Александръ Николаевичъ Лосевъ – Воздвиженіе Креста Господня.

Первоначальное учрежденіе славнаго торжества честнаго и животворящаго креста Господня относится къ началу IV-го вѣка. Двѣ причины были къ установленію итого торжества. Первая – это обрѣтеніе, креста въ царствованіе Константина Великаго, вторая, удвоившая праздникъ и присоединившая къ нему обязательство поста, это Возвращеніе Креста Господня отъ Персовъ.

Ближайшимъ поводомъ и побужденіемъ къ изслѣдованію и открытію мѣста, гдѣ скрытъ былъ крестъ, на которомъ распятъ Господь нашъ Iисусъ Христосъ, послужило видѣніе Константиномъ Великимъ знаменія креста на небѣ. Оно случилось, по словамъ историка Евсевія, такимъ образомъ. Когда въ 311-мъ году Константинъ Великій отправился съ войскомъ для осады Рима, гдѣ находился его врагъ Максентій, то вдругъ увидѣлъ на небѣ, вмѣстѣ съ другими, удивительнѣйшее, составившееся изъ свѣта, знаменіе креста, съ словами: «симъ побѣждай»{1}. Это явленіе креста, продолжаетъ Евсевій, поразило Константина и все его войско величайшимъ удивленіемъ. Константинъ недоумѣвалъ, что значитъ такое явленіе. Въ слѣдующую ночь Самъ Христосъ явился Императору съ знаменіемъ креста, видѣннымъ имъ на небѣ, и повелѣлъ по подобію его устроить воинское знамя и употреблять его для защиты отъ нападенія враговъ. Едва только наступилъ день, Императоръ разсказалъ объ этомъ снѣ своимъ приближеннымъ.

Потомъ, призвалъ художниковъ, приказалъ устроить такое же знамя изъ золота и драгоцѣнныхъ камней. Это знамя, продолжаетъ Евсевій, удалось видѣть и намъ собственными глазами. Оно имѣло слѣдующій видъ: это было длинное и все вызолоченное копье имѣвшее вверху поперечникъ по образу креста; на самой вершинѣ копья устроенъ былъ вѣнецъ изъ драгоцѣнныхъ камней и чистаго золота, а на вѣнцѣ знакъ спасительнаго наименованія двумя первыми буквами имени Христа. На поперечникѣ копья видѣнъ тонкій бѣлый платъ – царская ткань, покрытая драгоцѣнными камнями, блиставшая лучами свѣта. Вышитая золотомъ эта хоругвь казалась невыразимо красивою.

Съ этимъ-то спасительнымъ знаменемъ, какъ оборонительнымъ оружіемъ, и приступилъ Константинъ Великій къ осадѣ Рима. Осада увѣнчалась полнымъ успѣхомъ. Константинъ быстро низложилъ непріятеля, который, спасаясь бѣгствомъ, утонулъ въ рѣкѣ Тибрѣ. Константинъ съ торжествомъ иступилъ въ городъ при радостныхъ крикахъ и благословеніи многочисленной толпы. Вступивши въ городъ, онъ посреди самой царственной столицы, воздвигъ и эту священную хоругвь и всенародно при этомъ объявилъ, что это спасительное знамя есть хранитель римской имперіи и всего царства{2}. За тѣмъ, когда на самомъ людномъ мѣстѣ Рима поставили Константину статую, то онъ, по свидѣтельству Евсевія, немедленно приказалъ это высокое копье въ видѣ Креста утвердить въ рукѣ своего изображенія и сдѣлать на латинскомъ языкѣ следующую надпись «этимъ спасительнымъ знаменіемъ, истиннымъ свидѣтельствомъ мужества я спасъ и освободилъ городъ нашъ отъ ига мучителя, и возвратилъ римскому сенату и народу свободу, прежній блескъ и знаменитость»{3}.

По сказанію Евсевія и вообще, гдѣ только знамя Креста показывалась, непріятели обращались въ бѣгство. Такъ силою Креста Константинъ побѣдилъ Августа Ликинія{4}, Скиѳовъ, Готѳовъ и Савроматовъ{5}.

Это чудесное и благодѣтельное явленіе креста поселило въ Константинѣ высокое благоговѣніе къ древу страданія и смерти Богочеловѣка и орудію славныхъ побѣдъ его, а вмѣстѣ съ этимъ породило въ немъ желаніе отыскать и самое это древо, на которомъ былъ распятъ Богочеловѣкъ; и вотъ св. Елена, сколько по собственному усердію, столькоже и по желанію сына своего, царя Константина, въ 326-й годъ по Р. Хр. отправилась въ Палестину съ большой суммой денегъ, чтобы отыскать эту святыню{6}. По прибытіи въ Іерусалимъ, она тотчасъ собрала къ себѣ всѣхъ евреевъ и спрашивала ихъ о мѣстѣ, гдѣ скрытъ крестъ Iисуса Христа. Евреи отозвались невѣденіемъ. Нужно было употребить угрозы, чтобы узнать правду, и – евреи указали на одного престарелаго еврея; по имени Іуду, который, по словамъ ихъ, могъ открыть желаемую тайну. Но когда призвали и спросили этого еврея, то онъ также отозвался незнаніемъ. Уже послѣ продолжительныхъ усилій удалось наконецъ узнать отъ него правду. Онъ привелъ св. Елену къ одной горѣ, образованной изъ насыпи земли и камня, на которой стоялъ языческій храмъ и объявилъ, что здѣсь, какъ ему извѣстно изъ преданія отдевъ его, долженъ быть сокрытъ крестъ Христовъ. По повелѣнію Елены тотчасъ языческій храмъ былъ разрушенъ и мѣсто было расчищено{7}. Когда, по разрушеніи храма, начали копать землю, послышалось отъ земли сильное благоуханіе. Въ глубинѣ, въ одной сторонѣ открыли въ видѣ пещеры гробъ – мѣсто воскресенія Христова{8}, а въ другой сторонѣ того-же мѣста найдены были три креста, и отдѣльно отъ нихъ дощечка{9}, на которой написаны были буквы, не только еврейскія, но и греческія и римскія, выражавшія: «Іисусъ Назарянинъ Царь Іудейскій». Вмѣстѣ съ надписью находился терновый вѣнецъ и гвозди Христовы. Но такъ какъ надпись, бывшая на крестѣ Господа, лежала отдѣльно, то всѣ пришли въ недоумѣніе: который изъ трехъ крестовъ считать Христовымъ. Бывшій въ то время въ Іерусалимѣ патріархъ Макарій рѣшился искать въ этомъ дѣлѣ указанія свыше. Онъ приказалъ одинъ за другимъ возложить всѣ три креста на одну больную женщину, и, когда былъ возложенъ крестъ послѣдній, больная тотчасъ получила исцѣленіе. Тогда св. Елена съ неизъяснимою радостію поклонилась животворящему древу и облобызала его. Желали видѣть и лобызать крестъ и всѣ находившіеся при открытіи его. Но такъ какъ ото бы дѣло невозможное, потому что народу находилось великое множество, то патріархъ Макарій, чтобы удовлетворить желанію благочестивыхъ, сталъ на одномъ возвышенномъ мѣстѣ, и воздвигая или поднимая крестъ показывалъ его народу. Народъ, вида Кроетъ Господень, съ благоговѣніемъ взывалъ: «Господи помилуй». Такъ, съ этого времени и положено было напало дванадесятому празднику Воздвиженія честнаго и животворящаго Креста Господня! Съ этого времени начали созидать храмы въ честь Креста; такой напр. храмъ сооруженъ въ Римѣ царицей Еленой{10}. Съ этого времени у отцевъ Церкви мы находимъ поученія и указанія на этотъ праздникъ. Такъ напр. у Златоуста{11}, Кирилла Іерусалимскаго{12}, Амвросія Медіоланскаго{13} и другихъ. Кромѣ этого въ V вѣкѣ Анатолій Константинопольскій, въ VII Андрей Іерусалимскій, въ VIIІ Косма Маіумскій, Ѳеофанъ Никейскій, Іоаннъ Дамаскинъ, въ ІХ-мъ Іосифъ Отудитъ и другіе передали Церкви многія пѣснопѣнія, которыми она нынѣ прославляетъ честный и животворящій Крестъ.

Въ VII-мъ вѣкѣ съ древнимъ праздникомъ Воздвиженія церковь соединила воспоминаніе другаго священнаго событія, вновь прославившаго животворящій Крестъ Господень. Это событіе слѣдующее: Въ іюнѣ 614 года, Хозрой, царь персидскій, велъ войну съ греческимъ царемъ Фокою. Воины Хозроя овладѣли Іерусалимомъ, плѣнили множество христіанъ и, вмѣстѣ съ прочими сокровищами храма іерусилимскаго, похитили Крестъ Господень. Святыня эта 14 лѣтъ находилась въ рукахъ Персовъ. Сироэсъ, сынъ Хозроя, недовольный отцемъ своимъ за то, что онъ хотѣлъ возвести на престолъ, вмѣсто его, младшаго брата, свергъ съ престола всѣми ненавидимаго Хозроя и заключилъ его въ оковы, въ которыхъ онъ и окончилъ жизнь мучительною смертію. Получивъ престолъ, Сироэсъ, силою римскаго оружія принужденный заключить миръ съ греческимъ царемъ Иракліемъ, въ концѣ 628-го года возвратилъ плѣнныхъ и св. крестъ. Радуясь возвращенію святыни, царь самъ съ великимъ благоговѣніемъ встрѣтилъ и сопровождалъ возвращавшійся крестъ. Дойдя до Іерусалима, Ираклій на конѣ, въ вѣнцѣ и багряницѣ принялъ самъ животворящій крестъ, чтобы внести во врата Іерусалима, но конь его сталъ подъ нимъ, и онъ никоимъ образомъ не могъ его заставить идти далѣе. Тогда патріархъ Захарія, а по другимъ Засима, бывшій самъ въ числѣ освобождаемыхъ плѣнниковъ и теперь также сопровождавшій Крестъ Господень, напомнилъ царю, что не въ такомъ торжественномъ видѣ Сынъ Божій носилъ это древо по стогнамъ Іерусалима; не въ царскомъ величіи Онъ несъ древо крестное на Голгоѳу, но въ смиренномъ образѣ раба. Тронутый внушеніемъ святителя Ираклій смирился, и пѣшій, безъ обуви, вѣнца и багряницы внесъ житворящій Крестъ во храмъ на то мѣсто, откуда онъ былъ похищенъ Персами. Во храмѣ, по древнему обычаю, крестъ былъ снова воздвигаемъ руками патріарха, и народъ въ умиленіи восклицалъ: «Господи помилуй»{14}. Таково было другое обстоятельство, удвоившее торжественность этого праздника.

Такъ какъ крестъ Господень былъ обрѣтенъ св. Еленой во время пасхальной недѣли, то первоначально этотъ праздникъ совершался въ Восточной церкви на второй день праздника Пасхи. Но въ VII вѣкѣ съ воспоминаніемъ обрѣтенія креста соединили воспоминаніе возвращенія его отъ Персовъ, и тогда оба эти событія составили одинъ праздникъ Воздвиженія, который и стали праздновать 14 сентября въ день послѣдняго событія и вмѣстѣ храмоваго праздника церкви, построенной надъ пещерой гроба Господня въ Іерусалимѣ, въ 335 году, Константиномъ Великимъ въ память страданій, смерти, воскресенія и обрѣтенія креста Христова{15}. На западѣ этотъ праздникъ извѣстенъ подъ именемъ обрѣтенія св. креста и совершается 3-го мая. Такова исторія праздника торжественнаго поклоненія честному и животворящему Кресту Господню!{16}.

Самый обрядъ торжественнаго поклоненія честному и животворящему кресту совершается, какъ извѣстно, такимъ образомъ. Во время вечерняго Богослуженія, предшествующаго всенощному бдѣнію, Крестъ приготовляется и полагается на блюдѣ, украшенный цвѣтами, и затѣмъ, переносится на престолъ; предъ Крестомъ ставится свѣтильникъ, между прочимъ, напоминающій о лучезарномъ свѣтѣ, среди котораго явился онъ Константину на небѣ. На утрени, при пѣніи великаго славословія, настоятель, въ полномъ священническомъ облаченіи, послѣ крестообразнаго хожденія поднимаетъ Крестъ на голову; потомъ въ сопровожденіи служащихъ съ кадильницами и свѣчами при особенномъ колокольномъ звонѣ и при пѣніи: «святый Боже» выноситъ Крестъ изъ алтаря не царскими, вратами, но тѣсными сѣверными дверьми, какъ бы изъ нѣдръ земли, и останавливается напредъ – алтарномъ амвонѣ. Тамъ, при возглашеніи краткихъ молитвъ о всеобщемъ спасеніи, онъ медленно склоняется долу, а потомъ такимъ же образомъ воздвигаетъ Крестъ; клиръ въ это время протяжно поетъ «Господи помилуй» 50 разъ, понижая голосъ по мѣрѣ склоненія Креста и; возвышая по мѣрѣ возвышенія Его. Такъ дѣлаетъ настоятель, обращаясь на всѣ четыре стороны и всѣ четыре стороны осѣняя Крестомъ: напослѣдокъ, въ пятый разъ онъ снова обращается на востокъ при молитвѣ о всякой душѣ христіанской. По окончаніи этого Крестъ выносится на средину Церкви и при пѣніи: «Спаси Господи» полагается на аналоѣ для поклоненія вѣрующимъ. Этимъ обрядомъ, какъ очевидно, указывается на дѣйствія, бившія при обрѣтеніи Креста Господня и при возвращеніи Его отъ Персовъ. Въ томъ и другомъ случаѣ, какъ мы видѣли, патріархъ Іерусалимскій ня возвышенномъ мѣстѣ воздвигалъ или возносилъ Честное древо Креста и осѣнялъ имъ всѣ страны, а народъ, при каждомъ поднятіи Креста, взывалъ непрестанно: «Господи помилуй. Господи помилуй». Духовное значеніе этого обряда таково. Крестъ Господень, ниспускаемый долу, напоминаетъ намъ, какъ глубоко было нисшествіе Сына Божія, благоволившаго принять на себя не только зракъ раба, но и мучительную смерть преступниковъ и злодѣевъ, чтобы насъ, преступныхъ и достойныхъ смерти вѣчной, спасти и помиловать. Крестъ, возвышаемый горѣ, означаетъ восшествіе Спасителя нашего въ славу и въ Немъ наше воздвиженіе отъ смерти къ жизни, отъ рабства, грѣху въ свободу чадъ Божіихъ. И какъ знакъ этой Божественной любви, готовой всѣхъ принять и облаженствовать, Крестъ Господень обращается ко всѣмъ странамъ свѣта, и осѣняетъ ихъ, какъ бы призывая зтимъ подъ свою сѣнь весь родъ человѣческій. Послѣдуемъ же теперь за зтими благодѣтельными обращеніями Креста Христова, поймемъ тайну указаній Его и, обращаясь съ Нимъ къ каждой сторонѣ свѣта, познаемъ, какъ необходима повсюду Его сила и защита, какъ дивно сохраняются тѣ, которые укрываются подъ знаменемъ Креста, и какъ несчастны тѣ, которыхъ Онъ не озаряетъ своимъ свѣтомъ.

Крестъ прежде всего обращается къ востоку. На востокѣ начало свѣта; оттуда первоначально льются и свѣтъ и жизнь на природу видимую. Съ востока же прежде всего пролитъ и свѣтъ духовный. Тамъ прежде возсіялъ свѣтъ Евангельской вѣры, тамъ жилъ, училъ, страдалъ, умеръ и воскресъ Спаситель человѣчества, оттуда распространилось во всѣ концы міра истинное Богопознаніе; тамъ явились и первые мученики, и первые подвижники и образцы Христіанскихъ добродѣтелей. На востокѣ и до сихъ поръ сохраняется вѣра православная, древняя, Апостольская. И среди какой тьмы сіяетъ тамъ свѣтъ вѣры!

На дальнемъ востокѣ милліоны блуждаютъ во тьмѣ невѣрія; и православная вѣра среди нихъ сіяетъ, какъ свѣтозарный лучъ среди непроглядной тьмы.

Затѣмъ Крестъ Христовъ обращается къ западу, т.-е, туда, гдѣ мы видимъ закатъ дня, заходъ свѣта вещественнаго и начало тьмы. Западъ есть и образъ, затѣмъ, нашего грѣховнаго состоянія. Обращеніе Креста на западъ показываетъ намъ, что Онь просвѣщаетъ и западъ своимъ благотворнымъ свѣтомъ. Отъ креста и здѣсь пролился свѣтъ истины и религіознаго вѣдѣнія. Лишь только явился этотъ Крестъ, тьма побѣжала и здѣсь съ лица земли. Сила Креста сокрушила идоловъ, побѣдила горделивое просвѣщеніе Рима и невѣжество варварскихъ народовъ запада, такъ что здѣсь всего менѣе незнающихъ Креста. Но, съ другой стороны, нигдѣ, какъ тамъ, нѣтъ столько враговъ Креста, нигдѣ, какъ тамъ, съ такой силой лжеименный разумъ не возстаетъ на разумъ Божій, нигдѣ, какъ тамъ, нѣтъ болѣе несогласій, раздоровъ между тѣми самыми, которые хвалятся вѣрой Христовой и исповѣдуютъ Евангеліе мира.

Крестъ обращается къ сторонѣ полуденной, къ странѣ, гдѣ свѣтъ и теплота достигаютъ своей высшей степени. Въ духовномъ смыслѣ это напоминаетъ намъ о вѣчномъ полднѣ славы и блаженства, о совершенномъ торжествѣ добра надъ зломъ, свѣта надъ тьмой, о томъ вожделѣнномъ времени, когда праведные просвѣтятся какъ солнце въ царствіи небесномъ.

Но, съ другой стороны, на югѣ господство враговъ имени Христова, тамъ презрѣніе ко Кресту у поклонниковъ Магомета; а на самомъ дальнемъ югѣ человѣчество находится въ самомъ огрубѣломъ и одичаломъ состояніи. Таковъ югъ земли! Къ просвѣщенію Крестомъ этихъ блуждающихъ во тьмѣ язычества призываетъ насъ воздвигаемый нынѣ Крестъ. Крестъ обращается къ сѣверной странѣ, туда, гдѣ мы обыкновенно представляемъ и область тьмы, и область холода и органической смерти. Это указываетъ врагамъ Креста, чего они должны ожидать, отвращаясь отъ Его свѣта. Участь ихъ – тьма кромѣшняя и смерть вторая. Было время, когда вся сѣверная страна была покрыта тьмой духовной, когда блуждали по ней дикіе народы во мракѣ идолопоклонства и грубыхъ суевѣрій. Но здѣсь-то особенно и проявила себя сила Креста Христова, здѣсь показала она, что можетъ побѣждать самую природу: среди снѣговъ насаждены сѣмена жизни, и къ удивленію всѣхъ сѣмена эти возрасли и принесли прекрасные плоды, отъ которыхъ можетъ быть займетъ новую жизнь и прочее человѣчество. Здѣсь возрасло исполинское древо Россійскаго государства, – возрасло силою же Креста Христова. Здѣсь утвердилась, возвысилась и навсегда соединилась съ жизнію обширнѣйшаго въ свѣтѣ государства жизнь вѣры православной.

Наконецъ, Крестъ снова обращается къ востоку. На востокѣ начало и конецъ нашего спасенія. Отъ Восточной Церкви приняты всѣ начала Христіанской вѣры въ ней и то средоточіе, къ которому должны стремиться всѣ отторженныя и раздѣленныя части великаго цѣлаго. На востокѣ родилось и возрасло Христіанство, здѣсь же должны совершиться и окончательныя судьбы его. Сюда всегда мы обращаемся съ молитвой. Отсюда ожидаемъ и пришествія всемірнаго Судіи. Тиковъ смыслъ и значеніе обращенія Креста Христова на всѣ стороны вселенной!

Указавши значеніе обращенія Креста Христова на всѣ четыре стороны свѣта, остановимъ теперь наше вниманіе на значеніи и силѣ Креста и Крестнаго знаменія для Христіанъ.

Бывшій прежде безчестіемъ и наказаніемъ Крестъ Христовъ нынѣ есть наша слава и честь. Крестъ, скажемъ словами одного отца Церкви, просвѣтилъ насъ сѣдящихъ во тмѣ, освободилъ отъ рабства діаволу, удалившихся отъ Бога приблизилъ къ Нему, отчужденныхъ усвоилъ и сдѣлалъ гражданам и небеснаго отечества{17}. Крестъ, говоритъ другой учитель Церкви{18}, дѣлаетъ человѣка порочнаго чистымъ, гордаго и высокомѣрнаго смиряетъ, безпечнаго и нерадиваго возбуждаетъ къ плодотворной дѣятельности, человѣка суроваго и жестокаго укрощаетъ, и вообще всякому, кто только притекаетъ къ Нему съ твердымъ намѣреніемъ исправить свою жизнь, подаетъ Божественныя силы, лже къ животу и благочестію. Крестъ есть богатство драгоцѣннѣйшее всякаго другаго богатства. Крестъ есть сладчайшее утѣшеніе для всѣхъ скорбящихъ. Крестъ есть такой путеводитель къ небу, для котораго нѣтъ никакого препятствія. Сила и могущество креста сокрушаетъ всякую силу вражію. Крестъ есть примиритель и посредникъ между небомъ и землей. Крестомъ умерщвлена смерть и дарована жизнь; крестомъ хвалились Апостолы, вѣнчались всѣ мученики, освящались всѣ святые: крестомъ и мы облекаемся во Христа и совлекаемся ветхаго человѣка. Такимъ образомъ, по мысли отцевъ Церкви, Крестъ есть училище вѣры и благочестія; ибо на Немъ весьма ясно изображаются для насъ всѣ важнѣйшія истины Богопознанія и самосознанія, въ Немъ находятся основанія Христіанской надежды и образецъ истинной любви и Богоугодной жизни. Въ самомъ дѣлѣ, гдѣ мы пріобрѣли и пріобрѣтаемъ лучшее и вѣрнѣйшее познаніе Бога, самихъ себя и получаемъ вѣрный взглядъ на всѣ вещи? Въ свѣтѣ Креста Христова. На Крестѣ совершалось самое высокое откровеніе Божества. Здѣсь открылась и безконечная благодать и любовь Божества къ человѣку и вмѣстѣ страшное величіе Божественнаго правосудія, потребовавшаго такой безконечной жертвы за грѣхи наши, а въ этомъ дивномъ соединенія любви и правосудія какая открывается глубина премудрости Божіей! Вѣра созерцаетъ на Крестѣ и тайну Троичности лицъ въ Сынѣ приносящемъ себя въ жертву, Отцѣ – пріемлющемъ эту жертву и въ Духѣ, совершающемъ и распространяющемъ ее на всѣхъ вѣрующихъ.

На Крестѣ уготовано человѣчеству уврачеваніе, которое открываетъ очамъ нашимъ насъ самихъ въ истинномъ свѣтѣ. Просвѣщенные Крестомъ мы видимъ страшную бездну погибели, въ которую низвергъ насъ грѣхъ, видимъ безобразіе природы нашей растлѣнной грѣхомъ, можемъ сознавать и крайнее безсиліе ея, невозможность ей самой исправить, оживотворить себя. Въ человѣкѣ падшемъ погребено сокровище драгоцѣннѣйшее всего міра – образъ Божій; эту-то драгоцѣнную драхму и пришелъ взыскать на землѣ самъ первообразъ нашъ – Сынъ Божій! Какъ же, слѣдовательно, должно быть велико наше назначеніе; какія сокровища ожидаютъ насъ въ вѣчности, въ дому Отца нашего небеснаго! Въ Крестѣ вся надежда Христіанина, помощь, сила и оружіе. Во всѣхъ бѣдствіяхъ, при всѣхъ невзгодахъ Христіанинъ взираетъ на Крестъ, вспоминаетъ страданія Господа; къ Нему, вождю и подвигоположнику, взываетъ онъ, предъ Нимъ изливаетъ свои слезы и молитвы и получаетъ новыя силы къ несенію креста ему посылаемаго.

Наконецъ, на Крестѣ яснѣе и выразительнѣе, чѣмъ на скрижаляхъ закона изображены заповѣди любви къ Богу и ближнему. Совершеннѣйшее повиновеніе волѣ Отца небеснаго и любовь къ людямъ, полагающая за нихъ свою душу: таковъ высочайшій образецъ духовнаго совершенства, сіяющій на Крестѣ! Развѣ это не прекрасное и не сильное побужденіе для христіанъ поступать такъ же, какъ Христосъ на Крестѣ: также прощать враговъ, также за нихъ молиться, также желать всѣмъ спасенія, также всѣхъ любить, всѣмъ благотворить, также умереть?

Въ виду такого значенія Креста Господня для Христіанъ Церковь издревле учила чествовать изображеніе Креста, совершая достодолжно на себѣ крестное знаменіе. Такъ, сами Апостолы неоднократно учили вѣрующихъ творить на себѣ крестное знаменіе: Кириллъ Александрійскій называетъ его Христіанскимъ обыкновеніемъ, котораго ничего нѣтъ въ Церкви древнѣе{19}. Еще древнѣйшее свидѣтельство объ этомъ находимъ въ сочиненіяхъ Игнатія Богоносца{20}. Изъ свидѣтельства Тертулліана, жившаго въ ІІІ-мъ вѣкѣ по Р. Хр. видимъ, что въ его время крестное знаменіе было обыкновеннымъ и общеупотребительнымъ у христіанъ. Мы, говоритъ онъ, ограждаемся крестнымъ знаменіемъ при всякомъ шествіи и движеніи, при входѣ и выходѣ, при одѣваніи, обуваніи, умываніи, садясь за столъ, зажигая свѣчу, идя ко сну и вообще при всякомъ упражненіи{21}. О томъ же свидѣтельствуютъ отцы Церкви Аѳанасій{22}, Василій Великій{23}, Григорій Назіанзинъ{24}, Златоустъ{25} и другіе.

Образъ перстосложенія для крестнаго знаменія былъ тогда тотъ же самый, который до нынѣ, неизмѣнно сохраняется въ православной Церкви, т. е. слагаются первые три перста правой руки и ими изображается образъ креста на челѣ, груди и плечахъ. Слагая для крестнаго знаменія три первые пальца правой руки, мы показываемъ этимъ на единство Божескаго существа въ трехъ нераздѣльныхъ лицахъ, и вмѣстѣ съ этимъ исповѣдуемъ тайну искупленія, совершенную на крестѣ изволеніемъ Отца, любовію Сына и содѣйствіемъ св. Духа. Но этому крестное знаменіе совершенно справедливо почитается нѣкоторыми сокращеннымъ исповѣданіемъ православной вѣры.

Изъ этаго духовнаго значенія крестнаго знаменія вытекаетъ для насъ тотъ урокъ, что оно никогда и ни въ какомъ случаѣ не должно быть однимъ простымъ механическимъ дѣйствіемъ и не должно быть совершаемо безъ должнаго вниманія, или съ видомъ небрежности но, по словамъ св. Златоуста, всякій разъ, когда ограждаешь себя знаменіемъ креста, приводи себѣ на память всю исторію его, и не просто отпечатлѣвай его на тѣлѣ перстами, но съ великою вѣрою воображай его въ умѣ{26}. Крестное знаменіе для того и установлено, что бы мы постоянно передъ глазами, такъ сказать, имѣли важнѣйшія тайны христіанства, и, соединяя съ ними извѣстныя слова въ честь Пресв. Троицы, при всякомъ случаѣ, разумно славословили и благодарили Отца, Сына и св. Духа и, такимъ образомъ, и сами освящались, и все освящали именемъ Пресв. Троицы и Господа распятаго на Крестѣ Ясно, послѣ этого, что нельзя безъ должнаго вниманія и съ небреженіемъ творить это дѣло. «Не пренебрегай крестнымъ знаменіемъ, говоритъ Кириллъ Іерусалимскій, потому что оно легко достается тебѣ, но по этому самому еще болѣе возблагоговѣй предъ Благодѣтелемъ, даровавшимъ тебѣ оное»{27}. И вотъ, кто съ вѣрою и любовію ограждаетъ себя крестнымъ знаменіемъ, тому оно, по словамъ того же учителя Церкви, служитъ защитою великою въ болѣзняхъ – исцѣленіемъ въ искушеніяхъ – отгнаніемъ искусителей{28}. Въ жизнеописаніяхъ святыхъ много можно найдти примѣровъ побѣдоноснаго дѣйствія крестнаго знаменія надъ врагами нашего спасенія. Такъ, преп. Антоній Египетскій силою крестнаго знаменія не разъ отгонялъ духа злобы и братіи своей совѣтывалъ вооружаться имъ, какъ непобѣдимымъ оружіемъ всякій разъ при искушеніи. «Какъ страшно для демоновъ знаменіе Креста, говоритъ Лактанцій{29}, видно всякому при заклинаніяхъ надъ бѣсноватыми, которыя совершаются именемъ Iисуса Христа. Ибо, какъ самъ онъ, живя на землѣ словомъ изгоняль бѣсовъ и исцѣлялъ одержимыхъ ими, такь нынѣ послѣдователи Его, именемъ Учителя и знаменіемъ страданій Его, изгоняютъ изъ людей тѣхъ же нечистыхъ духовъ». Разительный примѣръ силы крестнаго знаменія передаетъ Григорій Богословъ въ рѣчи противъ Юліана отступника. Какъ извѣстно, этотъ государь воспитанъ былъ въ Христіанствѣ, но впослѣдствіи оставилъ его и сдѣлался снова язычникомъ. Вотъ однажды, окруженный толпой гадателей и жрецовъ, онъ присутствовалъ при волшебныхъ гаданіяхъ и заклинаніяхъ; вдругъ страшныя видѣнія привели его въ ужасъ, и онъ, по привычкѣ дѣтскихъ лѣтъ, безсознательно оградилъ себя крестнымъ знаменіемъ, видѣнія въ туже минуту изчезли; спустя не много они снова возобновились и, когда Юліанъ вторично оградилъ себя крестнымъ знаменіемъ, видѣнія снова исчезли и уже болѣе невозобновлялись. Почти подобное, по словамъ Ляктанція{30}, произошло съ другимъ гонителемъ Христіанъ импер. Діоклетіаномъ. Блаж. Августинъ разсказываетъ слѣдующій случай чудесной силы крестнаго знаменія надъ больною. Въ Карѳагенѣ, говоритъ онъ{31}, была одна благородная женщина по имени Иннокентія, страдавшая ужаснымъ ракомъ въ груди. Врачи, истощивъ все свое искусство надъ болящей, не пособили ей отказались отъ ея лѣченія. Больной ничего неоставалось болѣе, какъ обратиться съ молитвой къ Богу, и Господь открылъ ей во снѣ, что бы она предъ наступленіемъ Пасхи (когда было совершаемо крещеніе оглашенныхъ) пошла къ крещальнѣ, и у первой изъ тѣхъ женщинъ, которыя получатъ крещеніе, просила оградить крестнымъ знаменіемъ больное мѣсто ея. Когда это было исполнено ею, больная, къ изумленію врачей, въ туже минуту получила исцѣленіе. Подобный же случай чудодѣйственной силы крестнаго знаменія передаетъ блаж. Ѳеодоритъ въ жизни св. Македонія. Этотъ блаженный мужъ былъ приглашенъ однимъ знатнымъ человѣкомъ, котораго жена долгое время страдала сумасшествіемъ. Старецъ, сотворивъ молитву, велѣлъ принесть въ сосудѣ воды и, оградивъ ее крестнымъ знаменіемъ, подалъ больной, которая немедленно получила исцѣленіе. Приведемъ еще примѣръ. Въ Четьи-Минеи сентября 26 разказывается слѣдующій поразительный случай силы крестнаго знаменія. Одинъ бѣдный Христіанинъ, не имѣя чѣмъ жить, началъ забирать въ долгъ: долговъ накопилось много, а платить было нечѣмъ; между тѣмъ заимодавцы не давали покоя бѣдному должнику. Не видя ни откуда помощи, несчастный рѣшилъ умертвить себя: съ этимъ намѣреніемъ онъ пошелъ къ одному Еврею и просилъ у него самой сильной отравы. Услужливый еврей, не имѣя охоты удерживать его отъ самоубійства, подалъ охотно ему чашу съ отравой. Взявши чашу съ ядомъ, христіанинъ пошелъ домой, думалъ, размышлялъ, боялся и не зналъ, что дѣлать. Наконецъ, внѣ себя отъ страха и отчаянія, схватилъ чашу съ ядомъ, перекрестилъ и выпилъ всю до дна. Сильный ядъ оказался совершенно безсильнымъ: несчастный много удивлялся, какъ онъ остался живъ и нималѣйшаго не ощущаетъ вреда; пошелъ опять къ Еврею и просилъ у него сильнѣйшаго еще яду. Еврей крайне удивился, увидѣвъ его живымъ. Если ядъ мой принятъ, думалъ онъ, то никакая сила помогла его избавить отъ смерти, какъ же онъ живъ.? Приготовилъ онъ еще сильнѣйшую отраву и подалъ ее несчастному. Неся въ рукахъ своихъ несомнѣнную смерть, христіаминъ опять началъ колебаться, наконецъ рѣшимость взяла верхъ: онъ снова схватилъ чашу перекрестилъ ее и выпилъ. Вторая сильнѣйшая отрава еще менѣе оказала дѣйствія, чѣмъ первая. Несчастный пошелъ къ Еврею третій разъ, уже не просилъ, а ругалъ его, называя обманщикомъ, неумѣющимъ нетолько лечить, но и уморить. Еврей пришелъ въ ужасъ. «Но ты принялъ ли ядъ мой, спросилъ онъ. Принялъ – отвѣчалъ несчастный. Что ты дѣлалъ, когда начиналъ нить чашу». Ничего; перекрещу, и выпью: только всего! Еврей понялъ, отчего былъ ядъ недѣйствителенъ; но желая еще болѣе удостовѣриться въ силѣ крестнаго знаменія надъ отравой, онъ далъ частичку того же яда своей собакѣ, которая въ туже минуту издохла; тогда Еврей объяснилъ Христіанину силу креста Христова и самъ сдѣлался христіаниномъ.

Много и другихъ примѣровъ представляютъ намъ отцы Церкви и писатели церковные животворящей и спасительной силы крестнаго знаменія, но для благочестиваго христіанина нѣтъ нужды продолжать перечисленіе ихъ. Въ жизни всякаго истинно вѣрующаго бываютъ и бывали минуты, въ которыя крестное знаменіе служило ему утѣшеніемъ въ несчастіяхъ, облегченіемъ въ болѣзняхъ, отгнаніемъ грѣховныхъ желаній, укрѣпленіемъ въ вѣрѣ и надеждѣ на Бога среди различныхъ искушеній. И такъ говоря словами св. Ефрема{32} станемъ носить съ собой всегда и повсюду это спасительное и непобѣдимое оружіе, и никогда да не отлагаемъ его отъ себя, но приступаемъ ли ко сну, или пробуждаемся отъ него, занимаемся ли дѣломъ, вкушаемъ ли пищу, находимся ли въ пути, переплываемъ ли рѣки и моря, или что другое творимъ да ограждаемъ себя повсюду спасительнымъ и животворящимъ знаменіемъ креста Господня; тогда не убоимся ни страха нощнаго, ни стрѣлы летящія во дни; не пріидетъ тогда къ намъ зло и рана не приблизится къ телеси нашему!

Александръ Лосевъ.

«Курскія Епархіальныя Вѣдомости». 1883. Отд. Неофф. № 20. С. 1079-1089; № 22. С. 1174-1181.

{1} Евсевій о жизни Конст. кн. 1-л гл. 28-я.

{2} Ibid. гл. 28-32.

{3} Ibid. гл. 36-40 и церк. исторія Евсевія кн. IX гл. 9-я.

{4} Жизнь Конст. кн. 11-я гл. 6, 12, 16 и 17-я.

{5} Ibid. кн. IV-я гл. 5-6. Созамен. кн. 1-л гл. 8-я.

{6} Ѳеодорит. кн. I гл. 18-я его церк. исторіи.

{7} Евсевія о жизни Конст. кн. III-я гл. 26-27.

{8} Ibid. гл. 28-я.

{9} Ibid. гл. 30-я.

{10} Римскія письма часть 1 пис. 2.

{11} Бесѣда XXVII., т. VI.

{12} Огласит. слово 4.

{13} Въ надгробной рѣчи Ѳеодосію.

{14} Histor. ecclesiast. cent. VII, de festis сравн. соч. Дебольскаго: Дни богослуженія р. 82, и письма о богослуженіи р. 388.

{15} Евсевія о жизни Конст. кн. III-я. гл. 25-39.

{16} Св. Елена взяла съ собой въ Константинополь только часть креста Господня, а остальное положила въ серебряный крестообразный ковчегъ для всегдашняго храненія въ Іерусалимѣ. Въ настоящее время частицы животворящаго Креста ложно видѣть во многихъ городахъ Европы и Азіи. Есть нѣсколько частицъ Его ивъ нашей отечественной Церкви, въ двухъ престольныхъ столицахъ – Петербургѣ и Москвѣ, и въ нѣкоторыхъ обителяхъ и церквахъ. Изъ четырехъ же гвоздей, взятыхъ св. Еленой въ Іерусалимѣ съ частію животворящаго Креста, одинъ брошенъ ею въ море, во случаю возникшей, при возвращеніи ея домой, страшной бури, которая и утихла тотчасъ, два остались въ Греціи, а послѣдній сдѣлался достояніемъ нашей отечественной церкви и до настоящаго времени хранится въ Московскомъ Успенскомъ соборѣ. Дощечка съ надписью хранится въ Римѣ въ церкви св. креста, длина ея болѣе полу-аршипа матеріалъ – буковое дерево. (Путешествіе по св. мѣстамъ Норова ч. 2 стр. 212; ср. Библейск. исторія для дѣтей ч. 2 стр. 308).

{17} Златоустъ въ словѣ о Крестѣ и распятіи.

{18} Ѳеодоръ Студитъ въ словѣ на воздвиженіе Креста Господня.

{19} Въ рѣчи противъ Юліана отступиила

{20} Въ посланіи къ филипписіямъ.

{21} Въ книгѣ о вѣнцѣ воина.

{22} Въ книгѣ о дѣвствѣ.

{23} Въ книгѣ о св. Духѣ.

{24} Рѣчь противъ Юліана.

{25} Бесѣда 55 на Матѳ.

{26} Бесѣда 55 на Матѳ.

{27} Катихиз. поуч. 18.

{28} Тамъ-же.