чудесно исцѣлилась чрезъ одно прикосновеніе къ одеждѣ Христа Спасителя (Марк. 5, 25-29), такъ теперь больные выздоравливали отъ прикосновенія къ нимъ Его хитона. Такъ, послѣдовавшія отъ ризы Господней многія исцѣленія явились наилучшими доказательствами подлинности этой свнтыни.
Послѣ этого царь и патріархъ поручили Крутицкому митрополиту Кипріану вмѣстѣ съ двумя архимандритами и двумя игуменами произвести надлежащее разслѣдованіе дѣйствительности этихъ чудесныхъ исцѣленій и, по полученіи удостовѣренія въ томъ, приговорили 26 марта быть собору въ царскихъ палатахъ. На соборѣ торжественно было объявлено синклиту царскому и православному народу о многочисленныхъ чудесахъ отъ срачицы Христовой (кому, именно, когда и отъ какой болѣзни) и было опредѣлено поставить ковчегъ съ нею въ Успенскомъ соборѣ и учредить въ честь ея общерусскій ежегодный праздникъ 27-го марта, который впослѣдствіи былъ перенесенъ на 10-е іюля. Патріархъ въ Успенскомъ соборѣ устроилъ особое мѣсто на юго-западной сторонѣ въ правомъ углу и здѣсь въ мѣдномъ шатрѣ съ подобающимъ благоговѣніемъ, къ великой радости чадъ Православной Россіи, и положенъ былъ хитонъ Господень въ ковчежцѣ, и о таковомъ положеніи ризы Христовой (въ январѣ 1626 г.) было возвѣщено православнымъ царскими и патріаршими грамотами для принесенія Богу благодаренія и ежегоднаго празднества. Хранящійся въ ковчегѣ, вмѣстѣ съ другими ковчегами, въ Московскомъ Успенскомъ соборѣ (въ придѣлѣ свв. апост. Петра и Павла) «Божественный покровъ»{8} въ празднество ему торжественно архіереемъ износится изъ мѣднаго шатра на аналой для чествованія во время всенощнаго бдѣнія, а послѣ литургіи снова полагается въ кипарисовомъ гробѣ въ шатрѣ.
Служба на день положенія ризы Господней принята отъ Крутицкаго или Сарскаго митрополита Кипріана, который изложилъ ее по повелѣнію патр. Филарета Никитича. Въ сей службѣ риза Господня, снятая съ Господа при Его распятіи и потомъ положенная въ Москвѣ, въ крестопоклонную недѣлю св. Четыредесятницы въ церковныхъ пѣснопѣніяхъ прославляется вмѣстѣ съ животворящимъ крестомъ. Призывая вѣрныхъ къ поклоненію Божественной ризѣ Спасителя, св. Церковь въ день празднества ей 10-го іюля торжественно возглашаетъ, что «эта риза есть хитонъ Господень» (3-я стихира на литіи и кондакъ), что ею облекалась живоносная и святая плоть Господа Іисуса Христа (8-й пѣсни канона, троп. 1-й), что она драгоцѣнна по силѣ исцѣленій. «Риза честная Твоя, Владыко, яко Твое Божественное и Пречистое тѣло покрывающая, одежду исцѣленій дарова намъ и источникъ источающи благодати присноживотныя воды» (1-я стихира на Господи воззвахъ). Поэтому св. Церковь взываетъ къ чадамъ своимъ: «почерните человѣцы спасеніе душамъ и исцѣленіе тѣлесемъ: рака всѣмъ днесь предлежитъ, въ ней же положися архіерейскими руками честная риза Христа Бога нашего» (3-я стихира на литіи), – и торжественно научаетъ вѣрныхъ, что «ризу Божественную Владыка Христосъ даровалъ граду Москвѣ богатство неотъемлемое: покровъ же и славу и необоримую стѣну и исцѣленій сокровище и чудесъ источникъ приснотекущъ» (2-я стихира на литіи).
«Руководство для сельскихъ пастырей». 1898. № 27. С. 217-226.
{1} Существующія въ римско-католической церкви два, по-видимому, равнозначащія сказанія и вѣрованія о хитонѣ Господнемъ со всею силою обнаружились недавно, когда былъ открытъ и выставленъ для открытаго поклоненія хранящійся въ г. Трирѣ (въ Германіи), якобы подлинный, хитонъ Спасителя. Во время торжества выставки Трирскаго хитона въ различныхъ газетахъ и журналахъ было выражено сомнѣніе въ его подлинности, имѣвшее довольно прочную опору для себч въ томъ, что въ Аржантейлѣ, вблизи Парижа, оказался издревле хранимый, также считаемый подлиннымъ, хитонъ Христовъ, который одинаково служитъ предметомъ благоговѣйнаго поклоненія. Сами католическіе представители и писатели раздѣлились между собою по вопросу подлинности этой святыни, между тѣмъ какъ протестанты за это время устно и письменно глумились надъ простотою вѣры католиковъ.
{2} Житія святыхъ россійской Церкви, также Иверскихъ и Славянскихъ. 1860 г. Янв., стр. 360-377.
{3} По другому же сказанію, дѣвица Сидонія, узнавъ отъ брата о распятіи Господа, только послѣ просьбъ получила отъ него хитонъ Его въ подарокъ. Разсказы брата внушили ей вѣру въ распятаго Іисуса Христа, и она съ благоговѣніемъ сберегала священный Его останокъ и завѣщала, по смерти своей, непремѣнно положить ее во гробъ въ этомъ хитонѣ, вмѣсто обычнаго савана. Вскорѣ по кончинѣ Сидоніи завѣщаніе ея было исполнено Еліозомъ, который похоронилъ свою сестру тайно въ царскомъ саду и тѣмъ на долгое время укрылъ мѣстопребываніе хитона отъ изысканій человѣческихъ.
{4} Между прочимъ, когда таинственный кедръ срубили и изъ ствола и вѣтвей его вырѣзали семь основныхъ столповъ для созидаемаго храма, отъ пня усѣченнаго кедра начало истекать благовонное миро, отъ котораго многіе получали исцѣленіе. Поэтому царь Миріанъ оградилъ это святое мѣсто внутри храма, сооруженнаго во имя 12 апостоловъ, и съ тѣхъ поръ оно сдѣлалось предметомъ глубокаго уваженія народнаго даже язычниковъ и магометанъ. Чудесное миро отъ пня продолжало истекать въ теченіе многихъ вѣковъ, пока дѣдъ царя Аббаса при отцѣ Грузинскаго царя Симона не вступилъ въ Грузію съ своими полчищами. Тогда многія зданія были разорены, а въ соборномъ храмѣ непріятели ставили лошадей и вообще скотъ, и съ тѣхъ поръ цѣлебное миро перестало истекать отъ пня чудеснаго кедра.
{5} Старославянское слово «срачица» (греч. χιτών, цсл. риза) означает нательную рубашку, одеваемая на голое тело (См. Лев 8:7; Мф. 5:40; Словарь о. Г. Дяченко, стр. 653.). Исподняя рубашка прикрывает часть человеческого тела уды. Далее от слова «срачица» образовалось слово «сорочка». Нижняя одежда, в которую целиком, до основания, обачают престол, по-славянски называется «срачицей» (или катасаркой, от греч. κατασαρκιον – «приплотие», т. е. ближайшую к телу одежду), и символизирует плащаницу, в которую было обернуто тело Христа при положении Его во Гроб. «Новяа скрижаль», Гл. III. § 5; Гл. VIII. § 14). Отсюда выраженіе «срачица Христова» следует понимать какъ Ризу (Хитонъ) Господню. Ред.
{6} Между тѣмъ повелѣно было дьяку Грамотину разспросить о ризѣ Христовой у келаря Новоспасскаго монастыря, Іоанникія гречанина, проживавшаго въ Москвѣ съ іерусалимскимъ патр. Ѳеофаномъ; и вотъ, Іоанникій, бывшій въ Грузіи 16 лѣтъ назадъ, между прочимъ, описалъ внѣшній видъ хитона въ такихъ чертахъ. «На Христѣ былъ хитонъ отъ верху и до долу, а ткала де тотъ хитонъ Сама Святая Богородица, а того не вѣдаетъ, въ щелку или во льну, а цвѣтомъ – де сказываютъ, былъ лазоревъ, а дѣломъ какъ бы манатья безъ рукавъ, широкъ и дологъ, только лише тѣмъ разнился, что безъ бору и безъ шитья, – весь тканъ сверху». Немного позже архіепископъ вологодскій Нектарій, грекъ, сообщалъ, что онъ, бывши однажды въ Грузіи, по порученію константинопольскаго патріарха, видѣлъ ризу Господню въ церкви по имени Ислета, и слышалъ отъ тамошнихъ священниковъ, что риза Господня въ давнія времена принесена туда воиномъ, бывшимъ въ Іерусалимѣ при распятіи Спасителя, и что отъ нея бываютъ чудеса.
{7} Въ отвѣтъ на предписаніе царя Коробьинъ и Кувшиновъ, въ письмѣ отъ 16 ноября 1625 г., повторили только прежнія свои донесенія, такъ какъ имъ не случалось ничего новаго узнать о срачицѣ. Между прочимъ, эти послы доносили, что срачица была всенародно чествуема въ Грузіи съ древнихъ временъ, и что отъ нея были замѣчательныя исцѣленія, – извѣщали также, что срачица послана шахомъ до Москвы съ купчиною Мамеселѣемъ въ золотыхъ поволокахъ, и на Москвѣ онъ долженъ былъ взять ее съ сундучкомъ за печатью шаха и доставить самому патріарху.
{8} Отъ драгоцѣннаго Божественнаго «покрова», положеннаго въ Московскомъ Успенскомъ соборѣ, нынѣ одна часть имѣется въ Кіево-Софійскомъ соборѣ, двѣ части ризы Христовой сохраняются въ Петербургѣ. Изъ нихъ одна часть находится въ Петропавловскомъ соборѣ, вѣ который она перенесена была вмѣстѣ съ мощами св. Іакова Персянина и всею утварію церковною изъ Петропавловской церкви, бывшей на сѣняхъ въ Московскомъ дворцѣ. Отъ этой части святыни отдѣлена небольшая часть, которая хранится въ церкви Спаса Нерукотвореннаго Образа, что въ зимнемъ дворцѣ. По благочестивому обычаю малѣйшая частица отъ срачицы Христовой издавна отдѣляется для ношенія на груди каждому новорожденному члену Царствующаго Дома въ Россіи.
