Епископъ Павелъ (Вильчинскій) – Постъ съ церковной точки зрѣнія.
Въ наше время говорить о постѣ по меньшей мѣрѣ неудобно. Постъ обыкновенно считается дѣломъ безразличнымъ, нетребующимъ никакихъ руководящихъ указаній. Между тѣмъ и въ наше время, равно какъ и прежде, жалуются на продолжительность и строгость поста церковнаго, не видя въ немъ особенной нужды и пользы. Причемъ не сочуствующіе посту указываютъ на то, что нашъ вѣкъ многоболѣзненный; что теперь появилось множество такихъ недуговъ, о которыхъ прежде люди не знали. Говорятъ они также, что нашъ вѣкъ есть вѣкъ просвѣщенія и напряженной умственной дѣятельности. Въ виду сего позволительно сказать, что мудрецы всѣхъ временъ указывали на необходимость строгого воздержанія, или поста въ тѣхъ случаяхъ, когда дѣятельность нравственныхъ силъ преобладаетъ надъ физическими. Въ свою очередь и наука медицина увѣряетъ, что постъ оказываетъ наилучшее врачебное дѣйствіе на болѣзненную физическую природу нашу. Потому справедливость требуетъ возвысить хотя слабый голосъ противъ жалобъ на церковный постъ въ томъ убѣжденіи, что св. Церковь въ учрежденіи постовъ руководилась не простымъ произволомъ, какъ думаютъ нѣкоторые, – но глубокимъ знаніемъ духовной и тѣлесной нашей природы.
Для большей полноты и ясности въ раскрытіи избраннаго нами предмета укажемъ благотворныя дѣйствія поста сперва на тѣлесную нашу природу, а потомъ – и на духовную, съ соблюденіемъ при этомъ возможной краткости.
I.
Дѣйствіе поста на тѣлесную нашу природу.
Прежде всего слѣдуетъ опредѣлить, что именно надобно разумѣть подъ именемъ поста, чтобы не смѣшивать дѣйствій истиннаго поста съ дѣйствіями того, что не есть постъ. Постъ не есть тоже, что голодъ или насильственное изнуреніе или умерщвленіе себя чрезмѣрнымъ воздержаніемъ отъ всякой пищи. Но постъ не состоитъ и въ одной обыкновенной умѣренности и воздержаніи, по которымъ не допускаемъ себя до пресыщенія и нетрезвости; конечно, и это есть доброе и полезное дѣло, но – не постъ. Напротивъ постъ есть собственно добровольное и съ намѣреніемъ предпринятое воздержаніе отъ нищи. Онъ отличается отъ обыкновенной постной діэты а) качествомъ, когда вмѣсто сытныхъ и лакомыхъ яствъ употребляютъ простыя и сухія; б) количествомъ, когда болѣе или менѣе уменьшаютъ мѣру пищи противъ обыкновеннаго; и в) временемъ употребленія, когда принимаютъ пищу одинъ разъ въ день вечеромъ или чрезъ день и т. д.[1]. Объ этомъ постѣ, отличающемся отъ обыкновеннаго воздержанія и по количеству и по качеству пищи и по времени ея употребленія, и будетъ наша рѣчь ниже.
Неопытныя и только въ первый разъ начинающіе поститься по цѣлымъ суткамъ испытываютъ отъ такого поста непріятное и тяжелое дѣйствіе. Въ организмѣ тѣлесномъ привыкшемъ къ частому употребленію тучныхъ и лакомыхъ яствъ ощущается нѣкоторое болѣзненное состояніе съ изнеможеніемъ членовъ. Но такое первое дѣйствіе поста не даетъ основанія считать постъ вреднымъ для тѣла, и опасаться худыхъ отъ него послѣдствій. Это только признакъ того, что тѣлесная наша природа слишкомъ далеко уклонилась отъ первоначальнаго своего состоянія; почему и въ самомъ воздержаніи отъ пищи требуется своего рода подвигъ и неизбѣжно бываетъ изнеможеніе и ослабленіе. Понятно отсюда, что человѣку никогда непостившемуся не слѣдуетъ вдругъ подвергать себя слишкомъ строгому посту, а нужно мало по малу привыкать къ нему. И велпкіе подвижники совѣтуютъ юнымъ постникамъ пріучаться къ посту постепенно. Св. Іоаннъ Лѣствичникъ говоритъ, между прочимъ, «что сперва нужно исключить изъ своего стола ту пищу которая плоть нашу утучняетъ, потомъ ту, которая ее разгорячаетъ, а наконецъ все вкусное и сладкое»[2]. А Св. Григорій Нисскій учитъ: «пріучай себя къ воздержанію, и оно мало по малу сдѣлается пріятнымъ для тебя»[3]. Потому и св. Церковь, приготовляя насъ къ Великому Посту, установила такъ называемую сырную седьмицу съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобы приготовить насъ къ тому посту, предрасположить и пріучить насъ къ воздержанію[4]. И дѣйствительно, послѣ многократныхъ опытовъ воздержанія, послѣ постепеннаго уменьшенія количества пищи и замѣны изысканныхъ яствъ простыми оказывается, что только первые опыты поста непріятны и трудны, но за ними слѣдуютъ благотворныя дѣйствія на тѣлесную нашу природу. Скажемъ о томъ обстоятельнѣе...
1) Отъ поста чувствуется въ нашемъ тѣлесномъ организмѣ общій покой и тишина; отправленія тѣлесныя совершаются тихо и правильно, безъ всякихъ затрудненій и волненій. Нельзя здѣсь не вспомнить прекрасныхъ замѣчаній одного мудреца священной древности. Онъ въ двухъ чертахъ живо изображаетъ и страшное смятеніе тѣла отъ пресыщенія и отрадный покой его отъ поста: «сонъ здравый отъ чрева умѣренна; воста заутра, и душа его въ нимъ; трудъ бдѣнія и холера и чревоболѣніе съ мужемъ ненасытнымъ»[5].
2) Чувствуется также отъ поста особенная бодрость и легкость тѣла. Уже послѣ суточнаго поста тѣло теряетъ излишнюю для него массу вещества и чувствуетъ легкость въ членахъ. При болѣе же частомъ постѣ тѣло можетъ облегчаться до значительной степени, пріобрѣтая особенную бодрость и готовность къ дѣятельности. Отсюда, между прочимъ, та непрестанная бдительность и тѣ непрерывныя занятія, которыя видимъ у св. подвижниковъ. Они днемъ и ночью бодрствуютъ, знаютъ только самый краткій отдыхъ и сонъ, – и это не причиняетъ имъ никакого вреда. А у нѣкоторыхъ постниковъ тѣло облегчалось и утончалось до высшей и почти невѣроятной степени. Конечно, такіе постники имѣли особенную благодать Божію, укрѣплявшую ихъ и проявлявшую въ нихъ часто необычайныя дѣйствія. Но не будетъ ошибки, если скажемъ, что постъ имѣлъ въ этомъ случаѣ не малое дѣйствіе[6].
3) Кромѣ того тѣло наше пріобрѣтаетъ отъ поста крѣпость и силу. Невоздержное употребленіе пищи слишкомъ раздражаетъ и напрягаетъ жизнедѣятельность нашего организма. А отъ этого происходятъ: упадокъ силъ, слабость временная или постоянная въ цѣломъ организмѣ или его частяхъ, разстройство пищеварительныхъ органовъ и – въ концѣ концовъ – разнообразныя болѣзни. Послѣ же поста тѣлесныя силы какъ бы сосредоточиваются и укрѣпляются, и поврежденіе организма исправляется. У людей же постоянно воздержныхъ силы тѣлесныя всегда болѣе или менѣе крѣпки и свѣжи. Отсюда для насъ понятна та неимовѣрная крѣпость, съ какою св. подвижники переносили чрезвычайные тѣлесные труды, какъ то: продолжительныя работы подъ зноемъ и холодомъ, долговременныя путешествія, непрестанныя на молитвѣ стоянія и т. п. не чувствуя однако крайняго изнуренія и разстройства своего здоровья.
4) Вмѣстѣ съ симъ постъ оказываетъ свое благотворное дѣйствіе и на частные органы нашего организма. Св. Григорій Нисскій такъ объясняетъ эти дѣйствія. «Постъ, говоритъ онъ, утончаетъ грубость тѣла, уменьшаетъ его тяжесть, ослабляетъ жилы столь сильно біющіяся отъ полноты крови, давая имъ нѣкоторое облегченіе. А когда жилы имѣютъ правильное біеніе и мозгъ не помрачается излишними порами, тогда и въ головѣ нашей бываетъ порядокъ и тишина. Тогда глаза наши смотрятъ ясно и нѣтъ предъ ними того мрака, которымъ окружается зрѣніе отъ объяденія; рѣчь постящагося внятна и раздѣльна; сонъ безмятеженъ и чуждъ привидѣнію[7], особенно постъ оказываетъ благотворное дѣйствіе на органъ вкуса; онъ доставляетъ ту драгоцѣнную выгоду, что исправляетъ вкусъ и возвращаетъ ему, такъ сказать, естественное безпристрастіе и неприхотливость[8]. У привыкшихъ къ посту организмъ приходитъ даже въ такое состояніе, что малѣйшее невоздержаніе бываетъ для нихъ уже вредно, какъ намъ кажется вредною самая посредственная діэта. Къ подтвержденію сего можно бы представить множество примѣровъ[9]. Но болѣе всего заслуживаютъ нашего вниманія опыты св. подвижниковъ, такъ какъ постъ ихъ былъ слѣдствіемъ полной свободы, безъ всякихъ къ тому принужденій. Многіе изъ св. подвижниковъ сначала жили среди нѣги и роскоши; но удалившись въ пустыни, они соблюдали постъ почти невѣроятный: то питались одними пустынными травами, то вкушали пищу одинъ разъ въ день или чрезъ три дня или чрезъ недѣлю и такъ привыкали къ воздержанію, что другой образъ жизни былъ для нихъ какъ-бы неестественнымъ. Такимъ образомъ постъ поставляетъ нашу физическую природу въ лучшее по возможности состояніе. Св. Григорій Нисскій справедливо замѣчаетъ, что постъ есть образъ будущей нетлѣнной жизни, ибо тамъ не будетъ ни пищи, ни питія, ни другихъ наслажденій»[10].
5) Самое большее зло тлѣющего тѣла – это болѣзнь. Въ такомъ недуги человѣкъ готовъ всѣмъ пожертвовать, чтобы только освободиться отъ болѣзненныхъ мученій. Поcтъ и въ этомъ жалкомъ положеніи является нашимъ помощникомъ; онъ есть своего рода врачество отъ болѣзней и нерѣдко единственное. Сама природа въ нѣкоторыхъ тѣлесныхъ недугахъ налагаетъ на человѣка какъ-бы невольный постъ, отнимая аппетитъ къ пищѣ, и возстановляетъ здоровье безъ всякихъ стороннихъ лекарствъ. Есть много примѣровъ, что такого рода постомъ излѣчивались даже крайнія и продолжительныя болѣзни. Не будемъ указывать подобные примѣры, такъ какъ они болѣе или менѣе каждому извѣстны. Но не можемъ не остановить нашего вниманія на томъ, что постъ есть самое вѣрное средство къ безболѣзненной и долговременной жизни. Въ подтвержденіе сего укажемъ и примѣры. Св. подвижники, при необыкновенномъ постѣ и неимовѣрныхъ трудахъ своихъ, жили долго-долго, а иногда переживали цѣлое столѣтіе[11]. Допотопные же люди жили до девятисотъ лѣтъ и болѣе. Даже и между обыкновенными людьми извѣстные своею долговременною жизнію обязаны были этимъ также постоянно-воздержной жизни[12]. Вообще же примѣры долголѣтней жизни показываютъ, что строгое воздержаніе было одною изъ главныхъ причинъ долголѣтія.
6) Наконецъ постъ измѣняетъ до нѣкоторой степени самый наружный видъ человѣка. Послѣ поста даже у людей обыкновенныхъ лицо бываетъ гораздо свѣжѣе и свѣтлѣе. «У постящагося, говоритъ св. Василій Великій, и видъ лица достоинъ постенія; оно не цвѣтетъ постыдною краскою, но украшено цѣломудренною бѣлизною; въ глазахъ у него видна кротость, въ поступи приличіе, на лицѣ размышленіе, въ словахъ умѣренность»[13]. Но у нѣкоторыхъ великихъ подвижниковъ лицо облекалось въ такое величіе и благообразіе, что самые животные узнавали въ нихъ владыкъ своихъ; а иногда лицо ихъ озарялось и просіявало почти невыносимымъ свѣтомъ[14]. Изъ сказаннаго достаточно уяснилось, что такъ называемое Аскетика не есть суровое и насильственное средсто самоумерщвлены, а есть естественное и самая лучшая діэтетика тѣла. Потому-то и Аскеты и медики сходятся въ своихъ отзывахъ о постѣ. Укажемъ здѣсь хотя нѣкоторые отзывы медиковъ. Еще Иппократъ и всѣ тогдашняго времени врачи считали воздержаніе однимъ изъ самыхъ надежныхъ средствъ къ укрѣпленію физическихъ силъ и продолженію жизни. Плутархъ совѣтуетъ при всякой болѣзни, прежде употребленія лекарствъ, поститься хотя одинъ день. Баконъ считаетъ полезнѣйшимъ дѣломъ по временамъ подвергать себя строгому посту, обѣщая послѣ того свѣжее и крѣпкое здоровье. Гуфеландъ увѣряетъ, что для здоровой и долговременной жизни отнюдь не требуются какія либо искуственныя средства и что – напротивъ главный секретъ здоровья и долговѣчности въ умѣренности при употребленіи пищи. Тоже говорятъ почти всѣ знаменитые врачи древности[15]. Но для насъ особенно замѣчательно свидѣтельство одного отечественнаго врача о пользѣ постовъ установленныхъ собственно нашею церковію. Если-бы я, – говоритъ онъ, – былъ воспитанъ не въ православной церкви и принялъ бы установленные ею посты за простое и народное учрежденіе; то, изслѣдовавъ причины ихъ и разсмотрѣвъ происходящія отъ нихъ дѣйствія, принужденъ былъ бы наконецъ сказать, что сіи учрежденія божественныя[16].
II.
Дѣйствіе поста на духовную нашу природу.
Постъ, будучи врачествомъ для нашего тѣла отъ разныхъ его недуговъ, въ тоже время служитъ врачебнымъ пособіемъ и для духа нашего въ его жизни и дѣятельности. Правда, первыя дѣйствія поста на душу бываютъ также непріятны и тяжелы, какъ и его дѣйствія на тѣло. Отъ поста душа наша часто бываетъ безпокойна, раздражительна и, по видимому, не можетъ ничѣмъ заняться съ постоянствомъ и напряженіемъ. Это своего рода начало борьбы между духомъ и тѣломъ или, по выраженію св. Писанія, плотію. Но по той мѣрѣ, какъ отъ воздержанія плоть наша утомляется и слабѣетъ, по той мѣрѣ духъ укрѣпляется и пріобрѣтаетъ господство надъ тѣломъ. Тогда, по выраженію св. Апостола, аще внѣшній человѣкъ тлѣетъ, обаче внутренній обновляется[17]. Тогда открываются разнаго рода благотворныя дѣйствія поста на душу нашу. Укажемъ хотя нѣкоторыя.
1) По мѣрѣ болѣе или менѣе частаго поста чувствуется въ душѣ нашей легкость, бодрость и веселіе. Въ обыкновенное время душа наша какъ-бы слита съ плотію, ни на одну минуту не чувствуетъ себя свободною отъ ея вліянія и влеченій; весь человѣкъ, по выраженію св. Писанія, есть ветхій и душевный или плоть. Но постъ, не расторгая тѣсной связи души съ тѣломъ, утончаетъ и возвышаетъ ее, возвращая духу его право надъ тѣломъ и приводя въ стройное согласіе духовно-тѣлесную дѣятельность нашей природы. Послѣдствіемъ сего и бываетъ то, чему быть должно, то есть, жизнь духа бываетъ легка и свободна, а жизнь тѣла дѣлается подчиненною и служебною. Впрочемъ легкость и бодрость духа суть только первыя дѣйствія поста, которыя ощущаются самыми посредственными постниками. Кромѣ сихъ дѣйствій поста, есть многія другія и гораздо болѣе благотворныя.
2) Постъ оказываетъ вліяніе на умственную дѣятельность человѣка. Обыкновенно говорятъ, что «mens sana in соrроrе sano»[18]. Но, по указанію опыта, тѣло не можетъ быть здорово, когда его слишкомъ утучняютъ яствами; оно бываетъ въ то время тяжело, мало способно къ движенію и, такъ сказать, клонится къ землѣ. Вмѣстѣ съ симъ и живущій въ тѣлѣ умъ слабѣетъ въ своей энергіи и затрудняется свободно дѣйствовать. Постъ устраняетъ такія затрудненія. Послѣ и вслѣдствіе поста, кругъ дѣятельности ума бываетъ обширнѣе, стремленіе его свободнѣе и возвышеннѣе, соображеніе быстрѣе и сужденіе вѣрнѣе. «Съ духовною жизнію, говоритъ св. Григорій Нисскій, весьма тѣсно соединяется воздержаніе. Ибо умъ, ничѣмъ невозмущаемый, отвергающій низкія похотѣнія тѣла, безпрепятственно предается своей дѣятельности, созерцая предметы небесные, ему сродные. Умъ у постящагося свѣтелъ и по истинѣ бываетъ богоподобенъ, совершая свои дѣйствія какъ бы въ безтѣлесномъ тѣлѣ, безъ всякаго смятенія и препятствія»[19]. Высокіе примѣры строгаго воздержанія и его послѣдствій представляютъ намъ Св. Подвижники. Такъ объ одномъ подвижникѣ извѣстно, что умъ его послѣ поста приходилъ въ изступленіе и уединялъ его даже во время принятія пищи; когда же спрашивали его о семъ, то онъ отвѣчалъ: «мой умъ былъ въ отсутствіи, его увлекло одно созерцаніе»[20]. Понятно отсюда, почему и древніе знаменитые мудрецы отдавали глубокое уваженіе посту. Во многихъ философскихъ школахъ учрежденіе поста считалось необходимымъ средствомъ къ достиженію мудрости и улучшенію природы человѣческой для высшихъ духовныхъ созерцаній. Извѣстно, что знаменитая школа Пиѳагорейцевъ считала постъ и молчаніе необходимою принадлежностію философа и первымъ шагомъ къ мудрости. Стоики также учили, что безъ воздержанія не можно быть мудрымъ. Философія Платона почти вся направлена къ обузданію плоти и умерщвленію похотей[21].
3) Не менѣе благотворное дѣйствіе поста бываетъ и на сердечную нашу жизнь. Недуги сердца – это страсти, плотскія похоти и пожеланія. Большая часть этихъ недуговъ происходитъ отъ невоздержанія въ пищѣ. И у духа нашего нѣтъ силы обуздать плотскія похоти. Между тѣмъ отъ плотскихъ стремленій возникаютъ въ сердцѣ разнаго рода дурныя влеченія, нецѣломудренныя пожеланія и порочныя требованія. Опытные подвижники и постники такъ именно объясняютъ пороки сердпа нашего. «Лакомыя яства, говоритъ одинъ изъ нихъ, услаждаютъ вкусъ и возбуждаютъ сладострастіе. Запущенная земля производитъ тернія, и душа чревоугодника произращаетъ гнусные помыслы. Какъ сѣмя, положенное въ тучную землю, пускаетъ ростки, такъ и страсть оживаетъ въ тучномъ тѣлѣ. Какъ нельзя удержать стремленіе обнявшаго солому огня, такъ пресыщаясь невозможно унять пламени любострастнаго стремленія»[22]. При такомъ положеніи, когда въ тѣлѣ и сердцѣ поднимается, такъ сказать, буря страстей, постъ является наилучшимъ помощникомъ угнетеннаго духа нашего; онъ укрощаетъ эту бурю, отнимая пищу питающую страсти и похоти, собираетъ душу отъ разсѣянности и сосредоточиваетъ ея силы въ своей собственной области. И душа, послѣ поста, сознаетъ себя какъ-бы въ нѣкоторой благодатной пустынѣ, гдѣ находитъ миръ и спокойствіе, и гдѣ не слышитъ уже болѣе шума чувственности. «Постъ, говоритъ св. Григорій Нисскій, есть миръ общедаруемый душѣ и тѣлу, жизнь невозмущаемая, постоянная, радующая Бога»[23]. Потому-то всѣ подвижники единогласно предлагали одно средство: «постись», – и постъ называли обыкновенно матерію цѣломудрія[24]. Постомъ они сами старались и другихъ учили достигать того высокаго христіанскаго совершенства, которое называли «безстрастіемъ»[25]. Вообще надобно сказать, что жизнь сердца нашего никогда не бываетъ такъ чиста, высока, правильна и успѣшна, какъ послѣ поста. Приготовивъ свое сердце и душу постомъ, человѣкъ бываетъ гораздо способнѣе къ самой благотворной дѣятельности. Особенно благотворныя дѣйствія поста обнаруживаются въ жизни благочестивой. Самоиспытаніе, внутренняя сосредоточенность, богомысліе, молитва и другія благочестивыя занятія, при отсутствіи воздержанія отъ пищи, съ трудомъ приходятъ намъ на мысль и, когда принуждаемъ себя къ нимъ, совершаются неохотно и безъ усердія. Мысли наши тогда разсѣиваются, неспособны сосредоточиться и подняться выше земли – къ небу. Но постъ и въ этомъ случаѣ есть одно изъ лучшихъ средствъ къ устраненію встрѣчаемыхъ затрудненій. Душа во время поста сосредоточиваясь въ себѣ, яснѣе и вѣрнѣе видитъ свое состояніе, находя въ себѣ то, чего въ другое время не замѣчала. Потому св. подвижники способны были сохранять въ себѣ постоянное самоуглубленіе, не теряя его и въ самыя неблагопріятныя минуты жизни[26]. Потому-то и св. Церковь, призывая насъ къ покаянію, заповѣдуетъ строгій постъ; и эта заповѣдь основана на глубокомъ познаніи души человѣческой[27]. Во время поста является также расположеніе къ молитвѣ, къ чтенію, Священнаго Писанія и другимъ религіознымъ занятіямъ. И молитва тогда особенно бываетъ усердна, постоянна, пламенна и животворна. «Постъ», говоритъ св. Василій Великій, возсылаетъ молитву «къ небу, будучи для ней какъ-бы крыльями, на которыхъ она несется по сему горнему пути»[28]. «Какъ здоровыя глаза, замѣчаетъ св. Исаакъ Сиріанинъ, естественно стремятся къ свѣту: такъ душа человѣка соблюдающаго благоразумный постъ, естественно стремится къ молитвѣ. Когда ты будешь поститься, тогда умъ твой будетъ стремиться и желать собесѣдованія съ Богомъ; равно и привыкшее къ посту тѣло не захочетъ спать цѣлую ночь»[29].
Скажемъ нѣсколько подробнѣе о послѣдствіяхъ поста. Какъ отъ поста самый наружный видъ человѣка измѣняется къ лучшему и грубая вещественность дѣлается духообразнѣе, такъ и тѣмъ болѣе наша духовная природа является тогда въ высшей степени духоносною и свѣтоносною. Въ обыкновенномъ состояніи силы души нашей обращены больше къ міру земному. Но когда св. постъ, соединяясь съ благочетивою жизнію, болѣе и болѣе возвышаетъ человѣка отъ земли; тогда въ душѣ постящагося проявляются высшія духовныя силы, недовѣдомыя плотоугодникамъ, но извѣстныя опытнымъ въ благочестіи подвижникамъ. Предчувствія, предвкушенія благъ будущей жизни, высокій даръ прозорливости и способность созерцанія – эти и подобные дары, сомнительные для мудрецовъ міра сего, – легко и удобно бываютъ въ жизни тѣхъ, которые постомъ и бдѣніемъ, молитвою и богомысліемъ, трудами и подвигами утончили свою душу и приблизились къ міру духовному. Читая жизнеописанія древнихъ подвижниковъ, удивляемся ихъ предвѣдѣнію и прозрѣнію. Но при этомъ надобно знать и помнить, что къ такому совершенству духовному они приготовили себя строгою подвижническою своею жизнію. Чѣмъ подвиги ихъ были для плоти суровѣе, тѣмъ они сами становились духовнѣе и болѣе и болѣе дѣлались способными къ принятію дара прозорливости. Почему они видѣли и тайныя движенія въ душахъ другихъ людей и предсказывали будущее.
4) Къ сказанному не излишне будетъ присовокупить, что постъ способствуетъ и тѣснѣйшему нашему общенію съ міромъ духовнымъ. Отсюда всѣ почти Богоявленія древняго и новаго завѣта были, какъ извѣстно, мужамъ постящимся. Такъ «Моѵсей, говоритъ одна пѣснь церковная, постившись древле въ «горѣ Синайской, Боговидецъ явися»[30]. «Илія, говорится въ другой церковной пѣсни, видѣ Господа въ тонцѣ вѣтрѣ, истончивъ первѣе плоть свою молитвою и постомъ»[31]. Многимъ подвижникамъ также во время поста являлись св. Ангелы и бесѣдовали съ ними[32]. Во время поста удобнѣе усматривается и коварство враговъ нашего спасенія съ ихъ дѣйствіями на душу. Потому «кто не любитъ поста, говоритъ одинъ св. подвижникъ, тотъ даетъ случай врагу своему одержать надъ собою побѣду, потому что вступаетъ съ ними въ борьбу неготовый и безоружный»[33].
5) Вообще постъ много способствуетъ намъ особенно въ важныхъ случаяхъ жизни. Случится ли кому приступить къ какимъ-либо важнымъ общественнымъ предпріятіямъ? Постъ сообщаетъ то непоколебимое мужество, ту рѣшительность и твердость и то великодушіе, которыя необходимы человѣку въ этомъ случаѣ. Потому-то, между прочимъ, всѣ великіе и святые мужи, выступая на поприще своего служенія, приготовлялись къ сему строгимъ и продолжительнымъ постомъ. Св. прор. Моѵсей говорилъ неоднократно сынамъ израильскимъ; «сорокъ дней и сорокъ ночей я хлѣба не ѣлъ и воды не пилъ, чтобы испросить для васъ законъ у Іеговы»[34]. Св. Давидъ – завоеватель окрестныхъ народовъ часто смирялъ постомъ душу свою[35]. Ревнитель Илія, оставаясь почти одинъ вѣрнымъ Богу среди развращеннаго Израиля, проводилъ дни и ночи въ строгомъ постѣ. Даніилъ – мужъ желаній, находясь въ плѣну Вавилонскомъ, одинъ съ тремя отроками постомъ умилостивилъ Бога за весь народъ израильскій. Даже Св. Апостолы, по свидѣтельству книги Дѣяній Апостольскихъ, предъ вступленіемъ на проповѣдь Евангельскую, приготовлялись къ этому великому дѣлу молитвою и постомъ[36]. И вся древняя христіанская церковь строго сохраняла посты и учила тому вѣрныхъ чадъ своихъ. Для окончательнаго же подтвержденія необходимости и спасительности поста мы должны указать на примѣръ самаго Христа Спасителя, который постился въ пустынѣ сорокъ дней и сорокъ ночей[37].
6) Все доселѣ сказанное о постѣ представляетъ какъ-бы въ одной живописной картинѣ св. и великій подвижникъ Исаакъ Сиріанинъ. Начертанная этимъ подвижникомъ картина тѣмъ болѣе достойна вниманія, что онъ зналъ дѣйствія поста не по наслышкѣ, не по умозрѣнію и не изъ книгъ, но по собственному продолжительному и мудрому опыту. Онъ былъ и великій подвижникъ и мудрый наставникъ подвижничества. Вотъ эта картина: «Претерпѣвая безчисленныя пораженія, а иногда и удостоиваясь великихъ откровеній, я долгое время наблюдалъ при обоихъ сихъ счастливыхъ и несчастныхъ случаяхъ, и часто испытывалъ на себѣ самомъ и наконецъ собственнымъ чрезъ многія годы наблюденіемъ и по благодати Божіей узналъ, что основаніе всякаго блага и освобожденія души изъ плѣна вражія, и путь ведущій къ свѣту и жизни составляетъ непрестанный постъ; отсюда происходитъ повиновеніе чувствъ, отсюда трезвость ума; отсюда кротость помысловъ, свѣтлыя мысли, усердіе къ дѣламъ добродѣтели. Отсюда во всякое время слеза безмѣрная и память о смерти. Отсюда то чистое цѣломудріе, которое совершенно чуждо всякаго искусительнаго воображенія. Отсюда проницательность и прозрѣніе отдаленнаго. Отсюда искусство различать злыхъ духовъ отъ святыхъ силъ, и видѣнія истинныя отъ суетныхъ мечтаній. Отсюда постоянная бдительность, непозволяющая уклоняться на разные пути и прогоняющая нерадѣніе. Отсюда та пламенная ревность, которая пренебрегаетъ всякую опасность и ничѣмъ не устрашается. Отсюда то горячее усердіе, которое не терпитъ никакой страсти, изгоняетъ изъ мысли и старается изгладить ее изъ памяти. Кратко сказать: отсюда истинная свобода человѣка, и радость души и успокоеніе со Христомъ въ царствіи Его»[38]. Такъ говоритъ св. подвижникъ. Если бы эти слова были наши слова, то можно бы считать ихъ преувеличенною похвалою посту. Но что можно сказать противъ такого голоса, который есть голосъ чистой совѣсти, свѣтлаго ума и несомнѣнной духовной опытности?
Въ виду выше указанныхъ нами свѣдѣній о значеніи поста и его дѣйствіяхъ, позволительно еще высказать и нѣкоторыя соображенія по сему предмету. Безъ преувеличенія и со всею справедливостію можно утверждать, что постъ не есть простое учрежденіе, или обрядъ, внушенный одною безсознательностію ревностію, не есть также и слѣдствіе произвола. Напротивъ. Постъ есть святое учрежденіе, основанное на глубокомъ вѣдѣніи природы человѣческой, возникшее изъ существенныхъ требованій нашей тѣлесной и духовной природы, имѣющей нужду въ исправленіи; а потому оно не только сообразно, но и необходимо для правильной дѣятельности тѣлесныхъ и духовныхъ силъ нашихъ. Здоровье, мудрость, святость жизни и вѣчное спасеніе – все это требуетъ отъ насъ воздержанія и поста; все это увѣряетъ насъ, что ничего подобнаго не можетъ быть съ нами, если въ жизни нашей не будетъ никакого воздержанія или поста. Трудно указать больнаго, который могъ бы возвратить себѣ здоровье, необрекши себя на постъ вольный или невольный. Едва ли можно указать и такого мудреца, который или самъ достигалъ бы или совѣтывалъ другимъ достигать мудрости путемъ невоздержанія или пресыщенія. Нѣтъ грѣшника, который, обращаясь на путь добродѣтели, не начиналъ бы своего духовнаго исправленія воздержаніемѣ и постомъ. Не знаемъ и праведника, который хранилъ бы и возвышалъ свою праведную жизнь безъ строгаго поста и воздержанія во всю свою земную жизнь. Напротивъ, знаемъ такихъ, которые, бывъ отъ чрева материя избраны промысломъ Божіимъ для святой жизни, начинали поститься съ самаго своего младенчества, не принимая изъ матерней груди молока въ среду и пятокъ и въ другіе св. Церковію опредѣленные дни для постовъ. Само собою разумѣется, что постъ не есть единственное средство ни для здоровья, ни для спасенія нашего. Нѣтъ. Думать и утверждать такъ было бы несогласно и противно ученію св. Церкви. Какъ достовѣрно извѣстно изъ исторіи, Церковь никогда не признавала постъ единственнымъ средствомъ или условіемъ для укрѣпленія силъ природы нашей и особенно для жизни благочестивой и святой. Въ одной изъ пѣсней церковныхъ, между прочимъ, говорится: «Постящеся тѣлеснѣ, постимся и духовнѣ». Но этимъ не уменьшается важность и значеніе поста въ дѣлѣ укрѣпленія и возвышенія силъ нашей природы духовной и тѣлесной. И то уже много значитъ, что постъ служитъ необходимымъ предуготовленіемъ и вспомогательнымъ средствомъ – съ одной стороны – къ возстановленію и укрѣпленію силъ естественныхъ, а съ другой – къ полученію даровъ Благодати Божіей.
Закончимъ наши сужденія о постѣ назидательнымъ и трогательнымъ совѣтомъ Св. Григорія Нисскаго. «Не бойся, говоритъ онъ, трудовъ воздержанія, а лучше настоящимъ трудамъ противопоставляй будущія надежды, – и ты легко будешь проходить подвигъ поста. Говори самому себѣ: горекъ постъ, но сладокъ рай; утомительна жажда, но близокъ источникъ, изъ котораго піющій не вжаждется во вѣки; безпокойно тѣло, но безтѣлесная душа сильнѣе тѣла; безжизненны члены, но близко воскресеніе! Скажи и ты искушающему тебя чреву то, что сказалъ Господь искусителю: не о хлѣбѣ единомъ живъ будетъ человѣкъ, но о всякомъ глаголѣ Божіемъ[39]. Не унывай, и будешь укрѣпленъ. Прилѣпи слухъ твой къ ученію сокровенному, и забудешь о пищѣ подобно народу, который ходилъ въ слѣдъ Іисуса, поучавшаго словомъ и дѣломъ»[40].
«Вѣра и Церковь. 1906 Т. 2. Отд. 1. Кн. 8. С. 347-362.
[1] По нашему церковному уставу, въ Великій постъ полагается вообще только сухояденіе, а рыба разрѣшается только два раза; поститься же требуется всегда, кромѣ праздниковъ, дней, воскресныхъ и субботъ; а въ понедѣльникъ первыя седьмицы отнюдь не дозволяется ѣсть. О Великомъ постѣ сказано: «въ сей день Распятія Христова не дѣлаемъ трапезы и не ядимъ ничего; а немощнымъ или старымъ дозволяется давать хлѣба и воды по захожденію солнца».
[2] Св. Іоанна Лѣствичника Лѣствица, Степенъ 14.
[3] Слово при вступленіи въ постъ Четыредесятницы.
[4] Церковный синаксарь на субботу сырную.
[5] Сирах. 31, 21-23.
[6] Нѣкоторыхъ изъ подвязниковъ – постниковъ видѣли во времи молитвы поднимавшихся отъ земли и молившихся на воздухѣ напримѣръ св. Іоанникій Великій, Марія Египетская и друг.
[7] Слово при вступленіи въ постъ Четыредесятницы.
[8] Знаменитый Гуфеландъ говоритъ: «свѣтъ, теплота, воздухъ чистый, вода – вотъ подлинныя средства, кои способны сохранять нашу жизненную силу. Наука долговременной жизни. Ч. 1 стр. 49. А поварское искусство Гуфеландъ называетъ вообще однимъ изъ лучшихъ средствъ разстраивать организмъ и совращать жизнь. Ч. 11 стр. 29 и слѣд.
[9] Галлеръ собралъ въ своей физіологіи много опытовъ необыкновеннаго воздержанія, Гуфеландъ сообщаетъ, что нѣкто сорокъ шесть дней не принималъ пищи и былъ живъ только водою. Тоже сообщаютъ и другіе медики. Наука долговременной жизни. Ч. 11. стр. 31. Medic. elev. pav. 2 von dem Fusten.
[10] Слово при вступленіи въ постъ Четыредесятницы.
[11] Такъ св. Симеонъ Столпникъ жилъ болѣе ста лѣтъ, Алипій Столпникъ 118 л., Павелъ Камельскій – 112 л., Антоній и Ѳеодосій Великій – 105 л., Киріакъ – 109 л., Маркъ Ѳракійскій – 95 лѣтъ и друг.
[12] Кардиналъ и Архіеп. Севильскій Солисъ дожилъ до ста одинадцати лѣтъ, по его собственному признанію, помощію постоянно – воздержной жизни. Тоже надобно сказать о Франклинѣ и о многихъ другихъ.
[13] Бесѣда св. Василія Великаго о постѣ.
[14] Свѣтоносно было лицо свят. Николая (Дек. 6), преп. Памвы (Іюл. 18), преп. Сисоя (Іюля 6), Арсенія Великаго (Мая 8), Аѳанасія Аѳонскаго (Іюля 5) и мн. другихъ.
[15] Общій ихъ отзывъ такой: «Sustine et abstine» [Терпи и воздерживайся (лат)]; «Modicus cibi, medicus sibi» [Кто умерен в еде, тот сам себе врач. (лат)].
[16] Рѣчь о постахъ, чит. въ нубл. собраніи Унив. Докт. Медицины проф. Веніаминовымъ – 1769 г.
[17] 2 Кор. 4, 16.
[18] «В здоровом теле здоровый дух» (лат). – ред.
[19] Слово при вступленіи въ постъ Четыредесятницы. Въ цервоныхъ пѣсняхъ говорится также, что постъ возсылаетъ умъ на небо и какъ крылья облегчаетъ душу.
[20] Лавсаикъ Хр. Чт. 1838. Ч. 1 февр.
[21] Даже эпикурейцы, иия которыхъ сдѣлалось синонимомъ самаго необузданнаго пресыщенія, сначала признавали высокую цѣну строгаго воздержанія и считали его лучшимъ изъ средствъ въ здоровой, спокойной и счастливой жизни. Строгое воздержаніе, какъ извѣстно, любилъ и славный Ньютонъ, который принималъ одинъ разъ въ день пищу изъ одного блюда и часто среди размышленій своихъ совсѣмъ забывалъ о пищѣ.
[22] Нилъ постникъ Хр. Чт. 1826. Ч. XXIV.
[23] Слово при вступленіи въ постъ Четыредесятницы.
[24] Стихира на стиховнѣ утрени понедѣльника 1-й седмицы Великаго Поста. – ред.
[25] И церковныя пѣсни называютъ постъ «хранителемъ чистоты, матерію цѣломудрія и безстрастія». См. Постная Тріодь, во вторникъ 1-й седмицы Великаго Поста на утрени дополнительный (5-й) тропарь трипѣснца 8-й песни 2-го канона.
[26] Одного подвижника видали плачущимъ даже во время стола; и онъ на вопросъ о причинѣ слезъ отвѣчалъ: «мнѣ разумному существу стыдно принимать пищу безсловесную; мнѣ слѣдовало бы питаться пищею небесною». Палладій въ Лавсаикѣ. См. Хр. Чт. 1838 г. 1 февр.
[27] Церковныя пѣсни называютъ постъ «проповѣдникомъ покаянія, обличителемъ грѣховъ и очищеніемъ отъ нихъ. Пост. Тріодь.
[28] Бесѣда о постѣ.
[29] Слово 85. Стр. 491.
[30] Постная Тріодь, въ среду сырную на утрени, канонъ, пѣснъ 5, тропарь 1.
[31] Тамъ же, въ пятокъ 5-я седмицы на утрени, канонъ, пѣснъ 9, тропарь 1.
[32] Св. отцы церкви говорятъ, что постъ есть «уподобленіе человѣка Ангеламъ, жительство Ангеловъ».
[33] Исаакъ Сиринъ Слово 85. Стр. 491 и слѣд.
[34] Второз. 29, 18.
[35] Псал. 34, 19. Псал. 68, 11; 108, 24.
[36] Дѣян. 13, 3; 14, 23.
37 Матѳ. 4, 2. Прим. Св. отцы церкви нерѣдко заповѣдывали своимъ паствамъ строгій постъ во время, трудныхъ обстоятельствъ, такъ было и въ нашемъ отечествѣ въ 1331 году по случаю нашествія Тамерлана на Москву. См. Церковная Исторія Иннокентія, отд. 11. Стр. 466.
38 Слово 26. Изд. Никиф. 1770 г. Доброт. ч. 11, стр. 56.
39 Матѳ. 4, 4. Матѳ. 15, 32.
40 Слово при вступленіи въ постъ Четыредесятницы.
